CC BY
16
МАЙЕР Н.
ЭТИ ФРАНЦУЗЫ, КОТОРЫЕ ГОЛОСУЮТ ЗА ЛЕ ПЕНА (Реферат)
Mayer N. Ces français qui votent le Pen. — P.: Science Po,
2002.
Н. Майер — видный специалист по электоральному поведению во Францию, с конца 80-х годов занимается проблематикой голосования за «крайне правые» партии, что связано как с электоральными успехами «Национального фронта» (НФ), так и повсеместным распространением «крайне правых» в Европе. Однако исследовательница намеренно выводит название партии из заглавия книги (предыдущая книга Н.Майер называлась «Эти французы, которые голосуют за «Национальный фронт»), чтобы рассматривать электоральное поведение сквозь призму не только национальных и общеевропейских тенденций, но и роли Ле Пена в процессе консолидации «крайне правого» электората и продолжительной активности самого «Национального фронта».
Н. Майер выбирает продолжительный период времени (1988— 2002) и анализирует результаты президентских (1988, 1995, 2002) и парламентских (1997) выборов во Франции. Выбор 1988 г. в качестве начальной даты не случаен: именно тогда уровень электоральной поддержки «Национального фронта» достигает 15% и выше, начинается полноценное партийное строительство, создание региональных ячеек, формирование электорального ядра партии. 2002 г. — пик
электоральной поддержки Ле Пена, когда ему удается обойти Л.Жоспэна, кандидата от социалистов, и выйти во второй тур.
Одной из особенностей электоральной судьбы «Национального фронта» является нестабильность и абсолютная непредсказуемость голосования за эту партию. Если в 1998 г. партия набрала 15% голосов, то в 1999 г. на европейских выборах у нее было только 9% (с.15). Через три года на президентских выборах 2002 г. Ж.-М.Ле Пен получает 17% голосов, а в 35 департаментах обходит всех кандидатов1. В качестве методологического инструмента исследования Н.Майер выбрала панельные интервью с участием более 12 000 избирателей, а также региональную и национальную электоральную статистику в период с 1998 по 2002 г.
Исследовательница пишет, что «сегодня во Франции нет более изученного электората, чем электорат "Национального фронта" (с.23). Известны все структурные характеристики «крайне правых» избирателей — от возраста до религиозных убеждений, и в то же время практически отсутствует полноценный анализ мотивации выбора «крайне правого» электората. Н.Майер предпринимает попытку «глобального объяснения» голосования за «Национальный фронт», учитывая и ие-рархизуя всю совокупность политических, социальных, структурных и случайных факторов, способных повлиять на выбор избирателей. Кроме того, она включает казус «Национального фронта» в общеевропейский контекст и сопоставляет его с «Фламандским блоком», «Национальным альянсом» Дж.Фини в Италии, Австрийской партией свободы Й.Хайдера, партией «Республиканец» в Германии.
При анализе голосования за «крайне правые» партии в Европе доминируют две основные гипотезы: исследователи утверждают, что это либо выбор по своим социальным и психологическим характеристикам — экстремистский, националистический, либо голосование отражает изменения в постиндустриальном обществе. Первая гипотеза имплицитно приравнивает «крайне правых» к противникам демократического режима и антисемитам, во Франции — к сообщникам
1 В 20 департаментах более 20%, в городах Бокэр, Сант-Жилль и Сорг - более 30% (с.329).
режима Виши, коллаборационистам1. По мнению сторонников данной гипотезы, дестабилизирующее воздействие социальных изменений и модернизации, разочарование, связанное с неблагоприятным экономическим и социальным статусом, социальная отчужденность, низкий уровень образования создают благоприятную почву для экстремистских партий. В этом смысле и «крайне правых», и «крайне левых» отличает один стиль электорального поведения — авторитарный, монистский, склонный к упрощению картины мира, использованию силы, отрицанию демократических правил игры. Сквозь призму данной теории голосование за «Национальный фронт» представляется выбором социально атомизированных избирателей с небольшим социальным капиталом, недоверчивых по отношению к другим людям и окружающему миру, воспринимающих «солидарность» крайне негативно (29% избирателей НФ (с.341).
Другой точки зрения придерживаются Г.Китчельт, Х.-Д.Клингеманн. Эти политологи видят в появлении «крайне правых» партий в Европе радикально новый феномен в европейской политике, связанный с процессами глобализации, интеграции, трансформациями постиндустриального общества (развитие сектора услуг в экономике за счет традиционных индустрий, рост среднего класса, повышение уровня образования, превалирование ценностей индивидуализма, самореализации). Традиционные партии в отличие от «новых правых» и «новых левых» оказываются, по их мнению, не в состоянии вместить в свои программы «постиндустриальное» измерение политики. В этом смысле «Национальные фронты» во Франции и Бельгии, «Фламандский блок», Австрийская партия свободы, немецкий «Республиканец», ломбардская «Лига Севера», итальянский «Национальный альянс» представляют собой вполне современные партии, голосование за которых связано с неудовлетворенностью социально-политической ситуацией в стране и своим положением в частности, страхом безработицы, обеспокоенностью европейской интеграцией, неприятием иммигрантов, разочарованием в традиционных партиях. Однако эти факторы, давая «крайне правым» возможность добиваться электорального успеха в определенный момент времени, могут оборачиваться против них,
1 В политической науке этот подход подробно описан Т.Адорно в книге «Авторитарная личность», Х.Арендт в работе «Об истоках тоталитаризма», а также в исследованиях С.М.Липсета об «авторитаризме рабочего класса» (с.28, 59-62, 71).
если партии не используют все политические возможности, сближая электоральный «спрос» и «предложение».
По мнению Н.Майер, «Национальный фронт» вполне подпадает под описанные выше категории: по идеологическим факторам и формам политического выражения он является экстремистской и националистической партией, по артикулируемым им ценностям и проблемным измерениям представляет собой «новую правую» партию. В то же время он не вполне вписывается в логику традиционных моделей голосования, существующих во Франции. Со времен Великой французской революции во французской политической жизни сложились «неизменные переменные» электорального поведения: «чем больше избиратель интегрирован в католическое сообщество и разделяет его ценности, тем более он склонен голосовать за консерваторов. Чем сильнее он связан с миром рабочих, тем отчетливее тенденция голосования за социалистов или коммунистов» (с.226). «Национальный фронт» с момента своего появления стал пересекать все классовые и религиозные размежевания, сформировавшиеся в обществе, получая поддержку как собственников, так и рабочих, как верующих, так и атеистов. «В голосовании за эту партию проявляются упрощенная и изощренная мотивация выбора, элитная и народная, антиполитическая и клиентелист-ская, атеистическая или религиозная....» (с.127).
Исследовательница выделяет три ключевые характеристики голосования за «Национальный фронт». Во-первых, электорат Ле Пена дуалистичен — он представлен двумя группами избирателей: типичными правыми (1/3—1/4 электората НФ) или «крайне правыми» (40—80% электората НФ) избирателями, с одной стороны, с другой — абсентеистами («болотом»1 — 30% электората НФ), которые не идентифицируют себя ни с правыми, ни с левыми партиями, не имеют жестких идеологических убеждений, не интересуются политикой и не видят смысла в голосовании (с.50). По сравнению с правыми, по своим политическим позициям они ближе к левым силам2.
Социальный базис и взгляды этих двух групп на европейский вопрос, религию, роль государства, социальную политику радикально
1 Во Франции во времена Великой французской революции так называли тех, кто не принадлежал ни к жирондистам, ни к сторонникам монархии (с. 47).
2 44% из них происходят из семей, голосующих за левые партии, 44% по меньшей мере один раз голосовали за кандидата от левых партий (с. 241).
различаются. «Крайне правые» избиратели более образованны, состоятельны, религиозны, и по своим социальным характеристикам приближаются к классическому правому электорату1. Они солидарны с идеологическими и политическими убеждениями своего кандидата, привержены ценностям либерализма, католицизма. Абсентеисты чаще всего не имея высшего образования, принадлежат к типичному рабочему классу, нерелигиозны, не интересуются политикой, голосуют протестно, полагаются на «провидящее государство», склонны к неконвенциональным формам поведения, не доверяют политическим институтам и лидерам.
Тем не менее до настоящего времени «Национальному фронту» удавалось интегрировать тех и других, несмотря на то, что с появлением второго лидера партии Б.Мегре в 1998 г. произошло временное разделение этих групп (до 1999 г. абсентеисты и правые поддерживали Б.Мегре, экстремисты оставались верными Ле Пену). В противовес гипотезе Г.Китчельта о том, что «крайне правые» в Европе займут свою нишу (либералов в экономике и авторитаристов в социальной жизни), «Национальному фронту» удается играть на нескольких полях и расширять свою электоральную базу за счет этих социальных групп: «они получают поддержку.... избирателей, различных в социальном и экономическом плане, но объединенных общим неприятием иммигрантов, Европы, беспорядка и «группы четырех» (с.159).
Вторая характеристика голосования за «Национальный фронт» связана с личностью Ле Пена и касается мобилизации избирателей. Региональные успехи партии, увеличение депутатов от «Национального фронта» в местных законодательных органах, нелюбовь к Ле Пену свидетельствуют якобы о деперсонализации выбора и программном голосовании «крайне правого» электората. Однако, по утверждению Н.Майер, «из всех социальных, культурных, психологических, идеологических факторов, объясняющих голосование за НФ наиболее сильное влияние на выбор избирателей оказывает симпатия к Ле Пену. Голосование за "Национальный фронт" — это прежде всего голосование за Ле Пена» (с.37).
С одной стороны, в сознании французов лидер «Национального фронта» ассоциируется с темными периодами истории, такими,
1 40% «крайне правого электората» происходят из семей, идентифицирующих себя с правыми партиями (с. 335).
как режим Виши, коллаборационизм, нацизм. Сам Ле Пен своими высказываниями о «неравенстве рас», о всемирном еврейском заговоре, ссылками на Холокост и газовые камеры поддерживает этот имидж. У большинства избирателей он вызывает антипатию, его считают некомпетентным и неубедительным политиком. 75% избирателей говорят, что ни при каких обстоятельствах не проголосуют за него, по 10-балльной шкале симпатий избирателей он получает только 2,7 балла (с.373).
В то же время, как показывают исследования, по сравнению с другими кандидатами — Ж.Шираком, Э.Балладуром, Л.Жоспэном, Д.Войне, — электорат которых прежде всего голосует за партию, а не за личность, в случае с Ле Пеном именно его фигура позволяет сохранять костяк партии. Его легитимность строится не только на харизме и реальном культе, который существует в его партии, но и на исторической легитимности. Именно он был депутатом от пужадистов в период с 1956 по 1958 г., организатором «Национального фронта» «Ал-жери франсез» в 60-е годы; именно он проводил президентскую кампанию «крайне правого» лидера Ж.-Л.Тиксье-Винанкура, и именно он был одним из основателей «Национального фронта» в 1972 г. Ле Пен олицетворяет в себе всю историю «крайне правого» движения во Франции после войны.
Примечательно, что избиратели могут даже не осознавать влияния личности Ле Пена на их выбор и считать, что основной мотивацией при голосовании является идеологическая близость партии их убеждениям. Однако, как пишет французский политолог Р.Будон, «избирателей, согласных с идеями Ле Пена, но не голосующих за него, гораздо больше, чем тех, кто за него голосует.... Как бы это противоречиво ни звучало, именно фигура лидера "Национального фронта" оказывает решающее воздействие на выбор избирателей» (с .211). С другой стороны, в признании избирателями идеологической близости с партией есть и положительный момент: это является большим успехом «Национального фронта», партии, которая всегда отличалась крайне слабой партийной идентификацией со стороны своих избирателей1.
1 Голосование на президентских выборах 2002 г. подтверждает несколько другие выводы: на фоне повышенного уровня абсентеизма в электоратах других партий, а также распыления голосов между небольшими партиями, избиратели Ле Пена, наоборот, проявили большую степень верности и мобилизации - 77% электората Ле Пена
Третья особенность голосования за «Национальный фронт», которую отмечает Н.Майер, состоит в том, что это прежде всего мужское голосование. Пол избирателя в данном случае оказывает большее влияние на выбор, нежели профессия, возраст, религиозная жизнь, уровень образования, степень авторитаризма или нетерпимости избирателя. Эта характеристика связана либо с отрицанием женским электоратом радикального, экстремистского дискурса партии и Ле Пена, ценностей национализма и насилия, либо с неприятием им традиционного образа женщины, которой в концепции партии отводится только роль матери. Н. Майер приводит интересные расчеты: если бы только мужчины имели право голоса на президентских выборах 2002 г., то первое место получил бы Ле Пен (20% голосов», второе — Ж.Ширак (17%) и третье — Л.Жоспен (16%) (с.339). Эта особенность тем более интересна, что проявляется исключительно в случае «Национального фронта» и других экстремистских партий в Европе. В отношении других партий процентное соотношение женщин и мужчин приблизительно одинаково.
Очевидно, что описанные выше характеристики электората партии не позволяют нарисовать полный социально-политический портрет типичного избирателя «Национального фронта». Именно поэтому Н.Майер обращается к анализу и иерархизации факторов, влияющих на голосование за НФ. При решении этой задачи Н.Майер использует распространенный в электоральных исследованиях научный инструмент — «воронку причинности». В ней учитываются следующие параметры: возраст и пол избирателей, уровень образования, профессия (а также число связей с рабочим миром с учетом занятий родителей), религиозная практика, степень нетерпимости, положение на шкале «авторитарного этноцентризма», отношение к иммигрантам, «потеря ощущения дома во Франции», отношение к демократии, а также идентификация избирателей с определенными поли-
Продолжение сноски со стр. 184
(по сравнению с 55% избирателей левых партий, 58% правых избирателей) сказали о том, что сделали свой выбор уже давно, а 89% избирателей НФ уже голосовали за Ле Пена в 1997 г. Это свидетельствует о формировании стабильного электорального «ядра» партии, а также об объективно удачно сложившейся для партии политической ситуации (недовольство правительственными партиями, слабость основных противников - Ш.Паска, Ф.де Вилльера, Б.Мегре) (с.361).
тическими силами. Примечательно, что число переменных, оказывающих влияние на выбор «Национального фронта», с течением лет увеличивалось. Исходя из характеристик избирателей и их положения на различных проблемных осях, Н.Майер выводит типичный социально-политический портрет избирателя «Национального фронта».
Среди наиболее значимых факторов голосования за «Национальный фронт» на всех выборах Н.Майер выделяет партийную идентификацию и идеологическую близость партии политическим убеждениям избирателей. Однако очевидно, что эти факторы играют существенную роль при мотивации выбора электорального ядра партии, но отнюдь не абсентеистов, которые не идентифицируют себя ни с правыми, ни с левыми политическими силами. Их выбор является отражением скорее недоверия к классическим формам представительства, нежели идеологической близости с партией1.
Вторым важным параметром голосования за «Национальный фронт», по мнению Н.Майер, является «авторитарный синдром». Сторонники партии выступают за политику силы, за восстановление смертельной казни и за возвращение иммигрантов в государства своего происхождения. На основании трех осей — нетерпимости, этноцентризма и авторитаризма Н.Майер выявляет интересную корреляцию: «чтобы распознать в человеке склонность голосования за "крайне правых", необходимо определить, положительно ли он относится к смертной казни, считает ли он численность иммигрантов чрезмерной, и потерял ли он ощущение дома во Франции .... Если на три вопроса будут даны положительные ответы, 1 шанс из 3, что человек голосует за НФ» (с.70).
Тот факт, что вопрос иммигрантов и национальной безопасности — ключевая тема избирательной кампании НФ и Ле Пена, наиболее остро волнует избирателей партии, свидетельствует о том, что голосование за «Национальный фронт» — этноцентрично. Так, 85% электората НФ считают, что Ле Пен — единственный политик, который артикулирует проблему иммиграции (среди французов в целом такого мнения придержи-
1 По данным Н.Майер, только 7% избирателей считают, что «Национальный фронт» является наиболее близкой или наименее удаленной от них партией. Это несомненный успех, по сравнению с 1% в 1978 г. Однако очевидно, что остальная часть электората - абсентеисты - оказывают партии лишь эпизодическую поддержку и являются в этом смысле изменчивым ядром (с. 203).
ваются 34%, с.168). Избиратели НФ болезненнее, чем электораты других партий, относятся к тому, что «выходцы из Магриба никогда не смогут стать такими же французами, как и все остальные» (64% против 33 в других электоратах), что они «больше не чувствуют себя дома, как раньше» (85% против 41 соответственно), что «сейчас иммигрантов слишком много» (95% против 56%) (с.338).
Однако этноцентризм «крайне правого» электората не обязательно предполагает ненависть или агрессивность в отношении меньшинств1. Речь идет даже не столько о механизмах «включения или исключения», предпочтении своих и отрицании других, сколько о видении в иммиграции «смертельной угрозы для гражданского мира во Франции», «коренной причины взрыва преступности». Кроме того, отнюдь не все этноцентристы и авторитаристы отдают свой голос за Ле Пена. Например, на выборах 1997 г. 38% этноцентристов и авторитаристов голосовали за НФ, тогда как приблизительно 32 и 30% отдали свои голоса за левые партии или связку «Союз за французскую демократию»/«Объединение в поддержку Республики» (с.71).
Третий значимый фактор голосования за «Национальный фронт» — это пол избирателя. Значение факта принадлежности к мужскому полу, как уже отмечалось, оказывается в случае данной партии одним из центральных.
Следующим показателем, который выделяет Н.Майер, является уровень образования. В 2002 г. четыре из пяти человек, отдавших свой голос за Ле Пена, не имели высшего образования (с.334). С одной стороны, отсутствие образования действительно способствует формированию у избирателей чувства отстраненности от партий и политики в целом, упрощенного видения мира в черно-белых тонах2, что предрасполагает
1 Примечательно, что на уровне кантонов, коммун и кварталов голосование за НФ не обязательно связано с прямыми контактами с иностранцами. Наоборот, как доказывает П.Перрино, чувство страха и неприятия иностранцев может распространяться на границах зон, где живут иммигранты. Кроме того, на мотивацию выбора влияют и такие объективные факторы, как социальный состав населения кварталов, уровень образования, сложности каждодневной жизни, уровень безработицы.
2 Как пишет Н.Майер, избирателям Ле Пена в силу образования, возраста и профессии свойственно упрощенное видение мира. Примечательно, что оно характерно и для лидера партии: контент-анализ его дискурса свидетельствует об упрощении. Ле Пен намеренно говорит на понятном разговорном языке, использует простые лексические конструкции, пословицы, апеллирует к здравому смыслу. Ограниченным
таких избирателей к голосованию за «Национальный фронт». Однако было бы неправильно утверждать, что избиратели НФ — это исключительно люди без высшего образования. В электорате Ле Пена есть прослойка, которая голосует за него в силу образования и идеологических убеждений (один из пяти избирателей), и в этом смысле она действует сознательно. Таким образом, «идеология сводит на нет влияние образования, каким бы оно ни было» (с.84). Поэтому и на оси образования электорат НФ также расколот: между малообразованными гражданами, которым свойственно упрощенное видение мира, и избирателями с «большим культурным капиталом», которые представляют «сложную, интеллектуальную и экстремистскую» версию голосования за НФ (с.85).
Возраст и религиозная практика избирателей всегда оказывали опосредованное воздействие на мотивацию к голосованию. В 1988 г. возраст практически не имел никакого значения, в 1995 г. НФ получал поддержку молодых избирателей, чаще всего из рабочей среды, а в 2002 г. Ле Пен стал получать голоса взрослого электората: наибольшую поддержку (20—22%) ему оказали избиратели старше 40 лет. Н.Майер увязывает этот фактор с общим старением населения, а также привыканием взрослого электората к присутствию «Национального фронта» на политической сцене. Что касается религиозного фактора, то, как и в случае левых партий, НФ получает наибольшую поддержку среди атеистических избирателей, наиболее удаленных от католичества и его ценностей (20% в противовес 12% католиков) (с.342).
Помимо социоструктурных и идеологических факторов голосования за «Национальный фронт» Н. Майер выделяет демографические и географические переменные. Исторически регионами поддержки НФ считаются восток, юго-восток, Парижский регион и север. «Какими бы ни были выборы, традиционные зоны поддержки "Национального фронта" концентрируются на востоке по линии Гавр-Валанс-Перпинян, от средиземноморского побережья северного Па-де-Кале через Рейнскую долину, Эльзас и Парижскую агломерацию» (с.260). Как доказывает Э.Ле Бра, «наибольшее количество голосов НФ получает в департаментах, располагающихся от среди-
Продолжение сноски со стр. 187
является и круг затрагиваемых им вопросов: «национальное благо», проблемы страны, иммиграция, тема франкмассонского заговора. Его идеи понятны, узнаваемы, они основываются на стереотипах, предубеждениях.
земноморской границы к северу, где процент женщин, занимающихся профессиональной деятельностью, наименьший» (с.261). Франция, которая голосует за «Национальный фронт»... — это Франция больших метрополий, где сконцентрирован рабочий труд иммигрантов, где слишком стремительный процесс урбанизации разрушает социальные связи и способствует повышению уровня преступности.
Однако если это утверждение было справедливо для выборов 1988, 1995 и в меньшей степени 1997 гг., то в 2002 г. наблюдалось смещение географии голосовании за Ле Пена в сельскую местность, в среду аграриев, «на западную границу Центрального массива, в регион средиземноморских Пиренеев и Лангедок-Русийон». Если в 1995 г. Ле Пен получал только 10% голосов сельских жителей, то на выборах 2002 г. — 22% (с.346). Очевидно, что географические факторы оказывают меньшее влияние по сравнению с партийной идентификацией, авторитарными или националистическими убеждениями избирателя, полом. В то же время географический контекст имеет значение наравне с такими факторами, как возраст, уровень образования, религиозная практика и профессия. Укорененность партии на региональном уровне, начиная с 1997 г., влияет на выбор избирателей, и сегодня является вторым после пола фактором, мотивирующим выбор (с.268).
Численность иммигрантов в регионе также положительно влияет на результаты «Национального фронта», что связано с распространением в регионах повсеместного страха, враждебности и расизма в отношении иностранцев. Кроме того, «зоны большой концентрации иностранцев совпадают с территориями проживания социально и экономически ущербных избирателей, особенно восприимчивых к националистической риторике Ле Пена» (с.269). Демограф Э.Ле Бра даже вывел формулу голосования за «Национальный фронт»: «достаточно к минимальному проценту голосов, полученных Ле Пеном, добавить.. процент проживающих в департаменте иностранцев, умноженный на коэффициент 1,7» и можно получить «магическую формулу голосования за Ле Пена» (с.215).
Таким образом, партийная идентификация, уровень нетерпимости, пол, образование, возраст, религия и география выборов являются, по мнению Н.Майер, ключевыми факторами голосования за «Национальный фронт». Однако их недостаточно. С 1988 г. особое значение в мотивации выбора партии играет фактор критического отношения к политической системе и элите. Считается, что сторонники Ле Пена ме-
нее привержены демократическим нормам. Однако Н.Мейер показывает, что низкие оценки демократии, которые ей дают избиратели НФ, впрочем, как и электорат «крайне левых», и экологисты, связаны отнюдь не с отрицанием демократии, а с недоверием и разочарованием ее воплощения на практике. Голосование за НФ не является экстремистским с точки зрения оспаривания демократических процедур. Наоборот, «модель голосования за Ле Пена, сложившаяся в 1988 г. отражает повсеместное недоверие к экономическим, политическим, социальным и культурным институтам страны1, за исключением тех, которые обеспечивают порядок и защиту территории» (с .117).
Другим фактором, отражающимся на электоральных результатах «Национального фронта», является экономическая ситуация. Н.Майер выявляет следующую зависимость: чем меньше степень экономической безопасности, тем больше вероятность голосования за НФ (20% безработных, 22% людей, работающих по контракту, 13% государственных служащих) (с.341). Чем более пессимистично настроены избиратели, чем более они разочарованы и менее уверены в будущем, тем более они склонны голосовать протестно или проявлять высокий уровень абсентеизма. На оси экономического либерализма они занимают этатистские позиции, выступают за вмешательство государства в экономику и активную социальную политику. Более состоятельные избиратели, выигравшие в процессе модернизации, наоборот, либеральны, поддерживают «минимальное государство», приватизацию и экономику, ориентированную на прибыль.
На стороне «Национального фронта» играет также еще один феномен современной политической жизни: снижение уровня партийной идентификации избирателей. Только 31% избирателей в противовес 64% считают, что какая-либо партия адекватно отражает их интересы. Именно эта особенность позволяет «Национальному фронту» отнимать голоса у «Союза за французскую демократию» (8% голосов на выборах 1997 г.), «Объединения в поддержку Республики» (11%) и «Движения за Францию» Ф. де Вилльера (32% голосов) (с.201). Особенно хороших результатов партия добивается среди из-
1 83% избирателей в 2002 г. (42% в 1977 г., 51 в 1989 г., 72% в 1995 г.) разделяло чувство, что политиков не интересует мнение таких людей, как мы (среди избирателей НФ такого мнения придерживается 93%); 58% электората (77% избирателей Ле Пена) считают политиков коррумпированными (с. 359).
бирателей, которые вообще не идентифицируют себя ни с какой политической партией.
На основании проведенного анализа Н.Майер делает вывод, что основные характеристики голосования за Ле Пена достаточно стабильны — это голосование «крайне правых», авторитарно настроенных, националистических, малообразованных, социально и экономически изолированных избирателей из рабочего класса, чаще всего мужчин. В то же время она отмечает, что социально-политический портрет типичного избирателя «Национального фронта» сильно изменился по сравнению с 1988 г.
Если в 1988 г. за Ле Пена чаще голосовали состоятельные избиратели со средним уровнем дохода, собственники (20% голосов), люди свободных профессий (1 %) и в меньшей степени квалифицированные рабочие (17%) — электорат, объединенный «относительным разочарованием» реальностью, то начиная с 1995 г. Ле Пен приобретает все большую поддержку среди самых отчаявшихся и самых лишенных (с. 93). Именно в 1995 г. появляются такие понятия, как «левый лепенизм» или «рабочий лепенизм», используемые для обозначения групп избирателей из традиционного рабочего класса, которые в условиях экономического и социального кризиса, постоянной смены правых и левых у власти, растущей иррелевантности размежевания между правыми и левыми «обратились к «Национальному фронту», как третьей, еще неизвестной силе» (с.35). Однако рабочий электорат Ле Пена — это отнюдь не оторванные и не изолированные индивиды, а избиратели из типичной рабочей среды (30% из них в 1995 г. и 26% в 2002 г. голосуют за Ле Пена) (с.342). На парламентских выборах 1997 г. наблюдается все большее отстранение рабочих от левых партий и сближение с «Национальным фронтом». Н.Майер утверждает, что это было связано «с высоким уровнем их аполитичности и абсентеизма, нежеланием идентифицировать себя ни с правыми, ни с левыми силами (47%).
С 1999 г. наблюдаются новые тенденции в голосовании электората «Национального фронта»: с одной стороны, растет уровень абсентеизма, что отражается прежде всего на избирателях Ле Пена в силу протестного и популистского характера их выбора, а с другой— наблюдается перетекание электората Ле Пена в стан Ф.де Вилльера (14%), придерживающегося сходных с НФ идеологических позиций (с. 318). В 2002 г. процент рабочих среди избирателей НФ снизился (с
1/3 в 1995 до 1/4 в 2002 г.) при повышении доли служащих. Кроме того, Ле Пен приобрел популярность среди мелких собственников, ремесленников (30% голосов), лиц свободных профессий (1/3 избирателей НФ), в среде полиции и военных (42%) (с.343). В 2002 г. он привлекает не только обездоленных, униженных и оскорбленных избирателей, но и людей с определенным социальным положением, достатком.
Примечательно, что именно президентские выборы 2002 г., несмотря на очевидное благоприятствование для Ле Пена с точки зрения тематики кампании (безопасность, злоупотребления партий власти, усиление социального недовольства, высокий уровень абсентеизма), наиболее ярко выявили определенные пределы, границы, которые «Национальный фронт» не в состоянии преодолеть. Во-первых, основным препятствием формирования стабильного электорального ядра партии является, по мнению Н.Майер, образ партии и ее лидера в глазах населения. Процент избирателей, которые ни в коем случае не отдадут свой голос «Национальному фронту», вырос с 52% в 1984 до 75% в 2002 г. (с.199). В настоящее время 62% избирателей считают недопустимым представительство НФ в парламенте, 72 — выступают против избрания кандидатов от НФ на пост мэра, а 70% — считают, что «Союз за французскую демократию» и «Объединение в поддержку Республики» должны отказаться от какого-либо сотрудничества с Ле Пеном (с.200). Хотя более 50% избирателей и восприняли выход Ле Пена во второй тур как вполне соответствующий демократическим правилам игры, тем не менее 70% населения воспринимает Ле Пена как реальную угрозу демократии (с.372).
Еще одной слабостью Ле Пена является недостаток политической легитимности: ему не доверяют даже в его собственной партии. Как говорит один из членов его партии: «Если Ле Пен будет у власти, это будет означать, что наши идеи будут вульгаризованы, а Франция ввергнется в катастрофу» (с.373).
При внимательном изучении образа партии и самого Ле Пена становится очевидным, что «лепенизации сознания» так и не произошло. Раньше каждый второй избиратель «Национального фронта» заявлял о близости этой партии своим идеологическим убеждениям, сегодня о такой близости говорят только 40% избирателей НФ (с.383).
Основные проблемы, затрагиваемые Ле Пеном, также идут вразрез с изменениями в общественном сознании и общеевропей-
скими реалиями. С одной стороны, 28% заявляют, что они одобряют идеи Ле Пена (по сравнению с 11% в 1999 и 32% в 1991 г.). Большинство опрошенных разделяют его позиции по вопросам безопасности, снижения налогов, защиты традиционных ценностей, критики политической элиты, иммиграции. Однако, с другой стороны, в условиях европейской интеграции в обществе наблюдается переоценка ценностей (понятий порядка, власти, национального интереса), и в этом смысле идеи Ле Пена оказываются несовременными, агрессивными и чрезмерно экстремистскими.
Очевидной слабостью «Национального фронта» является его игра на одном, максимум двух, проблемных измерениях — вопросе иммиграции и безопасности. Несмотря на попытки партии диверсифицировать поле электоральной конкуренции, в глазах избирателей «Национальный фронт» по-прежнему ассоциируется исключительно с этими двумя проблемами. Н.Майер оспаривает данный аргумент и утверждает, что электоральная игра в случае с НФ идет по четырем основным направлениям: иммиграция, европейское строительство, безопасность и отсутствие интереса к социальным проблемам (с.174).
Протестность голосования за партию также представляет препятствие для формирования ее стабильного электорального ядра. Многие избиратели голосуют за Ле Пена, поскольку он наиболее ярок, силен, отличен от других, бросает вызов установленному порядку. В то же время только 28% избирателей, голосовавших за Ле Пена в 2002 г., в глубине души желали его победы. Мотивация остальных избирателей состояла в том, чтобы продемонстрировать «банде четырех» свое недоверие и неудовлетворенность проводимой политикой. Как пишет Н.Майер, «это негативное измерение сильнее присутствует у "крайне правых", чем у "крайне левых". Оно составляет и силу, и слабость голосования за Ле Пена, который набирает голоса за счет недовольных, оборачивающихся для партии либо «полезным голосом», либо абсентеизмом» (с.378).
Однако, по мнению исследовательницы, важно понимать, что перечисленные выше сильные и слабые стороны «Национального фронта» не являются явлениями, характерными исключительно для этой партии. Именно поэтому она помещает ее в контекст европейских «крайне правых» партий («Национальный фронт» в Бельгии, «Фламандский блок», «Национальный альянс» Дж.Фини в Италии, Австрийская партия свободы Й.Хайдера, партия «Республиканец» в
Германии), сравнивает их стратегии, электораты, политический контекст и правила игры, существующие в европейских странах.
Автор доказывает, что в развитии и электоральной политике «крайне правых» в Европе можно обнаружить множество общих моментов: популистскую риторику, авторитарную и этноцентрическую идеологию (приоритет вопросов иммиграции и преступности), харизматического лидера, поиск виновных в лице политических элит, иммигрантов (турки в Германии, валлоны во Фландрии). Исключение составляет итальянский «Национальный альянс» Дж.Фини, который категорически отказывается от националистической риторики и враждебности по отношению к иностранцам, «создавая более мягкий, нерасистский, антикапиталистический образ» (с.298). Совпадает и электоральный профиль этих партий. Во всей Европе они привлекают молодых, плохо образованных, нерелигиозных выходцев из рабочей среды, чаще всего мужского пола. Исключение — «Национальный альянс» и «Лига Севера», которые получают наименьший процент голосов среди рабочих (9 и 20% соответственно) и голосование за который носит более идеологический характер (с.297).
Различия в электоральных успехах «крайне правых» партий в Европе кроются в разных способностях этих партий занять определенную политическую нишу, политическом и историческом контексте, неравных политических ресурсах. Успех «Национального фронта», Австрийской партии свободы, которая с 2000 г. составляет правящую коалицию с христианскими демократами, итальянского «Национального альянса», пришедшего к власти с С.Берлускони и «Лигой Севера», швейцарского «Демократического союза центра» К.Блохера связан прежде всего с наличием харизматических лидеров, региональных ячеек партий, сетей молодежных, женских, студенческих партийных организаций, а также исторической1 и культурной легитимностью.
1 Все эти партии, за исключением «Национального фронта» в Бельгии, в разной степени связаны со Второй мировой войной (итальянский «Национальный альянс» -прямой преемник фашизма Муссолини, «Фламандский блок» восстановил структуру существовавшего до войны националистического движения. В случае с Германией Нюрнбергский процесс, военные преступления нацистов, наоборот, ослабляют немецкие «крайне правые» силы. «Национальный Фронт» во Франции объединил ультраправую католическую традицию, отрицающую наследие Просвещения и 1789 г., с правым популизмом, появившимся в XIX в. Кроме того, до НФ в 50-е годы существовали пу-жадисты, а в 60-е - действовала организация «Алжери франсез».
В то же время, по замечанию Н.Майер, многие «крайне правые» партии в Европе предпочитают отделять себя от французского «Национального фронта». Даже Й.Хайдер, мечтающий объединить «правых популистов» в Европе, не включает в свою стратегию Ле Пена. Выставляя себя единственным подлинным демократом перед лицом псевдодемократии, Ле Пен отталкивает от себя даже своих идейных единомышленников в Европе.
Тем не менее во Франции Ле Пен по-прежнему остается единственным козырем партии. Это подтвердили и президентские выборы 2002 г., которые в полной мере выявили «эффект Ле Пена», а не «Национального фронта». По мнению Н.Майер, будущее партии будет зависеть уже не только и не столько от Ле Пена, сколько от способности новых руководителей омолодить кадровый состав партии, укрепить партийные ячейки, сгладить существующие противоречия и сформировать реальную силу, объединенную своим неприятием расширения ЕС, мультикультурализма и открытости.
Е.В.Донова
