CC BY
45
VIII. ПРОБЛЕМЫ русского
ЯЗЫКА
КОММУНИКЕМЫ-ЕДИНСТВА: ЭКСПРЕССИВНЫЙ И ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ
в.ю. МЕЛИКЯН
COMMUNICEMAS-COALESCENCES: EXPRESSIVE AND PHRASEOLIGICAL ASPECTS
V.U. MELIKYAN
Статья посвящена описанию русских коммуникем-единств в экспрессивном и фразеологическом аспектах. Коммуникемы описаны с учетом степени идиоматично сти и других категориальных признаков.
Ключевые слова: коммуникема, русский язык, фразеологические разряды, идиома-тичность, фразеологические единства, экспрессивность.
The article is devoted to the description of the Russian communicemas-unities in expressive and phraseoligical aspects. Communice-mas are described taking into consideration the degree of their idiomaticity and other categorical features.
Keywords: communicemas, Russian language, phraseoligical classes, phraseological unities, expressiveness.
В русском языке установлено более 180 коммуникем, относящихся к разряду единств. Это составляет около 10% от общего количества нечленимых предложений данного класса. Например, А как же!, А то!, Ай да ну!, Ах ты!, Батюшки <мои [светы, святы, родимые]>!, Бог мой!, В натуре! и др.: - А ты будешь с нами обедать? - Ну а как же! /А. Чехов. Злоумышленник/; - Вот дикари! - Капитан смеётся. - Никогда не слыхал! Так ты что ж, в бога веришь, Шухов? - А то? -удивился Шухов. - Как громыхнёт - поди не поверь! /А. Солженицын. Один день Ивана Денисовича/.
Коммуникемы-единства являются мотивированными, а потому их значение соотносится со значением производящей языковой единицы. Последнее составляет внутреннюю форму коммуникем-единств. Отсюда влияние первичного значения лексических компонентов, структурирующих коммуникемы-единства, проявляется в большей степени, чем у коммуникем-сращений. Чем выше такое влияние, тем ниже степень нечленимости коммуникемы. С другой стороны, чем выше такое влияние, тем выше степень их экспрессивности. Именно внутренняя форма в максимальной степени влияет на эмоционально-экспрессивный потенциал коммуникем-единств. В этой связи степень экспрессивности коммуникем-единств оказывается значительно выше, чем степень экспрессивности коммуникем-сращений по причине мотивированности первых и немотивированности вторых.
Такое влияние может быть обусловлено разными свойствами производящих языковых единиц.
Следует, прежде всего, отметить, что сигнификативный аспект значения лексических единиц не оказывается релевантным в данном аспекте (как и у коммуникем-сращений). Это обусловлено тем, что коммуникемы-единства представляют собой нечленимые предложения, значение которых переосмыслено в целом. Их общее, фразеосинтаксическое значение не составляет суммы значений отдельных лексем, входящих в их состав.
Традиционным остается здесь влияние коннотативного аспекта значения одной из лексем, входящих в состав коммуникемы. При этом исходное значение лексемы может иметь как негативную (чаще) коннотацию, так и положительную, например:
- Увидимся ещё когда-нибудь? - Бог знает! - ответил старик. - Вероятно, никогда. /А. Чехов. Верочка/; Ср.: - Кто он был, твой дед? - Чёрт его знает. Секунд-майор какой-то. При Суворове служил и всё рассказывал о переходе через Альпы. Врал, должно быть. /И. Тургенев. Отцы и дети/; Коржик ощупал в темноте шею спящего Свистулькина, потом лицо, нос, лоб, волосы. - Шут его знает! Чья-то голова с волосами... - сказал он, разводя в недоумении руками. /Н. Носов. Незнайка в Солнечном городе/; - По уставу, видно, по-ихнему так требуется, а, впрочем, леший их знает, прости господи. /П. Мельников-Печёрский. На горах/; - Выстраивается такая цепочка, - Коля оглядел всех. - Родькин, Соловьёв, Седой. И ведёт эта цепочка к Слайковскому. Только, сдаётся мне, есть у неё лишние звенья. - Фиг его знает, -сказал Травкин. /А. Нагорный, Г. Рябов. Повесть об уголовном розыске/.
Лексема бог в данном лексическом ряду выступает в качестве коннотативно нейтральной в силу своей соотнесенности с позитивной частью устройства действительности. Все остальные слова (черт, шут, леший, фиг) содержат в своем значении негативные коннотативные семы в связи с соотнесенностью их денотата с «темными» силами либо другими «отрицательными» по своей сути фактами.
На уровне стилистическом экспрессивность может быть обусловлена использованием стилистически сниженного варианта лексемы (Куда там! - Куды там!, Какой черт! - Кой черт!), просторечной лексемы (Ишь ты!), устно-разговорного или просторечного варианта (Эх ты! - Эт ты!, Эка ты! - Эк ты!, Я тебе [тебя]!
- Я те [тя]!, Вот так вот! - О так от!, Вообще! - Ваще!), паронима (Царица небесная! - Царица немецкая!), а также фонетико-стилистическими средствами (Отцы <мои>родные! - Отцы <мои>родные!), например: [Галка] ...угощала его и подливала водку в его стакан. - А ну до дна! До дна! Вот так вот! /Г. Медынский. Честь/; - Ну, как мотор-то? - спросила Соня. - О так от!.. - выскочил вперёд Сергей Сергеич. /В. Шукшин. Свояк Сергей Сергеич/.
Использование морфологических средств в формировании экспрессивного потенциала коммуникем-единств не является типичным: они редки и не оказывают существенного влияния на степень их выразительности. Это, вероятно, обусловлено тем, что они обладают внутренней формой, которая покрывает все потребности данной группы коммуникем в средствах экспрессивности. Например, Святая Дева Мария! - Пресвятая Дева Мария!, Ещё что выдумал(-а, -и) [придумал(-а, -и), удумал(-а, -и), надумал(-а, -и)]!: 1) - Пресвятая Дева Мария! - вскрикнула мать. - Верно, случилось что-то необычайное, раз ты пришел домой в таком виде. /Г. Маркес. Любовь во время чумы/.
Синтаксические средства «распространения» являются традиционно продуктивными в данном аспекте, например, Вот так фунт! - Вот так фунт с походом!,
Вот так хрен! - Вот так хрен на постном масле!, Вот так история! - Вот так история с географией!, И то! - И то правда [верно, дело, будто, ладно]!: Вот так фунт: и та сестра ревёт и эта ревёт. /Д. Мамин-Сибиряк/; - Вот так фунт с походом! - воскликнул Ярлык, разрешая общее напряжённое молчание. -Дела наши табак! - сказал Дьякон. А адвокат мрачно подтвердил: - Последнего приюта мы лишились. /М. Горький. Бабушка Акулина/.
Специфическим для коммуникем-единств и в высшей степени продуктивным, а также эффективным выступает такой синтаксический источник их экспрессивности, который связан с построением коммуникем на основе синтаксических конструкций, в той или иной степени обладающих признаками нечленимости и экспрессивности. Это, прежде всего, фразеосинтаксические схемы, которые уже сами по себе относятся к одному из классов нечленимых предложений, который, однако, характеризуется наличием меньшей степени нечленимости по сравнению с ком-муникемами. Например: - Что за петрушка! ... Иди ты, знаешь, водолив. Это же был великий человек. («выражение удивления, недовольства, возмущения и т.п.») /Л. Кассиль. Два кубка/. Данная коммуникема построена на основе фразеосхемы «Что за + N1!», выражающей значение «негативной эмоциональной оценки в сочетании с удивлением, недовольством, возмущением и т.п.», например: - Что это за вода! И солена и горька... («плохая вода + высокая степень проявления предмета речи (оценки), удивление, недовольство, возмущение и т.п.») /М. Горький/. Сравнительный анализ значения коммуникемы и фразеосхемы свидетельствует о том, что экспрессивный потенциал (в форме модусной пропозиции), которым обладает сама фразеосхема, передается и коммуникеме в процессе ее формирования.
Не менее экспрессивными оказываются и коммуникемы, построенные на основе экспрессивно-иронических конструкций, которые представляют собой периферию поля нечленимых предложений, например: - Разбирайтесь сами. - Счас - разберёмся! Я ничего не понимаю. («выражение категорического отрицания, несогласия в сочетании с возмущением, неодобрением, негативным отношением к предмету речи и собеседнику...») /В. Шукшин. Рассказы/; Ср.: - Ты сейчас будешь делать домашнее задание? - Сейчас, как же! Больше мне делать нечего! («не сейчас + возмущение, неодобрение, негативное отношение к предмету речи и собеседнику.») /Из разг. речи/. Как видим, экспрессивно-иронический эмоциональный потенциал заложен уже на уровне производящей синтаксической конструкции. Его влияние активно ощущается и на уровне значения самой коммуникемы.
В целом в отношении коммуникем-единств можно сделать тот же вывод, который был сделан при анализе коммуникем-сращений в данном аспекте: чем выше степень влияния отдельных признаков производящей языковой единицы на характер значения коммуникем-единств, тем ниже степень их нечленимости. И наоборот.
Коммуникемы-единства обладают полным набором признаков, присущих единицам данного типа. Остановимся лишь на тех из них, которые позволяют охарактеризовать и с точки зрения степени нечленимости.
Это, прежде всего, устойчивость. Формальная стабильность коммуникем-единств проявляется в наличии обязательных структурных компонентов, представляющих собой отдельные лексемы. Их варьирование либо невозможно, либо строго ограничено. Степень нечленимости коммуникем-единств несколько ниже, чем коммуникем-сращений, поэтому процент единиц, допускающих варьирование их
формальной стороны, здесь выше - около 55%. Это варьирование связано с изменением либо лексических компонентов, их образующих, либо структурной схемы коммуникемы в целом. В рамках формальной устойчивости коммуникем мы рассмотрим лишь первый случай.
Варьирование лексических компонентов коммуникем-единств может носить различный характер. Сразу следует отметить, что оно носит несколько иной характер, чем у коммуникем-сращений, что обусловлено немотивированностью последних. Так, например, для коммуникем-единств не характерно варьирование лексических компонентов, которые представляют собой неполнознаменательные лексемы.
Основную массу варьируемых коммуникем-единств составляют единицы, допускающие лексическую (Батюшки <мои [светы, святы, родимые]>!, Пресвятая богородица [троица]! и др.), морфологическую (Вот ещё выдумал(-а, -и)!, Куда тебе [нам, ему, ей, им]!, Мама [мать, мамочка] дорогая! и др.), синтаксическую (Вот ещё новости! - Новости!, Вот это номер! - Номер! и др.) или стилистическую (Ты вообще [ваще]!, Вот тебе [те] клюква!, Вот уже [уж, ужо]!, Ещё [ишо] чего! и др.) вариантность отдельных лексических компонентов, например:
- Батюшки мои! - ахнул дед, разглядевши хорошенько: что за чудища! рожи на роже, как говорится, не видно. /Н. Гоголь. Пропавшая грамота/; - Батюшки-светы! Граф молодой! - вскрикнул он [Порфирий], узнав молодого барина. /Л. Толстой. Война и мир/.
В целом вариантность коммуникем-единств обусловлена системными свойствами лексических компонентов и синтаксических структур, образующих соответствующие коммуникемы. Это отличает их от коммуникем-сращений, где данные признаки имеют лишь косвенное отношение к явлению варьирования в связи с их немотивированностью, а также большим количеством неполнознаменательных частей речи, участвующих в формировании коммуникем, которые характеризуются неизменяемостью.
Необратимость порядка следования структурных компонентов большинства коммуникем-единств также свидетельствует об их высокой устойчивости. Однако следует отметить, что, несмотря на малое количество коммуникем-единств, характеризующихся обратимостью порядка следования структурных компонентов, среди них все же обнаружено в два раза больше подобных языковых единиц, чем среди коммуникем-сращений. Это вполне соответствует общему представлению о коммуникемах-единствах как разряде, который характеризуется наличием меньшей степени нечленимости по сравнению с разрядом коммуникем-сращений. Например, Ещё как! - Как ещё!, Ещё какой! - Какой еще!, Значит так! - Так значит!, Скажешь тоже! - Тоже скажешь! И некоторые другие: - Что-о? Это, по-твоему, жулик? Тоже скажешь! Пьяный офицеришка какой-то. /А. Куприн. Река жизни/;
- А по переправе-то бьют, - заметил один из бойцов, показывая на воронки у берега. - Скажешь тоже, далече же, - ответил другой. /В. Кондратьев. Сашка/.
Стабильность плана содержания коммуникем-единств также заключается в наличии стандартного фразеосинтаксического значения, которое в целом не зависит от их лексического наполнения, например: Вот тебе на!; <Ну> Вот тебе [те (прост.)] <и> на!; Вот <тебе [те (прост.)]> <и> на! Прост. 1. Выражение удивления, изумления, недоумения. - Где ты родился? - На пароме, во время переправы через Роанок. - Вот тебе и на! На пароме! Странно. /Г. Мелвилл. Моби Дик, или Белый Кит/. 2. Выражение удивления, неудовольствия, разочарования, досады и
т.п. А на месте старого зимовья лежала груда обгорелых брёвен, исхлёстанных давно пронёсшейся метелью. - Вот тебе на! - сказал Васенин. - А я рассчитывал отдохнём, попьём чайку. /С. Сартаков. Философский камень/. 3. Выражение удивления, одобрения, восхищения и т.п. - А сколько тебе годов, Луша? - Двадцать четвёртый с масляной недели пошёл. - Вот тебе и на! Мы с тобой ровесники. /Г. Марков. Отец и сын/.
Однако, как уже было отмечено, в некоторой степени влияние лексико-грам-магического оформления имеет место даже у коммуникем-сращений. У коммуникем-единств как единиц мотивированных такое влияние ощущается в большей степени. Оно проявляется в том, что, во-первых, их категориальные свойства детерминируются в значительной степени их внутренней формой и, во-вторых, варьирование компонентного состава чаще всего носит смыслоразличительный характер.
Коммуникемам-единствам также присуща структурная целостность, связанная с отсутствием у них определяемой синтаксической схемы, а также в лексической непроницаемости и нераспространяемости. Следует отметить, что коммуникемы-единства обладают большими возможностями в плане расширения (варьирования) своей структуры за счет факультативных компонентов, что свидетельствует о чуть меньшей степени их нечленимости по сравнению с коммуникемами-сращениями. Подобные компоненты, как правило, способствуют усилению значения коммуни-кемы или уточнению отдельных аспектов конситуации и т.п., например, <Ну,> А как же <иначе>!, Вот так фунт <с походом>!, <Ну и [вот <так>, во <так>, ох <и>]> Дела(-о)!, Ещё бы <нет>!, Матушки <мои>!, <И> Никаких <гвоздей>!, <Вот ещё> Новое дело!, Ну, батенька(,) <вы [ты]мой>!, <О [ах, ох, ух, эх]> <ты> Чёрт! и др.: - Церковь есть? - А как же, есть. /М. Шолохов. Тихий Дон/; - Вы обижаетесь на него и осуждаете его. - Конечно, а как же иначе, ведь он же ничего не хочет делать. /С. Лазарев. Диагностика кармы. Книга вторая. Чистая карма/.
Семантическая целостность коммуникем-единств также проявляется в наличии обобщенного фразеосинтаксического значения, представляющего собой не сумму значений отдельных лексико-синтаксических компонентов, а присуще всей языковой единице в целом, несмотря на ее мотивированность (коммуникемы-единства переосмыслены в целом). Например: - Мать родная, да ведь это парнишка!.. -Неужто ухлопали?... («выражение удивления, испуга, неодобрения и т.п.») /М. Шолохов. Нахалёнок/.
Их значение в меньшей степени (чем у коммуникем-сращений) является независимым от варьирования отдельных структурных элементов коммуникемы.
Коммуникемы-единства обладают свойством идиоматичности. Их значение мотивировано соответствующей производящей единицей, однако не представляет собой суммы значений отдельных лексических компонентов, входящих в структуру коммуникемы. Например: [Фоменко:] Да, брат... Совсем старики стали... [Полина:] А сам всё на молоденьких заглядывается. [Фоменко:] Где уж нам... Это вы всё с молодыми соревнуетесь. («отрицание + разочарование, сожаление, неодобрение...») /А. Симонов. Девушки-красавицы/; Ср.: - Сапоги шьёшь, а сам в опорках. - Уж где нам сапоги носить! («нам сапоги не носить + сожаление, досада, разочарование...») /И. Бунин. Деревня/. Коммуникема Где нам! («выражение отрицания, несогласия, сомнения, иногда в сочетании с категоричностью, иронией, досадой, сожалением и т.п.».) образована на основе фразеосинтаксической схемы «Где + <уж> + там [мне, тебе, ему, ей, нам, вам, им] + V!», выражающей общее фразеосинтаксиче-
ское значение «категорического отрицания в сочетании с разнообразными эмоциями». Сравните: А сам всё на молоденьких заглядывается. [Фоменко:] Где уж нам на молоденьких заглядываться!.. («я не заглядываюсь на молоденьких + разочарование, сожаление, неодобрение...»). В результате «обобщения» (редукции) под воздействием принципа экономии, активно действующего в устно-разговорной диалогической речи, формы и содержания данной фразеосхемы образуется соответствующая коммуникема. Последняя уже не способна выражать диктумную составляющую фразеосхемы («я не заглядываюсь на молоденьких.»), однако сохраняет за собой способность выражать модусную пропозицию своей производящей синтаксической конструкции «отрицание, разочарование, сожаление, неодобрение.» (диктумное значение редуцируется до одной семы «отрицания»). Однако данное значение коммуникемы, как уже было отмечено, не выводится из суммы значений лексических компонентов где и нам, входящих в ее структуру (значение отрицания, а также эмоционально-экспрессивные семы отсутствуют в первичном лексическом значении данных слов). Таким образом, идиоматичным в содержании коммуникем-единств является, прежде всего, их категориальное (основное) значение, а также дополнительное, эмоционально-оценочное.
Идиоматичным компонентом в содержании коммуникем-единств может являться и функциональное значение, что существенно отличает их от коммуникем-сращений, например, А как же!, Что <ещё> за новости(-ь)!, Ещё [ишо] чего <не хватало [не доставало, недоставало]>!, Какое(-ая, -ой, -ие) там [тут] <ещё>!, Какой [кой] чёрт [бес, дьявол, пёс, шут, хрен, ...]!, Куда [какой] к чёрту!, Куда там!, Что за чёрт [чертовщина, дьявол, хрен, шут, ...]!: - Может я схожу к директору-то, попрошу?.. - заговорила мать. Иван брился. - Ещё чего! В ноги упади - он доволен будет. /В. Шукшин. В профиль и анфас/; Ср.: - Может я схожу к директору-то, попрошу?.. - ... - Ещё чего ты можешь сделать?! В ноги упади - он доволен будет («не делай подобных глупостей.»); Ср.: - Может я схожу к директору-то, попрошу?.. - ... - Ещё чего ты можешь сделать? - Ну, еще могу отца попросить сходить.
Формирование подобных коммуникем происходит, как правило, в два этапа: на первом этапе образуется фразеосхема на основе простого вопросительного предложения, на втором - коммуникема. В связи многоэтапностью образования ком-муникемы вопросительная интонация меняется на повествовательную (восклицательную). Это существенно отличает коммуникемы-единства от коммуникем-сочетаний, сформированных на основе вопросительных предложений, так как у последних вопросительная интонация сохраняется.
Стилистическое значение у коммуникем-единств также является идиоматичным (как и у коммуникем-сращений). Оно мотивировано производящей языковой единицей, однако формально не выражено в составе коммуникемы, например: Бим попробовал подпрыгнуть, но упал. Куда там! /Г. Троепольский. Белый Бим Чёрное ухо/; - Подумаешь, станция! Прицепили на курятник спасательный круг и вообразили, что станция! /А. Рыбаков. Бронзовая птица/.
Свойство идиоматичности традиционно подтверждается наличием фактов формальной или смысловой алогичности (ненормативности). Чаще всего явления аграмматизма встречаются у коммуникем-единств, сформированных на основе фразеосхем, некоторые из которых уже сами по себе имеют признаки нарушения правил грамматического оформления высказывания в связи со своим нечленимым
статусом, например: Какое(-ая, -ой, -ие) там [тут] <ещё>!, Когда же нет!, Куда [какой] к чёрту!, Куда(-ы) там <ни> на фиг!, <Вот> Тоже мне <, понимаешь>! и др.
В других случаях это бывает связано с повышением степени нечленимости отдельных коммуникем, в которых одна из лексем с конкретным первичным смысловым наполнением замещается лексемой, имеющей в системе языка более абстрактное (обобщенное) значение, например: Вот так как!. Вот так вот!. Вот так ну!, Вот так [тебе, те]раз!, Вот так так!, Вот тебе на!, Вот это [так] да!, Да и ну!; Ср.: Вот так история <с географией>!, Вот так [тебе, те] клюква!, Вот так [тебе, те] <и> петрушка!; Ср.: «Вот [от (прост.)] + так [это, уж, ведь] + N [V, Adj, Adv, ...]!»; «Вот [от (прост.)] + <так [это, уж, ведь]> + N [V, Adj, Adv,...]!» 1. Выражает положит. оценку предмета речи в сочет. с удивлением, восхищением, одобрением и т.п. - Ребята, вот так пушка! - Да!... - Уж оченно, сейчас умереть, большая!... /И. Горбунов. У пушки/; 2. Выражает негат. оценку предмета речи, его оценку как несоответствующего реальному положению дел в сочет. с удивлением, возмущением, неодобрением и т.п. - В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! /Л. Толстой. Война и мир/.
Другая причина появления аграмматичных явлений в составе коммуникем-единств связана с существенными структурными трансформациями, которые претерпевает коммуникема в процессе своего формирования, например: Куда ни шло!, Право на борт!, Чёрта ли!, Что так то так! и др.
Отмечены и случаи нарушения логики смысловой организации коммуникем-единств, которые обнаруживаются при попытке их первичного прочтения, например: Здрасьте до свидания(-ья)!, Твой [его] черт [шут] старше!, Сукин сын камаринский мужик! и др.
В отличие от коммуникем-сращений среди коммуникем-единств отмечено большее количество случаев нарушения правил грамматики при их организации, чем логики и семантики. Это обусловлено тем, что, во-первых, как уже было отмечено, некоторые из этих нарушений унаследованы коммуникемами от производящей основы, представляющей собой нечленимое синтаксическое построение, во-вторых (и это главная причина) - наличием внутренней формы, которая чаще всего организована в соответствии с традиционными правилами грамматики и семантики. Наличие внутренней формы не позволяет вносить большие корректировки в содержание производящей основы в связи с его неактуальностью. А существенные структурные трансформации, которые, как правило, сопровождают процесс формирования коммуникем-единств, приводят к появлению нарушений их плана выражения.
Итак, коммуникемы-единства обладают чуть меньшей степенью нечленимости, чем коммуникемы-сращения. Это обусловлено, прежде всего, их мотивированностью (наличием внутренней формы). Именно внутренняя форма (а точнее системные свойства языковых единиц, структурирующих и мотивирующих коммуникему) предопределяет чуть большую степень варьируемости (лексической, грамматической и структурной) коммуникем-единств. Благодаря внутренней форме набор идиоматичных признаков у коммуникем-единств шире, чем у коммуникем-сращений (хотя степень идиоматичности ниже). У них, кроме категориального, эмоционально-экспрессивного и стилистического значений, невыводимым оказывается и значение функциональное (вопросительные по форме предложения выражают повествова-
тельное (восклицательное) значение и оформляются невопросительной интонацией).
Коммуникемы-единства обладают более высоким потенциалом экспрессивности, чем коммуникемы-сращения. Это также обусловлено наличием у них внутренней формы, которая часто связана с экспрессивными синтаксическими конструкциями, выступающими в качестве производящей базы коммуникем. Этот факт коррелирует со спецификой разговорной речи, в которой абсолютно преобладают устойчивые обороты с активной внутренней формой. Внутренняя форма неотступно следует за высказыванием, обеспечивая его дополнительными смысловыми оттенками и наслоениями, возникающими в результате ассоциаций и контраста между первичным и вторичным значениями.
Высокая экспрессивность коммуникем-единств также детерминирована и другими факторами, которые присущи и коммуникемам-сращениям: лексическими (собственно лексическими, собственно семантическими, лексико-семантическими), грамматическими (морфологические, словообразовательные, синтаксические), стилистическими, а также их комбинациями. При этом доминируют здесь лексические и грамматические средства и отсутствуют фонетические, что также дифференцирует данные два разряда коммуникем.
