CC BY
391
ИСТОРИЯ
Вестн. Ом. ун-та. 2013. № 1. С. 53-57.
УДК 930.1 В.В. Миронов
МАРТИН УАЙТ И ВОПРОСЫ ИЗУЧЕНИЯ АНГЛИЙСКОЙ ШКОЛЫ ТЕОРИИ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ
Анализируются основные этапы биографии одного из основателей английской школы теории международных отношений М. Уайта и ключевые элементы его концепции международного общества. Исследуется роль Британского комитета по внешней политики в становлении английской теоретической традиции, выявляются истоки концепции международного общества.
Ключевые слова: Мартин Уайт, английская школа, теория международных отношений, международное общество, Британский комитет по изучению внешней политики, международный порядок, историография.
Вопросы «национальных особенностей» в развитии науки представляют несомненный интерес при сравнительном изучении различных школ и направлений. Для теории международных отношений указанный ракурс изучения является значимым хотя бы в силу того, что сама появившаяся во второй половине XX в. теория не представляет собой единой научной системы, да и львиная доля работ по обозначенной проблематике сегодня выходит в США. Такая ситуация даже породила распространенный среди международников афоризм о том, что современная наука о международных отношениях представляет собой разновидность американского обществоведения. В этой связи обращение к теоретико-методологическим и концептуальным основам иных научных традиций, а заметим, что собственные автономные теоретические школы изучения международных отношений сформировались не везде, способно как обогатить представление о самой теории, так и предоставить возможность увидеть происхождение некоторых научных идей в специфическом социокультурном контексте. В свою очередь, это определяет валидность некоторых научных гипотез.
Проблематика изучения английской школы теории международных отношений не получила должного освещения в отечественной науке в силу ряда причин. Во-первых, до сих пор не существует строгих критериев определения научной школы применительно к изменяющимся историческим условиям и дисциплинам. Как правило, исследователи используют это понятие в контексте разграничения категорий «школа», «течение», «направление», но даже у маститых ученых иногда эти термины могут использоваться как взаимозаменяемые. Не углубляясь в сущность этой важной научной проблемы, отметим, что для целей данной статьи будем пользоваться подходом, сформулированным Е.В. Гутновой в 1970-е гг. Она писала, что критерием выделения научной школы служат общие методические приемы, объединяющие группу исследователей и, как правило, они формируются вокруг одного университета или крупного ученого [1].
Во-вторых, отечественная школа международных исследований находится в процессе своего становления и нельзя говорить о завершении формирования единого набора идей, по поводу которых большинство ученых-международников испытывали бы научную солидарность. Идейный консенсус по ключевым методологическим проблемам - отличительный маркер национальной школы - в отечественной теории международных отношений не был достигнут. Российские исследования мировой политики и международных отношений характеризует плюрализм применяемых для исследования методов. Некоторые специалисты вообще не
© В.В. Миронов, 2013
озадачиваются теоретическими проблемами, а ряд интересующихся теорией ученых попали на долгое время под так называемую парадигму освоения зарубежного опыта, что препятствовало собственной теоретической рефлексии. Словом, потребность в сравнительном осознании собственной сущности как общей школы пока отсутствует. В лучшем случае, в вводных разделах книг и диссертаций констатируется теоретикометодологическая ситуация применительно к «своим» проблемам, а в целом научный мир международников характеризуется как конгломерат исследовательских подходов и различных сообществ [2].
В-третьих, сами участники английской школы осознали свою сопричастность к ней относительно недавно. Более того, им по-разному видятся последствия своего участия в данном научном сообществе. Кто-то считает, что школа распалась в 1980-е гг. после ухода своих классических представителей, кто-то, напротив, считает, что она живет и насчитывает четвертое поколение участников. Такая ситуация, видимо, связана с тем, что научная школа во второй половине ХХ в., и в начале XXI в. существенно эволюционировала в проблематике, дискурсе, применяемых методах. Даже правомерность прилагательного «английская» относительно указанного научного сообщества можно поставить под сомнение. Наука, как известно, национальных границ не знает. Не совсем понятно, кто был основателем данной школы, каким образом вообще происходит оформление научной традиции. Все это заставляет с определенной долей осторожности подходить к изучению обозначенной проблемы.
Чаще всего в качестве родоначальников английской школы теории международных отношений называют имена Мартина Уайта, Хедли Булла, Чарльза Мэннинга. Иногда упоминаются известные английские историки Г. Баттерфильд и Э. Карр. Попытаемся проанализировать основные идеи и выделить этапы биографии одного из создателей для предметного анализа отмеченных вопросов становления национальной научной традиции.
Мартин Уайт (1913-1972) родился в профессорской семье в Оксфорде. Поэтому выбор места получения образования для будущего ученого проблемы не представлял. По окончании университета в 1935 г. Уайт начинает научную карьеру по новой истории в Колледже Хертфорд, где его наставником становится известный британский историк сэр Герберт Баттерфильд. Возможно, благодаря участию последнего с 1936 по 1938 гг., а затем еще раз после Второй мировой войны с 1946 по 1949 гг. Мартин Уайт параллельно с работой в Оксфорде сотрудничал с Королевским институтом изучения международных отношений. В после-
военные годы он даже был в совете этого института, что, учитывая не очень долгий опыт работы, можно считать признанием его научных заслуг.
Здесь Мартин Уайт познакомился с Арнольдом Тойнби, сотрудничеством с которым будущий международник очень гордился, и, несомненно, попал под влияние идей известного британского ученого. Вместе они готовили ряд научных сборников. Однако в научном отношении сильное влияние Тойнби скорее препятствовало формированию Уайта как самостоятельного исследователя международных отношений. В этот первый (довоенный) период его работы в Королевском институте он много преподавал. С 1938 по 1941 гг. он вел занятия еще и в Хайлебэрри, где запомнился как блестящий лектор: «Уайт смотрел на историю как на драму, философски обучая студентов своими историческими примерами и рассуждая в манере А. Тойнби» [3]. В целом, этот этап его биографии можно обозначить как первые преподавательские и исследовательские шаги.
Второй период в творческой биографии исследователя пришелся на военные годы и это время, безусловно, характеризуется как кризис в мировоззрении молодого ученого. И дело не только в войне. По своим убеждениям Уайт в то время был христианским пацифистом. Пацифизм был своего рода реакцией людей его поколения на Первую мировую войну. Своим коллегам по Оксфорду он запомнился как страстный сторонник Лиги Наций. Но, если события в Абиссинии стали для английского общественного мнения травмирующим международные устои опытом, то фашизм оказался не только испытанием для страны, но и мировоззренческим кризисом для многих пацифистов. Не стоит в этой связи забывать, что Великобритания сражалась с фашизмом в течение шести лет, при этом после падения Франции и до нападения на СССР год в полном одиночестве.
Пацифизм Уайта основывался на убеждении, что существует противоречие между христианским учением о человеческой жизни с одной стороны и войной, смертной казнью, эвтаназией - с другой. Он в то время не призывал к отмене смертной казни или к запрету войны, но видел в пацифистской позиции долгосрочную опору по установлению прочного мира. Нельзя не признать, что его пацифизм носил скорее доктринальный, чем прагматический характер. Он не указывал, насколько это можно судить по его статье «Христианский пацифизм», способы достижения конкретного результата, а просто был убежден, что христианская мораль не оставляет никакой альтернативы, кроме мира между народами [4].
Поэтому Вторая мировая война оказалась для него проблемой не только потому,
что он упал духом, разрушились иллюзии молодости, разлетелись на осколки его умозрительные аргументы, но и потому, что нацистская тирания стала периодом краха политики умиротворения для страны и пацифистского кредо для людей его поколения. Хотя еще в 1940 г. он пытался отстаивать свой пацифизм на одном из публичных диспутов, заявляя, что «война - это конвульсия цивилизации, которая забыла свое христианское происхождение. Она появилась в силу растущего воздействия секуляризма и материализма, разрушившего христианское единство Европы на корпорации в себе», но в целом военные годы оказались не только трагедией для государства, отказом общества от пацифизма, но и мировззренческим кризисом для исследователя [5]. В послевоенное время от его довоенного пацифизма, как, впрочем, от влияния А. Тойнби, не осталось и следа. Те, кто общался с ним в зрелые его годы, по воспоминаниям его коллеги и друга Х. Булла, не могли заподозрить в нем каких-либо религиозных взглядов. Пожалуй, об этом напоминало лишь то, что ведущей чертой его мировоззрения был некоторый пессимизм, да и его рассуждения о политике государств были наполнены чувством личной моральной ответственности. Пристальное внимание к вопросам морали вообще отличает первое поколение представителей английской школы. Возможно, в этом прослеживается личное влияние некогда религиозных взглядов основателя английской школы Мартина Уайта.
В 1941 г. Уайт возвращается в Оксфорд, где принимает участие в работе команды под руководством Марджери Пер-хам, изучавшей проблемы колониального управления. В этой группе он трудился до 1946 г. Плоды этой творческой коллективной работы были представлены в ряде монографий 1945-1947 гг. Содержательно эти исследования демонстрировали технику профессионального историка и, наконец, отходили от концептуальной основы Тойнби, хотя теоретические рассуждения Уайта еще не отражали центральные интеллектуальные и моральные интересы ученого [6]. Более того, в 1951 г. вместе с Артуром Льюисом и Майклом Скоттом Уайт выпускает работу «Позиция в отношении Африки», где накануне начала процесса деколонизации региона автор пытается предложить варианты внешнеполитической стратегии Великобритании [7]. Эта работа отличалась от предшествующих «академических» трудов по изучению легислатур и методов управления колоний с доминионами. Она представляла собой руководство к действию, и в ней, безусловно, ощущалось, что авторы сумели уловить в слабеющей колониальной державе потребность не в новых исторических изысканиях, а в практических советах экспертов. Работа явно носила прикладной политический характер, что
также отразилось и в дальнейшем творчестве Мартина Уайта.
Второй период в Оксфорде, после студенческих лет был также сопряжен для него и с работой корреспондентом в ООН в составе английской делегации на осенней сессии 1946 г. Сложно сказать, каким Уайт был журналистом, но, видимо, в это время он знакомится с известным и, по существу, первым английским профессором в области международных отношений - Чарльзом Мэннингом, который впоследствии пригласил его на факультет международных отношений в Лондонскую школу экономики.
Отделение в Лондонской школе экономики и политических исследований было второй научной кафедрой после Центра имени Вудро Вильсона в Эйберсвите (Уэльс) по изучению международных отношений и первым местом, где встретились будущие отцы-основатели английской школы теории международных отношений. Кафедра по международным отношениям была здесь создана в 1924 г., пять лет спустя после основания аналогичной кафедры в Эйберсви-те. Сам Мэннинг был выходцем из Южной Африки, но благодаря его усилиям Школа сыграла особую роль в истории изучения международных отношений в Англии. Он больше известен как организатор факультета и первый полный профессор по международным отношениям в Великобритании. Не случайно, что до нас дошли работы, которые представляли его университетские лекции, либо сборники научных материалов, где Мэннинг выступал как научный редактор [8].
В Лондоне Уайт нашел много хороших друзей, стал пользоваться заслуженным авторитетом среди коллег, студентов, становясь знаковой фигурой для школы. Продолжая преподавать, он активнее стал интересоваться мировыми проблемами и искать модели разрешения некоторых сложных вопросов.
В этот третий (ориентировочно это время с 1945 по 1961 гг.) период своей творческой деятельности, связанный с работой в Лондоне, Уайт стал подходить к международным отношениям как к социальной науке. По-прежнему он смотрел на современность сквозь историческую панораму событий. Но здесь в Лондоне также появляются и первые собственно теоретические его работы.
В 1949 г. в издательстве Королевского института по международным отношениям выходит его небольшая по объему работа «Политика держав» - оригинальный памфлет, который стал карманным словариком для нескольких поколений английских студентов и, пожалуй, самой известной его работой [9]. В этой книге Уайт уделил все свое внимание проработке терминологии в сфере международных отношений. Считая, что
разговор о них должен идти в строгом научном ключе (термин «сциентизм» он не употреблял), исследователь разобрался и в ключевых категориях. Из их анализа и вырастает некоторое подобие теории.
Примечательно, что эта работа, будучи по существу первой теоретической стала для международника и главной работой его жизни. Видимо, к этой своей книге Уайт возвращался на протяжении всей оставшейся жизни. Незадолго до смерти он писал: «Я думаю, что нужен окончательный вариант, в котором объединилось бы огромное количество моих работ, разрозненных статей и фрагментов, которые необходимо свести в одно издание. Это то, чего я жду от “Политики государств”. Никсоновские решения по Китаю, вхождение Японии в число Великих держав и другие сюжеты создают необходимость для написания еще одной главы» [10]. К сожалению, сам Уайт эту работу закончить не успел. И в предисловии ко второму изданию этой книги Хедли Булл, осуществлявший редакторскую правку работы, отметил, что некоторые фрагменты были вставлены из неопубликованных рукописей М. Уайта [11]. Таким образом, его ученики в память об учителе выпустили после его кончины вторую редакцию, более объемную и существенно переделанную, первого издания 1949 г.
Хотя эссе в первоначальной редакции насчитывало всего 68 страниц, оно оказало глубокое воздействие на изучение международных отношений в университетах Великобритании. Более того, эта работа выходит почти в то же время, что и известная книга Г. Моргентау, от которой ведет свое происхождение современная теория международных отношений. Конечно, в первоначальном виде по проработанности отдельных положений работа Уайта уступала труду Мор-гентау, но здесь впервые фиксируется переход от анализа отдельных исторических сюжетов к общей теоретической проблематике и, кроме того, по меткому замечанию Барри Бузана, в ней содержался огромный исследовательский потенциал движения международного сообщества к мировому обществу [12]. Это и стало основой рассуждений британской теоретической традиции о международных отношениях.
Из данной книги впоследствии вырос лекционный курс, который Уайт стал называть международной теорией, и именно данный предмет он считал своим главным достижением. Для сравнения в СССР впервые этот курс стал читаться в МГИМО в 1970-е гг. А.А. Злобиным и М.А. Хрустале-вым. При этом Мартин Уайт не смотрел на данный курс как на попытку сформулировать общую теорию международных отношений, которая бы объясняла настоящее и предвидела будущее, что так было характерно для университетов США. В теории
международных отношений он видел воплощение специфической традиции размышлений в сфере международных отношений, своего рода научно-политический дискурс прошлого. Иными словами, он не создавал теорию, а обобщал практику историко-политической мысли.
Ведущие традиции последней идеи для Уайта - это реалистическая, идущая от Н. Макиавелли, рационалистическая, уходящая истоками к творчеству Г. Гроция, и революционная по своему потенциалу концепция И. Канта. Все эти линии поднимали огромный пласт моральных и интеллектуальных вопросов в изучении международных отношений и мировой политики. Рассматривая наследие мыслителей прошлого, ученый общую основу их творчества увидел в интерпретации западной традиции политических отношений между странами. Некоторые из этих материалов впоследствии стали основой работы, которую можно считать своеобразным манифестом английской школы - «Дипломатические исследования» 1966 г., где Мартину Уайту принадлежало несколько глав [13].
В Лондонской школе экономики Уайт оставался с 1945 по 1961 г., лишь на год прервав свою работу для стажировки в США. По личному приглашению Ганса Мор-гентау он поехал в Чикаго, где знакомился с американской школой политического реализма. Впрочем это не сделало его реалистом в американском понимании этого научного направления.
Новый и, к сожалению, последний этап в его биографии начался в 1961 г., когда он переходит в только что созданный университет в Суссексе деканом школы европейской политики и профессором истории. Поскольку это был уход из столицы и из ведущего в своей сфере образовательного учреждения, то многие из его коллег были удивлены таким решением. Однако до конца жизни Уайт был признателен лорду Фултону за предложение создать «свой» факультет и принять участие в формировании нового университета. Школа европейских исследований была своего рода экспериментом для Уайта. Изначально здесь он обучал студентов пониманию европейской цивилизации, начиная с греков. Отсюда и характерные названия читаемых им курсов в Суссексе: «европейская мысль нового времени», «европейская традиция». Он руководил темами, связанными с европейской интеллектуальной историей от античности до Данте и Бурхарда. Эти качественно разные вопросы из различных эпох стали волновать его так же, как и центральная творческая его колея - изучение международных отношений.
Его коллеги по Суссексу отмечали, что он был снисходителен к талантам и нуждам своих молодых учеников. Иногда он скептически относился к энтузиазму, который ца-
рил в университете в 1960-е гг., но у него был свой собственный энтузиазм, в основе которого лежало изучение международных отношений и интеллектуальной истории [14]. Для Уайта работа в Суссексе, скорее всего, была счастливым или, как минимум, творчески плодотворным периодом. Читаемые им учебные курсы пользовались популярностью, его школа имела большое количество студентов, научная проблематика расширялась от истории к современности, и от Западной Европы к России. Он создал семинар в вузе, который назывался «Российские исследования» (Russian Studies). При этом прилагательное «российские» подчеркивало определенную преемственность между историей дореволюционной и советской России.
В течение одиннадцати лет пребывания в Суссексе значительная часть его энергии расходовалась и на административную работу. Он был членом Совета университета, входил в комитет по академическому планированию, был профессором университета в Кенте, председателем британского комитета по внешней политике.
Как и в Лондоне, в Суссексе Уайт большое внимание уделял тьюторской системе -непосредственной передаче знания от наставника ученику. Посредством этого механизма он создавал себе единомышленников, которые из студентов становились исследователями, а некоторые и друзьями на всю оставшуюся жизнь. Хотя он был уже маститым ученым, университетским администратором, политически востребованным экспертом, его взгляд на мир в Суссексе стал отличаться чувством юмора.
Периодизация жизни и творчества Мартина Уайта на Лондонский, Оксфордский и Суссекский периоды позволяет определить роль места в механизме возникновения научной школы теории международных отношений во второй половине ХХ в. Как правило, школа формируется вокруг определенного ученого или научного центра, в котором трудится коллектив исследователей. Именно в таком случае возникает некоторая общность методов, которая реализуется в своеобразных школообразующих практиках. Английская школа теории международных отношений была частичным исключением из этого правила. Действительно, первое поколение представителей школы - Мэннинг, Уайт и Булл - было связано с Лондонской школой экономики и политических исследований. Но большинство других, в том числе и других представителей этого поколения, не имели к ней ни малейшего отношения. Например, Адам Уотсон был из внешнеполитического ведомства, ныне здравствующий Барри Бузан в Англии работал в Кэмбридже, масса представите-
лей (Тим Дюнн, Мэри Калдор) трудились в университете графства Кент. А некоторые из тех, кто считает себя причастными к школе, не были даже англичанами: Бруне-лио Виггеци - профессор Миланского университета, Хидееми Суганами - японец. Разумеется, чтобы применять те или иные методы, разделять некоторые теоретические позиции, вовсе не обязательно быть все время в одном месте, иметь определенную национальность или научную позицию. Нельзя не принимать во внимание и то, что за период своего существования проблематика школы существенно трансформировалась. Тот же Бузан сегодня известен как основатель Копенгагенской школы изучения проблем международной безопасности. И, тем не менее, в механизме формирования школы, в проработке так называемых школообразующих практик огромную роль сыграл не тот или иной университет, а новый тип научного сообщества, сформировавшийся во второй половине ХХ в. под несомненным влиянием Мартина Уайта - Британский комитет по внешней политике.
ЛИТЕРАТУРА
[1] Гутнова Е. В. Историография истории Средних веков. М., 1974. С. 10.
[2] См. об этом: Российская наука международных отношений: новые направления / под ред. А. П. Цыганкова, П. А. Цыганкова. М., 2005.
[3] Wight M. System of State / ed. by Bull H. System of State. Leicester ; New Jersey, 1977. P. 3.
[4] Wight M. Christian Pacifism // Theology. 1936. July. XXXVIII. № 163. P. 24-39.
[5] Wight M. System of State. P. 4.
[6] Wight M. The Development of Legislative Council 1606-1945. Oxford, 1946 ; Wight M. British Colonial Constitution. Oxford, 1947 ; Wight M. The Gold Coast Legislative Council. Studies in Colonial Legislative. Vol. 2. L., 1947.
[7] Attitude to Africa / ed. by Arthur Lewis, Michel Scott, Martin Wight. Harmondsworth, 1951.
[8] Manning C. A. W. The Policies of the British Dominions in the League of Nations. L., 1932 ; Peaceful Change and International Problem / ed. by C.A.W. Manning L., 1937 ; Manning C. A. W. The University teaching of Social Science International Relations. P., 1954 ; The Bases of International Order. Essays in honor of C.A.W. Manning / ed by Alan James. L. ; N. Y., 1973.
[9] Wight M. Power Politics. Royal Institute of International Relations. L., 1949. 68 p.
[10] Wight M. System of State. P. 15.
[11] Wight M. Power Politics / ed. by H. Bull and C. Holbroad. Leicester, 1979.
[12] Busan B. From International to World Society. English Theory School and Social Structure of Globalization. Cambridge, 2004. P. 24.
[13] Diplomatic Investigations. Essays in the Theory of International Politics / ed. by H. Butterfield and M. Wight. L., 1966.
[14] Wight M. System of State. P. 7-8.
