CC BY
34
УДК 811.112.2:81'06
А. Ю. Снисар, Ю. В. Кобенко ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ РАМКИ И ИНСТРУМЕНТАРИЙ ТЕОРИИ ЭКЗОГЛОССИИ
Обосновывается явление экзоглоссии в социолингвистическом, контактологическом и структурно-функциональном аспектах, указывается лингвистическая специализация экзоглоссической теории с учетом укрупнения рамок описания природы заимствования, описываются уровни и инструментарии представляемой теории.
Ключевые слова: заимствование, языковое развитие, экзогяоссия, эндогяоссия, метагяоссная параметрология.
Проблема заимствования долгое время рассматривалась исключительно в ракурсе интралингви-стики, изучающей связь языка и мышления, а главным критерием в релевантных исследованиях оставался ассимиляционный, при помощи которого лексические единицы реципиентных языков сегрегировались, несмотря на отсутствие непреодолимой границы, на исконные, ассимилированные частично и неассимилированные. Становление науки контактологии хотя и вывело лингвистов на дополнительный уровень рассмотрения указанной проблемы - диахронический, однако основной акцент исследований продолжает оставаться в области интралингвистики, обнаруживая известный структурный детерминизм, манифестирующий одномерность лингвистического ракурса и мешающий не только холистическому описанию феномена языкового заимствования, но и пониманию природы данного явления. Ряд явлений, связанных с заимствованием, как, к примеру, феномен псевдозаимствования (апостериорной деривации на основе заимствованного материала), ресе-мантизации, реэтимологизации, коммуникативного сдвига и т. п., вопреки своей постоянной актуальности, еще вообще не получили исчерпывающего толкования. Ситуация существенно усугублена тем, что в языкознании нет конкретной дисциплины, полновесно изучающей проблематику заимствования.
Феномен инвазивного заимствования, наблюдаемый неизменно в условиях подражания более развитым языкам (языкам-стандартам), симптомом и результатом чего и являются, как правило, коммуникативные сдвиги, ставит лингвистов перед необходимостью привлечения к исследованию аппаратов социолингвистики и ее ветвей лингвосоциологии и социолингвокультурологии, а также эволюционной, типологической, дискурсивной и экологической лингвистик - дисциплин экстралингвистического плана, изучающих связь языка и общества и дополняющих одномерную перспективу обсервации динамическим измерением. Такое укрупнение рамок исследования проблемы заимствования позволяет иначе взглянуть на природу данного явления и его зна-
чимости для исторического функционирования языковых форм.
Выбор ориентира развития, или языка-стандарта, происходит неизменно при одном условии: избираемый стандарт должен обладать рядом решающих коммуникативных преимуществ и составляющих ту разницу в развитии, которую желает восполнить язык-реципиент (ЯР). Коммуникативная пригодность языков, поддерживаемая в наиболее совершенном виде, - вот тот идеал, к которому устремлено всякое языковое развитие. Однако в качестве ориентира не обязательно избирается более развитый язык, но, как правило, более развитая культура, представители которой являются носителями данного языка. Тем самым упомянутое решающее преимущество - экстралингвисти-ческой природы. Именно общественно-политическая значимость определенной инолингвокульту-ры и обусловливает ее влияние на культуру-реципиент (КР). Несмотря на извечные разногласия о природе языковых изменений, общее мнение сводится к тому, что на современном этапе развития языков изменения вызваны исключительно социальными причинами [1, с. 20]. Именно поэтому решающим для понимания природы заимствования становится экстралингвистический профиль исследования.
Влияние более развитой КР на ЯР инициирует в его системе ряд значимых изменений, так или иначе направленных на расширение его возможностей. Во-первых, ЯР заимствует эффективные средства из языка-донора (ЯД). Во-вторых, на основе заимствованного материала он создает собственные эффективные ресурсы, необходимые ему для дальнейшего функционирования. Данные априорные и апостериорные образования из материала ЯД вызывают существенные эволюционные трансформации в системе ЯР, для которых нами и предлагается термин экзоглоссия.
Экзоглоссия понимается как функционирование языка, при котором степень цитирования культуры-донора (КД) в ЯР средствами ЯД чрезвычайно высока. У постороннего наблюдателя может сложиться мнение, что носители ЯР сознательно избе-
гают в речи автохтонных средств, предпочитая им более престижные формулы ЯД.
Кроме того экзоглоссией предлагаем обозначать период исторического развития ЯР, в котором регистрировались существенные эволюционные трансформации его системы под влиянием некоего ЯД. В такие периоды «стихийное, неуправляемое начало» в языке одерживает победу над нормативным, поэтому актуальные языковые тенденции «как бы вырываются наружу» [2, с. 237-238]. Следовательно, экзоглоссная динамика эволюции подразумевает своего рода разбалансировку языковой системы в измененных социальных условиях, а антиномический пандан экзоглоссии - эндоглоссия -индицирует относительную статику системы ЯР.
Данная аспектная констелляция экзоглоссиче-ской теории в социолингвистическом, лингвоисторическом, контактологическом и структурно-функциональном аспектах объясняется неразрывностью процессов языкового развития и обусловливающих их экстра- и интралингвистических факторов языковой эволюции и перекликается с элементами трихотомии Л. Флидаля - диатопией, диастратией и диафазией [3], образующими диасистему (экологию) языка.
Таким образом, можно выделить три уровня эк-зоглоссической теории: 1) диатопический; 2) диа-стратический; 3) диафазный.
1. Диатопический уровень имплицирует социолингвистическую плоскость с лингвосоциологическим, социолингвокультурным и лингвополитическим аспектами. Диатопия локализована ориентиром развития, направленным либо в область изоморфизма (сохранения языка), либо в область диаморфизма (языкового изменения). В сфере языковой регуляции языковому изоморфизму соответствует лингвополитическая модель языкового национализма, носящая выраженный пуристический характер, диаморфизму - модель языковой демократии, характеризующаяся лояльностью к языковым новшествам.
2. Диастратический, или структурно-функциональный, уровень экспонирует расслоение языковой материи в рамках определенной языковой системы. Уровневыми критериями дифференциации здесь могут быть генетический (для дискурсивных и ономасиологических страт), стратический (для объектов лингвополитической регуляции - статус У8. корпус языка), дисперсивный (для вариативности функционально-стилистических разновидностей, идиомов и языковых систем).
3. На диафазном уровне объективируется анти-номичный характер взаимодействия контактирующих компонентов языковой ситуации (форм языка, функционально-стилистических разновидностей, страт - здесь: полюсов), выражающийся в «диа-
фазных» различиях по Э. Косериу (Е. Со8егш: dia-phasisch [4, с. 35]): разнородностью функций разноязычного материала, сферами его применения (дискурсивной рамкой).
Уровневая диасистема теории экзоглоссии обеспечивает экстенсивный характер изучения явления заимствования и выступает платформой для мета-глоссной параметрологии, позволяющей параме-трировать не только экзоглоссные ситуации, но и языковые сдвиги и являющейся инструментарием экзоглоссической теории. Задаваемая экстенсивность позволяет говорить о высоком экспланатор-ном и прогностическом потенциале представляемой теории, что составляет ее большую теоретическую значимость и широкую аппликативность.
Симптомом и залогом назревшей потребности в изменении в широком смысле выступает, как уже отмечалось, определенный ориентир дальнейшего развития ЯР - диатопический параметр теории экзоглоссии. В условиях экзоглоссии такой ориентир, как правило, экзогенной природы. Следует особо подчеркнуть, что ни языковая эволюция, ни развитие вообще невозможны без ориентира на конкретный язык, наделяемый атрибутом «более развитый» и в силу этого являющийся привлекательным для ЯР. Формируемый в КР социальный престиж ЯД и есть упомянутый залог того, что в ЯР ожидаются приростные и/или трансформационные изменения. В случае разрешения развития в той или иной траектории (архаизации или ксениза-ции) ориентир становится стандартом развития, а его функция показательности может инициировать конвергенцию ЯД и ЯР.
Таким образом, константой языковой эволюции является языковой сдвиг, подразумевающий смену языка-стандарта, т. е. нормообразующей системы. Анализируя мотивирующие факторы языкового сдвига, Н. Б. Вахтин также приходит к выводу, что наиболее частой его причиной выступает «возникновение рядом более привлекательной модели жизни или кажущейся таковой» [5, с. 16]. Однако одни лишь социальные факторы еще не обусловливают языковой сдвиг. ЯД должен представлять для носителей языка-реципиента более развитую языковую форму. Именно это преимущество, конституирующее, в сущности, степень развитости, и служит собственным ориентиром дальнейшего развития и является платформой для перехода в другое, более развитое состояние. Наличие языка-стандарта, или ориентира развития, является неотъемлемой частью языковой эволюции. Как замечает М. В. Панов, «одна система устремлена к другой, предполагает вероятность определенных перемен» [6, с. 12]. Сам сдвиг при этом является фактом осуществляемого либо осуществленного перехода к новому состоянию, или когда «состоя-
ние М перейдет в состояние М1 или М2» (там же), а регулярность функционирования языковой системы утрачивается [7, с. 146].
Схематично сдвиг можно представить как точку «аВ» в следующей последовательности эволюционного (трансформационного) превращения явления «А» в явление «В»:
А ^ ЛЬ ^ АВ ^аВ ^ В [8], где: А - исходное состояние трансформирующегося явления в диахронии; АЬ - фаза приобретения им рецессивного признака будущего состояния; АВ - диглоссия; аВ - становление А рецессивным признаком, а В - доминантным; В - новое состояние эволюционировавшего А.
Состояние «В» можно обозначить как ориентир развития «А», причем данное состояние может быть как экзо-, так и эндоглоссного образца, т. е. являться заимствованным у другой формы языка или быть состоянием прошлых периодов функционирования, воспринимаемым как показательное. Данный параметр эволюционного изменения языка обозначается как метаглоссный и предполагает либо экзоглоссную, либо эндоглоссную динамику языкового функционирования. Параметр (греч.: рагате^о = соразмеряю) понимается в настоящем исследовании как переменная величина, значения которой служат для различения противоположных признаков определенного явления.
Метаглоссный параметр эволюционной динамики является отправной величиной для определения антиномических субпараметров языковой эволюции по следующим уровням:
1) диатопический: «характерразвития» (ксени-зация vs. архаизация), «модель языковой политики» (языковой национализм vs. языковая демократия), «направленность языковой политики» (статусная vs. корпусная), «характер языковой политики» (пермиссивность /экзоглоссная vs. рестрик-
тивность / эндоглоссная) [9, с. 51], «характер языкового планирования (нормативное vs. функциональное)», «характер лингвоконсидерации» (статусная vs. корпусная), характер языковой критики (либеральная vs. пуристическая), «характер кодификации» (прогрессивный vs. ретроспективный);
2) диастратический: «генетика дискурса, ономасиологической страты» (импортированная vs. автохтонная страта), «уровень языковой регуляции» (статус vs. корпус языка), «вариативность языковых норм» (моноцентризм vs. плюрицен-тризм языковой системы /языкового идиома);
3) диафазный: «функциональный тип компонентов языковой ситуации» (язык вертикали (язык-стандарт) vs. горизонтали, ЯД vs. ЯР, Ь1 (материнский язык) vs. Ь2, старо- vs. младописьменный язык).
Параметр выступает как инвариант вышеназванных антиномий, а совокупность параметров, образующих понятийно-терминологический аппарат теории экзоглоссии, можно определить как ме-таглоссную параметрологию. Говоря о базовом ме-таглоссном параметре, подразумевается либо эк-зоглоссия, либо эндоглоссия. Экзоглоссный вектор эволюции направлен в сторону Чужого (область диаморфизма) и предполагает ксенизацию ресурсной базы языка посредством интенсивного заимствования средств определенного ЯД. Ксенизация типологически индицирует развитие культурных языков, рамки распространения которых превосходят территорию этноса-носителя. Противоположный эндоглоссный вектор указывает на Собственное, обусловливая тем самым архаизацию ЯР.
Таким образом, при эндоглоссной динамике эволюции стандартом выступает одно из прошлых состояний языка, а при экзоглоссной - некая ино-лингвокультура, представляющая для носителей ЯР определенный социальный престиж (стандарт).
Список литературы
1. Вепрева И. Т. Языковая рефлексия в постсоветскую эпоху. М., 2005. 384 с.
2. Гловинская М. Я. Активные процессы в грамматике // Русский язык конца XX столетия (1985-1995). М., 1996. С. 237-304.
3. Flydal L. Remarques sur certains rapports entre le style et l’etat de langue // Norsk Tidsskrift for Sprogvidenscap, 1951. No. 16. P. 240-257.
4. Coseriu E. La geografia linguistica. Montevideo, 1955. S. 29-69.
5. Вахтин Н. Б. Условия языкового сдвига // Вестн. молодых ученых. 2001. № 1. С. 11-16.
6. Панов М. В. История русского литературного произношения XVIII-XX вв. М., 1990.
7. Краснухин К. Г. Введение в историческую лингвистику // Проблемы лингвистической прогностики. Вып. 1. Воронеж, 2000. С. 146-152.
8. Бабайцева В. В. Переходные конструкции в синтаксисе: конструкции, сочетающие свойства двусоставных и односоставных (безличных именных) предложений. Воронеж, 1967. 392 с.
9. Кобенко Ю. В. Экзоглоссный и эндоглоссный типы языковой политики // Вестн. Томского гос. пед. ун-та (Tomsk State Pedagogical University Bulletin). 2010. Вып. 7(97). С. 51-54.
— 2б —
Снисар А. Ю., аспирант.
Томский политехнический университет.
Пр. Ленина, 30, Томск, Россия, 634050.
E-mail: borel@mail.ru
Кобенко Ю. В., кандидат филологических наук, доцент.
Томский политехнический университет.
Пр. Ленина, 30, Томск, Россия, 634050.
E-mail: serpentis@list.ru
Материал поступил в редакцию 22.08.2011.
A. Y. Snisar, Y. V Kobenko LINGUISTIC FRAMEWORK AND APPARATUS OF EXOGLOSSIC THEORY
The article substantiates the phenomenon of exoglossy in the aspects of social, contact linguistics as well as structure and function; the linguistic specialization of exoglossic theory is indicated regarding the enlargement of interpreting the nature of borrowings; levels and the apparatus of the presented theory are described.
Key words: borrowings, language development, exoglossy, endoglossy, metaglossic parametrology.
Snisar A. Y.
Tomsk Polytechnic University.
Pr. Lenina, 30, Tomsk, Russia, 634050.
E-mail: borel@mail.ru
Kobenko Y. V.
Tomsk Polytechnic University.
Pr. Lenina, 30, Tomsk, Russia, 634050.
E-mail: serpentis@list.ru
