CC BY
68
5. отзывы, рецензии
УДК 343.9 ББК 67.51
А.П. Чирков,* И.А. Попов**
КРИМИНОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ГРУППОВЫХ КОРЫСТНО-НАСИЛЬСТВЕННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИМИ В РЕСПУБЛИКЕ АНГОЛА
(ПО ПОВОДУ КАНДИДАТСКОЙ ДИССЕРТАЦИИ ЭНРИКЕША ВИКТОРА ДАВИДА КАНГИ)
Аннотация: Впервые в Республике Ангола было проведено изучение групповых корыстно-насильственных преступлений несовершеннолетних с позиций криминологии и юридической психологии.
Ключевые слова: несовершеннолетние; корыстно-насильственные преступления; Республика Ангола.
A.P. Chirkov, I.A. Popov
CRIMINOLOGICAL CHARACTERISTICS OF COLLECTIVE VIOLENT AND PROFIT-MOTIVATED CRIMES COMMITTED BY THE MINORS IN THE REPUBLIC OF ANGOLA
(ON THE OCCASION OF THE PHD THESIS BY ENRIKESH VICTOR DAVID KANGA)
Summary: The first study on violent and profit-motivated crimes committed by the minors was conducted in the Republic of Angola from the perspective of criminology and legal psychology
Key words: minors; violent and profit-motivated crimes; the Republic of Angola.
Рост удельного веса корыстных и корыстно-насильственных посягательств и омоложение субъектов, их совершающих, являются общемировыми трендами преступности. Эта тенденция одинаково характерна как для экономически развитых государств, так и для стран, переживающих политические и экономические преобразования.
* Алексей Порфирьевич Чирков — кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного права и криминологии юридического факультета Балтийского федерального университета имени Иммануила Канта (Калининград, Россия). E-mail: koenig@newmail.ru
** Игорь Анатольевич Попов — кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и криминологии юридического факультета Балтийского федерального университета имени Иммануила Канта (Калининград, Россия). E-mail: koenig@ newmail.ru
© А.П. Чирков, 2012 © И.А. Попов, 2012
Криминология
ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА
Традиционная, «наказательная», стратегия воздействия на преступность, в том числе корыстно-насильственную преступность несовершеннолетних, оказалась малоэффективной. В связи с этим ряд криминологов высказал суждения о наступлении эпохи «кризиса наказания». В то же время, реализуемая в ряде стран Западной Европы и Северной Америки некарательная модель воздействия на преступность несовершеннолетних не дала ощутимых результатов, ведь указанные государства относятся к числу стран с наиболее высоким уровнем преступности. Да и рецидив среди несовершеннолетних делинквентов
— главный критерий эффективности мер социального воздействия на личность правонарушителя — находится в них на достаточно высоком уровне. Очевидно, что правоохранительные органы разных государств не имеют достаточно чёткого представления о такого рода преступлениях, их
генезисе и способах предупреждения.
Поэтому научные исследования, посвящённые выявлению причин и условий корыстно-насильственной преступности несовершеннолетних и поиску путей и средств снижения уровня этого социального зла, имеют большую теоретическую и практическую значимость. В связи с изложенным актуальность диссертационного исследования Энрикеша Виктора Давида Канги не вызывает сомнений.
Необходимо учитывать и то, что это единственное проведённое в настоящее время исследование, специально посвящённое проблеме борьбы с корыстно-насильственными преступлениями несовершеннолетних в таком важном регионе Западной Африки как Республика Ангола.
Впервые в Республике Ангола было проведено изучение групповых корыстно-насильственных преступлений несовершеннолетних с позиций криминологии и юридической психологии. По итогам проведённой работы автором была предпринята попытка разработать типологию личности членов преступных групп несовершеннолетних корыстно-насильственной направленности, выявить причины и условия таких преступлений и предложить профилактические меры общесоциального и специально-криминологического уровней, а также меры виктимологичес-кой профилактики. Диссертантом собран и проанализирован богатый фактический материал, касающийся данной проблематики, что свидетельствует о несомненной научной новизне рецензируемого исследования. Выводы и рекомендации, сформулированные в работе, представляются достоверными и обоснованными.
Подробное ознакомление с диссертацией позволяет сделать вывод о том, что автору в целом удалось достичь поставленных перед исследованием целей, а именно, изучить тенденции групповых корыстно-насильственных преступлений несовершеннолетних в Республике Ангола и предложить комплекс мер по их предупреждению. На пути к достижению указанных целей диссертантом были правильно определены и успешно решены задачи, сформулированные в диссертации (с. 7).
Не вызывают сомнений методологическая, теоретическая, нормативно-правовая и эмпирическая базы исследования. Характеризуя различные аспекты анализируемой проблемы, автор использовал диалектический, конкретно-исторический, сравнительный и системный методы познания. Кроме этого, при написании диссертации были использованы такие частнонаучные методы сбора и анализа информации как статистический, опроса, экспертных оценок, документальный. Соискателем были модифицированы и адаптированы для целей проведённой им работы психологические методики изучения ценностных ориентаций, самооценки и проективная методика Вагнера.
Диссертационное исследование Эн-рикеша Виктора Давида Канги имеет теоретическую и практическую значимость. Сделанные автором выводы и предложения могут быть использованы для совершенствования законодательства Республики Ангола, направленного на борьбу с преступлениями несовершеннолетних и их профилактику, а также для улучшения правоприменительной деятельности правоохранительных, образовательных и социальных учреждений Республики Ангола. Кроме того, материалы диссертации могут быть использованы в образовательном процессе и научных исследованиях, в том числе сравнительного характера.
Используя разносторонний материал по групповым корыстным и насильственным преступлениям несовершеннолетних, автор даёт определение феномена корыстно-насильственных преступлений, совершаемых несовершеннолетними в составе групп; предлагает оригинальную классификацию преступных групп несовершеннолетних в зависимости от числа участников и их роли в совершении преступления.
Рассматривается состояние, динамика и структура групповой корыстно-насильственной преступности несовершеннолетних в Республике Ангола. Исследуя причинный комплекс преступности несовершеннолетних, автор отмечает, что длительная гражданская война и сопровождавшая её череда социально-политических и экономических кризисов обусловили
формирование целой группы причин как общего, так и специально-криминологического характера, порождающих преступность несовершеннолетних.
Автором предложена классификация семей несовершеннолетних правонарушителей на три типа, способствующих формированию поведенческих отклонений у детей (с. 47—48). Вместе с тем данная классификация не в полной мере охватывает все типы семей, так или иначе способствующих преступности несовершеннолетних.
Автор провёл интересное сравнительное исследование ценностных ориентаций несовершеннолетних правонарушителей
— ангольцев и россиян одной и той же возрастной группы и выявил различия: в то время как российские подростки-делинквенты стремятся к самостоятельности в действиях и решениях, ангольские высоко ценят чувство безопасности, сохранение традиционно-культурных принципов и обычаев (с. 81—82). Указанные различия диссертант логично объясняет воздействием на формирующуюся личность разных политических, социальных и экономических факторов, характерных для российского и ангольского обществ.
Заслуживает внимания предложенная соискателем типология личности несовершеннолетних, совершивших групповые корыстно-насильственные преступления: агрессивно-неустойчивый, опеко-эксплуа-тирующий, эмпато-дефицитарный, отчуждённый (с. 106—108). Данная типология может быть использована для организации воспитательной работы с осуждёнными и коррекции поведения детей из неблагополучных семей.
Автор подробно анализирует правовой статус и полномочия различных государственных органов Республики Ангола
— субъектов профилактики преступлений и правонарушений несовершеннолетних. При этом заслуживает поддержки предложение о проведении реформы правоохранительных органов и создании особой структуры для осуществления ювенальной юстиции (с. 137).
Диссертация Энрикеша Виктора Давида Канги отвечает предъявляемым требованиям, подкреплена материалами качественных психологического и соци-
Криминодогия
ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА
ологического исследований, по тексту снабжена уместным научным аппаратом. Вместе с тем, рассматриваемая диссертация несвободна от некоторых спорных и не совсем обоснованных положений.
1. Диссертант предлагает определение групповой корыстно-насильственной преступности несовершеннолетних, под которой он понимает «любую совместную преступную деятельность лиц, не достигших совершеннолетия, выражающуюся в совершении корыстных посягательств, с применением насилия» (с. 9).
Данное определение тавтологично, не привносит нового в криминологическую науку, так как термин «групповая корыстно-насильственная преступность несовершеннолетних» не раскрывается, а повторяется в несколько расширенном виде. Следуя позиции автора, любую совместную деятельность двух или более лиц можно назвать групповой.
2. Представляется спорной позиция диссертанта, когда им предлагается понижение возраста, с которого наступает уголовная ответственность несовершеннолетних за корыстно-насильственные преступления до двенадцати лет (с. 11).
Думается, что эта мера не даст положительных результатов, поскольку уровень общей и правовой культуры значительной части ангольского общества в настоящее время низок (об этом пишет и сам соискатель), широкие слои населения неграмотны или малограмотны, а семья
— естественная ячейка любого общества — переживает кризис и поэтому неспособна во многих случаях обеспечить нравственное воспитание детей и их полноценную социализацию к двенадцати годам. Введение же уголовной ответственности в большинстве случаев не будет достигать целей наказания, являясь, по сути, объективным вменением.
3. Автором не описаны раздельно (смешены) причины и условия групповой корыстно-насильственной преступности несовершеннолетних. Так, в диссертации вместе указаны «общие причины и условия», «специально-криминологические причины и условия» (с. 9—10).
С этим нельзя согласиться. Очевидно, что такие обстоятельства как «сильная
распространённость неграмотности населения», «высокая трудовая неграмотность населения», «высокий уровень коррупции», «высокий уровень потребления алкоголя и наркотиков», «негативное воздействие СМИ на подростков и общество в целом», «низкий уровень правового воспитания у значительной части подростков» (с. 9—10, 42—62) не могут сами по себе порождать совершение какого-либо преступления, быть его причинами, хотя судя по названию параграфа 3 главы 1 диссертации соискатель их относит к таковым.
4. При характеристике преступных групп несовершеннолетних автор не всегда корректен при использовании терминологии, имеющейся в уголовном законодательстве и сложившегося в науке уголовного права понятийного аппарата.
Характеризуя омогенические группы, автор отмечает, что их члены «играют любую роль в совершении преступления в зависимости от ситуации» (с. 17). При этом он не анализирует, какую конкретно роль
— организатора, подстрекателя, исполнителя или пособника — выполняют члены данной группы. При наличии только одного исполнителя среди других соучастников нельзя вести речь о групповом совершении преступления.
Описывая этерогенические преступные группы, диссертант утверждает, что не все их члены принимают участие в совершении преступлений (с. 17).
Поскольку соискатель не относит эте-рогеническую группу к числу организованных, то лиц, не принимавших участия в совершении общественно опасных посягательств, нельзя признать субъектами преступлений. Нуждаются в корректировке описание состава, численность и распределение ролей в такой группе.
5. Согласно автореферату диссертации, предложенная автором типология лиц, совершивших групповые корыстнонасильственные преступления, построена на основе «мотива вхождения подростка в преступную группу и анализа его соци-
альной направленности» (с. 18 автореферата).
Однако в тексте диссертации соискатель указал иные критерии разработанной им типологии — «внутригрупповые поведенческие реакции и мотивы взаимодействия членов преступной группы» (с. 106 диссертации).
6. Выделяя в своей работе только типы открыто неблагополучных семей, диссертант упускает из вида тот факт, что в настоящее время значительная часть несовершеннолетних преступников воспитывалась во внешне благополучных семьях (полных, материально обеспеченных, с достаточно высоким образовательным уровнем и общественным статусом родителей). Эта тенденция характерна не только для России, но и для большого числа других государств.
7. Среди типов личности несовершеннолетних, совершающих групповые корыстно-насильственные преступления, автор выделяет агрессивно-неустойчивый тип (с. 106).
Согласно проведённому соискателем исследованию, к вхождению в преступную группу подростков побуждают стремления к общению, защите, самореализации и самопрезентации, престижу (с. 106), характерные в том числе и для подростков вышеуказанного типа.
На наш взгляд недостаточно обоснована позиция диссертанта относительно стремления подростков, относящихся к агрессивно-неустойчивому типу, войти в преступную группу. Такие лица могут совершать преступления и самостоятельно, самоутверждаясь за счёт своей физической силы и повышенной агрессивности. Следовательно, к вхождению в преступную группу их могут подтолкнуть иные побуждения, не отмеченные автором.
Однако данные замечания в целом являются дискуссионными и не оказывают влияния на общее положительное впечатление от проделанного диссертантом исследования.
