CC BY
72
эпического текста. Более того, би-изотопия является ос- циальные процессы и формирование синкретичных минованием единства всего эпического комплекса тюрков ровоззренческих систем у кочевников Алтая и СевероЮжной Сибири. Западной Монголии»)
Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ-МинОКН Монголии (проект №08-01-92004а/С, «ЭтносоБиблиографический список
1. Алтайские героические сказания: Очи-Бала; Кан-Алтын / Сказители А. Калкин, Т. Чачияков, С. Савдин. — Новосибирск: Наука,
1997.
2. Аносский сборник / Зап. от сказителя Ч. Куранакова. — Горно-Алтайск: Ак Чечек, 1995.
3. Бертагаев, Т.А Об этимологии хан ~ хаган, хатун и об их отношении к хат / Т.А. Бертагаев // Тюркологические исследова-
ния. — М.: Наука, 1976.
4. Бройтман, С.Н. Историческая поэтика / С.Н. Бройтман. — М.: РГГУ, 2001.
5. Греймас, А.-Ж. К теории интерпретации мифологического нарратива / А.-Ж. Греймас // Зарубежные исследования по семиотике фольклора. — М.: Наука, 1985.
6. Греймас, А.-Ж. Структурная семантика: поиск метода / А.-Ж. Греймас. — М.: Академический Проект, 2004.
7. Даржа, В.К. Лошадь в традиционной практике тувинцев-кочевников / В.К. Даржа. — Кызыл: Изд-во ТувИКОПР СО РАН, 2003.
8. Дмитриева, Л.В. Этимология географических апеллятивов в тюркских и других алтайских языках / Л.В. Дмитриева // Алтайские этимологии. — Л.: Наука, 1984.
9. Древнетюркский словарь. — Л.: Наука, 1969.
10. Егорочкин, М.В. Обстоятельства места и формы времени эпического героя: построение частной грамматики / М.В. Егорочкин
// Вопросы гуманитарных наук. 2007. № 2 (29).
11. Иванов, Вяч.Вс. Евразийские эпические мифологические мотивы / Вяч.Вс. Иванов // Евразийское пространство: звук, слово, образ. — М.: Языки славянской культуры, 2003.
12. Маадай-Кара: алтайский героический эпос / Сказитель А.Г. Калкин. — М.: Наука, 1973.
13. Неклюдов, С.Ю. Статические и динамические начала в пространственно-временной организации повествовательного фольклора / С.Ю. Неклюдов // Типологические исследования по фольклору. — М.: Наука, 1975.
14. Новик, Е.С. Обряд и фольклор в сибирском шаманизме (опыт сопоставления структур) / Е.С. Новик. — М.: Наука, 1984.
15. Растье, Ф. Интерпретирующая семантика / Ф. Растье. — Нижний Новгород: Деком, 2001.
16. Севортян, Э.В. Этимологический словарь тюркских языков: общетюркские и межтюркские основа на гласные / Э.В. Севортян. —
М.: Наука, 1974.
17. Севортян, Э.В. Этимологический словарь тюркских языков: общетюркские и межтюркские основа на букву «Б» / Э.В. Севортян. — М.: Наука, 1978.
18. Суразаков, С.С. Героическое сказание о богатыре Алтай-Буучае / С.С. Суразаков. — Горно-Алтайск: Алт. кн. изд-во, 1961.
19. Таскин, В.С. О титулах шаньюй и каган / В.С Таскин // Мопдоііса. — М.: Наука, 1986.
20. Тувинские героические сказания / Сказители Ч.-Х.Ч. Ооржак, М.Н. Ооржак. — Новосибирск: Наука, 1997.
21. Хакасский героический эпос: Ай-Хуучин / Сказитель П.В. Курбижеков. — Новосибирск: Наука, 1997.
22. Хакасско-русский словарь. — Новосибирск: Наука, 2006.
23. Шорские героические сказания / Сказитель П.И. Кыдыяков. — М.; Новосибирск: Наука, 1998.
24. Этимологический словарь тюркских языков: общетюркские и межтюркские лексические основы на буквы «Л», «М», «Н», «П»,
«С».— М.: Восточная литература, 2003.
25. Яимова, Н.А. О сравнительном изучении фольклорной лексики (к этимологии слова монгус) / Н.А. Яимова // Фольклорное наследие народов Сибири и Дальнего Востока. — Горно-Алтайск: Алт. кн. изд-во, 1986.
Статья поступила в редакцию 15.05.08.
УДК 008
Д.Г. Емченко, аспирант ЧелГАКИ, г. Челябинск
МАРГИНАЛЬНЫЙ ТИП ЛИЧНОСТИ КАК ФЕНОМЕН КУЛЬТУРЫ ТРАНСГРАНИЧНОГО РЕГИОНА
В статье рассматривается маргинальный человек как ключевая личность в контексте взаимодействия культур в рамках трансграничного региона. Автор анализирует механизм видоизменения культурных национальных границ, в котором маргинальная личность является фигурой, жизненно существующей в «двух мирах».
Ключевые слова: маргинальная личность, национальное государство, пограничная цивилизация, трансграничный регион.
Национальное государство увековечивает себя благо- Однако одним только этим дело не ограничивается, даря длительному существованию на определённой тер- ибо деятельность национального государства на своей
ритории. Это выражается в установлении администра- территории двойственна. Формируя однородное и гомо-
тивно-территориальной границы, идентификации генное пространство, скреплённое идеологией единства
граждан, возведении столицы и монументов славы, про- нации, государство одновременно санкционирует созда-
ектировании мемориалов, запечатлевающих события ние тюрем, аэропортов, радиостанций, парков, маршру-
государственной истории или деяния граждан. тов и мест проведения различных религиозных, полити-
ческих и общественных мероприятий, гражданских процессий, то есть проводит пространственную гетерогене-зацию, рассчитанную на поддержание внутренних различий, которые обеспечивают дисциплину, контроль, возможность мобилизации [4, с. 178-179].
Роль наций-государств, столь сильная в двадцатом веке, постепенно отходит на второй план. Такое ослабление и видоизменение культурных национальных границ государств стало возможным в последнее время, благодаря трем взаимосвязанным причинам — глобализации, интеграции и регионализации, следствием чего является усиление социокультурных связей «поверх» национальных границ.
Согласно концепции С. Хантингтона, на первый план выйдут так называемые «цивилизации». Вот как он сам определяет это понятие: «Цивилизация представляет собой некую культурную сущность. Деревни, регионы, этнические группы, народы, религиозные общины — все они обладают своей особой культурой, отражающей различные уровни культурной неоднородности. ...Цивилизации определяются наличием общих черт объективного порядка, таких как язык, история, религия, обычаи, институты, — а также субъективной самоидентификацией людей» [3, с. 34].
Автор выделяет восемь цивилизаций: западная, конфуцианская, японская, исламская, индуистская, православно-славянская, латиноамериканская и, возможно, африканская [3, с. 35].
Цивилизации, по мнению С. Хантингтона, не равнозначны, на разломах между ними будут происходить постоянные конфликты, и вот почему: «...различия между цивилизациями не просто реальны. Они — наиболее существенны. Цивилизации несхожи по своей истории, языку, культуре, традициям и, что самое важное, - религии... Эти различия складывались столетиями. Они более фундаментальны, чем различия между политическими режимами... в течение столетий самые затяжные и кровопролитные конфликты порождались именно различиями между цивилизациями» [3, с. 35].
Но даже деление на восемь цивилизаций весьма условно и не всегда применимо к тем или иным локальным сообществам. Так, мексиканский философ Л. Сеа, российские ученые Д. Лихачев, С. Семенов, А. Шемякин отмечают, что Латинская Америка, страны Балканского полуострова, как и Россия, являются продуктами синтеза различных культур, расовой и культурной метисации в зонах их контактов. Они представляют собой особую разновидность «пограничных» цивилизаций.
Пограничные цивилизации — это полиэтнические, по преимуществу, объединения, которые сложились на протяжении многих веков и даже тысячелетий в результате симбиоза — синтеза не только близкородственных, но и генетически далеко отстоящих друг от друга культур. Это общности, исторически сформировавшиеся на рубежах, стыках между христианским, исламским, буддистским и языческим мирами и включающие в себя, в различных комбинациях, многие их элементы. Эти объединения в силу обстоятельств географического и исторического порядка обладают специфическим историческим опытом конвергенции, культурного синтеза.
В то же время, контактной зоной межкультурного диалога смежных цивилизаций играют трансграничные регионы. Трансграничный регион — это потенциальный регион, разделенный суверенитетом соседствующих государств, обладающий комплексом национальных, региональных, зональных элементов с собственными характеристиками, отражающий их историко-культурное своеобразие, взаимодействующий между сопредельными регионами для сохране-
ния, управления и развития своего «жизненного» пространства.
Уже сам пограничный характер этих культурных зон как продукт взаимодействия разных цивилизаций обостряет их предрасположенность к коэволюции, их способность вбирать в себя различные элементы других культур, не разрушая их, а шлифуя, притирая друг к другу, и выявляя потенциальные общие точки роста.
Являясь гетерогенной по преимуществу, культура трансграничного региона обладает такими непременными свойствами, как полиморфность, толерантность, лабильность, предрасположенность к энергичному восприятию, усвоению, к творческой переработке «чужих» культурных ценностей, готовность поделиться «своими». Это - открытая культура, формирующая соответственный тип личности.
Такой тип личности человека, живущего и сознательно участвующего в культурной жизни и традициях двух разных народов, называют маргинальным (от латинского шаг^паНв — пограничный, периферийный, находящийся на краю). Это человек на рубеже двух культур и двух обществ, которые никогда полностью не совпадут [1].
Маргинальная личность — это индивид, находящийся на границе двух различных, нередко конфликтующих между собой культур. Она является продуктом естественного культурного процесса, расширяющегося взаимодействия культур. Американский социолог Р. Парк этим понятием обозначил «такой тип личности, который появляется в то время и в том месте, где из конфликта рас и культур начинают появляться новые сообщества. Судьба обрекает этих людей на существование в двух мирах одновременно. Такой человек неизбежно становится индивидом с более широким горизонтом, более независимыми и рациональными взглядами» [2, с. 296].
Понятие маргинальности неразрывно связано с вопросом миграции. Человек определенной культуры вынужден осваивать иные, чуждые ему культурные ценности, социальные роли, образ жизни. В жизни мигранта, непосредственно столкнувшегося с «чужой культурой», рано или поздно наступает период, когда старые привычки уже девальвировались, а новые еще не сформировались. В это время человек представляет собой некий культурный гибрид, в повседневном существовании которого сплетаются традиции, культура двух различных народов.
В теории Р. Парка маргинальный человек предстает как иммигрант, живущий «в двух мирах». Главное, что определяет природу маргинального человека, это чувство социальной дихотомии, раздвоенности и конфликта, когда старые привычки отброшены, а новые еще не сформированы, связанное с периодом переезда, перехода, определяемого как кризис. «Период перехода и кризиса в жизни большинства из нас сравнимы с тем, которые переживает иммигрант, когда он покидает родину, чтобы искать фортуну в чужой стране. Но в случае маргинального человека период кризиса относительно непрерывный. В результате он имеет тенденцию превращаться в тип личности» [5, с. 355]. Парк рассматривает маргинального человека как побочный продукт процесса аккультурации, когда люди различных культур и различных рас сходятся, чтобы продолжать общую жизнь.
Именно аккультурация, которая предполагает дву-(мульти-) культурность, достигаемая в результате усвоения новой культуры в добавление к первоначальной и определяется как процесс взаимовлияния культур, восприятия одним народом, этносом полностью или частично культуры другого, а не ассимиляция, допускаю-
щая до стадии утраты культурной специфичности нации или этнической, конфессиональной, какой-либо иной группы, имеет место в современной действительности Дальнего Востока.
Аккультурация проявляется как временная форма, по своему характеру не ведущая к ассимиляции, но в конечном итоге предполагающая ее. Яркий пример — китайские диаспоры на территории России. Аккульту-ранты включаются в лоно другой культуры, дополняя свой первичный культурный потенциал новым, при этом для диаспоральных образований аккультурация является действенным способом сохранения и развития в новых условиях, а для принимающий страны — это доступ к дополнительным ресурсам развития за счет увеличения в своем составе различного, другого.
Идея Р.Парка была развита и переработана Э. Стоун-квистом, который рассматривает маргинального человека как ключевую личность в контактах культур. «Стремясь интегрироваться в доминирующую группу общества, члены подчиненных групп приобщаются к ее культурным стандартам; формирующиеся таким образом «культурные гибриды» неизбежно оказываются в «маргинальной» ситуации — на краю доминирующей группы, никогда их полностью не принимающей, так и группы происхождения, отторгающей их как отступников» [6, с. 218]. Маргинальная среда — это область, где две культуры переплетаются и где осваивающая пространство культура комбинирует, объединяет особенности обеих культур. И в центре этого переплетения — маргинальный человек, борющийся за то, чтобы быть лидирующей личностью «между двух огней».
Это имеет прямое отношение к трансграничному региону на Дальнем Востоке России, в котором происходит взаимообогащение российской и китайской культур. В первую очередь, это касается российской стороны, у которой очень велик интерес к китайским гимнастическим и медитационным дыхательным упражнениям «ци гун», использование в современной медицине китайских методов исцеления акупрессуру и акупунктуру, изучение приёмов восточного единоборства «у-шу», распространение китайского религиозного принципа «фен-шуй» при конструировании домашнего интерьера в российских домах, интерес российского общества к китайскому гороскопу, согласно которому человек наделяется качествами какого-нибудь животного, соответствующего году рождения, распространение китайской кухни и т.д., с другой стороны, китайская сторона обогащается русским фольклором, классической литературой, живо проявляет интерес к русскому балету, школе фигурного катания и т.д.
Феномен маргинальной личности, присущий трансграничному региону, означает положение индивида в двух мирах или более мирах одновременно, не принадлежа ни к одному из них, быть в состоянии принимать внешние формы, которые определяют принадлежность к определенной национальности, религии или культуре, без действительного обладания ими. Это означает не иметь более «своей» системы ценностей, а только имитировать «чужую», поэтому маргинальная личность стремиться принять и приспособиться к социокультурным нормам окружающей среды взаимодействующих культур.
Библиографический список
1. Джерри, Д. Большой толковый социологический словарь: в 2 т. Т.1 / Д. Джерри, Дж. Джерри. — М., 2001.
2. Парк, Р. Культурный конфликт и маргинальный человек / Р. Парк // Общественные науки за рубежом. Сер. Социология. — М.,
1998.— №2.
3. Хантингтон, С. Столкновение цивилизаций / С. Хантингтон // Полис. — М.,1994. — №1.
4. Appadurai, A. modernity at Large: Cultural Dimensions of Globalization / A. Appadurai. — Minneapolis, 1996.
5. Park, R.E. Race and Culture / R. E. Park. — Glencoe: Free press, 1950.
6. Stonequist, E.V. The Marginal man. A Study in personality and culture conflict / E.V. Stonequist. — NY: Russel & Russel, 1961.
Статья поступила в редакцию 11.05.08.
УДК 323
Т.Ф. Кряклина, д-р филос. наук, проф. АлтАЭиП, г. Барнаул А.П. Детков, канд. филос. наук, проф. АлтАЭиП, г. Барнаул
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ИИСЛЕДОВАНИЯ И ФОРМИРОВАНИЯ ОБЩЕРОССИЙСКОГО НАЦИОНАЛИЗМА
В статье анализируется феномен национализма в этнокультурологическом, философском и политологическом аспектах. Доказывается, что национализм— это естественный факт культуры (социальной, политической, художественной и др.), обеспечивающей процессы идентификации и самоидентификации этнических сообществ.
Ключевые слова: национализм, этническая культура, идентификация, самоидентификация этносов.
Проблемы национализма в современную эпоху относятся к числу наиболее актуальных и дискуссионных. Обстоятельный анализ этого понятия дал в своей работе «Нации и национализм» профессор Кембриджского университета Э. Геллнер. Он обосновал многозначность понятия национализм. Этим понятием обозначают: политический принцип, суть которого состоит в том, чтобы политическая и национальная единицы совпадали; чувство негодования, вызванное нарушением этого принципа, или чувство удовлетворения, вызванное его
осуществлением; теорию политической законности, смысл который состоит в том, что этнические границы не должны пересекаться с политическими и т.д.
В данной статье речь пойдет о национализме, выражающем чувственно-эмоциональную сферу человеческого сознания. В таком аспекте национализм часто интерпретируют как философию или идеологию нации, выражение ее духа. Как правило, формирование национализма связывают с индустриальной стадией развития общества, с процессом формирования национальных го-
