CC BY
46
УДК 81.001.3
Б. В. Кунавин, ORCID Ю: 0000-0001-5102-0106
И. А. Савлаева,
Северо-Осетинский государственный университет им. К. Л. Хетагурова, г. Владикавказ, Россия
ЛЕКСИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ НАЧАЛА ДЕЙСТВИЯ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ (на материале романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита»)
В статье на основе функционального подхода исследуются лексические средства выражения начала действия в романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита», анализируются различные подходы к изучению семантической категории фазовости, компонентом которой является начинательность. Раскрывается сущность начинатель-ности, проводится различие между начинательными фазами и начинательными нефазовыми глаголами. Семантическая категория фазовости, являясь неотъемлемым компонентом семантической категории аспектуально-сти, занимающей по отношению к первой вершинное положение, тесно взаимодействует со смежными семантическими категориями в составе категории аспектуальности - кратностью, длительностью, лимитативностью, перфектностью, а также временной локализованностью; в статье исследуются аспекты такого взаимодействия, выявляются сочетаемостные, стилистические и другие различия между различными начинательными служебными и попуслужебными глаголами.
Ключевые слова: фазовость, аспектуальность, детерминация, ингрессивное значение, интенсивность, итеративность, актант, эллипсис.
Введение. Начинательность занимает доминирующее положение среди других значений фазовости, под которой понимается выделение одной из фаз протеканий процесса. Помимо указанных средств выражения начала действия в русском языке используются также лексико-грамматические, грамматические и контекстуальные средства, однако именно лексические средства наиболее употребительны в указанной функции.
Статья выполнена в русле требований функциональной грамматики А. В. Бондарко, ключевым моментом в которой является понятие функционально-семантического поля - условного языкового пространства, интегрирующего в себе разноуровневые языковые средства в рамках выражения значений единой семантической категории. Таким образом, исследование относится к области ономасиологической грамматики, следующей двум основным принципам: 1) содержание информации первично по отношению к семантике синтаксической организации высказывания, 2) ономасиологическому описанию языковой системы должно предшествовать ее полное семасиологическое описание.
Обзор литературы. Методы. Фазовость является неотъемлемой характеристикой процесса, делящегося в ходе своего осуществления на этапы. Традиционно течение процесса представляется трех-частным. В нем выделяются начало, продолжение и конец. В.А. Плунгян, помимо указанных трех фаз, выделяет также понятие нулевой фазы, тем самым придавая более системный характер анализируемому явлению [8, с. 416].
В. П. Недялков в качестве дополнительной к указанным фазам вводит прединхоативность [6, с. 182].
Совершенно нестандартный подход к категории фазовости выдвигает О. М. Соколов и его последователи, определяющие фазовость «не как выделение одной из фаз в течение процесса, а как отношение процесса к его началу, завершению или повторяемости» [12, с. 92; 9; 10; 11]. Указанная точка зрения не может быть принята, поскольку она пересматривает значение самой фазы и выводит фазовость за пределы одной лексемы.
Начинательность является наиболее характерным компонентом фазовости. Понятие фазовости, по мнению некоторых ученых, тесно связано с аспектуальностью [4]. Однако Ю. С. Маслов рассуждает по этому вопросу иначе [5, с. 18], не выделяя «параметр фазисной детерминации» в особый признак. Аспектуальность включает в себя целый комплекс значений, ориентированный на внутренний предел действий. Она представляет собой семантический категориальный признак, «характер протекания и распределения действия во времени» [9, с. 105]. Аспектуальные значения характеризуют прежде всего глагол-сказуемое , но зачастую выходят за его пределы. В таком случае можно говорить об аспектуальной характеристике целого высказывания.
А. В. Бондарко включает в аспектуальность следующие характеристики: протекание и распределение действия во времени, ограниченность/неограниченность пределом, кратность, длительность, выделение той или иной фазы действия [4, с. 116-200], т. е. изучаемая нами в данной работе фазовость.
Следовательно, фазовость представляет собой один из компонентов фазовой (фазисной) детерминации качественной аспектуальности «Эта детерминация есть выделение одной из фаз в протекании действия или состояния - начальной, срединной или конечной. Выделение конечной фазы действия практически часто сливается со значением предела или приближением к пределу (например, в рус. дочитывает). Выделение срединной фазы, рассмотрение действия, соответственно сливается со значением недостигнутости предела, незавершенности. Только выделение начальной фазы действия или состояния дает более самостоятельное значение - ингрессивное (инцептивное), широко представленное в самых различных языках» [5, с. 18].
Исходя из изложенных теоретических положений, мы предпринимаем попытку исследовать фазовые значения, которые, присоединяясь к значениям предикатных, прежде всего глагольных лексем, «характеризуют этапы протекающего во времени действия» [13, с. 3-23].
Данная статья ориентирована на функциональный метод исследования. Это обусловлено, во-первых, тем, что в структурной традиционной грамматике фазовые значения русского глагола описаны достаточно подробно, а во-вторых, тем, что семантическая структура языка в настоящее время достаточно полно описана лишь на уровне лексики. «Что же касается семантики словообразовательных систем, а также систем морфологии и синтаксиса, то эта семантика полно и глубоко не описана» [3, с. 140], несмотря на то, что проблеме отдельных значений фазовости со стороны исследователей уделялось определенное внимание: Ю. Д. Апресян, В. В. Богданов, Л. А. Бирюлин, Ю. С. Маслов, В. С. Храковский.
Результаты и обсуждение. Фазисные значения системны, в этой системе исходным и простейшим представляется значение «начинать». Значение «переставать» трактуется Ю.Д. Апресяном как «начинать не», а значение «продолжать» как «не переставать», т.е. «не начинать не» [2, с.27]. Отсюда следует, что сема «начинать» входит во все фазовые значения.
В исследуемом романе М. А. Булгакова выделяется группа частиц и строевых фазовых глаголов, выражающих значение начала самостоятельно и совместно с сопутствующими значениями (внезапности, интенсивности, неоднократности и т. п.). Глаголы, обозначающие начало действия, образуют конструкции двух типов. В первом типе позицию подлежащего замещает предметное имя субъекта действия, а в конструкциях второго типа - предикатное имя действия.
Среди начинательных глаголов в качестве основного выступает глагол «начать», выражающий лишь начинательное значение. С ним могут сочетаться как глагольные, так и именные предикаты, выражающие локализованное во времени длительное действие. Данные конструкции и предикаты с глаголом «начать» функционируют преимущественно в форме инфинитива несовершенного вида, намного реже в форме имени, обычно отглагольного, и замещают позицию дополнения. В данной конструкции нет каких-либо ограничений относительно семантики имен объектов и субъектов. Фактически все формы глагольной парадигмы «начать» обладают начинательным значением, а сам глагол без каких-либо ограничений функционирует в разнообразных синтаксических конструкциях и свободно сочетается с каузативными, модальными и другими глаголами: «Поэт и шагу прибавлял, и рысцой начинал бежать, толкая прохожих...» [1, с. 54-55] (далее указывается только страница настоящего издания); «Иван Николаевич начал плавать в пахнущей нефтью черной воде.» (с. 56-57); «В партере зашевелились, начали привставать.» (с. 123); «Другая же (когорта) должна быть сейчас же отправлена на Лысую Гору и начинать оцепление немедленно» (с. 37). Лексема «начать», как и иные фазисные глаголы, се-
мантически одновалентна, а синтаксически двухвалентна. В первом случае данный глагол сочетается с именем - подлежащим, а во втором - с предикативным существительным или инфинитивом.
По справедливому замечанию Ю. Д. Апресяна, глагол «начать» сочетаясь с безличным глаголом, сам становится безличным [2, с. 91].
Указанный глагол выступает в качестве служебного и является наиболее употребительным по сравнению с другими начинательными глаголами, почти всегда он может быть использован вместо других начинательных глаголов, конфиксов, приставок, частиц, не меняя смысла высказывания.
В предложениях с глаголом «начать» наиболее часто передается начало актуального единичного действия: «...Иван, первоначально запинаясь и робея, а потом осмелев, начал рассказывать вчерашнюю историю на Патриарших прудах» (с. 134); «Кот начал шаркать задней лапой, передней, и в то же время выделывая какие-то жесты.» (с. 127); «.а артисты без церемоний начали высовываться из кулис» (с. 124); «Он еще раз и еще раз начал ворчать и тихонько ругаться» (с. 96-97).
В подобной конструкции может выражаться также начало неактуального итеративно выражающегося действия: «И вот два года тому назад. из этой квартиры люди начали бесследно исчезать» (с. 78).
Кроме того, может обозначиться начало изменения степени интенсивности актуально происходящего действия: «Я вынул из ящика стола тяжелые списки романа и черновые тетради и начал быстро бросать их в огонь» (с. 146).
В том случае, когда глагол «начать» употреблен в форме несовершенного вида, в синтаксическом построении обозначается начало начальной фазы действия, ее растянутость: «Потом у случайного посетителя Грибоедова начинали разбегаться глаза от надписей.» (с. 59).
Глагол в форме несовершенного вида нередко в исследуемом романе обозначает начало повторяющегося действия: «За десять минут я садился к оконцу и начинал прислушиваться, не стукнет ли ветхая калитка» (с. 140) - в данном случае речь идет о повторении попытки совершить действие.
Активная конструкция с глаголом «начать» и предикатным именем в роли прямого дополнения коррелирует с пассивной конструкцией с предикатным именем позиции подлежащего, а имя субъекта либо занимает позицию агентивного дополнения, либо вообще отсутствует в предложении: «Я начал работу утром» - «Работа была начата мною утром». Такие обороты речи чрезвычайно редки, в анализируемых материалах не встретились.
Если инфинитив обозначает действие, которое легко опознается по контексту, то такой инфинитив может быть опущен: «Браво! - вскричал Фагот, - приветствую первую посетительницу! Бегемот, кресло! Начнем (примерять) с обуви, мадам» (с. 128).
Что касается глагола «стать», то по своей семантике и семантической сочетаемости он близок глаголу «начать», но сильно уступает ему по частотности использования. Он может сочетаться с инфинитивами любых глаголов, транслирующих локализованное во времени действие. В таких предложениях отсутствуют ограничения относительно семантики имен объектов и субъектов: «.однако, послушав меня, он стал смягчаться» (с. 28); «Тут его стали беспокоить два соображения.».
В предложении с глаголом «стало», как и в предложении с глаголом «начать», выражается начало актуального единичного действия: «девица с изуродованной шеей то появлялась, то исчезала и дошла до того, что уже полностью стала тарахтеть по-французски» (с. 128); начало интерпретационного действия: «Впрочем, теперь мы больше расставались, чем раньше. Она стала уходить гулять» (с. 144); начало изменения степени интенсивности действия: «Так, например, я очень сильно стал бояться темноты» (с.145); начало изучаемого действия: «Он давно уже стал курить».
Вместе с тем по своим формальным признакам глагол «стать» отличается от глагола «начать», поскольку не сочетается с предикатным именем и не образует пассивной конструкции. В конструкции с инфинитивом не используется форма несовершенного вида глагола «стать».
Начинательную семантику глагол «стать» регулярно передает лишь в форме прошедшего времени изъявительного наклонения при отсутствии отрицания. В случае использования отрицания начинательное значение сохраняется только в контексте иных глагольных форм, имеющих данное значение: «Он не заспорил и не стал торговаться». Если же в контексте таких форм нет, то глагол «стать» выражает, наряду с начинательным значением, и модальное, близкое к значению глагола «пожелать»: «И слушать не стану - зашептал в самое ухо Коровьев» (с. 101).
Сослагательное наклонение выражает начинательное значение наряду с модальным: «Стал бы я руками мерить».
Глагол «приступить» означает начало заранее планируемого действия, оцениваемого как продолжительное. С этим глаголом сочетаются глагольные и неглагольные предикаты, выражающие локализованное во времени длительное и контролируемое действие, а позицию подлежащего в конструкции занимают агентивные имена. Предикатные актанты почти исключительно выступают в форме имени в дательном падеже с предлогом «к»: «Тогда потрудитесь приступить, - сказал Азазелло...» (с. 231); «Затем она приступила к дальнейшему погрому» (с. 231).
В предложениях с лексемой «приступить» не употребляются частицы «неожиданно», «вдруг», «внезапно», что подтверждает мысль о том, что в этой конструкции обозначается начало ранее запланированного действия. В том случае когда предикат обозначает действие, очевидное из контекста, то он может опускаться.
Глагол «приняться» обозначает начало планируемого и, следовательно, активного, контролируемого действия. Предикатные актанты выступают либо в форме инфинитива, либо в форме имени в вин. пад. с предлогом «за»: «Она принялась нырять между проводами» (с. 229); «Маргарита тут же принялась за кухню» (с. 233).
Предикатные отглагольные имена могут быть заменены соотносительными инфинитивами: «принялся за лечение» - «принялся лечить». Вместе с тем инфинитивы не всегда могут заменяться отглагольными именами, поскольку они образуются нерегулярно, а их употребление ограничено стилистически. Данный факт важно учитывать в процессе истолкования тех случаев, когда в предложениях с глаголом «приняться» используются предметные, а не предикатные актанты.
Конструкцию с предметным актантом не следует квалифицировать как эллиптическую с пропущенным предикатным актантом; поскольку в многочисленных конкретных примерах по причине грамматических и стилистических запретов невозможно восстановить «пропущенный» предикатный актант, то вряд ли в данном случае можно говорить об эллипсисе в синтаксической структуре предложения. Предикатному имени в семантической структуре предложения соответствует его отсутствие в синтаксической структуре в силу различных ограничений на образование и употребление отглагольных имен.
Начало интенсивно совершающегося агентивного действия выражается в конструкциях с глаголом «пуститься». Предикатные актанты в таком случае выступают либо в форме инфинитива (пустился бежать), либо в форме вин. пад. ед. и мн. ч. имени с предлогом «в» (пустился в бега). Наиболее обычны в этой конструкции предикаты движения: «Глухарев пустился в пляс с поэтессой Тамарой Полумесяц...» (с. 64).
В конструкциях с глаголом «броситься» также обозначается начало интенсивно совершающегося агентивного действия. Предикатный актант в таком случае выступает либо в форме инфинитива, либо в форме имени в вин. пад. с предлогом «в»: «Сперва она бросилась меня целовать, затем хриплым голосом и стуча рукою по столу, сказала, что она отравит Латунского» (с. 144).
Следует заметить, что предикатное отглагольное имя фактически легко может быть заменено соотносительным инфинитивом, однако обратное возможно не всегда, поскольку не всякому инфинитиву соответствует стилистически и грамматически приемлемое отглагольное имя.
По формальным и семантическим свойствам исследованной конструкции вполне соответствует конструкция с глаголом «кинуться», которую можно оценить как абсолютный синоним: «Счастливые солдаты кинулись бежать с холма, надевая шлемы» (с. 180); «...(старик) подбежал к двери, отстегнул пуговку, открыл дверь и кинулся бежать по темному коридору» (с. 157); «Африканец кинулся было подбирать осколки и затирать лужу, но прокуратор махнул ему рукой, и раб убежал» (с. 291).
В. С. Храковский полагает, что конструкции с глаголом «кинуться» встречаются в текстах реже, чем обороты с глаголом «броситься» [2, с. 91]. Однако нашим материалом это мнение не подтверждается. Конструкции с обоими глаголами одинаково редки.
Еще более редки конструкции с глаголом «пойти», обозначающим начало интенсивно совершающегося действия. С ним сочетаются инфинитивы глаголов, выражающих локализованное во времени длительное действие; исключение представляют собой глаголы однонаправленного действия («и пошли скрипеть двери», «и пошли гулять с одного стола на другой»).
В том случае если вместо инфинитива выступает предикативное имя, то речь должна идти о фразеологизме (Дело пошло на поправку). Конструкция с глаголом «пойти» часто обозначает начало такого действия, которое является следствием предшествующего действия.
У анализируемого глагола нет формы несовершенного вида, и, следовательно, он может употребляться только в прошедшем и будущем времени.
Конструкции с глаголом «повадиться», обозначающие начало такого повторяющегося агентивного действия, к которому отрицательно относится субъект речи, носят ярко выраженный разговорный характер. Предикатные актанты выступают в форме инфинитива (повадился ездить).
У глагола «повадиться» нет формы несов. вида, поэтому он может употребляться только в форме прошедшего и будущего времени.
Инфинитив глагола движения может быть опущен, если из контекста ясно, что речь идет о движении к какому-либо участнику ситуации.
Глагол «повадиться» в форме изъявительного наклонения не употребляется с отрицанием, поскольку обозначает отрицательное отношение к повторяющемуся действию.
И по своей стилистической функции, и по частотности употребления к глаголу «повадиться» близок глагол «заладить». В конструкции с этим глаголом обозначается начало такого длительного действия, которое оценивается субъектом речи как нежелательное. Предикатный актант выступает в форме инфинитива: «Ну вот - заладил шептать Коровьев Маргарите и в то же время кричать кому-то» (с. 261).
В конструкциях с глаголом «затеять» обозначается начало активного действия. Предикатный актант выступает в винительном падеже имени: «Он затеял бесполезный спор».
Предикатный актант может выступать и в форме инфинитива несов. вида: «Он затеял писать сочинение». В этом случае конструкция имеет два истолкования: глагол «затеять» либо обозначает начало действия, либо имеет модальное значение, близкое к значению глагола «задумать». При втором истолковании инфинитив можно заменить формой сов. вида. Поскольку в анализируемом романе подобная конструкция не встретилась, приводим пример из басни Крылова «Лягушка и Вол»: «Лягушка, на лугу увидевши Вола, Затеяла в дородстве с ним сравняться».
Активной конструкции с глаголом «затеять» и предикатным именем в позиции дополнения соответствует соотносительная пассивная конструкция.
Форма несовершенного вида глагола «затеять» в форме прошедшего времени обозначает начало действия, а в форме настоящего времени обозначает либо начало актуального действия, либо имеет модальное значение.
Лексическим средством выражения начала действия могут служить также частицы «давай», «и ну», «и», «а», которые в подобных случаях по своим семантическим и формальным свойствам сближаются с начинательными глаголами. В конструкциях с названными частицами обозначается начало и агентив-ного, единичного, актуального, интенсивного действия, которое относится к плану прошедшего времени. Предикатный актант в этих конструкциях выступает в форме инфинитива. В наших материалах такие примеры не встретились, поэтому приводим пример из названной выше басни И. А. Крылова: «Она завистлива была. И ну топорщиться, пыхтеть и надуваться».
Итак, семантическая категория фазовости предполагает выделение трех фаз в осуществлении действия процесса или состояния: начала, продолжения, прекращения. При этом значение «начинать» является компонентом значений «продолжать» и «переставать».
Заключение. В исследованном романе наиболее употребительным в выражении начинательного значения является глагол «начать», манифестирующий как актуальную, так и неактуальную начина-тельность. При этом значение начинательности тесно взаимодействует со значениями интенсивности, итеративности, внезапности. Последнее наиболее ярко передается глаголами «пуститься», «кинуться», «броситься». Глагол «стать» близок по своему значению к глаголу «начать», но употребляется значительно реже и отличается от него формальными свойствами, а также модальными оттенками.
Частое взаимодействие категории фазовости в романе с категорией интенсивности объясняется стремлением М. А. Булгакова к гротеску, основанному на превышении в описываемом событии нормы, что является основной характеристикой интенсивности.
Список литературы
1. Булгаков М. А. Мастер и Маргарита // Михаил Булгаков. Избранное. - М.: Художественная литература, 1988. - 480 с.
2. Апресян Ю. Д. Нетривиальные семантические признаки и правила выбора значений. - Калининград, 1980. - 280 с.
3. Березин Ф. М., Головин Б. Н. Общее языкознание. - М.: Просвещение, 1972. - 416 с.
4. Бондарко А. В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии. - Л.: Наука, 1983. - 208 с.
5. Маслов Ю. С. К основаниям сопоставительной аспектологии // Вопросы сопоставительной аспектологии. - Л., 1978. - С. 4-44.
6. Недялков В. П. Начинательность и средство ее выражения в языках разных типов // Теория функциональной грамматики. Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис. - Л.: Наука, 1987. - С. 180-195.
7. Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. - М.: Просвещение, 1956. - 586 с.
8. Плунгян В. А. Введение в грамматическую семантику. - М.: РГГУ 2011. - С. 416-422.
9. Соколов О. М. Основы имплицитной морфологии русского языка. - М.: Изд-во УДН, 1997. - 202 с.
10. Соколов О. М. Семантика категории фазовости в русском языке // Известие АН СССР. Отделение литературы и языка. - 1988. - Т. 47, № 6. - С. 539-549.
11. Титаренко Е. Я. Имплицитная категория фазовости в русском языке // Коммуникативные исследования. - 2016. - № 1 (7). - С. 92-97.
12. Титаренко Е. Я. Категория фазовости и вид русского глагола. - Симферополь: Изд-во Симферо-польск. гос. ун-та, 2011. - 368 с.
13. Храковский В. С. Некоторые проблемы универсально-типологической характеристики аспекту-альных значений // Уч. зап. Тартуского гос. ун-та. - Тарту, 1980. - № 537. - С. 3-23.
Кунавин Борис Всеволодович, доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка Северо-Осетинского государственного университета им. К. Л. Хетагурова, г. Владикавказ, Россия;
Савлаева Иден Алановна, магистрант 2-го курса факультета русской филологии СевероОсетинского государственного университет им. К. Л. Хетагурова, г. Владикавказ, Россия
Boris V. Kunavin, Iden A. Savlaeva,
North-Ossetian State University named after K. L. Khetagurov, Vladikavkaz, Russia
LEXICAL MEANS OF EXPRESSING THE BEGINNING OF ACTION IN THE MODERN RUSSIAN LANGUAGE (based on the novel by Mikhail Bulgakov «The Master and Margarita»)
This paper presents the analysis of lexical means of expression of the beginning of action in the novel «Master and Margarita» by M.A. Bulgakov. The authors explore current and irrelevant inceptiveness, the interaction of inceptiveness with the meanings of intensity, iteration, suddenness.
Key words: phase, aspectuality, determination, ingression meaning, intensity, iteration, actant, ellipsis.
References
1. Bulgakov М. A.The Master and Margarita // Mikhail Bulgakov. Favorites, Мoscow: Hudojestvennaja literatura, 1988, 480 p.
2. Apresyan Y. D. Netrivialnyje semanticheskije prisnaki i pravila vybora znachenij [Non-trivial semantic features and selection rules values], Kaliningrad, 1980, 280 p.
3. Berezin F. М., Golovin B. N. Obcheje jazykoznanije [General linguistics], Moscow: Prosvechenije, 1972, 416 p.
4. Bondarko A. V. Principy funkcionalnoj grammatiki i voprosy aspectologii [Principles of functional grammar and questions of Aspectology], Leningrad: Nauka, 1983, 208 p.
5. Maslov Y. S. The issues of the comparative Aspectology, Leningrad, 1978, pp. 4-44.
6. Nedyalkov V P. Teorija funkcionalnoj grammatiki. Vwedenije. Aspektualnost. Vremennaja lokalisovan-nost. Taksis [The theory of functional grammar. Insertion. Aspects. Temporal localization. Taksis], Leningrad: Nauka, 1987, pp. 180-195.
7. Peshkovsky А. M. Russkij sintaksis v nauchnom osvechenii [Russian syntax in a scientific light], Moscow: Uchpedgiz, 1956, 512 p.
8. Plungjan V. A. Vvedeniye v grammaticheskuyu semantiku [Introduction to grammatical semantics], Moscow: RGGU, 2011, pp. 416-422.
9. Sokolov О. M. Osnovy implicitnoj morfologii russkogo jazyka [The basics of implicit morphology of the Russian language], Moscow, UDN, 1997, 202 p.
10. Sokolov О. M. Proceedings USSR Academy of Sciences. The Department of literature and language, 1988, vol. 47, № 6, pp. 539-549.
11. Titarenko Е. J. Kommunikativnye issledovaniya [Communication studies], 2016, no 1 (7), pp. 92-97.
12. Titarenko Е. J. Kategorija fazovosti i vid russkogo glagola [Category phases and the form of the Russian verb], Simferopol: Simferopol state University, 2011, 368 p.
13. Krakowski V. S. Scientific notes of Tartu state University, Tartu, 1980, № 537, pp. 3-23.
Boris V. Kunavin, Doctor of Philology, Professor, the Chair of Russian Language Department, North-Os-setian State University named after K.L. Khetagurov, Vladikavkaz, e-mail: [email protected].
Iden A. Savlaeva, the second-year Master student of Russian Language Department, North-Ossetian State University named after K.L. Khetagurov, Vladikavkaz, e-mail: [email protected].
Для цитирования: Кунавин Б.В., Савлаева И.А. Лексические средства выражения начала действия в современном русском языке (на материале романа M.A. Булгакова «Mастер и Mарraрита») // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. 2017. № 2. С. 139-145.
For citation: Kunavin B.A., Savlaeva I.A. (2017). Lexical means of expressing the beginning of action in the modern Russian language (based on the novel by Mikhail Bulgakov «The Master and Margarita»).
Aktual'nyeproblemy filologii ipedagogiceskoj lingvistiki, 2017, 2, рр. 139-145 (In Russ.).
