CC BY
87
Экономический вестник Ростовского государственного университета Ф 2008 Том 6 № 3 Часть 2
3. Регулирование процесса монополизации (контроль над процессами слияния, поглощения и объединения, контроль над горизонтальной интеграцией).
4. Стимулирование создания малых предприятий и их поддержка (уменьшение процедур регистрации, применение упрощенной системы налогообложения).
5. Регулирование деятельности естественных монополий (контроль сделок естественных монополий, выявление и пресечение случаев дискриминации доступа к услугам субъектов естественных монополий, контроль за уровнем цен и тарифов)
6. Создание благоприятной информационной среды для осуществления конкурентной политики (проведение семинаров, направленных на объяснение необходимости соблюдения антимонопольного законодательства, как для предпринимателей, так и для органов власти, разъяснение преимуществ конкуренции в СМИ, электронных и печатных изданиях).
Реализуемая органами антимонопольного регулирования «государственная конкурентная политика призвана способствовать развитию конкуренции на рынках, стимулировать создание и развитие конкурентной среды и конкурентных механизмов, обеспечивать равные конкурентные условия» [5, с.20]. Результатом конкурентной политики является - появление новых участников хозяйственной деятельности, новых товаров на рынке, улучшение потребительских свойств и качеств товара, эффективное использование ограниченных ресурсов.
Совершенствование государством экономических институтов позволяет решить сложный комплекс проблем сформировавшихся в нашей экономике, определить ее устойчивое развитие, повысить конкурентоспособность страны и благосостояние общества.
ЛИТЕРАТУРА
1. ВЦИОМ. «Восприятие и оценка деятельности Федеральной антимонопольной службы экспертным сообществом и населением России». 2007.
2. Ежегодный обзор Всемирного экономического форума (WEF). «Доклад о мировой конкурентоспособности 2003-2004». www. worldfornm. int.
3. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М.: Фонд экономической книги начала. 1997, С 68.
4. Российская газета. 2004. 13 февраля.
5. Сулакшин С.С. О государственной конкурентной политике в Российской Федерации // Материалы Всероссийской научно- практической конференции. - М.: Научный эксперт, 2007. С 20.
6. Якунин В.И. Постановка задачи разработки концепции экономической политики России. М., 2006. С. 44.
7. Ясин Е., Яковлев А. Конкурентоспособность и модернизация российской экономики //Вопросы экономики. 2004. № 7. С 20.
Коды классификатора JEL: E 24, K 42
МАКРОЭКОНОМИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ И ПОСЛЕДСТВИЯ ТЕНЕВОЙ ТРУДОВОЙ ИММИГРАЦИИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
ТРЕМБА В.А.
Тремба в.А. СКАГС, аспирант, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 70.
В статье рассмотрены основные макроэкономические причины, количественные и качественные характеристики теневой трудовой иммиграции и дана оценка ее последствий для российской экономики.
Ключевые слова: теневая трудовая иммиграция; инфраструктура теневой трудовой иммиграции; бюрократизированность и коррупционность иммиграционных процедур
С начала 1990-х годов в России начинается невиданный прежде рост трудовой миграции, в том числе внешней. При этом исследователи проблемы миграции, в частности В.Э Бойков, вынуждены отмечать то, что она «практически целиком является процессом стихийной социально-экономической самоорганизации населения» [1, с. 79]. Стихийность и слабая регулируемость со стороны российского государства миграционных процессов обусловливает крайне высокую степень их теневизации. Большинство отечественных экспертов считает, что в теневой экономике принимают участие до 90% внешних иммигрантов; по оценкам Международной организации по миграции, этот показатель составляет 75%.
С точки зрения национального миграционного законодательства, принято различать иммиграцию легальную, т.е. регулируемую нормативно-правовой базой, и нелегальную, или незаконный въезд в страну. По расчетам экспертов различных правительственных структур, объем нелегальных мигрантов в России может составлять от 3 до 15 млн. человек.
Однако, по справедливому мнению Л.С. Перепелкина и В.Г. Стельмаха, термин нелегальная иммиграция «не отражает нынешнюю российскую реальность во всей полноте» [11, с. 49]. Дело в том, что немалая часть легальных иммигрантов принимает участие в теневой российской экономике, что привело к необходимости выделения этой категории легальной иммиграции, составляющей, по экспертным оценкам, до 2,5-3 млн. человек и которую данные авторы предложили назвать нелегитимной иммиграцией. А.В. Дмитриев и Г.А. Пядухов считают, что принимают участие в незаконной трудовой деятельности 45-60% легальных иммигрантов, оставшиеся 25-35% иммигрантов находятся и работают в России незаконно [4, с. 38-39].
Выделение нелегитимной иммиграции означает, что прежняя установка на борьбу с одной лишь теневой (незаконной) иммиграцией является в таком случае неадекватной. Видимо, логично будет отразить участие легальных и нелегальных иммигрантов в теневой экономической деятельности в термине «теневая трудовая иммиграция».
Пилотный опрос 150 специалистов-трудовиков, проведенный в августе-сентябре 2001 г. Институтом экономики РАН, позволил определить, в том числе масштабы и распространенность теневой занятости мигрантов [9]. Так, было выяснено, что, по оценкам опрошенных экспертов, около половины участников теневой экономики составляют мигранты. При этом иммигранты из ближнего зарубежья (Украина, государства Закавказья, Молдова, среднеазиатские республики, Беларусь и Казахстан) занимают примерно 25-30% теневого рынка труда, внутренние мигранты (преимущественно с Северного Кавказа) - 15-20% и иммигранты из дальнего зарубежья (Китай, Вьетнам, Афганистан, Турция, Корея, другие страны Азии, прибалтийские государства и бывшая Югославия) - около 5%. Таким образом, иммигранты обеспечивают примерно треть, а внутренние мигранты - примерно шестую часть теневой занятости.
Согласно ответам экспертов, основные очаги теневой занятости, в том числе внутренних и внешних мигрантов, располагаются в крупных городах (прежде всего в Москве и Санкт-Петербурге), в Центральном, Южном федеральном округах, на Дальнем Востоке. Отраслевая структура неформальной занятости выглядит следующим образом: преобладают торговля и общественное питание, строительство, сфера услуг и сельское хозяйство, значительно меньше назывались промышленность, жилищно-коммунальное хозяйство и прочие отрасли. Полученные результаты во многом повторяют итоги аналогичных исследований отраслевой структуры нелегального труда мигрантов в западных странах.
Пилотное обследование иммигрантов, проведенное в шести сибирских городах летом и осенью 2002 г. исследователями Института экономики и организации промышленного производства Сибирского отделения РАН, позволяет увидеть разницу в миграционном поведении, социально-демографической, квалификационной и образовательной структуре иммигрантов из стран ближнего и дальнего зарубежья [13]. Выяснилось, что для миграция из ближнего зарубежья носит маятниковый характер, тогда как из дальнего зарубежья преобладает миграция на длительный срок и даже с желанием остаться в России навсегда, получив российское гражданство. Мигранты из ближнего зарубежья (главным образом из Средней Азии) в среднем достаточно молоды и имеют низкий уровень образования и квалификации, большинство владеют русским языком и не испытывают больших проблем при взаимодействии с местными жителями. Это определяет невысокий уровень их текущих и будущих притязаний. Неслучайно то, что они занимают свободные ниши труда на российском рынке. Мигранты из стран дальнего зарубежья (преимущественно из Китая и Вьетнама) стремятся к повышению своего материального статуса, в том числе и с помощью обретения российского гражданства. При этом в отличие от другой группы иммигрантов они обладают более высоким уровнем образования, квалификации и уровнем правосознания, что в будущем может привести к острой конкуренции с местной рабочей силой.
Главная причина воспроизводства теневой трудовой иммиграции в России заключается в существовании теневой экономики, которую эксперты оценивают в объеме 20-25% ВВП. Поэтому снижение размеров теневой экономики будет способствовать уменьшению доли теневого рынка труда, и, наоборот, увеличение доли легального рынка труда будет снижать размеры теневой экономической деятельности.
В немалой степени такое положение дел связано с появлением неформального института теневой посреднической деятельности, функционирование которого направлено на сохранение нынешнего положения дел. Так, по данным Федеральной миграционной службы России, в начале 2007 г. около 250 кадровых агентств и несколько сот фирм занимались незаконным устройством иностранных граждан на работу в РФ [7]. По оценкам вице-губернатора Ленинградской области нелегальная миграция в регионе составляла порядка 100 тыс. человек, тогда как легальная - в 10 раз меньше. В конце 2006 г. один из руководителей Федеральной миграционной службы РФ признал физически невозможным оформить разрешение на работу в России всем желающим мигрантам силами этой государственной структуры и предложил легализовать деятельность фирм, которые оказывают такие услуги неофициальным образом [14].
Как отмечают А.В. Дмитриев и Г.А. Пядухов, сущность, формы, тенденции развития этого института, оказывающего услуги по вербовке, приглашению в Россию, перевозке, размещению в стране, трудоустройству, решению формальных вопросов, а также возвращению на родину, относятся к неизученным вопросам. При этом данные исследователи отмечают три тревожных тенденции в его развитии: 1) процесс «крышевания» влиятельными фигурами, объединения и координации деятельности групп посредников на
Экономический вестник Ростовского государственного университета Ф 2008 Том 6 № 3 Часть 2
Экономический вестник Ростовского государственного университета Ф 2008 Том 6 № 3 Часть 2
уровне российских регионов; 2) процесс формирования мононациональных групп посредников, включающих граждан России и стран-доноров, оказывающих указанные выше услугами своим этническим соотечественникам; 3) процесс создания моноэтничных и полиэтничных сетей посредников, состоящих из российских и иностранных юридических лиц, предоставляющих аналогичные услуги. Другими словами, идет процесс формирования и развития мощной инфраструктуры теневой трудовой иммиграции [5]. «Множественность инициативных субъектов, заинтересованных в росте и неурегулированности миграционных потоков, быстрая смена тактики в их поведении, недостаток ресурсов на местном уровне, недостаток практического опыта обусловливают то, что в области регулирования, - полагает А.В. Понеделков, - миграционные ситуации остаются наиболее сложными» [10, с. 6].
Другой важной причиной теневизации рынка труда иммигрантов являются действующий порядок привлечения иностранной рабочей силы и высокий налог на ее использование. Так, анализ соответствующей нормативно-законодательной базы показывает, что за каждого гастарбайтера работодатель должен заплатить 4 тыс. руб. При этом получение документов, дающих право работодателю привлекать и использовать трудовые ресурсы, обычно составляет около 4 месяцев. Учитывая, что немалую долю трудовой иммиграции составляет сезонная миграция (от 2 до 3 месяцев), непредсказуемость колебаний экономической конъюнктуры и соответственно количество необходимой рабочей силы, срок получения необходимых разрешительных документов является недопустимо большим. Кроме того, согласно Кодексу об административных нарушениях, штраф, предусмотренный за нарушение порядка привлечения гастарбайтеров, составляет 1-2 тыс. руб. «Таким образом, действующим законодательством создана ситуация, при которой работодателю выгоднее нарушать порядок привлечения иностранцев, чем соблюдать его» [12, с. 40].
В конце 2004 г. в Кодекс об административных нарушениях были внесены изменения, направленные на то, чтобы сделать экономически невыгодной для работодателей прежнюю практику незаконного использования иностранной рабочей силы, в частности была ужесточена ответственность за нарушения порядка привлечения и использования трудящихся-мигрантов, в результате чего штраф вырос до 10-25 МРОТ для физических лиц, до 25-100 МРОТ - для должностных лиц и до 5000-2000 МРОТ - для юридических лиц. Что касается снижения налога на использование иностранных работников, то некоторые эксперты считают, что работодатели будут по-прежнему стремиться его обходить [13, с. 52].
О бюрократизированности иммиграционных процедур, стимулирующих процессы коррупции и теневи-зации, говорят следующие факты [11, с. 52]. Организация, привлекающая иностранную рабочую силу, должна предоставить Федеральной миграционной службе 15 документов, а сам иммигрант - 6. Для получения миграционной карточки мигранта необходимо заплатить около 100 долларов и прождать около 145 дней. Это означает, что, начиная с определенного периода легальный мигрант, не получивший данную карточку, становится нелегалом. Понятно, что для ускорения процесса получения разрешительных документов, мигранты обращаются к услугам теневых посредников, что может обойтись им еще в 100 долларов.
Начиная с 2006 г. в миграционной политике произошли некоторые изменения. Так, в качестве эксперимента в 8 субъектах РФ (Москва, Московская область, Краснодарский край, Иркутская область и др.) были проведены амнистии для нелегальных мигрантов, принято решение о введении упрощенного порядка регистрации мигрантов, реализация которого может привести к сокращению срока получения разрешения на работу до 10 дней.
Среди причин теневизации рынка труда иммигрантов исследователи называют также систему квотирования, с помощью которой государство пытается с начала 2003 г. снизить стихийность миграционных процессов [16, с. 179]. Так, в последние годы наблюдается тенденция снижения квоты на право временного проживания иностранцев в России (с 439080 человек в 2006 г. до 205633 человек в 2007 г. и 108001 человек в 2008 г.) при не снижающейся потребности в трудовых ресурсах, что способствует росту теневой части рынка труда.
В то же время сама система квотирования подвергается обоснованной критике. Стихийность рыночных процессов, стремительное изменение конъюнктуры и спроса на трудовые ресурсы в количественном и качественном отношении приводят к тому, что квоты все чаще превращаются в один из тормозов российской экономики. Как известно, квотами определяется не только количество иностранных работников, но их профессия, специальность и квалификация, а сами они составляются на основании заявок работодателей, подаваемых в конце календарного года, предшествующего заявочному. Понятно, что количество заявленных иностранных работников и их профессионально-квалификационная структура, отражаемые в заявках, и реальные потребности не могут не расходиться. Это означает необходимость выбирать между отказом от расширения производства и нарушением порядка привлечения иностранной рабочей силы. Некоторые авторы предлагают перейти от системы квотирования к системе оргнабора, показавшего свою эффективность в советской экономике.
Ряд специалистов связывает нарушения трудового иммиграционного законодательства и с отсутствием у региональных властей прав регулирования миграционных процессов. Централизация принятия соответствующих решений и неизбежное при этом увеличение сроков получения разрешений вступают в противоречие с требованиями рынка, в частности в отношении мобильности трудовых ресурсов.
Исследование трудовых практик нелегальных иммигрантов из Таджикистана, проведенное сотрудниками Самарского института сравнительных трудовых отношений в июне-сентябре 2003 г. [8], позволяет понять конкурентоспособность неформальных институтов в сравнении с институтами официальными в области иностранной трудовой иммиграции.
Так, около 40% опрошенных находились в Москве нелегально, так как для легализации необходимо, во-первых, найти человека, согласного зарегистрировать его на своей жилой площади, или организацию, которая решит данный вопрос, во-вторых, работодателя, полномочного взять мигранта на работу. Нерешенность одного из двух вопросов означает нелегальный статус трудового иммигранта. А решение и первого, и второго вопроса связано с многочисленными трудностями.
Трудности получения регистрации связаны с бюрократизированностью этой процедуры и высокой коррупционностью. В результате половина опрошенных таджикских мигрантов объяснила свой нелегальный статус необходимостью дачи взятки, а большая часть решивших эту проблему воспользовалась незаконными способами оформления регистрации на проживание в Москве.
И поиск рабочего места в основном также носил неформальный характер: 61% респондентов использовали собственные социальные сети, 24% решили проблему самостоятельно. Всего 15% опрошенных обратились за помощью к посредникам, зачастую неофициальным. Понятно, что находящиеся нелегально в стране были приняты на работу на основе устной договоренности с работодателем.
И здесь мы сталкиваемся с тем, что работодателя все чаще устраивает привлечение нелегальной и дешевой рабочей силы, так как, по справедливому мнению Е.В. Тюрюкановой, это выступает важным элементом отработанного теневого механизма максимизации прибыли. Такая ситуация становится рутинной, привычной, и от нее крайне трудно отказаться без серьезной внешней причины. Работодатель привыкает планировать свою деятельность, исходя из заполнения определенных трудовых вакансий нелегальными мигрантами, наработав схемы ухода от налогов и неформального решения возникающих при этом проблем с государственными структурами. Сами мигранты выступают в дальнейшем одним из каналов неофициального информирования соотечественников о возможностях неформального трудоустройства к данному работодателю. Выделим два важных вывода данного автора. Во-первых, отмеченную нами выше низкую конкурентоспособность официальных структур, обеспечивающих процессы трудовой миграции. Во-вторых, это указание на имманентность нелегальной миграции современному миграционному режиму, обслуживающему современный глобальный экономический порядок, из чего вытекает необходимость согласования усилий всех государств в противодействии нелегальной миграции [15].
Таким образом, снижению нелегитимной трудовой иммиграции будет способствовать, с одной стороны, реальная возможность и экономическая выгодность получения мигрантами права на временное проживание в России, с другой стороны, взаимная заинтересованность мигранта и работодателя во вступление в официальные трудовые отношения.
Принятием нового Трудового кодекса РФ, вступившего в силу 1 февраля 2002 г., правительство страны, продавившее свой вариант законопроекта и преодолевшее сопротивление профсоюзов, рассчитывало повысить долю легального рынка труда путем снижения издержек легальности для работодателя. Шесть лет, прошедшие с момента вступления в действия нового трудового законодательства, показали необоснованность надежд правительства. Одна из причин такого развития событий связана с недостаточным учетом того, что теневая занятость выгодна не только работодателям, но и самим работникам.
Об этом свидетельствуют данные специального социологического исследования, проведенного в 2002 г. в рамках проекта «Неправовые трудовые практики и социальные трансформации в России» [2]. Опрос 279 работников в Москве, Новосибирске, Перми и Надыме показал, что респонденты без осуждения относятся к неформальной занятости, дают неоднозначные оценки ситуации на теневом рынке труда и возможностям государственного регулирования в этой области. Такая позиция опрошенных работников имеет следующие основания. Во-первых, правовой нигилизм, уверенность в том, что право и реальная жизнь развиваются практически независимо друг от друга. Во-вторых, это наличие взаимной выгоды неформальной занятости со сторон как работодателя, так и работника, о которой заявили 42% респондентов. В-третьих, признание в качестве приемлемых большинства нарушений трудового законодательства, в частности, устный наём, «серые» и «черные» схемы выплаты всей или части заработной платы и др. В-четвертых, компенсаторная функция низкой трудовой дисциплины. В-пятых, и это является весьма важным моментом, - возможности использования работниками незаконных, неформальных способов защиты своих трудовых прав. Как подчеркивает С.Ю. Барсукова, «внешне бесправные умеют защищаться с опорой на неформальные механизмы, что снижает их нацеленность на легализацию трудовой сферы, но не снимает ответственности властей за решение этой задачи» [2, с. 146].
Данные рассмотренного исследования позволяют еще раз отметить функциональность неправовых и неформальных трудовых практик в России, что затрудняет борьбу с теневой экономикой и теневой занятостью, а значит, и с теневой трудовой миграцией.
Исследователи данной проблемы указывают на противоречивый характер последствий теневой иммиграции в развитых странах [17, с. 143-145]. Для современной России характерны практически те же самые положительные и негативные последствия теневой трудовой миграции.
По оценке экспертов, почти 4/5 мигрантов, среди которых 75-90% составляют нелегалы, заняты низкоква-лифированным трудом, что способствует снижению издержек производства и цен на создаваемые с их участием материальные блага. Однако в отдельных сферах хозяйственной деятельности, где возможно массовое использование местных трудовых ресурсов, нелегальная миграция ведет к трудовому демпингу, когда, например, иммигранты из ближнего зарубежья согласны работать за зарплату, в 5 раз меньшую, чем местные работники. Это ухудшает положение местных жителей и бюджетов, и может повышать уровень социально-экономической напряженности. И, что крайне важно с макроэкономической точки зрения, затрудняет процессы модернизации производства и трудовых отношений, в чем остро нуждается отечественная экономика.
Экономический вестник Ростовского государственного университета Ф 2008 Том 6 № 3 Часть 2
Экономический вестник Ростовского государственного университета Ф 2008 Том 6 № 3 Часть 2
Кроме того, получающие «черную» заработную плату нелегальные иммигранты не платят налогов в российскую казну, чем затрудняют возможности повышения благосостояния бюджетников, пенсионеров и других социальных групп, зависящих от государства. По оценке Федеральной миграционной службы РФ, из находящихся в России 10-15 млн. мигрантов лишь 2 млн. человек находятся на легальной основе, и из них только 700 тыс. человек платят налоги [6, с. 44], в результате чего бюджет недополучает до 8 млрд. долл. ежегодно [11, с. 55]. Помимо этого, среди важных макроэкономических результатов трудовой иммиграции выделяется отток финансовых средств в страны СНГ, составляющий, по некоторым оценкам, до 10 млрд. долл. в год. Немалая часть этих переводов осуществляется также по неофициальным каналам.
Массовое использование дешевого и низкоквалифицированного труда негативным образом сказывается и на уровне общественной производительности труда. Один из последовательных противников массовой трудовой иммиграции А. Горянин указывает на преимущественно негативные социально-экономические последствия нелегальной миграции, видя в ней исчерпавшую себя стратегию использования экстенсивных методов развития российской экономики [3]. Опираясь на позиции ряда экономистов, доказывающих, что низкий уровень оплаты труда негативно влияет на формирование полноценного внутреннего рынка, способствует утечке мозгов, выступает главным препятствием реализации таких назревших реформ, как пенсионная, монетизации льгот, ЖКХ, медицинской, образовательной, является дополнительным фактором мелкой коррупции и воровства, благоприятствует теневизации экономических процессов и служит главным источником социального недоверия и неприязни к власти, он фактически указывает на то, что на уровне правительства и академической среды существуют мощные силы, которые предпочитают не учитывать всех выше перечисленных отрицательных последствий политики массового привлечения иностранной рабочей силы.
«Таким образом, нелегитимная миграция способствует ухудшению социальных стандартов в сфере занятости, нарушает честную конкуренцию и принцип равных возможностей при трудоустройстве, внедряя и укрепляя в России систему «нечестной трудовой практики» (infair labor practice), запрещенную во всех цивилизованных странах и осуждаемую Международной организацией труда (МОТ)» [11, с. 57].
Итак, теневая трудовая иммиграция в России носит массовый характер, так как от 75 до 90% мигрантов работают на нелегальной основе. Главными факторами существования и воспроизводства теневых процессов в этой сфере являются: высокий уровень теневой экономики, конкурентоспособность неправовых трудовых практик, развитость теневого института посреднической деятельности в сфере трудовой миграции, несовершенство российского трудового и миграционного законодательства, забюрократизированность иммиграционных процедур, акцент в противодействии теневой трудовой миграции на административных методах.
Баланс макроэкономических последствий теневой трудовой иммиграции для современной России следует признать скорее негативным вследствие того, что она благоприятствует замораживанию технологической отсталости отечественной экономики, оттягивает необходимость ее модернизации и переход к новым трудовым отношениям, способствующим повышению эффективности и производительности общественного труда.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бойков В.Э. Социальные аспекты миграции населения // Социологические исследования. 2007. №12.
2. Барсукова С.Ю. Теневая занятость: проблемы легализации // Проблемы прогнозирования. 2003. №1.
3. Горянин А. Миграционная ловушка // Эксперт. 2006. №18.
4. Дмитриев А.В., Пядухов Г.А. Мигранты и работодатели: взаимодействие в конфликтогенном пространстве // Социально-гуманитарные знания. 2005. №6.
5. Дмитриев А.В., Пядухов Г.А. Нелегальная миграция: риски и опасность. М.: Изд-во Рос. гос. соц. ун-та, 2007.
6. Золин И. Стратегия регулирования рынка труда в условиях глобализации мировой экономики // Проблемы теории и практики упр авления. 2007. №7.
7. Козенко А., Николаева Д. Разделение трудоустройства // Коммерсантъ. 2007. 12 июля.
8. Козина И.М., Карелина М.В., Металина Т.А. Трудовые практики иностранных рабочих в России // Социологические исследования. 2005. №3.
9. Кубишин Е.С. Неформальная занятость населения России // ЭКО. 2003. №2.
10. Мащенко К. В СКАГС исследуют проблемы миграции // Академия. Ростов н/Д, 2008. 28 июня.
11. Перепелкин Л.С., Стельмах В.Г. Нелегитимная иммиграция и неофициальная занятость в Российской Федерации: зло, благо или неизбежность? // Общественные науки и современность. 2005. №4.
12. Сивелькин В.А., Спицын А.И. Региональные аспекты оценки нелегальных мигрантов в приграничных территориях России // Вопросы статистики. 2004. №10.
13. Соболева С.В., Чудаева О.В. Иностранные мигранты на российском рынке труда // ЭКО. 2003. № 1.
14. Соколова В. Торговля регистрациями станет легальным бизнесом // Известия. 2006. 21 ноября.
15. Тюрюканова Е.В. Мигранты на неформальном рынке труда в Москве // Миграция и внутренняя безопасность. Аспекты взаимодействия: Сборник материалов IX Международного семинара по актуальным проблемам миграции (23-24 июня 2003 г.). М., 2003.
16. Федотов В. Россия: проблемы трудовой иммиграции // Общество и экономика. 2008. №1.
17. Цапенко И.П. Как противостоять нелегальной миграции // Вопросы экономики. 2001. №9.
