CC BY
557
КАЗАХСКАЯ КУЛЬТУРА В КОНТЕКСТЕ ТРАДИЦИОННЫХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ АЗИИ
Турсун ГАБИТОВ
доктор философских наук, профессор Казахского национального университета имени аль-Фараби (Алматы, Казахстан)
Бауыржан МОЛДАГАЛИЕВ
докторант Института философии, политологии и религиоведения Комитета науки Министерства образования и науки (КН МОН) Республики Казахстан
(Алматы, Казахстан)
Динара ЖАНАБАЕВА
докторант Института философии, политологии и религиоведения Комитета науки Министерства образования и науки (КН МОН) Республики Казахстан
(Алматы, Казахстан)
АННОТАЦИЯ
Предпринята попытка определить место и роль казахской культуры в цивилизационном ареале Евра-
зии. Рассматривается выбор моделей социокультурного развития Республики Казахстан в условиях глобализации и ло-
кализации. Идентификация казахской культуры проводится в контексте ее взаимодействий с номадической, исламской, российской, центральноазиатской
и восточноазиатской цивилизациями. Анализируется роль культурных факторов в становлении новых постсоветских центральноазиатских государств.
Введение
Притязания постсоветских государств на культурный суверенитет вызывают неоднозначные реакции: многие находят их безосновательными. При этом обычно упоминаются скромные объемы культурных ресурсов, находящихся в распоряжении новых «претендентов» на суверенитет: культурное наследие и символы, которые элиты постсоветских государств хотели было использовать как национальные, на поверку оказались частью более широкого цивилизационного ареала.
Тем не менее при всей кажущейся иррациональности подобных усилий, они вполне обоснованы. Во-первых, современная мировая политическая система — это система государств. Именно они рассматриваются как суверенные единицы, являющиеся средоточием власти, или «властными вместилищами». При этом имеется в виду не только военно-политическая и экономическая, но и культурная власть. Поэтому попытки государств позиционировать себя в качестве гомогенных наций вполне оправданы: подобная стратегия дает им шанс улучшить свои позиции в глобальной конкуренции. Таким образом, каждому из них предстоит сделать выбор из двух возможных вариантов: либо заставить считаться с собой как с автономным культурно-политическим целым, либо выглядеть «не вполне» государством.
Во-вторых, в этих усилиях просматривается стремление к самоутверждению и, если угодно, реваншу; сюда же можно добавить необычайную популярность, которую с 1970-х годов приобрел дискурс «постколониализма». Иными словами, выдвигая притязания на восстановление «поруганной» аутентичности, постсоветские государства всего лишь играют по тем правилам, которые задаются «глобальным сообществом», и их национализм есть не что иное, как подчинение транснациональным политическим императивам.
В эпоху триумфа национализма оппозиция местного и национального выглядела как оппозиция партикулярного и универсального. При этом локальное (местное, региональное) противостояло национальному как часть целому. В эпоху глобализации в положении локального (партикулярного) оказывается уже национальное1.
Стали уже тривиальными жалобы на анонимные транснациональные силы, угрожающие культурному своеобразию того или иного народа. Глобализация, дающая толчок процессам унификации и диверсификации, одновременно способствует и стандартизации («макдональ-дизации»), и увеличению культурного разнообразия. Мировой культурный рынок остро нуждается в «неидентичности», которая всегда была головной болью для наций-государств; настоящими охотниками за «аутентичностью» являются действующие в этой сфере ТНК: стремясь удовлетворить существующий спрос на экзотизм, они ищут, находят и пестуют «куль-
1 См.: Глобалистика: Международный междисциплинарный энциклопедический словарь / Гл. ред. И.И. Мазурь, А.Н. Чумаков. Москва — Санкт-Петербург — Нью-Йорк: ИЦ «Елима», ИД «Питер», 2006. 421 с.
турные продукты», которые можно было бы предложить покупателям как некоммерческие, альтернативные, нонконформистские и т.д.2
Традиции и инновации казахской культуры
В контексте вышесказанного рассмотрим соотношение автохтонного и привнесенного в культуре казахов. Ядро единого идентификационного поля казахов и тюрков в целом составляет ислам. Если подняться выше тезиса советского марксизма о том, что эта религия была навязана тюркам арабами, то можно выделить следующие аспекты данной проблемы:
а) ислам оказал цивилизационное влияние на культуру тюркских народов;
б) благодаря исламу в IX—XII веках наблюдался расцвет культуры тюркских народов (тюркская философия этого периода занимала одну из лидирующих позиций в мировом философском процессе);
в) в условиях колонизации тюркских народов Россией и Китаем ислам противостоял ассимиляторской политике этих империй и выполнял этноохранную функцию;
г) посредством арабоязычной философии тюркские народы познакомились с античным культурным наследием.
Следует отметить, что судьбоносное влияние на духовную культуру тюркских народов оказал не только ислам. Однако тюркские неофиты способствовали его распространению и укреплению — достаточно вспомнить о Караханидах, империи Великих Моголов, Иране, Османском государстве и др.
Тюркскую культуру в целом и казахскую в частности отличает внутреннее единство, в основе которого не лежат ни расовый признак (тюрки в основном представляют собой переходные формы между европеоидной и монголоидной расами), ни культурно-хозяйственный тип (среди тюркских народов есть и номады, и земледельцы оазисов и речных долин, и горожане), ни религиозные верования (встречаются приверженцы различных направлений ислама, православные, шаманисты, будисты и т.д.), ни политические системы (есть демократические и тоталитарные режимы, автономии и зависимые народы и т.д.).
Что же тогда объединяет в единую мировоззренческую систему взгляды различных тюркских этносов? На наш взгляд, это единство языка, историческая память о героическом прошлом и этически ориентированные мифология и фольклор, иными словами, архетипы духовного опыта.
В современном маргинализируемом сознании тюрка глубоко сидит неуемное желание к самореализации, но многое пока еще не высказано и не сделано. Уникальность тюркской культуры заключается в органическом сочетании традиций и открытости к инновациям, номадического и оседлого опытов освоения мира (сакрального, профанного и хтоническо-го); она характеризуется толерантностью, свободолюбием, изначальностью слова и оптимизмом.
Основные мировоззренческие универсалии казахов определяются как имманентным духовным опытом народа, так и полем его культурных диалогов (тюрко-китайский, тюрко-сог-дийский, тюрко-арабский и тюрко-славянский синтезы). Кроме таких категорий, как «бытие», «человек», «мир», «пространство», «время» и т.п., в тюркской философии имеются самобыт-
2 См.: Грушевицкая Т.Г. Инкультурация и социализация [www.countries.ru /library/ intercult/ mkis.htm].
ные мировоззренческие и философские универсалии: «кут», «канагат», «несибе», «нысап», «обал» и «сауап», «кие», «кесир», «ел», «алеумет», «киси» т.д. Перевод данных понятий на другие языки возможен лишь при сохранении контекста их употребления.
Тюркская философия даже в наиболее исламизированных формах никогда полностью не отрывалась от своих древних корней. Например, Ходжа Ахмет Яссауи не случайно остается проповедником суфизма, который ментально близок к номадическому мировоззрению; в его рукописи «Диуани Хикмет» часто встречаются доисламские персонажи — «ерены», «чильте-ны», «мугани», «аруахи», «первопредки» и т.д.3
Сквозной темой всей поэмы Ж. Баласагуни «Благодатное знание» является гармония природы и человека; в ней он упоминает и об общетюркском культурном герое Алп Ер Тонге4.
Номадический гнозис, основанный на традиции устной передачи сакральных знаний и не признающий зацикленного конечного и застывшего состояния, характеризуется поиском особой гармонии между человеком и миром; отсюда следует вывод, что, по сути, тюркская философия диалогична и дискурсивна.
В тернарной тюркской модели мира человек выступает в качества его оси. Мир не отчужден от него — он очеловечен и наделен всеми людскими качествами. Центральным понятием тюркской философской антропологии выступает не заимствованный термин «адам» или «пен-де», а «киси» (мера человеческого в человеке). В отличие от «человека-оленя» (Ж. Баласагуни), настоящий человек является носителем истинных нравственных и социокультурных качеств и стремится всегда оставаться таковым.
Образ «родового человека», сложившийся в литературе как важная характеристика строя жизни номадов, опровергается социокультурным анализом кочевых сообществ тюркских народов. Такие присущие номадическому социуму черты, как свободолюбие, открытость и мобильность, обусловили выделение индивидуализированных типов «батыра», «акына», «жы-рау», «сала», «сери», «баксы», «би» и т.д. Проводя историческую параллель, можно вспомнить, что знаменитый древний мыслитель скифского происхождения, один из «семи мудрецов» древней Греции Анахарсис подвергал сомнению античные представления о нравственности и противопоставлял им высокую духовность кочевников5.
Орхоно-Енисейские письменные памятники полны предупреждений об опасности заимствования нравов и стереотипов поведения табгашей (китайцев). Легендарный Коркыт Ата ищет смысл жизни и хочет найти путь к бессмертию; Абай призывает его быть человеком. Даже в этих кратких сентенциях явно просматривается этическая направленность тюркской духовности.
К особенностям традиционной этики казахов можно отнести следующие:
— синкретизм разума (истина), эстетики (красота) и этики (добро);
— широкое распространение бинарных оппозиций: жизнь и смерть, добро и зло, радость и печаль, тело и душа, сакральное и профанное, удовольствие и самоограничение и т.д.;
— философемы даются в этическом обрамлении (например, 4 начала мира и человека, упоминаемые Ж. Баласагуни);
— укорененность в среде обитания и гармония с ней;
— понимание чести и совести как основы учения о морали (например, у Шакарима);
3 См.: Яссауи А. Диуани хикмет. Тегеран: ал-Хеда, 2000. 162 с. (на казах. яз.).
4 См.: Баласагуни Ж. Кутты билик. Алматы: Жазушы, 1986. 616 с. (на казах. яз.).
5 См.: Аязбекова С.Ш. Картина мира этноса: Коркут-ата и философия музыки казахов. Алматы: Принт, 1999. 285 с.
— значимость знатности происхождения;
— совпадение нравственных и человеческих качеств;
— геронтократические приоритеты нравственности;
— почитание женщины и уважение к детям;
— выделение номадических и родовых форм человеческой солидарности и согласия;
— развитый институт гостеприимства и т.д.
Устно-поэтический дискурс носителей казахской философии и индивидуализированные формы народной мудрости по своей сути диалогичны. Так, толгау и изречения биев помимо выражения экзистенционального состояния мыслителя всегда обращены к слушателям и ориентированы на взаимопонимание, что достигается сакрализацией и совершенствованием искусства слова (можно убить человека, но невозможно остановить свободный словесный поток).
По мнению многих философов и культурологов, ХХ1 век вполне может стать веком тюркской культуры и цивилизации, что обусловлено множеством факторов.
■ Во-первых, в условиях глобализации особенную значимость приобретают ареалы контакта современных мировых суперцивилизаций. Тюркский мир расположен на стыке исламской, православной, китайской и западной цивилизаций; он так или иначе находится под воздействием их культур, на которые, в свою очередь, и сам оказывает существенное влияние.
■ Во-вторых, в новых независимых тюркских государствах в связи с необходимостью возрождения культурных корней и вхождения в мировое сообщество рождается мощный заряд пассионарности. Да и в Турции этот заряд далеко не исчерпан.
■ В-третьих, традиционные ценности и идеи тюркской философии (толерантность, са-кральность слова, открытость, уважение к традициям, восприимчивость к инновациям, этическая ориентированность, близость к природе, экологическое сознание и т.д.) немало востребованы современной мировой цивилизацией.
Динамика и диалог традиционных культур Азии
Для лучшего понимания роли казахской культуры и ее места среди суперцивилизаций Азии целесообразно применить сравнительный (компаративистский) метод анализа социокультурных явлений, тем более что в конце ХХ века компаративистика являлась одним из основных направлений методологии анализа культур и цивилизаций.
Для наглядности приведем компаративистскую классификацию культурно-исторических типов Азии и Евразии, составленную корейскими учеными Г.А. Югаем и М.Н. Паком.
Принципы диалога и синтеза культур Типы культур ■в
1. Устойчивый синтез, ведущий к застою культур. 4--- Тибетская культура как синтез китайской и индийской культур. Византийская культура как синтез среднеморского Востока и Запада. Советская многонациональная культура. -ь
(продолжение)
^Принципы диалога и синтеза культур ^■ 1 Типы культур и
2. Максимальная открытость в плане духовности и закрытость в этническом отношении. Гибкий синтез своего и усвоенного. Японская культура синтоизма, основанная на культе богов и предков, а также на национальных традициях, интегрировалась с мистикой дзен-буддизма и западным рационализмом в науке и технике. Страна находится на первом месте по количеству переводной литературы. Японскую культуру сравнивают с напоминающей цветок актинией, раскрытые «лепестки» которой захватывают добычу и остаются закрытыми до тех пор, пока она ее полностью не переварит. Примерно по такому же принципу развиваются еврейская, армянская и южнокорейская культуры. Все их объединяет максимальная духовная открытость с охранением в то же время национальной самобытности.
3. Излишняя открытость в ущерб своим национальным традициям в культуре. Яванско-индонезийская культура, чрезмерная прототипичность которой выразилась в вытеснении буддизма и шиваизма исламом и западной культурой. Наложившись на маргинальную восточную культуру, западное влияние ввергло страну в полнейший хаос.
4. Самодостаточность великих культур Китая и Индии. Не встречая достойных соперников, они полностью ассимилировали чужие культуры. Об этом свидетельствует хотя бы судьба евреев в средневековом Китае: некоторые из них дослужились до генералов и министров, но полностью забыли свой язык и традиции. В более позднее время евреи в результате смешанных браков постепенно слились с более крупными китайскими этническими общностями.
5. Восток — Запад: диалог или вестернизация? Западные культуры, оказавшие огромное влияние на всю мировую цивилизацию. Однако «вестернизация» мира ограничилась лишь созданием интеллектуальных и технических рамок для диалога культур. Поэтому технически и экономически могущественный Запад (особенно США) с некоторых пор импортирует духовную мистику с Востока: дзен из Японии, кришнаизм из Индии, суфизм из Ирана и т.д.
6. Убегающие от себя, стыдливые и в то же время великие и саморазрушающиеся культура и цивилизация ^ России. В мире нет такой цельной и глубокой по своей духовности культуры, как русская. Эти черты аккумулированы в русской идее духовности: соборности, гуманизма и ненасилия. Эта культура настолько высоконравственна и мистична, что непонятна и таинственна даже для самих русских, которые исторически привыкли учиться уму-разуму у Запада, не ведая при этом, что сочетание ума и сердца важнее, чем бессердечный ум, могущий натворить много бед в мире6. }
Евроазиатская парадигма казахской культуры
Одной из идей, получивших широкое распространение в независимой Республике Казахстан (РК), является социокультурная концепция «евразийства»: она позволяет целостно ос-
6 См.: ПакМ.Н., ЮгайГ.А. Новоевразийская концепция российской цивилизации (философский аспект) // Вестник МГУ. Серия 7 (философия), 1993, № 5. С. 9—17.
мыслить культурные и социальные процессы, происходившие на территории страны. По этой теме защищено несколько диссертаций (Э. Сауданбекова, Р. Абрахманова, Н. Аршабеков, Н. Курманбаева и др.).
Начиная с 1920-х годов евразийский тип культуры оживленно обсуждался крупнейшими представителями российского зарубежья. При этом определяющий момент ее духовности они видели в срединном положении России между Европой и Азией. С. Трубецкой даже писал о туранском элементе, присутствующем в русской культуре, и общеевразийском национализме.
Евразийскую идею в контексте социокультурных проблем РК мы специально рассмотрим ниже. А пока вернемся к рассмотрению социокультурного потенциала евразийской идеи в развитии культурологических поисков в России.
В идее «евразийства» можно выделить ряд социально-политических оснований.
Данная идея возникла как осознание отличия России от Европы; в более широком плане — православной цивилизации от западно-христианской. В крайнем, радикальном западном мышлении Россию зачастую не относят к Европе: границы последней видят не в Уральских горах, а где-то в районе Карпат. Например, Ф. Ницше утверждал, что «послепетровская» Россия является громадным срединным царством, где Европа как бы возвращается в Азию. Это мнение имеет под собой реальные основания: Европа и Азия составляют единенный континент, а Россия является его «хартлендом», «серединной землей».
С данной точки зрения, Евразия предстает перед нами как возглавляемый Россией особый культурный мир, внутренне единый в бесконечном и зачастую противоречивом многообразии своих проявлений. Евразия-Россия — это развивающаяся своеобразная культуролич-ность. Как и другие культурные единства, она, индивидуализируя человечество, осуществляет тем самым «историческую миссию».
В этом смысле Россия представляет собой особый мир. Судьбы этого мира в основном и важнейшем протекают отдельно от судеб стран, расположенных к западу (Европа) и югу и востоку от него (Азия). Особый мир этот должно называть Евразией. Народы и люди, проживающие в пределах этого мира, способны к достижению такой степени взаимного понимания и таких форм братского сосуществования, которые почти невозможны в Европе и Азии.
Главные идеологи социокультурной евразийской идеи Н.С. Трубецкой, П.Н. Савицкий и Л.Н. Гумилев сводят ее основные положения к следующим тезисам:
— следует преодолеть такие крайности, как национализм и космополитизм. Принцип космополитизма, как его трактовал Н. Трубецкой, провозглашает цивилизацию высшим благом, во имя которого надо жертвовать национальными особенностями. Но, утверждает он, та культура, которая преподносится под видом общечеловеческой цивилизации, на самом деле есть культура лишь определенной группы романских и германских народов. Культурное состояние европеизированного народа находится в менее выгодных условиях, чем «самочувствие» природного европейца. Европеизация расчленяет этническое единство народа, который постоянно подвергается маргинализации: «В народе, заимствовавшем чужую культуру, различие между отцами и детьми будет всегда сильнее, чем у народов с однородной национальной культурой». Аккультурация приводит к отрыву элитарной культуры от народной.
Что касается «вестернизации», то она охватывает в первую очередь социальные верхи и городских жителей. В итоге «культивированный» («цивилизованный») народ лишается сначала экономической, а потом и политической независимости и превращается в этнографический материал (в качестве примера может служить современная ситуация в странах СНГ).
— будущее русской культуры видится в новоевразийстве. Оно представляет собой гибкий синтез русской и многих других культур, существующих как в самой России, так и в странах СНГ; при этом речь отнюдь не идет о попытке реанимации СССР.
Л.Н. Гумилев писал: «Этот континент (Евразия) за исторически обозримый период объединялся три раза. Сначала его объединили тюрки, создавшие каганат, который охватывал земли от Желтого моря до Черного. На смену тюркам пришли монголы из Сибири; после периода полного распада и дезинтеграции инициативу взяла на себя Россия. С XV века русские двигались на восток и вышли к Тихому океану». По словам Л.Н. Гумилева, новая держава выступила, таким образом, «наследницей Тюркского каганата и Монгольского улуса»7.
Л.Н. Гумилев делает очень дельное замечание некоторым культурологам России: «Пора прекратить рассматривать древние народы Сибири и Центральной Азии только как соседей Китая или Ирана». С позиции российской культуры объединению Евразии традиционно противостояли католическая Европа, Китай и мусульманский мир.
Г.В. Вернадский обосновывает евразийскую идею с позиций ноосферной концепции: он считает, что между европейской и азиатской Россией естественных границ не существует, «следовательно, нет двух Россий — европейской и азиатской. Есть только одна Россия — евразийская, или Россия-Евразия»8.
Сегодня евразийская идея широко обсуждается в странах СНГ; участники дискуссий занимают по данному вопросу различные позиции.
Так, в России националистически ориентированные деятели посчитали оскорблением для русского народа идею единства культур «метрополии» и «инородцев», к которым они относят тюрко-кавказские народы (в данном контексте можно упомянуть статьи Н. Гусевой в журнале «Русский вестник»). Неодобрительно были встречены националистическим истеблишментом и книги О. Сулейменова «Аз и Я» и «Полынь половецкого поля» А. Мурата. Следует отметить, что неприятие евразийской идеи часто прикрывается «панисламистской и пантюркистской угрозой».
Прежде чем углубляться в основы евразийской идеи, рассмотрим теоретическую основу весьма популярной доктрины С. Хантингтона о конфликте цивилизаций. Согласно ей, пограничные зоны разных цивилизаций являются вероятными очагами нестабильности и конфликтов.
Между тем пример Казахстана, геокультурное пространство которого расположено между ареалами конфуцианской и православной цивилизаций, свидетельствует об обратном: в стране достигнуто общественное согласие и достаточная общественно-политическая стабильность, чего нельзя сказать о некоторых государствах СНГ, далеких от «зон разлома». Это можно объяснить влиянием множества факторов, среди которых немаловажную роль играет и культура. По нашему мнению, на внутреннее положение современной РК оказывают значительное влияние носители евразийского менталитета.
В РК проживает крупная группа славян (по последним данным, ее представители составляют 23—26% от общей численности населения республики); не следует также забывать, что казахский народ долгое время находился под властью России. В результате в структуре культуры казахского народа произошли некоторые изменения, которые в первую очередь коснулись языка. В связи с этим появилась проблема русскоязычных казахов (уйгуров, узбеков, татар и т.д.)
Несомненно, демографический и языковой факторы оказывают огромное влияние на эт-нокультуру. Однако нельзя из-за потери языка исключать из сферы национальной культуры какую-либо группу населения (тем более — большую группу). Например, несмотря на то что шотландцы и ирландцы стали говорить на английском языке, они не утратили свой национальный менталитет. Что касается Казахстана, то и здесь русскоязычные казахи и представители
7 Гумилев Л.Н. Из истории Евразии // Евразия, 2001, № 1. С. 5.
8 Цит. по: Гумилев Л. В поисках вымышленного царства. Алматы, 1992. С. 9.
ряда других мусульманских народов не потеряли своих национальных традиций и обычаев. К тому же речь не идет об удельном весе или процентном соотношении.
Можно убедиться в том, что в культурной системе казахского народа начала XXI века существуют три начала. К ним относятся исконная традиционная культура, колониальная русская по своим истокам культура и западное влияние.
Евразийский культурный тип сумел сочетать традиционную культуру с достижениями западной цивилизации. Специальные исследования показывают, что казахи имеют склонность к культурному диалогу; об этом в свое время достаточно говорил и Абай. Однако рассматривать «традиционалиста» как противника прогресса, а «модернизированную личность» как его антипода было бы несколько надуманным. В этой связи вполне уместно привести слова Н. Назарбаева: «Мы значительно оторвались от своих культурных корней. Зато больше испытали воздействие других цивилизаций. Хорошо ли это или плохо — это уже другой вопрос»9.
Немало подобных примеров и в мировой истории. Так, перед попавшими в зависимость евреями было два пути: осуществлять непримиримую зелотскую тактику полного отторжения культуры античного Рима или бить врага его же оружием, предугадывать каждый его шаг и готовить контрмеры. Избранная этим народом тактика привела к победе — свидетельством этому является сегодняшняя еврейская культура10.
Схожие явления происходили и тогда, когда Россия, Япония и Китай столкнулись с западной экспансией. Известно, что в определенный исторический период эти страны отставали от Запада по уровню развития техники. После реформ Петра I Россия приблизилась к западноевропейской культуре. Противниками петровских реформ были староверы и, позже, славянофилы; их взгляды можно оценить как проявления зелотского архаизма в России.
Япония и Китай ответили на давление Запада несколько иначе. Освоив передовые достижения Запада в области материальной культуры, Япония и Китай поставили заслон перед европейской духовной экспансией. В этом вопросе более последовательно действовала Япония; в результате она превратилась в страну, обладающую одной из передовых культур мира.
Таким образом, «ответы» на европейскую экспансию могут быть самыми разными. Можно считать, что, несмотря на невосполнимые жертвы, казахский народ с честью вышел из этого исторического испытания. Однако преуменьшать роль евразийского субтипа в казахской культуре было бы неправильно.
Говоря словами Гегеля, евразийский культурный тип, относящийся к «разорванному сознанию», колеблется между Западом и Востоком; один из примеров этой традиции связан с Великим Шелковым путем.
Но было бы односторонностью рассматривать евразийскую культуру только в качестве «буфера» между Западом и Востоком. В данном случае речь идет не просто о взаимоотношениях двух суперцивилизаций, а о формировании некой единой модели: в самом центре Азии произошло событие, имевшее чрезвычайное значение для культуры человечества.
Несомненно, что, подобно средневековому Ренессансу (возникшему во многом в результате взаимодействия культур), в XXI веке в Центральной Азии (ЦА) начнется новый культурный подъем. Для того чтобы он принес плоды, необходимы непреклонная воля народа, его единство, общность традиций и чуткое следование велениям времени.
Для определения менталитета евразийского культурного типа попробуем привести в виде таблицы особенности восточного, западного и казахского мировоззрений.
9 Назарбаев Н.А. В потоке истории. Алматы: Онер, 1996. С. 264 (на казах. яз.).
10 См.: ТойнбиА. Постижение истории. М.: Политиздат, 1989. 736 с.
V
Микрокосм Виртуальность Интросубъект Единый мир Психология Мистика Замкнутое общество Самопознание Религия Судьба Идеализм Поэзия Земледелие
Макрокосм Рациональность Субъект-объект Переменный мир Технология Наука Открытое общество Познание природы Философия Активность Материализм Проза Урбанизм
Светлый Мир Человечность Субъект-субъект Очеловеченный мир Экология Этика Общество диалога Становление человека Традиции Взаимоотношения Синкретизм
Эпос Общинность
Разумеется, было бы ошибочным искать эти типовые признаки в эмпирике в чистом виде. Идеальный тип формируется не путем обобщения эмпирических проявлений одной определенной предметной области, но посредством повышения значительных характеристик этой области до ранга идеала.
Следует учесть еще один момент: мы привели данную таблицу, чтобы показать возможный потенциал евразийского культурного типа. Превращение же этой возможности в действительность является диалектическим процессом.
В условиях РК между представителями евразийско-казахского типа и русскоязычной культуры есть много общего. Каким бы негативным ни было отношение к СССР, надо признать, что «дружба народов» была отнюдь не лживым лозунгом: она превратилась в ментальное свойство простых людей. Именно по этой причине в марте 1991 года большинство населения Казахстана проголосовало за сохранение Советского Союза. Но это вовсе не означает, что люди были против обретения страной независимости. Ничто не может помешать представителям европейских этносов с евразийским менталитетом, которые чувствуют себя полноценными гражданами РК, заниматься плодотворной деятельностью на благо своей республики, стремящейся встать в ряды цивилизованных стран.
Итак, мы остановились на некоторых проблемах евразийского культурного типа. Для реализации своих возможностей он должен объединиться с казахской традиционной культурой. В противном случае в евразийской казахской культуре будут преобладать маргинальные признаки.
Основополагающим фактором политической стабильности в странах ЦА выступают национальная идеология и социальная самоидентификация. Как представляется, в нынешнем социально-идеологическом развитии центральноазиатских обществ скрыта одна из главных угроз для стран региона, включая южные области Казахстана. Это выражается в ряде моментов.
Прежде всего, необходимо заметить, что вплоть до настоящего времени практически все центральноазиатские общества развивались в условиях определенного идеологического ваку-
Заключение
ума. К сожалению, в большинстве стран ЦА государство пока не смогло предложить никаких серьезных основ для самоидентичности общества. В силу неразвитости так называемых «наций-государств» и гражданского общества отсутствуют какие-либо готовые идеологические модели; в большинстве стран традиционные идеологемы либо размыты, либо еще не прошли должной модификации, которая позволила бы воспринимать их в данном качестве. Очевидно, что существующий в странах региона идеологический вакуум должен быть чем-то заполнен. Выход из этой ситуации так и не найден, а путей развития и собственно идеологических концептов пока не предложено.
Ускорить процесс формирования национальной идеологии и идентичности в странах ЦА могло бы развитие идеологий «нации-государства» и гражданского общества, но они пока слабо развиты или их вовсе не существует. В центральноазиатских обществах существуют только две альтернативные идеи — исламская доктрина и этничность, причем протест против политики власти может ускорить их окончательное оформление.
Наряду с религиозной идеей в нынешнем социально-идеологическом развитии централь-ноазиатских стран одной из определяющих по-прежнему остается этническая компонента. Она получает быстрое развитие в первую очередь в тех государствах региона, где вплоть до момента развала бывшего СССР практически половину населения страны составляли представители так называемых некоренных этносов. По этой причине в начале 1990-х годов в этих странах произошла быстрая консолидация представителей коренного населения вокруг идеи независимости и возрождения этнического самосознания, культуры и языка.
Данный процесс продолжается и сейчас, когда социально-идеологическое развитие цен-тральноазиатских обществ происходит в условиях несформированности «нации-государства».
Дело в том, что национальные государства с единой этнической основой возникли в регионе только в новейшее время. Фактически процесс формирования «наций-государств» начался только в советское время, причем в наибольшей степени он проявлялся только в Казахстане; в других странах региона ситуация намного хуже. Тем не менее сегодня в центрально-азиатских странах идет активный поиск собственной идентичности, в первую очередь с опорой на исторические традиции и вековое народное наследие.
Для успешного и своевременного решения всех вышеуказанных проблем странам ЦА необходимо ускорить затянувшийся процесс смены парадигм своего цивилизационного развития и как можно скорее перейти от суверенизации к реализации собственной модели модернизации. При этом проведение рыночных реформ, демократизация системы властных отношений, а также строительство гражданского общества и «нации-государства» могут выступать не самоцелью, а только механизмами или способами создания такой модели.
