CC BY
63
тухьванг). В агульском языке слово не претерпело фонетических изменений и звучит точно так же, как в арабском. Арабские заимствования обогатили словарный состав дагестанских язы-
Библиографический список
ков. Интерес к арабскому языку сохранился и в наши дни. Агульский язык пополнился новой лексикой, арабские заимствования активно употребляются в устной и письменной речи.
1. Сулейманов Н.Д. Сравнительно-историческое исследование диалектов агульского языка. Махачкала, 1993.
2. Гайдаров Р.И., Гасанова РР Арабский пласт лексики агульского языка. Махачкала, 1996.
3. Гайдаров Р.И. Лексика лезгинского языка. Махачкала, 1966.
4. Лавров Л.И. Эпиграфические памятники Северного Кавказа X- XVII вв. Москва, 1966.
5. Крачковский И.Ю. Избранные сочинения. Москва, Ленинград: Издательство АН СССР, 1960; Т. 6.
6. Загиров В.М. Лексика табасаранского языка. Махачкала, 1981.
7. Саидов М.-С. Дагестанская литература XVII I- XIX веков на арабском языке. XXVмеждународный конгресс востоковедов. Доклады делегации СССР. Москва, 1960.
References
1. Sulejmanov N.D. Sravnitel'no-istoricheskoe issledovanie dialektov agul'skogo yazyka. Mahachkala, 1993.
2. Gajdarov R.I., Gasanova R.R. Arabskijplast leksiki agul'skogo yazyka. Mahachkala, 1996.
3. Gajdarov R.I. Leksika lezginskogo yazyka. Mahachkala, 1966.
4. Lavrov L.I. 'Epigraficheskie pamyatniki Severnogo Kavkaza X- XVII vv. Moskva, 1966.
5. Krachkovskij I.Yu. Izbrannye sochineniya. Moskva, Leningrad: Izdatel'stvo AN SSSR, 1960; T. 6.
6. Zagirov V.M. Leksika tabasaranskogo yazyka. Mahachkala, 1981.
7. Saidov M.-S. Dagestanskaya literatura XVIII - XIX vekov na arabskom yazyke. XXV mezhdunarodnyj kongress vostokovedov. Doklady delegacii SSSR. Moskva, 1960.
Статья поступила в редакцию 01.12.16
УДК 811.512.141
Kapasheva A.A., MA student, Bashkir State Pedagogical University n.a. M.Akmulla (Ufa, Russia),
E-mail: kapasheva-anar@mail.ru
Samsitova R.I., student, Bashkir State Pedagogical University n.a. M.Akmulla (Ufa, Russia), E-mail: luiza_sam@mail.ru
THE CONCEPT OF "WOMAN" IN THE LITERARY TEXT (ON THE MATERIAL OF A. SEYDIMBEK AND M. GAFURY). The
article describes the realization of a concept of "woman" in stories of a Kazakh writer Akseleu Seydimbek and a Bashkir writer Mazhit Gafury. This concept is considered first of all as a mental education, as part of the whole picture of the world. The article reveals and analyzes a concept of "image" in literature and linguistics. The authors see an image of a Kazakh / Bashkir woman as one of the key images in the works of the Kazakh and Bashkir writers. The actualization of this concept in both languages is shown in the article, aspects of the evaluation and relevance are identified. The paper presents a structural and semantic analysis of the concept of "woman" in the literary texts with reference to A. Seydimbek's and M. Gafury's novels.
Key words: concept, cognitive linguistics, cultural linguistics, literary text, artistic image, language representation.
А.А. Капашева, магистрант, Башкирский государственный педагогический университет имени М. Акмуллы, г. Уфа,
E-mail: kapasheva-anar@mail.ru
Р.И. Самситова, студент, Башкирский государственный педагогический университет имени М. Акмуллы, г. Уфа,
E-mail: luiza_sam@mail.ru
КОНЦЕПТ «ЖЕНЩИНА» В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ
(НА МАТЕРИАЛЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ А. СЕЙДИМБЕКА И М. ГАФУРИ)
В статье рассмотрена реализация концепта «женщина» в повестах казахского писателя Акселеу Сейдимбека и башкирского писателя Мажита Гафури. Концепт рассматривается нами прежде всего как ментальное образование, как элемент всей картины мира. Данная статья раскрывает и анализирует понятие «образ» в художественной литературе и лингвистике. Рассматривается образ казахской / башкирской женщины как один из ключевых образов в творчествах казахского и башкирского писателей. В статье указана реализация данного концепта в обоих языках, определены аспекты оценочности и актуальности, проведен структурно-семантический анализ концепта «женщина» в художественном тексте на материале повестей А. Сейдимбека и М. Гафури.
Ключевые слова: концепт, когнитивная лингвистика, лингвокультурология, художественный текст, художественный образ, языковая репрезентация.
В современной лингвистике слово рассматривается не только как лингвистическая категория, но и как концепт (единица, совмещающая в себе лингвистику, мышление, знание). Понятие концепт открывает новую парадигму лингвистических исследований.
Польным является исследавание концепта, проведенное З.Д. Поповой и И.А. Стерниным. Под концептом учёные понимают «глобальную мыслительную единицу, представляющую собой квант структурированного знания» [1, с. 3].
Содержание концепта как единицы языковой картины мира всегда национально специфично, т. е. отражает особенности культуры и мироведения конкретной лингвокультурной общности, а потому исследование любого концепта представляет ценность для реконструкции языковой картины мира.
Культура - это создание, произведение человека. А культура существует в форме текстов - знаковых произведений (в том
числе материальные вещи) духовной деятельности человека. Художественный текст - это плоть и кровь культуры и, безусловно, непременная принадлежность языка [2, с. 59].
В художественно-словесном тексте язык и культура проявляют изначально заложенную в них коммуникативность, а коммуникация - неразрывную связь с культурой того или иного народа: языком, бытием, традициями, искусством, миром чувств, реалиями быта, национальным менталитетам.
В.В. Воробьев, Л.Г. Саяхова отмечают, что художественный текст является культурным обьектом трижды. Во-первых, в художественной литературе отражается жизнь народа, культура как важнейшая ее составляющая, то есть содержание художественного произведения является национально-го-культурным по сути. Во-вторых, язык, на котором написан художественный текст - это один из важнейших культурных феноменов. Наконец, в-третьих, художественный текст как
произведение искусства сам представляет явление культуры [3, с. 189].
Языковая концептуализация казахской и башкирской картины мира в художественных текстах характеризуется многообразием и множественностью лексических средств репрезентации, семантические компоненты которых актуализируют признаки отношения к языку, культуре, менталитету, традициям и гостеприимству казахского и башкирского народов.
Концептов, выражающих особей человеческого рода, не очень много. Наиболее часто встречающиеся среди них это концепт «мужчина» и концепт «женщина». Причём первый появляется гораздо чаще, чем второй. Однако это обстоятельство нисколько не уменьшает важность концепта «женщина». Можно сказать, что он является одним из ключевых концептов картины мира.
В «Словаре казахского языка» А. Болганбаева «женщина (эйел)» определяется как: «Женщина (эйел) - 1. Человек, противоположный по полу мужчине. Эйел кырыкка келгенше ецн бермесе - касиет. 2. Жена. Эйел1н1ц кез1 булаудай; Эйел1 ул та-пкандай куанды» [4, с. 65].
В «Словаре башкирского языка» «женщина (хатын)» определяется как: Женщина (хатын) - 1. Человек, противоположный по полу мужчине. Киреhе ир. Башкорт катыны. Рус катыны. Йэш катын. Оло катын. ~Катын булыу. 2. Жена. Ауырлы катын. Ка-тын uтеY. Катын итеп алыу. Катын менэн тороу [5, с. 657]. Как видим, в данных словарях концепт «женщина» рассматривается в первую очередь с точки зрения ее физиологических и возрастных характеристик, социальный статус здесь определяется лишь со стороны семейного положения.
При традиционном представлении женщины в двух языках (на материале произведений А. Сейдимбек и М. Гафури) нами рассматриваются единицы, которые являются определенными знаками национально-культурной семантики, сохраняемого в языке социокультурного опыта.
В результате исследования на основе выборных произведениях были составлены номинативные поля концепта «женщина» в казахской и башкирской культуре, выделены соответственно тематические группы.
В номинативном поле концепта «женщина» в казахской и башкирской культуре выделяются следующие тематические группы:
1. Материнство. В двух культурах высоко оценивается материнство. Родители, а особенно мать, - это самое дорогое, что есть у человека. Например: в казахском: Б1р-ею рет Наймантай-дыц осы щр1ан анасы Кер1к уайым етю: - Шырагым, «Царамаса катын, бакпаса мал кетед¡» демеп пе ед1 бурынгылар. Экецшц азу т1с1н акситып журп жиган аз дэулет1н тиянактай блмесец, ертец-ак шолтац ет1п, тYбi кер1н1п калмай ма, - деп емеурн бтд1рген [6, с. 64]. В башкирском: Гарифтыц катыны Хэмидэ бэлэкэй имсэк балаhын кулына алып:
- Балакайым эдегэ кейеп-янып беткэн... Бынау Габдулла аrаhы шуны ла карай алмаган, - тип Габдуллага караны ла, артка бэйлэгэн яулыгын рэтлэп, и^?эрен балаhыныц йот-лога-йотлога имгэнен куреп: - Асыгып Yлэ ядган балакайым! Исмаhам, бынау Fэлuмэhе шуга имедлек тэ каптыра бел-мэгэн, - тип hейлэнэ-hейлэнэ, балаhыныц аркаhын асып, нимэлер карай башланы [7, с. 64].
И в казахском, и башкирском языках мать любит своих детей бесконечной любовью. Например, в казахском: Шешесн катты сыйлап, алдынан шыкпайтын Наймантай болса, осынау кец/л ауаны канагат тапкан т1рл1г1не ден койган шыраймен, уэдеден аулак жауап кайырып ед1. - Апа, жаз артында ^з бен кыстыц барын мен де ойлаймын. Уакытша курган сейт-серуен1мд1 уайым етпей-ак койыцыз. [6, с. 64]. В башкирском: Хэмидэ ба-лаhын имедеп туйдыргас, ид^ен йэйде лэ, балаhын шунда ултыртып, кулына имедлеген тоттороп, идеYдэрен элэк-терэ-элэктерэ ут ягырга кереште. Fабдулла менэн Fэлимэ hеренэ-hеренэ, hыу алып кайтып, эсэрлэре янына килтереп ултырттылар [7, с. 64].
В казахских и башкирских языках мать - символ спасения (счатья), отец - символ достоинства. Например, в казахском:
Библиографический список
СYрiнiп-кабынып ЖYрiп, асыгып-абдырап ЖYрiп, керш1-колацды аягынан тiк тургызды. - Эй-ей, ак тYйенiц карны жарылды гой... Келiн келiп тур... болыцдар тез... Шымылдыкустацдар! -деген сездi Керiк бэйбiше щз рет кайталаган шыгар [6, с. 113]. В башкирском: Тик Fабдулланыц йYгереп кереп:
- Эсэй, кайт! Атай сакыра, - тигэн тауышына гына башын ^тэреп караны. Уныц куде кыдарган, одон керпектэре сыланган, ике бите агарган ине. Яулыгыныц осон тартып, ^ден hертте лэ ейгэ керде [7, с. 67].
2. Женский характер. Качества человека — это своего рода кирпичики, из которых формируется личность человека. Из мужских качеств у мужчины формируется мужественность, из женских качеств женщины — женственность. Женственность — это осмысленное удовлетворение женщиной своих врожденных потребностей, которое выражается в ее поведении и качествах. Про это рассказывается в следующих примерах. В казахском: Бойындагы эйелге тэн ушкыр тYйсiк, сауыскандай сактык, серпiндi епт^к эаресе ат Yстiнде Аккыздыц айбарын еселей тYсетiн. Бул касиетi сырт кезге ата байлыгыныц айбарындай керiнушi едi [6, с. 83]. В башкирском:
Хэсби эбей бетэ ауылга якшылыгы менэн танылган. Ул hэммэ кеше тарафынан, якшы карсык, намад-ниязлы, хэй-ер-догалы эбей тип яд кылына. Ул, Ygенец гумерендэ бик куп кайгы, хэсрэттерде башынан Yткэреп, hэммэhенэ лэ сабыр иткэн [7, с. 73].
К женским качествам можно отнести подобные качества: деликатность, вежливость, тактичность, терпимость, уступчивость, верность, мягкость, нежность, уравновешенность, спокойствие, размеренность, предсказуемость, обаятельность, очаровательность и многие другие. Например, в казахском: Мамык тарткан ж\бек керпе Yстiндегi Аккыздыц суреттей бо сыпайы отыры-сы, уыздай жумыр мойнын сэл бурып, сабырмен сез тыцдауы, жасканып жалтактауы жок ашык щзбен жауап катуы, тптен аппак тiстерiн керсете ку.лген келецкеаз шырайына дешн -бэрi-бэрi юа аткарып эбден ысылган, кошелi жанныц калпын таныткандай едi [6, с. 85]. В башкирском: Хэсби эбей шундай кайгы-хэсрэттэрде ку:рэн hайын якшылана гына барган. Уныц шундай якшы сифаттары булганга курэ, ил эсендэ хермэте дур, кайда барhа ла, уныц килеYен тарhынfан кеше булмай. Ул hэр кем тарафынан hейелэ, ауылдыц иц удал кешелэре лэ Хэсби эбейгэ гэид эйбергэ зарар итеYgэн hакланалар. Хатта урыны килгэнлэ, ярдам итергэ эдер торалар [7, с. 75].
3. Женщина как хранительница очага. Женщина в семье -хранительница домашнего очага, и роль женщины в семье огромна. Например, в казахском: Наймантай, хордыц кызы болса да тагдырын сешп тапсырар жШт сендей-ак болар. Эзiцдi олкы-сынып айткан сылтауым емес, анамнан да жасырып щрген сырымды айтайын ... Цанша булгактаганымен кыз болып дYни-еге келген соц, тагдыр тузагынан кашып кутылмайды екенац. Эрi ойланып, берi ойланып сол тузакка менiц де бас иген жайым бар. Жэнеден, таби,ат тартуына багынып, езiм iздеп, ез ерюм-менбас шп едiм... Мен кинама. Цинаганыцмен арымды аттап, уагда бузып кете алмаспын. Мулдем кмыт, менен тYЦiл дегешм емес, езiц айткандай киыспас дос болып калайык... [6, с. 94]. В башкирском: Хэмидэ намаддан hуц иренэ дога кылды, иgэн-hау квйтыуын hорап, куцеле йомшап, тагы ла иланы. Эллэ ниндей hYggэр эйтте [7, с. 70]. Хэмидэ беген бик KYцелhеg ине. ^целе ^тэрелеп, бер эш тэ эшлэй алманы. Ул кайда сы^а ла Fариф-ты ю^ына, нимэгэ караhа ла бер моцлолок курэ, ниндэй эшкэ тотонhа ла бер мэrэнэhеgлек hиgэ ине [7, с. 72]. Хэсби эбэй, уныц еек якшы кеше булыуына ышанмаганга курэ, карты Yлгэндэн hуц hоратыусылар булhа ла, кейэYгэ бармаган. Унан калып кейэYгэ барыуды уныц рухын рэнйэтеY, уга хыянат итеY булыр тип уйлаган [7, с. 75].
Таким образом, художественный текст является обьектом передачи национально-культурной информации, быта, менталитета, традиций того или иного народа. Под концептам «женщина» художественного текста понимаются концептуализированные в национально-авторской языковой картине мира понятия, имеющие, помимо понятийных составляющих, образные, семантические ассоциативные приращения.
1. Попова З.Д., Стернин И.А. Язык и национальная картина мира. Воронеж: Истоки, 2002.
2. Самситова Л.Х. Культурные концепты в башкирской языковой картине мира. Уфа: Гилем, 2015.
3. Воробьев В.В., Саяхова Л.Г. Русский язык в диалоге культур: учебное пособие. Элективный курс для 10, 11 классов школ гуманитарного профиля. Москва: Ладомир, 2006.
4. Болганбаев А.А. %азац ттМц свзд1г1. А., 1999.
5. Башкорт теленец hY?леге: Ике томда. I том / Россия Б 48 Фэндэр АкадемияЬ|ы. Башкортостан гилми у?эге, Тарих, тел hsM э?эбиэт институты. Москва: Рус. яз., 1993.
6. Сейдимбек А. Аккыз. Повестер мен зцг'1мелер. Алматы: Атамура, 2002.
7. Гафури М. 1палдат катыны Хэми?э. Башкорт здзбизте. XX быуат башы. Икенсе китап. Проза. Драматургия. ©фе: Башкортостан китап нэшриэте, 1984: 63 - 93.
References
1. Popova Z.D., Sternin I.A. Yazyk inacional'naya kartina mira. Voronezh: Istoki, 2002.
2. Samsitova L.H. Kul'turnye koncepty v bashkirskojyazykovoj kartine mira. Ufa: Gilem, 2015.
3. Vorob'ev V.V., Sayahova L.G. Russkij yazyk v dialoge kul'tur: uchebnoe posobie. 'Elektivnyj kurs dlya 10, 11 klassov shkol gumanitarnogo profilya. Moskva: Ladomir, 2006.
4. Bolganbaev A.A. H,azaK, tiling sezdigi. A., 1999.
5. BashKort telenen hY^lege: Ike tomda. I tom / Rossiya B 48 Fэndэr Akademiyahy. BashKortostan rilmi Y?эge, Tarih, tel Ью^! э?эbiэt instituty. Moskva: Rus. yaz., 1993.
6. Sejdimbek A. A^Kyz. Povester men 3htgimeler. Almaty: Atamyra, 2002.
7. Fafuri M. haldat Katyny Нэ^н:^. BashKort 3$3bi3te. XXbyuatbashy. Ikense kitap. Proza. Dramaturgiya. ©fe: BashKortostan kitap nэshriэte, 1984: 63 - 93.
Статья поступила в редакцию 29.11.16
УДК 81'42
Lekova P.A., Cand. of Philology (Linguistics), senior lecturer, Department of Russian Language, Dagestan State University
(Makhachkala, Russia), E-mail: Liekova65@mail.ru
COMMUNICATIVy-PRAGMATIC POTENTIAL OF PARENTHETIC CONSTRUCTIONS IN BAGAUDIN UZUNAEV'S PERIODICALS. The article studies parenthetic constructions in a local newspaper discourse. The use of parentheses is observed in works of Daghestan Russian-speaking journalist Bagaudin Uzunaev. The analysis of the local periodicals has revealed that parenthetic constructions are used for language economy as well as for assessment by the author. Information delivered through these constructions contributes to the creation of the second information layer, which is characterized by communicative-pragmatic contents. Structurally parenthetic constructions used in Bagaudin Uzunaev's articles can be represented both by separate words and the whole texts.
Key words: parenthetic construction, expressive syntax, supplement information, author's assessment.
П.А. Лекова, канд. филол. наук, доц. каф. русского языка, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала,
E-mail: Liekova65@mail.ru
КОММУНИКАТИВНО-ПРАГМАТИЧЕСКИЕ ВОЗМОЖНОСТИ ВСТАВНЫХ КОНСТРУКЦИЙ В ЖУРНАЛИСТИКЕ БАГАУДИНА УЗУНАЕВА
Статья посвящена анализу фактов использования вставных конструкций в региональном газетном дискурсе. В ней рассмотрены и описаны случаи их употребления в статьях дагестанского русскоязычного журналиста Багаудина Узунае-ва. Анализ языкового материала показал, что вставные конструкции служат не только средством языковой экономии, но и продуктивным способом выражения авторской оценки. Информация, содержащаяся в рассматриваемых конструкциях, как правило, способствует появлению второго плана сообщения, который характеризуется коммуникативно-прагматическим содержанием. В структурном отношении вставные конструкции, зафиксированные в статьях Багаудина Узунаева, могут быть представлены как отдельными словами, так и целым текстом.
Ключевые слова: вставная конструкция, экспрессивный синтаксис, добавочная информация, авторская оценка.
Как отмечают исследователи русского языка конца ХХ - начала XXI вв., письменная речь в современном обществе вытесняет устную из различных сфер, тем самым приобретая отдельные черты последней, в частности экспрессивность. Эта экспрессия проявляется на всех уровнях языка. На синтаксическом уровне она создается использованием средств экспрессивного синтаксиса, одним из которых являются вставные конструкции. Как подчеркивает Г.Е. Щербань, «конструкции экспрессивного синтаксиса - это стилистически маркированные построения письменной монологической речи, резко выделяющиеся на фоне нейтрального окружения, отмеченные повышенной расчленённостью синтагматической цепочки и обладающие коммуникативно-прагматическим характером» [1, с. 7].
Назначение вставных конструкций - разрушение синтаксической одноплановости, однолинейности предложения, что наблюдается не только в непринужденной устной речи, но и «запланированном» письменном тексте, отражая намерение автора сообщить дополнительную информацию, которая может носить и модально-оценочный характер. Такие «перебивы» основного изложения в русистике получили название «вставные конструкции».
Знакомство с научной литературой, освещающей различные аспекты изучения вставных конструкций, позволяет сделать вывод об отсутствии терминологического единообразия в данной области. Для обозначения этого явления ученые используют следующие термины: «вставочные конструкции», «вставные конструкции», «парентезы» и др. Нами употребляется термин «вставные конструкции» как наиболее полно отражающий суть описываемого явления.
В «Грамматике русского языка» (1960 г.) приведено определение, согласно которому вставными являются «вызванные содержанием всего предложения или отдельного слова дополнительные сведения о чем-либо; замечания, имеющие характер сопоставления или противопоставления чего-либо тому, о чём говорится в основном предложении; уточнение названного в основном предложении общего обозначения места, времени действия и т. п.; сообщение фактов, раскрывающих причину того, что высказано в основном предложении; замечания, толкующие значение или комментирующие употребление того или иного слова или фразеологического оборота; характеристика лица, описание предмета, обстановки и т. п.; указание на обстоятельства, сопутствующие тому, о чём сообщается в основном предложении» [2, с. 167].
Исследователи вставных конструкций обращают внимание на отличие названных структур от вводных, служащих для выражения модального значения, то есть «отношения высказывания к действительности, а также разных видов субъективной квалификации сообщаемого» [3, с. 304].
Вставные конструкции привносят в предложение добавочную информацию, замечание, уточнение, пояснение, поправку к основному изложению либо оценку того, о чем говорится в предложении, тем самым разрушая непрерывность синтаксических связей, «ломая» синтаксическую цепочку. По замечанию К.З. Ну-ралиевой, вставные конструкции «считаются особой внутренней речью, выполняя функцию выражения автором своего мнения, иронии по поводу происходящего и передачи объективной информации относительно героев или событий» [4, с. 138].
