CC BY
67
УДК 070; 81.42
DOI: 10.24411/2070-0695-2020-10315
Е. В. Выровцева
Санкт-Петербургский государственный университет,
Санкт-Петербург Д. М. Иванова
Санкт-Петербургский государственный университет,
Санкт-Петербург
КОММЕНТАТОР КАК СУБЪЕКТ РЕЧЕВОЙ КОММУНИКАЦИИ: ЛИНГВОКУЛЬТУРНЫЕ ТИПЫ
В статье исследуется проблема формирования и функционирования лингвокультурных типов комментаторов в современных интернет-изданиях. На основе теории лингвокультурных типажей были выделены такие типы комментаторов, как «знаток», «тролль» (подтипы «псевдознаток», «смутьян», «граммар наци»), «оппозиционер» (в том числе «скептик»), «флудер», «архивариус». Результаты контент-анализа комментариев TJoumal позволили охарактеризовать языковые средства, определяющие тот или иной лингвокультурный тип.
Ключевые слова: лингвокультурный тип, комментарий, интернет-медиа, медиадискурс.
Введение
Новые медиа и «публицистика 2.0» сделали комментирование журналистских материалов на сайтах СМИ «полноправной частью коммуникационного поля» [10. С. 225], а полноправными участниками публичного дискурса стали комментаторы, которые, благодаря цифровым технологиям, быстро меняют позицию - адресата на адресанта, реципиента на автора, и «готовы взять часть производства информации на себя» [21. С. 177]. По справедливому замечанию
A. С. Круглова, пользователь не может редактировать текст напрямую, но способен при помощи содержательных наращений, то есть комментариев, лайков, репостов, воздействовать на эмоционально-оценочный фон сообщения [13. С. 10]. Этим объясняется внимание к феномену комментирования в современных исследованиях [23; 25].
Аудитория цифровых медиа переходит от пассивного потребления к формам соавторства, что позволяет реализовать интерактивность как одно из основных свойств современных массмедиа. Развитие комментирования и закрепление его как обязательного компонента новых медиа делает актуальными проблемы формирования лингвокультурных типов комментаторов и появления новых речевых жанров [17. С. 374-378]. Интернет-комментарий обладает широким функциональным потенциалом: пользователь реализует не только потребность в выражении личного мнения, но и создает коммуникативную роль. Предложенная в статье классификация ролей комментаторов опирается на теорию лингвокультурных типажей (ЛКТ) - сейчас динамично развивающееся направление исследований [3; 4; 7; 14; 20]. Таким образом, понятие «лингвокультурный тип» основано на термине «лингвокультурный типаж», который используется в психолингвистике и аксиологической лингвистике [15]. Эту теорию активно разрабатывал
B. И. Карасик, предложивший такое определение ЛКТ: «обобщенные узнаваемые представители определенных групп общества, поведение которых воплощает в себе нормы лингвокультуры в целом и оказывает влияние на поведение всех представителей общества» [11. С. 83]. Лингвокультурный тип создается языковыми средствами, которые индивид отбирает и использует для того, чтобы быть понятым или же преследуя другие ситуативные цели, к которым можно отнести, к примеру, троллинг, по мнению Л. Р. Дускаевой и Ю. М. Коняевой, он является «присущей сетевому общению и не выходящей за его рамки анонимной речевой стратегией, целью которой является разрушение коммуникации посредством провокативных действий» [8. С. 86]. Определение лингвокультурных типов комментаторов позволяет охарактеризовать: коммуникативные роли участников коммуникации, позицию адресата, становящегося адресантом, дополнительные смыслы и реакции, которые комментарий вносит в журналистский текст.
Заметим, что лингвокультурные типы комментаторов в СМИ могут существовать только в условиях функционирования так называемых новых (цифровых) медиа, которые отличаются четырьмя ключевыми взаимосвязанными процессами - конвергенцией, дигитализацией, интерактивностью, принадлежностью к сетевому пространству: «новыми медиа следует называть высокотехнологичные интерактивные интернет-медиа, обладающие потенциалом гипермедийности и мобильного доступа к контенту» [18. С. 44]. Не менее значимо в контексте исследования, что новые медиа, к которым относится и выбранное объектом анализа издание ТТошпа1, уже превратились в «полноценную индустрию с собственным рынком, профессионалами и сегментацией» [19. С. 184].
Представленный в книге «Сетевые СМИ российского мегаполиса» [21] портрет «сетевого пользователя» позволяет выделить такие его черты: активность, желание производить часть информации самостоятельно, стремление к объединению в сообщества, отсутствие привязанности к конкретному изданию. Характеристика виртуальных лингвокультурных типов лишена описаний внешних признаков, однако в интернет-дискурсе существуют дополнительные индикаторы участника коммуникации, которые могут быть учтены при определении лингвокультурного типа. Например, при общении как в социальныхсетях, так и в комментариях или на форумах, коммуникант использует «ник», «аватар», иногда «статус», которые формируют образ собеседника. Помимо этих характеристик, виртуальная среда расширяет коммуникативный потенциал посредством эмодзи, стикеров, а также аудио- и видеофайлов, изображений и т. п. Частотность, уместность и характер использования этих возможностей в интернет-коммуникации также можно отнести к признакам, определяющим и отличающим тот или иной лингвокультурный тип.
Ввиду полифункциональности термина «лингвокультурный типаж», выраженной его тесной связью с социологией, психологией, этнографией, его использование для характеристики комментаторов онлайн-издания видится избыточным и неточным. Отсюда возникает потребность во введении определения «лингвокультурный тип комментатора», которое, при очевидной связи с теорией лингвокультурных типажей, не так зависимо от психологических и этнографических конструктов.
Общие смысловые характеристики ЛКТ сформулированы В. И. Карасиком: типизируемость, значимость для культуры, наличие ценностной составляющей, существование прототипа, осуществление описания при помощи социолингвистического и лингвокультурного анализа, возможность карикатурного изображения ЛКТ [12]. Не все из перечисленных критериев можно использовать при определении лингвокультурных типов комментаторов в онлайн-издании, поэтому акцент исследования смещен на анализ речевых особенностей и лингвистических аспектов. Под лингвокультурным типом мы предлагаем понимать обобщенный портрет представителя группы носителей языка, принадлежащих к одному культурному пространству, которых отличают схожие модели и элементы коммуникативного поведения, выражающиеся в вербальных средствах общения, а также интенции, оказывающие влияние на систему языковых средств.
Методика анализа
При определении лингвокультурных типов комментаторов в издании ТТоита1 использовались нарративный и описательно-аналитический методы. Для разработки концепции лингвокультурных типов был применен типологический метод. Основным методом стал контент-анализ языковых единиц, свойственных лингвокультурным типам, встречающимся в комментариях на сайте интернет-журнала ТТоигпа1 (https://tjournal.ru/). Комментарии были отобраны с помощью метода сплошной выборки в публикациях, отличающихся наиболее эффективным вовлечением пользователей и включенных в еженедельную подборку «Лучшие материалы недели». Также были применены методы лингвистических исследований -динамические и объяснительные описания.
Хронологические рамки исследования - с 10 марта по 7 апреля 2020 года. В среднем, материал, опубликованный на сайте, собирает 150 комментариев за месяц. Всего было проанализировано 6482 комментария к 39 публикациям.
Результаты исследования
Выделенные Е. М. Дубровской [7. С. 364] тематические признаки лингвокультурных типажей рассмотрены нами как набор речевых интенций и моделей коммуникативного поведения.
Результаты применения классификационных признаков к обозначенными коммуникативными ролями представлены в табл. 1.
Таблица 1
Признак ЛКТ Коммуникативные роли Кол-во
Профессия судья, представитель власти, распорядитель 3
Хобби организатор развлечений 1
Склад ума славный парень, простак, законопослушный, благожелатель, искатель справедливости, дурачок, растяпа, жертва, нахал, контролер, старший товарищ, советчик, все знающий 12
Стереотип супермен, ловелас, маленький человек, кавалер, приезжий (не местный), знаменитость, доминант, бунтарь, хозяин положения, красавец, бывалый, всемогущий, больной 11
Концепт надежный человек, сознательный человек, разоблачитель, неимущий, калека, заботливый человек, крутой, наказатель порока, родитель, взрослый, ребенок, беспомощный, неопытный, доброхот 15
Невозможно отнести ни к одному типу истец, ответчик, бдительный, перегруженный, готовый еще подумать, требующий справедливости, доверяющий сокровенное, нуждающийся в помощи, терпеливый, проситель, требователь, ищущий совета, лучше других информированный, озабоченный, очень занятой, секретоноситель, все понимающий, готовый помочь, преследователь, несчастный, подконтрольная личность, гонимый, воспитанный, антисплетник 24
Всего удалось найти соответствия для 42 из 66 предложенных И. А. Стерниным [22. С. 74] коммуникативных ролей:
^ 15 были определены как концепт, то есть характеризовались отсутствием конкретной модальной личности;
^ 12 указывали на «склад ума»: черты характера, особенности воспитания, самопрезентация, образ жизни, модель поведения;
^ 11 представляют собой стереотип, то есть устойчивый образ;
^ 3 указывают на род занятий и профессиональные характеристики;
^ 1 - хобби: досуг и формы его проведения.
Для таких групп как неявный прецедент, прототип, территориально-ориентированный концепт и исторический персонаж соответствий не удалось найти. Можно предположить, что это связано с отсутствием связи коммуникативных ролей с этнографическими признаками, а также необязательностью существования прототипа как основополагающей характеристики роли. Как коммуникативные роли, так и лингвокультурные типажи обусловлены коммуникативным поведением индивида. С этой позиции интерес представляет предложенная Т. А. Бочаровой [4] классификация статусов и ролей участников виртуального дискурса:
^ знаток - эксперт в определенной теме, делящийся своими знаниями и опытом;
^ псевдознаток - некомпетентный в теме актор, который хочет убедить всех в обратном;
^ оппозиционер - тот, кто активно выражает альтернативную точку зрения;
^ дуэлянты - двое участников обсуждения, выясняющих отношения;
^ грамотей зациклен на грамотности других, может агрессивно указывать на ошибки или использовать их как аргументы при оценке некомпетентности собеседников;
^ провокатор, он же тролль, проявляет агрессию ради развлечения или разрушения коммуникации;
^ архивариус ищет пробелы в логике и аргументации собеседника, используя его предыдущие сообщения;
^ флудер - создатель информационного шума, часто появляющийся в различных обсуждениях;
^ смутьян настроен против администрации сайта, его цель - спровоцировать внутренние «политические» скандалы.
Данная классификация стала основанием для выделения лингвокультурных типов комментаторов в TJoumal: «знаток», «тролль» (подтипы «псевдознаток», «смутьян», «граммар наци»), «оппозиционер» (в том числе «скептик»), «флудер», «архивариус».
«Знаток» - это участник коммуникации, обладающий рядом компетенций, которыми он делится с другими людьми в ситуации неформального общения, данная номинация имеет синонимический ряд: эксперт, профессионал, специалист. «Грамотеем», или популярным в 2010 годах обозначением «граммар наци», называют псевдоборца за соблюдение языковой нормы, на самом деле желающего лишь «утверждения себя и унижения оппонента» [9. С. 57]. Речевое поведение «граммар наци» может быть частью стратегии троллинга.
«Тролль» обладает чертами, позволяющими выделить его в отдельную категорию, включающую подтипы. В троллинге способны проявляться две интенции: агрессия, направленная на деструкцию коммуникации, и призыв к игре, «словесной забаве». В качестве обязательных черт стоит выделить «провокативность, агрессивность и переход на личности» [8. С. 87]. Кроме «граммар наци», к разновидностям троллей можно отнести «псевдознатока» и «смутьяна» [4. С. 49].
Типом «оппозиционер» принято обозначать «члена сообщества, имеющего собственное мнение по каждому вопросу, кардинально противоположное мнению большинства» [4. С. 49], выражающего несогласие. К разновидности этого лингвокультурного типа можно отнести «скептика», недоверчиво относящегося к любой информации.
«Флудером», или болтуном, называют комментатора, «сообщения которого не отличаются информативностью, а представляют собой информационный мусор, часто не по теме» [4. С. 50]. Для этого типа характерно использование мемов, то есть «информации, фраз или изображений, часто бессмысленных, спонтанно приобретших популярность в интернет-среде посредством распространения в интернете всеми возможными способами» [1. С. 1]. Мемы, несмотря на комический эффект, могут быть средством обличения.
«Архивариус» как лингвокультурный тип комментатора отличается тем, что в ситуации обсуждения материала пользователь может не только обращаться к предыдущим сообщениям участников коммуникации, но и указывать на нарушение логики в журналистском тексте. Для этого типа свойственно стремление дополнить первоначальный текст ссылками на другие ресурсы, источники и материалы с целью уточнения каких-либо моментов, исправления ошибок или акцентуации внимания участников коммуникации.
Типизация комментаторов TJoumal основана на специфических языковых средствах, которые, являясь индикаторами своеобразия каждого отдельного лингвокультурного типа, позволяют выделить его среди прочих.
Речевым маркером «знатока» является использование профессиональной лексики и терминов: «ТК РФ это кодифицированный закон», «это вариация Окна Овертона», «перейди на гемагглютенин, оттуда вернись на белковые связи», «лучшая деверсификация вложений» и т. д. Для демонстрации компетенций в определенной теме «знаток» использует специальные термины и профессионализмы, которые могут быть не знакомы широкой аудитории, но при этом они служат индикаторами того, что комментатор разбирается в предмете обсуждения: «приход сланцевиков», «является основным действующим ноотропом», «прибыль уходит на операционку и зарплаты». Интенции «знатока» - это не только демонстрация знаний, но и реализация функций советчика и учителя. Для этого используются глаголы пропозициональной установки, выражающие субъективное отношение комментатора к фактам реальной действительности: «предположу, что это из-за массовых походов в магазины», «думаю, если по аптечной тематике смотреть», «полагаю, что их заботит сейчас не столько электоральный вес», «я верю, что в нашей полиции». Основными для определения данного типа являются базовые и модальные предикаты: знать, думать, верить, быть уверенным, убежденным, предполагать и др. Экспертная и профессиональная составляющие типа «знаток» отходят на второй план, так как важна сама интенция: объяснить что-то другим пользователям, открыто продемонстрировать свою точку зрения, доказав, насколько она важна и достойна внимания. Поэтому для комментария характерно использование глаголов в форме повелительного наклонения, побуждение к действию: «пишите куда надо - конвертов не будет», «откажитесь и посмотрите, что будет», «найди себе друга и научи его стричь».
При характеристике «тролля» имеет смысл разделить языковые средства на две группы: «оскорбления» и «насмешки». Обоснованием данного выбора является распространенная среди исследователей [1; 5; 6] типология «троллинга», включающая два вида: «толстый тролль» и «тонкий тролль». Для первого характерны: переход на личности - «слабак, я б с твоей мамкой выложил», «ну и че минусовал, пухлогубый студентишка медучаги?»; ярко выраженная речевая агрессия и, как следствие, использование инвективной лексики - «жалкий тип», «коммуняки», «биомусор», «нищеброд». Все эти языковые средства можно объединить в общую группу «оскорблений», которые и будут характерны для речевого поведения «толстого тролля». «Тонкий тролль» пользуется завуалированными, нередко это обращение к прецедентным феноменам, формам провокации и агрессии - «надо же, две фразы подряд с прописной буквы, теперь понимаю, что чувствовал Пигмалион, пестуя Элизу Дулиттл». Актуализироваться данная стратегия может в форме иронии - «да вы еще и поэтесса», сарказма - «он просто работал и много заработал», шутки - «ты мне предлагаешь взять собаку и поехать гулять там или чтобы у меня собака в квартире срала» и т. д. Для выделения типа выбрано такое коммуникативное действие, как насмешка, которую можно распознать по наличию следующих компонентов: интенция адресанта, связанная с принижением собеседника, преднамеренное желание вызвать чувство обиды и априори негативная оценка.
«Оппозиционер», и его подвид «скептик», в связи со своими коммуникативными интенциями выбирает языковые средства, позволяющие выражать несогласие и сомнение. Особенности рассматриваемых коммуникативных ситуаций актуализируют такие формы, как возражение и несогласие, их можно определить по маркерам: ответ на какую-либо полученную информацию в виде возражения, неприятие позиции собеседника, выражение противоположного мнения [16. С. 292].
Основной характеристикой «флудеров» является использование мемов [2]: «совокупности вербальных и невербальных впечатлений, сгустка культурной информации, облеченного в запоминающуюся, броскую форму и способного к репликации, то есть самовоспроизводству и вирусному размножению» [24. С. 20]. Для мемов свойственны шаблонные фразы, позволяющие при помощи добавления смыслов сделать мем соответствующим контексту: «Астрологи объявили неделю разговоров о Путине», «Кто ты без своего костюма? - Предприниматель, бывший сотрудник ФСБ, двоюродный племянник президента». Другое средство репрезентации типа «флудер» - создание информационного шума внутри обсуждения определенного материала, что подразумевает производство избыточной, бессмысленной или ненужной информации, засоряющей каналы коммуникации. В виртуальной среде это явления можно разделить на «спам» - повторяющиеся рекламные или неинформативные, бессмысленные сообщения, «оффтоп» - отступление от темы обсуждения, и «флуд», который можно назвать «болтовней» на отвлеченные темы, не связанные с заявленной. Мы рассматриваем «флуд» и «оффтоп» как новые аспекты коммуникации, имеющие зачастую личную окрашенность и связанные с интенцией самопрезентации за счет рассказа личной истории, обсуждения своей персоны: «Оффтоп. Утром вернулся после недели в подмосковной больнице. Медсестры между собой обсуждают, что им предложили за 250К поработать в Коммунарке (вместо ЗОК). Смеются и отказываются»; «В раннем малолетстве (не позднее 8-ми лет) мною овладела потребность получить ответ на вопрос "В чем смысл жизни?"».
«Архивариуса» определяет использование в комментарии информации, полученной из предыдущих сообщений или из профиля собеседника, а также обращение к прошлым публикациям или же к словам ньюсмейкеров, упомянутых в тексте. Для этого комментаторы обращаются к разнообразным языковым средствам, указывающим на изменения каких-либо аспектов ситуации, например, темпоральности и локативности: «власть и в 2014 уверяла, что покупать доллары по 36 нет смысла», «Выдержка из первого тома Советской военной энциклопедии 1932 года: "Аннексия - внешне оформленный..."». Также используются технические функции, позволяющие прикреплять к комментарию ссылки на другие материалы или их скриншоты.
В результате проведенного контент-анализа, единицами которого стали индикаторы проявления лингвокультурного типа: термины, пропозициональные предикаты и глаголы повелительного наклонения («знаток»); оскорбления и насмешка («тролль»), выражение несогласия и сомнения («оппозиционер»), мемы и информационный шум («флудер»), ссылка
на предыдущие сообщения («архивариус»), - было определено соотношение лингвокультурных типов комментаторов в ТТоита! (рис. 1).
Рис. 1. Соотношение лингвокультурных типов комментаторов в ТТоита1
Наиболее распространенным типом комментатора в интернет-журнале ТТоита1 является «флудер», который чаще всего (556 случаев из 879) строит свою коммуникацию с другими участниками на основе «оффтопа», «флуда» или «спама», то есть информации, не имеющей прямой связи с материалом-импульсом. Наименее популярным оказался тип «архивариуса». Можно предположить, что это связано со спецификой феномена комментирования, который подразумевает обсуждение журналистского текста, а поиск корректной информации занимает время, это нередко оказывается решающим фактором в ситуации виртуального общения, поскольку в дискуссиях оперативность оказывается важнее, чем аргументация.
«Тролли» чаще используют коммуникативную стратегию, выраженную в насмешках над собеседником (300 случаев из 504). Комментаторы этого типа отдают предпочтение имплицитным формам речевой агрессии: сарказму, иронии, юмору. Авторы комментариев редко выражают несогласие с позицией журналиста и других участников обсуждений, чаще сомневаются в какой-либо полученной информации (132 случая к 224). «Оппозиционеры» используют вопросительные конструкции для выражения сомнения и приглашения к обсуждению «сомнительной» информации других акторов. Для комментариев «оппозиционера» характерно использование модальных частиц, лексем и фраз с семантикой сомнения, такие средства являются и способом ухода от открытого конфликта.
«Знатоки» чаще выражают свою компетентность с помощью пропозициональных предикатов и повелительного наклонения, реже используют термины - самый непопулярный вид языковых средств, указывающих на тип коммуниканта (встречается в комментариях к 26 текстам, при том, что в среднем один речевой индикатор появляется в комментариях к 33 материалам из 39). Возможно, это объясняется разнородным составом участников коммуникации, что затрудняет достижение нужного эффекта при использовании терминов.
Не менее показательным представляется зависимость активности того или иного типа комментатора от темы (были изучены темы политика, экономика и наиболее актуальная -пандемия коронавируса) журналистской публикации (табл. 2).
Таблица 2
~--- Политика Экономика Коронавирус
К 1.1-по публикаций по теме 17 8 18
Кол-во типизированных комментариев 1156 716 1062
Знаток 178 (15%) 108 (15%) 202 (19%)
Тролль 293 (25%) 132 (18%) 206 (19%)
Оппозиционер 167 (15%) 107 (15%) 154 (15%)
Флудер 372 (32%) 314 (43%) 420 (40%)
Архивариус 117 (10%) 55 (7%) 93 (8%)
Процентное соотношение каждого типа и общего количества комментариев показывает, какие темы катализируют проявление определенных стратегий речевого поведения, характерного для лингвокультурного типа. «Тролли», комментирующие политические материалы, часто используют обсценную и инвективную лексику. Подобного рода лексемы употребляются для номинации собеседника с противоположными политическими взглядами: демишиза, кремлядь, ватники. «Флудеров» больше интересуют темы экономики и пандемии, причем «флуд» как информационный шум в ТТ имеет две различных формы: 1) никак не связанная с текстом-импульсом игра слов или смыслов; 2) рассказы о личных историях. Это объясняется тем, что экономические события, освещаемые в рассмотренных материалах (нерабочая неделя, задержка заработной платы, ложный дефицит), как и пандемия, касаются большого количества людей, соответственно, обладают потенциалом дополнения личными историями. Результаты контент-анализа показали, что «информационный шум» встречается в 73 % комментариев лингвокультурного типа «флудер». Большее количество комментариев, содержащих мемы, связано с темой пандемии, что обусловлено экспрессивностью реагирования на связанные с ней события в комментариях.
Выводы
Аудитория массмедиа в современных реалиях все чаще оказывается вовлеченной в процесс производства информации. Потребитель получает право не только создавать собственные сообщения, но и влиять на коммуникативное поле уже существующих. Наиболее ярким проявлением этих тенденций стал феномен комментирования, позволяющий выделять сложившиеся лингвокультурные типы комментаторов. Тип комментатора интересен тем, что позволяет по речевым маркерам и стратегиям вербального поведения увидеть превалирующие интенции актора, установить, какие смыслы он вносит в метатекст журналистского материала. На основе теории лингвокультурных типажей и анализа комментариев интернет-издания ТГошгпа1 было выделено пять лингвокультурных типов, характеризующихся определенными речевыми средствами и моделями поведения.
Каждый тип имеет потенциал воздействия на коммуникативное пространство. «Знаток» способен дополнять и конкретизировать существующую информацию; «тролль» и «флудер» влияют на эмоциональный фон сообщения и могут смещать смысловые акценты, либо выделяя наиболее важные моменты в материале, либо организовывая новое поле обсуждения внутри существующего; «оппозиционер» обращает внимание акторов на спорные положения, вовлекает в дискуссию, развивая коммуникацию; «архивариус» вносит новые смыслы, которые могут служить для конкретизации, подтверждения или оспаривания чьих-либо позиций.
Лингвокультурные типы комментаторов можно идентифицировать по используемым ими речевым средствам и коммуникативным моделям. «Знаток» использует термины, пропозициональные предикаты и повелительное наклонение; «тролль» - лексику с очевидной негативной коннотацией, оскорбления и насмешки; «оппозиционеру» присуще употребление коммуникатива «нет», модальных частиц, лексем и фраз с семантикой сомнения, возражения или несогласия, вопросительных и фразеологизированных конструкций или отдельных именных форм, утративших категоричные связи с конкретным классом слов, в качестве стратегии выражения сомнения и несогласия; «флудера» можно определить по использованию мемов и созданию информационного шума, по трансляции личных историй или деструкции коммуникации за счет редуцирования смысловой части сообщения и перевода диалога в игру; «архивариус» с помощью ссылок, цитации, информации о пользователях и скриншотов реализует свои интенции - указывает на неточности и нарушение логических связей.
Читательское сообщество ТГошгпа1 характеризуется высоким уровнем вербальной агрессии и повышенной лабильностью, выражающейся в быстрой и часто необоснованной на лексическом уровне смене объекта внимания. На это указывает преобладание лингвокультурных типов «тролль» и «флудер» в комментариях к публикациям. Причем «тролли», использующие средства речевой агрессии, чаще появляются при обсуждении материалов о политике, а «флудеры» активнее проявляют себя через дополнение и изменение дискурса за счет личных историй и трансляции мемов при комментировании текстов экономической направленности и наиболее актуальных событий.
Список литературы
1. Акулич, М. М. Интернет-троллинг: понятие, содержание и формы / М. М. Акулич // Вестник ТюмГУ: Социально-экономические и правовые исследования. Социология. - 2012.-№ 8.- С. 47-54.
2. Аршинская, Н. А. Проблема восприятия и интерпретации интернет-мемов / Н. А. Аршинская // Современные тенденции развития науки и технологий. - 2015. - Т. 9. - №. 4. -С.10-16.
3. Боровицкая, Е. И. Лингвокультурный типаж как объект художественной рефлексии / Е. И. Боровицкая, С. В. Серебрякова // Язык и личность в гармоничном диалоге культур. - 2017. -С.71-76.
4. Бочарова, Т. А. Виртуальная коммуникация: статусы и роли / Т. А. Бочарова // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - 2017. - № 12 (86). - С. 45-58.
5. Булатова, Е. И. Сетевые коммуникативные стратегии: троллинг / Е. И. Булатова // Вестник СПбГУК. - 2017. - № 2 (31). - С. 75-78.
6. Гмызина, Э. В. Сетевой троллинг как коммуникативная стратегия: культурологический ракурс / Э. В. Гмызина // Научное и образовательное пространство: перспективы развития: материалы VI Междунар. науч.-практ. конф. - Чебоксары: ЦНС «Интерактив плюс», 2017. -С.40-43.
7. Дубровская, Е. М. Типология лингвокультурных типажей: опыт систематизации / Е. М. Дубровская // Мир науки, культуры, образования. - 2016. - № 2 (57). - С. 364-366.
8. Дускаева, Л. Р. Троллинг в русскоязычных медиа / Л. Р. Дускаева, Ю. М. Коняева // Вестник Московского университета. Серия 10. Журналистика. - 2017. - № 5. - С. 84-100.
9. Ефремов, В. А. Граммар-наци: речевая агрессия и наивная лексикография / В. А. Ефремов // Вестник НГПУ. - 2015. - № 5 (27). - С. 56-65.
10. Загидуллина, М. В. Публицистика 2.0: к определению понятия / М. В. Загидуллина // Вестник СПбГУ. Язык и литература. - 2018. - № 2. - С. 220-235.
11. Карасик, В. И. Дискурсивная персонология / В. И. Карасик // Язык, коммуникация и социальная среда: сб. науч. тр. - Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 2007. - № 5. - С. 78-86.
12. Карасик, В. И. Лингвокультурный типаж: к определению понятия / В. И. Карасик, О. А. Дмитриева // Аксиологическая лингвистика: лингвокультурные типажи: сб. науч. тр. -Волгоград: Парадигма, 2005. - С. 5-25.
13. Круглов, А. С. Специфика коммуникативного взаимодействия в российском сегменте социальных медиа (на материале социальной сети «ВКонтакте» и видеохостинга «YouTube»): Диссертация / А. С. Круглов. - Калининград, 2017. - 180 с.
14. Кусаева, Е. Э., Тамерьян, Т. Ю. Фемининный лингвокультурный типаж "private detective": стратегии профессиональной коммуникации / Е. Э. Кусаева, Т. Ю. Тамерьян // Язык. Текст. Дискурс. - 2018. - № 16 - С. 145-151.
15. Леонтьев, А. А. Основы психолингвистики / А. А. Леонтьев. - М.: Смысл, 1997. - 287 с.
16. Лужная, М. М. Косвенные речевые акты согласия, несогласия, возражения в обиходном русскоязычном общении / М. М. Лужная // Гуманитарные технологии в современном мире. -2018. - С. 290-293.
17. Медиалингвистика в терминах и понятиях: словарь-справочник / под ред. Л.Р. Дускаевой; редколл.: В. В. Васильева, Ю. М. Коняева, А. А. Малышев, Т. Ю. Редькина. - М.: Флинта, 2018. -440 с.
18. Носовец, С. Г. Новые медиа: к определению понятия / С. Г. Носовец // Коммуникативные исследования. - 2016. - № 4 (10). - С. 39-47.
19. Пастухов, А. Г. О границах медиа: новые медиа и новая медийная культура / А. Г. Пастухов // Ученые записки Орловского государственного университета. - № 1 (64). - 2015. - С. 182-188.
20. Патрушева, Л. С. Коммуникативные роли участников интернет-форума / Л. С. Патрушева // Вестник ЧелГУ. - 2011. - № 10. - С. 109-113.
21. Сетевые СМИ российского мегаполиса / Под редакцией И. Н. Блохина, С. Г. Корконосенко. -СПб.: Филологический ф-т СПбГУ, 2011. - 218 с.
22. Стернин, И. А. Введение в речевое воздействие / И. А. Стернин. - Воронеж: Истоки, 2001. - 252 с.
23. Топчий, И. В. Креативное комментирование как критерий эффективности SMM средств массовой информации: к постановке проблемы / И. В. Топчий // Журналистский текст в новой технологической среде. Сборник материалов III конференции PMMIS (Post massmedia in the modern informational society), Челябинск, 28-29 марта. - 2019. - С. 339-342.
24. Шомова, С. А. Мемы как они есть / С. А. Шомова. - . М.: Аспект Пресс, 2018. - 136 с.
25. Шхумишхова, А. Р. Лингвостилистические особенности интернет-комментария в СМИ / А. Р. Шхумишхова, А. А. Калашаова // CCS&ES. - 2018. - № 3. - С. 387-392.
COMMENTATOR AS A SUBJECT OF SPEECH COMMUNICATION: LINGUOCULTURAL TYPES
Vyrovtseva E. V., Saint Petersburg State University, Saint Petersburg, e.vyrovtseva@spbu.ru Ivanova D. M., Saint Petersburg State University, Saint Petersburg, dariaivanovaspbuj@gmail.com
The article investigates the problem of formation and functioning of linguocultural types of commentators in modern Internet publications. A commentator today has become an active participant of the media discourse, influencing, among other things, the perception of journalistic publications, instantly changing positions - the addressee to the sender. On the basis of the theory of linguocultural types (V. I. Karasik, E. M. Dubrovskaya) such types of commentators as "connoisseur ", "troll" (subtypes of "pseudo-connoisseur", "troublemaker", "grammar Nazi"), "oppositionist" (including "skeptic"), "flooder", "archivist" were singled out. Each of these types plays one or another communication role, which determines the choice of languages of methods and means, as well as determines the functions of the commentator in the process of communication. The content analysis of comments is based on such units of the account: terms (type "connoisseur"), propositional predicates and imperative form of the verb (type "connoisseur"), insults (type "troll"), mockery (type "troll"), expression of dissent (type "oppositional"), expression of doubt (type "oppositional"), memes (type "flooder"), reference to previous messages (type "archivist").The results of the content analysis of TJournal's comments made it possible to characterize the linguistic means defining this or that linguocultural type, to present the specificity of its (self)representation in the discussion ofjournalistic materials.
Keywords: linguocultural type, comment, Internet media, media discourse.
References
1. Akulich, M. M. (2012). Internet-trolling: ponyatie, soderzhanie i formy [Internet trolling: concept, content and forms]. Vestnik TyumGU: Social'no-ekonomicheskie i pravovye issledovaniya. Sociologiya [Bulletin of Tsogu: Socio-economic and legal studies. Sociology], 8, pp. 47-54 (in Russ.).
2. Arshinskaya, N. A. (2015). Problema vospriyatiya i interpretacii internet-memov [The problem of perception and interpretation of Internet memes]. Sovremennye tendencii razvitiya nauki i tekhnologij [Modern trends in the development of science and technology], 9, 4, pp. 10-16 (in Russ.).
3. Borovickaya, E. I., Serebryakova, S. V. (2017). Lingvokul'turnyj tipazh kak ob"ekt hudozhestvennoj refleksii [Linguistic and cultural type as an object of artistic reflection]. YAzyk i lichnost' v garmonichnom dialoge kul'tur [Language and personality in a harmonious dialogue of cultures], pp. 71-76 (in Russ.).
4. Bocharova, T. A. (2017). Virtual'naya kommunikaciya: statusy i roli [Virtual communication: statuses and roles]. Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii ipraktiki [Historical, philosophical, political and legal sciences, cultural studies and art history. Questions of theory and practice], 12 (86), pp. 45-58 (in Russ.).
5. Bulatova, E. I. (2017). Setevye kommunikativnye strategii: trolling [Network communication strategies: trolling]. Vestnik SPbGUK [Vestnik SPbGUK], 2 (31), pp. 75-78 (in Russ.).
6. Gmyzina, E. V. (2017). Setevoj trolling kak kommunikativnaya strategiya: kul'turologicheskij rakurs [Network trolling as a communicative strategy: cultural perspective]. Nauchnoe i obrazovatel'noe prostranstvo: perspektivy razvitiya: materialy VI Mezhdunar. nauch.-prakt. konf [Scientific and educational space: development prospects: materials of the VI Intern. scientific-practical conf.], CHeboksary: CNS «Interaktiv plyus», pp. 40-43 (in Russ.).
7. Dubrovskaya, E. M. (2016). Tipologiya lingvokul'turnyh tipazhej: opyt sistematizacii [Typology of linguistic-cultural types: the systematization experience]. Mir nauki, kul 'tury, obrazovaniya [World of science, culture, education], 2 (57), pp. 364-366 (in Russ.).
8. Duskaeva, L. R. & Konyaeva, YU. M. (2017). Trolling v russkoyazychnyh media [Trolling in Russian-language media]. VestnikMoskovskogo universiteta. Seriya 10. ZHurnalistika [Bulletin of Moscow University. Series 10. Journalism], 5, pp. 84-100 (in Russ.).
9. Efremov, V. A. (2015). Grammar-naci: rechevaya agressiya i naivnaya leksikografiya [Grammar-Nazi: verbal aggression and naive lexicography]. VestnikNGPU [Bulletin of NGPU], 5(27), pp. 56-65 (in Russ.).
10. Zagidullina, M. V. (2018). Publicistika 2.0: k opredeleniyu ponyatiya [Journalism 2.0: to the definition of a concept]. Vestnik SPbGU. YAzyk i literature [Bulletin of St. Petersburg State University. Language and Literature], 2, pp. 220-235 (in Russ.).
11. Karasik, V. I. (2007). Diskursivnaya personologiya [Discursive personology]. YAzyk, kommunikaciya i social'naya sreda: sb. nauch. tr. [Language, communication and social environment: Sat. scientific w.], Voronezh: Izd-vo Voronezh. un-ta, 5. pp. 78-86 (in Russ.).
12. Karasik, V. I. & Dmitrieva, O. A. (2005) Lingvokul'turnyj tipazh: k opredeleniyu ponyatiya [Linguocultural type: to the definition of a concept]. Aksiologicheskaya lingvistika: lingvokul'turnye tipazhi: sb. nauch. tr. [Axiological Linguistics: Linguocultural Type: Sb. scientific w.], Volgograd: Paradigma, pp. 5-25 (in Russ.).
13. Kruglov, A. S. (2017). Specifika kommunikativnogo vzaimodejstviya v rossijskom segmente social'nyh media (na materiale social'noj seti «VKontakte» i videohostinga «YouTube») [Specificity of communicative interaction in the Russian segment of social media (on the material of the social network "VKontakte" and video hosting "YouTube")], Dissertaciya [The dissertation], Kaliningrad, 180 p. (in Russ).
14. Kusaeva, E. E. & Tamer'yan, T. YU. (2018). Femininnyj lingvokul'turnyj tipazh" private detective": strategii professional'noj kommunikacii [Feminine linguistic and cultural type "private detective": strategies for professional communication]. YAzyk. Tekst. Diskurs [Language. Text. Discourse], 16, pp. 145-151 (in Russ.).
15. Leont'ev, A. A. (1997). Osnovypsiholingvistiki [Fundamentals of Psycholinguistics]. Moskow: Smysl, 287 p. (in Russ.).
16. Luzhnaya, M. M. (2018). Kosvennye rechevye akty soglasiya, nesoglasiya, vozrazheniya v obihodnom russkoyazychnom obshchenii [Indirect speech acts of consent, disagreement, objection in everyday Russian-language communication]. Gumanitarnye tekhnologii v sovremennom mire [Humanitarian technologies in the modern world], pp. 290-293 (in Russ.).
17. Medialingvistika v terminah i ponyatiyah: slovar'-spravochnik [Medialinguistics in terms and concepts: dictionary-reference book] (2018) / pod red. L. R. Duskaevoj; redkoll.: V. V. Vasil'eva, YU. M. Konyaeva, A. A. Malyshev, T. YU. Red'kina, M.: Flinta, 440 p. (in Russ.).
18. Nosovec, S. G. (2016). Novye media: k opredeleniyu ponyatiya [New media: to the definition of a concept]. Kommunikativnye issledovaniya [Communicative Studies], 4(10), pp. 39-47 (in Russ.).
19. Pastuhov, A. G. (2015). O granicah media: novye media i novaya medijnaya kul'tura [On the boundaries ofmedia: new media and a new media culture]. Uchenye zapiski Orlovskogo gosudarstvennogo universiteta [Scientific notes of Oryol State University], 1 (64), pp. 182-188 (in Russ.).
20. Patrusheva, L. S. (2011). Kommunikativnye roli uchastnikov internet-foruma [Communicative roles of participants in the Internet forum]. Vestnik CHelGU [Bulletin of ChelSU], 10, pp. 109-113 (in Russ).
21. Setevye SMI rossijskogo megapolisa [Network mass media of the Russian metropolis] (2011) / Pod redakciej I. N. Blohina, S. G. Korkonosenko, SPb.: Filologicheskij f-t SPbGU, 218 p. (in Russ.).
22. Sternin, I. A. (2001). Vvedenie v rechevoe vozdejstvie [Introduction to Speech Impact.]. Voronezh: Istoki, 252 p. (in Russ.).
23. Topchii, I. V. (2019). Kreativnoe kommentirovanie kak kriterij effektivnosti SMM sredstv massovoj informacii: k postanovke problemy [Creative commentary as a criterion for the effectiveness of SMM media: to the formulation of the problem]. ZHurnalistskij tekst v novoj tekhnologicheskoj srede. Sbornik materialov IIIkonferencii PMMIS (Post massmedia in the modern informational society) [Journalistic text in a new technological environment. Proceedings of the III conference PMMIS (Post massmedia in the modern informational society)]. Chelyabinsk, 28-29 marta, pp. 339-342 (in Russ.).
24. Shomova, S. A. (2018). Memy kak oni est' [Memes as they are]. Moskow: Aspekt Press, 136 p. (in Russ.).
25. Shkhumishkhova, A. R. & Kalashaova, A. A. (2018). Lingvostilisticheskie osobennosti internet-kommentariya v SMI [Linguistic-stylistic features of Internet commentary in the media]. CCS&ES [CCS & ES], 3, pp. 387-392 (in Russ.).
Выровцева Екатерина Владимировна - кандидат филологических наук, доцент, старший преподаватель кафедры медиалингвистики Института «Высшая школа журналистики и массовых коммуникаций», Санкт-Петербургский государственный университет.
ORCID 0000-0002-6882-2479
e.vyrovtseva@spbu.ru
Иванова Дарья Максимовна - бакалавр Института «Высшая школа журналистики и массовых коммуникаций», Санкт-Петербургский государственный университет.
dariaivanovaspbuj@gmail.com
БИБЛИОГРАФИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ СТАТЬИ
Выровцева Е. В., Иванова Д. М. Комментатор как субъект речевой коммуникации: лингвокультурные типы // Знак: проблемное поле медиаобразования. 2020. № 3 (37). С. 105-115. DOI: 10.24411/2070-0695-2020-10315.
Vyrovtseva Е. V., Ivanova D. M. Commentator as a subject of speech communication: linguocultural types // Znak: problemnoe pole mediaobrazovanija. 2020. No 3 (37), pp. 105-115. DOI: 10.24411/20700695-2020-10315.
