CC BY
100
JURISPRUDENCE
Научная статья УДК 343
https://doi.org/10.24412/2414-3995-2023-2-25-30 EDN: https://elibrary.ru/cfpnbd NIION: 2015-0066-2/23-649 MOSURED: 77/27-011-2023-02-848
Кирилл Валерьевич Вишневецкий1, Алексей Александрович Кашкаров2,
Михаил Викторович Рудик3
1 Краснодарский университет МВД России, Краснодар, Россия,
kvishnevecky@mail.ru
2 3 Крымский филиал Краснодарского университета МВД России, Симферополь Россия
2 kashkarov79@ya.ru
3 rmike1225@gmail.com
Аннотация. Статья посвящается анализу объективных признаков состава преступления мародерства, предусмотренного статьей 3561 УК РФ. В представленной статье раскрываются не только история становления мародерства, как преступления, но и особенности законодательного закрепления данного вида деяния в действующем Уголовном кодексе Российской Федерации. Кроме этого, проводится анализ действующего уголовного законодательства с целью соотношения положений ст. 3561 УК РФ со смежными составами преступлений, которые предусматривают уголовную ответственность за схожие по объективным признакам деяния. Особое внимание уделено признакам, которые являются отличительными для мародерства в соотношении с иными имущественными преступлениями. Детально описаны не только обязательные признаки объективной стороны, но и осуществлен анализ факультативных признаков, таких, как время и обстановка совершения преступления.
Ключевые слова: преступление, мародерство, хищение, военное время, обстановка боевых действий, имущество
Для цитирования: Вишневецкий К. В., Кашкаров А. А., Рудик М. В. Мародерство: новая уголовно-правовая трактовка // Вестник экономической безопасности. 2023. №> 2. С. 25-30. https://doi.org/10.24412/2414-3995-2023-2-25-30. EDN: CFPNBD.
Kirill V. Vishnevetsky1, Alexey A. Kashkarov2, Mikhail V. Rudik3
1 Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Krasnodar, Russia,
kvishnevecky@mail.ru
2 3 Crimea branch of the Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Simferopol, Russia
2 kashkarov79@ya.ru
3 rmike1225@gmail.com
Abstract. The article is devoted to the analysis of objective signs of the crime of pillage provided for in article 3561 of the Criminal Code of the Russian Federation. The presented article reveals not only the history of the formation of pillage as a crime, but also the features of the legislative consolidation of this type of act in the current Criminal Code of the Russian Federation. In addition, an analysis of the current criminal legislation is carried out in order to correlate the provisions of art. 3561 of the Criminal Code of the Russian Federation with related elements of crimes that provide for criminal liability for acts similar in objective signs. Special attention is paid to the features that are distinctive for looting in relation to other property crimes. Not only the mandatory signs of the objective side are described in detail, but also the analysis of optional signs, such as the time and situation of the commission of the crime, is carried out.
Keywords: crime, pillage, theft, wartime, combat situation, property
For citation: Vishnevetsky K. V., Kashkarov A. A., Rudik M. V. Pillage: a new criminal legal interpretation. Bulletin of economic security. 2023;(2):25-30. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2414-3995-2023-2-25-30. EDN: CFPNBD.
Мародерство: новая уголовно-правовая трактовка
Original article
Pillage: a new criminal legal interpretation
© Вишневецкий К. В., Кашкаров А. А., Рудик М. В., 2023 № 2 / 2023 Bulletin of economic security
Мировые войны и многие локальные вооруженные конфликты, которые происходили в непосредственной близости к границам России, а также имели место в истории всегда несли угрозу для существования Российского государства, его многонационального народа, обычаев, традиций, его культуры и государственности. Ведение боевых действий в современных условиях подчинено международным правилам, а точнее требованиям, описанным в Конвенции о законах и обычаях войны [1]. Указанные правила предопределены были историей мировых войн, а выработанные положения своими корнями уходят в далекую древность, определяя те допустимые и недопустимые способы ведения вооруженных конфликтов между противоборствующими сторонами. Одной из отправных точек в истории соблюдения правил и обычаев войны можно считать вторую мировую войну. Вторая мировая война оставила миру в качестве одного из итогов Нюрнбергский и Токийский процессы - т. е. прецеденты с осуждением политических режимов Германии и Японии, развязавших войну, а также их активных функционеров за конкретные преступления, совершенные за время войны [3]. Одним из таких преступлений являлось мародерство на захваченных территориях. Тут, особенно стоит сказать о той части театра военных действий, который находился на территории СССР. Если гитлеровские войска в западной части Европы были обязаны соблюдать правила и обычаи войны, что непосредственно выражалось в запрете беспричинно убивать и грабить мирное население, а также военнопленных, то на восточном фронте все выглядело наоборот. Солдат Вермахта никто не осуждал за такие действия на территории Советского Союза. Потому, что на этой территории действовал особый порядок обращения с военнопленными и гражданским населением (план ОСТ) [4]. Это, в частности, относилось и к мародерству на указанных территориях, за которые ни одного военнослужащего гитлеровской Германии не было предано суду по законам третьего рейха. Кроме этого необходимо помнить, что, имея такие исторические факты, следует обратить особое внимание на имеющейся опыт, когда тяжкие и особо тяжкие преступления, совершенные в военное время, в районе военных действий, в условиях вооруженного конфликта, а также непосредственно на поле сражения, становятся предметом международного судебного расследования, а лица, их совершившие получают справедливое и соразмерное наказание их деяниям.
Однако нередки случаи нарушения указанных правил, когда отдельные представители из числа вооруженных сил допускают грабежи, а также изъятие имущества против воли собственников и перевод его в свое личное пользование из-за личных корыстных побуждений. Уголовный кодекс Российской Федерации в статье 3561 (Мародерство) предусматривает уголовную ответственность за совершение подобных действий, российский законодатель вернул данную норму в отечественное уголовное законодательство Федеральным законом от 24 сентября
2022 г. № 365-ФЗ. Справочно следует отметить, что Уголовный кодекс РСФСР от 27 октября 1960 г. содержал совокупность норм, обеспечивающих уголовно-правовою охрану общественных отношений в военное время, в районе военных действий, в условиях вооруженного конфликта, а также непосредственно на поле сражения. К составам преступлений, которые устанавливали уголовную ответственность аналогичную нынешней редакции ст. 3561 УК РФ относились составы преступлений, предусмотренные ст. 266 «Мародерство» УК РСФСР и ст. 267 УК РСФСР «Насилие над населением в районе военных действий». Преступление, предусмотренное ст. 266 УК РСФСР предусматривало ответственность за похищение на поле сражения вещей, находящихся при убитых и раненых, а предусмотренное ст. 267 УК РСФСР за разбой, противозаконное уничтожение имущества, насилие, а равно противоправное отобрание имущества под предлогом военной необходимости, совершаемые по отношению к населению в районе военных действий.
После распада СССР и принятия Уголовного кодекса Российской Федерации в 1996 году указанные составы преступлений упразднены и соответственно де-криминализованы. Появление данного состава преступления можно связать началом проведения специальной военной операции Российской Федерацией на территории Украины, а также с обострением международных отношений и нарастанию противостояния между Российской Федерацией и США и ее сателлитами.
Однако особую актуальность уголовно-правовой анализ состава преступления, предусмотренного ст. 3561 УК РФ (мародерство) приобретает в свете подписания Президентом Российской Федерации В. В. Путиным федеральных конституционных законов о принятии в состав России Донецкой Народной Республики, Луганской Народной Республики, Запорожской и Херсонской областей и образовании в составе РФ четырех новых субъектов (Федеральный конституционный закон от 4 октября 2022 г. № 5-ФКЗ, Федеральный конституционный закон от 4 октября 2022 г. № 6-ФКЗ, Федеральный конституционный закон от 4 октября 2022 г. № 7-ФКЗ, Федеральный конституционный закон от 4 октября 2022 г. № 8-ФКЗ), а также Указа Президента Российской Федерации «О введении военного положения на территориях Донецкой Народной Республики, Луганской Народной Республики, Запорожской и Херсонской областей» от 19 октября 2022 года № 756.
В указанных Федеральных конституционных законах от 4 октября 2022 года № 5-ФКЗ; № 6-ФКЗ; № 7-ФКЗ; № 8-ФКЗ отмечается, что законодательные и иные нормативные правовые акты Российской Федерации действуют на территории Донецкой Народной Республики, Луганской Народной Республики, Запорожской и Херсонской областей со дня принятия в Российскую Федерацию четырех новых субъектов и образования в составе Российской Федерации четырех новых субъектов, если иное не предусмотрено настоя-
щим Федеральным конституционным законом. Также в Федеральных конституционных законах от 4 октября 2022 года № 5-ФКЗ; № 6-ФКЗ; № 7-ФКЗ; № 8-ФКЗ указывается, что Особенности применения на территории Донецкой Народной Республики, Луганской Народной Республики, Запорожской и Херсонской областей в течение переходного периода (который определен до 1 января 2026 года) уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства Российской Федерации определяются федеральным законом. Однако, такого федерального закона, который бы определял порядок применения уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства в четырех новых субъектах Российской Федерации на данный момент, пока нет. Вместе с тем отметим, что анализ законодательства о воссоедини Республики Крым и города Севастополь с Российской Федерацией дает нам основание утверждать о наличии преемственности законодательной техники в изложении законов о воссоединении и законодательной аналогии в данном вопросе. Указанный тезис свидетельствует, что специальный федеральный закон о порядке применения уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства в четырех новых субъектах Российской Федерации будет аналогичен Федеральному закону от 5 мая 2014 г. № 91-ФЗ «О применении положений Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя». Приведенное свидетельствует, что нормы и положения УК РФ действуют на территории Донецкой Народной Республики, Луганской Народной Республики, Запорожской и Херсонской областей с момента вхождения последних в состав Российской Федерации.
Сопоставив положения Федеральных конституционных законов от 4 октября 2022 года № 5-ФКЗ; № 6-ФКЗ; № 7-ФКЗ; № 8-ФКЗ, ст. 3561 УК РФ, а также Указа Президента Российской Федерации «О введении военного положения на территориях Донецкой Народной Республики, Луганской Народной Республики, Запорожской и Херсонской областей» от 19 октября 2022 года № 756 мы приходим к выводу, что все преступления против собственности, совершенные после 00 часов 00 минут 20 октября 2022 года на территории Донецкой Народной Республики, Луганской Народной Республики, Запорожской и Херсонской областей в обязательном порядке должны квалифицироваться исключительно по соответствующей части ст. 3561 УК РФ, такого рода умозаключение поясним следующими тезисами.
Мародерство, предусмотренное ныне действующей редакцией УК РФ, в отличии от мародерства, которое было предусмотрено ст. 266 УК РСФСР, размещено в Главе 34 УК РФ «Преступления против мира и безопасности человечества», что существенным образом отли-
чает их друг от друга при установлении объекта преступления, а также субъекта преступления.
Объектом преступления, предусмотренного ст. 3561 УК РФ выступают общественные отношения в сфере реализации правового режима военного положения, а также сфере соблюдения правил и обычаев ведения войны и боевых действий. Как нам представляется, общественные отношения, связанные с обеспечением неприкосновенности частной собственности в период военного положения, в военное время либо в условиях вооруженного конфликта или ведения боевых действий выступают частью именно общественных отношений в сфере соблюдения правил и обычаев ведения войны и боевых действий, такого рода заключение можно сделать из анализа положений статей 4, 23, 46, 53, 55, 56 Конвенции о законах и обычаях сухопутной войны от 18 октября 1907 года, а также ст. 53 Конвенции (IV) о защите гражданского населения во время войны, от 12 августа 1949 года. Таким образом исходя из смысла диспозиции ст. 3561 УК РФ общественные отношения, обеспечивающие реализацию и охрану частной собственности в обязательном порядке должны признаваться дополнительным объектом исследуемого состава преступления.
Анализ диспозиции ст. 3561 УК РФ свидетельствует, что данное преступление является предметным преступлением. Предметом преступления выступает чужое имущество, в том числе имущество, находящиеся при убитых или раненных, а также имущество гражданского населения. Иными словами, данный состав преступления следует относить к имущественным преступлениям. Исходя из содержания диспозиции ст. 3561 УК РФ предметом преступления может быть имущество, которое принадлежи физическим или юридическим лицам, так как используемый в норме оборот «... (в том числе ...» используется законодателем для уточнения характеристики чужого имущества, не для ее конкретизации.
Основным признаком, который характеризует предмет исследуемого состава преступления, является то, что предмет преступления является чужим по отношению к виновному лицу, такого рода характеристика корреспондирует с тезисом о взаимосвязи и взаимообусловленности элементов состава преступления друг с другом [2], в части того, что виновное лицо осознает факт, что оно не является собственником изымаемого имущества.
Для уяснения особенностей, связанных с применением данной нормы на практике, следует более детально разобрать объективную сторону указанного деяния. Так, по общему правилу объективная сторона любого преступления состоит из деяния, которое бывает выражено либо в форме действия, либо в форме бездействия. В нашем случае исходя из мысли законодателя, под мародерством следует понимать исключительно активные действия, совершаемые в корыстных целях и заключающееся в противоправном обращении или изъятии без
исключительной необходимости имущества, которое является чужим.
Характеризуя объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 3561 УК РФ следует исходить их того, что часть признаков раскрывающих сущность мародерства совпадает с характеристикой понятия хищения, которое закреплены в примечании 1 к ст. 158 УК РФ.
Анализ ч. 1 ст. 3561 УК РФ свидетельствует, что противоправное и безвозмездное изъятие чужого имущества либо его обращение может быть осуществлено как тайно, так и открыто, так и путем обмана либо злоупотребления доверием, а также посредством присвоения либо растраты вверенного имущества. Открытое безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества для квалификации по ч. 1 ст. 3561 УК РФ в обязательном порядке не должно сопровождаться насилием либо угрозой его применения, в случае наличия в действиях виновного лица насилия либо угрозы его применения, его действия образуют квалифицированные виды мародерства, предусмотренные ч. 2, ч. 3 либо ч. 4 ст. 3561 УК РФ.
Исходя из того, что мародерство является предметным и имущественным составом преступления, а также из того, что диспозиция анализируемого состава преступления предусматривает изъятие либо обращение в пользу виновного лица имущества, мы приходим к выводу, что преступление, предусмотренное ст. 3561 УК РФ следует считать оконченным с момента выбытия имущества, признаваемого предметом преступления, от собственника и его перехода виновному лицу, то есть состав преступления материальный.
Еще одним обязательным признаком объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 3561 УК РФ является время совершения преступления. Законодатель определил, что время совершения исследуемого состава преступления могут характеризовать: период военного положения; военное время; вовремя и в условиях вооруженного конфликта; во время ведения боевых действий.
Порядок введения военного положения, его правовая основа, режим и меры военного положения определяются Федеральным конституционным законом от 30 января 2002 г. № 1-ФКЗ «О военном положении». В соответствии со ст. 4 Федерального конституционного закона от 30 января 2002 г. № 1-ФКЗ «О военном положении» Военное положение на территории Российской Федерации или в отдельных местностях вводится указом Президента Российской Федерации. В указе Президента Российской Федерации о введении военного положения определены: основания введения военного положения; время и дата, с которых оно начинает действовать; границы территории, на которых оно вводится.
В соответствии с Военной доктриной Российской Федерации (утв. Президентом РФ 25 декабря 2014 г. № Пр-2976), военным конфликтом признается - форма разрешения межгосударственных или внутригосударственных противоречий с применением военной силы
(понятие охватывает все виды вооруженного противоборства, включая крупномасштабные, региональные, локальные войны и вооруженные конфликты).
Понятие «военное время» раскрывается в ч. 2 ст. 18 Федерального закона от 31 мая 1996 г. N° 61-ФЗ «Об обороне», военное время наступает с момента объявления состояния войны или фактического начала военных действий, и истекает с момента объявления о прекращении военных действий, но не ранее их фактического прекращения. Состояние войны объявляется федеральным законом в случае вооруженного нападения на Российскую Федерацию другого государства или группы государств, а также в случае необходимости выполнения международных договоров Российской Федерации.
Насилие (в том числе причинение тяжкого вреда здоровью) либо угроза его применения (в том числе угроза убийством) является конструктивным признаком квалифицированных особо квалифицированных составов преступления, предусмотренного ст. 3561 УК РФ.
Применение насилия либо угрозы его применения, но без фактического перехода предмета преступления, предусмотренного ст. 3561 УК РФ должно квалифицироваться как покушение на совершение преступления со ссылкой на советующую часть ст. 3561 УК РФ и ч. 3 ст. 30 УК РФ. Действия, характеризующиеся выдвижением требования о передачи имущества или права на имущество или совершения других действий имущественного характера в будущем под угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких, даже в условиях военного положения, военного времени либо в условиях вооруженного конфликта или ведения боевых действий не могут квалифицироваться как мародерство, такого рода деяния образуют преступление, предусмотренное ст. 163 УК РФ.
Причинение смерти в ходе совершения мародерства квалифицирующими признаками состава преступления предусмотренного ст. 3561 УК РФ не охватывается, что свидетельствует о необходимости дополнительной квалификации по ст. 105 УК РФ либо по ст. 109 УК РФ, в зависимости от установленной формы вины. Приведенное также свидетельствует, что квалификация по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 3561 УК РФ и ч. 4 ст. 111 УК РФ исключается.
С учетом вышеизложенного, а также принимая во внимание принцип законности, руководствуясь правилами квалификации, а также учитывая сложившуюся правоприменительную практику мы полагаем, что хищение ядерных материалов или радиоактивных веществ, огнестрельного оружия, комплектующих деталей к нему, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств либо наркотических средств или психотропных веществ, а также растений, содержащих наркоти-
ческие средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, а также похищение официальных документов, штампов или печатей состава преступления, предусмотренного ст. 3561 УК РФ не образует. Совершение перечисленных выше общественно опасных действий в период военного положения, военного времени либо в условиях вооруженного конфликта или ведения боевых действий должны квалифицироваться по ст. 221 УК РФ, по ст. 226 УК РФ, или по ст. 229 УК РФ, либо по ст. 325 УК РФ в зависимости от характеристики предмета преступления.
Также особым конструктивным признаком, установление которого необходимо для квалификации деяния по ст. 3561 УК РФ, является совершение указанных действий вне вынужденной необходимости. Вынужденными действиями, являются такие акты поведения лица, при которых оно, находясь в указанной обстановке, с учетом ее особенностей и промежутка времени действовать иным образом не могло. С учетом специфики указанной в статье 3561 УК РФ вынужденными действиями можно обозначить, например, использование аптечки и ее компонентов, которая принадлежит убитому солдату для остановки кровотечения и спасения жизни, а также использование оружия и боеприпасов умершего солдата для продолжения выполнения боевой задачи. Кроме этого нельзя считать мародерством использование транспортного средства, принадлежащего гражданским лицам в целях доставки раненных солдат в медицинский госпиталь. Другими словами, если указанные действия не продиктованы корыстной составляющей, а совершаются в условиях вынужденной необходимости, состава мародерства в таком случае не будет, а при наличии дополнительных условий совершенное может иметь признаки, исключающие преступность деяния, которые предусмотрены ст. 38 УК РФ (необходимая оборона), ст. 39 УК РФ (Крайняя необходимость) либо в связи с изменением обстановки, так как лицо и само преступление не является общественно опасными.
Однако следует помимо разбора обязательных признаков объективной стороны еще указать на факультативные признаки, такие, как время и обстановка совершения преступления, которые дают основание для отграничения мародерства от хищения. Объективная сторона мародерства характеризуется временем и обстановкой, а именно: периодом военного положения, военным временем либо условиями вооруженного конфликта или ведения боевых действий.
Под обстановкой ведения боевых действий необходимо понимать скоординированные и четко организованные действия воинских объединений, соединений и частей при выполнении поставленных задач с применением различных форм и способов ведения войны.
Под военным временем следует понимать период, когда государство находится в состоянии войны с другим государством (страной). Указанное состояние воз-
никает с момента его объявления высшим органом государственной власти либо с момента фактического начала военных действий.
Таким образом можно сделать вывод, что в мирное время данный состав преступления не будет применяться, а схожие с ним деяния будут расцениваться, как преступления против собственности. Следовательно, можно говорить о том, что преступления предусмотренное ст. 3561 УК РФ является специальным составом преступления по отношению к составам преступления, предусмотренным ст.ст. 158, 159, 160, 161, 162 УК РФ, что дает нам основание утверждать, что до внесения 24 сентября 2022 года изменений в УК РФ действия, имеющие признаки мародерства должны были квалифицироваться, при наличии соответствующих признаков либо как кража, либо как мошенничество, либо как грабеж, либо как разбой, а в случае если имущество виновному лицу было вверено для охраны, то как присвоение либо растрата вверенного имущества.
В отличии от редакции УК РСФСР 1960 года субъект мародерства является общим, то есть физическим вменяемым лицом, достигшим возраста уголовной ответственности - 16 лет. Однако, исходя из содержания ч. 2 ст. 20 УК РФ, в случае совершения преступлений против собственности в период военного положения, военного времени либо в условиях вооруженного конфликта или ведения боевых действий, лицом в возрасте от 14 до 16 лет его действия следует квалифицировать по соответствующей статье Главы 21 УК РФ.
Список источников
1. Конвенция о законах и обычаях сухопутной войны, 18 октября 1907 года//https://www.icrc.org/ru/ doc/resources/documents/misc/hague-convention-iv-181007.htm.
2. Кашкаров А. А. Взаимосвязь и взаимообусловленность элементов состава преступления / А. А. Кашкаров // Обеспечение общественной безопасности и противодействие преступности: задачи, проблемы и перспективы: Материалы Всероссийской научно-практической конференции, Краснодар, 25 октября 2019 года. Краснодар : Федеральное государственное казенное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Краснодарский университет Министерства внутренних дел Российской Федерации», 2020. С. 168-171.
3. Что можно и чего нельзя на войне//https:// arzamas.academy/materials/924.
4. Гитлеровский «План ОСТ» // https://ksu.edu.ru.
References
1. Convention on the Laws and Customs of War on Land, October 18, 1907 //https://www.icrc.org/ru/ doc/resources/documents/misc/hague-convention-iv-181007.htm.
2. Kashkarov A. A. Interrelation and interdependence of the elements of a crime / A. A. Kashkarov // Ensuring
public safety and combating crime: tasks, problems and prospects: Proceedings of the All-Russian Scientific and Practical Conference, Krasnodar, October 25, 2019. Krasnodar : Federal State Educational Institution of Higher Professional Education «Krasnodar University of the
Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation», 2020. P. 168-171.
3. Do's and Don'ts in War//https://arzamas.academy/ materials/924.
4. Hitler's «Plan OST»// https://ksu.edu.ru.
Информация об авторах
К. В. Вишневецкии - начальник учебного управления Краснодарского университета МВД России, доктор юридических наук, профессор;
А. А. Кашкаров - начальник кафедры уголовного права и криминологии Крымского филиала Краснодарского университета МВД России, доктор юридических наук, доцент;
М. В. Рудик - старший преподаватель кафедры уголовного права и криминологии Крымского филиала Краснодарского университета МВД России, кандидат юридических наук, доцент.
Information about the authors
K. V. Vishnevetsky - Head of the Educational Department of the Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Doctor of Legal Sciences, Professor.
A. A. Kashkarov - Head of the Department of Criminal Law and Criminology of the Crimean branch of the Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Doctor of Legal Sciences, Associate Professor.
M. V. Rudik - Senior Lecturer of the Department of Criminal Law and Criminology of the Crimean branch of the Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Candidate of Legal Sciences, Associate Professor.
Вклад авторов: все авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Contribution of the authors: the authors contributed equally to this article. The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 08.12.2022; одобрена после рецензирования 02.02.2023; принята к публикации 11.04.2023.
The article was submitted 08.12.2022; approved after reviewing 02.02.2023; accepted for publication 11.04.2023.
Дознание
в органах внутренних дел
Дознание в органах внутренних дел. 3-е изд., перераб. и доп. Учебное пособие. Под ред. Ф. К. Зиннурова, А. С. Есиной. 495 с. Гриф МУМЦ «Профессиональный учебник». Гриф НИИ образования и науки.
Определены понятие, роль и значение дознания в уголовном судопроизводстве России. Рассмотрены деятельность органа дознания по уголовным делам; особенности и общие условия производства дознания как формы предварительного следствия. Особое внимание уделяется процессуальному положению и полномочиям дознавателя ОВД и его взаимодействию с отдельными участниками уголовного судопроизводства. Раскрыты правовые основы и направления взаимодействия в данной сфере в аспекте международного сотрудничества.
Для студентов, курсантов и слушателей юридических учебных заведений МВД России, а также преподавателей и аспирантов (адъюнктов).
