CC BY
23
О. В. АКБАЕВА
(Южный Федеральный Университет, г. Ростов-на-Дону, Россия)
УДК 8П.ШЛ'373:8П.Ш.Г38 ББК Ш141.12-36+Ш141.12-55
ФРАЗЕОСХЕМА «Ну не + СИСТЕМНЫЕ И РЕЧЕВЫЕ СВОЙСТВА
Аннотация: Данная статья посвящена описанию системных и функциональных свойства фразеосхем с опорным компонентом, репрезентированным сочетанием ну не, включающим в свой состав междометие и усилительный союз. Актуальность исследования обусловлена неизученностью данного объектного пространства, а также высокой его значимостью для практики коммуникации. Установлено, что данная фразеосхема характеризуется наличием таких признаков фразеологизации, как воспроизводимость, структурно-семантическая устойчивость и целостность, идиоматичность, экспрессивность и разговорная стилистическая маркированность. Автор доказывает, что фразеосхема «Ну не + N !» является производной, обладает всеми фразеологическими признаками и представляет собой ресурс экспрессивного синтаксиса. Фразеосхема с опорным компонентом ну не достаточно частотна и эффективна в процессе коммуникации, придает ему непринужденный характер.
Ключевые слова: синтаксическая фразеология; фразеосинтаксическая схема; фразеологическая подсистема; русский язык, идиоматичность, неполно-знаменательность, энантиосемия.
Фразеосинтаксические схемы (далее - фразеосхемы) активно применяются в практике разговорной коммуникации. Это обусловлено целым рядом специфических свойств, в первую очередь, фразеологичностью. Активно фразеосхемы стали изучаться с середины XX века. К ключевым работам по синтаксической фразеологии можно отнести труды В.Л. Архангельского, Н.М. Шанского, Н.Ю. Шведовой, Д.Н. Шмелева, А.В. Меликян, В.Ю. Меликяна и некоторых других учёных.
В настоящей статье под фразеосхемой понимается «коммуникативная предикативная единица синтаксиса, представляющая собой определяемую и воспроизводимую несвободную синтаксическую схему, характеризующаяся наличием диктумной и модус-ной пропозиций (значений), выражающая суждение или побуждение, обладающая грамматической и лексической частичной
нечленимостью, ограниченной проницаемостью и распространяемостью и выполняющая в речи экспрессивную функцию. Структурная модель фразеосхемы предполагает наличие двух обязательных компонентов: первый из них является неизменяемым (опорным) как в лексическом, так и в грамматическом аспектах, второй - изменяемым, т.е. лексически свободно варьируемым, а грамматически устойчивым» [Меликян 2014: 12].
Фразеосхемы являются самостоятельным классом синтаксических фразеологических единиц [Меликян 2010]. По характеру опорного компонента они делятся на несколько групп: с опорным компонентом, выраженным наречием (вопросительным и невопросительным), местоименным словом, частицей, междометием, предлогом, полнознаменательным словом и союзом [Меликян 2014: 12].
В данной статье будут проанализированы системные и функциональные свойства фразеосхемы с опорным компонентом, репрезентированным сочетанием ну не, включающим в свой состав междометие и усилительный союз.
Фразеосхема «Ну не + N1!» является моносемичной и выражает следующее значение:
1) «утверждение факта, о котором формально спрашивается; в сочетании с высокой степенью уверенности и различными эмоциями», например:
- Ты их бьёшь, а они лезут, как вредная черепашка на хлеб... Ну не гады? (М. Шолохов. Они сражались за Родину).
Фразеосхема «Ну не + N1!» является производной. Она образовалась на основе простого вопросительного предложения, например:
- Такой шанс упустить! Ну не глупо, скажи мне? - Да, глупо получилось. (Из разг. речи).
Данная фразеосхема сформирована на основе общего вопроса, который, как известно, предполагает краткий ответ: «да» или «нет». Такую этимологическую модель можно назвать энантио-семической. Фразеосхема образована на основе переосмысления значения высказывания на противоположное. Этому способствует следующая за вопросом реплика-реакция, которая содержит ответ на данный вопрос. В тех случаях, когда ответ очеви-
ден, возможно опущение ответа и наделение вопросительного высказывания сразу обеими функциями: вопросительной и реактивной. Такие предложения получили название «риторический вопрос».
Энантиосемическая модель формирования фразеосхемы обусловила наличие лишь одного значения у фразеосхемы. Семантическая категория энантиосемии предполагает противопоставление двух значений. В данном случае отрицательное значение представлено в производящем вопросительном предложении. А отрицательное - в производной фразеосхеме. Третий компонент в данной схеме не предусмотрен, а потому фразеосхема моно-семична.
В составе производящего предложения часто используется и усилительная частица ну, способствующая интенсификации предмета речи и акцентированию внимания на нём.
«Ну, частица. 4. усилительная. Употребляется для придания высказыванию большей силы, выразительности, подчеркивает значение того или другого слова. - Ведь это всё неправда? ... -Ну, конечно, неправда, - ответила Екатерина Дмитриевна, устало закрывая глаза. А. Толстой, Сёстры» [Словарь русского языка 1985:15].
Если в исходном предложении частица ну является переменным (факультативным компонентом), то во фразеосхеме она стала обязательным структурным компонентом фразеосхемы.
Обязательный неизменяемый компонент ну не фразеосхемы «Ну не + N1!» является составным. Он репрезентирован сочетанием двух частиц. Частица ну выражает значение «усиления», а частица не - значение «отрицания». В связи с тем, что фразеос-хема построена по энантиосемической модели («отрицание» ^ «утверждение»), следует признать основным компонентом частицу не. Исходное лексико-семантическое значение опорного компонента актуально. Парадигматическими свойствами он не обладает по причине неполнознаменательности составляющих его лексем. Например:
- Не подходите ко мне! - Ну не дурёха?! Чего боишься? (И. Гончаров).
Обязательный изменяемый компонент является простым. Он
имеет дефектную лексико-грамматическую парадигму, т.к. представлен только именем существительным, именем прилагательным и наречием. Анализ языкового материала показал, что доминирует здесь имя существительное. Например:
[Дикой:] Провались ты! Я с тобой и говорить-то не хочу! Ну не иезуит! Вот навязался. (А. Островский. Гроза);
У него в голове было своё царство цифр в образах: [...] все фигуры ... рисовались то знакомыми людьми, то походили на разных животных. - Ну не пустой ли малый! - воскликнул учитель. (И. Гончаров. Обрыв).
Морфологическая парадигма обязательного изменяемого компонента нулевая: допускается лишь форма именительного падежа именных частей речи. Например:
- Бей его! - вдруг крикнул кто-то. И не успел Рыжик опомниться, как слетел с ног от удара, полученного в затылок. - Ну не подлец! - прошептал сосед Саньки и нагнулся к нему. (А. Свирский. Рыжик).
Обязательный изменяемый компонент лексически свободно варьируем. При этом доминируют лексемы с номинативно-характеризующим значением. Например:
[Аграфена Кондратьевна:] Ишь ты! Не уморилась! Ну не юла?! (А. Островский. Свои люди - сочтёмся);
- А помнишь, Антип, как ты меня в город на ярмарку возил? - Ну не дурак ты! (В. Шукшин. Рассказы);
- А мой отец подвернулся под горячую руку. - Да почему? -Специально дождался меня у магазина. Ну не подхалим! (В. Шукшин. Обида);
Савелий недоверчиво поглядел на жену, потянулся губами к лампочке, но тотчас же спохватился и всплеснул руками. - Ну не хитрость ли бесовская? - воскликнул он. - А? Ну ли какая тварь хитрее бабьего роду? (А. Чехов. Ведьма).
Порядок следования обязательных компонентов во фразеос-хеме «Ну не + N1!» необратим, поэтому она синтаксической парадигмой не обладает. Это обусловлено утратой синтаксических отношений между синтаксическими элементами модели предложения. Например:
- А что, бомбят уже? - спросил мужик. - Ну не дурак!
Пойди простись лучше. (В. Беляев. Старая крепость).
В структуре данной фразеосхемы выявлен один факультативный компонент (ли), который занимает исключительно постпозицию по отношению к обязательному изменяемому компоненту: «Ну(,) не + N1 [Adjl, Adv] + <ли>(?)!». Например:
Миллионер взял Ивана под руку и повёл из избы. - Ну не паразит ли? - Всё изумлялся Иван. (В. Шукшин. Рассказы).
Факультативный компонент в системе языка имеет следующее значение:
«Ли и Ль. I. частица (ставится всегда после того слова, к которому относится). 1. вопросительная. Употребляется в прямом вопросе для усиления вопросительного характера предложения. - Скажите, где конь мой ретивый. Здоров ли? Всё так же ль легок его бег? Пушкин. Песнь о вещем Олеге» [Словарь русского языка 1985:15]. Таким образом, кроме усилительной частицы ну, в данной фразеосхеме используется ещё один интенсификатор прагматического потенциала высказывания. Значение данных модальных средств (ну, не, ли) в полной мере коррелирует между собой.
Фразеосхема «Ну не + N1!» может распространяться за счёт других членов предложения. Однако подобное варьирование её структуры используется коммуникантами крайне редко. Типичным распространителем является фраза после этого. Например:
- Фёдор целую банку малины съесть может! - Ну не молодец он! Малина очень полезная, - ответила Светлана. (А. Гайдар. Голубая чаша);
- Они же сами кругом виноватые! Ты гляди-ка, посадить человека, а самой тут... Ну, не зараза она после этого! (В. Шукшин. Страдания молодого Ваганова);
- Дошло, батя. Шутить мне сейчас-то не хочется. - Ну не бесстыдник ты после этого! (В. Шукшин. Рассказы);
- Ну не дурак после этого! - проговорил Димка и не сказал больше ничего. (А. Гайдар. Р.В.С.).
Ограничения в плане распространения обусловлены непол-нознаменательностью лексем, представленных в опорном и факультативном компонентах, которые, как известно, не обладают набором морфологических форм. В силу того, что русский язык
является синтетическим, использование аналитических форм согласования крайне ограничено.
На основе данной фразеосхемы сформировано две коммуни-кемы:
«Ну не + ... ?!; Ну не ёлки-палки [едрёна бабушка, ё-моё, тётка его за ногу, чёрт побери, ...]?! Выражение возмущения, негодования, досады, разочарования и т.п. - Не нелегкая ли меня за язык дернула? - говорил я сам себе, -и в своем ли я был уме и разуме. (А. Болотов. Записки).
Ф строится по модели ритор. вопроса «Ну не + коммунике-ма (эмоц.-оцен.)?!»; приобретает семантические и стилевые черты соответствующей коммуникемы.
Ну не чёрт [леший, шут, лукавый, пёс, прах, хрен, нелёгкая, ...] ли меня [тебя, вас, его, её, нас, их] <за язык> дёрнул (-а) ?!; Ну не чёрт [леший, шут, лукавый, пёс, прах, хрен, нелёгкая, ...] ли меня [тебя, вас, его, её, нас, их] попутал(-а)?! См. Чёрт [леший, шут, лукавый, пёс, прах, хрен, нелёгкая, ...] дёрнул(-а) меня [тебя, вас, его, её, нас, их] <за язык>!; Чёрт [леший, шут, лукавый, пёс, прах, хрен, нелёгкая, ...] попутал(-а) меня [тебя, вас, его, её, нас, их]!» [Меликян 2013: 11].
Продуктивной в данном аспекте является и фразеосхема «Ну [ах, ох, эх, ух, уж](,) + <и> + Nj [V finit, Adjj, Adv, Pronj] +
<же>!». Вероятно, это обусловлено обобщенным характером значения опорных компонентов, репрезентированных неполно-знаменательными частями речи. Это коррелирует с основным принципом построения коммуникем, который связан с обобщением семантики производных языковых единиц.
Сходной с данной фразеосхемой является и сочетаемость с другими высказываниями в тексте, которая носит преимущественно семантический характер. При этом фразеосхема взаимодействует с контекстуальным окружением на основе общности субъективно-модального компонента значения. Например:
- Одолели татар-то? - Ну не дурак! Одолели... Своих под Перекопом тысяч двадцать уложили... (А. Толстой. Пётр Первый);
... Врач пожал плечами и сказал певучим тенором: - Ну и дурак! Ну не дурак? ... дурак этакой, ведь нога пропадёт! (А. Че-
хов. Беглец);
- С кем я имею честь говорить? - спросил он его. - С кем говоришь?! Ну не скотина! Знать надо. (А. Чехов. Шведская спичка);
- Не знаешь ли, тётушка, чьи там могилки? - Знаю! Как же! Всегда интересовалась..., ну не дурак! (Н. Помяловский. Мещанское счастье).
Фразеосхема «Ну не + N1!» характеризуется наличием таких признаков фразеологизации, как воспроизводимость, структурно-семантическая устойчивость и целостность, идиоматичность, экспрессивность и разговорная стилистическая маркированность.
Рассмотрим лишь специфический признак, который отличает её от других фразеосхем, - признак идиоматичности.
Идиоматичность описываемой фразеосхемы проявляется в невыводимости элементов фразеосинтаксического значения и некоторых других. Например:
- Как же вы, дядюшка, не опасаетесь за себя? Стало быть и ваша невеста ... надует вас? - Ну не дурак?! - возразил старик. («Дурак + удивление, неодобрение, возмущение и т.п.») (И. Гончаров. Обыкновенная история).
В данном примере идиоматичным является значение «утверждения», «интенсивности» («высокой степени уверенности выражаемого утверждения») и «экспрессивности». Экспрессивность детерминирована, в том числе асимметрией формы и содержания по знаку: форма отрицательная, а содержание утвердительное. Идиоматично и наполнение модусной пропозиции («удивление, неодобрение, возмущение и т.п.»), а также «син-таксема», т.к. высказывание по форме является вопросительным (нефразеологизированным), а по коммуникативной функции повествовательным утвердительным (фразеосхема).
«Разговорная стилема» заимствована фразеосхемой из производящего предложения, а потому к идиоматичным компонентам не относится.
Таким образом, фразеосхема «Ну не + N1!» обладает всеми фразеологическими признаками и представляет собой полноценный ресурс экспрессивного синтаксиса. Она является важ-
ным средством речевой коммуникации и способна реализовать самые разнообразные авторские интенции.
ЛИТЕРАТУРА
Архангельский В.Л. Устойчивые фразы в современном русском языке. -Ростов н/Д, 1964.
Меликян А.В. Этимология фразеосхем испанского языка // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. 2009. №3.
Меликян А.В. К проблеме фразеологизации синтаксических конструкций (на материале испанского языка) // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. 2011. №3.
Меликян В.Ю. К проблеме грамматической и словообразовательной парадигмы коммуникем // Вопр. языкознания. 1999. №6.
Меликян В.Ю. Синтаксические фразеологические единицы русского языка // Русский язык в школе. 2010. №11.
Меликян В.Ю. Лингвокреативная функция языка как проявление фундаментальных законов универсума (на примере фразеосхем русского языка) // Вопросы филологии. 2011. №2.
Меликян В.Ю. Классификация русских коммуникем по степени фразеоло-гизации // Русский язык в школе. 2012. № 4.
Меликян В.Ю. Стереолингвистика (теория речевого стандарта) как раздел языкознания // Современный русский язык: актуальные вопросы теории и методики преподавания: Монография. - Ростов н/Д: Дониздат, 2012.
Меликян В.Ю. Синтаксический фразеологический словарь русского языка. [Электронный ресурс] - М.: Флинта: Наука, 2013.
Меликян В.Ю. Синтаксическая фразеология русского языка. [Электронный ресурс] Учебное пособие для магистрантов, аспирантов и докторантов. - М.: Флинта: Наука, 2013.
Меликян В.Ю. Современный русский язык. Синтаксическая фразеология. Учебное пособие для студентов. - М.: Флинта: Наука, 2014.
Меликян В.Ю., Вакуленко Д.А. Фразеосинтаксические схемы с опорным компонентом-союзом: язык и речь // Русский язык в школе. 2015. № 3.
Русская грамматика / Гл. ред. Н.Ю. Шведова. Т.1. - М., 1980.
Словарь русского языка: в 4 т. / под ред. А.П. Евгеньевой. - М., 1981-1985.
Шанский Н.М. Фразеология русского языка. - М., 1969.
Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. - М.: АН СССР, 1960.
Шмелев Д.Н. Синтаксически связанные конструкции-фразеосхемы // Синтаксическая членимость высказывания в современном русском языке. - М., 1976.
© Акбаева О. В., 2016
