CC BY
254Н.М. КОНАРБАЕВА,
магистрант. 1-го курса кафедры уголовно-правовых дисциплин Казахского гуманитарно-юридического университета
КРИМИНАЛЬНАЯ АНТРОПОЛОГИЯ: СТАНОВЛЕНИЕ, РАЗВИТИЕ И СОВРЕМЕННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ
Ранее, в своих статьях, мы не раз говорили о том, что не случайно борьба с криминалом из функции правоохранительных органов давно превратилась в важную общегосударственную задачу.
Очевидно, пришло время возложить ответственность за состояние преступности в республике не только на государственные органы, но и на ученых криминологов и оценивать полезное действие не только по количеству опубликованных работ, но главным образом по тем идеям, реализация которых может помочь борьбе с преступностью в стране. Для этого считаем целесообразным исследовать и использовать все ценное, что накоплено историей криминологии в целом. Рост культуры и содержательность исследований в современной науке криминологии Казахстана, на наш взгляд проявляется и в том внимании, с которым относятся к истории науки. Здесь же мы хотим особо отметить мнение Г.С. Мауленова о том, что «без активной и конкретной помощи ученых законодателей нашему обществу трудно будет преодолеть тенденцию к росту преступности» [1].
По этой причине, в настоящей статье мы попытались пересмотреть сложившуюся отрицательную концепцию и ее несостоятельность в отношении такого направления криминологии, как криминологическая антропология.
В настоящей статье сделана попытка рассмотреть криминологическую антропологию не только как направление криминологии, которая изучает взаимосвязь внешнего строения человеческого тела — антропологические признаки с преступными наклонностями человека. Криминологическая антропология - это и направление криминологии, которая изучает проблемы личности при совершении преступного деяния, межотраслевая дисциплина, в которой смыкается такие науки как психология, патологическая психиатрия и дифференциальная психофизиология.
Считаем, что криминальная антропология на пути своем приобрела полное право гражданства не только среди естествоведения, следовательно, должна получить практическое применение в области юридических наук, в деятельности су-
дов, правоохранительных органов в борьбе с преступностью.
При этом отмечаем нашу солидарность с мнением Б. Гомберга, который писал, что «.. .антропологическая школа в уголовном праве, в противовес тенденциям классицизма, характеризуется главным образом и на первом плане изучением индивидуальных черт преступника. Уголовная антропология принесла с собой в область криминалистики отдел естествоведения. Подобно тому, как классическая школа разрабатывала нечто вроде логики уголовного права, школа антропологическая создавала особое уголовное естествознание» [2, 13].
В общественном сознании криминальная антропология довольно прочно ассоциируется с именем Чезаре Ломброзо (1836—1909). Слава этого ученого вполне заслуженна — его научные выводы основываются на изучении 383 черепов умерших, 3839 черепов живых людей, всего им обследованы и опрошены 26886 преступников, которые сравнивались с 25447 студентами, солдатами и другими добропорядочными гражданами. Причем Ломброзо изучал не только современников, но и исследовал черепа средневековых преступников, вскрывая их захоронения. Не каждый исследователь имеет такой научный багаж [3, 13].
Все эти идеи удалось синтезировать и развить туринскому профессору Ч. Ломброзо, пытавшемуся основать новую науку — криминальную антропологию. В центр своих исследований Лом-брозо поставил преступника, изучению которого, по мнению ученого, его предшественники уделяли недостаточно внимания.
Здесь же интерес вызывается самим подходом к изучению личности преступника, проведенного В.В. Браиловским в 20-е годы, в нем была поставлена проблема о связи поведенческих реакций с особенностями нервной системы. «Личность -живой механизм, где одним из главнейших двигателей является именно вегетативная нервная система. И поскольку пружина поведения человека заложена в подкорково-вегетативной системе, связь между этой последней и антисоциальными
формами проявления личности должна изучаться все более и более углубленно» [4, 40].
Следует отметить, что криминальная антропология развивалась не только в дальнем зарубежье, нами хочется отметить также ценность идей российского ученого П.Н. Тарновской (конец XIX века) касательно криминальной антропологии. В своих трудах (например: «Новые работы по криминальной антропологии», доклад I секции Русского Общества охранения народного здравия, 27 декабря 1891 года, С.-Петербург) она отмечает тождественность заключений, к которым пришли проф. Ломброзо и д-р Оттоленги, со своими заключениями. Приведем в пример эти заключения:
«1) Антропометрические заключения их доказали, как и мои, что окружность черепа и размеры головы у преступниц, а в особенности у проституток, меньше, чем у нормальных женщин, при одновременном большем развитии костей лица. Их средняя цифра окружности черепа у преступниц и воровок, взятых вместе, равная 532 мм, близка к моей для проституток, равной 531,62. Проф. Ломброзо и Оттоленги также нашли, что рост и вес у проституток меньше, чем у нормальных женщин.
2) Они также констатировали наступление преждевременной половой зрелости у проституток, как с точки зрения менструации, так и в смысле начала половых отправлений.
3) При исчислении признаков вырождения у преступниц и проституток многие средние цифры Ломброзо и Оттоленги совпадают с моими; так, например, цифра 35% аномалий зубов у преступниц, цифра 27% аномалий лбов и проч.
4) Ломброзо и Оттоленги так же, как и я, думают, что одни и те же признаки вырождения, но отдельно взятые, наблюдаются нередко у совершенно нормальных людей, и что только одновременное существование нескольких таких признаков у человека, в совокупности с отклонениями моральной сферы, дает право причислять его к дегенерированному типу.
5) Основываясь на этиологических данных, представленных преступницами и проститутками, Ломброзо и Оттоленги так же, как и я, признают громадное влияние патологической и алкогольной наследственности в деле возникновения преступности и проституции. И, наконец,
6) считаю всего более важным подтверждение, делаемое Ломброзо и Оттоленги, одного смелого заключения, высказанного мною в Обществе 2 года тому назад, а именно: что дегенеративный тип у привычных проституток несравненно силь-
нее выражен, чем у преступниц, которые все-таки ближе подходят к нормальным женщинам» [5].
В начале данной статьи мы говорили о том, что криминальная антропология основывается не только на изучении внешних строений тела человека, но и о психологическом и психиатрическом исследовании. В криминальной антропологии психологическое изучение в целом рассматривает механизм характера и поведения преступника, выясняя как те из них, которые эндогенны личности, так и те, которые занимают пограничное место между нормой и ненормальностью. Данное мнение было обосновано выдающимся психологом еще в начале XX века В.М. Бехтеревым.
Правда, В.М. Бехтерев рассматривал криминальную антропологию как часть объективной психологии. Согласно современному пониманию данной Бехтеревым характеристики предметной области научной дисциплины объективной психологии, в качестве разделами психологии рассматривались патологическая психология и криминальная антропология.
По мнению В.М. Бехтерева, психология - есть наука о психической жизни вообще, а не только о сознательных ее проявлениях. Поэтому в задачи психологии должно входить изучение психических процессов в самом широком смысле слова, т.е. как сознательных, так и бессознательных проявлений психической деятельности, и изучение внешних проявлений психической деятельности, поскольку они служат для определения особенностей и характера психической деятельности; а также изучение биологических процессов, стоящих в ближайшем соотношении с психическими процессами [6, 5]. Совершенно прав В.М. Бехтерев, говоря, что «так как отклонение в действиях человека от известных условных положений общественной жизни может быть изучаемо также с психологической точки зрения, то очевидно, что мы можем рассматривать психологию преступного человека как так называемую криминальную антропологию так же, как один из отделов психологии, понимаемой в обширном смысле слова» [7, 6].
Подтверждением внимания, которое В.М. Бехтерев уделял изучению отклоняющегося поведения личности правонарушителя на основе методов объективной психологии, служит тот факт, что в созданном им Психоневрологическом институте был организован специальный криминологический отдел. Бехтерев подчеркивал необходимость всестороннего изучения личности пре-
ступника - его генеалогии, воспитания, а также той среды, в которой он жил и развивался.
Бехтереву же принадлежит определение взаимосвязи патопсихологии и криминальной антропологии, по его мнению, данные направлены на изучение «ненормальных проявлений», «отклонений и видоизменений» психической сферы. Па-топсихические явления развиваются, по мнению Бехтерева, по тем же законам и на основе тех же механизмов, которыми определяется нормальное течение психических процессов, поэтому их изучение призвано полнее и глубже понять общие закономерности психической деятельности. Так, «предметом изучения психической жизни служат не только лица нормальные, но и душевнобольные, т.е. лица ненормальные, то из психологии естественно выделяется патологическая психология, ведающая изучением ненормальных проявлений психической сферы, поскольку они освещают задачи психологии нормальных лиц» [8, 6].
Учение о психопатиях имеет насыщенную и драматичную историю развития, при которой исследования психопатологии, биологических механизмов, вопросов этиологии и патогенеза с одной стороны, а также поведенческих расстройств и их социально-правовых аспектов (в том числе и повышенной частоты агрессивных и аутоагрес-сивных действий у психопатов) - с другой, происходили взаимосвязанно. Родившись из конкретных потребностей юриспруденции, как это видно из уже упоминавшихся работ В.Х. Кандинского (1890), И.М. Балинского (1885), В.М. Бехтерева (1886) и С.С. Корсакова (1901), пройдя стадии различных биологизаторских моделей и представлений, для которых были характерны воззрения о жесткой детерминированности социально опасного поведения самой природой личностной патологии, их последующего критического преодоления динамическим подходом, проблема психопатии продолжает оставаться одной из ключевых в психиатрии.
Обзор многочисленных работ по данному вопросу мы находим в монографии Ю.М. Антоняна, И.В. Горшкова, Р.М. Зулкарнеева «Проблемы внутрисемейной агрессии», вышедшей в НИИ МВД в 1999 году, посвященная изучению убийц и причин совершения убийства и некоторых других преступлений в отношении членов семьи, которая проводит комплексный психиатрический, психологический и криминологический анализ. В этом труде сделана попытка раскрыть природу и субъективные причины тяжких агрессивных преступлений против членов семьи преступни-
ка, мотивы и характерные ситуации таких преступлений. Даны демографические, уголовно-правовые, психологические, психиатрические и поведенческие особенности личности виновного в совершении прежде всего убийств членов семьи. Проанализированы действия психотравми-рующих ситуаций в механизме актуализации мотивов рассматриваемых преступлений, взаимовлияние психологических особенностей личности в формировании данного механизма, роль деморализации, нарушений социально полезных связей и девальвации ценности человеческой жизни. Особое внимание уделено взаимоотношениям членов семьи, результатом которых стало убийство. Комплексный психолого-психиатрический и криминологический подход в изучении данной проблемы позволил им разработать типологию убийств членов семьи, основанную на мотивации преступного поведения, создать социальный и психологический портрет лиц, совершавших убийства, проследить этиологию данных преступлений. «Разумеется, не все приведенные в данной книге соображения и выводы бесспорны, многие из них нуждаются в дальнейших изысканиях и подтверждениях. Важен сам шаг, новый и неординарный, в направлении познания того, что может открыть новые возможности профилактики тяжких преступлений в семье» [9].
Довольно иллюстративной для характеристики современного положения дел в зарубежной психиатрии в этом вопросе является также позиция R.D. Hare (1995), из которого мы позволим себе привести обширную цитату.
«Для них - психопатов - социальные правила не являются сдерживающими моментами, а идеи всеобщего добра приводят их в недоумение и кажутся пустой абстракцией... Для того чтобы заставить окружающих следовать своим собственным эгоистическим потребностям, психопаты используют злоупотребление доверием, интриги, запугивание, принуждение и насилие. Не способные к пониманию других людей, сочувствию и состраданию, они хладнокровно попирают общепринятые нормы и представления, склонны делать все, что им заблагорассудится без тени сожаления или вины. Несмотря на то, что они составляют около 1% от общей популяции, на долю психопатов приходится значительная часть тяжких насильственных преступлений, порождающих социальную нестабильность в любом обществе. Эти явления не имеют расовых, этнических и культуральных границ, встречаются среди людей, независимо от уровня их доходов
и социального статуса. 15 или даже 20% заключенных преступников - психопаты. Носителями этого расстройства обычно являются торговцы наркотиками, разного рода мошенники и другие корыстолюбивые и нечистые на руку предприниматели, вымогатели, домашние тираны, члены преступных групп, военные-наемники, коррумпированные политики, бесчестные юристы и врачи, лидеры религиозных сект, террористы, дельцы теневой экономики. В странах, претерпевающих хаотические процессы социально-экономического кризиса, эти явления очень ярко выражены» [10].
Следует также отметить вклад С.В. Позныше-ва в криминальную антропологию, который утверждал различие психической конституции преступника от непреступника. Напомнив, что основными элементами психической конституции являются умственные способности, мировоззрение и характер личности, он определил преступный тип как «сочетание особенностей характера и взглядов человека, создающее уклон личности в сторону преступления, в силу которого человек выбирает преступный путь при таких обстоятельствах, когда другие люди, если им придет в голову мысль о преступлении, воздерживаются от совершения последнего» [11, 35].
Современный стереотип восприятия научного наследия Ломброзо обычно носит отрицательный характер. С таким положением дел вряд ли можно согласиться, если объективно оценить вклад этого ученого в науку. Уровень аргументов Ломброзо потребовал резкого повышения уровня научных исследований многих его современников, чтобы критика его взглядов могла носить предметный характер. Таким образом, он дал мощный импульс проведению многочисленных глубоких исследований в криминальной сфере.
Поставив в центр научных исследований человека, который совершает преступление, Ломброзо положил начало глубоким системным исследованиям личности преступника — открыл глобальное направление криминологического поиска.
Исследования Ломброзо пользовались большой популярностью у практических работников. К его горячим сторонникам принадлежал известный французский криминалист Бертильон, разработавший антропометрический метод идентификации преступников, а также Гальтон и Ан-фосо, усовершенствовавшие на основе уголовной антропологии методы идентификации преступников.
Антропологические исследования Ломброзо легли в основу созданного им детектора лжи, который сам Ломброзо назвал сфигмографом. При помощи этого прибора, фиксировавшего изменения циркуляции крови и констатировавшего внутреннее волнение человека, ученому удалось доказать, что лицо, заподозренное в краже золотых вещей в Турине, не виновно. При этом прибор зафиксировал волнение этого человека при упоминании о другой краже, в которой его не подозревали (расследование подтвердило виновность его в последней). О приоритете Ломброзо в этой области обычно не упоминают, хотя первым автором этого оригинального прибора был именно он.
Изучение человека, совершающего преступление - сама по себе исключительно сложная задача. Криминальная антропология, изучая личности преступников, несправедливо сталкивалась с необоснованной критикой. Эта критика о том, что в буржуазной криминологии были довольно распространены биологизаторские тенденции в объяснении причин преступности, классовый смысл которых сводится к тому, чтобы с помощью такого рода теорий завуалировать подлинные причины преступности в эксплуататорском обществе, переложив ответственность за преступность на так называемого преступного человека. Следовательно, целью этой критики являлось не только научное изучение личности преступника и преступности, но и разоблачение (!) ломбрози-анских и неоломброзианских теорий [12, 12].
В заключение мы приходим к мысли о том, что как в уголовном и криминологии, так и уголовно-процессуальном праве в высшей степени важно фактическое изучение личности преступника.
Использованная литература
1. Алмаганбетов П., Нуртаев Р., Мауленов Г. Суров и несовершенен... Самое уязвимое место нашей правовой базы - качество законов / «Юридическая газета» от 28 марта 2001 года N 16 (386).
2. Гомберг Б. Опыт изложения основных начал этиологии преступления. Часть 1, Чезаре Ломброзо и уголовная антропология. - Киев, 1911.
3. Гомберг Б. Опыт изложения основных начал этиологии преступления. Часть 1, Чезаре Ломброзо и уголовная антропология. - Киев, 1911.
4. Ной И.С. Методологические проблемы советской криминологии. Издательство Саратовского университета, 1975 г., стр. 40.
5. Тарновская П.Н. Новые работы по криминальной антропологии. - СПб., 1892.
6. Бехтерев В.М. Объективная психология. - М.: «Наука», 1991. - С. 5-6.
7. Там же, с. 6.
8. Бехтерев В.М. Объективная психология. - М.: «Наука», 1991. - С. 6.
9. Антонян Ю.М., Горшков И.В., Зулкарнгев Р.М. Проблемы внутрисемейной агрессии. - М., 1999.
10. Антонян Ю.М., Горшков И.В., Зулкарнеев Р.М. Проблемы внутрисемейной агрессии. - М., 1999.
11. Ной И.С. Методологические проблемы советской криминологии. Издательство Саратовского университета, 1975 г., стр. 35.
12. Ной И.С. Методологические проблемы советской криминологии. Издательство Саратовского университета, 1975 г., стр. 12.
В настоящей статье автор провел комплексное изучение вопроса причин преступности, в связи с этим, отмечая важность комплексных научных исследований в науке криминологии по вопросам причин преступности, приходит к мысли о том, что как в уголовном, так и в уголовно-процессуальном праве в высшей степени важно фактическое изучение личности преступника.
Осы мацалада автор цылмыстылыц себептер1 моселеЫне цатысты кешендг зерттеу журггзуге тырысцан. Осыган байланысты криминология гылымындагы цылмыстылыц себептер1 моселеЫне цатысты кешендг зерттеулердщ аса мацыздылыгын атай отырып, цылмыстыц цуцыц, криминология жоне цылмыстыц 1с-жург1зу цуцыгы гылымындагы ец мацыздысы цылмыскер тулгасын зерттеу екендтн алга тартады.
In present article the author has lead complex studying a question of the reasons of criminality and has noted importance of complex scientific researches in a science of criminal concerning the reasons of crime. The author also comes to an idea that both in criminal, and in law ofcriminal procedure extremely important the actual studying of the person of the criminal.
