CC BY
59
Библиографический список
1. Козырев, А. П. Соловьев и гностики: научное издание / А. П. Козырев. - М.: Изд. Савин С.А., 2007.
2. Чертон, Т. Гностическая философия: от древней Персии до наших дней/ Т. Чертон. - М.: Изд-во РИПОЛ классик, 2008.
3. Йонас, Г. Гностицизм: Гностическая религия / Г. Йонас. СПб.: Лань., 1998.
4. Соловьев, В.С. Второй диалог. Космический и исторический процесс / В.С. Соловьев // Козырев, А. П. Соловьев и гностики: научное издание/ А. П. Соловьев, Ч. 3. - М.: Изд. Савин С.А., 2007.
5.Бердяев, Н.А. Основная идея В.Л. Соловьева / НА. Бердяев [Электронный ресурс] - URL: http://www.vehi.net/berdyaev/soloviev2.html
Bibliography
1. Kozihrev, A. P. Solovjev i gnostiki: nauchnoe izdanie / A. P. Kozihrev. - M.: Izd. Savin S.A., 2007.
2. Cherton, T. Gnosticheskaya filosofiya: ot drevneyj Persii do nashikh dneyj / T. Cherton. - M.: Izd-vo RIPOL klassik, 2008.
3. Yjonas, G. Gnosticizm : Gnosticheskaya religiya / G. Yjonas. SPb.: Lanj., 1998.
4. Solovjev, V. S. Vtoroyj dialog. Kosmicheskiyj i istoricheskiyj process / V.S. Solovjev // Kozihrev, A. P. Solovjev i gnostiki: nauchnoe izdanie /
A.P. Solovjev., Ch 3. - M.: Izd. Savin S.A., 2007.
5. Berdyaev, N. A. Osnovnaya ideya V.L. Solovjeva / N. A. Berdyaev [Ehlektronnihyj resurs] - URL: http://www.vehi.net/berdyaev/soloviev2.html (data obratheniya: 29.10.11)
Статья поступила в редакцию 13.01.12
УДК 81'373
Yakimov PA. THE LEXEMES POTTER AND CLAY IN SISTEM OF LEXICAL MBODIMENT OF RELIGIOUS PRESENTATIONS In the article the attempt of analysis of lexemes is undertaken potter and clay, that acquire the religious component of value as contextual value. An author calls to lexicographic description of these lexemes; to the analysis of contexts with them from Decrepit and New Precepts, and also from the National corps of Russian.
Key words: lexemes, semantic structure of word, religious component of value.
П.А. Якимов, канд. пед. наук, доц. ОГУ, г. Оренбург, E-mail: [email protected]
ЛЕКСЕМЫ ГОНЧАР И ГЛИНА В СИСТЕМЕ ЛЕКСИЧЕСКОГО ВОПЛОЩЕНИЯ РЕЛИГИОЗНЫХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ
В статье предпринимается попытка анализа лексем гончар и глина, которые приобретают религиозный компонент значения в качестве контекстуальной семы. Автор обращается к лексикографическому описанию данных лексем; анализу контекстов с ними из Ветхого и Нового Заветов, а также из Национального корпуса русского языка.
Ключевые слова: лексемы, семантическая структура слова, религиозный компонент значения.
Религиозные представления - это знания и мнения о человеке, об обществе, а также о Высших силах, которые складываются в результате интенционального когнитивного взаимодействия с самой религией, ее объектами и субъектами, как правило, имеют личную значимость для человека и выступают в качестве жизненных ориентиров.
Отражая знания, мнения, ценности, религиозные представления получают то или иное выражение в языковых единицах, совокупность которых является фрагментом языковой картины мира. При анализе лексических воплощений религиозных представлений необходимо выделение специфического семантического компонента, присутствующего в единицах лексики, относящихся к семантическому полю «религия», например, сема ‘верховное существо, управляющее миром' в составе семантической структуры лексемы Бог или сема ‘место, уготованное душам праведников, где они пребывают в вечном блаженстве и близости к Богу' в составе семантической структуры лексемы рай. Такую сему следует определить как религиозный компонент значения.
Религиозный компонент значения в различных словах имеет идентичное значение - ‘связанный с верой в Бога' [1, с. 15]. Однако религиозный компонент значения может входить не только в семантическую структуру слова, относящегося к семантическому полю «религия» (в виде архисемы или денотативной семы), но и в структуру других слов (в виде контекстуальной или коннотативной семы). С этих позиций нами рассматриваются лексемы гончар и глина.
В русском языке, по данным «Историко-этимологического словаря современного русского языка» П.Я Черных, форма «гончар» не ранняя [2, с. 203]. Ссылаясь на исследования И.И. Срезневского, составитель словаря отмечает форму Гончари как название местности в «Хожении» Игнатия Смольянина, датируемом серединой XV века. Однако в «Материалах для словаря
древнерусского языка по письменным памятникам» И.И. Срезневского находим указание на употребление данной формы и в более ранних текстах, например, Съсоудъ гърньчаря. Жит. Ниф.; Еда не имать власти гъръньчаръ от того же кала (=ску-дельникъ). Никон. Панд.1 [3, с. 617-6І8]. И.И. Срезневский приводит четыре графических варианта данной формы: гърньчаръ, гръньчаръ, гъръньчаръ, гърчаръ.
Определяя происхождение данной лексемы, авторы исторических и этимологических словарей указывают на ее общеславянскую основу *дъгпьсагъ, производную от общеславянского корня *дъгпьсь - «горшок» [2, с. 203; 4, с. 212; 5, с. 438]. Согласно данным О.Н. Трубачева, слово гончар образовано с помощью суффикса -С)агь, обозначающего производителя действия [4, с. 212], т.е. гончар - буквально горшечник.
Существует еще одна интересная, но малоправдоподобная версия этимологизации данной лексемы. Автор книги «Загадки Русского Междуречья» указывает, что продуктивный для русского языка и других индоевропейских языков суффикс -ар, участвующий в образовании слова гончар (а также слов: амбар, вар, кашевар, загар, дар, жар, базар, комар, кенарь, гусар, нектар, сахар, овчар, гончар, бочар и др.), сопряжен в далеком историческом прошлом с понятием «арии» - самоназванием исторических народов Древнего Ирана и Древней Индии (11-1 тыс. до н. э.), говоривших на арийских языках индоевропейской семьи языков [б].
Согласно данным И.И. Срезневского, лексема глина в русском языке употребляется не позднее чем, с XII века, о чем свидетельствует цитата из рукописи «Иполита епис^па съказан1я о Христh и о антихристh»: «Часть Едина желhзо, а дрqга” глина» [3, с. 519]. Общеславянская форма *дІіпа восходит к пран-доевропейскому корню *дІеі-, нашедшему отражение (правда, с некоторыми фонетическими изменениями) во многих современных индоевропейских словах с близким значением: лит. дНпй
- «замазывать», «залеплять», польск. дНпа, англ. с1ау - «глина», «тина» и т.д. [4, с. 190-191; 5, с. 412].
Как видим из представленного материала, этимология слов «гончар» и «глина» довольно проста: ничего общего этимоны данных лексем не имеют с религиозной картиной мира. Это же подтверждают и толковые словари.
Дефиниции лексем гончар и глина, представленные в толковых словарях русского языка Д.Н. Ушакова, С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, МАС, «Словаре русского языка 18 века», «Словаре Академш Россшской», «Словаре церковно-славянскаго и русскаго языка» и «Полном церковно-славянском словаре» Г. Дьяченко, соответственно, показывают владение человека профессиональным ремеслом и называют физические свойства и предназначение природного материала: «Ремесленникъ, дЬлающ/й изъ глины посуду, изразцы и друг1я вещи» [7, с. 277]; «Ремесленник, изготавливающий изделия из глины» [8, с. 164]; «Бреннодлатель, скудельникъ; тотъ, который длаетъ изъ глины изразцы и друг1я вещи» [9, с. 201]; «Мастер, изготавливающий глиняную посуду, керамику» [10, с. 138]; «Вязкая, ли-кая и слизкая земля, которая въ водЬ мякнетъ, а въ огнЬ твЬрдеетъ» [7, с. 265]; «Глина бывает разных качеств и видов, которая разделяется на 4 вида; белая, желтая, красная и синяя» [8, с. 128]; «Осадочная горная порода, в измельченном виде в соединении с водой образующая тестообразную массу, употребляемую для гончарных изделий, кирпича, строительных и скульптурных пород» [10, с. 132] и т.п.
Анализ словарных дефиниций показал, что данные лексемы, не имея этимологической связи друг с другом, обладают семантической связью: первая является дифференцирующей семой второй и наоборот. «Гончар - рабочий, ремесленник, выделывающий из глины посуду» [11, с. 331], где ‘глина’ - одна из дифференцирующих сем семемы гончар; «Осадочная горная порода, лежащая на поверхности земли или под почвой, во влажном состоянии образующая вязкую массу (употребляется для гончарных изделий, строительных и скульптурных работ)» [11, с. 315], где ‘гончарное дело’ - одна из дифференцирующих сем семемы глина.
Лексемы гончар и глина отсутствуют в большинстве специализированных словарей религиозных и церковных терминов [12; 17; 18]. Следует заметить, что отсутствие лексемы в специализированных словарях не означает ее отсутствие в религиозных текстах. Так, в «Энциклопедии Брокгауза и Ефрона» приводятся данные о том, что о гончарах (горшечниках2) и их изделиях упоминается в нескольких местах Ветхого Завета. Например: «И сошел я в дом горшечника, и вот, он работал свою работу на кружале. И сосуд, который горшечник делал из глины, развалился в руке его; и он снова сделал из него другой сосуд, какой горшечнику вздумалось сделать» [Иер 18:3-4]; «Я воздвиг его от севера, и он придет; от восхода солнца будет призывать имя Мое и попирать владык, как грязь, и топтать, как горшечник глину» [Ис 41:25].
Следует отметить, что, по объяснению некоторых толкователей Библии, печать, приложенная к камню пещеры, в которой был положен Господь, была сделана из глины [13]: «Они пошли и поставили у гроба стражу, и приложили к камню печать» [Мф 27:66]
Данные лексемы в Библии используются не только в номинативном, но и в аллегорическом значении, в частности: «Горе тому, кто препирается с Создателем своим, черепок из черепков земных! Скажет ли глина горшечнику: “что ты делаешь?" и твое дело скажет ли о тебе: “у него нет рук?". Гэре тому, кто говорит отцу: “зачем ты произвел меня на свет?", а матери: “зачем ты родила меня?”. Так говорит Господь, Свя-тый Израиля и Создатель его: вы спрашиваете Меня о будущем сыновей Моих и хотите Мне указывать в деле рук Моих?» [Ис 45:9-11]; «“Я помазал Царя Моего над Сионом, святою горою Моею; возвещу определение: Господь сказал Мне: Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя; проси у Меня, и дам народы в насле-
Библиографический список
дие Тебе и пределы земли во владение Тебе; Ты поразишь их жезлом железным; сокрушишь их, как сосуд горшечника’’» [Пс 2:6-9]. В целом, в Ветхом Завете можно отметить 13 контекстов с лексемами гончар и глина.
Если проанализировать некоторые контексты из канонических библейских текстов, то можно отметить наличие контекстуальной семы ‘человек, как творение Божие' в составе лексемы глина и семы ‘Бог' в составе лексемы горшечник (гончар). Так, пророк Исаия, объясняя всецелую зависимость человека от Бога, пишет: «Мы глина, а Ты образователь наш, и все мы дели руки Твоей» [Ис 64:8], а апостол Павел обращается к римлянам с вопросом: «Не властен ли горшечник над глиною, чтобы из той же смеси сделать один сосуд для почетного употребления, другой же для низкого?» [Рим 9:21]. Подобно горшечнику (гончару), выделывающему из одной и той же глины совершенно разные изделия, Бог создает разных людей.
Лексемы гончар, глина и их дериваты многократно употребляются в мифах народов мира, например, Маудгальяяна - герой буддийской мифологии, главный ученик Шакьямуни, имевший наибольшие магические способности, способен раздавить гору Сумеру (Меру), как фасолину, а также раскрутить землю, как гончарный круг; Амма - верховное божество, демиург (букв. «творящий для народа») догонов, согласно одному из вариантов мифа о сотворении, подобно гончару, создал солнце и луну, звезды, а также землю из пущенной в виде комков глины в пространство; египетский бог, демиург Хнум создаёт мир и людей на гончарном круге и т.п.
Таким образом, данные лексемы последовательно входят в состав религиозной и мифологической картин мира, не имея при этом никаких этимологических и семантических на то оснований. В связи с этим возникает необходимость утверждать, что лексемы гончар и глина в виде контекстуальной семы приобретают религиозный компонент значения.
Это же подтверждают некоторые контексты, представленные в Национальном корпусе русского языка (всего проанализировано более 500 контекстов). Так, в повести Д. Гранина «Зубр» словосочетание «божественная глина» номинирует человека: «Под мощным прессом пропаганды человек практически не мог устоять, его сминало, “божья глина” расплющивалась, принимала всеобщую форму» [14]; в стихотворении И.А. Бунина «Сатана Богу» словосочетание «мертвая глина» обозначает то, из чего был Богом сотворен Адам3, и, подобно гончару, Сатана хочет выжечь «эту глину», дать ей «закал и звук»: «Я - из огня, Адам - из мёртвой глины,
И ты велишь мне пред Адамом пасть!
Что ж, сей в огонь листву сухой маслины -Смиряй листвой его живую страсть.
О, не смиришь! Я только выше вскину Свой красный стяг. Смотри: уж твой Адам Охвачен мной! Я выжгу эту глину,
Я, как гончар, закал и звук ей дам» [15, с. 190]; в поэме «Святой Серафим» М. Волошина выражение «ком пронзенной Духом глины» обозначает человека, а выражение «Глина, Девством прокаленная» - Богоматерь.
В стихотворении «Мятеж» М. Волошин дает метафорическое определение лексеме глина - «вихри собственного духа» человека, который творит неверьем и строит отрицаньем. В отличие от Бога «ваялом» человека является не глина, а смерть: «Он утверждает Бога мятежом,
Творит неверьем, строит отрицаньем,
Он зодчий,
И его ваяло - смерть,
А глина - вихри собственного духа» [16].
Таким образом, лексемы гончар и глина, имеющие религиозный компонент значения в качестве периферийной семы или семы, наведенной в конкретном контексте, могут рассматриваться в русском языке как элементы системы лексических воплощений религиозных представлений.
1. Сергеева, Е.В. Религиозно-философский дискурс В. Соловьева: лексический аспект. - СПб., 2001.
2. Черных, П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: в 2 т. - М., 1999. - Т. I.
1 Жит. Ниф. XIII в. - Житіе Нифонта по списку 1219 г.; Никон. Панд. - Пандекты Никона Черногорца по Синодальному списку XIII в.
2 Лексемы гончар и горшечник рассматриваются нами как полные лексические синонимы (см. Словари синонимов).
3 Согласно данным Русского ассоциативного словаря, ассоциативно-семантическое поле лексемы ГЛИНА включает реакцию Адам.
3. Срезневский, И.И. Матерiалы для словаря древне-русского языка по письменнымъ памятникамъ: в 3 т. - СПб., 1893. - Т.1. А - К.
4. Этимологический словарь славянских языков: праславянский лексический фонд / под ред. О.Н. Трубачева. - М., 1980. - Вып. 7.
5. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. / пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачева. - М., 1987.
6. Назаров, В. Загадки Русского Междуречья [Э/р]. Р/д: // http://readr.ru/v-nazarov-i-dr-zagadki-russkogo-
meghdurechya.html?page=3#ixzz1fmRITHM8.
7. Словарь церковно-славянскаго и русскаго языка: в 4 т. - СПб., 1847. - Т. 1.
8. Словарь русского языка XVIII века. - Л., 1984 - Вып. 5.
9. Словарь Академм Россмской: в 6 ч. - СПб., 1790. - Ч. 2.
10. Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. - М., 1998.
11. Словарь русского языка: в 4 т. / РАН, Ин-т лингвистич. Исследований. - М., 1999. - Т. 1: А-Й.
12. Вихлянцев, В.П. Библейский словарь: к русской канонической Библии Синодального перевода 1816-1817 гг. - М., 1984-1994.
13. Никифор, архимандрит Библейский словарь [Э/р]. Р/д: // http://lib.eparhia-saratov.ru/books/13n/nikifor/encyclopedia/contents.html
14. Гранин, Д.А. Зубр: повесть. - М., 1989.
15. Бунин, И.А. Стихотворения и переводы. - М., 2008.
16. Волошин, М. Стихотворения [Э/р]. Р/д: // voloshin.ouc.ru
17. Дьяченко, Г. Полный церковно-славянский словарь. - М., 1993.
18. Словарь церковных терминов [Э/р]. Р/д: // http://days.pravoslavie.ru/Life/Index.htm
19. Мифы народов мира: энциклопедия: в 2 т. / ред. С.А. Токарев. - М., 1991. - Т. 1.
20. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. - Мультимедиа-издательство «Адепт», 2002.
Bibliography
1. Sergeeva, E.V. Religiozno-filosofskiyj diskurs V. Solovjeva: leksicheskiyj aspekt. - SPb., 2001.
2. Chernihkh, P.Ya. Istoriko-ehtimologicheskiyj slovarj sovremennogo russkogo yazihka: v 2 t. - M., 1999. - T. I.
3. Sreznevskiyj, I.I. Materialih dlya slovarya drevne-russkogo yazihka po pisjmennihmjh pamyatnikamjh: v 3 t. - SPb., 1893. - T.1. A - K.
4. Ehtimologicheskiyj slovarj slavyanskikh yazihkov: praslavyanskiyj leksicheskiyj fond / pod red. O.N. Trubacheva. - M., 1980. - Vihp. 7.
5. Fasmer, M. Ehtimologicheskiyj slovarj russkogo yazihka: v 4 t. / per. s nem. i dop. O.N. Trubacheva. - M., 1987.
6. Nazarov, V. Zagadki Russkogo Mezhdurechjya [Eh/r]. R/d: // http://readr.ru/v-nazarov-i-dr-zagadki-russkogo-
meghdurechya.html?page=3#ixzz1fmRITHM8.
7. Slovarj cerkovno-slavyanskago i russkago yazihka: v 4 t. - SPb., 1847. - T. 1.
8. Slovarj russkogo yazihka XVIII veka. - L., 1984 - Vihp. 5.
9. Slovarj Akademii Rossiyjskoyj: v 6 ch. - SPb., 1790. - Ch. 2.
10. Ozhegov, S.I. Tolkovihyj slovarj russkogo yazihka / S.I. Ozhegov, N.Yu. Shvedova. - M., 1998.
11. Slovarj russkogo yazihka: v 4 t. / RAN, In-t lingvistich. Issledovaniyj. - M., 1999. - T. 1: A-Yj.
12. Vikhlyancev, V.P. Bibleyjskiyj slovarj: k russkoyj kanonicheskoyj Biblii Sinodaljnogo perevoda 1816-1817 gg. - M., 1984-1994.
13. Nikifor, arkhimandrit Bibleyjskiyj slovarj [Eh/r]. R/d: // http://lib.eparhia-saratov.ru/books/13n/nikifor/encyclopedia/contents.html
14. Granin, D.A. Zubr: povestj. - M., 1989.
15. Bunin, I.A. Stikhotvoreniya i perevodih. - M., 2008.
16. Voloshin, M. Stikhotvoreniya [Eh/r]. R/d: // voloshin.ouc.ru
17. Djyachenko, G. Polnihyj cerkovno-slavyanskiyj slovarj. - M., 1993.
18. Slovarj cerkovnihkh terminov [Eh/r]. R/d: // http://days.pravoslavie.ru/Life/Index.htm
19. Mifih narodov mira: ehnciklopediya: v 2 t. / red. S.A. Tokarev. - M., 1991. - T. 1.
20. Ehnciklopedicheskiyj slovarj Brokgauza i Efrona. - Muljtimedia-izdateljstvo «Adept», 2002.
Статья поступила в редакцию 31.01.12
УДК 81'23
Tsypina I.M. LINGUO-CULTUROLOGICAL DISTINCTIONS IN THE SELECTION OF MEANS FOR VERBAL AGGRESSION MOLLIFICATION IN DIPLOMATIC COMMUNICATION SPHERE. The problem of verbal aggression in diplomatic and political communications is considered for the purpose of revealing the methods of its mollification at language level. The features of communicative behaviour of Russian and American representatives and, as a consequence, the cultural-caused distinctions of a communicative strategy choice are revealed.
Key words: verbal aggression mollification, linguo-culturological and pragmalinguistic strategies of political communication.
И.М. Цыпина, аспирант каф. лингвистики и межкультурной коммуникации, факультета иностранных языков и регионоведения, преподаватель Московского государственного университета им. Ломоносова, E-mail: I.M. [email protected]
ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ РАЗЛИЧИЯ В ВЫБОРЕ СРЕДСТВ СНИЖЕНИЯ АГРЕССИИ В СФЕРЕ ДИПЛОМАТИЧЕСКОЙ КОММУНИКАЦИИ
Рассмотрена проблема речевой агрессии в дипломатической и политической коммуникации с целью выявления методов ее смягчения на уровне языка. Выявлены особенности коммуникативного поведения представителей русской и американской культуры, и, как следствие, культурно-обусловленные различия выбора коммуникативных стратегий.
Ключевые слова: снижение вербальной агрессии, лингвокультурологические и прагмалингвистические стратегии политической коммуникации.
Язык имеет большое значение еще и потому, что с его помощью мы можем прятать наши мысли.
(Вольтер)
Современная дипломатическая и внешнеполитическая коммуникация это постоянный диалог с различными культурами и людьми, их представляющими. В своей статье «К философии поступка» М.М. Бахтин определяет сущность человека через
диалог, понимаемый как качественное взаимодействие личностей, основанное на понимании и сводящееся к «персональной ответственности» и «участности» [1]. Общение, или коммуникация, - одна из центральных составляющих человеческой деятельности, а эффективная коммуникация - это залог успеха, как в повседневной жизни, так и на международной арене. Конфликтное общение деструктивно, в зоне его действия не могут быть достигнуты по-настоящему позитивные результаты, соот-
