CC BY
296
Сер. 2. 2007. Вып. 3
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
И.А. Мальцев
ЛЕГАЛЬНОЕ РАБСТВО В СИБИРИ И ОРЕНБУРГСКОМ КРАЕ В XVIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.
Проблема рабства в Сибири и Оренбургском крае в XVIII - 1-й половине XIX в. до сих пор не получила всеобъемлющего научного описания. Холопство в Европейской России и Сибири в конце XVI-XVII вв. является более или менее изученным, в то время как о легально существовавшем рабстве в Сибири в более позднее время имеется ничтожно малое число публикаций. Первым историком, упоминавшим о рабстве в Сибири в XVIII-XIX вв., был выдающийся сибирский просветитель П.А. Словцов (1767-1843), автор «Исторического обозрения Сибири», впервые вышедшего в свет в 1838-1844 гг. В 1869 г. историк и публицист С.С.Шашков посвятил этой теме статью «Рабство в Сибири». Она написана с явно публицистическими целями и не включает многие исторические факты, относящиеся к данной теме. Однако, на наш взгляд, заслуга С.С. Шашкова в том, что его статья является и по сей день практически единственной работой, всецело посвященной изучению сибирского рабства. Советский историк-сибиревед В.И. Шунков в 30-е годы XX в. опубликовал о рабстве в Сибири краткую статью в «Сибирской советской энциклопедии». В остальных работах есть лишь небольшие фрагменты или отрывочные упоминания о рабстве в Сибири в XVIII - 1-й половине XIX в.
Имеющиеся в нашем распоряжении источники о рабстве в Сибири в XVIII -1 -й половине XIX в. немногочисленны. Главный из них - «Полное Собрание Законов Российской империи» (ПСЗ). Краткие упоминания о рабстве в Сибири есть в «Описании Тобольского наместничества» А.Н. Радищева и в «Домовой Летописи Андреева», написанной в 1789-1800 гг. капитаном И. Андреевым. «Летопись» представляет собой погодное изложение истории его рода и является ценным источником по истории Сибири {историк-сибиревед В.Г. Мирзоев назвал ее автора «сибирским Болотовым»),
Интересные данные об использовании рабов в процессе производства приведены в описании Тарского уезда (1803 г.). Сведения о рабстве в Сибири содержатся и в «Записках о киргиз-кайсаках Средней орды» (1830 г.) генерал-майора Г.М. Броневского, в течение 20 лет наблюдавшего жизнь казахов. Характер источника по данному вопросу носит и работа А.И. Левшина «Описание киргиз-казачьих, или киргиз-кайсацких, орд и степей» (1832 г.). Сведения о рабах имеются в «Статистическом обозрении Сибири» Ю.А. Гагемейстера (1854 г.). Важные документы из архивов Казахстана, содержащие сведения о рабстве, опубликованы в сборниках «Материалы для истории Казахской ССР» (1940 г.) и «Казахско-русские отношения в XVIII-XIX вв.» (1964 г.). Есть и другие источники.
В XVII в. русские приобретали в Сибири рабов путем захвата пленных (в течение большей части XVII в. это была основная форма порабощения), а также путем покупки и долгового закабаления. Московское правительство старалось ограничить внутрисибир-ские источники рабства, так как хотело увеличить число плательщиков ясака - главного источника пополнения государевой казны в Сибири.
© И.А. Мальцев., 2007
Легальным способом приобретения рабов во 2-й половине XVII в. считалась их покупка из независимых или полузависимых от Русского государства стран, преимущественно из Джунгарии, иногда из княжеств енисейских киргизов1. Известный славянский мыслитель Ю. Крижанич, бывший в сибирской ссылке в 1661-1676 гг., писал: «В Сибири (имеется в виду Западная Сибирь.-КМ.) нет ни одного человека с какими бы то ни было средствами, который не имел бы одного или более рабов или рабынь из калмыков»2 (так в ХУ11-Х1Х вв. называли не только волжских калмыков, но и родственных им джунгар, или ойратов, - основное население Джунгарского ханства). Рабы, приобретенные путем покупки на границе, считались в России купленными людьми - они находились в наследственном рабстве, их можно было отчуждать. Наказ тобольскому воеводе от 1 сентября 1697 г. подтвердил право покупать рабов у джунгар «всяких чинов людям», но запретил это воеводам и приказным людям3.
В XVIII в. плен стал менее обильным источником рабства, поскольку почти вся территория Сибири уже была включена в состав России и рабов брали из числа непокоренных народов северовосточной Сибири (чукчей) или во время подавления восстания коряков 1745-1756 гг.4, а также в ходе «воинских поисков», когда русские казачьи и регулярные команды захватывали в плен казахских женщин и детей, а Сибирская губернская канцелярия «взятую добычу людей отдавала им в раздел»5. Рабство пленных в XVIII в. носило эпизодический и полулегальный характер и не было безусловным: их могли обменять на русских пленных или просто освободить по распоряжению администрации.
Во время 1 -й подушной переписи 1718-1724 гг. холопы как русского, так и местного ! происхождения, на владение которыми русские жители Сибири имели законные права, 11 были положены в подушный оклад (в 1719 г. их числилось 4097 душ м. п.)6 и уравнены !{ с крепостными крестьянами. Введение подушной подати, как известно, официально отменяло в России рабство, т. е. состояние полной личной зависимости, не связанное с несением каких-либо государственных повинностей.
Однако колонизация русскими южных территорий Сибири и усиление соприкос- ■ новения России с Джунгарией и с казахскими государственными образованиями вновь привели к активизации покупки рабов на границе.
Императрица Анна Иоанновна в своем указе от 16 ноября 1737 г. узаконила это право: «Калмык и других наций, которые, как известно, крещены бывают и хозяевам достаются больше малолетние. .. позволяется всякому таких покупать, крестить и у себя держать без всякаго платежа подушных денег, с одною запискою в губернских и воеводских канцеляриях» (ПСЗ-1. Т.1Х. № 7438. С.351-352).
Авторы, писавшие о рабстве в Сибири, ограничиваются лишь цитированием приведенного выше текста указа, практически не давая ему никакого комментария7. Этим указом было разрешено покупать рабов у волжских калмыков (жителей вассального по отношению к России Калмыцкого ханства)8, а также подтверждено существовавшее в XVII в. право покупки рабов на границе с Джунгарией. Так вновь получила право на существование социальная группа рабов, которые отличались от крепостных крестьян тем, что не были внесены в подушный оклад. Далее в указе говорилось: «А которые какому ремеслу собою обучились и собою жить могут и пожелают, тех записывать в цехи и положить в подушный оклад».
Эти слова можно понимать так: рабы, которые обучились какому-либо ремеслу, могут освобождаться и должны становиться цеховыми ремесленниками. Однако неясно, необходимо ли в этом случае согласие владельца на освобождение, хотя при чтении текста
указа складывается впечатление, что оно не нужно. Видимо, именно так поняли этот указ сами рабы, которые во время 2-й ревизии приходили к проводящим ревизию чиновникам и просились на волю.
Это стало поводом для издания указа от 12 мая 1744 г. Согласно ему рабов, закрепленных за хозяевами «по силе» указа 1737 г., которые «будут к ревизии приходить» и просить об освобождении без согласия владельцев, предписывалось телесно наказывать и возвращать хозяевам9. Так было «уточнено» юридическое положение купленных «калмыков». Предусматривалось только одно ограничение владения рабами: указ от 7 июля 1749 г. запрещал сибирским жителям, воеводам и приказным людям, служащим в Сибири, вывозить купленных ими рабов в Европейскую Россию, дабы обеспечить в Сибири «умножение народа». Подобный вывоз был разрешен лишь военным10.
Ясачная комиссия секунд-майора Щербачева докладывала Сенату о том, что «оказались иноверцы ясачные, породы татарской, вывезенные разными случаями в малолетстве», крещенные и закрепленные за владельцами по указу 1737 г. под видом купленных из-за рубежа, и запрашивала Сенат, как поступить в том случае, если, по следствию, они «подлинно окажутся ясачными». Ответом на это стал указ от 12 февраля 1764 г., согласно которому законно приобретенных азиатов следовало «оставить за их владельцами по-прежнему»; если же у кого-либо обнаружатся в неволе «ясачные или их дети», тех велено освободить и записать в ясачный оклад11. Этот указ подвел черту под попытками порабощения коренных жителей Сибири, имевшими место в XVII-XVIII вв. Разрешая покупать из-за рубежа людей, которые не были подданными России, правительство стало категорически запрещать любые формы порабощения ясачных людей и их детей, даже еще не записанных в ясак, так как не желало терять потенциальных налогоплательщиков.
Во время разгрома Джунгарии империей Цин и зверского истребления джунгар китайско-маньчжурскими войсками казахские кочевники (в XVIII - начале XX в. русские называли казахов «киргизами» и «киргиз-кайсаками») ловили толпы джунгарских беженцев и продавали их в неволю, в том числе русским. Это вызвало появление указа 1757 г., ставшего главным основанием сибирского рабства. С.С. Шашков и вслед за ним К.П. Михайлов полагают, что был еще указ 1756 г., принятый по ходатайству сибирского губернатора В.А. Мятлева и дающий право купцам и сибирским бухарцам «крестить в неволю» купленных ими азиатов12. Однако на самом деле это один и тот же указ, только он был подписан императрицей 19 ноября 1756 г. (так он датирован в ПСЗ), а послан в Сибирь и, следовательно, вступил в силу 9 января 1757 г. (поэтому в правительственной практике и в литературе по этому вопросу он упоминается под последней датой). В основу указа легло представление в Сенат коллегии иностранных дел, созданное, в свою очередь, в ответ на представление Мятлева в эту коллегию.
Согласно этому закону «по недостатку в Сибири таких людей, которым по указам крепостных людей иметь велено» (потомственных дворян), право покупать и выменивать «привозимых Киргиз-Кайсаками разных наций пленников» предоставлено «всякаго звания людям», т. е. оно распространялось не только на дворян, но и на купцов, разночинцев, казаков и посадских людей. Сибирским мусульманам разрешалось приобретать рабов только своей веры.
С.С. Шашков, К.П. Михайлов и П.М. Головачев полагали, что указ 1757 г. утвердил представление коллегии иностранных дел без изменений и что право владения рабами «вечное и потомственное» распространяется только на дворян, «остальные же должны владеть рабами только пожизненно», и их рабы после смерти владельцев освобождаются13.
Однако это мнение не соответствует действительности, так как названные авторы не учитывают то обстоятельство, что указ 1757 г. утвердил представление коллегии с таким изменением: «токмо таким покупаемым у тех привозимых Киргиз-Кайсаками Азиатским пленникам Российскими купцами быть за теми купцами вечно» (ПСЗ-1. T.XIV. № 10 654). Таким образом, в соответствии с этим указом, рабы должны были оставаться в рабстве у своих покупателей как дворян, так и недворян до самой смерти. О том, что это положение соблюдалось, можно судить из указов 1819 и 1825 гг.(ПСЗ-1. Т, 36. № 27 782. С. 156; Т. 40. № 30 528. С. 521). Рабы отличались от крепостных крестьян тем, что их не следовало записывать в подушный оклад и они не должны были поставлять рекрутов в армию (хотя хозяева по своему желанию могли сдавать их в рекруты). Дети же рабов, согласно этому закону, должны были записываться в подушный оклад - они могли приписаться к городским сословиям или к государственным крестьянам (если их родители находились в рабстве у недворян) или становились крепостными у владельцев своих родителей (если их родители были рабами дворян). На основании этого можно сделать вывод, что, в отличие от XVII в., легальное рабство в XVIII в. не было наследственным. Рабов разрешалось перепродавать только дворянам (лицам, имеющим право на владение крепостными). Однако это правило плохо соблюдалось, и, как видно из указа 1825 г., фактически рабов продавали всем.
В законах XVIII - 1-й половины XIX в. рабы именовались либо по национальному признаку: «азиатцы», «киргизы», «калмыки», либо как «невольники», «пленники», «невольники азиатские» и реже - «рабы». В исторической литературе закрепился термин «рабы» для обозначения этой категории зависимого населения.
Представляет интерес и вопрос о национальности покупаемых рабов. Преимущественно казахи продавали пленных джунгар. Среди рабов встречались также персияне, каракалпаки, бухарцы14. Имеется ряд сведений о том, что рабы приобретались и у южных алтайцев во время их перехода в русское подданство в 1756-1758 гг. после разгрома Джунгарии15. В 1771 г. произошла откочевка основной части волжских калмыков на родину своих предков - в Джунгарию. При переходе через казахские степи на калмыков нападали казахи, причем большое количество калмыков погибло или было взято в плен казахами, и, по свидетельству И. Андреева, «весьма много оных выменено от Киргиз купечеством в Россию»16.
Покупка русскими торговцами рабов на казахской границе была распространенным явлением и в конце XVIII в. А.Н. Радищев, остановившийся на несколько месяцев в 1791-1792 гг. в Тобольске по пути к месту своей ссылки, отмечал, что казахи «нередко приводят... пленных калмыков всякого возраста», которых «русские купцы у них выменивают»17. Это свидетельство Радищева о рабстве в Сибири ранее никем не отмечалось.
Вопрос о целесообразности владения невольниками ставился в Комиссии д ля составления нового Уложения. В защиту указа 1757 г. выступил депутат от г. Тары А. Бекишев. Но 6 мая 1768 г. ему возразил депутат от казаков Новохоперской крепости А. Алейников, выдвинувший идею освобождения приобретаемых на границе рабов через 15 лет после их покупки. Это 1-й известный проект установления ограниченного срока неволи, в перспективе означавший уничтожение рабства. Против него 28 мая 1768 г. вновь выступил Бекишев, отстаивавший сохранение пожизненного пребывания в неволе купленных рабов, прикрываясь призывами о необходимости увеличения населения Сибири и распространения христианства: «российские люди, льстясь в силу прежних законов тому, что те покупные люди будут от них неотъемлемы, и вывозят в Россию оных, чем размножают народ, чрез
что прославляется христианский закон; ибо они были прежде идололаторцы и магометанцы и сделаются христианами по покупке оных»18. Утверждения Бекишева о том, что подобные действия «размножают народ», являются явно преувеличенными, тем не менее его усилия оправдались, и указ 1757 г. сохранился до начала XIX в. без изменений.
Рабов использовали в основном для домашнего услужения и самых тяжелых работ по хозяйству. Экономическое положение большей части рабов фактически соответствовало положению дворовых людей у помещиков в Европейской России: рабы обычно не участвовали в процессе производства. Тем не менее в Сибири XVIII в. изредка возникали хозяйства, основанные на рабском труде19. Их было немного, так как, во-первых, количество рабов по всей Сибири было незначительным, а во-вторых, рабами становились преимущественно кочевники, не приспособленные к земледелию.
В то же время имеются сведения о применении рабского труда в ремесле: уездный землемер IX класса В. Филимонов в своем описании Тарского уезда (1803 г.) упоминал кожевню, владелец которой, отставной канцелярист Самсонов, «производит мастерство нанятыми работниками и вымененными собственными киргисцами»20.
В первые годы XIX в. вследствие междоусобий внутри казахского общества распространилась продажа обнищавшими казахами своих детей и младших родственников в Хивинское ханство и русским приграничным жителям. Это вызвало обеспокоенность российского правительства, считавшего, что продажа казахами своих детей в Хиву противоречит интересам России, так как казахи Младшего и Среднего жузов формально считались ее подданными. Было выдвинуто несколько проектов, направленных на использование бедственного положения казахских кочевников в интересах России. Все перечисленные ниже проекты опубликованы, но в исторической литературе не только не комментируются, но и не упоминаются. Автор проекта, который можно назвать прогрессивным, директор Оренбургской таможни П.Е. Величко, в 1805 г. предлагал разрешить россиянам покупку казахских детей «наравне с другими азиатскими пленниками», но с тем условием, что по достижении совершеннолетия и те, и другие освобождались21. Оренбургский военный губернатор Г.С. Волконский в 1805-1806 гг. выступил за то, чтобы приобретение казахских детей было разрешено лишь дворянам и эти дети находились бы в вечной неволе. Он высказался против введения права покупки детей на ограниченный срок (т. е. против проекта Величко, хотя и не упоминал его), поскольку будто тогда не будет желающих приобрести их22. Однако опасения Волконского оказались напрасными.
Все эти проекты и донесения послужили толчком для проведения правительством политики, направленной на отмену рабства. 23 мая 1808 г. вышел именной указ, согласно которому казахам запрещалось продавать детей хивинцам, но дозволялось «всем российским подданным свободных состояний» покупать и выменивать на пограничной линии детей казахов с тем условием, чтобы они по достижении 25-летнего возраста получали свободу (ПСЗ-1. Т. 30. № 23 038)23. Интересно отметить, что указ о разрешении покупки людей в неволю с ограниченным сроком должны были проводить в жизнь лица, дети которых впоследствии стали декабристами - оренбургский военный губернатор Г.С. Волконский и сибирский генерал-губернатор И.Б. Пестель.
Указ 1808 г. распространялся только на детей казахов, приобретенных после его принятия, в то время как казахи продолжали продавать и отдавать в уплату долгов также «калмыков»24 и представителей других народов. Поэтому правительство желало идти дальше в деле освобождения невольников. В 1819 г. указ об освобождении по достижении 25-летнего возраста был распространен на вновь приобретаемых рабов всех
национальностей, а в 1825 и окончательно в 1828 г. на всех невольников, приобретенных с 23 мая 1808 г., причем покупка новых рабов запрещалась. Однако рабы, приобретенные дворянами до 23 мая 1808 г., продолжали оставаться в неволе пожизненно, а приобретенные недворянами - до смерти хозяина. Однако их количество было крайне незначительным. Большая часть рабов была освобождена либо сразу в результате указов 1825 и 1828 гг., либо по достижении 25-летнего возраста. После 30-х годов XIX в. упоминаний о рабах мы уже не встречаем. Принимая во внимание слабую изученность вопроса о рабстве, следует отметить, что отдельные аспекты этой проблемы не исследованы вообще, такие, например, как вопрос об общей численности рабов. Очевидно, это обусловлено отличительной особенностью рабства - рабы не платили подушную подать и по закону не должны были обязательно учитываться ревизиями25.
Сведения, приведенные современниками, и тот факт, что рабство в Сибири сохранилось в памяти народной, войдя в поговорку26, свидетельствуют о том, что в XVIII - 1-й половине XIX в. оно было характерной чертой быта Западной Сибири и Оренбургского края. Количество законодательных актов, в той или иной степени посвященных легальному рабству (всего их с 1737 по 1828 г. было 14, здесь рассмотрены лишь самые важные из них), наличие проектов, касающихся той же проблемы, убеждают в значимости такого социального явления, каким было рабство в Сибири, и в необходимости его дальнейшего изучения.
1 История Хакасии с древнейших времен до 1917 г. М., 1993. С. 153.
2 [Крижанич Ю.} История о Сибири // Сибирь в XVII в. / Сост. А. Титов. М., 1890. С. 186.
3 ПСЗ. Собр. I. Т. III. № 1594 (далее - ПСЗ-1).
4 Колониальная политика царизма на Камчатке и Чукотке в XVIII в. Сб. архивных материалов. Л., 1935. С. 114, 166, 178.
5 Материалы для истории Сибири / Сост. Г.Н. Потанин // Чтения в об-ве истории и древностей российских. М., 1867. Кн. I. С. 144-151 (далее -ЧОИДР).
6 Крестьянство Сибири в эпоху феодализма. Новосибирск, 1982. С. 246.
7 Шашков С. Рабство в Сибири // Дело. 1869. № 1. С. 183; Михайлов К, Крепостничество в Сибири // Сибирский сб. СПб., 1886. Кн.1. С. 98.
8 Очерки истории Калмыцкой АССР. Дооктябрьский период. М., 1967. С. 176.
9 ПСЗ-1. Т. XII. № 8941. С. 112-113. - Об этом указе лишь вскользь упоминают С.С. Шашков и И.И. Огрызко, причем последний почему-то называет его «указом 1745 г.» (Огрызко И.И. Христианизация народов Тобольского севера в XVIII в. Л., 1941. С. 138).
10 ПСЗ-1. Т. XIII. № 9626. С. 75-76; см. также: Огрызко И.И. Указ. соч. С. 138.
11 ПСЗ-1. Т. XVI. № 12041. С. 533; см. также: Огрызко И.И. Указ. соч. С. 138-139.
12 Шашков С. Указ. соч. С. 183; Михайлов К. Указ. соч. С. 98.
13 Цит.по: Михайлов К. Указ. соч. С. 99; см. также: Шашков С. Указ. соч. С. 183-184; Головачев П. Сибирь в Екатерининской комиссии. М., 1889. С. 39-40.
14 Витевский В.Н. И.И. Неплюев и Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 г. Казань, 1897. Т. 3. С. 739; Ядринцев Н.М. Соч.: Т. 1. Сибирь как колония. Тюмень, 2000. С. 33.
15 Материалы... //ЧОИДР. М., 1867. Кн. I. С. 158-160.
16 Домовая Летопись Андреева, по роду их, писанная капитаном Иваном Андреевым в 1789 году // ЧОИДР. М., 1870. Кн. 4. Разд. V. С. 86.
17 Радищев А.Н. Описание Тобольского наместничества // Радищев А.Н. Полн. собр. соч. Т. 3. М.; Л., 1952. С. 140.
18 Сб. Русского исторического об-ва. СПб., 1881. Т. 32. С. 50, 57-58, 100, 415, 517-518. - О проекте Алейникова упоминает лишь П. Головачев, ошибочно утверждая, что тот предусматривает освобождение рабов по достижении ими 25-летнего возраста (Головачев П. Указ.соч. С. 40).
" Словцов П.А. Историческое обозрение Сибири. Новосибирск, 1995. С. 300; Гагемейстер Ю.А. Статистическое обозрение Сибири. СПб., 1854. Ч. II. С. 77.
20 Описание Тобольского наместничества. Новосибирск, 1982. С. 290.
21 Материалы по истории Казахской ССР (1785-1828 гг.). М.; Л., 1940. Т. IV. С. 229.
22 Казахско-русские отношения в XVIII-XIX вв.: Сб. документов и материалов. Алма-Ата, 1964. С. 166; Материалы по истории Казахской ССР. С. 235.
23 Более подробно о законах 1808, 1819, 1822, 1825 и 1828 гг. см.: Мальцев И.А. Рабство в Сибири как социальное явление (XVIII - 1-я половина XIX в.) // Мат-лы студ. научн. об-ва ист. фак-та СПбГУ. Вып.2. СПб., 2005. С. 138-142.
24 Броневский Г.М. Записки о киргиз-кайсаках Средней орды // Отечественные записки. 1830. Ч. 42. С. 163-164.
25 В Оренбургской губ. в 1756-1758 и 1760-1762 гг. было приобретено русскими 302 раба (Витевский В.Н. Указ. соч. С. 737,739). А. Левшин упоминал, что в 1815 г. только за 1 мес. в р-не г. Гурьева было куплено около 100 казахских детей (ЛевшинА. Описание киргиз-казачьих, или киргиз-кайсацких орд и степей. СПб., 1832. Ч. III. С. 88). С 1810 по 1819 г. по данным Семипалатинской таможни куплено 268 детей4а по данным Усть-Каменогорской таможенной заставы за эти же годы - 61 (Петров В.И. К вопросу о социальном происхождении сибирского казачества (XVIII -1 -я половина XIX в.) // Сибирь периода феодализма. Вып. 2. Экономика, управление и культура Сибири XVI-XIX вв. Новосибирск, 1965. С. 214), а на отрезке от г. Уральска до Гурьева, по неполным данным, в 1817 г. было зарегистрировано 72 случая продажи казахами своих детей (Толыбеков С.Е. Кочевое об-во казахов в XVII - начале XX в. Алма-Ата, 1971. С. 286). Эти данные относятся только к нескольким населенным пунктам, тогда как согласно указу 1808 г. правила покупки казахских детей распространялись на Оренбургскую губернию и на всю Сибирскую линию.
26 Ф. Зобнин сообщал, что память о рабах сохранилась в форме оригинальной поговорки: «Молчит как обмен» - о сложностях общения с обмениваемым на товар рабом, ни слова не понимавшим по-русски (Зобнин Ф. К вопросу о рабах, невольниках и тюленгутах в Киргизской степи // Памятная книжка Семипалатинской области на 1902 г. Семипалатинск, 1901. С. 14-15).
Статья принята к печати 5 мая 2007 г.
