CC BY
48
УДК 811.161.1
А. В. Уланов
КОНЦЕПТ 'ОБУЧЕНИЕ'
В РУССКОМ ВОЕННОМ ДИСКУРСЕ XIX ВЕКА
Автор констатирует широкую представленность концепта 'обучение' в языковой картине мира XIX в. и останавливается на анализе репрезентантов концепта в языковом узусе военного подъязыка XIX в. Дается когнитивное описание лингвистических фактов в рамках диахронической коммуникации.
The author emphasises the high frequency of the use of 'training' concept in the linguistic world image of the 19th century and analyses the representative of the concept in the linguistic usage of military sublanguage of the 19th century. The article offers a cognitive description of linguistic factors in the framework of diachronic communication.
Ключевые слова: концепт, диахроническая коммуникация, русский военный дискурс.
Key words: concept, diachronic communication, Russian military discourse.
Концепт — многогранное понятие, имеющее сложное структурное содержание. По мнению В. А. Масловой, к нему «относится все, что принадлежит строению понятия, с другой стороны, в структуру концепта входит то, что делает его фактом культуры, — исходная форма (этимология); сжатая до основных признаков содержания история; современные ассоциации, оценки, коннотации» [6, с. 59]. Концепт, согласно когнитологии, формируется в сознании человека и «состоит из компонентов (концептуальных признаков), то есть отдельных признаков объективного и субъективного мира, дифференцированно отраженных в его сознании и различающихся по степени абстрактности» [6, с. 60].
Вместе с тем обращает на себя внимание тот факт, что концептуальное рассмотрение языковых единиц касается лишь их настоящего, но не прошлого функционирования, в связи с чем представляется актуальным анализ русской концептосферы в контексте диахронической коммуникации. Когнитологи, однако, акцентируют внимание на том, что «концепт имеет слоистое строение, и разные слои являются результатом, осадком культурной жизни разных эпох» [6, с. 61]. Мы присоединимся к мнению тех исследователей, которые считают, что концепт «складывается из исторически разных слоев, различных и по времени образования, и по происхождению, и по семантике, и имеет особую структуру, включающую в себя:
основной (актуальный) признак;
дополнительный (пассивный, исторический) признак;
внутреннюю форму, обычно не осознаваемую» [6, с. 61].
Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. 2012. Вып. 2. С. 48 — 54.
В связи с перечисленным выше можно вывести основные задачи исследования когнитивных особенностей языковых единиц в рамках диахронической коммуникации: 1) выявление семантического признака, актуального для любой исторической эпохи; 2) выявление пассивного семантического признака, актуального для соответствующей эпохи реализации концепта. Частной задачей диахронического анализа концептов выступает изучение смысловой сферы последних в плане формирования их ядра и периферии на протяжении времени.
Анализ диахронических репрезентаций концептов, по мнению
Н. Коч [5], позволяет установить системные связи в диахронии, что является «основополагающим, исходным методологическим приемом в исследовании концептуальной картины мира и ее элементарных единиц — концептов» [5, с. 317]. Н. Коч вводит понятие диахронический концепт — «условно моделируемая единица, реально существовавшая в сознании носителей языка, с помощью которой в исследовательских целях проводится динамическое изучение архаичного коллективного сознания, отраженного в концептуально-языковой картине мира» [5, с. 317].
В рамках диахронического подхода актуализируется социокультурное и ценностное содержание концепта. При этом важен анализ следующих его компонентов: общечеловеческого, универсального; национально-культурного, обусловленного жизнью человека в определенной культурной среде; социального, определяемого принадлежностью человека к определенному социальному слою; группового, обусловленного принадлежностью языковой личности к некоторой возрастной и половой группе; индивидуально-личностного, формируемого под влиянием образования, воспитания, индивидуального опыта, психофизиологических особенностей языковой личности [6, с. 61].
Методика описания концепта требует в первую очередь выделить в его структуре ядро и периферию. Ядро, по В. А. Масловой, — словарные значения той или иной лексемы; периферия — «субъективный опыт, различные прагматические составляющие ядерной лексемы, коннотации и ассоциации» [6, с. 65]. Для определения ядра концепта выявляется референтная ситуация, устанавливается место концепта в языковой картине мира, учитывается этимологический фактор; необходимо также проанализировать концепт в разном контекстуальном содержании, а полученные результаты сопоставить с анализом ассоциативных связей ключевой лексемы. Для структурации концепта используются такие его компоненты, как фрейм, сценарий, скрипт и т. д.
Мы исследовали языковую реализацию концепта 'обучение' в языковой среде XIX в., однако использовали в основном источники отчетно-статистического и справочно-информационного характера, так как именно они дают наиболее широкую картину развития военного обучения и образования в анализируемый период. Нами охарактеризовано функционирование репрезентантов концепта в рамках следующих источников: «Историко-статистический очерк Астраханского казачьего войска» (1890) [3], «Военный энциклопедический лексикон» (1852 — 1858) [1], «Энциклопедия военных и морских наук» (1897) [8], «Военная энциклопедия» (1912) [2] и др. Проанализировав языковой материал, мы пришли к выводу, что концепт 'обучение' реализуется в двух сферах: общего образования и военного образования. Временной
разброс написания источников позволяет воссоздать военную концеп-тосферу XIX в., сформировать целостное представление об отдельных концептах этого периода истории русского языка.
Анализ экстралингвистического фона концепта 'обучение' должен включать анализ функционирования системы военного образования XIX в.
Как отмечается в «Военной энциклопедии» 1912 г., военно-учебные заведения «въ Россіи по своему назначенію м. б. подразделены на слід. главнійш. группы: а) зав-нія, служашія для предоставленія ма-лолЬтнимъ общаго средн. образования и воспитанія; б) зав-нія, подго-товляющія мол. людей къ достиженію званія оф-ровъ дійствит. службы; в) зав-нія для усоверш-нія образованія и спец. технич. знаній офи-ровъ дійствит. службы и г) зав-нія, подготовляющія спец-стовъ-техни-ковъ» [2, с. 553]. Составители документов-источников хронологически используют названия следующих учебных заведений XIX в.:
1. Корпусъ — начальное военно-учебное заведение закрытого типа для подготовки воспитанников к военной карьере: «Въ 1800 году (10 марта) корпуса наименованы: Сухопутный 1-мъ, а Артиллерійскїй и Инженерный 2-м кадетскими корпусами. Въ томъ же году (16 октября) Шкловское военное училище переведено было въ Гродно, въ виді запасанаго отділенія 1-го Кадетскаго корпуса, и получило названіе Гродненскаго отде-ленія» [1, с. 532].
2. Военно-учебное заведеніе: «Въ томъ же году (10 октября) Пажескій Корпусъ преобразованъ въ заведене военно-учебное, для дітей лицъ высшаго сословія, обратившихъ на себя Высочайшее вниманіе своими заслугами» [1, с. 533].
3. Военное училище: «Въ 1803 г. составлена коммисія для разсмотрінія проэкта князя Зубова, объ учреждены губернскихъ военныхъ училищъ [1, с. 533]. Въ 1891 г. (24 ноября) по предначертанію генералъ-инспектора инже-неровъ, ньті благополучно царствующаго Государя Императора Николая Павловича, учреждено въ С. Петербургі спеціальное заведеніе, подъ назватемъ Главнаго Инженернаго училища [1, с. 533]. Въ 1820 г., по образцу этаго училища, основано другое спеціальное заведеніе, подъ назватемъ Артиллерійс-каго училища... для образованія офицеровъ артиллершскихъ» [1, с. 534].
4. Школа: «Въ 1823 г. (9 мая) при Гвардейскомъ корпусі учреждена Школа Гвардейскихъ подпрапорщиковъ, въ составі одной роты» [1, с. 534].
5. Академія: «Заведеніе это открыто 26 ноября 1832 г., и наименовано Императорскою Военною Академіею» [1, с. 535].
6. Военная гимназія: «Для общ. Образованія съ авг. 1863 г. начали постепенно вводиться т. наз. Воен. гимназіи, т.-е. зав-нія общеобразовательные, безъ воин. дисц-ны, при чемъ класс. отд-нія б. поручаемы безразлично воен. и гражд. чинамъ, вполніподходящимъ для воспитат. діла» [2 с. 553].
Концепт 'обучение' реализуется в ряде следующих субконцептов, фиксирующих отдельные грани деятельности военно-учебных заведений XIX в.:
1. 'Место обучения': учебное заведение (ротные, полковые школы) «§ 165. Для обученія казачьихъ дітей, учреждаются: въ каждой роті бата-ліона - ротныя школы, а въ конномъ полку - полковыя школы» [7, с. 42].
«Для пополненія строевыхъ частей офицерами служатъ: военные ака-деміи, военныя училища, кадетскія корпуса и Оренбургское юнкерское училище. <...> Изъ общаго числа войсковыхъ уроженцевъ, обучающихъся въ
военно-учебныхъ заведетяхъ, приходится... на военную академію - 0,8, военныя училища - 10,5, кадетскія корпуса - 49,2, юнкерское училище
- 39,5» [7, с. 172].
«Астраханскіе казаки обязаны ему основатемъ пансіона для офицерскихъ дітей и станичныхъ училищъ для всЬхъ дітей вообще» [3, с. 236]. «Войсковой пансіот былъ учрежденъ 2 Сентября 1830 года (приказъ по войску № 41) на 30 воспитанниковъ, преимущественно дітей офицеровъ Астраханскаго казачьяго войска. <...> «Воспитанники казачьяго пансіона обучались въ Астраханской губернской гимназіи, состовшей тогда изъ 4 классовъ, а предварительно, до поступленія въ оную, въ училищахъ у^здномъ и приходскомъ» [3, с. 237].
Среди особенностей реализации субконцепта — оппозиция 'военный' — 'гражданский', а также, возможно, 'светский' («военныя училища» -«въ училищахъ уіздномь и приходскомъ»); родо-видовые связи («военноучебные заведения: военныя училища, войсковой пансіот»); 'высшее' — 'среднее' образование («военные академіи» - «военные училища»).
2. 'Процесс обучения' — предметы, цели обучения.
Предметы: «Предметы обученія казачьихъ дітей суть: 1) Законъ Божій <...> 5) Первоначальное фронтовое образованіе» [7, с. 42]. «В настоящее время въ станичныхъ и поселковыхъ школахъ преподаются слідующіе предметы: Законъ Божій, чтеніе и письмо, арифметика и строевая часть [4, с. 172]. «Мальчики, въ свободное отъ классныхъ занятій время, обучаются кавалерійскому строю, пріемамь оружейнымъ, шашкою и пикою, сборкіи разборкі казачьей винтовки и гимнастикі» [4, с. 172].
Особенности реализации субконцепта: родо-видовые связи (первоначальное фронтовое образованіе: строевая часть, кавалерійский строй, пріемьі оружейные).
3. 'Персона': учитель: «Жалованье учителямъ было опреділено изъ ср^дствъ войсковаго капитала» [4, с. 172]; учащийся, стипендиат: «На со-держаніе войсковыхъ стипендiатовъ въ учебныхъ заведетяхъ ежегодно расходуется до 51 797 рублей» [4, с. 172].
Особенности реализации субконцепта: оппозиция 'учитель' — 'ученик' (учитель - ученик, учащийся); увеличение семантического объема лексемы за счет привлечения семы 'оснащение, обеспечение' (учащийся - стипендиат).
4. Документ: «Въ 1836-же году Высочайше утверждено положеніе о службі по учебной части при Военно-Учебныхъ заведетяхъ. <...> Въ 1845 году (1 января), Высочайше утверждены новыя правила для опреділенія ма-лол'кпнихъ дворянъ въ кадетскіе корпуса. <...> Въ 1848 году (24 декабря) Высочайше утверждено Наставленіе для образованія воспитанниковх Военно-Учебныхъ заведеній» [1, с. 535].
Концептуальная репрезентация сопровождается субстантивной номинацией, глагольной номинацией (преподавать).
На бытование военных учебных заведений по метафорической модели «принять» 'зачислить в число слушателей' и «штат» 'число обучающихся' переносятся реалии военного быта: «Въ 1831 году туда было принято еще 10 воспитанниковъ (пр. № 9) и въ 1832 году остальные (прик. № 10) и такимъ образомъ былъ скомплектованъ войсковой пансіот на штатное число дітей» [3, с. 237—238]. «Впослідствіи, именно въ 1838 году, по случаю недостатка офицерскихъ дітей, разрішено было, на свободныя вакансіи, принимать въ пансіот дітей и дітей нижнихъ чиновъ» [3, с. 237].
Репрезентанты концепта 'обучение' актуализируются с учетом следующих аспектов:
— гендерный: различие в половом признаке при указании на статус участвующего в образовательном процессе: «Въ это время число ихъ воз-расло до 300 мужскихъ съ 8769 учениками и до 119 женскихъ съ 2241 ученицей. <...> При этомъ и содержаніе учителямъ и учительницамъ увеличено про-тивъ прежняго» [1, с. 172];
— уровневый: низшее - высшее образование. Данный аспект предполагает наличие некого промежуточного элемента, в роли которого выступает среднее военное образование (училище);
— территориальный: апелляция к месту расположения учебного заведения: «Въ 1880 году въ военно-учебныхъ заведетяхъ изъ сословія Астраханского казачьего войска обучалось: въ Кіевской военной гимназіи 1 челов.» [3, с. 253]. «Воспитаніе должно начинаться въ губернскихъ военныхъ учи-лищахъ, а оканчиваться въ двухъ высшихъ кадетскихъ корпусахъ, 1-мъ и 2-мъ» [1, с. 533]. Данный аспект предполагает как апелляцию к непосредственному месту расположения учебного заведения (Кіевской военной гимназіи), так и к видовому названию территориального образования (уіздное - городское училище);
— материальный: данный аспект связан со способами материального снабжения военного образования (оснащение учебного процесса, оплата труда учителей). Материальный аспект реализуется с помощью лексем-репрезентантов концепта 'оснащение' сумма, жалованье, расходы, обзаведете: «Сумму эту распределить, при участіи инспектора станичныхъ училищъ, между станицами сообразно средствамъ каждой и съ такимъ разсчетомъ, чтобы станичной общество принимало на себя не меніе 1/3 расхода на жалованье учителю и учительниці, а также и на учебныя пособія, и не меніе половины расхода на первоначальное обзаведеніе содержаніе мастерскихъ и мастеровъ» [3, с. 251].
В рамках концепта 'обучение' существуют следующие оппозиции.
1. Женское / мужское образование: хотя составитель очерка [3] отмечает, что «въ 6 поселкахъ иміются общія школы для мальчиковъ и для дівочекь» [3, с. 241], но ранее в этом же источнике находим: «Такимъ обра-зомъ въ Астраханскомъ казачьемъ войскі существуютъ ньті собственно мужскихъ 15, женскихъ 14 станичныхъ училищъ и 5 пос&лковыхъ, въ кото-рыхъ обучаются мальчики и дівочки вмісте» [3, с. 238].
Оппозиция подчеркивается контекстом на примере родовой пары пансюнеръ / пансіонерка:
«Были отправлены въ 1833 году на войсковыя суммы изъ числа пансіо-неровъ два въ С.-Петербургъ въ училище гражданскихъ инженеровъ (прик. № 35,1833 года) и четыре воспитанника въ Харьковскую гимназію» [3, с. 237]. «Въ 1841 году при институті дівищ въ Астрахани былъ учрежденъ прiемъ 5 панаонерокъ, офицерскихъ дочерей сословія Астраханскаго казачьяго войска, въ 1863 году прибавлено еще 2 стипендіи войсковыхъ пансюнерокъ при Институті» [3, с. 240].
Ряды оппозиций сопровождаются также парами низшее / высшее образование; грамотный / неграмотный; войсковой счет / собственный счет: «Изъ числа учившихъся въ постороннихъ училищахъ, на войсковой счетъ содержалось 15 м. п. и 7 ж. п., а на собственный - 142 мальчика и 31 дівочка» [3, с. 247].
2. Войсковые / иные учебные заведения: «Сравнивая между собою число учившихъся въ 1880 году къ казачьихъ и постороннихъ училищахъ, видно, что въ первыхъ училось 1064, а во вторыхъ 195 дітей, т. е. в 5 У меньше» [3, с. 247].
3. Грамотный / неграмотный: «Оренбургское казачье войско, при воз-никновеніи своемъ, находилось на крайне низкой степени умственнаго развитія. Это видно изъ того, что въ 1754 году изъ 1380 человЫъ Исетскихъ казаковъ не было ни одного грамотнаго» [4, с. 170].
6. Военный / гражданский: «Съ открытiемъ въ Оренбургі гимназій военной и гражданской, стипендіатьі Оренбургскаго войска изъ Орловской, Полоцкой и Казацкой гимназій были переведены въ Оренбургскія» [4, с. 175].
Чрезвычайно разветвленные парадигматические отношения свидетельствуют о высокой степени развития военно-образовательной сферы в XIX в., а также военной концепто- и терминосферы. Парадигматика военных лексем подчеркивается примерами синонимов: учебная часть -училищное діло - народное образованіе - строевое образованіе.
В сфере родо-видовых отношений показателен пример родового слова училище, связанного семантическими отношениями с концептуально соотносимыми видовыми словосочетаниями типа женское училище, артиллерійское училище, станичное, поселковое училище. В каждом словосочетании актуализируется один из семантических признаков родового слова (контингент обучения — женское училище, территория расположения — поселковое училище и т. д.):
«Въ послідствіи были открыты, кромі сказанныхъ, и въ другихъ стани-цахъ даже и нЫоторыхъ поселкахъ войска станичныя и поселковыя училища» [3, с. 238];
«Женскія станичныя училища, поименованныя выше, были учреждены вслідствіе разрішенія военнаго совіта, послідовавшего въ 1867 году, на отк-рьітіе при станицахъ, по желанію обществъ, женскихъ училищъ» [3, с. 240];
«11 Іюня 1846 г. было разрішено воспитывать... въ артиллершскомъ училищі и въ кадетскихъ корпусахъ по 2 стипендіата въ каждомъ, изъ сословія Астраханскаго казачьяго войска, дітей дворянъ, приобр'Ьтшихъ на то право долговременною отличною службою» [3, с. 240];
«Въ 1869 г. учреждено было въ Новочеркаскі урядничье училище. <...> Въ 1871 году это училище переименовали въ юнкерское училище» [3, с. 241].
Проанализировав функционирование концепта 'обучение', мы пришли к выводу, что его широкая представленность в военной сфере XIX в., с одной стороны, свидетельствует об актуальности этого понятия для военной языковой картины мира, а с другой — позволяет выявить общие тенденции развития и существования военной концептосферы в рамках диахронической коммуникации.
53
Список литературы
1. Военный энциклопедический лексикон : в 14 т. СПб., 1852—1858. Т. 3 // Руниверс : [сайт]. ЦКЬ: runivers.ru (дата обращения: 24.02.2012).
2. Военная энциклопедия : в 18 т. СПб., 1912. Т. 6.
3. Историко-статистическій очерк Астраханского казачьяго войска / со-ставленъ полковникомъ Василіемь Скворцовымъ. Саратовъ, 1890 // Руниверс : [сайт]. иКЬ: runivers.ru (дата обращения: 24.02.2012).
54
4. Историко-статистическій очеркъ Оренбургскаго казачьяго войска... Оренбургъ, 1891 // Руниверс : [сайт]. URL: http://www.runivers.ru/lib (дата обращения: 24.02.2012).
5. Коч Н. Исследование концептов в диахронии как теоретическая и методическая проблема // Наукові записки. Кіровоградський державний педагогічний університет ім. В. Винниченка. Сер.: Філологічні науки (мовознавство). 2000. Вып. 89 (1). C. 316-320.
6. Маслова В. А. Когнитивная лингвистика : учеб. пособие. Минск, 2008.
7. Положеніе о Тобольскомъ пешемъ казачьемъ баталіонЬ и Тобольскомъ конномъ полку. СПб., 1849 // Руниверс : [сайт]. URL: http://www.runivers.ru/ lib (дата обращения 24.02.2012).
8. Энциклопедия военных и морских наук : в 8 т. СПб., 1883 — 1897. Т. 8 // Руниверс : [сайт]. URL: http://www.runivers.ru/lib (дата обращения: 24.02.2012).
Об авторе
Андрей Владимирович Уланов — канд. филол. наук, доц., Сибирский институт бизнеса и информационных технологий, Омск.
E-mail: [email protected]
About author
Dr. Andrei Ulanov, Associate Professor, Siberian Institute of Business and Information Technologies, Omsk.
E-mail: [email protected]
