CC BY
22
УДК 343.131
DOI 10.23672/y3522-4379-1366-k
Буханов Александр Игоревич
военнослужащий, Министерство обороны РФ [email protected]
Alexander I. Bukhanov
Soldier,
Ministry of Defense of the Russian Federation [email protected]
Квалифицированный перевод
и компетентный переводчик -гарантии соблюдения права на пользование родным языком участников уголовного судопроизводства
Qualified translation
and competent translator guarantees that the right to use the native language of participants in criminal proceedings is respected
Аннотация. В статье раскрывается участие переводчика в уголовном судопроизводстве Российской Федерации. Проанализированы уголовные дела, в которых участвовал переводчик. Раскрыты особенности участия переводчика в стадии предварительного расследования. Выявлены пробелы участия переводчика в уголовном процессе и пути возможные пути решения. Раскрыты проблемы участия переводчика и пути решения возникающих проблем. Рассмотрено понятие «квалифицированный перевод в уголовном процессе» как ключевая составляющая соблюдения прав участников уголовного судопроизводства, не владеющая или недостаточно владеющая языком уголовного процесса.
Ключевые слова: квалифицированный перевод, квалифицированная помощь переводчика, уголовный процесс, переводчик, требования к переводчику, участники уголовного судопроизводства.
Annotation. The article reveals the participation of an interpreter in the criminal proceedings of the Russian Federation. Analyzed the criminal cases in which the translator participated. The features of the participation of the translator in the preliminary investigation stage are revealed. The gaps in the participation of an interpreter in the criminal process and possible solutions are identified. The problems of the participation of the translator and the ways of solving the arising problems are revealed. The concept of qualified translation in criminal proceedings is considered as a key component of the observance of the rights of participants in criminal proceedings, who does not know or does not know enough the language of criminal proceedings.
Keywords: qualified translation, qualified assistance of a translator, criminal procedure, translator, requirements for an interpreter, participants in criminal proceedings.
Законодатель очень скупо определил в нормах уголовно-процессуального законодательства требования, которые предъявляются к переводчику, что не позволяет четко определить критериальные показатели, которым должен соответствовать последний. Это вызывает большие затруднения на практике. Изучение действующего законодательства позволяет усомниться в том, что требования, которым должен соответствовать переводчик в уголовном процессе, достаточны для получения участниками процесса квалифицированного перевода. Хорошее знание языка, знание определенной отрасли и владение инструментами перевода - залог грамотного и квалифицированного переводчика.
Нельзя не отметить тот факт, что до сих пор встречаются случаи нарушения принципа языка уголовного судопроизводства ввиду неквалифицированного перевода. Среди таких нарушений следует выделить следующее:
- приглашение переводчика, который владеет иным диалектом соответствующего языка, что не
позволяет понимать переводимую речь. Так, по одному из уголовных дел на стадии проверки сообщения о преступлении участвовал переводчик, владеющий иным диалектом языка, на котором изъяснялось лицо. Переводчик владел языком перевода, но его знания отличались от диалекта необходимого для перевода, что в дальнейшем привело к существенному нарушению прав заявителя и принятию незаконного процессуального решения [6]. Из изученных 330 уголовных дел в 0,3 % случаев возник данный прецедент;
- приглашение переводчика, который владеет исключительно разговорным русским языком, что вызывает затруднения в формулировании в письменном виде, как сути предъявляемого обвинения, так и претензий потерпевших. В большинстве изученных уголовных дел преобладал фактор отсутствия навыков письменного перевода с русского языка на язык необходимого перевода. Так, в уголовном деле по обвинению иностранного гражданина Р. лицо, привлеченное в качестве переводчика, свободно владело разговорным русским языком, однако, при формулировке
обвинения испытывало затруднения в письменном переводе юридической терминологии [8]. Из 70 участвующих в уголовном судопроизводстве лиц в качестве переводчиков и проанкетированных нами, 30 % из них, что составляет 21 человек, испытывали затруднения в письменном переводе процессуальных документов;
- отсутствие у переводчика знаний юридической терминологии, что затрудняет перевод и речи, и письменных документов, т.к. переводчик подбирает не термины, которые уже существуют в языке, а пытается объяснить термин иными словами, что неприемлемо для перевода специального текста или специальной терминологии в разговорной и письменной речи. Например, в уголовном деле по обвинению А. в совершении преступления участвовал переводчик, который не обладал знанием специальной юридической терминологии (осуществлял как устный перевод, так и письменный), излагая определенные юридические термины обывательским языком, что привело к искажению их сути [5]. Эта проблема является наиболее распространенной при расследовании уголовных дел, в которых участвует переводчик, и составляет большинство проблем, возникающих в уголовном судопроизводстве по уголовным делам, где участвует переводчик. Из изученных нами 330 уголовных дел в 327 из них (99,10 %) была выявлена эта проблема;
- при расследовании уголовных дел переводчики активно применяют компьютерные программы для осуществления перевода процессуальных документов, так как в достаточной степени не могут самостоятельно осуществить письменный перевод ввиду сложности специального юридического текста и используемой в нем терминологии. Поэтому следующей проблемой является использование переводчиком системы программного перевода для осуществления перевода письменных документов, которые существенно искажают смысл текста, т.к. не все языки корректно такими программами переводятся. Так, к уголовной ответственности был привлечен гражданин Республики Таджикистан Н. Переводчик из-за отсутствия понимания юридической терминологии использовал компьютерные программы автоматического перевода для осуществления письменного перевода процессуальных документов, что существенно исказило смысл многих из них [7]. Из изученных 330 уголовных дел эта проблема была выявлена в 193 (58,48 %) уголовных дел, где участвовали переводчики, которые пользовались программами автоматического перевода процессуальных документов. Программы автоматического перевода, такие как Ооод!е - переводчик, Яндекс-переводчик и другие не приспособлены для перевода процессуальных документов, особенно, при переводе документов с языков тюркской языковой группы. В 193 (58,48 %) уголовных дел, в которых участвовали переводчики и которые пользовались программами автоматического перевода процессуальных документов, имелись определенные упущения в переводе в виде сокращения текста и передачи лишь общего смысла, приведшие к искажению содержания процессуальных документов.
Это лишь небольшая категория случаев, которые не позволяют переводчику квалифицированно перевести представленный текст с одного языка на другой, а участникам уголовного судопроизводства получить квалифицированный перевод, в том числе, и процессуальных документов в уголовном процессе. Это существенно ущемляет права участников процесса и приводит к нарушению принципа языка уголовного судопроизводства.
Принципы уголовного судопроизводства являются взаимосвязанными между собой. Нарушение одного принципа влечет, как следствие, нарушение другого принципа уголовного процесса. Нарушение положений ст. 18 УПК РФ влечет нарушение и других основополагающих принципов судопроизводства - права на защиту, состязательности сторон (поскольку другая сторона просто не может в этой состязательности участвовать ввиду отсутствия соответствующего инструмента), охраны прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве, а также принципа законности при производстве по уголовному делу. Язык в уголовном судопроизводстве является тем инструментом, который позволяет участникам уголовного процессе не только давать показания, но и аргументировать свою позицию по уголовному делу, заявлять ходатайства, возражать против предъявленного обвинения и т.п. Отсутствие квалифицированного перевода лишает стороны возможности участвовать в этом процессе в качестве полноценного его субъекта, понимать сущность предъявляемого обвинения, аргументировать свою позицию по делу, возражать против предъявленного иска или заявлять его. Подлинная состязательность -это использование возможностей, предоставленных законом, для активного участия сторон в уголовном судопроизводстве, аргументации своей позиции. У лица, не владеющего языком уголовного судопроизводства, при отсутствии квалифицированного перевода такой возможности нет.
Именно для того, чтобы у каждого участника уголовного судопроизводства был инструмент для участия в состязательном уголовном процессе и необходимо установить четкие критерии и требования к переводчику, а также определить такое понятие, как «квалифицированный перевод». Ключевым для данного понятия является определение термина «квалифицированный», который в Словаре русского языка под редакцией С.И. Ожегова имеет два значения. Первое определяет данное понятие как имеющий высокую квалификацию, опыт; второе, как требующий специальных знаний. В свою очередь, квалификация рассматривается как степень готовности к какому-нибудь виду труда, уровень подготовленности. В словаре русского языка под редакцией Д.В. Дмитриева квалификация рассматривается как степень подготовленности к какому-либо виду деятельности.
Неквалифицированный и неправильный перевод -проблема достаточно серьезная, затрагивающая весь процесс производства по уголовному делу, которой занимались не только процессуалисты, но и специалисты в области перевода [2].
По мнению Л.Б. Обидиной, с которым нельзя не согласиться, под качественным переводом понимается, прежде всего, правильный перевод [3]. Юждин Найда в своих трудах писал: «На вопрос о том, является ли правильным перевод, можно ответить только другим вопросом: «Правильным для кого?». Действительно ли понимают те, кому предназначен перевод, что имеется ввиду, или текст перевода для них непонятен и вводит их в заблуждение? И если текст понятен, то возникает другой вопрос: «Понимают ли рецепторы авторское послание правильно?» [4].
Полагаем, что перевод в рамках уголовного судопроизводства, в первую очередь, должен быть квалифицированным. Устный и письменный перевод в рамках уголовного судопроизводства требует определенных специальных познаний для осуществления перевода, т.е., определенной компетенции переводчика.
Проблема проверки компетентности переводчика относится к числу наиболее затруднительных и неопределенных. Именно на лиц, осуществляющих производство по уголовному делу, возлагается данная обязанность. При этом законодатель не уточняет, каким образом эта компетентность проверяется и что будет доказательством ее наличия у лица, которое планируется привлечь в качестве переводчика по уголовному делу [2].
Переводя данные определения на язык уголовного судопроизводства, следует отметить, что квалифицированный переводчик - это лицо, имеющее специальную подготовку, которая позволяет ему осуществлять перевод (устной речи и письменных документов) в уголовном судопроизводстве с языка уголовного судопроизводства на язык требуемого перевода и наоборот. Однако анализ действующего уголовно-процессуального законодательства позволяет усомниться в том, что законодатель ведет речь именно о получении квалифицированного перевода участниками уголовного судопроизводства и предоставлении им компетентного переводчика.
Так, действующая редакция УПК РФ закрепляет, что переводчиком в уголовном процессе является лицо, привлекаемое к участию в уголовном судопроизводстве в случаях, предусмотренных УПК РФ, свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода. При этом ст. 169 УПК РФ устанавливает, что перед началом следственного действия, в котором участвует переводчик, следователь удостоверяется в его компетентности и разъясняет переводчику его права и ответственность, предусмотренные ст. 59 УПК РФ. Из системного анализа норм УПК РФ следует, что законодатель не говорит о квалифицированном переводе, он даже не говорит о компетентном переводчике. Законодатель полагает, что переводчиком может быть любое лицо, свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода. Между тем, такое определение не отвечает современным реалиям, когда юридическая терминология стала сложнее и недоступнее для лица, которое не является юристом. Такое решение законодателя является определённым упущением, не отвечающим потребностям
времени и требующим доработки, точно также как и содержание норм УПК РФ, которые определяют требования, по которым следователь или дознаватель должны удостоверится в компетентности переводчика перед привлечением его к участию в уголовном деле.
По уровню владения переводчиком русским языком исследование показало следующие результаты: свободно владели и письменной, и устной речью 195 (59,09 %). Частично владели в основном устной речью 135 (40,91 %), а для перевода процессуальных документов использовали специализированные программы перевода «ООООЬБ-переводчик», «Яндекс-переводчик» и другие. Большинство такую группу составляли переводчики, которые сдали в Российской Федерации комплексный экзамен для иностранных граждан и лиц без гражданства на знание русского языка, основ истории и основ законодательства Российской Федерации. Количество уголовных дел, в которых участвовал переводчик, частично владеющий русским языком, значительно, также как и значительно число нарушений прав участников уголовного судопроизводства, не владеющих языком судоговорения, в связи с этим. В большинстве своем, участие таких переводчиков в уголовном судопроизводстве обусловлено отсутствием компетентных переводчиков по месту производства предварительного расследования.
Из изученных уголовных дел всего в 1 (0,3 %) уголовном деле переводчик ориентировался в юридической терминологии и имел юридические знания, так как имел высшее образование в сфере юриспруденции. Владели частично юридической терминологией и имели юридические знания переводчики в 55 (16,67 %) уголовных дел, не ориентировались в 274 (83,03 %) уголовных делах. Практически во всех уголовных делах переводчики не имели документального подтверждения знаний юриспруденции, но имелись факты участия переводчиков, которые предъявляли в качестве документа о знании законодательства Российской Федерации сертификаты о сдаче комплексного экзамена для иностранных граждан и лиц без гражданства о знании русского языка, основ истории и основ законодательства Российской Федерации. Полагаем, данных знаний, конечно же, недостаточно для квалифицированного перевода в уголовном судопроизводстве.
С сожалением приходится констатировать, что УПК РФ не содержит такого обязательного требования к переводчику, как наличие знаний в области юриспруденции. Это большой недостаток нашего процессуального законодательства, который приводит к существенному нарушению прав участников уголовного судопроизводства, не владеющих языком судоговорения.
Документальное подтверждение знаний русского языка у переводчика в изученных уголовных делах имели 226 (68,48 %) переводчиков. Такие переводчики, в основном, являлись лицами, которые родились и прожили еще в СССР и изучали русский язык в школе, в ПТУ и в аттестатах которых имелась запись об изучении русского языка.
В 104 (31,52 %) уголовных делах переводчики не имели документального подтверждения знаний русского языка и их привлекали к участию в качестве переводчика в процессе предварительного расследования в связи с отсутствием компетентных переводчиков по месту производства предварительного расследования.
Лишь 163 (49,39 %) переводчика имели документ, подтверждающий знание иностранного языка необходимого для перевода. В большинстве случаев, а именно, в 167 (50,61 %) переводчиков не имели документального подтверждения знаний иностранного языка необходимого для перевода, но, тем не менее, они привлекались и участвовали в уголовном процессе качестве переводчиков. В таких уголовных делах следователь или дознаватель удостоверяли знания языка лишь со слов самого переводчика, либо по рекомендации коллег.
Таким образом, действующий порядок участия переводчика в уголовном судопроизводстве требует серьезного совершенствования, поскольку он не обеспечивает участие в уголовном процессе компетентного переводчика, а, следовательно, и не может обеспечить высокое качество перевода. Это можно было бы сделать через систему сертификации переводчиков. Сертификация представляет собой подтверждение соответствия кандидата определенным стандартам, необходимым для предоставления услуг письменного или устного перевода. Система сертификации значительно упростила бы поиск квалифицированных и компетентных переводчиков для нужд уголовного судопроизводства.
По данному пути пошло законодательство Австрии. По мнению австрийского законодателя, сертификация переводчика дает возможность последнему подтвердить свою профессиональную квалификацию и пройти проверку качества оказываемых услуг в области перевода в уголовном судопроизводстве. Данные изменения были внесены в Закон об экспертах и переводчиках (БОС) от 01 января 1999 года, которым была введена «судебная аттестация» как реализация идеи
Литература:
1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 20.04.2014) // Собрание законодательства РФ. 24.12.2001. № 52 (Ч. I). С. 4921.
2. Волосова Н.Ю. О проблеме определения компетенции переводчика в уголовном судопроизводстве / Н.Ю. Волосова, Е.С. Шмелева // Вестник Восточно-Сибирского института Министерства внутренних дел России. 2018. № 3(86). С. 128134.
3. Обидина Л.Б. Кому служит переводчик в суде? / Л.Б. Обидина // Юридическая техника. 2017. № 11.С. 517-521.
4. Цит. по: Сдобников В.В. Оценка качества перевода. Коммуникативно-функциональный
обеспечения качества перевода в уголовном судопроизводстве. Сертифицирование происходит в рамках процедуры судебного администрирования, в которой применяются строгие критерии отбора к кандидатам, и этим не занимаются лица, осуществляющие производство по уголовному делу. Проверка знаний языка судебными переводчиками предусмотрена в Люксембурге, Германии и других европейских государствах. При проверке знаний языка и получении сертификата или разрешения в тех государствах, где это требуется, осуществляется также проверка знаний юридической терминологии.
В связи с этим, как мы полагаем, было бы верным сформировать реестр сертифицированных судебных переводчиков в Российской Федерации, который находился бы в ведении Министерства юстиции и обеспечивал компетентными переводчиками по уголовным делам органы предварительного расследования и суды.
Это требует изменения и действующего законодательства.
В частности, мы полагаем, что ч. 1 ст. 59 УПК РФ следует изложить в следующей редакции:
- переводчиком является лицо, имеющее сертификат переводчика и состоящее в реестре судебных переводчиков Российской Федерации, привлекаемое к участию в уголовном судопроизводстве, в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом.
Современное содержание положений ст. 59 УПК РФ превращается в фикцию с ее требованиями о том, что следователь, дознаватель и суд должны удостовериться в компетенции переводчика. А если еще учесть, что законодатель не содержит механизма такого удостоверения, то это и вовсе указывает на несостоятельность законодательной нормы. Система сертифицирования существенно упростила бы не только процесс поиска компетентного переводчика, но и решила бы ряд сопутствующих проблем, связанных с удостоверением его компетенции. Таким удостоверением мог бы выступать соответствующий сертификат.
Literature:
1. The Criminal Procedure Code of the Russian Federation of 12/18/2001 № 174-FZ (as amended on 04/20/2014) // Collected Legislation of the Russian Federation. 24.12.2001. № 52 (part I). P. 4921.
2. Volosova N.Yu. On the problem of determining the competence of an interpreter in criminal proceedings / N.Yu. Volosova, E.S. Shmeleva // Bulletin of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2018. № 3(86). P. 128-134.
3. Obidina L.B. Who does an interpreter serve in court? / L.B. Obidina // Legal technique. 2017. № 11. P. 517-521.
4. Quoted. Quoted from: Sdobnikov V.V. Translation quality assessment. Communicative-functional
подход : монография. М. : ФЛИНТА : Наука, 2015. С. 9.
5. Уголовное дело по обвинению иностранного гражданина А. по ч. 2, ст. 322 УК РФ. 2017.
6. Уголовное дело по обвинению гражданина Российской Федерации М. по ч. 1 ст. 161 УК РФ. 2020.
7. Уголовное дело по обвинению иностранного гражданина Н. по ч. 2 ст. 322 УК РФ. 2017.
8. Уголовное дело по обвинению иностранного гражданина Р. по ч. 2 ст. 322 УК РФ. 2017.
approach : monograph. M. : FLINT : Nauka, 2015. P. 9.
5. Criminal case on charges of foreign citizen A. under part 2 art. 322 of the Criminal Code of the Russian Federation. 2017.
6. A criminal case on charges of a citizen of the Russian Federation M. under part 1 of art. 161 of the Criminal Code of the Russian Federation. 2020.
7. Criminal case on charges of foreign citizen N. under part 2 аrt. 322 of the Criminal Code of the Russian Federation. 2017.
8. Criminal case on charges of a foreign citizen R. under part 2 art. 322 of the Criminal Code of the Russian Federation. 2017.
