CC BY
25
DOI 10.24411/2227-7315-2020-10155
УДК 340.114.3:321.01
О.В. Домнина
МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ФОРМ И СРЕДСТВ РЕАЛИЗАЦИИ ФУНКЦИИ ПРАВООХРАНЫ ГОСУДАРСТВА
Введение: в современных условиях правоохранительная функция государства по-прежнему сохраняет свою актуальность и значимость, поскольку именно посредством ее надлежащей реализации обеспечивается безопасность, правопорядок в обществе, гарантируется должный уровень защищенности прав и свобод граждан. Цель: обоснование авторского выбора методологических установок в понимании соотношения и взаимосвязи категорий «функция правоохраны государства», «правоохранительная система», «охрана права» и «защита права». Методологическая основа: основными методами исследования являются формально-юридический и системно-структурный. В дополнение к ним применяется деятельностный подход. Результаты: предложено авторское понимание соотношения категорий «функция правоохраны государства», «правоохранительная система», «охрана права» и «защита права». Выводы: охрана государством общественных отношений осуществляется с момента начала их нормативного закрепления и приобретает различную форму в зависимости от качества и характера угроз (защита права или юридическая ответственность), способных нарушить нормальное функционирование социальных связей опосредованных правом, а также от характера и природы (публичных или частных) охраняемых общественных отношений.
Ключевые слова: функции государства, правоохранительная функция государства, охрана права, защита права.
O.V. Domnina
METHODOLOGICAL FOUNDATIONS FOR THE STUDY OF THE FORMS AND MEANS OF IMPLEMENTING THE LAW ENFORCEMENT FUNCTION OF THE STATE
Background: in modern conditions, the law enforcement function of the state still retains its relevance and significance, since it is through its proper implementation that security and law and order in society are ensured, and the proper level of protection of citizens' rights and freedoms is guaranteed. Objective: to substantiate the author's choice of methodological guidelines in understanding the relationship and interrelation of the categories "function of state law enforcement", "law enforcement system", "protection of law "and "protection of law". Methodology: the main research methods are formal-legal and system-structural ones. In addition an activity - based approach is applied. Results: the author's understanding of the relationship between the categories "function of state
© Домнина Ольга Викторовна, 2020
Соискатель кафедры теории государства и права, старший преподаватель кафедры правовой психологии, судебной экспертизы и педагогики (Саратовская государственная юридическая академия); е-mail: k_tgp@ssla.ru
© Domnina Olga Viktorovna, 2020
Degree-seeker student from Theory of state and law department, senior lecturer, Legal psychology, forensic science and pedagogy department (Saratov State Law Academy) 51
law enforcement", "law enforcement system", "protection of law" and "protection of law" is proposed. Conclusions: state protection of public relations is carried out from the beginning of their normative consolidation and takes a different form depending on the quality and nature of threats (protection of rights or legal liability) that can disrupt the normal functioning of social relations mediated by law, as well as on the character and nature (public or private) of protected public relations.
Key-words: functions of the state, law enforcement function of the state, protection of law, protection of law.
Зрелость, эффективность, степень оправданности структуры современной государственной организации общества определяются индексом нескольких показателей. В качестве таковых выступают, например, признание примата прав гражданина и личности, существование действенного механизма их обеспечения, института ответственности государства перед личностью и др. Этот далеко не исчерпывающий перечень критериев, которые демонстрируют качественное состояние государства и его перспективы.
Заметим, что стремление соответствовать статусу зрелого в правовом, социально-экономическом, идеологическом отношении образования требует от государства выполнения многочисленных функций, одна из которых предопределена необходимостью создания таких условий существования общества, которые бы обеспечивали бы его безопасность, привычный и основанный на признаваемых нормах и правилах порядок, предупреждали возникновение о каких-либо негативных проявлений и в целом позволяли обществу развиваться. ? Традиционное направление деятельности государства по решению перечислена ных задач называется «функцией правоохраны», и осуществляется она в рамках £ особого рода системы — правоохранительной.
^ Современное состояние сферы правоохраны, сложность и многоаспектность
| существующих проблем обусловливают невозможность обеспечения надлежа-! щего ее уровня только силами и средствами государства и соответствующих § государственных органов. Реальное положение дел свидетельствует о том, что | в осуществлении деятельности, связанной с обеспечением правопорядка, за-| щиты и восстановления права принимают участие институты гражданского общества, а отношения и связи в указанной сфере гораздо шире, сложнее и не | охватываются категорией «система правоохранительных органов», а образуют | систему более высокого порядка — механизм реализации правоохранительной 8 функции государства.
о Изучение функции правоохраны и правоохранительной системы в рамках
0 общей теории государства и права началось сравнительно недавно. Первые § работы монографического плана по этой тематике принадлежат А.Г. Братко [1;
1 2]. А далее интерес к этому вопросу в российской правовой науке не возникал я вплоть до XXI столетия. В это время особое внимание уделяется механизмам
защиты и охраны прав и свобод человека и гражданина, юрисдикционной и неюрисдикционной формам защиты, обеспечению безопасности граждан и наряду с этим отмечается возвращение к анализу правоохранительной системы [3; 4; 5]. Одной из поздних работ посвященных проблемам функционирования правоохранительной системы и степени ее адекватности по отношению к совре-
52
менным реалиям, является диссертационное исследование И.В. Правкина [6].
Наличие перечисленных разработок обязывает нас обратиться к ним и проводить анализ с учетом их выводов. Поэтому вполне объяснимо, что начало изложения своего видения механизма реализации правоохранительной функции государства мы связываем с существующими трактовками данного явления.
Отметим, что авторами в общем виде правоохранительная система понимается одинаково (как — сложное по элементному составу и структуре образования) имеющее свои специфические цели и функциональные характеристики. Однако единого определения природы правоохранительной системы не наблюдается.
Так, А.Г. Братко рассматривает правоохранительную систему в качестве составной части более масштабного и сложного образования — правовой системы; связывает правоохранительную систему в целом с одной из функций правовой системы. Которая, в свою очередь, имеет свои функции. Первая связана с практикой создания и реализации юридических норм, обеспечивает стимулирование социально-активной деятельности и активизирует индивидуальную инициативу. Вторая предполагает охрану общественных отношений, без которой позитивное регулирование становится малоэффективным, либо вообще невозможным [1, с. 11]. Кроме этого, правовая система проявляет себя через определенный функционал, например, можно выделить охранительную функцию. Именно ее (охранительную функцию) и призвана осуществлять правоохранительная система.
На основании этого автор делает вывод о том, что сущность правоохранительной системы состоит в том, насколько эффективно и последовательно осуществляется защита ею социальных ценностей, провозглашаемых Конституцией РФ и воплощаемых в правовой системе [1, с. 42]. С этой позицией трудно согласиться, поскольку сущность данного явления как и любого другого состоит е в его наиболее устойчивом свойстве, которое предопределяет другие качества и и связи между ними, его функции. В данном же случае речь идет не о сущности, а а о действенности, эффективности правоохранительной системы. о
И.В. Правкин указывает на важность рассмотрения правоохранительной к системы в качестве части государственно-правовой системы: «По отношению о
с
к правоохранительной системе последняя выступает непосредственной средой | ее функционирования. При этом контакты системы со средой (государственно- в
« чч н
правовой системой) осуществляются только в рамках ее функционального на- но значения, что позволяет не смешиваться и не отождествляться с ней, и сохранять ю
Т5
качественную обособленность» [6, с. 27]. |
Изучение работ последнего времени посвященных этой тематике, позволи- к
ло говорить о том, что в некоторых из них отсутствует рассмотрение понятия а
«правоохранительная система» [5, с. 10], в других же встречаются необоснованно |
узкие ее трактовки. Например, правоохранительная система раскрывается через ии
призму правоохранительных органов, тем самым, сводя ее к системе правоохра- №
нительных органов [3, с. 11-12; 4, с. 10-11]. 11
Представленные варианты понимания данной категории свидетельствуют )
о недосказанности в раскрытии этого явления и о существовании нерешен- 0 ных и требующих дальнейшего исследования вопросов. В начале необходимо охарактеризовать назначение правоохранительной системы, оно видится нам в осуществлении правовой охраны. Считаем, что это предопределяет свойства исследуемого нами явления как системного образования. Так, не касаясь понятия охраны в юридическом смысле, ее общеупотребительное значение отражает
наличие взаимосвязанных элементов (системы). 53
Во-первых, это социально значимый интерес, связанный с необходимостью охраны социально важных и полезных для удовлетворения общественных потребностей явлений, процессов. Во-вторых, это субъекты охраны — лица и учреждения, которые на основе разделения труда постоянно или временно осуществляют действия, направленные на обеспечение нормального функционирования социально значимых явлений, процессов. В-третьих, это совокупность инструментов, использование которых позволяет достигать поставленные перед субъектами цели и реализовывать функции.
Государство призвано осуществлять правовую охрану (правоохранительную деятельность), которой можно дать следующее краткое определение: это вид социально полезной деятельности определенных субъектов, осуществляемой на основе принципов права и требований правовых норм, направленной на обеспечение состояния безопасности и защищенности отношений и явлений, находящихся в сфере правового воздействия, а также интересов общества, государства и личности от возможных аномалий путем использования всего арсенала правовых средств и гарантий.
«Правовая охрана выражается в закреплении комплекса правовых гарантий, создании институциональных механизмов обеспечения полноценной реализации права (оказание правовой помощи, создание специальных институтов и других условий защиты права), а также непосредственной деятельности уполномоченных субъектов по охране прав (обеспечению правопорядка в связи с охраной права)» [7, с. 180].
И все же считаем необходимым наиболее подробно остановиться на содержании понятия «охрана», поскольку именно оно формирует предикат исследуемой нами системы и довольно часто употребляется наряду или совместно с понятием «защита». Оставление этого вопроса без внимания, кажется, может создать определенные познавательные трудности.
Отметим, что законодатель активно использует эти понятия1, но не создает их общеобязательных дефиниций, не проводит четкой границы между ними и не допускает их отождествления.
В работах по теории государства и права неоднократно велась речь о разграничении указанных понятий, чаще всего применительно к правам и свободам человека и гражданина [8; 9; 10; 11]. По настоящий момент все же исследователи не достигли консенсуса по данному вопросу. Анализируемые понятийные конструкты соотносятся в следующих вариантах:
рассматриваются в качестве самостоятельных понятий с различным содержанием [9, с. 111; 12, с. 11-15];
трактуются в качестве форм обеспечения прав и свобод личности [13, с. 39]; признаются тождественными [8, с. 95; 14, с. 61].
Представляется наиболее верной точка зрения исследователей, полагающих, что тесная связь охраны и защиты права не должна приводить к их отождествлению в юридической науке. Эти понятия подлежат отграничению друг от друга в зависимости от момента времени их применения по отношению к совершенному правонарушению или появлению «правовой аномалии» [15, с. 130-131]. До момента наступления указанных обстоятельств речь должна вестись об охране прав, свобод и законных интересов, а после — о защите как комплексе средств активного деятельностного вмешательства государства в процесс реализации права с целью предотвращения дальнейшего нарушения, возмещения вреда и т.п.
1 Например, в Конституции РФ имеется достаточное количество статей, в которых используются указанные понятия (ст. 2, 23, 30, 35, 38, 41, 45, 55, 59, 61, 75, 82, 114).
Однако с тезисом о том, что защита всегда связана с нарушением права нам трудно согласиться, поскольку он не в полной мере учитывает особенности применения мер защиты в отдельных отраслях права.
Охранительная деятельность связана с осуществлением мер, обеспечивающих рациональное использование и сохранение чего-либо. Собственно говоря, она имеет своим нормативным началом само позитивное право, которое устанавливает правовой статус субъекта или правовой режим владения, пользования и распоряжения вещью, закрепляет определенный способ реализации субъективных прав и исполнения юридических обязанностей. Целью правовой охраны является предупреждение и недопущение возможных нарушений. Это указывает на верность мысли о том, что исходя их объема и числа имеющихся средств достижения этой цели, охрана трактуется шире чем защита, т.е. защита выступает моментом охраны.
Подобная трактовка рассматриваемых нами понятий встречается в отраслевых исследованиях. Так, система гражданско-правовых охранительных мер состоит их двух подсистем:
инструментов защиты права пресекательного, восстановительного, компенсационного и обеспечительного характера;
мер юридической ответственности, сгруппированных по критерию функциональной направленности на самого правонарушителя посредством наказания, штрафного воздействия в отношении него [16, с. 47-48]. Такое деление охранительных мер имело место еще в римском частном праве.
К первой группе охранительных мер относятся, например, правовые средства реагирования на недействительные сделки, т.е. заключенные с пороками фор- ш мы, воли, содержания. Здесь в качестве меры пресечения выступает признание и такой сделки недействительной, в качестве меры восстановления — реституция. а Однако факты заключения сделок с правовыми пороками правонарушениями в о традиционном для юриспруденции понимании правонарушениями не являются. к В сфере конституционных правоотношений также можно наблюдать похо- о
с
жую ситуацию, связанную с определением конституционности нормативного а
правового акта. В случае, когда акт не соответствует нормам Конституции РФ, в
применяется такое средство реагирования (меры защиты), как признание его о
неконституционным. Однако само издание такого акта правонарушением не р
признается. Это как раз и указывает на то, что меры защиты могут применять- |
ся не только после совершения правонарушения, но и без этого юридического к
основания. а
к
В уголовном процессе также присутствует деление мер охраны на меры ответ- е ственности и меры защиты. При этом указывается, что целью ответственности ии является кара правонарушителя за содеянное, в то время, как целями мер защи- № ты являются устранение препятствия в развитии отношений и восстановление 11 определенного положения [17, с. 201; 18, с. 80]. )
Кроме этого, иные правовые средства, используемые в целях охраны обще- 0 ственных отношений, порой сложно отнести только к мерам охраны или мерам защиты. Например, такие меры принуждения, как подписка о невыезде или заключение под стражу, применяются в условиях совершенного правонарушения. По этому основанию их можно было бы считать мерами защиты. Но ведь они обеспечивают пресекательное и предупредительное воздействие как по отношению к случившейся правовой аномалии, так и по отношению к другой, возможной в 55
будущем. Поэтому рассмотрение указанных мер пресечения только в качестве мер защиты необоснованно сужает их значение и возможности в деле охраны правопорядка в целом.
Другой пример опять из гражданского права. Поскольку обращение заинтересованного лица в суд с заявлением о признании права собственности нельзя признать мерой защиты, т.к. нет правонарушения, то нельзя назвать только мерами охраны, поскольку отсутствие неопределенности создает правовую аномалию в общественных отношениях (ее не должно быть при охране) осуществляется при активном вмешательстве в процесс реализации права государственного органа.
С учетом изложенного получается, что охрана общественных отношений осуществляется всегда с момента их нормативного закрепления и лишь приобретает различную форму (защита или юридическая ответственность) в зависимости от качества и характера угроз, способных нарушить нормальное функционирование социальных связей, опосредованных правом, а также от характера и природы (публичных или частных) охраняемых общественных отношений. Так, в частноправовой сфере, как правило, охрана общественных отношений осуществляется в форме защиты, реализуемой по инициативе заинтересованных сторон — носителей субъективного интереса, в то время, как в сфере публичных отношений охрана не требует волеизъявления отдельных лиц и осуществляется определенным законом субъектами в соответствии с их функциями и полномочиями.
Для достижения защищенности и безопасности правовых ценностей применяется достаточно широкий набор правовых инструментов: от предупреждения нарушений установленного правовыми нормами порядка в общественных отношениях до мер юридической ответственности. Таковы общие методологические установки необходимые, на наш взгляд, для продолжения продуктивного исследования правовых форм реализации охранительной функции государства.
Библиографический список
1. Братко А.Г. Правоохранительная система (вопросы теории). М.: Юридическая литература, 1991. 206 с.
2. Братко А.Г. Правоохранительная система: вопросы теории: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1992. 350 с.
3. Буганова МА. Правоохранительная система субъекта Российской Федерации: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002. 203 с.
4. Пиотровский В.Ю. Правоохранительная система в условиях формирования правового государства в России: Историко-правовой и теоретико-правовой аспекты: дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2003. 154 с.
5. Сутурина М.Н. Правоохранительная система государства: теоретико-правовой аспект: дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2008. 197 с.
6. Правкин И.В. Правоохранительная система в условиях реформирования российского государства: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2011. 165 с.
7. Петров М.П. Об объекте реформы правоохранительной системы // Правовая политика и правовая жизнь. 2010. № 1. С. 179-183.
8. Боброва НА.. Гарантии реализации государственно-правовых норм. Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 1984. 163 с.
9. Воеводин Л.Д. Конституционные права и обязанности советских граждан. М.: Изд-во МГУ, 1972. 300 с.
10. Комкова Г.Н. Запрет дискриминации в российском и международном праве / под ред. В.Т. Кабышева. Саратов: ПАГС, 2003. 122 с.
11. Матейкович М.С. Защита избирательных прав граждан в Российской Федерации. М.: Изд-во МГУ, 2003. 304 с.
12. Тихонова Б.Ю. Субъективные права советских граждан, их охрана и защита: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1972. 22 с.
13. Шафиров В.М. Обеспечение права: человекоцентристский подход. Красноярск: КГУ, 2005. 226 с.
14. Ростовщиков И.В. Обеспечение прав и свобод личности в СССР. Саратов: СГУ, 1988. 117 с.
15. Матузов Н.И. Правовая система и личность. Саратов: СГУ, 1987. 293 с.
16. Илларионова Т.И. Система гражданско-правовых охранительных мер. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1982. 168 с.
17. Гришин С.П. Ответственность и меры защиты в уголовном процессе // Нижегородские юридические записки. 1997. Вып. 3: Право. Власть. Законность. С. 200-202.
18. Петрухин И.Л. Уголовно-процессуальное принуждение и свобода личности // Советское гос-во и право. 1984. № 4. С. 77-84.
References
1. Bratko A.G. Law Enforcement System (theoretical questions). M .: Legal literature, 1991.206 p.
2. Bratko A.G. Law Enforcement System: questions of theory: dis. ... Dr. of law. M., 1992. 350 p.
3. Buganova M.A. Law Enforcement System of the Constituent Entity of the Russian Federation: dis. ... cand. of law. M., 2002. 203 p.
4. Piotrovsky V.Yu. Law Enforcement System in the Conditions of the Formation of a Legal State in Russia: Historical and Legal and Theoretical and Legal Aspects: dis. ... cand. of law. SPb., 2003. 154 p.
5. Suturina M.N. Law Enforcement System of the State: Theoretical and Legal Aspect: T dis. ... cand. of law. SPb., 2008.197 p. К
6. Pravkin I.V. Law Enforcement System in the Context of Reforming the Russian State: P dis. ... cand. of law. M., 2011.165 p. в
7. Petrov M.P. On the Object of Reform of the Law Enforcement System // Legal Policy 0 and Legal Life. 2010. No. 1. P. 179-183. з
8. Bobrova NA. Guarantees for the Implementation of State Legal Norms. Voronezh: g Voronezh University Publishing House, 1984.163 p. T
9. Voevodin L.D. Constitutional Rights and Obligations of Soviet Citizens. Moscow: H Moscow State University Publishing House, 1972.300 p. I
10. Komkova G.N. Prohibition of Discrimination in Russian and International Law / | ed. V.T. Kabyshev. Saratov: PAGS, 2003.122 p. е
11. Matejkovich M.S. Protection of the Electoral Rights of Citizens in the Russian 0 Federation. Moscow: MSU Publishing House, 2003.304 p. К
12. Tikhonova B.Yu. Subjective Rights of Soviet Citizens, Their Protection: extended е abstract of dis. ... of cand. of law. M., 1972.22 p. |
13. Shafirov V.M. Enforcing the Law: A Human-Centered Approach. Krasnoyarsk: № KSU, 2005.226 p. |
14. Rostovshchikov I.V. Ensuring the Rights and Freedoms of the Individual in the 3) USSR. Saratov: SSU, 1988.117 p. £
15. Matuzov N.I. Legal System and Personality. Saratov: SSU, 1987.293 p. 0
16. Illarionova T.I. The System of Civil Protection Measures. Tomsk: Publishing house of Tomsk University, 1982.168 p.
17. Grishin S.P. Responsibility and Protection Measures in Criminal Proceedings // Nizhegorodskie juridical notes. 1997. Issue. 3: Law. Power. Legality. P. 200-202.
18. Petrukhin I.L. Criminal Procedure Coercion and Personal Freedom // Soviet State
and Law. 1984. No. 4. P. 77-84. 57
