CC BY
35
УДК 812
Karabulatova I.S., Doctor of Philology, Professor, Professor, Department of Foreign Languages, Faculty of Philology,
RUDN-university (Moscow, Russia), E-mail: radogost2000@mail.ru
Savchuk I.P., postgraduate, Department of Russian Language and Literature, Faculty of Philology, Ugra State University
(Khanty-Mansiysk, Russia), E-mail: URUNA_CABCHUK@MAIL.RU
LEGEND AS A MULTIDIMENSIONAL PHENOMENON: THE QUESTION OF THE CATEGORY OF TEMPORAL MODALITY IN THE GENRE OF LEGEND. The legend, as a genre of oral folk art, is a concentration of invaluable experience developed by generations of Russian people. The language of the legend is undoubtedly unique. The researchers consider it relevant to consider the category of modality in the language of Russian legends. The objective of the study is a primary analysis of the language of legends in a functional-semantic aspect. The object of the work is Russian folk legends from the collection "Traditional Folklore of the Novgorod Region. Monuments of Russian folklore series. Fairy tales. Legends. Legends Bylichki. Conspiracies" (St. Petersburg, 2001). The term "modality" is used in various sciences: philosophy, logic, linguistics, literary criticism. The authors try to determine the content of the category of temporal modality in linguo-folkloristics on the material of the legend genre.
Key words: linguofolkloristics, legend, Russian folklore, category of temporal modality.
И.С. Карабулатова, д-р филол. наук, проф., проф. каф. иностранных языков филологического факультета,
РУДН г. Москва, E-mail:radogost2000@mail.ru
И.П. Савчук, аспирант каф. русского языка и литературы филологического факультета, Югорский государственный
университет, г. Ханты-Мансийск, E-mail: uruna_cabchuk@mail.ru
ЛЕГЕНДА КАК МНОГОМЕРНЫЙ ФЕНОМЕН:
К ВОПРОСУ КАТЕГОРИИ ВРЕМЕННОЙ МОДАЛЬНОСТИ В ЖАНРЕ ЛЕГЕНДЫ
Легенда, как жанр устного народного творчества, является сосредоточением бесценного опыта, выработанного поколениями русских людей. Язык легенды, несомненно, уникален. Актуальным считаем рассмотрение категории модальности в языке русских легенд. Цель настоящего исследования - первичный анализ языка легенд в функционально-семантическом аспекте. Объектом данной работы служат русские народные легенды из сборника «Традиционный фольклор Новгородской области. Серия Памятники русского фольклора. Сказки. Легенды. Предания. Былички. Заговоры» (Спб., 2001). Термин «модальность» используется разными науками: философией, логикой, лингвистикой, литературоведением. Авторы стараются определить содержание категории темпоральной модальности в лингвофольклористике на материале жанра легенды.
Ключевые слова: лингвофольклористика, легенда, русский фольклор, категория темпоральной модальности.
Язык и культура перетекают плавно друг в друга, как стороны ленты Мёбиуса, образуя круг бесконечного познания. Несомненно, что язык выступает как основное хранилище культуры, иными словами, он выполняет роль некоего вместилища тех моделей, в которых эта культура находит свое выражение. С одной стороны, язык отражает внеязыковую действительность, но делает с некой акцентуацией, вбирая в себя всю суть культурного мирови-дения конкретного народа, в его глубинных архетипах, устойчивой мифологизированной ментальности [1]. А с другой стороны, сами этнокультурные реалии могут детерминировать особый строй языка, в котором закодирована достаточно специфическая национально-культурная информация, которая дается носителям данного языка и соответствующей культуры подсознательно и интуитивно. «Язык и культура, - справедливо подчеркивает К. Леви-Стросс, - являются двумя параллельными разновидностями деятельности, относящимися к более глубокому слою ... - человеческому духу» [2]. Легенда представляет интерес не только своим наполненным содержанием, но и влиянием на формирование локальной культуры того или иного региона [3].
В лингвистике под модальностью понимается «функционально-семантическая категория, выражающая разные виды отношения высказывания к действительности, а также разные виды квалификации сообщаемого» [4 с. 303]. В зависимости от вида выражаемых отношений модальность может быть объективной (отношение содержания высказывания к действительности) и субъективной (отношение говорящего к содержанию высказывания). Лексические средства выражения временной модальности в легендах представлены следующими частями речи:
1) наречиями (указывают на протекание действия во времени):
Давно было; жил-был мужик («Илья пророк и Никола», с. 409);
2) именами существительными (называют сами явления -общее понятие времени, его отрезки, периоды различной степени протяженности):
- Кушайте, родимые, чем Бог послал...
- Спасибо, бабушка, спасибо! («Бедная вдова», с. 413);
3) именами прилагательными (обозначают признаки предметов и явлений, связанные со временем):
«А я, - говорит, - возьми да и обмани Бога. Попросил у него пожить, пока изба не сгниет. А избе-то моей целый век
стоять». Живет год, второй, третий. Однажды вышел в праздник на улицу. Смотрит, у избы-то угол отваливши и простенки упавши («Крестьянин и смерть», с. 196);
4) предлогами, частицами (выражают соответствие какому-либо моменту, периоду времени, предшествование ему или следование за ним).
Частица «уже» указывает на значение того, что в предложении высказывается то, что можно было и не предполагать. К этому можно добавить, что в «уже» скрыто, как бы свернуто значение высшей степени градации, которое может быть подчёркнуто предлогом «не говоря (уже) «о»:
Ну, хорошо. Взял он у мужика рожь, засыпал и стал молоть; смотрит: уж много прошло времени, а мука все сыпится, да сыпится! («Чудо на мельнице», с. 412).
В данном примере наблюдается развёртывание содержания, которое предполагает устаревая форма частицы «уж». Это значение частицы лежит на поверхности и всегда очевидно.
И еще пример:
И незадолго до того как город ушел под землю, собрали все драгоценности, все золото в одну бочку, выехали на середину Светлояра и прямо с лодки эту бочку сбросили («Град Китеж под горами», с. 421).
В данном примере видно, что временную модальность формирует предлог «до того как».
5) глаголами. Он запряг. Пахал-пахал, пахал-пахал -часа два с половиной пахал. Нивы-то так и убавилось сразу. Ильи-пророку не терпится: а как евонов-то конь будет пахать? Запрягает Ильиного коня («О Святых», с. 198).
Авторы легенд обращаются к инфинитивным предложениям с глаголами как к средству создания временной модальности: А наблюдать наблюдал. И к ней нихто не вышел оттуда, с-под кряста («Вот там крест стоит», с. 202).
Номинативные предложения по сути своей как бы созданы для описания временной непрерывности: в их основе лежат большие изобразительные возможности. Создавая картину мира, показывая предметы, расцвечивая их определениями, авторы легенд рисуют картины окружающей действительности, обстановку, описывают состояние героя, дают оценку окружающему миру.
Стали искать, кто бы разгадал. Привели Осипа. Он разгадал, что три года будет урожай, а потом голод. Так и было.
И у его отца случился голод. Приехали братья, дал им хлеба. Второй раз приехали, положил в воз чашу, в хлеб. Хотел отобрать брата [забрать к себе жить]. Потом признался, что он их брат («Про Иосифа Прекрасного», с. 198).
В данном примере подобные описания не отражают динамики событий, так как номинативные предложения указывают на статическое бытие предмета. Приведем еще один пример из текста легенды:
На том дело и покончилось; смиловался Илья-пророк, перестал мужику бедою грозить; а мужик зажил припеваючи, и стал с той поры одинаково почитать и Ильин день и Николин день («Илья-пророк и Никола», с. 409).
Как видим из приведенных примеров, различные части речи реализуют свое смысловое (содержательное, логическое) значение в процессе создания временной модальности жанра легенды.
Особой разновидностью временной модальности является период - семантически, структурно и стилистически весомая и оригинальная синтаксическая конструкция:
Петр-Павел встречает Илью:
...Он наложил, нажал его - и глазом не обежать, ногам не отожать это жито, какие кучи наложил («О святых», с. 198).
Развернутое сложное предложение, которое логически, по смыслу и интонацией членится на две части: первую (предыдущую) - многословную, которая произносится с постепенным наращиванием голоса к кульминации после слов это жито, и вторую (заключительную) «какие кучи наложил» - всегда крайне сжатую, которая отмежевывается от предыдущей части длительной паузой (между обеими частями) и понижением голоса, то есть интонацией:
Все закрома, все клети набил рожью, а все еще остается много; поставил он новые анбары и насыпал полнёхоньки («Илья-пророк и Никола», с. 409).
Вполне очевидным является четкое двухчастное строение этого периода, его оригинальная ритмомелодика, не очень полное содержание, объем и, как следствие этого, неповторимость всего синтаксического строения периодической структуры высказывания, его определенно индивидуализированное стилистическое своеобразие, которое чаще всего присуще художественно-литературной речи.
Категория настоящего времени в рамках легенды может использоваться для решения таких коммуникативно-речевых задач, как придание описательной актуальности какому-либо
Библиографический список
состоявшемуся действию, обеспечение эффекта присутствия и непосредственной созерцательности. Данное явление широко распространено в различных языках и может быть определено как актуальное речевое перераспределение времен:
В некотором селении, на хуторе, в деревне жили да были два соседа Петр и Павел. У Петра был сын Иванушка, а у Ивана доченька Машенька. Жили соседи дружно, друг друга в беде не оставляли... Дружно подрастали и Ванюшка с Машенькой, вместе играли, вместе по ягоды ходили, вместе на работу отправлялись («Иван да Марья», с. 195).
Таким образом, с точки зрения речевых корреляций, лежащих в основе образования смыслов в речи, грамматические средства языка в процессе формирования легенды могут быть представлены как:
- коррелятивно-речевые моделеобразующие: каркасные/синтаксические средства и конструктивные (как с точки зрения построения самой модели - внешняя корреляция, так и с точки зрения отражения межреферентных, внутрирефе-рентных, референтно-деятельностных, темпоративно-лока-тивных и т. д. связей - внутренняя корреляция)/словоизмени-тельные модели;
- моделеобразующие/словообразовательные ресурсы.
Итак, временная модальность представляет собой функционально-семантическую категорию, выражающую разные виды отношения высказывания к действительности, а также разные виды субъективной квалификации сообщаемого. Временная модальность является базовой содержательной характеристикой предложений-фраз, а, следовательно, и всего речевого произведения в целом, так как через средства выражения модальности, такие как наклонение, модальные слова, интонация, она тесным образом связана с предикативностью. Категория временной модальности в жанре легенды представляет собой достаточно многомерное и многополюсное явление, поскольку наряду с локацией, это есть форма существования окружающего мира, неотъемлемой частью которого является и сам человек. Вся человеческая деятельность и окружающий мир мифологически осмысляются в легендах, касается ли это старины и/или современных событий, что предопределяет осознанное отношение человека к самому жанру легенды.
Благодарность
Работа опубликована в рамках гранта РФФИ17-04-006070гн.
1. Зинченко А.А., Карабулатова И.С. Роль суеверий и поверий в сакрально-ритуальном дискурсе шаманской практики тундровых ненцев. Вестник Орловского государственного университета. Серия: Новые гуманитарные исследования. Орел. 2013; 5 (34): 139 - 142
2. Карабулатова И.С. Проблема образования новых фразеологизмов в региональной русской языковой культуре. Вестник Новгородского государственного университета. 2014; 83, ч. 1: 81 - 84.
3. Леви-Стросс К. Структурная антропология = Аnthrороlоgiе sta^ura^; Пер. с фр. В.В. Иванова. Москва: ЭКСМО-Пресс, 2001.
4. Лингвистический энциклопедический словарь. Главный редактор В.Н. Ярцева. Москва: Советская энциклопедия, 1990.
References
1. Zinchenko A.A., Karabulatova I.S. Rol' sueverij i poverij v sakral'no-ritual'nom diskurse shamanskoj praktiki tundrovyh nencev. Vestnik Orlovskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Novye gumanitarnye issledovaniya. Orel. 2013; 5 (34): 139 - 142
2. Karabulatova I.S. Problema obrazovaniya novyh frazeologizmov v regional'noj russkoj yazykovoj kul'ture. Vestnik Novgorodskogo gosudarstvennogo universiteta. 2014; 83, ch. 1: 81 - 84.
3. Levi-Stross K. Strukturnaya antropologiya = Anthrorologie strusturale; Per. s fr. V.V. Ivanova. Moskva: 'EKSMO-Press, 2001.
4. Lingvisticheskij 'enciklopedicheskijslovar'. Glavnyj redaktor V.N. Yarceva. Moskva: Sovetskaya 'enciklopediya, 1990.
Статья поступила в редакцию 05.10.18
УДК 4Р-3:495
Ju Chuanting, postgraduate, South Ural State Humanitarian Pedagogical University, (Chelyabinsk, Russia),
E-mail: juchuanting@163.com
DIFFERENCES AND INTEGRATION OF SYMBOLIC VALUES OF ANIMALS IN THE CHINESE AND RUSSIAN NATIONAL CULTURAL TRADITION (ON THE EXAMPLE OF PROVERBS AND SAYINGS). The article analyzes similarities and differences between the basic values of animals in Chinese and Russian proverbs. The work studies the symbolic meanings in different speech situations, singles out the distinction and similarity of the fixation of the traditional culture and customs of the two ethnic groups in China and Russia. The researcher characterizes areas of interaction of Russian and Chinese languages by the example of maxims. It is substantiated that the study of difference and integration at the language level between different cultures helps countries successfully cooperate in foreign trade, scientific and technical sphere and has important theoretical and practical significance.
Key words: Russian, Chinese, mutual influence, proverbs and sayings, symbolic meaning of maxim.
