CC BY
8
Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. 2022. № 3 (102). С. 85-94. Vestnik of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2022. Vol. no. 3 (102). P. 85-94.
12.00.08 Уголовное право и криминология. Уголовно-исполнительное право.
Научная статья УДК 343.97
DOI: 10.55001/2312-3184.2022.23.55.008
МЕРЫ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ДЕМОНСТРАТИВНО-ПРОТЕСТНОЙ ПРЕСТУПНОСТИ, СВЯЗАННЫЕ С ФУНКЦИОНИРОВАНИЕМ ДИАЛОГА
В РАМКАХ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ПОЛИЦИИ И ПРОТЕСТУЮЩИХ
Ильин Илья Сергеевич
Управление Министерства внутренних дел России по Красногвардейскому району г. Санкт-Петербурга, Российская Федерация, Санкт-Петербург, isilyin@yandex.ru Северо-западный институт управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, Российская Федерация, Санкт-Петербург, isilyin@yandex.ru
Введение: в статье рассматривается альтернативная силовому подавлению тактика коммуникативного, диалогового взаимодействия полиции и участников массовых акций. Практическая технология диалога между полицией и участниками публичных мероприятий апробирована в зарубежной практике в деятельности подразделений диалоговой полиции (Швеция, Германия), которая играет роль связующего звена между полицейским руководством и организаторами демонстраций до, во время и после проведения публичного мероприятия.
Материалы и методы: формально-логический, системный, структурно-функциональный и другие общенаучные методы исследования, а также научные методы аналогии, поиск закономерностей, сравнительного правоведения.
Выводы и заключения: Российское законодательство и предупредительная практика содержат существенные резервы для развития диалоговых тактик в деятельности полиции. Последовательное воплощение предписаний п. 1 ч. 3 ст. 14 Федерального закона от 19.06.2004 № 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» требует: а) обязательного назначения уполномоченного представителя органов внутренних дел для каждого публичного мероприятия; б) назначения не одного, а нескольких лиц, уполномоченных на взаимодействие между участниками публичной акции и органами власти, организующих и поддерживающих диалог между ними до, во время и после мероприятия; в) развития штата таких сотрудников и их специализированной подготовки (это может стать основой для формирования специальных подразделений полиции); г) конкретизации нормативного положения об «оказании содействия» в ведомственных актах, определение и тиражирование позитивного опыта предупреждения правонарушений во время проведения публичных мероприятий посредством диалоговых техник.
© Ильин И.С., 2022
Ключевые слова: протест, последствия, профилактика, предупреждение, преступление, безопасность, личность, диалог, обсуждение, переговоры.
Для цитирования: Ильин, И.С. Меры предупреждения демонстративно-про-тестной преступности, связанные с функционированием диалога в рамках взаимодействия полиции и протестующих / И.С. Ильин // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. 2022. № 3 (102). С. 85-94. DOI: 10.55001/2312-3184.2022.23.55.008
12.00.08. Criminal Law and criminology; criminal executive law Original article
MEASURES TO PREVENT DEMONSTRATIVE PROTEST CRIME RELATED TO THE FUNCTIONING OF THE DIALOGUE WITHIN THE FRAMEWORK OF INTERACTION BETWEEN THE POLICE AND PROTESTERS
Ilya S. Ilyin
Department of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation in Krasnogvardeisky district Saint Petersburg, Russian Federation, Saint Petersburg, isilyin@yandex.ru Northwestern Institute of Management of the Russian Presidential Academy of the National Economy and Public Administration, Russian Federation, Saint Petersburg, isilyin@yan-dex.ru
Introduction: This article deals with the tactics of communicative, interactive interaction between the police and participants in mass actions, alternative to forceful suppression. The practical technology of dialogue between the police and participants in public events has been tested in foreign practice in the activities of the dialogue police units (Sweden, Germany), which plays the role of a link between the police leadership and the organizers of demonstrations before, during and after public events.
The materials and methods ormal-logical, systemic, structural-functional and other general scientific methods of research, as well as scientific methods of analogy, search for patterns, comparative law.
The results of the study: Russian legislation and preventive practice contain significant reserves for the development of dialogue tactics in the activities of the police. Consistent implementation of the requirements of paragraph 1 of part 3 of Art. 14 of the Law "On meetings, rallies, demonstrations, marches and pickets" requires: a) the mandatory appointment of an authorized representative of the internal affairs bodies for each public event; b) appointment of not one, but several persons authorized to interact between the participants of the public action and the authorities, organizing and maintaining a dialogue between them before, during and after the event; c) development of the staff of such officers and their specialized training, which can become the basis for the formation of special police units; d) specifying the normative provision on "assistance" in departmental acts, identifying and replicating the positive experience of preventing offenses during public events through dialogue techniques.
Keywords: protest, consequences, prevention, prevention, crime, security, personality, dialogue, discussion, negotiations.
For citation: Ilyin I. S. Mery preduprezhdenija demonstrativno-protestnoj prestupnosti, svjazannye s funk-cionirovaniem dialoga v ramkah vzaimodejstvija policii i protestujushhih [Measures to prevent demonstrative-protest crime related to the functioning of the dialogue within the framework of interaction between the police and protesters]. Vest-nik Vostochno-Sibirskogo instituta MVD Rossii - Vestnik of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2022, no. 3 (102), pp. 85-94 (in Russ.). DOI: 10.55001/2312-3184.2022.23.55.008
Превентивные меры, направленные на предотвращение и пресечение демонстра-тивно-протестных преступлений, в силу принципа системности профилактики, должны базироваться на стратегии специальной профилактики и развивать ее основные идеи применительно к условиям динамично меняющейся ситуации протеста.
В связи с этим представляется, что в рамках теоретического исследования, достаточно схематично, они могут быть сгруппированы в несколько основных блоков, один из которых, предусматривающий функционирование диалога в рамках взаимодействия полиции и протестующих, рассмотрен в настоящей статье.
Специалисты правы, когда пишут, что «интересы обеспечения национальной безопасности Российской Федерации диктуют необходимость учета своеобразия про-тестных акций в политической сфере, а также преступлений экстремистской направленности, совершаемых в ходе проведения данных акций, что, в свою очередь, обязывает совершенствовать деятельность органов внутренних дел Российской Федерации в этой сфере» [1, c.109].
Такое «совершенствование» - крайне непростая в теоретическом и практическом отношении проблема. Исследователи замечают: «Центральной проблемой для правительств является принятие решения о том, как реагировать на массовые протесты. Это сложный вопрос, который включает в себя суждения о том, что можно и нужно сделать. Способность полиции или вооруженных сил сдерживать протесты в разных странах неодинакова. И даже если потенциал для подавления протестов существует, он должен быть тщательно развернут. Неосторожное применение силы может вызвать негативную реакцию среди политически влиятельных избирателей. Это также может нарушить права на собрания и свободу слова, гарантированные Всеобщей декларацией прав человека и национальными конституциями. С другой стороны, есть риск дать слишком много свободы разгневанной толпе» [2]. Отсюда - закономерный вывод о том, что взаимодействие сил правопорядка и протестующих не может и не должно строится по одной, раз и навсегда избранной линии, оно должно быть гибким и дифференцированным, учитывающим особенности самого протеста, а также специфику социальной, экономической, политической ситуации в стране, характер взаимоотношений населения и полиции и целый ряд иных факторов.
Непосредственная реакция полиции и иных сил правопорядка на поведение протестующих всегда привлекает повышенное внимание общественности и имеет широкий резонанс. Отношение населения к действиям полиции во время протестных акций
во многом проецируется на общее отношение властей к инакомыслию и оппозиции, и уже только поэтому может иметь как профилактический, так и криминогенный эффект.
т~ч и и и и и
В этой связи от действий полиции в каждой конкретной ситуации в целом зависят перспективы взаимоотношений общества и государства, населения и власти, различных социальных групп.
Один из ключевых вопросов, который возникает в связи с формированием полицейской стратегии реагирования на протесты, состоит в восприятии протестов самими полицейскими, и в восприятии полиции протестующими. Будет ли полиция рассматривать поведение толпы как протест или как преступление, имеет важные последствия для определения характера ее реакции в континууме, переходящем от коммуникации и взаимодействия до подавления и репрессий [3, ^145-164; 4, ^377-388]. В той же степени важно, будут ли протестующие воспринимать полицию как «рычаг государственной власти», призванный сохранить тот порядок вещей, против которого выступают участники акций протеста, и тем самым ассоциировать полицию с объектом протеста, либо же они будут воспринимать полицию как объективную силу, стоящую на защите прав человека, в том числе и от возможных или мнимых притеснений со стороны отдельных органов государственной власти.
Один из аспектов, «разводящих» полицию и протестующих по разные стороны, и тем самым усиливающий эффект противостояния, в том числе физического противостояния между ними, - сопоставительная ценность права на протест и права на порядок, их иерархическая представленность в сознании протестующих и полицейских. Есть все основания полагать, что ценности правопорядка в сознании представителей полиции превалируют над ценностью права на протест, в то время как в сознании протестующих, напротив, право на протест занимает ведущее место. Такое ценностное противостояние выступает, на наш взгляд, основным противоречием, определяющим полицейскую стратегию предупреждения демонстративно-протестной преступности. От того, насколько будет «сглажено» само это противоречие, зависит баланс коммуникативной и репрессивной тактики поведения полиции.
Сегодня ситуация не только в России, но и в иных странах такова, что основной вектор поведения полиции явно или неявно направлен на силовое противостояние и сдерживание протестующих, что объясняется укоренившимся стереотипом восприятия всех протестующих как нарушителей общественного спокойствия, девиантов, «чужих» в терминологии криминологии экстремизма. Такой стереотип со всей очевидностью должен быть преодолен [5, а302], а право граждан на протест должно занять достойное место в иерархии ценностных ориентаций представителей сил правопорядка.
Это обстоятельство служит необходимым условием для корректировки курса полицейского участия в предупреждении демонстративно-протестной преступности и расширения коммуникативных тактик. Существенные возможности для этого предоставляет методологическая платформа «диалог» [6, а 342-353].
Функционирование диалога в рамках взаимодействия полиции и протестующих является ценной стратагемой для сохранения общественного спокойствия. Связь между полицией и участниками (прежде всего, организаторами) протестов создает возможности для согласованных договоренностей, которые устанавливают параметры и
ожидания поведения толпы, ограничивают сюрпризы и устанавливают некоторый порядок. Хотя диалог и не является панацеей от всех возможных столкновений полиции и протестующих, в интересах как полиции, так и протестующих содействовать мирному протесту посредством содержательного диалога, когда это возможно [7, а 83104].
Практическая технология диалога между полицией и протестующими (и любыми иными демонстрирующими) уже многократно апробирована в зарубежной практике. Один из наиболее известных примеров здесь являет работа шведской диалоговой полиции. Специальное подразделение шведской полиции появилось в 2003 году, во многом как реакция на столкновения сил правопорядка и антиглобалистов во время саммита ЕС в Гетеборге в 2001 году. Впоследствии диалоговая практика была взята на вооружение другими странами. О создании диалоговой полиции активно говорят в Казахстане [8] и Белоруссии [9].
Деятельность диалоговой полиции является одним из элементов подхода, получившего название «Специальная тактика Шведской национальной полиции», которая основывается на принципах диалога, де-эскалации и бесконфликтности. Диалоговая полиция играет роль связующего звена между полицейским руководством и организаторами демонстраций до, во время и после проведения публичного мероприятий. Это долгосрочная работа по установлению устойчивого доверия, достижению последовательности и транспарентности действий полиции. Диалоговая полиция решает важную задачу, информируя демонстрантов о том, как полицейские операции обеспечивают безопасность и мирный характер протестов. Она также определяет границы дозволенного, дабы избежать ущерба здоровью индивида и крупномасштабных беспорядков.
Главное в работе диалоговых полицейских - взаимное уважение, чтобы обеспечить всем сторонам возможность реализации прав на свободу собраний и свободу высказывания, которые им гарантирует Конституция страны. Доказано, что если представители правопорядка общаются с представителями толпы в открытой и дружелюбной манере, уровень враждебности оказывается намного ниже, чем если бы сохранялась дистанция, отсутствовало неформальное взаимодействие, демонстрировалась подозрительность к собравшимся и т.п. [10].
Диалоговое предупреждение демонстративно-протестной преступности включает в себя ряд тактических приемов и средств, связанных с учетом психологии толпы, в целях профилактики наиболее агрессивных ее действий и предотвращения эскалации общественного недовольства.
Социально-психологические исследования выявляют ряд значимых особенностей толпы, которые могут быть использованы в деле предупреждения противоправных действий.
В толпе человек во многом утрачивает свойство индивидуальности, подчиняясь массовым настроениям и инстинктам, во многом утрачивает чувство персональной ответственности за собственные действия. Это вдохновляющее чувство вседозволенности и безнаказанности составляет важное условие массовидных действий. Вернуть участнику протестной акции, участнику толпы ощущение индивидуальности и чувство
личной ответственности, обособить его от толпы в качестве «единицы» на психологическом уровне возможно за счет использования приемов деанонимизации. Суть их состоит в том, чтобы участник толпы, прежде всего наиболее активный и агрессивный, во-первых, убедился в том, что его деяния отчетливо фиксируются, и во-вторых, чтобы он сам смог увидеть свое поведение «со стороны». Достичь этого можно различными способами: агенты с фотоаппаратами или блокнотами, находясь в толпе, могут откровенно фиксировать самых активных индивидов; на крышах окружающих зданий могут быть размещены хорошо заметные камеры, на место проведения акции могут быть высланы мобильные группы телерепортеров, на электронных экранах, используемых в рекламных целях, могут транслироваться действия участников толпы и т.д. Демонстративные действия агентов фиксации правонарушений и беспорядков (с проверенными путями ухода от опасности) способствуют возвращению идентичности индивидам в толпе и снижению коллективного эффекта [11, а 47-48].
Толпа имеет свою хронологию развития, отражающую переход от рациональных действий участников массовых акций к бессознательным действиям массы. Такое «превращение» может происходить спонтанно, т.е. без чьего-либо сознательного намерения, но может быть спровоцировано умышленно. Пока в группе преобладают нормативные отношения, она сглаживает агрессивные и экстремистские настроения своих членов и принимает более взвешенные решения; когда же начинают преобладать свойства толпы, мышление радикализируется. «У человека, охваченного эмоциональным кружением, повышается восприимчивость к импульсам, источник которых находится внутри толпы и резонирует с доминирующим состоянием, и одновременно снижается восприимчивость к импульсам извне. Соответственно усиливаются барьеры против всякого рационального довода. Поэтому в такой момент попытка воздействовать на массу логическими аргументами может оказаться несвоевременной и просто опасной. Здесь необходимы другие приемы, адекватные ситуации» [11, а 24-25]. На использовании свойства «превращаемости» группы людей в толпу строятся по большей части приемы манипуляции толпой с теми или иными целями. Следовательно, рациональные доводы и приемы, обращенные к разуму, способные «отрезвить» протестующих на первоначальных стадиях развития массовой акции, могут не сработать в момент, когда группа трансформировалась в толпу, утратив свойства рациональности и индивидуальности ее членов.
Толпа как таковая не обладает позиционно-ролевой структурой и в процессе эмоционального заражения гомогенизируется. «Вместе с тем в толпе часто образуется свой параметр неоднородности, связанный с неравномерной интенсивностью циркулярной реакции. География толпы (особенно отчетливо фиксируемая при аэрофотосъемке) определяется различием между более плотным ядром и разреженной периферией. В ядре аккумулируется эффект эмоционального кружения, и оказавшийся там сильнее испытывает его влияние. Поэтому психологическое воздействие на толпу извне мы обычно рекомендуем нацеливать на периферию, внимание которой легче переключается. Для воздействия же изнутри агентам следует проникнуть в ядро, где гипертрофированы внушаемость и реактивность» [11, а 39].
Эти и некоторые иные социально-психологические особенности толпы могут и должны учитываться в работе специальных полицейских подразделений (диалоговой
полиции), представители которой (следуя шведской опыту - без оружия, специальной экипировки и зачастую даже без официальной формы, лишь со специальными знаками распознавания) способны, признавая и уважая право граждан на мирный протест, обеспечить надежную коммуникацию протестующих и власти в их взаимных интересах и прежде всего в интересах предотвращения беспорядков, насилия и нарушений общественного спокойствия.
Российское законодательство и практика содержат существенные резервы в части развития диалоговых тактик. Согласно ст. 14 Закона «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», по предложению органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органа местного самоуправления, начальник органа внутренних дел, в обслуживании которого находится территория (помещение), на которой (в котором) планируется проведение публичного мероприятия, обязан назначить уполномоченного представителя органа внутренних дел в целях оказания организатору публичного мероприятия содействия в обеспечении общественного порядка и безопасности граждан. Назначение указанного представителя оформляется распоряжением начальника органа внутренних дел.
Обратим внимание на два обстоятельства. Во-первых, инициатива назначения специального уполномоченного со стороны полиции исходит от органов исполнительной власти или местного самоуправления, что само по себе существенным образом ограничивает возможности специального использования диалоговых технологий в работе полиции. И, во-вторых, что более важно, полномочия представителя органов внутренних дел, установленные законном, не содержат по большому счету предпосылок для реализации диалоговые техники.
Уполномоченный представитель органа внутренних дел, согласно закону, имеет
право:
1) требовать от организатора публичного мероприятия объявления о прекращении допуска граждан на публичное мероприятие и самостоятельно прекратить допуск граждан на мероприятие в случае нарушения предельной нормы заполняемости территории (помещения);
2) требовать от организатора и участников публичного мероприятия соблюдения порядка, его организации и проведения;
3) по просьбе организатора публичного мероприятия удалять с места его проведения граждан, не выполняющих законных требований организатора публичного мероприятия, в том числе по соблюдению порядка его организации и проведения.
Он обязан:
1) оказывать содействие в проведении публичного мероприятия в пределах своей компетенции;
2) обеспечивать совместно с организатором публичного мероприятия и уполномоченным представителем органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органа местного самоуправления общественный порядок и безопасность граждан, а также соблюдение законности при его проведении.
Компетенция уполномоченного представителя органа внутренних дел, как видим, имеет подчеркнуто контролирующий, надзирающий, пресекающий характер. Общее положение об «оказании содействия в проведении публичного мероприятия» законом не наполнено конкретным содержанием, не раскрывается оно и в ведомственных нормативных правовых актах.
Полагаем, между тем, что положения п. 1 ч. 3 ст. 14 Закона «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» следует рассматривать в качестве важной основы для развития диалоговых тактик предупреждения правонарушений в деятельности полиции во время проведения массовых публичных мероприятий. Их последовательное выполнение требует: во-первых, обязательного назначения уполномоченного представителя органов внутренних дел для каждой протестной акции и каждого публичного мероприятия; во-вторых - назначения не одного, а нескольких лиц, уполномоченных на взаимодействие между участниками публичной акции и органами власти, организующих и поддерживающих диалог между ними до, во время и после мероприятия; в-третьих - развития штата таких сотрудников и их специализированной подготовки, что может стать основой для формирования специальных подразделений полиции; в-четвертых, конкретизации нормативного положения об «оказании содействия» в ведомственных актах, определение и тиражирование позитивного опыта предупреждения правонарушений во время проведения публичных мероприятий посредство диалоговых техник.
Как уже было отмечено, диалог полиции с протестующими и участниками иных массовых мероприятий не является единственно возможной линией поведения правоохранительных сил. Он эффективен лишь там и тогда, где и когда возможно его применение: до того момента, пока участники массовых акций действуют рационально, и до того момента, пока массовые выступления сохраняют мирный характер.
Когда же массовая акция выходит за пределы рационального, группа протестующих трансформируется в толпу, а их поведение приобретает эмоциональный, импульсивный, агрессивный, характер, тактика диалога, если и сохраняет свое значение, то в крайне ограниченных масштабах. В такой ситуации на передний план предупредительной тактики полиции должны выйти иные приемы и средства, в том числе включающие в себя силовое противостояние и подавление агрессии толпы, которые будут нами рассмотрены в последующих работах.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ
1. Омаров, Э.О. Пресечение преступлений экстремистской направленности, совершаемых в ходе протестных акций // Закон и право. - 2019. - № 3. - С. 109.
2. Roberts, A. (2011). Crowd Control: Economic Disruption and the Regulation of Mass Protest. Legal Studies Research Paper Series. Suffolk University Law School. Boston, Massachusetts. URL: http ://ssrn. com/abstract= 1963881
3. Earl, J., and Soule, S.A. (2006). Seeing Blue: A Police-Centered Explanation of Protest Policing. Mobilization, Vol. 11, № 2, pp. 145 - 164;
4. Wood, L.J. (2007). Breaking the Wave: Repression, Identity and the Seattle Tactics. Mobilization, Vol. 12, № 4, pp. 377 - 388.
5. Хотя стоит отметить, что даже в специальных научных сочинениях основные рекомендации по организации деятельности полиции во время массовых беспорядков и про-тестных акций исходят именно из этой, силовой предпосылки. См., например: Предупреждение преступности в России / под ред. Ю.М. Антоняна. - М.: ВНИИ МВД России, 2014. - С. 302.
6. Пудовочкин, Ю.Е. Диалог как платформа предупреждения экстремизма: теоретические предпосылки и препятствия для использования в России // Библиотека криминалиста. Научный журнал. - 2012. - № 4 (95). - С. 342 - 353.
7. Baker, D. (2013). Police and protester dialog: Safeguarding the peace or ritualistic sham? International Journal of Comparative and Applied Criminal Justice, Vol. 38, № 1, pp. 83 - 104.
8. Внедрение подразделения «диалоговой полиции» обсудили в Алматы. URL: https://24.kz/ru/news/social/item/339914-vnedrenie-podrazdeleniya-dialogovoi-politsii-obsudili-v-almaty (дата обращения: 15.06.2021).
9. Тактика диалога вместо разгона демонстраций. Шведский опыт. URL: https://spring96.org/ru/news/86956 (дата обращения: 15.06.2021).
10. Тактика диалога вместо разгона демонстраций. Шведский опыт. URL: https://spring96.org/ru/news/86956 (дата обращения: 15.06.2021).
11. Назаретян, А.П. Психология стихийного массового поведения: учеб. пособ. - 3-е изд., доп. - М.: Юрайт, 2021. - С. 47 - 48.
REFERENCES
1. Omarov E.O. Presechenie prestuplenij ekstremistskoj napravlennosti, sovershaemyh v hode protestnyh akcij // Zakon i pravo. - 2019. - № 3. - pp. 109.
2. Roberts,A. (2011). Crowd Control: Economic Disruption and the Regulation of Mass Protest. Legal Studies Research Paper Series. Suffolk University Law School.Boston, Massachusetts. URL: http://ssrn.com/abstract=1963881
3. Earl,J., and Soule, S.A. (2006). Seeing Blue: A Police-Centered Explanation of Protest Policing. Mobilization, Vol. 11, № 2, pp. 145 - 164.
4. Wood,L.J. (2007). Breaking the Wave: Repression, Identity and the Seattle Tactics.Mobi-lization, Vol.12, № 4, pp.377 - 388.
5. Hotya stoit otmetit', chto dazhe v special'nyh nauchnyh sochineniyah osnovnye rek-omendacii po organizacii deyatel'nosti policii vo vremya massovyh besporyadkov i protestnyh akcij iskhodyat imenno iz etoj, silovoj predposylki. Sm., naprimer: Preduprezhdenieprestupnosti v Rossii / pod red. YU M. Antonyana. - M.: VNII MVD Rossii, 2014. 302 p.
6. Pudovochkin YU.E. Dialog kak platform preduprezhdeniya ekstremizma: teoreticheskie predposylki i prepyatstviya dlya ispol'zovaniya v Rossii // Biblioteka kriminalista. Nauchnyj zhurnal. - 2012. -№4 (95). - pp. 342 - 353.
7. Baker,D. (2013). Police and protester dialog: Safeguarding the peace or ritualisticsham? International Journal of Comparative and Applied Criminal Justice,Vol.38, № 1, pp. 83 - 104.
8. Vnedrenie podrazdeleniya «dialogovoj policii» obsudili v Almaty. URL: https://24.kz/ru/news/social/item/339914-vnedrenie-podrazdeleniya dialogovoj-politsii-obsudili-v-almaty (data obrashcheniya: 15.06.2021).
9. Taktika dialoga vmesto razgona demonstracij. SHvedskij opyt. URL: https://spring96.org/ru/news/86956 (data obrashcheniya: 15.06.2021).
10. Taktika dialoga vmesto razgona demonstracij. SHvedskij opyt. URL: https://spring96.org/ru/news/86956 (data obrashcheniya: 15.06.2021)
11. Nazaretyan A.P. Psihologiya stihijnogo massovogo povedeniya: ucheb. posob. - 3-e izd.,dop. -M.: YUrajt, 2021. - pp. 47 - 48.
12. NazaretyanA.P. Psihologiya stihijnogo massovogo povedeniya: ucheb. posob. - 3-e izd., dop. - M.: YUrajt, 2021. -pp.24-25
13. NazaretyanA.P. Psihologiya stihijnogo massovogo povedeniya: ucheb. posob. - 3-e izd., dop. - M.: YUrajt, 2021. - pp. 39
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Ильин Илья Сергеевич, кандидат юридических наук, доцент. Начальник Управления Министерства внутренних дел России по Красногвардейскому району г. Санкт-Петербурга. 195176, Санкт-Петербург, Краснодонская, 14.
Доцент кафедры правоведения. Северо-западный институт управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации. 199034, Санкт-Петербург, Средний проспект В.О., 57/43. orcid: 0000-0003-1362-0519
INFORMATION ON AUTHOR
I. S. Ilyin, kandidat of Law, Associate Professor. Head of the department of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation in Krasnogvardeisky district, Saint Petersburg. 195176, Saint Petersburg, Krasnodonskaya, 14.
Associate professor of Law at Northwestern Institute of Management of the Russian Presidential Academy of the National Economy Public Administration Public Administration. 199034, Saint Petersburg Middle Avenue V.O., 57/43.
Статья поступила в редакцию 01.02.2022; одобрена после рецензирования 08.02.2022; принята к публикации 13.09.2022.
The article was submitted 01.02.2022; approved after reviewing 08.02.2022; accepted for publication 13.09.2022.
orcid: 0000-0003-1362-0519
