CC BY
61
Морозова Светлана Николаевна, Жаткин Дмитрий Николаевич (рштжт^кт
КОРНЕЙ ЧУКОВСКИЙ О МАРКСИСТСКОЙ ... науки
УДК 81
КОРНЕЙ ЧУКОВСКИЙ О МАРКСИСТСКОЙ ФИЛОСОФИИ
© 2016
Морозова Светлана Николаевна, кандидат филологических наук, преподаватель кафедры русского языка Военная академия материально-технического обеспечения (440005, Россия, Пенза, Военный городок, 1, e-mail: [email protected]) Жаткин Дмитрий Николаевич, доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой перевода и переводоведения Пензенский государственный технологический университет (440039, Россия, Пенза, пр. Байдукова/ул. Гагарина, 1а/11, e-mail: [email protected])
Аннотация. В статье характеризуется влияние философских взглядов Карла Маркса на мировоззренческую позицию К.И. Чуковского. Предпринимаемый на основе интеграции семантического и лингвокультурологического подходов комплексный анализ позволяет осмыслить представления К.И.Чуковского о мире и человеке. В качестве объединяющего элемента красоты и пользы К.И.Чуковский называет идею самоцельности, опирающуюся на материалистическую теорию. Писатель встает на защиту принципов марксизма, доказывая, что у немецкого философа исследование материальной задачи предшествует формальной стороне работы. Также рассматривается интерпретация К.И.Чуковским суждений К.Маркса об идеологии науки и философии, отмечается, что только при объективном определении действительности можно понять субъективную сторону истории, дать эволюционное научное обоснование идеализма. По мнению К.И.Чуковского, эволюция исторического процесса является лишь условием для проявления идеализма, но не его причиной. К.И.Чуковский не принимал теорию К.Маркса о «служебном» значении проявлений психической жизни человека как противоречащую романтическим представлениям о самоцельности этих проявлений. Анализируя книгу Н.Бельтова (Г.В.Плеханова), К.И.Чуковский оговаривался, что, несмотря на утрированное восприятие идей марксизма, русская интеллигенция всегда находит в них спасение «от вопросов без-верья, от тоски».
Ключевые слова: К.И.Чуковский, К.Маркс, марксизм, мировоззрение, идеология, самоцельность, идеализм, литературная критика, межкультурная коммуникация, международные литературные и историко-культурные связи, традиция, общественные отношения.
KORNEY CHUKOVSKY ABOUT MARXIST PHILOSOPHY
© 2016
Morozova Svetlana Nikolayevna, candidate of philological sciences, teacher of the Chair of the Russian Language
Military Academy of Logistics, Penza (440005, Russia, Penza, Military town, 1, e-mail: [email protected]) Zhatkin Dmitry Nikolayevich, doctor of philological sciences, professor, head of the Chair of Translation and Translation Studies Penza State Technological University (440039, Russia, Penza, Baydukova pr. / Gagarin str., 1a/11, e-mail: [email protected])
Abstract. The article characterizes the influence of Karl Marx's philosophical views on K.I.Chukovsky's world outlook. The complex analysis, undertaken on the basis of integration of the semantic and linguoculturological approaches, allows to comprehend K.I.Chukovsky's ideas of the world and person. K.I.Chukovsky considered the idea of self-integrity, based on the materialistic theory, to be the uniting element of beauty and benefit. The writer rises in defense of Marxism principles, proving that in the German philosopher's work the research of a material task precedes formality of work. Also K.I.Chukovsky's interpretation of K.Marx's judgments of science and philosophy ideology is considered; it is noted that it is possible to understand the subjective aspect of history, to give the evolutionary scientific justification of idealism only within the objective determination of reality. According to K.I.Chukovsky, the evolution of the historical process is only a condition for manifestation of idealism, but not its reason. K.I.Chukovsky didn't accept K.Marx's theory about the "service" value of manifestations of mental human life as contradicting romantic ideas of self-integrity of these manifestations. While analyzing the book by N.Beltov (G.V.Plekhanov), K.I.Chukovsky stipulated that, despite the exaggerated perception of Marxism ideas, Russian intelligentsia always found rescue "from questions of unbelief, from melancholy" in them.
Keywords: K.I.Chukovsky, K.Marx, Marxism, outlook, ideology, self-integrity, idealism, literary criticism, cross-cultural communication, international literary and historical and cultural relations, tradition, public relations.
Постановка проблемы в общем виде и ее связь с важными научными и практическими задачами. В настоящее время в литературоведении актуальна проблема исследования русско-европейских связей с целью выявления фактов влияния зарубежной культуры на творчество русских писателей. Данный вопрос представляется весьма важным в плане проведения параллелей, поиска сходства представлений русских писателей и немецких философов. В статье рассматривается проблема взаимосвязей мировоззренческих позиций К.И. Чуковского с философией марксизма.
Анализ последних исследований и публикаций, в которых рассматривались аспекты этой проблемы и на которых обосновывается автор; выделение неразрешенных раньше частей общей проблемы. Чуковский известен в основном как автор детских произведений, переводчик и публицист, а его философские изыскания, отражающие веяния эпохи, остаются малоизученными. Тем более когда речь идет о влиянии на его творчество философии К. Маркса. В разное время эта тема фрагментарно затрагивалась в контексте литературно-критической и литературоведческой деятельности К.И. 92
Чуковского в работах Л.К. Чуковской, Е.Ц. Чуковской, М.С. Петровского, И.В. Лукьяновой, Е.В. Ивановой [1-5], что учтено в нашей статье. Также при осмыслении данного вопроса использовались труды исследователей философии К. Маркса и проблем ее восприятия в России [6-9].
Формирование целей статьи (постановка задания). В статье представлен опыт комплексного изучения философской мировоззренческой системы К.И. Чуковского в связи с идеологическими установками эпохи, отмечены схожесть/несхожесть взглядов писателя с принципами и догмами марксистской философии.
Изложение основного материала исследования с полным обоснованием полученных научных результатов.
В начале своей литературной деятельности К.И. Чуковский хотел стать философом и работал над теорией, которая дала бы универсальное объяснение цели и смыслу человеческой жизни. В начале XX в. теория утилитарного назначения искусства, предполагавшая обязанность бороться за гражданские идеалы в духе некрасовской формулы «поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан», сохраняла господство в Балтийский гуманитарный журнал. 2016. Т. 5. № 4(17)
Морозова Светлана Николаевна, Жаткин Дмитрий Николаевич КОРНЕЙ ЧУКОВСКИЙ О МАРКСИСТСКОЙ ...
эстетике, хотя ее популярность быстро снижалась.
Тему первой философской статьи Чуковского «К вечно-юному вопросу (Об "искусстве для искусства")» (1901) подсказал спор о задачах искусства, развернувшийся на страницах либеральных изданий. С появлением символистов, провозглашавших независимость искусства от всех вне его лежащих задач, сторонники утилитарного искусства вынуждены были активизироваться и заново отстаивать свои позиции.
Участвуя в разгоревшихся дебатах, Чуковский не примыкал к готовым точкам зрения, он пытался найти некий третий путь, примиряющий красоту и пользу, и философской опорой на этом пути должна была стать его теория самоценности, или «самоцельности», как он ее еще называл. В процессе самоцельного познания наука создает знание, способное принести практическую пользу. Наука, разумеется, будет служить народу, но не в этом ее цель. Если она поставит себе задачей исключительно служение народу и прекратит поиск, то очень скоро пропадет сам смысл науки.
Основой философской теории Чуковского стал материализм. Писатель учился на популярной в России рубежа Х1Х-ХХ вв. философской литературе, в особенности на трудах немецких философов. Все «полезные ошибки» материалистической теории представлялись ему надстройкой, существовавшей на определенном базисе, причем очень полезной надстройкой, без которой невозможно обойтись. Все эти «полезные обманы» - любовь, нравственность, наука, искусство - были, по его мнению, нужны обществу для того, чтобы двигаться к «прекрасному будущему». Сравнивая индивидуализм и марксизм, Чуковский приходил к выводу, что если марксизм обозначает какое-то явление отрицательным свойством, то индивидуализм без всяких доказательств отрицает его. По наблюдению Чуковского, современные философы не желали считаться с этим, говоря, что «марксизм как специальное, отвлеченное построение совершенно чужд жизни, будучи лишен всякого практического значения и не имея никакого принципа, определяющего наше поведение в социальном обиходе» [10, с. 234]. Чуковский убедительно доказывал, что у К. Маркса исследование материальной задачи предшествует формальной стороне его работы. Исследователю наличного общественного экономического быта нет надобности в искусственном подведении капиталистического производства под заранее придуманные формальные диалектические противоречия, ибо вокруг немало реальных, действительных противоречий. Маркс не признавал обязательности капитализма, хотя считал, что всякий процесс обязателен там, где он существует.
Анализируя суждения Маркса об идеологии науки и философии, Чуковский предлагал свое понимание этого вопроса, отмечая, что наука всегда бессознательно приспосабливалась к условиям производства. Люди приспосабливались к среде и приспосабливали ее к своим нуждам, которые появлялись под влиянием на общественную организацию исторической атмосферы, окружавшей каждое данное общество. Нет одинаковой среды, отсюда разнообразие культур. Также нельзя понять идеологию общества без знания и понимания прошлого. Говоря, что роль личности в истории идеологий принципиально важна, К.И.Чуковский на примере условного гения трактовал обозначенные позиции марксизма: в области общественных наук гений раньше других схватывает смысл новых общественных отношений; в области естествознания общество дает ему возможность сделать открытия; в области эстетики гений лучше других выражает преобладающую эстетическую склонность данного общества. Чуковский призывал не упрекать Маркса в отрицании значимости идеалов, так как они имели связь с объективной действительностью, зная которую, можно понять субъективную сторону истории, а также указывал, что нельзя признавать «экономию» Маркса, отрицая его историю.
Исторические столкновения нередко объяснялись столкновениями идей. Маркс замечал, что идеи отбрасывались всякий раз, когда не соответствовали реальным интересам того общественного класса, который являлся носителем исторического прогресса. Правовые отношения коренились в материальных жизненных отношениях, совокупность которых называлась «гражданским обществом». В этой связи человек, по Чуковскому, должен жить в обществе, которое, в свою очередь, меняет природу человека.
Обращаясь к вопросу об общественной собственности, Чуковский подчеркивает ее значимость для первобытного общества, для дальнейшего развития его производительных сил. Однако с экономическим, правовым развитием общества неизбежны трансформация понятий людей, изменение их фактических отношений в процессе производства, - в результате новые отношения находят отражение в новых правовых формах. Не сознание людей, по мнению писателя, определяет их бытие, а их общественное бытие определяет их сознание. Изменение производительных сил влечет за собою изменение общественных отношений людей, а также их взглядов на собственность. Чуковский соглашается с Марксом, что не только внутренние отношения в обществе, но и внешние отношения конкретного общества к другим обществам коррелируют с состоянием производительных сил. Внешние отношения порождают новые нужды, для удовлетворения которых формируются новые силы. Не политические действия, а экономия определяет действительные поводы к междуплеменным и международным отношениям. Каждой ступени развития производительных сил соответствует своя система вооружений, своя тактика, своя дипломатия, свое международное право. Взаимодействие между политикой и экономией существует, и политические учреждения или содействуют развитию хозяйственной жизни, или препятствуют ему. Чуковский делает вывод, что экономия господствует над политикой и над сознанием, что производительные силы, развиваясь, влекут за собою перевороты в правовом пространстве. Маркс, по наблюдению Чуковского, вовсе не отвергает великого значения духовной деятельности людей, он только указывает ей место.
При научном обосновании понятия идеализма, марксизм опирается на метафизику, и эволюция исторического процесса лишь условие, а не причина его проявлений. Идеализм, с точки зрения марксистов, преждевременен, так как энергия общества должна быть поглощена материальной борьбой. И если, говорит Чуковский, материальный базис есть средство для достижения идеальных целей, то значит идеология самостоятельна. Устанавливая зависимость конкретных идей от реальной потребности конкретного класса, признавая эти идеи лишь надстройкой экономического базиса, Маркс смотрел на проявления психической жизни человека как на нечто «служебное», скоропреходящее, относился к ним без какого-либо почтения (хотя вовсе не пренебрежительно, как это представляют некоторые его российские последователи). Идеалисты же склонны признавать абсолютность, самоцельность всякого проявления духовной жизни, отрицая относительность сторон человеческого духа. И если, по наблюдению Чуковского, обозначить кантовское слово «долг» как выгоду одного из общественных классов, признать, что долг вовсе не какая-то вещь в себе, без отношения ко всему миру, лежащая вне наших нужд и желаний, а нечто изменчивое, применяющееся ко всем условиям жизни, то не остается ни единой точки соприкосновения с последователями марксизма.
Много размышлял К.И. Чуковский и о проникновении марксистских идей в Россию. Так, в очерке «Григорий Толстой и Некрасов» (1946), включенном в 1958 г. в авторский сборник «Люди и книги», он приводил относившуюся к 1840-м гг. легенду о некоем степ-
Морозова Светлана Николаевна, Жаткин Дмитрий Николаевич
КОРНЕЙ ЧУКОВСКИЙ О МАРКСИСТСКОЙ ...
ном помещике Толстом, который, встретив в Париже Карла Маркса, «воспламенился его революционной проповедью и хотел пожертвовать деньги на нужды европейской революции» [11, с. 7]. Критик и мемуарист П.В. Анненков [12] не сомневался в том, что, заявляя о готовности помогать предстоящей революции, этот человек был искренен и верил своему обещанию. К.И. Чуковский подробно останавливался на данном эпизоде и, анализируя разнообразные предположения (в степном помещике видели и Льва Николаевича Толстого, и Дмитрия Толстого (в разные годы министра просвещения и министра внутренних дел), и Феофила Толстого (музыканта и писателя), и Якова Толстого (парижского агента русской политической полиции)), приводил убедительные доводы в пользу того, что степным помещиком был Григорий Толстой, помещик Казанской губернии. Чуковский писал, что по свидетельству одного из современников «среди революционеров, с которыми он встречался в то время в Париже, русские казались ему революционнее всех и импонировали особенно немцам» [11, с. 15]. Вторым доказательством истинности своей версии Чуковский считал подлинное письмо М.А. Бакунина, проводившего много времени за границей, в частности, в Париже: «Григорий Толстой в то время был в глазах Бакунина самым пламенным из всех прославленных деятелей европейской демократии, каких Бакунин когда-либо встречал (а встречал он многих последователей марксизма, не говоря уже о самом К. Марксе и Ф. Энгельсе), но это факт: в зиму 1845-1846 гг. Бакунин был так очарован революционным максимализмом Григория Толстого, что ставил его выше двух величайших борцов за свободу, считая, что Григорий Толстой - человек революционного действия, а они -всего лишь теоретики кабинетных доктрин» [11, с. 17]. Толстой был с головой увлечен новой общественно-политической деятельностью и с увлечением говорил о Карле Марксе.
По результатам разысканий Чуковский делал интересный вывод о том, что в течение трех лет (с 1844 г. по 1847 г.) Карл Маркс поддерживал отношения с казанским помещиком Григорием Толстым, участвовал вместе с ним в обсуждении насущных политических вопросов, бывал у него в парижской квартире (вместе с Ф. Энгельсом) и переписывался с ним. «И у г. Толстого, очевидно, были все основания считать, что он пользуется некоторым доверием Маркса, раз он в 1846 году дал своему приятелю П.В. Анненкову рекомендательное письмо к Карлу Марксу и подписал его словами "Ваш истинный друг"» [11, с. 36]. По словам П.В.Анненкова, вследствие этой рекомендации, Маркс очень дружественно принял его и, находясь под влиянием своих воспоминаний об образце широкой русской натуры, «говорил о ней с участием, усматривая в этом новом для него явлении признаки неподдельной мощи русского народного элемента вообще» [12, с. 301]. Эти строки Анненкова часто цитируются в статьях, посвященных русскому кругу общения Карла Маркса. Сам же К. Маркс не препятствовал распространению утверждения П.В. Анненкова о дружеских отношениях, существовавших между «степным помещиком» и «будущим главой интернационального общества». По мнению Чуковского, «одно то, что Григорий Толстой так или иначе, хоть на самое короткое время, вошел в соприкосновение с Марксом <...>, побудило <.. .> возможно внимательнее присмотреться к нему» [11, с. 44], тем более что и сама по себе его личность, столь выразительно характеризующая среду и эпоху, не может не представлять интереса для истории русской общественной мысли.
Принимая некоторые принципы материалистической теории, Чуковский вместе с тем серьезно полемизировал с последователями марксистской идеологии. Когда в 1906 г. вышла книга Н.Бельтова (Г.В.Плеханова) «За двадцать лет», Чуковский откликнулся на нее статьей «Циферблат господина Бельтова», в которой отметил,
что книга создана механическим путем и является «прибором для измерения марксистских идей в любом одушевленном или неодушевленном предмете» - марксоме-тром. Этим прибором автор как бы замеряет содержание марксизма в том или ином произведении. «Бросьте на машину Некрасова - результаты получатся такие. "Некрасов знает, что характеры людей складываются под влиянием окружающей среды" <...> Ему известна первая догма экономического материализма, что "сознание народа определяется образом его жизни" <...> Он не верит в могущество идеальных стремлений русского народничества <...>. И вследствие этого удельный вес поэта будет объявлен очень высоким. Не то с г. Скабичевским <...> не потому, что у г. Скабичевского нет "ни тени таланта, ни клочка дельных знаний" - во всяком случае, не только поэтому <...>. А потому, что г. Скабичевский не имеет соответствующего миросозерцания, - и чуждается русских учеников» [10, с. 376]. Привыкая к программам и направлениям, читатель, по наблюдению Чуковского, даже простой анекдот начинает воспринимать как программу, систему, идеологию, привыкает искать в литературе призыв, поучение и даже приказ. Людям легче жить «в марксизме», чем быть самим по себе; именно в философии марксизма русский интеллигент находит спасение «от вопросов безверья, от тоски». Вместе с тем Чуковский оговаривается: «. мы не против Маркса. Для нас Маркс так же прав, как и его противники. Маркс гений, Маркс поэт, его душа на таких высотах, что нам внизу жутко и сладко следить за ним, но не ходите по его тропам вы, маленькие, вы, хромые, вы, убогие!» [10, с. 376].
Анализируя другую книгу Н. Бельтова (Г.В.Плеханова) «Критика наших критиков», Чуковский отмечал ее неровность, выражавшуюся во включении статей разного времени, ориентированных на разных читателей: «Странно, например, когда встречаешь в книге, изданной в 1906 году, такие строки: "Школа Маркса и у нас имела своих последователей"» [13, с. 134]. В числе сподвижников марксизма, проповедовавших так называемый «легальный марксизм», Чуковский называл Н.А. Бердяева, П.Б. Струве, которые в большинстве вопросов примыкали к неокантианцам. В.И. Ленин, как известно, отрицал столь измененное понимание идей марксизма.
Выводы исследования и перспективы дальнейших изысканий данного направления.
Таким образом, несмотря на схожесть многих теоретических постулатов марксизма с мировоззренческой позицией К.И. Чуковского, отдельные подходы и представления Каркса Маркса оказываются для русского писателя неприемлемыми. Например, «марксометр» (как прибор критический оценки) для него совершенно немыслим в качестве единственного критерия определения значимости произведения. Чуковский утверждает, что надо «расценивать идеологии не по художественному "что", а по художественному "как", памятуя, что эстетика - единственный надежный критерий общественной ценности поэтических произведений» [10, с. 30-31].
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Чуковская Л.К. Памяти детства: Мой отец -Корней Чуковский. М.: Время, 2012. 256 с.
2. Чуковская Е.Ц. «Чукоккала» и около: статьи, интервью. М.: Русскш М1ръ, 2014. 480 с.
3. Петровский М.С. Книга о Корнее Чуковском. М.: Сов. писатель, 1966. 415 с.
4. Лукьянова И.В. Корней Чуковский. - М. :Молодая гвардия, 2006. 990 с.
5. Чуковский и Жаботинский: [ЧиЖ]: История взаимоотношений в текстах и комментариях / [Междунар. науч. конф. «Русский голос на Земле Израиля»]; авт. и сост. Евг. Иванова. Москва: Мосты культуры; Иерусалим: Гешарим, 2005. 269, [3] с.
6. Плеханов Г.В. Основные вопросы марксизма. Пг.: Т-во Р. Голике и А. Вильборг, 1917. 126 с.
7. Мартов Л. [Церенбаум Ю.О.]. Общественные
Морозова Светлана Николаевна, Жаткин Дмитрий Николаевич
КОРНЕЙ ЧУКОВСКИЙ О МАРКСИСТСКОЙ ...
и умственные течения в России 1870-1905 гг. Л.-М.: Книга, 1924. - 201, [1] с.
8. Литературное наследство К. Маркса и Ф. Энгельса: История публикации и изучения в СССР. М.: Политиздат, 1969. 512 с.
9. Рязанов Д.Б. Карл Маркс и русские люди сороковых годов. Пг.: Издание Петроградского совета рабочих и красноармейских депутатов, 1918. 100, IV с.
10. Чуковский К.И. Т. 6: Литературная критика (1901-1907): От Чехова до наших дней; Леонид Андреев большой и маленький; Несобранные статьи (1901-1907) / Составление и подг. текста Е. Ивановой и Е.Чуковской. М.: ТЕРРА-Книжный клуб, 2002. 624 с.
11. Чуковский К.И. Собрание сочинений: В 15 т. Т. 9: Люди и книги / Составление и подг. текста Б. Мельгунова и Е. Чуковской. М.: ТЕРРА-Книжный клуб, 2004. 496 с.
12. Анненков П.В. Литературные воспоминания. М.: Гослитиздат, 1960. 686 с.
13. Чуковский К.И. Собрание сочинений: В 15 т. Т. 11: Дневник (1901-1921) / Предисл. В. Каверина; составление и подг. текста Е. Чуковской. М.: ТЕРРА-Книжный клуб, 2006. 592 с.
