CC BY
128
ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА УГОЛОВНОГО ПРАВА
ВИКТОР ПЕТРОВИЧ БОДАЕВСКИЙ
Крымский филиал Российского государственного университета правосудия 295006, Российская Федерация, Республика Крым, Симферополь, ул. Павленко, д. 5
E-mail: bvp70@rambler.ru SPIN-код: 6479-3390 ORCID: 0000-0002-2185-5791
DOI: 10.35427/2073-4522-2022-17-2-Ьос^Б^у
ФОРМИРОВАНИЕ УГОЛОВНОГО ПРАВА ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ
Аннотация. Целью данной статьи является исследование проблемы формирования уголовного права военного времени. Автор рассматривает его как особый институт отечественного военно-уголовного права, включающий в себя не только специальные нормы, устанавливающие уголовную ответственность за совершаемые исключительно в этих условиях преступления, но и содержащие квалифицирующие или особо квалифицирующие признаки в виде военного времени и боевой обстановки для составов института воинских преступлений мирного времени. Приведены дополнительные аргументы в пользу превентивной концепции криминализации в мирное время составов воинских преступлений, совершаемых в военное время или в боевой обстановке. Отстаивается позиция, что военно-уголовное право является неотъемлемой частью общеуголовного права, а потому вся система входящих в нее специальных правовых норм, в том числе военного времени и боевой обстановки, должна быть предусмотрена исключительно единым уголовным законом, но поскольку эта система содержит все признаки подотрасли уголовного права, то для законодательного выделения ее структуры предлагается предусмотреть данную систему в Специальной части УК РФ. Формирование института, обеспечивающего охрану воинского правопорядка от преступлений, совершаемых в военное время или в боевой обстановке, и законодательное закрепление соответствующей системы уголовно-нормативных предписаний должно основываться на опыте УК РСФСР 1960 г., как апробированной на практике и вобравшей в себя все лучшее, что было в предыдущих периодах развития военно-уголовного права России. Обосновывается, что базой указанной системы должны стать нормативные предписания, устанавливающие уголовную ответственность за совершение преступлений против установленно-
го порядка поведения в боевых условиях и преступлений военнослужащих против законов и обычаев войны.
Ключевые слова: военно-уголовное право, система военно-уголовных норм, подотрасль права, военное время, боевая обстановка, воинский правопорядок
VIKTOR P. BODAEVSKIY
Crimean Branch of the Russian State University of Justice 5 Pavlenko str., Simferopol, 295006, Russian Federation E-mail: bvp70@rambler.ru SPIN code: 6479-3390 ORCID: 0000-0002-2185-5791
FORMATION OF CRIMINAL LAW WARTIME
Abstract. The purpose of this article is to study the problem of formation of the criminal law during the wartime. The author considers it as a special institution of domestic military criminal law, which includes not only special norms establishing criminal liability for crimes committed exclusively in these conditions, but also containing qualifying or especially qualifying signs in the form of wartime and combat situation for the compositions of the institute of military crimes of peacetime. Additional arguments are given in favor of the preventive concept of criminalization in peacetime of military crimes committed in wartime or in a combat situation. The position is defended that military criminal law is an integral part of ordinary criminal law, and therefore the entire system of special legal norms included in it, including wartime and combat situations, should be provided exclusively by a single criminal law, but since this system contains all the signs of a sub-branch of criminal law, then for the legislative allocation of its structure, it is proposed to provide for this system in a special part of the Criminal Code of the Russian Federation. The formation of an institution that ensures the protection of military law and order from crimes committed in wartime or in a combat situation, and the legislative consolidation of the corresponding system of criminal regulations, should be based on the experience of the Criminal Code of the RSFSR of 1960, as tested in practice and absorbed all the best that was in the previous periods of the development of military criminal law of Russia. It is substantiated that the basis of this system should be regulatory prescriptions establishing criminal liability for committing crimes against the established order of conduct in combat conditions and crimes of military personnel against the laws and customs of war.
Keywords: military criminal law, system of military criminal norms, sub-branch of law, wartime, combat situation, military law and order
1. Введение
В современной теории уголовного права по поводу закрепления на законодательном уровне института, обеспечивающего охрану воинского правопорядка от преступлений, совершаемых в военное время или в боевой обстановке, существует как минимум два противоположных мнения. Так, одни ученые (З.М. Абдуллаев, В.Я. Горелик, М.А. Кудинов)1, основываясь на теоретической аксиоме, в соответствии с которой если отсутствуют такие основные условия криминализации деяния, как его относительная распространенность, общественная опасность, политические, экономические и социальные факторы и т.д., то данное деяния не может подлежать криминализации. Следовательно, поскольку воинские преступления военного времени и боевой обстановки фактически не совершаются в условиях мирного времени и отсутствуют реальные предпосылки для их криминализации, то, по мнению сторонников данной позиции, излишним будет и законодательное закрепление их уголовной ответственности. Другие авторы, их большинство2, считают необходимым уже в мирное время включить в Уголовный кодекс РФ (далее — УК РФ) составы воинских преступлений, совершаемых в военное время или в боевой обстановке. Например, Г.И. Загорский и Ю.А. Зюбанов справедливо относят к числу «просчетов» действующего УК РФ отсутствие в нем статей о воинских преступлениях, совершаемых в военное время или в боевой обстановке3.
На наш взгляд, первый подход является действительно спорным, во-первых, он не учитывает предписаний ч. 1 ст. 54 Конституции РФ и ст. 10 УК РФ, согласно которым «закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет». В таком случае может возникнуть ситуация, когда в первой, наиболее важной фазе вооруженного конфликта при возникновении условий военного времени действующий уголовный закон не способен будет обеспе-
1 См.: Абдуллаев З.М. Теоретические основы криминализации воинских общественно опасных деяний: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 1991. С. 42—43; Горелик В.Я. Декриминализация воинских преступлений: предварительные выводы и проблемы // Информационный бюллетень Главной военной прокуратуры. 1998. № 2 (150). С. 3—5; Кудинов М.А. Теоретические и правовые основы уголовной ответственности за преступления против военной службы, совершаемые в военное время и в боевой обстановке: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 168—169.
2 См.: Кудинов М.А. Указ. соч. С. 141.
3 См.: Военная юстиция в России: история и современность. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. В.В. Ершова, В.В. Хомчика. М., 2017. С. 450.
чить охрану воинского правопорядка по причине длительности и неоднозначности процесса принятия федерального законодательства, а впоследствии еще какой-то период и в силу указанных предписаний. Во-вторых, названный подход не учитывает ни исторический, ни зарубежный опыт превентивной криминализации данных преступлений. В-третьих, он не учитывает современные реалии, а именно произошедшие за последние 20 лет события в развитии нашего государства и применения Вооруженных Сил РФ, других войск и воинских формирований, подразделений государственных органов, где предусмотрена военная служба, в боевых действиях. За указанный период, вплоть до настоящего времени, как отметил Н.А. Петухов, российские военнослужащие постоянно участвовали в различных вооруженных конфликтах и в боевых действиях4. Отсутствие этого законодательства, как констатирует Ю.П. Оноколов, приводит к тому, что в настоящее время российские военнослужащие за совершение воинских преступлений в фактически боевой обстановке часто несут ответственность не только по законам мирного времени, но и по общеуголовным статьям УК РФ. Примером этому является приговор Грозненского гарнизонного военного суда, которым установлено, что 22 января 2004 г. лейтенант К., являясь старшим заслона инженерного разведывательного дозора на участке дороги, ведущей в Алхан-Юрт Чеченской Республики, увидел отъезжающую с места автопроисшествия гражданскую машину и, желая остановить этот автомобиль, произвел поверх него выстрел из автомата. Военнослужащие, входившие в состав заслона, восприняли это действие как целеуказание на открытие огня и обстреляли машину. В результате данного инцидента один гражданский погиб, а трем причинены различной тяжести телесные повреждения. Указанные действия офицера были расценены судом как должностная халатность и квалифицированы по ч. 2 ст. 293 УК РФ, по «мирным» общеуголовным предписаниям, но за нарушение ст. 19 и 20 Боевого устава Сухопутных войск РФ, который должен действовать в военное время и в боевой обстановке5.
4 См.: Наряд Военной коллегии Верховного Суда РФ. № 5. Т. 3а. С. 366 (см.: Шилов А.И. Проблемы уголовной политики России в отношении военнослужащих в военное время и боевой обстановке // Уголовно-исполнительное право. 2007. № 1. С. 35-39).
5 Приговор Грозненского гарнизонного военного суда от 11 ноября 2004 г. по делу Колосова С.Ю (см.: Оноколов Ю.П. О преступности военнослужащих в военное время и в боевой обстановке // Военно-юридический журнал. 2011. № 9. С. 2-5).
2. Разработанность в теории уголовного права проблемы совершенствования уголовного законодательства военного времени
В специальной юридической литературе предлагаются разные направления совершенствования законодательства об ответственности за воинские преступления, совершаемые в военное время и боевой обстановке.
Так, например, Г.И. Загорский и Ю.А. Зюбанов предложили дополнить гл. 33 УК РФ соответствующими предписаниями, устанавливающими уголовную ответственность за воинские преступления, совершаемые в военное время или в боевой обстановке, а также усовершенствовать Общую часть УК РФ. По их мнению, необходимо ч. 1 ст. 331 УК РФ изложить таким образом, чтобы она распространяла на гл. 33 данного закона признак совершения преступления в военное время или в боевой обстановке, при этом ч. 3 данной статьи необходимо исключить6. Данную позицию отстаивал в свое время Х.М. Ахмет-шин7. Примерно такой же точки зрения придерживается О.Н. Бибик8. О необходимости включения предписаний военного времени в УК РФ указывают В.И. Боев, М.А. Кочубей и А.П. Новиков, что, по их мнению, необходимо отразить в ст. 1 УК РФ9.
Развернутое и более конкретное предложение по усовершенствованию военного уголовного законодательства военного времени и боевой обстановки сформулировано Н.А. Шулеповым. Он считает, что необходимо, во-первых, дополнить существующие составы воинских преступлений квалифицирующими или особо квалифицирующими признаками «в военное время или в боевой обстановке» и усилить наказания за их совершение; во-вторых, снизить границы криминализации за совершение некоторых воинских преступлений в военное время или в боевой обстановке (в военное время они признаются преступлениями, тогда как в мирное время нет — например,
6 См.: Военная юстиция в России: история и современность. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. В.В. Ершова, В.В. Хомчика. С. 472—473.
7 См.: АхметшинХ.М. Преступления против военной службы // Российская юстиция, 1997. № 5. С. 42; он же. Военно-уголовное законодательство Российской Федерации. Статья // Избранные труды. М., 2011. С. 220—221.
8 См.: Бибик О.Н. Источники уголовного права Российской Федерации: Авто-реф. дисс. ... канд. юрид. наук. Омск, 2005. С. 13.
9 См.: Боев В.И., Кочубей М.А., Новиков А.П. Война и уголовный закон. М., 2009. С. 147, 148.
ответственность за самовольное оставление части или места службы в боевой обстановке должна устанавливаться независимо от продолжительности уклонения от военной службы (или должна быть снижена на 2/3), в то время как дифференциация такой продолжительности обязательна для мирного времени); в-третьих, предусмотреть в УК РФ составы преступлений, которые совершаются исключительно в военное время или в районе военных действий (добровольная сдача в плен, оставление противнику средств ведения войны, мародерство, преступное поведение в плену); в-четвертых, особую группу преступлений должны составлять преступления против законов и обычаев войны (насилие над населением в районе военных действий, дурное обращение с военнопленными, незаконное ношение знаков Красного Креста и Красного Полумесяца и злоупотребление ими и т.д.)10. Похожие предложения высказывались Д.В. Кайсиным11.
Соответствующие предложения о внесении изменений и дополнений в гл. 33 УК РФ также высказывали: М.А. Кудинов, А.В. Лещев, П.Е. Мелешко, Ю.П. Оноколов, Р.А. Трощенко, А.И. Шилов и др.12
Анализ предложений по усовершенствованию военно-уголовного законодательства показал, что все они сводятся к модернизации действующего УК РФ, в основе которой лежит преобладающая в доктрине уголовного права классификация уголовно-правовых предписаний, применяемых в военное время или в боевой обстановке. В соответствии с этой классификацией, данные предписания в теории уголовного права принято делить на две группы: 1) нормативные предписания, предусматривающие ответственность за специальные преступления, совершающиеся только в условиях военного времени или в боевой обстановке (например, к таким преступлениям по ранее действующему законодательству относились: добровольная сдача
10 См.: Шулепов Н.А. Теоретические основы реализации уголовной ответственности военнослужащих: Дисс. ... докт. юрид. наук. М., 2001. С. 142—149.
11 См.: Кайсин Д.В. Источники уголовно-правовой системы РФ: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 18.
12 См.: Кудинов М.А. Указ. соч. С. 16—17; Лещев А.В. К вопросу о воинских преступлениях, совершаемых в военное время и в боевой обстановке. URL: https: www. pandia.ru (дата обращения: 10.11.2021); Мелешко П.Е. Военно-уголовное законодательство военного времени о субъекте преступлений против военной службы. URL: https: www.p.120-hal.ru (дата обращения: 12.11.2021); Оноколов Ю.П. Указ. соч. С. 2—5; Трощенко Р.А. К вопросу об уголовной ответственности за воинские преступления в военное время и в боевой обстановке. URL: https: www.voennoepravo.ru (дата обращения: 25.12.2021); ШиловА.П. Проблемы уголовной политики России: в отношении военнослужащих в военное время и боевой обстановке. С. 35—39.
в плен, мародерство, самовольное оставление поля боя, преступления против законов и обычаев войны и т.п.); 2) нормативные предписания, устанавливающие более строгую ответственность за преступления, предусмотренные действующим военно-уголовным законодательством (ст. 332—352 УК РФ), но совершенные в военное время или в боевой обстановке13. В свою очередь, все воинские преступления с учетом вышеуказанной градации военно-уголовных предписаний принято делить на три группы: 1) совершаемые в военное время; 2) совершаемые в боевой обстановке в мирное время; 3) совершаемые в мирное время14.
Даже общий обзор этих классификаций позволяет констатировать, что специалисты в сфере военно-уголовного права включают в институт, обеспечивающий охрану воинского правопорядка от преступлений, совершаемых в военное время или в боевой обстановке, как специальные нормы, устанавливающие уголовную ответственность за совершаемые только в этих условиях преступлений, так и нормы, содержащие квалифицирующие или особо квалифицирующие признаки в виде военного времени и боевой обстановки для составов института воинских преступлений мирного времени. Большинство авторов предлагают выделить эти институты в разные главы одного раздела15.
3. Особенности терминологического аппарата уголовного законодательства военного времени
Основополагающими при законодательном закреплении уголовно-правовых норм об ответственности военнослужащих за совершение воинских преступлений в военное время или в боевой обстановке, а также для их квалификации, являются термины «военное время» или «боевая обстановка».
В учебниках по военно-уголовному праву под военным временем обычно указывают период времени, когда РФ находится в состоянии
13 См.: Военная юстиция в России: история и современность. 2-е изд. пере-раб. и доп. / Под ред. В.В. Ершова, В.В. Хомчика. С. 471; Военно-уголовное право: Учебник. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. В.В. Ершова, В.В. Хомчика. М., 2020. С. 486.
14 См.: Военно-уголовное право: Учебник. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. В.В. Ершова, В.В. Хомчика. С. 39; Военная юстиция в России: история и современность. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. В.В. Ершова, В.В. Хомчика. С. 450.
15 См.: например, КайсинД.В. Указ. соч. С. 18; ТрощенкоР.А. Указ. соч.
войны с другими государствами или группой государств16. Согласно ч. 2 ст. 18 Федерального закона от 31 мая 1996 г. № 61-ФЗ «Об обороне»17 (далее — Закон об обороне) военное время наступает с момента: 1) объявления состояния войны; 2) фактического начала военных действий. Истекает военное время с момента объявления о прекращении военных действий, но не ранее их фактического прекращения.
В международной практике на окончание военного времени также могут указывать: 1) объявление о прекращении военных действий, в следующих формах — перемирие (местное или общее); временные меры (прекращение огня, освобождение территорий, отвод войск от линии соприкосновения и т.д.); предварительные (прелиминарные) мирные договоры; 2) объявление о капитуляции. Указанные обстоятельства служат основанием для окончания военного времени, но не состояния войны. В последнем случае для прекращения боевых действий необходимо мирное урегулирование в виде: заключения мирного договора; восстановления мирных отношений; принятия двухсторонней декларации18.
Что касается состояния войны, то оно объявляется федеральным законом в случаях: 1) вооруженного нападения на РФ другого государства или группы государств; 2) необходимости выполнения международных договоров РФ (ч. 1 ст. 18 Закона об обороне).
С военным временем тесно связано понятие «военное положение». Его легальное определение предусмотрено ч. 1 ст. 1 Федерального конституционного закона от 30 января 2002 г. № 1-ФКЗ «О военном положении»19 (далее — Закон о военном положении), под которым понимается: «...особый правовой режим, вводимый на территории Российской Федерации или в отдельных ее местностях в соответствии с Конституцией Российской Федерации Президентом Российской Федерации в случае агрессии против Российской Федерации или непосредственной угрозы агрессии». Целью введения этого положения является создание условий для отражения или предотвращения агрессии против РФ (ч. 2 ст. 1 Закона о военном положении). В отличие от военного времени начало
16 См.: Военно-уголовное право: Учебник. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. В.В. Ершова, В.В. Хомчика. С. 475; Военная юстиция в России: история и современность. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. В.В. Ершова, В.В. Хомчика. С. 451.
17 СЗ РФ. 1996. № 23. Ст. 2750.
18 См.: Военно-уголовное право: Учебник / Под ред. Х.М. Ахметшина, О.К. Зателепина. М., 2008. С. 309-310; Военно-уголовное право: Учебник. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. В.В. Ершова, В.В. Хомчика. С. 477.
19 СЗ РФ. 2002. № 5. Ст. 375.
и окончание военного положения устанавливается исключительно указом Президента РФ (ч. 2 ст. 1 Закона о военном положении). В период его действия для обеспечения обороны страны и безопасности государства могут ограничиваться права и свободы личности, деятельность организаций независимо от форм собственности и их должностных лиц, а кроме того, на них могут возлагаться дополнительные обязанности (ст. 87 Конституции РФ, ч. 1 ст. 1 Закона о военном положении).
Сравнивая понятия «военное положение» и «военное время» необходимо подчеркнуть, что, несмотря на их схожесть, данные понятия нельзя назвать тождественными. Во-первых, момент введения военного положения (в случае угрозы военной агрессии) может и не совпадать со временем объявления войны или фактическим началом военных действий, а таким образом, это положение может существовать вне пределов военного времени, и наоборот. Во-вторых, «военное положение» по действующему законодательству военной сферы, в отличие от понятия «военное время», свидетельствует не только об объективной обстановке данного периода, но и об особом правовом режиме деятельности разных государственных органов в это время. Вместе с тем действующий УК РФ, как и законодательство бывшего СССР, использует только понятие «военное время», очевидно это объясняется стремлением законодателя более динамичнее реагировать уголовно-правовыми средствами на воинские преступления, совершаемые в обстановке военной угрозы.
Как и термин «военное время», понятие «боевая обстановка» легально не раскрывается ни одним нормативным правовым актом РФ. Как последствия этого законодательного пробела в юридической литературе встречаются разные подходы к его пониманию. Так, например, Д.М. Изотов считает, что под боевой обстановкой понимается нахождение воинской части, подразделения или отдельных военнослужащих в непосредственном соприкосновении с противником. Следовательно, по мнению этого ученого, боевая обстановка существует, если ведется бой или же хотя бой и не начался, но получен приказ к осуществлению боевых действий20. В свою очередь, И.Ю. Белый под боевой обстановкой предложил понимать «оперативную ситуацию, характеризующуюся вооруженным столкновением либо угрозой такого столкновения воинского подразделения с противником»21.
20 См.: Военно-уголовное право: Учебник. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. В.В. Ершова, В.В. Хомчика. С. 477.
21 Военно-уголовное право: Учебник / Под ред. Х.М. Ахметшина, О.К. Зате-лепина. М., 2008. С. 311.
Общие принципы толкования законодательства указывают на необходимость при применении нормативных предписаний уголовного закона относительно воинских преступлений рассматривать буквальное содержание термина «боевая обстановка». Для этого необходимо рассмотреть его этимологическое значение. В толковом словаре С.И. Ожегова слово «боевой» означает ведение боя, а «обстановка» — состояние, условия существования чего-либо. Слово «бой» С.И. Ожегов рассматривал как вооруженное столкновение, битву 22. Советская военная энциклопедия определяет боевую обстановку как совокупность факторов и условий, складывающихся в районе ведения боевых действий в определенное время и которые влияют на подготовку и выполнение подразделениями, частями и соединениями боевой задачи23. Следовательно, этимологическое значение термина «боевая обстановка» связано с положением войск в условиях боя. Нормативное понятие «бой» предусмотрено в ст. 1 Боевого устава по подготовке и ведению общевойскового боя, ч. 3 (взвод, отделение, танк), введенного в действие приказом главнокомандующего сухопутными войсками от 24 февраля 2005 г. № 19 (далее — Боевой устав): «Бой — основная форма тактических действий, представляет собой организованные и согласованные по цели, месту и времени удары, огонь и маневр соединений, частей и подразделений в целях уничтожения (разгрома) противника, отражения его ударов и выполнения других тактических задач в ограниченном районе в течение короткого времени». «Бой может быть общевойсковым, противовоздушным, воздушным и морским» (ст. 2 Боевого устава)24. Соответственно, боевая обстановка в узком смысле — это состояние войск (сил) в условиях боя (основной формы тактических действий), а в широком понимании — это состояние воинских частей, подразделений (кораблей, самолетов, танков) во время осуществления ими тактических действий по выполнению боевых задач в ограниченном районе в течение короткого времени.
Термин «боевая обстановка» необходимо отличать от понятий «боевые действия» и «военные действия». По нашему мнению, смысловым значением некоторых видов боя может охватываться понятие
22 Словарь русского языка: Ок 53 000 слов / Под общ. ред. Л.И. Скворцова. 24-е изд., испр. М., 2008. С. 66, 557.
23 См.: Огарков Н.В. Советская военная энциклопедия: В 8 т. Т. 7 / Под ред. Н.В. Огаркова. М., 1980. С. 551.
24 Боевой устав по подготовке и ведению общевойскового боя. Ч. 3 (взвод, отделение, танк), введен в действие приказом главнокомандующего Сухопутными войсками от 24 февраля 2005 г. № 19. М., 2005. С. 4.
«боевые действия». Данное утверждение основывается на предписании ст. 2 Боевого устава, где предусмотрено, что «характерными чертами современного общевойскового боя являются: высокая напряженность, скоротечность и динамичность боевых действий.»25. Отсюда следует, что понятие «боевая обстановка» охватывает понятие «боевые действия», они соотносятся между собой как целое и его часть. При этом в боевой обстановке (или, иными словами, в условиях боевых действий, на тактическом уровне) могут находиться как соединения, части, так и подразделения — взвод, отделение, танк, отдельные военнослужащие. Более масштабные действия стратегического уровня, под которыми понимаются «военные действия»26, охватывают собой как боевую обстановку, так боевые действия.
Ведение боя связано с выполнением боевых задач, что прямо следует из предписаний абз. 2 ст. 2 Боевого устава, где, в частности, указывается: «В ходе общевойскового боя соединения (части, подразделения) могут решать боевые задачи совместно с войсками, воинскими формированиями и органами других войск Российской Федерации». Выполнением боевой задачи признается и несение караульной службы, о чем указывается в ст. 115 Устава гарнизонной и караульной служб Вооруженных сил РФ, а также несение боевого дежурства, несение службы в пограничном наряде и т.д.27 А потому в случае нападения, например, на караул или при нарушении воздушного пространства РФ самолетом нарушителем либо прорыва через государственную границу вооруженного бандформирования и т.д., может возникнуть и боевая обстановка. Соответственно, как уже отмечалось, она имеет место не только в военное время (как на передовой, так и в тылу, например, во время ликвидации десанта противника или отражения воздушных налетов), но и в мирное время. Анализ военного законодательства РФ (в том числе и положений разд. 4 гл. 1 Боевого устава) указывает, что временные рамки условий боевой обстановки ограничиваются сроками получения и выполнения боевой задачи (боевого приказа и указания), на ведение боевых действий, а при несении специальных (охранных служб) ограничиваются периодом фактиче-
25 Боевой устав по подготовке и ведению общевойскового боя. Ч. 3 (взвод, отделение, танк), введен в действие приказом главнокомандующего Сухопутными войсками от 24 февраля 2005 г. № 19. С. 5-6.
26 См.: Кудинов М.А. Указ. соч. С. 18; ОгарковН.В. Советская военная энциклопедия: В 8 т. Т. 2 / Под ред. Н.В. Огаркова. М., 1979. С. 260.
27 Военная юстиция в России: история и современность. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. В.В. Ершова, В.В. Хомчика. С. 350.
ского несения такой службы во время возникновения и устранения, соответствующих инцидентов.
Исходя из вышеизложенного, мы пришли к выводу, что, несмотря на повсеместное применение военным и уголовным законодательством (в ч. 3 ст. 331) терминов «военное время» и «боевая обстановка», к сожалению, они не раскрываются ни одним нормативным актом, в то время как в научной среде нет единого мнения в их понимании. Такой подход к уголовно-правовой охране воинского правопорядка никаким образом не способствует эффективному применению уголовного закона и строгой реализации принципа законности. С нашей точки зрения, выходом из данной ситуации было бы закрепление дефиниций этих терминов в приложении к соответствующей статье УК РФ.
4. Основные положения уголовного законодательства военного времени
В предыдущих своих публикациях нами отмечалось, что в действующий уголовный закон включена система военно-уголовных норм, структура которой зависит от предметно-функционального предназначения — уголовно-правого обеспечения воинского правопорядка в мирное и военное время. Эта система состоит из трех институтов (общих начал уголовной ответственности и наказания военнослужащих, ответственности за преступления против воинского правопорядка, совершаемых в военное время и в боевой обстановке, ответственности за преступления против воинского правопорядка, совершаемых в мирное время) и образует специальную подотрасль — военное уголовное право России28.
Данное утверждение основывается на соответствии рассматриваемой системы всем признакам подотрасли права, в том числе предложенных А.А. Головиной29, а именно: 1) система военного уголовного права РФ признается одной из самых крупных подсистем в уголовном праве, содержит в себе несколько институтов и имеет потенциал к еще большему укрупнению (за счет уголовного законодательства военно-
28 См.: Бодаевский В.П. Характеристика и функциональное назначение системы уголовно-правовых норм, обеспечивающих охрану воинского правопорядка // Lex russica. 2021. Т. 74. № 4. С. 44-62.
29 Формирование и развитие отраслей права в исторической и современной правовой реальности России: В 12 т. Т. 1. Теоретико-методологические аспекты образования отраслей российского права: Монография / Под общ. ред. Р.Л. Хача-турова. М., 2020. С. 97-98.
го времени), а потому на иерархическом уровне занимает место между институтами и самой отраслью права; 2) военное уголовное право обеспечивает охрану специфических общественных отношений, — воинского правопорядка, а также регулирует другие уголовно-правовые отношения с военной составляющей (все они охватываются предметом правового регулирования уголовного права); 3) данная подотрасль имеет все необходимые регулятивные механизмы (в отличие от других составляющих уголовного права), что делает ее способной с относительной самостоятельностью обеспечивать уголовно-правовую охрану воинского правопорядка. Вместе с тем между нею и другими составляющими уголовного права все же сохраняются достаточно тесные связи, что обеспечивает единство этой отрасли права; 4) военно-уголовное право как подотрасль права имеет свою внутреннюю иерархическую структуру; 5) поскольку правовые нормы внутри данной подотрасли обладают достаточно прочными системными связями, то в ней выделяется ряд функционирующих общих правовых принципов; 6) хотя система военно-уголовного права частично и обособлена в своем функционировании, но все же нуждается в постоянном обращении к регулятивному арсеналу всей отрасли уголовного права, в составе которой осуществляет свою деятельность.
В общей теории права принято считать, что крупные структурные элементы отраслей права, не ниже института, для их выражения в объективной действительности и удобства применения должны быть обособлены в главах, разделах или частях нормативных правовых актов30.
Используя метод индукции по итогам изложенного, можно сформулировать обобщающее утверждение, что институты системы военного уголовного права целесообразно изложить в отдельных разделах УК РФ, а субинституты, соответственно, в главах. Поскольку существующая структура уголовного закона не предусматривает более масштабного его членения на уровне между разделом и частью, то считаем необходимым разместить эту систему в отдельной части УК РФ под названием «Специальная воинская часть», соотнося структурные части (Общую, Особенную и Специальную) этого закона с общефилософскими категориями «общее-особенное-частное (специальное)». Такое построение системы УК РФ будет полностью отвечать требованиям, которые предъявляются системологией. Ограничиться только суброгацией имеющихся военно-специальных норм УК РФ означало бы обратное (противоречие указанным требованиям).
30 См.: СырыхВ.М. Теория государства и права: Учебник. М., 2001. С. 119. Труды Института государства и права РАН. 2022. Том 17. № 2
Применение законодателем предлагаемого подхода, по нашему мнению, позволит: во-первых, в полной мере соблюсти законодательное требование, предусмотренное в п. «о» ст. 71 Конституции РФ, ч. 2 ст. 2 и ст. 3 УК РФ, о том, что преступность и наказуемость устанавливается исключительно федеральным законом, представляющим собой уголовный закон; во-вторых, усовершенствовать систему военного уголовного права в целом, упростить ее восприятие, более дифференцированно подходить к уголовной ответственности военнослужащих в зависимости от пребывания войск в условиях мирного и военного времени, акцентировать специфику применения к военнослужащим общеуголовного законодательства, удобству применения уголовного закона, увеличить потенциал уголовно-правовой охраны как можно большего числа элементов воинского правопорядка; в-третьих, не нарушая логики построения Особенной части и всей системы УК РФ, в полной мере учесть общественную опасность воинских преступлений.
Выделение Специальной части в кодифицированном нормативном акте является не новой идеей, она обусловлена правовыми традициями нашего государства. Например, Свод военных постановлений 1869 г. состоял из шести частей и 24 книг. Даже в настоящее время в некоторых отраслях отечественного права существует такая структура. В частности, В.М. Лебедев31, М.В. Молодцов32 и др. отмечают существование ее в трудовом праве России. По мнению М.В. Лебедева, обособление в законе, помимо Общей и Особенной частей, еще и Специальной вызвано стремлением законодателя выделить из системы закона достаточно инородный для нее элемент, который рано или поздно «отпочкуется» из нее 33. Данное утверждение основано на довольно распространенном в общей теории права подходе к пониманию подотрасли права и образованию отраслей права34. Применительно к уголовному праву законодатель, по-видимому из тех же соображений, задекларировал в ч. 3 ст. 331 УК РФ выделение из УК РФ
31 См.: Лебедев В.М. Системология трудового права // Государство и право. 2016. № 3. С. 103-105.
32 См.: Молодцов М.В., Головина С.Ю. Трудовое право России: Учеб. пособие. М., 2003. С. 23.
33 См.: Лебедев В.М. Указ. соч. С. 105.
34 См.: Формирование и развитие отраслей права в исторической и современной правовой реальности России: В 12 т. Т. 1. Теоретико-методологические аспекты образования отраслей российского права: Монография / Под общ. ред. Р.Л. Ха-чатурова. С. 93.
уголовного законодательства военного времени, но почему-то только военного времени, а не всю систему военного уголовного законодательства, неразрывной частью которого является этот институт права. Такой подход свидетельствует о том, что законодатель не рассматривает военное уголовное право России как целостную систему, что может привести к ее искусственному расчленению, нарушению внутрисистемных и межотраслевых связей, а в итоге — к перекосам в развитии и неэффективному применению.
Далее необходимо также отметить, что рассматриваемая модель структуры уголовного закона известна и зарубежному законодателю. Например, структура УК Республики Польша (далее — УК РП), принятого в 1997 г., состоит из трех частей: Общей, Особенной и Воинской. Этот кодифицированный нормативный акт уже довольно долго, вот уже около 24 лет, успешно действует в таком виде. Как отмечают А.И. Лукашев и Э.А. Саркисова, «воинская часть является, по сути, относительно самостоятельным Уголовным кодексом о воинских преступлениях внутри этого УК. Его ст. 317 допускает даже наличие положений, изменяющих положения Общей и Особенной частей УК РП35. Деление текста кодифицированного акта с выделением его Специальной части встречается также и в обособленных от общеуголовного законодательства военно-уголовных нормативных актах, примером чему может служить КВЮ Франции 2006 г., который состоит из четырех книг36. Данная модель структуры кодекса встречается и в сугубо общегражданском уголовном законодательстве зарубежных стран. Например, Общегражданский уголовный кодекс Норвегии включает три части: Часть 1. «Общие положения», Часть 2. «Преступления» и Часть 3. «Незначительные преступления»37.
Возвращаясь к вопросу формирования института уголовной ответственности за преступления против воинского правопорядка, совершаемые в военное время и в боевой обстановке, необходимо отталкиваться от исторического опыта его развития. В этом плане мы полностью поддерживаем мнение Д.М. Изотова о том, что богатый
35 Уголовный кодекс Республики Польша / Научн. ред. А.И. Лукашев, Н.Ф. Кузнецова; пер. с польского Д.А. Барилович. СПб., 2001. С. 8, 43.
36 Ordonnance n° 2006-637 du 1er juin 2006 portant refonte du code de justice militaire (partie législative) // Journal officiel de la Republicue Français (J.O) n° 127 du 2 juin 2006.
37 Общегражданский Уголовный кодекс Норвегии от 22 мая 1902 г. URL: http://okpravo.ru/zarubezhnoe-pravo/ugolovnoe-pravo-1%8 (дата обращения: 15.11.2021).
отечественный и зарубежный опыт до настоящего времени в действующем уголовном законодательстве полностью не реализован38.
Надо отметить, что накануне Великой Отечественной войны действующее военно-уголовное законодательство СССР вобрало в себя все лучшее, что было в предыдущих периодах развития России. Соответственно, во время войны не потребовалось внесение значительных корректив в предписания о воинских преступлениях военного времени. Вместе с тем опыт прошедшей войны был обобщен и учтен в Законе СССР от 25 декабря 1958 г. «Об уголовной ответственности военнослужащих». Как отмечает В.П. Щупленков, в этот Закон не вошло предписание, предусмотренное ст. 21 Положения о воинских преступлениях от 27 июля 1927 г., об ответственности начальника за самовольное отступление от данных ему для боя распоряжений. Угроза уголовной ответственности зачастую сковывала инициативу командиров, это приводило к тому, что при резко изменившейся боевой обстановке некоторые из них избегали принимать самостоятельные решения, не согласующиеся с ранее полученным распоряжением39. Не оправдали себя на практике и нормативные предписания, предусмотренные ст. 26 Положения о воинских преступлениях от 27 июля 1927 г., о сношении с лицами, находящимися на оккупированной территории, так как связь с такими гражданами оказалась основой организации народного сопротивления гитлеровским захватчикам40 и партизанского движения. Как указывается в юридической литературе, нормативные предписания Закона СССР от 25 декабря 1958 г. «Об уголовной ответственности военнослужащих» в полной мере отражали реальные потребности как Вооруженных Сил СССР (после Великой Отечественной войны они принимали участие во многих вооруженных конфликтах при оказании интернациональной помощи и т.д.), так и Вооруженных Сил, его правопреемника, — Российской Федера-ции41. В последующем нормативные предписания указанного Закона дублировались в УК РСФСР 1960 г.
38 См.: Военно-уголовное право: Учебник. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. В.В. Ершова, В.В. Хомчика. С. 483.
39 См.: Щупленков В.П. Уголовно-правовая борьба с преступлениями обороны страны в военное время. М., 1996. С. 91, 92.
40 См.: Ахметшин Х.М. , Васильев Н.В. , Кудрявцев В.Н. , Шанин В.И. и др. Воинские преступления: Учебник для слушателей Воен.-юрид. фак. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. Н.Ф. Чистякова. М.: Воен.-полит. Краснознам. акад. им. В.И. Ленина, 1970. С. 278.
41 Военная юстиция в России: история и современность. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. В.В. Ершова, В.В. Хомчика. С. 461.
УК РСФСР 1960 г. включал квалифицированные и особо квалифицированные составы воинских преступлений в связи с совершением их в военное время или в боевой обстановке, к которым относились: неповиновение (ст. 238 УК РСФСР), неисполнение приказа (ст. 239 УК РСФСР), сопротивление начальнику или принуждение его к нарушению служебных обязанностей (ст. 240 УК РСФСР), угроза начальнику (ст. 241 УК РСФСР), насильственные действия в отношении начальника (ст. 242 УК РСФСР), уклонение от воинской службы путем членовредительства или иным способом (ст. 249 УК РСФСР), посягательства на порядок сбережения военного имущества (ст. 250-251 УК РСФСР), нарушение правил несения специальных видов служб (ст. 255, 258 УК РСФСР), воинские должностные преступления (ст. 260, 260.1 и 262 УК РСФСР).
Кроме того, уголовный закон РСФСР предусматривал квалифицированные и особо квалифицированные составы воинских преступлений, содержащих только один признак «военное время», к которым относились: самовольная отлучка (ст. 245 УК РСФСР), самовольное оставление части или места службы (ст. 246 УК РСФСР), дезертирство (ст. 247 УК РСФСР), нарушение правил несения боевого дежурства (ст. 257 УК РСФСР).
Отсутствие такого квалифицирующего (особо квалифицирующего) признака в виде боевой обстановки в первых двух составах поясняется вынесением его в отдельную ст. 248 УК РСФСР, которой устанавливалась уголовная ответственность за самовольное оставление части в боевой обстановке. Применительно к данной группе преступлений необходимо также отметить, что мы поддерживаем законодателя, который отказался от данного признака в составе преступления, посягающего на порядок несения боевого дежурства, поскольку полное соблюдение этих правил в боевой обстановке зачастую может быть и невыполнимо. Например, в экстренной обстановке, при отражении нападения неприятеля на командный пункт. Или в случае уничтожения, повреждения противником приборов слежения, связи и т.д., заменить которые либо отремонтировать в боевой обстановке просто невозможно.
Воинскими преступлениями мирного времени, которые не предусматривали указанных признаков, являлись: оскорбление подчиненным начальника или начальником подчиненного (ст. 243 УК РСФСР), нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности (ст. 244 УК РСФСР), посягательства на порядок эксплуатации военно-техни-
ческих средств (статьи 251.1—254 УК РСФСР), нарушение правил несения пограничной службы (ст. 256 УК РСФСР), разглашение военной тайны или утрата документов, содержащих военную тайну (ст. 259 УК РСФСР).
По нашему мнению, отсутствие рассматриваемых квалифицирующих (особо квалифицирующих) признаков в составах воинских преступлений, посягающих на порядок эксплуатации военно-технических средств (ст. 251.1—254 УК РСФСР), является оправданным, поскольку в военное время или в боевой обстановке возникает необходимость экстренной эксплуатации военно-технических средств (на марше, в бою, в окружении и т.д.), в некоторых случаях такие нарушения диктуются боевой необходимостью, например, при воздушном или танковом таране, намеренном уничтожении вооружения, военной и специальной техники, чтобы она не досталась врагу, а кроме того, в боевых условиях не всегда существует объективная возможность выполнения регламента эксплуатации этих средств. В то же время преступления, связанные с неуставными взаимоотношениями между военнослужащими, в том числе с оскорблением подчиненным начальника или начальником подчиненного, нарушением уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности, совершенные в военное время или в боевой обстановке, обретают еще большую общественную опасность, так как они напрямую причиняют вред боеготовности и боеспособности конкретных подразделений, могут привести к срыву выполнения боевой задачи, причинению вреда жизни и здоровью военнослужащих, что совершенно недопустимо в подобных условиях, а потому необходимым, на наш взгляд, было бы введение в их составы рассматриваемых квалифицирующих признаков. Боевая обстановка, как отмечалось, может возникнуть и при несении пограничной службы в мирное время. Общественная опасность данных преступлений особенно повышается в военное время, например, когда в районе государственной границы и приграничной территории начинают активизироваться разведывательные и диверсионные группы противника, увеличивается преступность среди местного населения, связанная в том числе с незаконным пересечением границы, контрабандой и т.д.
Большинство из перечисленных в трех группах основных составов в том или ином виде сохранилось и в действующем УК РФ. Кроме вышеуказанных преступлений УК РСФСР 1960 г. предусматривал и ряд специальных, совершаемых только в военное время и в боевой обстановке воинских преступлений к которым, в частности, относились: са-
мовольное оставление части в боевой обстановке (ст. 248 УК РСФСР), сдача или оставление противнику средств ведения войны (ст. 261 УК РСФСР), самовольное оставление поля сражения или отказ действовать оружием (ст. 263 УК РСФСР), добровольная сдача в плен (ст. 264 УК РСФСР), преступные действия военнослужащего, находящегося в плену (ст. 265 УК РСФСР), мародерство (ст. 266 УК РСФСР), насилие над населением в районе военных действий (ст. 267 УК РСФСР).
Н.И. Загородников указывал, что перечисленные преступления, согласно общепризнанной в советской теории уголовного права классификации, относились к воинским преступлениям, которые совершаются в районе военных действий и в условиях плена42.
УК РСФСР 1960 г. также содержал преступления против законов и обычаев войны — это: дурное обращение с военнопленными (ст. 268 УК РСФСР) и незаконное ношение знаков Красного Креста и Красного Полумесяца (ст. 269 УК РСФСР)43.
В действующем УК РФ мародерство, насилие над населением в районе военных действий, традиционно относящиеся к совершаемым военнослужащими в районе военных действий, а также преступления, совершаемые в условиях плена и преступления против законов и обычаев войны (их еще называют военные преступления), предусмотрены ч. 1 ст. 356, разд. XII «Преступления против мира и безопасности человечества» УК РФ, субъектом которых может быть любое физическое лицо, а не только военнослужащий. На наш взгляд, несмотря на достаточно строгие санкции данного уголовно-правового предписания, законодатель не учел в нем воинской специфики этих преступлений, изложил их обобщенным образом, со ссылкой на международные договоры РФ, некоторые из перечисленных преступлений прямо в ст. 356 УК РФ не указываются. Например, это касается похищения на поле сражения вещей, находящихся при убитых и раненых (мародерство). В международной практике мародерство понимается несколько иначе чем в отечественной теории уголовного права, прежде всего оно связывается с разграблением имущества гражданского населения, культурных ценностей и т.д.44 В этом случае необходимо согласиться с мнением М.А. Кудинова, который отметил, что, несмо-
42 См.: Уголовное право. Часть Особенная / Под ред. Н.И. Загородникова, В.Ф. Кириченко. М., 1968. С. 537-538.
43 См.: там же. С. 538.
44 См.: Трунов И.Л. Мародерство — преступление международного характера // Адвокат. 2004. № 9. С. 25-28.
тря на охватываемость ст. 356 УК РФ указанных преступлений, включение их в гл. 33 УК РФ является вполне разумным. Поскольку, по его мнению, правовая норма, диспозиция которой закреплена в ст. 356 УК РФ, является бланкетной и отсылает к международным договорам РФ, содержание которых придает предусмотренным указанной статьей преступлениям широкий смысл, в результате чего не все они обладают одинаковой тяжестью, что требует их разделения45.
По нашему мнению, опыт закрепления в УК РСФСР 1960 г. квалифицирующих и особо квалифицирующих признаков «военное время» и «боевая обстановка», а также подсистемы воинских преступлений, совершаемых в военное время и в боевой обстановке, следует взять за основу формирования института ответственности за преступления против воинского правопорядка, совершаемые в военное время и в боевой обстановке. Однако это не должно быть простым копированием прежнего законодательства, вводимые предписания должны соответствовать Конституции РФ, общепризнанным принципам и нормам международного права, другим предписаниям уголовного закона, а также потребностям государства и общества, что представляет собой основной принцип правового регулирования46.
Этот институт должен быть закреплен, как отмечалось, в Специальной части УК РФ в отдельном разделе, расположенном перед преступлениями, совершаемыми в мирное время, из-за чрезвычайной общественной опасности преступлений, совершаемых в военное время. Данный раздел, в свою очередь, должен делиться на две главы, под названием — «Преступления против установленного порядка поведения в боевых условиях» и «Преступления против законов и обычаев войны». Очередность групп этих преступлений такая же, как и в УК РСФСР 1960 г. Предлагается также сохранить и очередность, предусмотренных в них статей. Однако преступления, совершаемые в условиях плена, исходя из близости характера объектов уголовно-правовой охраны, целесообразно отнести, на наш взгляд, к главе «Преступления против законов и обычаев войны». Такая структура данного раздела, его расположение относительно других разделов Специальной части УК РФ будет полностью соответствовать ранее указанной градации охраняемых уголовным законом общественных отношений (личность—общество—государство).
45 Кудинов М.А. Указ. соч. С. 162.
46 См.: Алексеев С.С. Теория государства и права: Учебник для вузов. М., 2002. С. 264; Кудинов М.А. Указ. соч. С. 168.
Главу «Преступления против установленного порядка поведения в боевых условиях» предлагается открыть статьей, посвященной сдаче или оставлению противнику средств ведения войны. Следующая статья данной главы должна быть посвящена самовольному оставлению поля сражения или отказу действовать оружием. Третьей по последовательности размещения предлагается предусмотреть статью, посвященную добровольной сдаче в плен. Четвертая статья этой главы должна быть посвящена мародерству.
Первую статью главы «Преступления против законов и обычаев войны» УК РФ предлагается посвятить преступным действиям военнослужащего, находящегося в плену. Следующую статью данной главы необходимо посвятить насилию над населением в районе военных действий. Третья статья должна быть посвящена дурному обращению с военнопленными. Четвертую статью предлагается посвятить незаконному ношению знаков Красного Креста и Красного Полумесяца и злоупотреблению ими.
5. Выводы
Таким образом, подводя итоги изложенному, необходимо отметить следующее.
1. В теории права существуют разные подходы к превентивной криминализации уголовного законодательства военного времени и боевой обстановки. Большинство ученых считают, что такой закон необходимо принять уже в мирное время. Иной подход: во-первых, противоречит предписаниям ч. 1 ст. 54 Конституции РФ и ст. 10 УК РФ; во-вторых, не учитывает ни исторический, ни зарубежный опыт превентивной криминализации данных преступлений; в-третьих, не учитывает современные реалии, возможность возникновения условий боевой обстановки в мирное время и более двадцатилетний опыт применения Вооруженных Сил РФ, других войск и воинских формирований, подразделений государственных органов, где предусмотрена военная служба, в различных вооруженных конфликтах (в миротворческих, антитеррористических миссиях, операциях и т.д.) и в боевых действиях.
2. Термины «военное время» и «боевая обстановка» не раскрываются ни одним нормативным актом, что не способствует эффективному применению уголовного закона и строгой реализации принципа законности. С нашей точки зрения, выходом из данной ситуации было бы закрепление дефиниций этих терминов в приложении к соответствующей статье УК РФ.
Под боевой обстановкой следует понимать состояние воинских частей, подразделений (кораблей, танков, самолетов, вертолетов и т.д.), а также отдельных военнослужащих во время осуществления ими тактических действий по исполнению боевых задач в ограниченном районе на протяжении короткого времени. В свою очередь, под военным временем следует понимать период времени от начала объявления войны с другими государствами или группой государств либо фактического начала боевых действий до их прекращения.
3. Предлагается дополнить в качестве квалифицирующих (особо квалифицирующих) признаков «военное время» и «боевая обстановка» составы преступлений против порядка подчиненности и воинской чести, против порядка пребывания на военной службе, против порядка несения специальных (охранных) видов служб (состав нарушения правил несения боевого дежурства необходимо дополнить только одним особо квалифицирующим признаком «военное время»), против порядка сбережения военного имущества.
С закреплением в УК РФ преступления против порядка сбережения военной тайны и группы преступлений против порядка осуществления своих полномочий воинскими должностными лицами указанные признаки должны быть включены и в их составы.
В преступлениях против порядка эксплуатации военно-технических средств указанные признаки предлагается не предусматривать.
Перспективную модель раздела «Преступления против воинского правопорядка, совершаемые в военное время и в боевой обстановке» можно представить следующим образом: глава «Преступления против установленного порядка поведения в боевых условиях» должна состоять из статей, посвященных: сдаче или оставлению противнику средств ведения войны, самовольному оставлению поля сражения или отказу действовать оружием, добровольной сдаче в плен и мародерству; глава «Преступления военнослужащих против законов и обычаев войны» должна включать статьи, посвященные: преступным действиям военнослужащего, находящегося в плену, насилию над населением в районе военных действий, дурному обращению с военнопленными, незаконному ношению знаков Красного Креста и Красного Полумесяца и злоупотреблению ими.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
Абдуллаев З.М. Теоретические основы криминализации воинских общественно опасных деяний: Дисс. ... канд. юрид. наук. М.: Военный универ., 1991.
Алексеев С.С. Теория государства и права: Учебник для вузов. М.: Норма, 2002.
Ахметшин Х.М. Военно-уголовное законодательство Российской Федерации // Избранные труды. М.: Юрлитинформ, 2011.
Ахметшин Х.М. Преступления против военной службы // Российская юстиция. 1997. № 5. С. 42-44.
Ахметшин Х.М, Васильев Н.В., Кудрявцев В.Н., Шанин В.И. и др. Воинские преступления: Учебник для слушателей Воен.-юрид. фак. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. Н.Ф. Чистякова. М.: Воен.-полит. Краснознам. акад. им. В.И. Ленина, 1970.
Бибик О.Н. Источники уголовного права Российской Федерации: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. Омск: Ом. акад. МВД РФ, 2005.
Бодаевский В.П. Характеристика и функциональное назначение системы уголовно-правовых норм, обеспечивающих охрану воинского правопорядка // Ьех гшвюа. 2021. Т. 74. № 4. С. 44-62.
Боев В.И., Кочубей М.А., Новиков А.П. Война и уголовный закон. М.: Норма, 2009.
Военная юстиция в России: история и современность. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. В.В. Ершова, В.В. Хомчика. М.: РГУП, 2017.
Военно-уголовное право: Учебник / Под ред. Х.М. Ахметшина, О.К. Зателе-пина. М.: Военный ун-т, За права военнослужащих, 2008.
Военно-уголовное право: Учебник. 2-е изд. перераб. и доп. / Под ред. В.В. Ершова, В.В. Хомчика. М.: РГУП, 2020.
Горелик В.Я. Декриминализация воинских преступлений: предварительные выводы и проблемы // Информационный бюллетень Главной военной прокуратуры. 1998. № 2 (150). С. 3-5.
Кайсин Д.В. Источники уголовно-правовой системы РФ: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. М.: Моск. гос. юрид. акад., 2005.
Кудинов М.А. Теоретические и правовые основы уголовной ответственности за преступления против военной службы, совершаемые в военное время и в боевой обстановке: Дисс. ... канд. юрид. наук. М.: РИО фил. Моск. гос. открытого пед. ун-та им. М.А. Шолохова, 2004.
Лебедев В.М. Системология трудового права // Государство и право. 2016. № 3. С. 103-105.
ЛещевА.В. К вопросу о воинских преступлениях, совершаемых в военное время и в боевой обстановке. иКЬ: Шрк: www.pandia.ru. (дата обращения: 10.11.2021).
Мелешко П.Е. Военно-уголовное законодательство военного времени о субъекте преступлений против военной службы. иКЬ: Шрв: www.p.120-hal.ru. (дата обращения: 12.11.2021).
Молодцов М.В., Головина С.Ю. Трудовое право России: Учеб. пособие. М.: Норма, 2003.
Огарков Н.В. Советская военная энциклопедия: В 8 т. Т. 2 / Под ред. Н.В. Огар-кова. М.: Воениздат, 1979.
Огарков Н.В. Советская военная энциклопедия: В 8 т. Т. 7 / Под ред. Н.В. Огар-кова. М.: Воениздат, 1980.
Оноколов Ю.П. О преступности военнослужащих в военное время и в боевой обстановке // Военно-юридический журнал. 2011. № 9. С. 2—5.
Сырых В.М. Теория государства и права: Учебник. М.: Юридический Дом «Юстицинформ», 2001.
Трощенко Р.А. К вопросу об уголовной ответственности за воинские преступления в военное время и в боевой обстановке. URL: https: www.voennoepravo.ru (дата обращения: 25.12.2021).
Трунов И.Л. Мародерство — преступление международного характера // Адвокат. 2004. № 9. С. 25-28.
Уголовный кодекс Республики Польша / Науч. ред. А.И. Лукашев, Н.Ф. Кузнецова; пер. с польского Д.А. Барилович. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001.
Уголовное право. Часть Особенная / Под ред. Н.И. Загородникова, В.Ф. Кириченко. М.: Юридическая литература, 1968.
Формирование и развитие отраслей права в исторической и современной правовой реальности России: В 12 т. Т. 1. Теоретико-методологические аспекты образования отраслей российского права: Монография / Под общ. ред. Р.Л. Хачатуро-ва. М.: Юрлитинформ, 2020.
Шилов А.П. Проблемы уголовной политики России: в отношении военнослужащих в военное время и боевой обстановке // Уголовно-исполнительное право. 2007. № 1. С. 35-39.
Шулепов Н.А. Теоретические основы реализации уголовной ответственности военнослужащих: Дис. ... докт. юрид. наук. М.: Всерос. науч.-исслед. ин-т МВД РФ., 2001.
Щупленков В.П. Уголовно-правовая борьба с преступлениями обороны страны в военное время. М.: Юридическая литература, 1996.
Ordonnance n° 2006-637 du 1er juin 2006 portant refonte du code de justice militaire (partie législative). Journal officiel de la Republicue français (J.O) n° 127 du 2 juin 2006. (in fran.).
REFERENCES
Abdullaev, Z.M. (1991). Teoreticheskie osnovy kriminalizatsii voinskikh obshchestven-no opasnykh deyanii [Theoretical Foundations of the Criminalization of Military Socially Dangerous Acts]. The Candidate of Legal Sciences Thesis. Moscow: Military University. (in Russ.).
Ahmetshin, H.M. (1997). Prestupleniya protiv voennoy sluzhby [Crimes Against Military Service]. Rossiyskayayusticiya [Russian Justice], 5, pp. 42-44. (in Russ.).
Ahmetshin, H.M. (2011). Voenno-ugolovnoe zakonodatelstvo Rossiiskoy Federacii [Military-Criminal Legislation of the Russian Federation]. In: Izbrannye trudy [Selected Works]. Moscow: Yurlitinform. (in Russ.).
Ahmetshin, H.M., Zatelepin, O.K., and Petrochenkov, A. Yu. eds. (2008). Voen-no-ugolovnoepmvo: uchebnik [Military Criminal Law: Textbook]. Moscow: Military University, For the Rights of Military Personnel. (in Russ.).
Alekseev, S.S. (2002). Teoriya gosudarstva i prava. Uchebnik dlya vuzov [Theory of State and Law. Textbook for Universities.]. Moscow: Norma. (in Russ.).
Bibik, O.N. (2005). Istochniki ugolovnogoprava Rossiiskoi Federatsii [Sources of Criminal Law of the Russian Federation]. The Candidate of Legal Sciences Thesis' Abstract. Omsk: Om. akad. MVD RF. (in Russ.).
Bodaevskii, V.P. (2021). Kharakteristika i funktsional'noe naznachenie sistemy ugolovno-pravovykh norm, obespechivayushchikh okhranu voinskogo pravoporyadka [Characteristics and Functional Purpose of the System of Criminal Law Norms that Ensure the Protection of Military Law and Order]. LexRussica, 74 (4), pp. 44-62. (in Russ.).
Boev, V.I., Kochubej, M.A. and Novikov, A.P. eds. (2009). Voyna i ugolovniy zakon [War and Criminal Law]. Moscow: Norma. (in Russ.).
Chistyakov, N.F. ed. (1970). Voinskieprestupleniya. Uchebnik dlya slushateley Voen.-yu-rid. fak. [Military Crimes. Textbook for Students of the Military Law Faculty]. 2nd ed. Moscow: Military-Political Red Banner Academy named after V.I. Lenin. (in Russ.).
Ershov, V.V. and Homchik, V.V. eds. (2017). Voennaya yusticiya v Rossii: istoriya isovremennost [Military Justice in Russia: History and Modernity]. 2nd ed. Moscow: Russian State University of Justice. (in Russ.).
Ershov, V.V. and Homchik, V.V. eds. (2020). Voenno-ugolovnoe pmvo: Uchebnik [Military-Coal Parvo: Textbook]. 2nd ed. Moscow: Russian State University of Justice. (in Russ.).
Gorelik, V. Ya. (1998). Dekriminalizatsiya voinskikh prestuplenii: predvaritel'nye vyvody i problem [Decriminalization of Military Crimes: Preliminary Conclusions and Problems]. Informatsionnyi byulleten' Glavnoi voennoiprokuratury [Information Bulletin of the Main Military Prosecutor's Office], 2 (150), pp. 3-5. (in Russ.).
Hachaturov, R.L. ed. (2020). Formirovanie i razvitie otrasley prava v istoricheskoy i sovremennoy pravovoy realnosti Rossii. V121. T. 1. Teoretiko-metodologicheskie aspek-ty obrazovaniya otrasley rossiiskogo prava: monografiya [Formation and Development of Branches of Law in the Historical and Modern Legal Reality of Russia. In 12 vols. Vol. 1. Theoretical and Methodological Aspects of the Education of Branches of Russian Law: Monograph]. Moscow: Yurlitinform. (in Russ.).
Kaisin, D.V. (2005). Istochniki ugolovno-pravovoi sistemy RF [Sources of the Criminal Law System of the Russian Federation]. The Candidate of Legal Sciences Thesis' Abstract. Moscow: Moscow State Law Academy. (in Russ.).
Kudinov, M.A. (2004). Teoreticheskie ipravovye osnovy ugolovnoi otvetstvennosti za prestupleniya protiv voennoi sluzhby, sovershaemye v voennoe vremya i v boevoi obstanovke [Theoretical and Legal Foundations of Criminal Liability for Crimes against Military Service Committed in Wartime and in a Combat Situation]. The Candidate of Legal Sciences Thesis. Moscow: RIO fil. Moscow State Open Pedagogical University named after M.A. Sholokhov. (in Russ.).
Lebedev, V.M. (2016). Sistemologiya trudovogo prava [Systemology of Labor Law]. Gosudarstvo iparvo [State and Law], (3), pp. 103-105. (in Russ.).
Leshchev, A.V. K voprosu o voinskih prestupleniyah sovershaemyh v voennoe vremya i v boevoj obstanovke [On the Issue of Military Crimes Committed in Wartime and in a Com-
bat Situation] [online]. Available at: https: www.pandia.ru. pdf. (Accessed: 10.11.2021). (in Russ.).
Lukashev, A.I. and Kuznetsova, N.F. eds. (2001). Ugolovnyi kodeks Respubliki Pol'sha [Criminal Code of the Republic of Poland]. Translated from Polish by D.A. Barilovich. Saint Petersburg: Yurid. centr Press. (in Russ.).
Meleshko, P.E. Voenno-ugolovnoe zakonodatelstvo voennogo vremeni o subekteprestu-plenij protiv voennoj sluzhby [Military Criminal Legislation of Wartime on the Subject of Crimes Against Military Service] [online]. Available at: https: www.p.120-hal.ru. pdf. (Accessed: 12.11.2021). (in Russ.).
Molodcov, M.V. and Golovina S. Yu. (2003). Trudovoepravo Rossii. Ucheb. posob. [Labor Law of Russia. Study Guide]. Moscow: Norma. (in Russ.).
Ogarkov, N.V. ed. (1979). Sovetskaya voennaya ehnciklopediya. V 8-mi tomah. T. 2 [The Soviet Military Encyclopedia. In 8 volumes. V. 2]. Moscow: Voenizdat. (in Russ.).
Ogarkov, N.V. ed. (1980). Sovetskaya voennaya ehnciklopediya. V 8-mi tomah. T. 7 [The Soviet Military Encyclopedia. In 8 volumes. V. 7]. Moscow: Voenizdat. (in Russ.).
Onokolov, Yu.P. (2011). O prestupnosti voennosluzhashchih v voennoe vremya i v boevoj obstanovke [On the Criminality of Military Personnel in Wartime and in a Combat Situation]. Voenno-yuridicheskiy zhurnal [Military Law Journal]. (9), pp. 2—5. (in Russ.).
(2006). Ordonnance n° 2006-637 du 1er juin 2006 portant refonte du code de justice militaire (partie législative). Journal officiel de la Republicuefrancais (J.O), 127, du 2 juin. (in Fran.).
Shchuplenkov, V.P. (1996). Ugolovno-pravovaya borba sprestupleniyami oborony stra-ny v voennoe vremya [Criminal-Legal Fight Against Crimes of National Defense in Wartime]. Moscow: Legal literature. (in Russ.).
Shilov, A.P., (2007). Problemy ugolovnoy politiki Rossii: v otnoshenii voennosluzhashchih v voennoe vremya i boevoy obstanovke [Problems of Russia's Criminal Policy: In Relation to Military Personnel in Wartime and Combat Situation]. Ugolovno-ispolnitel-noepravo [Penal Enforcement Law], (1), pp. 35-39. (in Russ.).
Shulepov, N.A. (2001). Teoreticheskie osnovy realizatsii ugolovnoi otvetstvennosti voen-nosluzhashchikh [Theoretical Foundations for the Implementation of the Criminal Liability of Military Personnel]. The Doctor of Legal Sciences Thesis. Moscow: All-Russian Research Institute of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation. (in Russ.).
Syryh, V.M. (2001). Teoriya gosudarstva iprava: Uchebnik [Theory of State and Law: Textbook]. Moscow: Yusticinform. (in Russ.).
Troshchenko R.A. K voprosu ob ugolovnoj otvetstvennosti za voinskie prestuple-niya v voennoe vremya i v boevoj obstanovke [On the Issue of Criminal Liability for Military Crimes in Wartime and in a Combat Situation] [online]. Available at: https: www. voennoepravo.ru (Accessed: 25.12.2021). (in Russ.).
Trunov, I.L. (2004). Maroderstvo — prestuplenie-mezhdunarodnogo haraktera [Looting is an International Crime]. Advokat [Advocate], (9), pp. 25-28. (in Russ.).
Zagorodnikov, N.I. and Kirichenko, V.F. eds. (1968). Ugolovnoepravo. Chast osoben-naya [Criminal Law. The Part is Special]. Moscow: Yuridicheskaya literatura. (in Russ.).
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Бодаевский Виктор Петрович — заведующий кафедрой уголовного права Крымского филиала Российского государственного университета правосудия, кандидат юридических наук, доцент.
AUTHOR'S INFO:
Viktor P. Bodaevskiy — Head of the Department of Criminal Law of the Crimean Branch of the Russian State University of Justice, PhD in Law, Associate Professor.
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:
Бодаевский В.П. Формирование уголовного права военного времени // Труды Института государства и права РАН / Proceedings of the Institute of State and Law of the RAS. 2022. Т. 17. № 2. С. 128-154. DOI: 10.35427/2073-4522-2022-17-2-bоdaevskiy
FOR CITATION:
Bоdaevskiy, V.P. (2022). The Formation of Criminal Law of Wartime. Trudy Instituta gosudarstva i prava RAN — Proceedings of the Institute of State and Law of the RAS, 17(2), рр. 128-154. DOI: 10.35427/2073-4522-2022-17-2-bDdaevskiy
