CC BY
42
Конструирование составов преступлений с учетом протяженности деяния во времени
Маликов Сергей Владимирович,
кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры уголовного права, Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА), s.v.malikov@yandex.ru
В статье осуществляется комплексная оценка влияния времени на конструирование составов преступления. В частности, констатируется, что установление временных границ преступного деяния преследует цели: 1) упорядочивания уголовно-правового регулирования посредством закрепления начальных и конечных рамок преступного деяния (в работе критически характеризуются понятия материальных, формальных, усеченных составов преступлений и составах преступлений реальной опасности); 2) усиления охраны наиболее значимых общественных отношений путем объявления деятельности, направленной на причинение вреда в будущем, преступной на более ранней стадии, т.е. установление самостоятельной ответственности за деяния, которые согласно закону признаются оконченными на стадии приготовления или покушения; 3) дифференциации уголовно-правовой реакции на деяния, оказывающие продолжительное воздействие на объект охраны (закрепление правил о юридическом и фактическом моментах окончания преступления для исчисления давностных сроков), либо характеризующиеся стадиальностью в своем развитии. Ключевые слова: обстоятельства времени; стадии; состав преступления; момент окончания; неоконченное преступление.
X 2 о
0
CSI
00
01
Закрепление временных рамок преступного деяния в уголовном праве напрямую связывается с институтами стадий совершения преступления; отказа от доведения преступления до конца; соучастия; давности привлечения к уголовной ответственности и др. Стадии преступления (виды неоконченного преступления) не являются новым предметом для исследования. Ему уделяли внимание в дореволюционное, советское и постсоветское время. В уголовном праве применительно к данному понятию выделяются два правовых явления: постепенное развитие преступной деятельности до ее логического завершения и прерывание данной деятельности на определенном этапе. На это обращал внимание Н.Д. Дурманов: «Термин "стадии совершения преступления" нередко употребляется в двояком значении: 1) для определения тех этапов, которые проходят оконченные преступления; 2) для определения особенностей ответственности за преступное деяние в зависимости от этапа, на котором было прекращено совершение преступления» [1, с. 11].
Разделяла стадии совершения преступления и виды неоконченной преступной деятельности Н.Ф. Кузнецова, выделяя подготовительные действия и исполнение преступления (стадии) и приготовление с покушением (виды неоконченной преступной деятельности) [2, с. 39-41]. Именно ее позиция легла в основу современной законодательной модели, закрепляющей понятие оконченного и неоконченного преступления, без упоминания о стадиях.
А.А. Пионтковский отмечал, что перенесением момента окончания преступления на такую стадию в развитии преступной деятельности, в которой она не достигла своего полного завершения, создаются в уголовном законодательстве усеченные составы преступлений. В данном случае сама опасность причинения вреда рассматривается в качестве оконченного преступления. Создание усеченного состава, в котором момент окончания преступления перенесен по существу на стадию покушения, дает возможность: 1) устранить обязательное смягчение уголовной ответственности за совершенное покушение на преступление, 2) в качестве покушения рассматривать ту стадию в развитии преступной деятельности (приготовление), которая по общему правилу при совершении других преступлений не влечет за собой уголовной ответственности. Путем усеченного состава и при-
готовительные действия могут быть объявлены оконченным преступлением [3, с. 414].
Представляются не вполне последовательными взгляды ученых на неоконченную преступную деятельность, признающих ее правовое значение и целесообразность выделения, однако не проводящих до конца дифференциацию уголовно-правового воздействия на лиц, чья преступная деятельность не была доведена до конца. С учетом единства темпоральной природы наказания и институтов освобождения от ответственности реализации принципов законности, справедливости и гуманизма будет соответствовать дальнейшее разделение системы уголовно-правового воздействия, включающей уменьшение и иных уголовно-правовых последствий прерванной преступной деятельности: снижение давностных сроков, сроков судимости, сроков, необходимых для условно-досрочного освобождения и замены наказания более мягким видом.
Наличие расхождений во мнениях относительно стадий и видов неоконченного преступления в настоящее время не выступает причиной непримиримых споров. Обратная ситуация складывается применительно к установлению момента окончания преступного деяния и конструированию соответствующих составов преступления. Оконченное преступление и момент окончания преступления явления нетождественные, обладающие разным содержанием. Оконченное преступление включает в себя всю совокупность признаков деяния, идентичных признакам соответствующего состава преступления. Момент окончания преступления предполагает такой момент развития общественно опасного посягательства, в который в совершаемом деянии оказываются представлены все признаки состава преступления, предусмотренного Особенной частью УК РФ.
Можно выделить три теоретические позиции относительно момента окончания преступления: субъективная [1, с. 53], объективная [3, с. 413] и смешанная [4, с. 126]. Согласно первой преступление признается оконченным исходя из представления об этом лица, совершившего преступление. Вторая определяет оконченность преступления исходя исключительно из законодательной характеристики состава преступления. Последняя соединяет законодательную формулировку окончания преступления с представлением об этом виновного лица.
Пленум Верховного Суда РФ зачастую предписывает устанавливать момент окончания преступлений с объективной точки зрения. Так, преступление, предусмотренное ст. 280 УК РФ, считается оконченным с момента публичного провозглашения (распространения) хотя бы одного обращения независимо от того, удалось ли побудить других граждан к осуществлению экстремистской деятельности1. Преступление, предусмотренное ст.
228 УК РФ, признается оконченным с момента получения в значительном размере готовых к использованию и употреблению наркотических средств или психотропных веществ либо в случае повышения их концентрации в препарате путем рафинирования или смешивания2. Контрабанда, совершенная при ввозе на таможенную территорию Таможенного союза или вывозе с этой территории товаров или иных предметов вне установленных мест (пунктов пропуска через таможенную границу) или в неустановленное время работы таможенных органов в этих местах, является оконченным преступлением с момента фактического пересечения товарами или иными предметами таможенной границы3. Как оконченное преступление по ст. 222 УК РФ надлежит квалифицировать незаконные приобретение, передачу, сбыт, хранение, перевозку или ношение одной либо нескольких основных частей огнестрельного оружия4.
В постановлениях Пленума Верховного Суда РФ встречается указание на необходимость установления направленности умысла лица, что влияет на квалификацию деяния - в качестве оконченного либо в качестве покушения. Такая правовая оценка уместна в случаях конкретизированного представления виновного о последствиях совершаемого им деяния. Так, если ущерб, причиненный в результате кражи, не превышает необходимого для соответствующей квалификации размера либо ущерб не наступил по обстоятельствам, не зависящим от виновного, содеянное может квалифицироваться как покушение на кражу с причинением значительного ущерба гражданину при условии, что умысел виновного был направлен на кражу имущества в значительном размере5.
Это правило применимо и в случае, когда для квалификации деяния необходимо устанавливать обстоятельства времени. Так, если военнослужащий имел намерение самовольно отсутствовать в части (в месте службы) в пределах сроков, установленных ч. 1, 3 и 4 ст. 337 УК РФ, но был задержан до их истечения, содеянное следует квалифицировать как покушение на соответствующее преступление в зависимости от направленности умысла. При этом фактическая продолжительность самовольного отсутствия для квалификации его действий значения не имеет и может составлять менее двух суток (для военнослужащих, про-
1 См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2011 г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» // СПС «Консуль-тантПлюс».
2 См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2006 г. № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» // СПС «Кон-сультантПлюс».
3 См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 апреля 2017 г. № 12 «О судебной практике по делам о контрабанде» // СПС «КонсультантПлюс».
4 См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств» // СПС «Консуль-тантПлюс».
5 См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» // СПС «КонсультантПлюс».
5
-С
гп
о
а
Н
А У
т; А
ходящих военную службу по контракту, - менее десяти суток)6.
В иных случаях Пленум Верховного суда РФ занимает противоположную позицию. Так, если взяткодатель (посредник) намеревался передать, а должностное лицо - получить взятку в значительном или крупном либо в особо крупном размере, однако фактически принятое должностным лицом незаконное вознаграждение не образовало указанный размер, содеянное надлежит квалифицировать как оконченные дачу либо получение взятки или посредничество во взяточничестве соответственно в значительном, крупном или особо крупном размере7. Если лицо намеревалось легализовать (отмыть) денежные средства или иное имущество, приобретенные преступным путем (в результате совершения преступления), в крупном либо особо крупном размере посредством совершения нескольких финансовых операций или сделок, однако фактически легализованное имущество по независящим от этого лица обстоятельствам не образовало указанный размер, содеянное надлежит квалифицировать как оконченную легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества в крупном или особо крупном размере8. Незаконный сбыт следует считать оконченным преступлением с момента выполнения лицом всех необходимых действий по передаче приобретателю наркотических средств, веществ, растений независимо от их фактического получения приобретателем, в том числе когда данные действия осуществляются в ходе проверочной закупки или иного оперативно-розыскного мероприятия. Изъятие в таких случаях сотрудниками правоохранительных органов из незаконного оборота указанных средств, веществ, растений не влияет на квалификацию преступления как оконченного9.
Таким образом, момент окончания деяния определяется законодателем, конструирующим конкретные составы преступлений. В то же время необходимо учитывать направленность умысла; в случае недоведения преступления до конца по независящим от него обстоятельствам, его действия квалифицируются как покушение. Следует согласиться с П.С. Яни в том, что в законе говорится о наличии в оконченном составе преступле-
6 См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 3 апреля 2008 г. № 3 «О практике рассмотрения судами уголовных дел об уклонении от призыва на военную службу и от прохождения военной или альтернативной гражданской службы» // СПС «КонсультантПлюс».
7 См.: п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» // СПС «Кон-сультантПлюс».
8 См.: п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 7 июля 2015 г. № 32 «О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, при" обретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте
Н имущества, заведомо добытого преступным путем» // СПС ¿Ь «КонсультантПлюс».
о* 9 См.: п. 131 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 о июня 2006 г. № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотроп-& ными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» // СПС ^ «КонсультантПлюс».
ния всех признаков состава преступления, и каких-либо оснований для исключения из этого перечня признаков субъективной стороны нет. Исходя из этого в оконченном преступлении должна быть полностью реализована направленность умысла виновного на выполнение состава преступления, включающего все признаки, дифференцирующие ответственность [5, с. 33]. А.М. Зацепин также указывает, если соответствующие действия (бездействие) либо выполняются в полном объеме, либо влекут общественно опасные последствия, предусмотренные статьей или частью статьи Особенной части Уголовного кодекса, они не могут квалифицироваться как покушение на преступление [6, с. 188].
Несмотря на существующий консенсус по вопросу о критериях установления момента окончания преступления в теории (субъективно-объективный), практика предлагает различные подходы к решению этой проблемы. Полагаем, что позиция Пленума Верховного Суда РФ должна быть последовательной: если в случае пресечения преступной деятельности не наступают указанные в законе последствия и это имеет значение для квалификации (например, по признакам крупного или особо крупного размера), то необходима квалификация как покушения на совершение запланированного преступления. Иными словами, для квалификации прерванной преступной деятельности в качестве оконченной без конструирования соответствующего состава преступления не имеется законных оснований.
Такого единства в доктрине не наблюдается применительно к проблеме конструкции составов преступлений в зависимости от временного критерия и их наименования, при этом практически никем не оспаривается право законодателя в части различного конструирования объективной стороны состава преступления. Зачастую споры возникают исключительно из-за терминологического обозначения разнообразных составов преступлений в зависимости от нормативно установленного момента окончания преступления (формальные, материальные, усеченные и составы реальной опасности).
Например, С.В. Землюков указывает, что установление момента окончания преступления до фактического наступления преступного вреда является достаточно распространенным приемом законодательной техники [7, с. 63]. Н.Ф. Кузнецова также соглашалась с тем, что объективная сторона преступления в диспозиции уголовно-правовой нормы описывается по-разному; считала, что правильнее было бы выделять составы с реальным вредом и с созданием угрозы его причинения [8, с. 186]. Л.Л. Крутиков и О.Е. Спиридонова отмечают, что если отвлечься от упреков терминологического порядка, и сосредоточить внимание на сути проблемы, то нельзя не увидеть зависимость используемой законодателем в конкретном случае конструкции от его намерения так или иначе определить момент окончания описываемого в статье Особенной части УК РФ вида преступления [9, с. 70-71].
В сущности, законодатель прибегает к двум способам определения момента окончания деяния: после совершения определенного деяния или в момент наступления определенных последствий. Указание ученых на то, что в качестве формальных законодатель конструирует составы преступлений, в которых очень высок уровень общественной опасности, не совсем корректно, поскольку любое преступление должно обладать данным признаком; это не объясняет выбор законодателя в пользу конструирования составов преступлений по типу формальных или материальных. Основная причина выбора первого из указанных вариантов заключается в том, что последствия совершения того или иного деяния не могут быть однозначно определены, не имеется возможности их установления при совершении конкретных преступлений в правоприменительной деятельности и они не поддаются оценке.
В.Н. Кудрявцев отмечал, что в основе конструкций формальных составов преступлений, причиняющих фактический ущерб, лежат главным образом случаи, когда последствие наступает неизбежно, одновременно с совершением соответствующего действия (например, привлечение к уголовной ответственности невиновного, изнасилование, дезертирство). Обычно это последствие носит нематериальный характер, его установление на практике сопряжено с неустранимыми трудностями [10, с. 157]. Солидарен с данным мнением А.В. Наумов, указывая, что законодатель избирает тот или иной способ конструирования объективной стороны преступления в зависимости от характера и специфических особенностей общественной опасности соответствующего преступления и уголовно-правовых мер борьбы с ним. Законодатель прибегает к конструированию формальных составов преступлений ввиду невозможности конкретного определения характера общественно опасных последствий преступного деяния или значительной трудности такого определения. При этом учитывается также трудность процессуального доказывания наличия определенных последствий [11, с. 356].
Другим основанием указания на момент окончания преступления после совершения деяния является уголовно-политический аспект, состоящий в криминализации опасных форм преступного поведения, несущих в себе угрозу или реальную опасность причинения более тяжкого (материального) ущерба общественным отношениям, т.е. формулирование так называемых превентивных норм о составах преступлений (незаконный оборот оружия, формирование преступных групп и др.).
Во избежание терминологической путаницы предлагаем все имеющиеся конструкции составов преступлений в зависимости от момента окончания сгруппировать следующим образом:
1) состав преступления, в котором последствия не определены;
2) состав преступления, в котором последствия конкретно определены;
3) состав преступления, в котором содержится указание на наступление альтернативно определенных последствий;
4) состав преступления, в котором содержится указание на возможность (угрозу) наступления последствий.
Приведенная классификация позволяет точнее отразить специфику конкретных составов преступлений и установить временную точку, когда деяние приобретает все признаки состава преступления, иными словами, считается оконченным.
Литература
1. Дурманов Н.Д. Стадии совершения преступления по советскому уголовному праву. М., 1955.
2. Кузнецова Н.Ф. Ответственность за приготовление к преступлению и покушение на преступление по советскому уголовному праву. М., 1958.
3. Курс советского уголовного права в 6 т. Т. 2. Часть Общая / под ред. А.А. Пионтковского, П.С. Ромашкина, В.М. Чхиквадзе. М., 1970.
4. Шаргородский М.Д. Вопросы общей части уголовного права. Законодательство и судебная практика. Л., 1955
5. Яни П.С. Конец преступления // Законность. 2016. № 9.
6. Зацепин А.М. Дополнительная квалификация преступления: общие и специальные вопросы. М., 2016.
7. Землюков С.В. Уголовно-правовые проблемы преступного вреда. М., 1991.
8. Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1 / под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. М., 2002.
9. Кругликов Л.Л., Спиридонова О.Е. Юридические конструкции и символы в уголовном праве. СПб., 2005.
10. Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления. М., 1960.
11. Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: курс лекций. М., 2018.
The construction of corpus delicti based on time factor Malikov S.V.
Moscow State Law University named after O.E. Kutafin The article provides a comprehensive assessment of the impact of time on the construction of crime. In particular, it is stated that the establishment of the time limits of the criminal act pursues the following objectives: 1) the regulation of criminal law by fixing the initial and final framework of the criminal act (the paper critically characterizes the concepts of material, formal, truncated crimes and crimes of real danger); 2) strengthening the protection of the most important social relations by declaring the activities aimed at causing harm in the future, criminal at an earlier stage, i.e. the establishment of independent responsibility for acts that, according to the law, are recognized as completed at the stage of preparation or attempt; 3) differentiation of the criminal-legal reaction to acts that have a long-term impact on the object of protection (consolidation of the rules on the legal and actual moments of the end of the crime for the calculation of the Statute of limitations), or characterized by stadiality in its development.
Key words: the circumstances of time; the stage; the offense; the
time of the end; an unfinished crime. References
1. Durmanov N.D. Stages of committing a crime under Soviet crimi-
nal law. M., 1955.
2. Kuznetsova N.F. Responsibility for preparing for a crime and attempted crime under Soviet criminal law. M., 1958.
3. The course of Soviet criminal law in 6 vol. T. 2. Part General / ed.
A.A. Piontkovsky, P.S. Romashkina, V.M. Chkhikvadze. M., 1970.
5
-C
m
о
a
А У
т; А
4. Shargorodsky M.D. Issues of the general part of criminal law.
Legislation and judicial practice. L., 1955
5. Yani P.S. The end of the crime // Legality. 2016. No. 9.
6. Zatsepin A.M. Additional qualification of a crime: general and
special issues. M., 2016.
7. Zemlyukov S.V. Criminal problems of criminal harm. M., 1991.
8. The course of criminal law. A common part. T. 1 / ed. N.F. Kuz-
netsova and I.M. Heavy. M., 2002.
9. Kruglikov L.L., Spiridonova O.E. Legal constructions and symbols
in criminal law. SPb., 2005.
10. Kudryavtsev V.N. The objective side of the crime. M., 1960.
11. Naumov A.V. Russian criminal law. General part: lecture course. M., 2018.
X <j>
0 cs
00
01
