CC BY
111
УДК 34 DOI 10.24412/2073-0454-2021-1-153-159
ББК 67 © В.Ю. Стельмах, 2021
Научная специальность 12.00.09 — уголовный процесс
МАЛОЗНАЧИТЕЛЬНОСТЬ ДЕЯНИЯ КАК ЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ ОТСУТСТВИЯ СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ
Владимир Юрьевич Стельмах, профессор кафедры уголовного процесса, кандидат юридических наук, доцент Уральский юридический институт МВД России (620057, Екатеринбург, ул. Корепина, д. 66) E-mail: vlstelmah@mail.ru
Аннотация. Исследуется уголовно-процессуальный аспект малозначительности содеянного. Обобщаются уголовно-правовые случаи, квалифицирующиеся как отсутствие состава преступления в силу малозначительности. Используется диалек-тико-материалистический метод исследования, предполагающий изучение явлений во взаимосвязи и взаимозависимости; применяются методы анализа и синтеза, дедукции и индукции, формально-юридический. Малозначительность рассматривается как частный случай отсутствия состава преступления в действиях лица. Разграничены ситуации, когда в норме Особенной части Уголовного кодекса РФ установлен минимальный количественный параметр преступления, и когда он не установлен. Обобщены особенности оценки деяния для констатации малозначительности при отсутствии количественного параметра. Обоснована возможность применения положений о малозначительности по делам о хищениях на незначительные суммы, даже при наличии в действиях лица квалифицирующих признаков. Результаты исследования могут применяться для дальнейшего изучения процессуальных проблем прекращения уголовного преследования, а также для анализа уголовно-правовых аспектов малозначительности.
Ключевые слова: уголовное судопроизводство, отсутствие состава преступления, отказ в возбуждении уголовного дела, прекращение уголовного дела, малозначительность деяния.
INSIGNIFICANCE OF THE ACT AS A SPECIAL CASE OF LACK OF CORPUS DELICTI
Vladimir Yu. Stelmakh, Professor of Department of Criminal Procedure, Candidate of Legal Sciences, Associate Professor Ural law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia (620057, Ekaterinburg, ul. Korepina, d. 66) E-mail: vlstelmah@mail.ru
Abstract. The criminal procedural aspect of the insignificance of the deed is being investigated. Criminal cases are summarized, which are classified as lack of corpus delicti due to insignificance. The dialectical-materialistic method of research is used, which involves the study of phenomena in interconnectedness and interdependence; methods of analysis and synthesis, deduction and induction, formal legal are used. Insignificance is considered as a special case of lack of corpus delicti in the actions of a person. Situations are delimited when the norm of the Special Part of the Criminal Code of the Russian Federation sets the minimum quantitative parameter of the crime, and when it is not established. The peculiarities of the act assessment are summarized to state insignificance in the absence of a quantitative parameter. The possibility of applying the provisions on insignificance in cases of embezzlement for small amounts, even if there are qualifying signs in the actions of a person, is justified. The results of the study can be used to further study the procedural problems of terminating criminal proceedings, as well as to analyze the criminal legal aspects of insignificance.
Keywords: criminal proceedings, absence of corpus delicti, refusal to initiate criminal proceedings, termination of criminal proceedings, insignificance of the act.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: Стельмах В.Ю. Малозначительность деяния как частный случай отсутствия состава преступления. Вестник Московского университета МВД России. 2021;(1):153— 159.
Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (УПК РФ) предусматривает принятие по итогам досудебного производства таких решений, как отказ в возбуждении уголовного дела и прекращение уголовного дела. Поскольку эти решения являются итоговыми не только для отдельной стадии уголовного процесса, но и для всего производства в целом, и предполагают полное прекращение процессуальной деятельности по соответствующему факту, основания принятия данных решений исчерпывающим образом перечисляются в законе.
Одним из оснований отказа в возбуждении уголовного дела и прекращения уголовного дела является отсутствие в действиях лица состава преступления. Данное основание является реабилитирующим, причем этот признак можно рассматривать в двух аспектах. Первый аспект заключается в том, что названное основание подразумевает отсутствие вины лица в уголовно-правовом смысле в происшедшем событии. Второй аспект, вытекающий из первого, состоит в том, что прекращение уголовного преследования по этому основанию предоставляет право на
реабилитацию, т.е. на возмещение государством убытков, понесенных лицом в результате незаконного уголовного преследования.
Отсутствие в действиях лица состава преступления — уголовно-процессуальная категория, охватывающая значительное число различных материально-правовых случаев, при которых лицо выполнило те или иные действия, в которых усматриваются отдельные признаки состава преступления, однако при этом отсутствует полный состав преступления, и, соответственно, исключается привлечение лица к уголовной ответственности. С уголовно-правовой точки зрения существует достаточно много таких обстоятельств, однако при принятии процессуального решения об отказе в возбуждении уголовного дела либо о прекращении уголовного дела требуется ссылка, прежде всего, на норму УПК РФ.
К сожалению, в практической деятельности эти требования не всегда выполняются. Так, автором было изучено 100 постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенных дознавателями различных территориальных органов внутренних дел Свердловской области. В ходе изучения установлено, что примерно в 10% постановлений делалась ссылка только на норму УК РФ, без ссылки на п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ. Вместе с тем, такой подход нельзя признать правильным. В описательно-мотивировочной части постановления следует указать уголовно-правовые обстоятельства, однако в качестве основания принятия решения необходимо сослаться на отсутствие в действиях лица состава преступления, поскольку отказ в возбуждении дела допускается только по нормам, прямо перечисленным в УПК РФ.
К уголовно-правовым обстоятельствам, исключающим наличие в действиях лица состава преступления, в частности, относятся следующие:
♦ декриминализация деяния, т.е. такое изменение уголовного закона, которое устраняет преступность и уголовную наказуемость за данное деяние (ч. 2 ст. 24 УПК РФ);
♦ отсутствие одного из признаков состава преступления (в частности, отсутствием состава преступления считается недостижение лицом возраста привлечения к уголовной ответственности);
♦ отсутствие конструктивного признака какого-либо элемента состава преступления (например, значительности ущерба, признаков специального субъекта преступления, если деяние считается преступлением только при наличии этих признаков);
♦ отсутствие предыдущей судимости за аналогичное преступление или привлечения к административной ответственности — по преступлениям, требующим административную преюдицию;
♦ административно-правовой или гражданско-правовой характер деяния;
♦ малозначительность деяния (ч. 2 ст. 14 УК РФ);
♦ наличие обстоятельств, исключающих преступность деяния (ст. 37-42 УК РФ): необходимая оборона, причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, крайняя необходимость, физическое или психическое принуждение, обоснованный риск, исполнение приказа или распоряжения;
♦ добровольный отказ от совершения преступления (ст. 31 УК РФ);
♦ деятельное раскаяние — в случаях, прямо предусмотренных примечаниями к статьям Особенной части УК РФ.
Таким образом, малозначительность деяния в процессуальном смысле расценивается как отсутствие состава преступления в действиях лица, совершившего то или иное действие (бездействие). Несмотря на возражения отдельных специалистов [8, с. 77], такой подход является устоявшимся и аксиоматичным. В практической деятельности по поводу применения этого обстоятельства для отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного преследования зачастую имеют место затруднения, обусловленные, в том числе, и теоретической неразработанностью некоторых аспектов названного правового феномена.
В ч. 2 ст. 14 УК РФ сказано, что не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного настоящим Кодексом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности. Таким образом, закон предусматривает следующие признаки малозначительности деяния.
1. Наличие действия (бездействия). Если объективированного деяния нет как такового, нельзя говорить о его малозначительности. В таком случае в процессуальном аспекте имеет место отсутствие не состава, а события преступления.
2. Наличие в действии (бездействии) признаков преступления, предусмотренного нормой Особенной части УК РФ. Представляется, что малозначительность предполагает внешнее наличие всех признаков преступления. Если какие-либо из них отсутствуют в принципе (например, умысел при изъятии чужого имущества),
речь идет не о малозначительности содеянного, а об отсутствии элемента состава преступления. Вместе с тем, следует согласиться с авторами, утверждающими, что малозначительное деяние изначально совершается лицом как малозначительное. Иными словами, у лица должно быть желание совершить именно малозначительное действие (бездействие) и по объективным параметрам, и по своему психическому отношению к этому [5, с. 67]. Если отсутствие или несущественность последствий имеет место в силу факторов, не предусмотренных виновным, вопреки направленности его умысла, речь о малозначительности идти не может. Например, когда виновный производит в человека выстрел из огнестрельного оружия, но промахивается, каких-либо преступных последствий не наступает в принципе, однако квалифицировать действия стрелявшего как малозначительные недопустимо, поскольку умыслом данного лица охватывалось причинение смерти.
3. Отсутствие в деянии общественной опасности, в результате чего признаки преступления приобретают формальный характер.
В теории уголовного права (а малозначительность — это именно уголовно-правовая категория, используемая в уголовном процессе «в готовом виде») многие содержательные аспекты малозначительности разработаны не в полной мере. Зачастую в учебных и научных изданиях просто повторяются положения ч. 2 ст. 14 УК РФ, что не раскрывает все особенности рассматриваемого правового феномена.
Н.А. Лопашенко выделяет ряд проблемных вопросов, касающихся малозначительности, в частности: по всем ли категориям преступлений возможно признание деяния малозначительным и должно ли это деяние обязательно являться иным, менее тяжким преступлением либо административным правонарушением [7, с. 72]. Как представляется, именно эти проблемы выступают исходными отправными точками для практического применения нормы уголовного закона о малозначительности содеянного в качестве оснований отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного преследования.
Очевидно, что ряд деяний изначально не может считаться малозначительным. С. Базарова верно отмечает, что «не все преступления имеют широкую шкалу степеней общественной опасности, вплоть до такой, что деяние нельзя признать преступлением в связи с малозначительностью» [1, с. 54]. Например, это умышленные посягательства на жизнь человека (убийство, поку-
шение на убийство), доведение до самоубийства, причинение смерти по неосторожности. При наличии такой направленности умысла либо таких последствий обсуждать вопрос о малозначительности содеянного абсолютно некорректно с социально-политической и морально-нравственной точек зрения. Ведь именно человек, согласно доминирующим в России философским и общественно-политическим доктринальным представлениям, признается высшей ценностью, что закреплено непосредственно в Конституции РФ. В принципе не может быть ситуаций, при которых причинение смерти признается малозначительным. При этом действия, повлекшие смерть, могут быть правомерными (например, необходимая оборона, задержание преступника, освобождение заложников, боевые действия и т.п.); однако, в данных случаях имеет место не малозначительность, а другие самостоятельные правовые феномены, имеющие иную природу, чем малозначительность [4, с. 22].
Очевидно, что не может признаваться малозначительным умышленное причинение вреда здоровью, поскольку здоровье человека выступает крайне важным объектом, и дифференциация посягательства на этот объект может производиться исключительно для определения размера наказания, но никак не для того, чтобы признать в каких-либо случаях деяние малозначительным. В рассматриваемом контексте также следует отметить, что в ряде случаев лицо может причинить другому человеку телесные повреждения в силу специфических факторов, например, противоправного поведения самого потерпевшего. Однако, эти моменты не приводят к малозначительности деяния; они либо выступают смягчающими обстоятельствами, снижающими размер наказания, но не исключающими преступность деяния, либо, в некоторых случаях, могут устранять преступный характер содеянного, однако это не является малозначительностью. При наличии этих обстоятельств действия лица, причиняющего другому человеку телесные повреждения, приобретают иное качество, что изменяет их юридическую оценку.
Не должны признаваться малозначительными такие преступления, как изнасилование, насильственные действия сексуального характера, развратные действия. Данные деяния настолько резко нарушают базовые социальные нормы, что объявлять их малозначительными не представляется возможным. Другой вопрос, что в ряде случаев сообщенные заявителем сведения о характер подобных действий могут оказаться
не соответствующими действительности (например, половое сношение имело добровольный характер и не сопровождалось насилием). В подобных ситуациях имеет место не малозначительность содеянного, а отсутствие признаков объективной и субъективной стороны состава преступления.
Также не могут признаваться малозначительными некоторые должностные преступления, сопряженные с использованием виновными своих полномочий. Это обусловлено, в первую очередь, необходимостью установления для лиц, наделенных властными полномочиями, независимо от сферы их применения, повышенных стандартов поведения по сравнению с остальными гражданами, не имеющими соответствующих полномочий.
Не являются малозначительными преступления, связанные с незаконным сбытом наркотических средств, с учетом повышенной опасности наркопреступлений для жизни и здоровья отдельных людей и нации в целом.
Помимо этого, весьма актуальным является вопрос о том, подпадают ли под критерии малозначительности ситуации, когда в действиях лица отсутствуют количественные параметры деяния, предусмотренные диспозицией нормы Особенной части УК РФ. Например, если размер похищенного при совершении кражи менее 1000 руб., как следует расценивать обстоятельство, исключающее уголовное преследование: как малозначительность содеянного, либо как отсутствие конструктивного признака объективной стороны состава преступления? До настоящего времени данный вопрос на теоретическом уровне не получил однозначного решения. Часть ученых полагает, что малозначительность имеет место только в тех случаях, когда в действии формально усматриваются все без исключения элементы, предусмотренные уголовным законом, и действие становится малозначительным не по количественному критерию, а в силу особых обстоятельств, когда при внешнем полном совпадении содеянного с признаками состава преступления в конкретной ситуации это деяние не является общественно опасным. Другие специалисты считают, что о малозначительности можно и нужно говорить именно тогда, когда количественный критерий совершенного деяния меньше, чем предусмотрено для соответствующего состава преступления уголовным законом [3, с. 82].
Нерешенность данного вопроса на концептуальном уровне проецируется на правоприменительную практику. В некоторых органах принято отказывать в возбуждении уголовного дела и прекращать уголовное
преследование со ссылкой на ч. 2 ст. 14 УК РФ в случаях, когда содеянное не обладает количественным параметром, установленным нормой Особенной части УК РФ. В других подразделениях, напротив, существует иная практика: в подобных ситуациях ч. 2 ст. 14 УК РФ не применяются, а в постановлениях об отказе в возбуждении уголовного дела или о прекращении уголовного преследования указывается, что в деянии отсутствует конструктивный признак объективной стороны состава преступления. Следует отметить, что по своим юридическим последствиям данные решения не отличаются. Во-первых, в обоих случаях используется одно процессуальное основание прекращения уголовного преследования — отсутствие в деянии состава преступления. Во-вторых, законодательство не предусматривает никаких особенностей в плане наступления гражданско-правовых последствий в обеих отмеченных ситуациях. Вместе с тем, с точки зрения «чистоты» применения закона, конечно, следовало бы четко определиться в рассматриваемой проблеме и сделать окончательный вывод о дифференциации применения положений уголовного закона о малозначительности и отсутствии конструктивного признака объективной стороны состава преступления.
Анализ положений ч. 2 ст. 14 УК РФ позволяет сделать вывод о том, что малозначительность деяния является оценочным понятием, ее наличие определяется с учетом всех обстоятельств содеянного, объективных, а иногда и субъективных особенностей. Однако, возникает вопрос о пределах и границах такой оценки. Очевидно, что подобные пределы существуют, и решение вопроса о признании деянии малозначительным не может в полной мере отдаваться на откуп конкретным правоприменителям.
Малозначительность содеянного в своем «прикладном» аспекте может разделяться на несколько ситуаций.
Первая ситуация имеет место, когда уголовный закон устанавливает определенные количественные параметры преступлений, например, размер материального ущерба, массу запрещенного к обороту вещества, и т.п. В этих случаях деяние автоматически признается малозначительным, если соответствующий количественный параметр недостаточен.
При этом совершенное деяние может образовывать состав административного правонарушения. Сложно согласиться с В.Н. Винокуровым, полагающим, что наличие административного правонаруше-
ния исключает малозначительность, поскольку «такое широкое понимание малозначительности деяния размывает границы преступного и непреступного поведения» [2, с. 75]. Представляется, что наличие сходного административного правонарушения, напротив, подчеркивает разницу между преступлением и «не преступлением». Поскольку законодатель разграничил такие деяния и ввел заодно из них административную ответственность исключительно по количественному признаку, то очевидно, он полагает, что преодоление соответствующего количественного параметра качественно повышает общественную опасность деяния до уровня преступления. Иными словами, конструктивным признаком объективной стороны состава преступления признается определенный количественный размер, и, по смыслу закона, именно его достижение обусловливает появление общественной опасности.
Таким образом, более обоснованным представляется мнение Н.А. Лопашенко о том, что малозначительное деяние может быть менее тяжким преступлением, административным правонарушением, а может быть и непреступным деянием, за которое отсутствует как уголовная, так и административная ответственность [7, с. 74].
Думается, что по отмеченным составам преступлений, если количественные параметры деяния превышены, малозначительность невозможна. Например, если лицо незаконно, без цели сбыта, приобрело и хранило наркотические средства в размере, образующем не административную, а уголовную ответственность, прекращение уголовного преследования за малозначительностью не допускается. В противном случае нарушалась бы однозначно выраженная воля законодателя, признавшего соответствующее деяние преступлением. Получалось бы, что правоприменитель в конкретной ситуации будет вправе по собственной инициативе, основанной на субъективном усмотрении, корректировать положения закона, что недопустимо в правовом государстве.
Вместе с тем, такое правило действует, если количественные параметры преступления описаны непосредственно в норме УК РФ, регламентирующей основной состав преступления. Иная ситуация складывается с хищениями в форме кражи, мошенничества, присвоения и растраты. Как известно, за подобные деяния установлена как административная, так и уголовная ответственность (административная — при стоимости похищенного имущества не более 1000 руб., уголовная —
при стоимости похищенного на сумму, превышающую 1000 руб.). Вместе с тем, в ч. 7.27 КоАП РФ указано, что хищение признается мелким и влечет административную ответственность, если в деянии отсутствуют квалифицирующие признаки, предусмотренные нормами УК РФ, устанавливающими ответственность за соответствующие формы хищения. Таким образом, формально при наличии любого из этих квалифицирующих признаков хищение в форме кражи, мошенничества, присвоения и растраты становится преступлением, независимо от стоимости похищенного имущества.
Однако, судебная практика идет несколько по иному пути. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ отменила приговор нижестоящего суда в отношении С., осужденного по ч. 3 ст. 160 УК РФ за совершение хищения на сумму 2060 руб. с использованием служебного положения, указав при этом, что незначительный размер хищения не позволяет сделать вывод о наличии в действиях подсудимого общественной опасности, а само по себе наличие указанного квалифицирующего признака не может учитываться в отрыве от других обстоятельств дела1. Аналогичный подход разделяется судами субъектов РФ, которыми были прекращены уголовных дел о хищениях на сумму от 20 до 860 руб., даже при наличии квалифицирующих признаков. Суды обоснованно отмечали, что при такой стоимости похищенного само по себе наличие квалифицирующих признаков (совершение деяния группой лиц, проникновение в жилище) не свидетельствует о повышении общественной опасности содеянного, исключающей малозначительность деяния2.
Данный подход представляется обоснованным как с социальной, так и с формально-юридической точек зрения. Законодательная конструкция ст. 7.27 КоАП РФ представляется весьма спорной. Очевидно, что она разработана с учетом недопустимости сокрытия уголовно-правовых хищений под видом их перевода в административные правонарушения. Однако, следует
1 Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 22 апреля 2015 г. № 15-УД15-1 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2016. № 7. С. 28.
2 Постановление президиума Пермского краевого суда от 22 июля 2016 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2018. № 4. С. 47; Справка Иркутского областного суда о результатах обобщения судебной практики применения положений ч. 2 ст. 14 УК РФ (малозначительность деяния) за 2010 г. // URL://URL:http://oblsud.irk.sudrf.ru/modules.php?name=docu m_sud&rid=41; Сводный обзор законодательства и судебной практики Ивановского областного суда за I квартал 2019 г. Утв. постановлением президиума Ивановского областного суда от 26 апреля 2019 г. // URL://URL:http://oblsud.iwn.sud-rf.ru/modules.php?name=docum_sud&id=47
учитывать, что квалифицирующий признак состава преступления — это обстоятельство, не обусловливающее само по себе общественную опасность, а лишь свидетельствующее о ее повышении в сравнении с основным составом. Иными словами, само по себе наличие квалифицирующего признака, в отсутствие основного состава, не может придать деянию общественную опасность, присущую преступлению. Поскольку отсутствует основной состав преступления, квалифицирующий признак как таковой не может его заменить. Вместе с тем, в современной редакции ст. 7.27 КоАП РФ все выглядит именно так. Представляется, что поскольку количественный параметр хищения не закреплен непосредственно в нормах УК РФ, то возможна квалификация деяния как малозначительного даже при наличии в действиях лица квалифицирующих признаков, предусмотренных ст. 158, 159-1596, 160 УК РФ, если стоимость похищенного имущества мала и умысел виновного изначально был направлен на хищение чужого имущества на такую сумму.
Вторая ситуация имеет место, когда законом не предусмотрены количественные параметры преступления. Именно эти ситуации вызывают наибольшую трудность для правоприменения. Л. Лобанова и А. Рожков справедливо отмечают: «сложнее квалифицировать деяние как малозначительное тогда, когда у него нет некой правовой «буферной зоны», отделяющей его от социально нейтрального поведения» [6, с. 46-50].
В подобных случаях речь идет о малозначительности непосредственно совершенных лицом действий, когда они не образуют и могут образовать наступления общественно опасных последствий.
Такого рода малозначительность может иметь место по многим деяниям, посягающим на различные объекты, в том числе на такие важные, как личная свобода. Так, А., находящаяся в фактических брачных отношениях с Ф., узнала о наличии у Ф. интимных отношений с Н. После этого А., на почве ревности, предложила своему знакомому В. путем угроз заставить Н. уехать из города. В. встретил Н., предложил последней поехать к нему домой, где сказал Н., чтобы та немедленно уехала из города. Вначале Н. возражала, поэтому В. пояснил ей, что она останется в его квартире, пока не купит билет на поезд. В течение нескольких часов Н. находилась в квартире В., затем приобрела билет на поезд, после чего Н. на личном автомобиле доставил Н. на железнодорожный вокзал, исключая попытки Н. остаться в городе. При этом какого-либо физического
воздействия к Н. В. не применял. Действия В. были квалифицированы по ч. 1 ст. 126 УК РФ (похищение человека)3, хотя, как представляется, с учетом конкретных обстоятельств дела, они должны квалифицироваться как самоуправство, а уголовное преследование по факту похищения человека подлежало прекращению за малозначительностью.
В ряде случаев количественные параметры содеянного, прямо не предусмотренные УК РФ, трактуются правоприменительной практикой как малозначительность деяния, т.е. отсутствие в действиях лица состава преступления. Например, в ряде случаев в отношении лиц, у которых изымался один боеприпас (патрон для огнестрельного оружия), отказывалось в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава преступления в связи с малозначительностью содеянного. Не оспаривая принципиальную правильность таких решений, следует отметить, что подобная аргументация не вполне обоснованна. Уголовный закон не устанавливает нижний количественный предел для единиц незаконно приобретенных и хранящихся боеприпасов. Следовательно, само по себе наличие у лица одного боеприпаса не свидетельствует о малозначительности деяния и отсутствии в его действиях состава преступления. Такой вывод может быть сделан исключительно в совокупности с другими существенными обстоятельствами: наличием у лица огнестрельного оружия, позволяющего использовать боеприпас для производства выстрела, местом обнаружения боеприпаса (например, если он обнаружен в квартире, это может свидетельствовать об отсутствии у лица цели осуществить выстрел). Таким образом, в указанных случаях малозначительность содеянного определяется не количественными, а содержательными параметрами. Иными словами, с точки зрения общественной опасности оценивается сам характер действий, их направленность на какой-либо охраняемый уголовным законом объект, и делается вывод о том, что в результате конкретных действий данный объект пострадать не может.
От малозначительности следует отличать квалификацию действий виновного по другим нормам УК РФ. Так, необходимо четко проводить разграничение между сбытом наркотиков и их приобретением в интересах другого лица, которое, с учетом обстоятельств дела, может квалифицироваться по ст. 228 УК РФ. Ква-
3 Уголовное дело № 1-216/2017. 2017 г. // Архив Ханты-Мансийского городского суда.
лификация деяния как приобретение наркотика для другого лица — это отнюдь не констатация малозначительности сбыта, а признание содеянного другим самостоятельным преступлением, предусмотренным Особенной частью УК РФ.
Близкая ситуация складывается по делам о грубой подделке денежных банкнот. Такие действия в соответствии с абз. 2 и 3 п. 3 постановления Пленума ВС РФ от 28 апреля 1994 г. № 2 «О судебной практике по делам об изготовлении или сбыте поддельных денег или ценных бумаг» квалифицируются не как фальшивомонетничество (ст. 186 УК РФ), а как мошенничество (ст. 159 УК РФ). В данном случае нельзя говорить, что в соответствующих действиях состав фальшивомонетничества отсутствует в силу малозначительности, поскольку виновный совершает принципиально иное преступление, и его умысел направлен не на подрыв финансовой системы государства, а на грубый обман ограниченного количества лиц в конкретной ситуации (с учетом опьянения этих лиц, плохого освещения и т.п.).
В целом аналогично решается вопрос по административным правонарушениям, повторное совершение которых образует состав преступления. Совершение такого правонарушения впервые (в том числе юридически, т.е. после истечения сроков действия административной ответственности) свидетельствует не о малозначительности преступления, а о наличии в действиях лица признаков самостоятельного деяния, ответственность за которое предусмотрена административным законодательством.
Таким образом, малозначительность содеянного в уголовно-процессуальном аспекте расценивается как частный случай отсутствия в действиях лица состава преступления (п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ), и влечет прекращение уголовного судопроизводства по указанному основанию. Несмотря на то, что отсутствие состава преступления объединяет несколько различных уголовно-правовых ситуаций, что, на первый взгляд, уравнивает их при принятии по делу решения, соответствующие обстоятельства, тем не менее, должны разграничиваться, поскольку в результате могут наступать различные последствия по разрешению гражданского иска, привлечению лица к дисциплинарной ответственности и иным важным с субъективной точки зрения аспектам. Кроме этого, необходимо добиться, чтобы прекращение уголовного дела в связи с малозначительность содеянного не влекло ущемления прав потерпевшего [10, с. 72].
Литература
1. Базарова С. Малозначительность деяния // Законность 2009. № 1 (891). С. 53-57.
2. Винокуров В.Н. Малозначительность деяния в уголовном праве: признаки и формы // Журнал российского права. 2014. № 14. С. 74-83.
3. Гамидов Р. Т. Малозначительность деяния и уголовный проступок в российском уголовном праве // Юридический вестник ДГУ. 2015. Т. 13. № 1. С. 79-83.
4. Иванчин А.В. Теоретическая модель предписаний Уголовного кодекса РФ об основании уголовной ответственности и малозначительности // Lex russica. 2015. № 6. С. 16-29.
5. Кузнецова Н.Ф. Проблемы квалификации преступлений. Лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений». М.: Городец, 2007.
6. Лобанова Л., Рожков А. Малозначительность деяния: абстрактность законодательного регулирования и трудности правоохранительной реализации // Законность. 2016. № 6. С. 46-50.
7. Лопашенко Н.А. О некоторых проблемах в понимании малозначительного деяния по Уголовному кодексу РФ // Уголовное право. 2019. № 5. С. 65-78.
8. Пархоменко Д.А. Усмотрение при оценке малозначительности деяния // Вестник Московского университета МВД России. 2012. № 9. С. 74-78.
9. Устинова Т.Д. Общественная опасность и ее влияние (учет) при конструировании норм Общей части УК РФ // Lex russica. 2015. № 3. С. 63-72.
10. Цепелев В.Ф., Мартыненко Н.Э. Малозначительность деяния в судебной практике и интересы потерпевшего // Уголовное право. 2012. № 3. С. 71-74.
References
1. Bazarova S. Maloznachitel'nost' deyaniya // Zakonnost' 2009. № 1 (891). S. 53-57.
2. Vinokurov V.N. Maloznachitel'nost' deyaniya v ugolov-nom prave: priznaki i formy // Zhurnal rossiyskogo prava. 2014. № 14. S. 74-83.
3. Gamidov R.T. Maloznachitel'nost' deyaniya i ugolov-nyy prostupok v rossiyskom ugolovnom prave // Yuridicheskiy vestnik DGU. 2015. T. 13. № 1. S. 79-83.
4. Ivanchin A. V. Teoreticheskaya model' predpisaniy Ugo-lovnogo kodeksa RF ob osnovanii ugolovnoy otvetstvennosti i maloznachitel'nosti // Lex russica. 2015. № 6. S. 16-29.
5. Kuznetsova N.F. Problemy kvalifikatsii prestupleniy. Lektsii po spetskursu «Osnovy kvalifikatsii prestupleniy». M.: Gorodets, 2007.
6. Lobanova L, RozhkovA. Maloznachitel'nost' deyaniya: abstraktnost' zakonodatel'nogo regulirovaniya i trudnosti pra-vookhranitel'noy realizatsii // Zakonnost'. 2016. № 6. S. 46-50.
7. Lopashenko N.A. O nekotorykh problemakh v ponimanii maloznachitel'nogo deyaniya po Ugolovnomu kodeksu RF // Ugolovnoye pravo. 2019. № 5. S. 65-78.
8. Parkhomenko D.A. Usmotreniye pri otsenke maloznachitel'nosti deyaniya // Vestnik Moskovskogo universiteta MVD Rossii. 2012. № 9. S. 74-78.
9. Ustinova T.D. Obshchestvennaya opasnost' i eye vliyaniye (uchet) pri konstruirovanii norm Obshchey chasti UK RF // Lex russica. 2015. № 3. S. 63-72.
10. Tsepelev V.F., Martynenko N.E. Maloznachitel'nost' deyaniya v sudebnoy praktike i interesy poterpevshego // Ugolovnoye pravo. 2012. № 3. S. 71-74.
