CC BY
55
Однако наряду с некоторым изоморфизмом в сравниваемых концептах наблюдаются и алломорфные черты. Что касается локальной эндогамии брака, татары предпочитают брать жену издалека. Ответы же англичан по этому поводу противоречивы. Английские мужчины не хотят терять свободу, женившись на богатой невесте. Они очень категоричны по этому поводу. Турки же не против того, чтобы у невесты было приличное приданое. Самое главное отличие обнаруживается в отношении к родне. Если для татар и турок родственные связи значимы, то англичане в своих ответах полностью отвергают их. Алломорфизм наблюдается и внутри одного языка. Некоторые ответы гендерно маркированы. В ряде случаев реакции мужчин и женщин на одинаковые фразеологизмы различны. Так, в турецкой культуре женщины отмечают, что детей иметь хлопотно. Мужчины же не соглашаются с этим, т. к. не считают наличие детей источником проблем. В татарском и чувашском социуме мужчины об отношениях зятя и невестки имеют более пессимистичное мнение, чем женщины.
Литература
1. Баскаков, Н.А. Историко-типологическая характеристика структуры тюркских языков: структура слова и механизм агглютинации / Н.А. Баскаков. М.: Наука, 1979. 273 с.
2. Замалетдинов, P.P. Лингводидактические основы обучения чтению на татарском языке учащихся начальных классов русских школ / P.P. Замалетдинов. Казань: Мастер-Лайн, 1999. 169 с.
3. Карасик, В.И. Культурные доминанты в языке / В.И.Карасик // Языковая личность: культурные концепты: сб. науч. тр. Волгоград - Архангельск: Перемена, 1996. С. 6 - 125.
Lingual embodiment of the concept “Family” at the material of the Tatar, Turkish, Chuvash and English languages
Different lingual worldviews are shown on basis of the branched system of the terms of relationship in the phraseological field of the Tatar, Turkish, Chuvash and English languages.
Key words: relationship, the lingual worldview, conceptualization, lingual culture, the phraseological worldview.
Р.Ш. ШАГЕЕВ (Альметьевск)
МЕНТАЛЬНОЕ
СЕМАНТИЧЕСКОЕ
ПРОСТРАНСТВО
МИКРОТОПОНИМИИ
Дан анализ методов исследования ономастических единиц. В основе изучения топонимической системы и принципов номинации, как подчеркивает автор, на современном этапе развития лингвистики лежит когнитивный подход. Детально рассматривается вопрос о микротопонимах.
Ключевые слова: микротопоним, ментальность, когнитивный подход, семантическое пространство, родной язык, фрагмент мира.
Одними из наиболее распространенных методов исследования ономастических единиц для выявления лингвистической сущности топонимической системы и принципов номинации долгое время считались лексико-семантическая классификация и структурно-словообразовательный анализ.
На современном этапе развития наблюдается когнитивный подход к изучению ономастической науки. Если внедрение когнитивной парадигмы позволяет рассматривать топонимикон какой-либо территории как семантическое пространство, характеризующееся общностью концептуальных установок создателей и носителей топонимической системы, то глубинное концептуальное единство на уровне языкового воплощения проявляется в существовании устойчивого и весьма консервативного набора топонимических моделей. Когнитивный подход дает возможность не только описать этот набор, но и подняться на уровень концептуальных установок, что позволит охарактеризовать картину мира носителя топосистемы [1: 23]. В микротопонимах заложен смысловой заряд, сила воздействия которого не ограничена местом и временем, потому что их содержание не замкнуто и относительно бесконечно. В разные времена они интерпретируются и воспринимаются по-разному.
Содержание микротопонима исходит из национальной концепции мира. Каждый
© Шагеев Р.Ш., 2009
микротопоним представляет собой субъективный образ объективного мира действительности. Эта универсальная черта любой национальной картины мира, как сказала В.И. Постовалова, «несет в себе черты своего создателя» [7: 48]. Проблема субъекта чрезвычайно важна для понимания языковой картины мира. В самом деле, в динамике отношений субъекта с другими категориями языка отражается многовековой опыт народа, высвечивается то особое мироощущение, которое присуще его представителям в видении субстанций (в том числе и самого себя), в отношении к другим субстанциям [9: 34]. Понятие субъекта пришло в языкознание из логики, где субъект обозначает предмет, о котором выносится суждение [4: 754]. Так что внутренняя форма каждого микротопонима есть результат суждения конкретного народа и исторических процессов. В микротопонимах заложено то, что оказалось важным и пригодным в попытке освоить мир. Когда говорят о микротопонимах как о памяти народа, то имеют для этого все основания: «из трудов прошлого лишь то достигает нашего времени, что заложено в языке, и наоборот, когда мы, современники, врастаем в наш родной язык, то перед нами раскрывается опыт долгих тысячелетий» [2: 130].
В татарских национальных микротопонимах Закамья (Республика Татарстан) отражены как социально-политические, экономические стороны жизни народа, так и особенности культуры, психологии, народной мудрости, быта и традиции. Например: Мулла коесы - родник муллы (Таллы Буляк, Азн. р.), Мулла бакчасы -сад муллы (Кама-Исмагилово, Альм. р.), Кызлар акланы - девичья поляна (Самарканд, Альм. р.), Изгелэр чишмэсе - родник святых (Кичучат, Маметьево, Альм. р.), Яхшысаз - превосходное болото (Тымы-тык, Азн. р.), Сабыр чишмэсе - родник терпения (Нов. Каширово, Альм. р.) и др.
Рассматривая микротопоним как микротекст, соприкасающийся с различными сферами сознательной человеческой деятельности, в частности, со сферой восприятия и познания мира человеком, видим, что в микротопонимах отражается действительность, каждый народ обнаруживает себя, и, наоборот, выражая свои чувства, мысли, показывает мир и себя в этом мире.
В. фон Гумбольдт был убежден в том, что только язык способен приблизить к разгадке тайны человека и характера народов. Нравы и обычаи от самой нации могут быть в известной степени отделены, возможно, они могут быть обособлены. «И только одно явление, - пишет В. фон Гумбольдт, - совсем иной природы - дыхание, сама душа нации, использующее язык как вспомогательное средство, было бы напрасным, поскольку только в языке запечатлен весь национальный характер» [3: 303]. Итак, микротопонимы имеют лицо своего создателя, т. е. конкретного народа, который породил это название, и лицо объективный действительности.
Географические названия произошли от терминов (и других нарицательных слов) в результате непосредственного общения человека с окружающей средой, ибо «до тех пор, пока существуют люди, история природы и история людей взаимно обусловливают друг друга» [5: 16]. Проникновение в сущность названия, т. е. установление его смыслового значения, в ряде случаев позволяет получать географическую характеристику объекта. Каждый оним -это отражение языковыми средствами осознанного восприятия человеком окружающего мира и его отношения к нему.
Для обозначения содержательной стороны микротопонимов используется термин «семантическое пространство». Семантическое пространство микротопонимии -это ментальное образование. Ментальность формируется под влиянием национального языка, народных традиций, культуры, народной мудрости. А родной язык сообразно со своей внутренней формой передает всем своим носителям общее миро-видение, которое во многом отличается от мировидения других языков [2: 120].
Таким образом, ментальное семантическое пространство микротопонимии объемно, открыто и способно выражать не только явные, непосредственно эксплицированные смыслы, но и неявные, импли-цитивные. Денотативная референциаль-ность ментального пространства микротопонимии в большей степени эксплицируется, а концептуальность чаще бывает имплицитной. Семантика топонима - это комплекс сведений об именуемом объекте, отношении говорящего к объекту, знакомство с семантикой апеллятива топо-
нима и ассоциации. Чтобы понять значение географического названия, необходимо знать типовые ситуации, в которых оно употребляется [6: 26]. Значит, семантическое пространство микротопонима неравнозначно семантике ни его апеллятива, ни апеллятивного названия того объекта, которому оно дано.
Экстралингвистическая информация топонима входит в его семантику, которая не исчерпывается исторической и географической информацией, т.е. комплексом объективных знаний. В семантику топонима входят и субъективные, и объективные социально обусловленные факторы, определяющие отношение человека к объекту высказывания [10: 322 - 323].
Исследование семантического пространства микротопонимии обязательно включает такие универсалии, как «человек», «пространство», «время». Именно человек, его духовное состояние, переживания, искания, его внутренний мир всегда составляли и составляют суть и систему микротопонимии конкретного региона, определенного народа. Все топонимы имеют абсолютно антропоцентрический характер. Мы живем в мире названий. Названия окружают нас и служат надежным указателем мест, где что-то находится или что-то случилось. С помощью названий фиксируется вся жизнь человека, начиная с указания места его рождения, затем учения, проживания, работы, отдыха, маршрутов любых поездок, информация о других событиях и т. д. [8: 7].
Известно, что не каждый реальный географический объект получает наименование. Название дается только тогда, когда данный объект привлекает внимание людей, общества каким-либо отличительным или необходимым свойством или же связан с какими-то событиями, и возникает необходимость сообщить об этом через наименование. Как пишет Й.Л. Вайс-гербер, «однако только с точки зрения родного языка можно понять, почему мы мыслим именно так, а не иначе» [2: 151]. С точки зрения когнитивной лингвистики, «специфический номинативный стиль обеспечивает цельность топонимического текста» [1: 23].
Содержание знака тесно связано с познавательной деятельностью человека. В структуре знаний, стоящих за языковым
выражением, в определенной степени отражается способ номинации. Мотивация при назывании обнаруживает взгляд носителей языка на тот или иной фрагмент мира, что позволяет в итоге понять специфику мировидения конкретного народа [6: 26].
Микротопонимы «заключают в себе не только информацию о действительности, а сложный мир чувств, настроений, стремлений человека. Они охватывают не только своими идеями, но и эмоциональным отношением к жизни, ощущением прекрасного и возвышенного» [11:328]. Можно сказать, что эмоциональное содержание -непременный компонент семантической структуры микротопонима.
Ментальное семантическое пространство микротопонимии требует специального рассмотрения и лингвокогнитивного анализа с выделением концептуального, денотативного и эмотивного пространств.
Литература
1. Березович, Е.Л. Русская народная топонимия как концептуализованное семантическое пространство / Е.Л. Березович // Лингвистическая ретроспектива, современность и перспектива города и деревни: материалы Междунар. совещ. 18 - 19 нояб. 1997 г. Пермь, 1999. 202 с.
2. Вайсгербер, Йохан Лео. Родной язык и формирование духа / Йохан Лео Вайсгербер; пер. с нем., вступ. ст. и коммент. О. А. Радченко. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Едиториал УРСС, 2004. 232 с.
3. Гумбольдт, В. фон. Язык и философия культуры / В. фон Гумбольдт. М., 1985. 398 с.
4. Кондаков, Н.И. Логический словарь-справочник / Н.И. Кондаков. М., 1976. 720 с.
5. Маркс, К. Сочинения / К. Маркс, Ф.Эн-гельс. М.: Политиздат, 1965. Т.3. 639 с.
6. Маслова, В.А. Введение в когнитивную лингвистику / В.А. Маслова. М.: Флинта: Наука, 2006. 296 с.
7. Постовалова, В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека / В.И.Постовалова // Роль человеческого фактора в языке. М., 1988. 215 с.
8. Поспелов, Е.М. Топонимический словарь: ок. 1500 единиц / Е.М. Поспелов. М.: ООО «Изд-во “Астрель”», 2002. 332 с.
9. Рылов, Ю.А. Аспекты языковой картины мира: итальянский и русский языки / Ю.А. Рылов. М.: Гнозис, 2006. 304 с.
10. Суперанская, А.В. Общая теория имени собственного / А.В. Суперанская. М., 1973. 368 с.
11. Храпченко, М.Б. Художественное творчество, действительность, человек / М.Б. Храпченко // Собрание сочинений. М., 1982. Т.4. 479 с.
Mental semantical space of microtoponymy
The analysis of method of onomastic units research is given. In the ground of research of toponymical system and principles of nomination, as the author emphasizes, at the modern stage of linguistic development the cognitive approach goes through. The point of microtoponyms is examined in details.
Key words: microtoponym, mentality, cognitive approach, semantical space, native language, the world fragment.
И.А. МУРЗИНОВА (Волгоград)
РЕЧЕВОЙ ПОРТРЕТ ЛИНГВОКУЛЬТУРНОГО ТИПАЖА «БРИТАНСКАЯ КОРОЛЕВА»
Рассматриваются речевые характеристики типажа «британская королева» через призму языкового сознания носителей британской лингвокулътуры.
Ключевые слова: лингвокулътурология, лингвокулътурный типаж, лингвокулътурный концепт, речевой портрет, речевое поведение.
В языкознании начала XXI в. в результате синтеза лингвоконцептологии и лингвоперсонологии возникла новая область знания - теория лингвокультурных типажей, которые рассматриваются как разновидности концептов, содержанием которых является человек. Лингвокультурный типаж представляет собой обобщенный тип личности, выделяемый по социально значимым параметрам в рамках определенного социума, проявляющий определенные речеповеденческие характеристики и узнаваемый носителями конкретной этно- или социокультуры по специфическим характеристикам вербально -го и невербального поведения и выводи-
мой ценностной ориентации [3]. Моделирование лингвокультурных типажей способствует осмыслению ценностных приоритетов, присущих той или иной линг-вокультуре. В ряду типажей британской культуры особое место занимает «британская королева». Этот типаж постоянно находится в центре внимания британской общественности, по его поводу в средствах массовой информации разворачиваются активные дискуссии, он фигурирует в огромном количестве художественных и публицистических произведений, созданных британскими авторами. Одним из этапов моделирования данного типажа является создание его речевого портрета.
В парадигме разных наук существуют разные подходы к понятию «портрет»: в психолингвистике рассматривают ассоциативно-соматический портрет (см., напр., [1]), в психологии моделируют психологический портрет личности, в лингвистике изучают языковой портрет говорящего, т. е. ту информацию, которую человек «автоматически», бессознательно сообщает окружающим о себе, когда говорит» [6: 43]. Вслед за М.В. Карнауховой под речевым портретом мы понимаем совокупность письменных и устных высказываний, «которые характеризуются индивидуальными лексико-грамматическими и психологическими особенностями» [4: 9]. Добавим, что фонетические и просодические особенности речи личности, в том числе и типизируемой, также являются неотьемлемой составляющей речевого портрета, т. к. они связаны с психологическими характеристиками данной личности. В лингвокультурном аспекте мы имеем дело не с речевыми характеристиками реально существующей или существовавшей личности, а с речевым портретом типажа, привязанного к той или иной личности. Речевой портрет в данном случае представляет собой совокупность обьективных и стереотипных представлений носителей той или иной культуры о речевом поведении типизируемой личности.
Речь королевы - это грамматически правильная речь английской аристократии, называемая британцами “Queen’s English” или “King’s English”. В отличие от “BBC English”, где современные нормы допус-
© Мурзинова И.А., 2009
