CC BY
32
УДК 82-92 : 81 ' 373.612.2 : 81 ' 373 ' 21
Н. А. Сегал, Ю. С. Коротких Метафорический образ Голгофы в массмедийных текстах
В предлагаемой статье выявляется семантико-прагматический и ассоциативный потенциал метафорического образа Голгофы в массмедийных текстах как фрагмента русской языковой картины мира. Определяются особенности реализации образа Голгофы, его синтагматический и парадигматический потенциал. В работе подчеркивается значимость и ценность Библейских текстов как источника прецедентности, что связано с широкой образностью библеизмов и разнообразием их интерпретации. В статье доказывается, что при частичном сохранении денотата в контекстах данная единица приобретает новые коннотатив-ные семантические компоненты, которые формируют отличные от словарных дефиниций значения. Данные смыслы и дают возможность охарактеризовать метафорический потенциал ключевой единицы Голгофа и особенности ее реализации в массмедийных текстах.
In the offered article the semantic, pragmatical and associative potential of a metaphorical image of Golgotha in mass media texts as fragment of the Russian language picture of the world comes to light. Features of realization of an image of Golgotha, its syntagmatical and paradigmatical potential are defined. In work the importance and value of Bible texts as precedent source is emphasized that is connected with wide figurativeness of bibleizm and a variety in their interpretation. In article it is proved that in case of partial preserving a denotat in contexts this unit purchases new semantic components which create values, other than dictionary definitions. These meanings also give the chance to characterize the metaphorical potential of key unit Golgotha and features of its implementation in mass media texts.
Ключевые слова: политический текст, политический дискурс, политическая коммуникация, прецедентный текст, метафора.
Keywords: political text, political discourse, political communication, precedent text, metaphor.
Описание механизмов создания политических текстов, семантики и прагматики текстовых конструкций включает глубокое исследование политической метафорики, которая представляется ценным фрагментом политической картины мира, позволяющим организовать политический текст на уровне адресантно-адресатных отношений. В современной лингвистике наблюдается активизация научных исследований, которые опираются на новые теории в сфере семантики текста и функционирования языковых единиц в коммуникативно-прагматическом и лингво-когнитивном аспектах (А. Н. Баранов, Л. Е. Бессонова, Ф. С. Бацевич, Р. Водак, В. З. Демьянков, М. Джонсон, О. П. Ермакова, М. В. Ильин, Ю. Н. Караулов, И. М. Кобозева, Н. А. Купина, А. А. Романов, Т. Г. Скребцова, Л. А. Ставицкая, Т. В. Радзиевская, А. П. Чудинов, Е. И. Шейгал, Г. М. Яворская]. Значимость систематизации когнитивных механизмов при структурировании метафорических полей политического дискурса определила необходимость описания метафорических значений, которые актуализируют в политическом тексте специфику метафорических переносов неполитических значений в пространство политического языка.
Цель данного исследования - определить особенности реализации метафорического образа Голгофа в массмедийных текстах.
По мнению В. Г. Костомарова, «весь "арсенал" метафор используется прежде всего для изображения негативных сторон политики, экономики, социальной обстановки в целом для "разоблачения", точнее - образного обругивания политического противника» [1]. Одна из ключевых функций языка, функция воздействия, все активнее переносится на метафору, которая становится не способом украшения текста, а возможностью воздействия на адресата.
Интерес лингвистов к исследованию метафоры, возросший на рубеже XX-XXI вв., определяется пристальным вниманием к языковой картине мира носителя той или иной культуры, его системе ценностей и национально-культурному опыту. Ученые акцентируют внимание на ан-тропоцентричности метафоры, то есть на «соизмеримости сопоставляемых в метафоризации объектов именно в человеческом сознании, безотносительно к реальным сходствам и различиям этих сущностей» [2]. Такое соотношение объектов весьма логично вписывается в антропоцентрическую парадигму современной лингвистики и является основой познания человеком окружающего мира посредством собственной активной деятельности и использования артефактов.
© Сегал Н. А., Коротких Ю. С. , 2017
Реализуясь в коммуникации и текстах различных типов, исходное значение слова становится источником метафорических значений и может характеризоваться, по определению Г. И. Кустовой, как способ концептуализации некоторой внеязыковой реальности, который «предоставляет говорящим на данном языке своего рода ментальную схему (семантическую модель] для осмысления других типов ситуаций, подводимых под эту схему [3]. Ученый подчеркивает, что метафора как тип переноса является всего лишь частным случаем осмысления одного (нового, неосвоенного, но по каким-то параметрам сопоставимого] через другое (данное, освоенное] [4]. Полностью соглашаясь с данным тезисом, добавим, что перенос значения с освоенного на неизвестное возможен только при апеллировании к аудитории, владеющей знаниями об исходном денотате и умеющей установить ассоциативные связи между предметами. Именно поэтому метафоры культурно ориентированы и национально-специфичны. Более того, массмедий-ные тексты указывают на динамический характер метафор и неоднозначность их интерпретации, которая зависит от позиции адресанта и адресата. Э. Будаев отмечает, что «положение о том, что субъект склонен реагировать не на реальность, а скорее на собственные когнитивные репрезентации реальности, приводит к выводу, что и поведение человека непосредственно определяется не столько объективной реальностью, сколько системой репрезентации человека. Из этого следует, что выводы, которые мы делаем на основе метафорического мышления, могут формировать основу для действий» [5].
В лингвистических исследованиях метафора связывается с полисемией, в частности, с одной из ее разновидностей - нерегулярной полисемией. Т. Г. Скребцова представляет внутреннюю структуру полисеманта «в виде сетевой модели, узлы которой характеризуются разной степенью центральности и когнитивной выделенности и связаны между собой отношениями различной природы и разной степени близости» [6]. Такое ранжирование «узлов» в структуре единицы и перенос «узла» одной единицы в «сетевую модель» единицы иной понятийной области определяется исследователями как метафоризация.
Обзор научной литературы, посвященной исследованию метафоры в массмедийных текстах (работы В. Н. Базылева, А. Н. Баранова, Э. В. Будаева, Л. Е. Бессоновой, М. Джонсона, Ю. Н. Караулова, И. М. Кобозевой, Дж. Лакоффа, В. Н. Телия, А. П. Чудинова, Г. М. Яворской], позволяет интерпретировать данный термин как инструмент для осознания, моделирования и оценки социально-политических, экономических и культурных процессов, способ воздействия на социальное сознание. В нашей статье в качестве иллюстрации приведенного тезиса выявляется семан-тико-прагматический и ассоциативный потенциал метафорического образа Голгофы в массме-дийных текстах как фрагмента русской языковой картины мира.
Как известно, у христиан Голгофа (холм недалеко от Иерусалима] считается местом мучений, страданий, поскольку, согласно данному вероучению, там был распят Иисус Христос. Фразеологические источники фиксируют устойчивую конструкцию Взойти на Голгофу со значением «принять страдания, муки» [7], значение которой является производным от ее религиозной интерпретации.
Анализ массмедийных текстов позволил сделать вывод о том, что при частичном сохранении денотата в контекстах данная единица приобретает новые коннотативные семантические компоненты, которые формируют отличные от словарных дефиниций значения. Данные смыслы и дают возможность охарактеризовать метафорический потенциал ключевой единицы Голгофа.
В любом государстве наступают переломные моменты, которые можно сравнить с определенными испытаниями как для политиков, так и для граждан страны. Испытания возможны в виде экономического или политического кризиса, военных конфликтов, внутригосударственных проблем или сложностей во внешней политике. Освещение таких событий, бесспорно, находит свое отражение в массмедийных текстах. В подобных конструкциях метафорический образ Голгофы как испытания является весьма активным и отражает различные сферы жизни государства и общества: Сырная голгофа Украины Гhallpravda.info. 01.10.2016] - синтагма «сырная Голгофа» указывает на то, что в стране продовольственный кризис; Смертельная опасность «красной голгофы». Вблизи Красноярска госкорпорация «Росатом» планирует строительство крупнейшего в мире ядерного могильника, где собираются захоронить радиоактивные отходы, fpolitobzor.net. 25.06.2013] - синтагма «красная Голгофа» указывает на то, что стране и миру грозит серьезная экологическая опасность, которая может привести к пагубным последствиям. В данном контексте адъектив красный интерпретируется в значении «опасность» и апеллирует к символам-знакам «радиоактивная опасность» и одному из символических значений красного цвета. Так, в римской мифологии красный как цвет крови ассоциируется с богом войны Марсом: в некоторых культурах - с кровью и опасностью.
Весьма активно в массмедийных текстах наблюдается явление контаминации, при котором в контекстах совмещается несколько прецедентных библеизмов. Данный факт, на наш взгляд, обусловлен желанием адресантов текста описать политические события посредством их сравнения с библейскими ситуациями. Такой прием позволяет авторам насытить политический текст резкой экспрессией: Иудина измена, Голгофа и Пасха Украины. Украина прошла Великий пост и празднует Пасху. Может ли для отдельной страны существовать свой Гефсиманский сад? Свой Страстной путь? Своя Пасха? И если ответ утвердительный, то что Украина проходит сейчас? fwww.mk.mk.ua. 12.04.2015]. Данный контекст обращает внимание на испытания украинского народа, через которые он должен прийти к желаемому результату. С тождественной семантикой ключевая единица Голгофа реализуется и в следующем контексте: Ныне многие говорят о том, что Украина проходит свой Крестный Путь и переживает свою Голгофу fwww.mk.mk.ua.
12.04.2015]. Усиление коннотации происходит за счет расширения контекста посредством устойчивой конструкции Крестный Путь. Лексикографические источники определяют Крестный Путь как новозаветный эпизод, составную часть Страданий Иисуса Христа, представляющий собой путь на Голгофу, проделанный Иисусом Христом под тяжестью креста; церковное шествие с крестами, иконами, хоругвями [8]. Использование данной конструкции усиливает образный потенциал текста и наводит семантический компонент «испытание».
В массмедийных текстах ключевая единица Голгофа может метафорически номинировать политическую власть, которая определяется для политика не как цель, а как испытание: Кому сейчас на эту Голгофу (пост президента. - Н. С., Ю. К.] захочется залезать? Управлять страной, экономика которой в полном развале, в которой идет гражданская война, и еще неизвестно, чем все это закончится, не такужмного желающих fsvpressa.ru. 14.01.2015].
Цели, поставленные перед государством или его лидерами, важны как для всего общества в целом, так и для каждого отдельного его представителя.
В массмедийных текстах ключевая единица Голгофа определяется как результат, как правило, в тех случаях, когда автор хочет описать негативные последствия, к которым приводят деструктивные политические действия: Два пути на украинскую Голгофу fantifashist.com.
21.03.2016]. В следующем контексте наблюдается парцелляция и в переносном значении употребляется конструкция «всеукраинский мирный», указывающая на то, что этот путь пройден всем украинским народом: Всеукраинский мирный. Путь Украины на Голгофу fnews24ua.com. 25.07.2016]. При развертывании контекста становится очевидной ироничная коннотация, наводимая компонентом «мирный»: Чем ближе крестоходцы приближаются к столице, тем чаще на их пути встречаются различные провокации. Среди «встречающих» постоянно присутствуют люди в камуфляже, часто - депутаты, также - «крикуны» с транспарантами соответствующего содержания fnews24ua.com. 25.07.2016].
Реализуясь в массмедийных текстах только с негативной коннотацией, ключевая единица Голгофа объективирует события разной степени значимости и разного уровня трагичности, формируя при этом различные синтагматические отношения. Так, наиболее активно данная единица функционирует в сочетаниях с топонимическим адъективом: Американская Голгофа русских сирот faftershock.news. 07.01.2013]; Талергоф и Терезин: австрийская Голгофа для русских людей fpolitnavigator.net. 04.11.2015]; Донецкая Голгофа. Как Донбасс не дал Украине превратиться в Чили fnovorosinform.org. 08.04.2016]; Белорусская Голгофа. Трагедия случилась в Минске во время праздника Великой Троицы fwww.rususa.com. 29.12.2013]. Метафорический образ Голгофы отражает не только современные реалии, но и факты, имеющие место в недавнем историческом прошлом. Так, село Катынь. получившее известность как место массового убийства польских пленных офицеров и советских граждан органами НКВД, находит отражение в следующем контексте: Катынь - это российская Голгофа frabochy-put.ru. 17.07.2012].
Образ Голгофы является актуальным при отражении страданий православных христиан и может отражать одну из двух сфер:
1) топоним, связанный с репрессиями, борьбой за православную веру: Таких пострадавших за веру, как рассказывал отец, было много. Колымский край - наша российская Голгофа (КП, 01.09.2011]; В РИА Новости состоится пресс-конференция, посвященная вопросам статуса островов Соловецкого архипелага и проблемам сохранения наследия Соловецкого монастыря в связи с освящением мемориального храма на Русской Голгофе - озере Анзер (РИА Новости, 06.08.2008); Участником и свидетелем возрождения Русской церкви, прошедшей через свою Голгофу в XX веке, Ватопед стал также, принеся для поклонения в страну нашу честной пояс Пресвятой Богородицы (КП, 07.06.2013];
2) личные страдания православного христианина: Каждый из нас в течение жизни вступает в свой Гефсиманский сад и восходит на свою Голгофу. ...Разумеется, наши Гефсимания и Голгофа несоизмеримы с Господними, ибо испытания посылаются каждому по его силам ТТруд, 03.11.2009).
Субстантивы-топонимы также могут образовывать с ключевой единицей Голгофа атрибутивные сочетания: «Голгофа России» - апофеоз новой партократии fevrazia.org. 02.11.2012]; Голгофа Новороссии fvideo.ru. 16.01.2017]. Реже в сочетания со стержневым компонентом Голгофа входят адъективы из политической, экономической, социальной или других сфер: Преемников называют уже сейчас: Алексей Кудрин, Герман Греф, Сергей Собянин, но это не те фигуры, ради которых дума готова пойти на политическую Голгофу (v1.ru, 18.12.2014]; Судебная Голгофа для бойцов «АТО». «Страна» изучила реестр судебных решений, чтобы понять, за что сотни украинских солдат и офицеров получили приговоры во время войны (ukraina.ru, 17.04.2016]; Олимпийская Голгофа государства (geo-politica.info, 26.08.2016].
Таким образом, анализ массмедийных текстов позволил выявить контекстные особенности реализации ключевой единицы Голгофа. Исследование показало, что данная лексема реализуется на уровне вторичной номинации и наиболее активно входит в тексты социально-политического характера. В массмедийных текстах данная единица является символом трагедии, страданий, проблем. При создании метафорического образа Голгофы наблюдаются резкая экспрессия, яркая образность, ироничность, наведение негативной коннотации, что представляется мощным средством воздействия на наивную картину мира читателей и позволяет сформировать определенное отношение к социально-политическим реалиям.
Примечания
1. Костомаров В. Г. Русский язык на газетной полосе. М. : Изд-во МГУ, 1971. С. 124.
2. Телия В. Н. Метафора в языке и тексте. М. : Наука, 1988. С. 3-4.
3. Кустова Г. И. Когнитивные модели в семантической деривации и система производных значений // Вопросы языкознания, 2000. № 4. С. 85-109.
4. Там же.
5. Будаев Э. В. Становление когнитивной теории метафоры // Лингвокультурология. 2007. № 1. С. 19.
6. Скребцова Т. Г. Американская школа когнитивной лингвистики. СПб., 2000. С. 17.
7. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка : 80 000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук. Ин-т русского языка им. В. В. Виноградова. 4-е изд., доп. М. : ООО «А ТЕМП», 2006. С. 135.
8. Там же. С. 306.
Notes
1. Kostomarov V. G. Russkij jazyk na gazetnoj polose [Russian language newspaper strip] M. Publ. MSU. 1971.
P. 124.
2. Telija, V. N. Metafora vjazyke i tekste [Metaphor in language and text]. M. Nauka. 1988. Pp. 3--4.
3. Kustova G. I. Kognitivnye modeli v semanticheskoj derivacii i sistema proizvodnyh znachenij [Cognitive models in semantic derivation and system of derived values] // Voprosy jazykoznanija - Questions of linguistics. 2000, № 4, pp. 85-109.
4. Ibid.
5. Budaev E. V. Stanovlenie kognitivnoj teorii metafory [Formation of the neural theory of metaphor] // Lingvokul'torologija - Lingua-culture studies. 2007, № 1, p. 19.
6. Skrebcova T. G. Amerikanskaja shkola kognitivnoj lingvistiki [American school of cognitive linguistics]. Spb. 2000. P. 17.
7. Ozhegov S. I., Shvedova N. Ju. Tolkovyj slovar' russkogo jazyka : 80 000 slov i frazeologicheskih vyrazhenij [Dictionary of the Russian language: 80 000 words and phraseological expressions] / Russian Academy of Sciences. Institute of Russian language n.a. V. V. Vinogradov. 4 ed., add. M. «A TEMP» LTD. 2006. P. 135.
8. Ibid. P. 306.
УДК 81'42
Ф. А. Чебышев
Прилагательные с семантикой ожидания в языке современных СМИ и их связь с обозначаемыми объектами
В статье исследуются семантика ожидания и прилагательные как средства её выражения в русском языке на материале текстов печатных СМИ. Даётся краткий обзор аспектов изучения семантики прилагательных в лингвистической литературе. Подробно анализируются синтагматические связи слов неожиданный, долгожданный и нежданный как прилагательных, наиболее точно выражающих семантику ожидания.
© Чебышев Ф. А. , 2017 60
