CC BY
80
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №2/2016 ISSN 2410-700Х
вершиной гнезда, т.е. является доминантой.
Представленный фактический материал дополняет постулируемое в современной лингвистике положение о том, что международная близость терминов является наиболее характерной чертой не только новейших областей науки и техники, но и ранее сформировавшихся отраслей техники и производства при пополнении их новыми терминами.
© Ревеко Л.С., 2016
УДК 811.111
Семенова Татьяна Николаевна
доктор филологических наук, научный сотрудник МОУ ВО «Институт права и экономики»,
г. Липецк, РФ E-mail: finisterra78@mail.ru
КОГНИТИВНАЯ ПАРАДИГМА И ТРАНСПОНИРОВАННЫЕ ЛИЧНЫЕ ИМЕНА
Аннотация
В статье рассматриваются семантические и грамматические характеристики транспонированных личных имен (полуантропонимов) на основе принципов когнитивной лингвистики. Особое внимание уделяется описанию концептуальных моделей, лежащих в основе полуантропонимов и определяющих их функциональную специфику с точки зрения передачи ими личностного знания.
Ключевые слова
Имя личное, транспонированное личное имя (полуантропоним), языковое/речевое значение, идиолектный
антропоним, концепт, функция языковой интерпретации.
Настоящая статья посвящена рассмотрению в рамках системы «человек - среда» при опоре на понятие когнитивной парадигмы особенностей функционирования транспонированных личных имен -бифункциональных личных имен (или полуантропонимов), находящихся на разных стадиях перехода в имена нарицательные.
Актуальность исследования обусловлена тем, что среди номинативных единиц транспонированные личные имена занимают особое место вследствие специфики их семантико-грамматических свойств [2; 12; 13; 6; 10]. Вместе с тем полуантропонимы исключительно ярко иллюстрируют одно из проявлений когнитивной специфики функции языковой интерпретации обозначаемого. При этом эффективность когнитивно-коммуникативного подхода к изучению полуантропонимов обеспечивается тем, что учет параметров актуальной для говорящего субъекта окружающей среды позволяет вскрыть глубинные мотивы, служащие основанием для образования им полуантропонимов, основой которых служат те или иные концепты.
Поскольку в современной научной литературе существуют многочисленные трактовки понятия «концепт», отметим, что для определения специфики концепта, лежащего в основе личного имени, наиболее адекватным, на наш взгляд, представляется определение концепта, предложенное Н.Ф. Алефиренко: «концепт - когнитивная (мыслительная) категория, оперативная единица «памяти культуры», квант знания, сложное, жестко неструктурированное смысловое образование описательно-образного и ценностно-ориентированного характера» [1, с. 17]. Данная трактовка концепта позволяет рассматривать речевые значения полуантропонимов в рамках концептуальной системы говорящего субъекта как информационные единицы, фиксирующие результаты его оценочно-интерпретирующей деятельности.
Известно, что антропогенная природа оппозиции «имя личное - полуантропоним» проявляется, наряду
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №2/2016 ISSN 2410-700Х_
с прочим, в положительной оценке человеком своего «Я» (или «Я» другого индивидуума) и наделении такого позитивного «Я» некоторым нормативным статусом. Вероятно, по этой причине собственно антропоним выступает в заданной конситуации как такой языковой знак, который с исчерпывающей полнотой информирует реципиента о разноплановых, как родовых, типичных, так и индивидуальных характеристиках носителя имени и в силу этого снимает необходимость употребления специализированных языковых индикаторов для формального маркирования возникающих в процессе общения людей субъективных значений индивидуализации или типизации, которые отражают результаты познания говорящим субъектом, на основе приобретенного им личного опыта, того или иного индивидуума.
В этом плане монореферентное личное имя можно рассматривать и как своеобразный функциональный эквивалент личного местоимения «Я» [14 ]. В самом деле, и антропоним, и личное местоимение «Я» (при условии отсутствия дисгармонии в познании человеком своего собственного «Я» или «Я» другого индивидуума, а также при отсутствии ситуативной необходимости маркировать свои познавательные шаги при помощи особых языковых индикаторов) в равной степени эффективно идентифицируют соответствующий референт посредством имплицирования ему ряда дифференциальных, ситуативно значимых, «опознавательных» характеристик.
Поскольку антропоним и полуантропоним образуют единое оппозиционное пространство на основе объединяющей их индивидуализирующей функции, сильным членом данной оппозиции выступает полуантропоним, причем функциональный дифференциальный признак полуантропонима находит выражение в обязательном совмещении им двух функций: функции индивидуализации и функции квалификации (характеризации). Совмещение полуантропонимом двух функций позволяет ему представлять свой референт как носителя форсированно полярных в функциональном отношении (индивидуализирующих и квалифицирующих) признаков [12, с. 164-194]. Нетрудно видеть, что знаковое маркирование оппозиционных противочленов в оппозиции «антропоним - полуантропоним» подтверждает и традиционное толкование данных категориальных противочленов: монореферентное идентифицирующе-индивидуализирующее личное имя, не имеющее форсированно маркированной в формальном плане дифференциальной функции и отмеченное для участников ситуации общения «нормативным плюсом», является слабым членом оппозиции, обладающим лишь имплицитным потенциалом развития, который может быть актуализован по мере развития ситуации.
В отличие от монореферентного антропонима, полуантропоним, будучи сильным членом рассматриваемой оппозиции, характеризуется формально маркированной информационной динамичностью и широким спектром оценочных коннотаций [14, с. 11]. Именно богатейший набор оценочных созначений лежит и в основе вариативного модального потенциала полуантропонимов: выступая в качестве ядерных единиц модальной рамки высказывания, которая определяет функции, коммуникативную значимость и эмотивно-оценочный потенциал субъектов ситуации [9; 17], полуантропонимы могут передавать мельчайшие нюансы оценочного восприятия человеком тех или иных свойств личностей обозначаемых индивидуумов. Например:
Heaven knows what sort of nonsense he'll get up to if he has much more of this publicity. Or the awful Alice. She'd be as much a fool in things like that as he is, if she wasn't such a tough nut (A. Wilson).
It was soon evident that the fascinating Jeanne had completely enslaved his heart (A. Christie).
Как известно, основой когнитивной лингвистики является принцип языковой антропоцентричности -признание центральной роли языковой личности в процессе познания, что находит отражение в ее речевой деятельности, а именно в сознательном формировании ею значений языковых единиц посредством использования собственного опыта [11, с. 59]. По этой причине обращение к принципам антропоцентризма предполагает изучение значения языковых единиц под углом зрения отражения в нем как различных структур знания конкретной языковой личности, так и механизма выбора ею специальных языковых форм передачи этих микросистем знаний. На наш взгляд, именно учет параметров когнитивной парадигмы может помочь выявить как различные проявления единения человека со средой, так и все те коммуникативные неудачи [15; 19; 5; 18 и др.], которые нередко возникают в процессе выделения и дальнейшего осмысления им некоторого «Я», как своего собственного, так и «Я» другого индивидуума.
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №2/2016 ISSN 2410-700Х_
Изучение антропонимов с учетом специфики когнитивной парадигмы дает основание предполагать, что в каждый отдельно взятый момент времени антропоним становится информативно достаточной единицей только в идиолектном употреблении некоторого «Я». При этом очевидно, что информационная емкость идиолектного антропонима оказывается намного больше информационной емкости того или иного из его параллельных нарицательных коррелятов. Именно данная специфика антропонима позволяет ему выполнять (даже без помощи атрибутивных определений) по отношению к носителю личного имени индивидуализирующую функцию, эксплицируя при этом исключительно вариативные конситуативно связанные смыслы.
Тезис о необходимости и перспективности изучения антропонимов именно в рамках идиолекта (т.е. в языковой системе конкретного говорящего субъекта), на наш взгляд, имеет принципиальное значение, поскольку понятие идиолекта предоставляет исследователю возможность раскрыть специфику иконически детерминированной информативности как антропонима, так и его транспонированных производных, т.е. полуантропонимов. К такому пониманию речевой семантики значимых языковых единиц, в том числе и антропонимов, призывают те исследователи, которые изучают функционирование языковых единиц с учетом взаимодействия двух идиолектно обусловленных грамматик: «грамматики для говорящего» и «грамматики для слушающего».
Как представляется, в плане когниции идиолектный антропоним в языковой системе языковой личности находится в состоянии относительной устойчивости, поскольку в его основе лежит некоторое ядерное для данного идиолекта знание о носителе личного имени. Вместе с тем его функционирование четко отражает действие законов диалектического движения знания: каждое новое восприятие говорящим носителя личного имени в когнитивных терминах представляет собой такую корреляцию компонентов знания, при которой освоенный квант знания частично обогащается или стирается, или полностью вытесняется новыми квантами знания, получаемыми в результате познавательных операций познающего субъекта, причем важно подчеркнуть, что в основе концепта, служащим когнитивным базисом значения личного имени, лежит результат обыденного познания. Вероятно, по этой причине каждое отдельно взятое конситуативное употребление антропонима в пространственно-временном измерении в информационном плане оказывается уникальным.
Наше обращение к понятиям идиолекта и иконического знака отнюдь не означает, что мы недооцениваем обобщающе-классифицирующий компонент семантики антропонима. Напротив, признание наличия в речевых значениях антропонима идиолектно связанных сем было бы невозможным без наличия в них классообразующих сем, поскольку частное, как известно, может возникать и существовать только на базе общего. В то же время не вызывает сомнения, что глубинный смысл индивидуализирующе-идентифицирующей семантики актуализованного антропонима не может быть раскрыт без выявления характера соотношения в его актуальных смыслах классифицирующих и идиолектных сем. В целом анализ языкового материала показывает, что в тех случаях, когда употребление антропонима не влечет за собой отрицания уже сложившегося информационно значимого идиолектно связанного кванта знания, ассоциирующегося с носителем данного личного имени, антропоним, несмотря на свою семантическую диффузность, остается конситуативным индивидуализатором. Если же какой-то когнитивный шаг в процессе развития взаимоотношения познающего субъекта и среды ставит под сомнение уже освоенное им знание, ассоциирующееся в идиолекте, например, с собственным «Я» или с «Я» другого индивидуума, то глобальное и диффузное «Я» в обеих ситуациях переходит на той или иной стадии формирования новой структуры знания в свой антипод - в некоторое целостное или частичное «не-Я». Такого рода когнитивная трансформация не может не находить отражения в изменении состава идиолектных сем и в более жесткой конситуативной связанности функционального назначения антропонима как маркера носителя личного имени.
С учетом изложенного выше в рамках когнитивной парадигмы транспозитивную редукцию лексико-грамматической оппозиции «имя личное - имя нарицательное», приводящую к образованию полуантропонимов, есть основание рассматривать как идиолектно маркированное отклонение от антропоморфных норм. При этом важно подчеркнуть, что основные мотивы говорящего при образовании им
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №2/2016 ISSN 2410-700Х_
полуантропонимов могут быть установлены на основе анализа характера передаваемой полуантропонимами информации. По сути, полуантропонимы выступают как специализированные языковые маркеры, эксплицирующие те корреляции, которые возникают «между структурами сознания или структурами знания и объективирующими их языковыми формами» [11, с. 59].
Имеющийся в нашем распоряжении фактический языковой материал, собранный из литературных произведений современного английского языка, показывает, что в общем плане образование полуантропонимов может быть мотивировано рядом факторов, обусловливающих формирование говорящим концептов различной конфигурации, которые закрепляют выбранный им способ отбора, организации и обработки релевантной информации. К факторам такого рода относятся нижеследующие:
1) актуализация в идиолекте говорящего отдельного устойчивого фрагмента освоенного знания, привычно ассоциирующегося с референтом личного имени. Например:
He seemed to have added that last sentence deliberately, and there was something in his voice which she could not quite understand, a restraint and an excitement combined, which seemed very unlike Stuart, the Stuart she had come to know during the past four months (J.S. Macleod).
2) отсутствие в идиолекте говорящего какого-либо устойчивого фрагмента освоенного знания, ассоциирующегося с референтом личного имени. Например:
"There's a Mr Salad on the telephone for you, sir", Mrs Larwood said one morning before he had risen from bed (A. Wilson).
3) неполнота, с учетом параметров конкретной конситуации, имеющегося в идиолекте говорящего знания о носителе личного имени. Например:
"I seem to remember hearing something about a Mary Jordan, I think, it was. Mind you, I'm not clear about all this. Got into the papers and I think it was a wife of his - I mean of the above-suspicion naval officer." (A. Christie).
4) рассогласованность идиолектных знаний о носителе личного имени, которые, по мнению говорящего, имеются у него и реципиента. Например:
"Do you want a job?"
"What kind?"
"A parishioner of mine, a Mrs Horace Smith, has about eight acres of garden around her home, toward Appleboro. Her husband was an incredible rhododendron enthusiast." (J. Updike).
5) рассогласованность имеющегося в идиолекте говорящего старого знания о референте личного имени с некоторым новым знанием (релевантным именно для развертывающейся конситуации). Например:
And then, quite unaccountably (or so it seemed, it was so sudden) Pulley walked into the house in Mount Street one evening with an air of rare distraction. He had found the front door ajar as I had been expecting Marchant to come and talk chemicals. A new cadaverous Pulley; without even greeting me he crossed the drawing-room to the sideboard and poured himself a stiff whisky and soda
(L. Durrell).
6) имплицитный выход идиолектного знания говорящего о носителе личного имени за границы его идиолекта. Например:
He had long been uneasy over the bethrothal of John and Eugenia. Would that intellectual bloodlessness, that calm aristocracy, be enough for the strength and recklessness of John Turnbull? Would it not at the end chill and destroy him? It was unfortunate, of course, that at the end it was a milk-maid, a Lancastershire lass, with whom John had become entangled. But at the end, again, might it not be better? James could not conceive of a Eugenia in America. America was for the John Turnbulls. And the Lilybelles (T. Caldwell).
7) эксплицитный выход идиолектного знания говорящего о носителе личного имени за границы его идиолекта (при этом новые границы распространяющегося идиолектного знания определяются объемом того микро-/макросоциума, достоянием которого оно становится). Например:
"It's the Conways' business. Remember, you are a Conway. Well, here's the delivery note. And it's most important to get O'Grady's signature." (A. Upfield).
Man, like the chimpanzee, cannot concentrate for very long; he yawns, he needs a sea-change. Well then, a
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №2/2016 ISSN 2410-700Х_
Descartes or a Leibniz is born to divert him... (L. Durrell).
Как видно из приведенных выше примеров, идиолектная мотивированная маркированность полуантропонимов (как языковых единиц, регистрирующих определенные вехи в познании говорящим носителя личного имени) получает формальное выражение, прежде всего, посредством артиклей. При этом следует подчеркнуть, что «идиолектно-когнитивная» трактовка полуантропонимов позволяет полностью преодолеть присущий традиционной грамматике немотивированный подход к природе формального маркера. В самом деле, обращение к когнитивным принципам формирования актуализованных значений полуантропонимов выявляет не только их специфику как идиолектно связанных языковых знаков, но и в равной степени раскрывает мотивированный характер их артиклевой детерминации: нетрудно видеть, что определенный артикль при полуантропониме выступает индикатором идиолектно значимого известного, освоенного, т.е. «топикального» знания, а неопределенный артикль относительного обобщения служит индикатором нового, «рематического», знания. Поскольку как «топикальное» знание, так и «рематическое» знание, встраиваясь в более общий фрейм интерпретации говорящим обозначаемой ситуации, позволяют выявить его оценочное отношение к другим субъектам ситуации и определить в ней его собственный статус [21; 7; 8; 16; 3; 4; 20 и др.], используемые говорящим способы обработки информации о носителе личного имени для реципиента имеют первостепенное значение.
Таким образом, обращение в процессе изучения функционирования полуантропонимов к понятию когнитивной парадигмы, рассмотрение их как специализированных языковых средств, регистрирующих результаты обработки говорящим имеющейся у него актуальной для данной конситуации информации, демонстрирует их истинное функциональное назначение: из кажущихся окказиональных языковых единиц они с полным основанием переходят в разряд информационно насыщенных и идиолектно связанных номинативных единиц, которые являются языковыми формами объективированного личностного знания, а их конвенциональные формальные индикаторы - артикли приобретают статус мотивированных маркеров, отражающих характер взаимоотношений, в плане когниции, познающей личности и предмета ее познания -носителя полуантропонима.
Список использованной литературы:
1. Алефиренко Н.Ф. Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания и культуры. М.: Academia, 2002.
2. Блох М.Я., Семенова Т.Н. Имена личные в парадигматике, синтагматике и прагматике.- М.: Готика, 2001.
3. Болдырев Н.Н. Концептуальное пространство когнитивной лингвистики // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. №1. С. 18-36.
4. Болдырев Н.Н. Интерпретирующая функция языка // Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 33 (248). Филология. Искусствоведение. Вып. 60. С. 11-16.
5. Бурова С.Е. Феномен коммуникативной неудачи в рамках коммуникативно-прагматической парадигмы // Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 21 (275). Филология. Искусствоведение. Вып. 68. С. 22-26.
6. Бюши Е., Вирт О. От определенной дескрипции к антропониму: о возможном вкладе исторической антропонимии в теорию модифицированного имени собственного // Вопросы ономастики. 2011. № 2 (9). С. 114-133.
7. Дейк, Т. А. ван. Контекст и познание. Фреймы знаний и понимание речевых актов // Язык. Познание. Коммуникация: Сб. работ / Сост. В. В. Петрова; пер. с англ. яз. под ред. В.И. Герасимова. М.: Прогресс, 1989. С. 12-40.
8. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания. 1994. № 4. С. 17-33.
9. Ильина Е.В. Взаимодействие модальности и оценки при распредмечивании смыслов текста // Вестник Нижегородского государственного лингвистического университета им. Н.А. Добролюбова. Выпуск 21. Нижний Новгород: ФГБОУ ВПО «НГЛУ», 2013. С. 20-31.
10.Конобеева И.И. Полуантропонимы как особые обозначения мессии в текстах нового завета // Вестник
_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №2/2016 ISSN 2410-700Х_
МГОУ. Серия «Лингвистика». 2011. № 3. С. 122-128.
11.Кубрякова Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. М.: Языки славянской культуры, 2004.
12.Семенова Т.Н. Антропонимическая индивидуализация: когнитивно-прагматические аспекты. Москва: Готика, 2001а.
13. Семенова Т.Н. Семантика индивидуализации и ее отражение в тексте. Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук / Москва, 20016.
14.Семенова Т.Н. Динамичный характер категориальной оппозиции сквозь призму диалектических законов познания // В сборнике: Современная филология: теория и практика. Материалы XIX международной научно-практической конференции. Научно-информационный издательский центр «Институт стратегических исследований». 2015. С. 182-192.
15.Сморгонская Е.В. Психолингвистическая дифференциация и классификация речевых сбоев // Вестник Воронежского государственного университета. Серия «Лингвистика и межкультурная коммуникация». 2008. № 3.С. 140-142.
16.Тимофеева С.В. Текстовые функции инфинитивно-атрибутивного комплекса в современном английском языке. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук / Москва, 2001.
17.Тимофеева С.В. Система значений онтологической модальности // Гуманитарные научные исследования.
2015. №3 (43). С. 51-57.
18.Тимофеева С.В. Парадоксы номинализации и аномалии общения // Гуманитарные научные исследования.
2016. №1 [ Электронный ресурс ]. URL: http://human.snauka.ru / 2016 /01/1396/ (дата обращения: 27.01.2016).
19.Титова Т.Р. Культурный шок и коммуникативный сбой // Филологические науки в МГИМО: Сборник науч. трудов. № 37 (52) / Отв. ред. Г.И. Гладков. М.: МГИМО(У) МИД России, 2009. С. 70-85.
20. Филиппов В.О. Языковая концептуализация сред. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук / Москва: МГУ, 2012.
21.Филлмор, Ч. Фреймы и семантика понимания [Текст] / Ч. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. М.: Прогресс, 1988. С. 52-92.
© Семенова Т.Н., 2016
УДК 80
Сокур Елена Анатольевна
старший преподаватель Финансовый университет при Правительстве РФ (г. Омск)
E-mail: easokur@rambler.ru
МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ И АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК
Аннотация
Статья посвящена вопросам межкультурной коммуникации и роли английского языка в межкультурной коммуникации. Рассмотрены задачи и типы межкультурной коммуникации, особенности взаимодействия культур, определена актуальность английского языка в межкультурной коммуникации.
Ключевые слова
Межкультурная коммуникация, вербальный тип, невербальный тип, паравербальный тип,
английский язык, взаимодействие культур
