CC BY
23
ИНТЕНЦИОНАЛЬНАЯ СПЕЦИФИКА КОНТЕКСТОВ ПОЛУАНТРОПОНИМИЧЕСКИХ НОМИНАЦИЙ МЕССИИ (на материале французского перевода текстов Нового Завета)
И. И. Конобеева
Аннотация. В статье анализируются типы контекстного расширения различных форм полуантропонимических номинаций Мессии как способы реализации его онтологической специфики. Исследование показало, что востребованность определенного минимального контекста находится в обратной зависимости от уровня абстрактности профилируемого участка знания.
Ключевые слова: концепция христианского Мессии, полуантропонимы, типы контекста, профилирование.
Summary. This paper aims to analyze the types of expanding the context of various forms of semantic-functional transposition ofanthroponyms as ways of presenting the ontological specificity of the Christian Messiah. The research has shown that the typological relevance ofa minimal context is in inverse proportion to the level ofabstraction of the profiled section of knowledge.
Keywords: messianic concept, semantic-functional transposition of anthroponyms, types of context, profiling.
В статье на материале текстов Но- быть одним из компонентов переда-вого Завета рассматривается ваемого смысла. специфика контекстов полуантропо- Лингвистические исследования в нимических номинаций Мессии как рамках когнитивно-дискурсивного подвыражение определенной интенции, хода (Н. А. Беседина, Н. Н. Болдырев, связанной с представлением Мессии Л. С. Гуревич, О. К. Ирисханова, И. М. Ко-Иисуса Христа как Сына Божия, еди- бозева, Е. С. Кубрякова и др.) показыва-нородного Отцу, как Богочеловека, в ют, что репрезентация смысла любой единой личности которого совершен- языковой единицей базируется в выска-но соединились две природы и две зывании на общих и универсальных воли, божеская и человеческая. Под принципах интегративности и поли-интенциональностью в «готовом» тек- факторности, и что смысл, выступая сте, следуя А. В. Бондарко [1, с. 6], мы результатом взаимодействия значений понимаем смысловую информатив- различных элементов высказывания, ность тех или иных элементов текста, представляет собой моделируемую сущ-способность их языкового значения ность, которая обнаруживает себя не
291
232
только в актуализации различных лек-сико-семантических вариантов слова, но и в ближайшем семантическом окружении этого слова. Иными словами, смысловая реализация языковых единиц в высказывании, их смысловая информативность напрямую связаны с семантической спецификой окружающего их контекста. Следует сказать, что проблемы контекстуальности в области представления знаний являются на сегодняшний день актуальными и недостаточно изученными. Е. С. Ку-брякова отмечает, что «сосредоточенность языковедов на анализе отдельно взятых слов, на изучении их семантики в изоляции от реального их употребления сменяется теперь на исследование сочетаемости единиц, когда само установление значений конкретных лексических единиц оказывается итогом наблюдений за их связями с другими словами, за их комбинаторными свойствами, за правилами взаимодействия смыслов» [2, с. 8].
В отношении Библии термин «контекст» имеет множественное толкование: 1) контекст Библии в целом; 2) контекст, создаваемый отдельными книгами или совокупностью книг с общей стилистической, тематической и иной направленностью; 3) контекст отдельных эпизодов; 4) контекст отдельного стиха (строфы); 5) минимальный контекст как окружение единицы, в котором реализуются ее лексические и грамматические свойства [3, с. 72]. В данном исследовании, касающемся именно специфики среды формирования мыслей, «контекст» понимается, в первую очередь, как минимальный контекст. Французский лингвист М.-Н. Га-ри-Приер [4, с. 30] замечает, что на выбор лучшей интерпретации влияет контекст, взятый именно в узком пони-
мании. При этом, рассматривая семантическую специфику минимальных контекстов, необходимо помнить, что «библейские контексты» - это особые, обусловленные символизмом религиозного знания, информационные структуры, то есть включенные во всю вышеперечисленную контекстную вертикаль. Кроме того, символизм заложенного в Библии религиозного знания является, на наш взгляд, определяющим фактором с точки зрения выбора тех или иных средств выражения новозаветной христологии. Н. А. Бердяев подчеркивает, что о богочеловече-ской природе Христа невозможно составить себе никакого понятия. О бо-гочеловеческой природе Христа возможен лишь миф и символ, а не понятие. И задача заключается в том, чтобы выразить вышеозначенную христианскую символику [5, с. 97]. Очевидно, что для реализации подобной задачи требуются особые языковые средства, способные без понятийного обобщения формировать сложный образ христианского Мессии.
Мы полагаем, что в текстах Нового Завета реализация мессианской концепции связана со смысловой информативностью особых форм семантико-функциональной транспозиции антро-понимических номинаций Мессии. В специальных контекстах за счет транспонирующего стяжения лексико-грамматической оппозиции «имя собственное - имя нарицательное» образуются бифункциональные языковые единицы, или полуантропонимы, которые актуализируют дополнительные, имплицирующие «расщепление» образа носителя имени стилистические созначения. Реализация вышеозначенного коннотативного потенциала позволяет мыслить носителя имени
как в разные моменты его существования, так и в разных ментальных пространствах. Под ментальным пространством, следуя М. Б. Раренко [6, с. 153], мы понимаем определенную мыслительную область - область концептуализации, которая, имея чисто когнитивный статус, не существует вне мышления. Иными словами, в особых контекстах возникают полуантропонимиче-ские коннотации, которые позволяют, не прибегая к понятийному обобщению, формировать образы Мессии Иисуса Христа как разной хронотопной направленности, так и разной концептуализации. Следует сказать, что понятие «образа» здесь соответствует введенному Б. М. Гаспаровым понятию «языкового образа» как образного представления, возникающего у каждого говорящего субъекта при соприкосновении с языковым материалом, или перцептивной реакции не на предметы или понятия как таковые, но на их языковое воплощение - на те выражения, которые наличествуют в языковом опыте говорящего субъекта [7, с. 255].
В лингвистических исследованиях, касающихся функционирования в тексте антропонимических номинаций (М. Я. Блох, Т. Н. Семенова, М.-Н. Гари-Приер), было выявлено, что контексты, в которых возникают коннотации расщепления образа носителя имени, могут как включать разнообразные, расширяющие антропонимические конструкции, языковые элементы, так и не иметь таковых. Причем различные типы контекстов обеспечивают и различную смысловую реализацию находящихся в них языковых единиц.
Рассмотрим, например, полуантро-понимы-идентифкаторы. Следует сказать, что в рамках теории «оппозиционного замещения» под полуантро-
понимами-идентификаторами понимаются сохраняющие относительную мо-нореферентность имени бифункциональные антропонимические конструкции, которые эксплицируют подлинную единичную референтную соотнесенность на фоне импликативной псевдоклассификационной [8, с. 59]. К ним мы относим и конструкции с сохраненным признаком антропоосновы: le Fils, le Christ, le Maître. В контекстах, которые не расширяют подобные номинативные единицы, мультипликация образа носителя имени, согласно М.-Н. Гари-Приер, соотнесена с анафорическим указанием на предыдущий «языковой образ» носителя имени. В контекстах же «расширения» у полуантропонимов-идентификаторов процесс мультипликации предполагает «ментальное конструирование», то есть мысленное перемещение носителя имени в определенное ментальное пространство [4, с. 107]. Например: le Fils de Dieu: du Christ qui vous a aimés et s'est livré pour nous. Возникающие при этом коннотации выражают не только выход образа за собственные пределы, но и вариативность оценочного суждения. М.-Н. Гари-При-ер в этом случае, опираясь на теорию ментальных пространств Ж. Фоконье, говорит о «сосуществовании образов» и определяет вышеозначенные конструкции в контекстах «расширения» как символы [4, с. 108].
Этот вывод представляется нам важным, поскольку в теории символа, в части, касающейся соотношения символа и образа, указывается, что если категория образа предполагает предметное тождество самому себе, то категория символа делает акцент на присутствие некого смысла, интимно слитого с образом, но ему не тождественного [3, с. 82-84]. Необходимо отметить, что
293
от образа отталкивается и метафора, которая так же, как и символ, строится на смысловом сдвиге. Однако, как отмечает Н. Д. Арутюнова [9, с. 23], отправляясь от образа, метафора и символ ведут его в разные стороны. В символе на первый план выдвигается референтный, а не семантический аспект слова. Итак, исходя из теории символа, разграничивающей символ - образ - троп, и опираясь на выводы М.-Н. Гари-При-ер, можно сказать, что в контекстах «расширения» смысловая информативность полуантропонимов-иденти фи ка-торов соответствует информативности символичных конструкций. Подобное положение с точки зрения выражения христианской символики представляется нам важным.
Если обратиться к другой группе монореферетных полуантропонимов -квалификаторам, то есть тем, которые устанавливают экспликативную соотнесенность с псевдоклассом однотипных референтов и импликативную с подлинным единичным референтом, например, un Christ crucifié, un seul Chef, un seul Seigneur, то в контекстах без «рас-294 ширения» расщепление образа носителя имени, следуя М.-Н. Гари-Приер, реализуется ими как идея экземплярности. В контекстах же «расширения» полуан-тропонимы-кавлификаторы в отличие от полуантропонимов-идентификаторов, реализующих в тех же контекстах вневременность создаваемого образа, актуализируют одномоментность «нового, дискурсивного» образа носителя имени [4, с. 154].
Итак, основная функция всех типов контекстного окружения полуантропо-нимических номинаций - это создание контрастного восприятия носителя имени и, как следствие, полуантропо-нимических коннотаций, мультиплици-
рующих его образ. При этом «расширяющие» языковые элементы, к которым, согласно М.-Н. Гари-Приер [4, с. 109], относятся именные группы с предлогом <1е, прилагательные и относительные придаточные, осуществляют в зависимости от их синтаксической позиции (препозиции или постпозиции) и типа полуантропонимической номинации еще и некоторое «профилирование» определенной составляющей носителя имени как объекта обозначения. Е. С. Кубрякова отмечает, что семантика атрибутивных комплексов и локативных конструкций, активируя особенности тех или иных номинативных единиц, в данном случае полуантропонимов, отсылает к разным способам объяснения знаний, связанных с образом обозначаемого объекта [2, с. 9]. Следовательно, вопрос об интенциональной специфике контекстов полуантропони-мических номинаций христианского Мессии сводится к вопросу о том, чем та или иная структура контекста типологически «полезна» для выражения его особого понимания, и какая из них в этом смысле более востребована.
С изложенных позиций обратимся к четырем посланиям Святого Апостола Павла (к римлянам, евреям, ефеся-нам и галатам), представляющим собой одновременно и пасторский посыл ко всем новообращенным на тот момент христианам, и часть миссионерской проповеди. В этих посланиях Апостол Павел заботится, прежде всего, о том, чтобы донести до людей Благую Весть, что в Мессии соединилось Божественное и человеческое, что в Его лице Бог вошел в земную историю [10]. В данных текстах методом сплошной выборки было выявлено 216 полу-антропонимических номинаций Мессии. Наблюдение показало, что все
они, за исключением одной, представляют собой полуантропонимы «осложненного» вида, то есть формы семан-тико-функциональной транспозиции антропонимов, у которых признак («x») антропоосновы был сохранен. Необходимо отметить, что этот признак в рамках интегральной модели значения антропонимов, то есть языковых единиц, связанных с обобщением особого рода, при котором вектор познавательного процесса направлен на личность как здесь-бытие, мыслится как сущностная характеристика носителя имени, а не его бытийный статус. Среди вышеозначенных номинативных единиц 98,6% составляют монореферентные полуантропонимы-иденти-фкаторы, которые в 62% случаев употреблены без «расширяющих» их конструкцию языковых элементов "le Np(x)". Анализ их функционирования в тексте показал, что одновременно с фиксацией «нового» образа носителя имени они также отсылают и к его первоначальному, связанному с определенными сущностными характеристиками образу. В результате полуантропони-мы-идентифкаторы «осложненного» вида за счет актуализации сохраненного признака антропоосновы и своей сложной речевой семантики вызывают рефлексию на всю контекстную вертикаль («k») Библии и, соответственно, многократное уточнение смысла. В фокусе внимания, таким образом, оказывается особое понимание личности Мессии. Например. (Gal.6;2) Portez les fardeaux les uns des autres et accomplissez ainsi la Loi du Christ [11]. В данной строфе Апостол Павел убеждает не относиться строго к грехам ближнего, а помогать друг другу носить бремена, и тем самым исполнять Закон Христа. Употребленный здесь полуантропоним
«осложненного» вида le Christ подчеркнуто эксплицирует идиолектные (речевые) семы, то есть семы, содержащие определенное знание, которое не только раскрывает индивидуальные особенности носителя имени, но и отсылает к его первоначальному, связанному с сущностными характеристиками образу. На базе этих сем в контексте возникают созначения, которые создают «новый» образ носителя имени -образ «Того, кто уже завершил свое земное служение», поскольку Его Закон уже вступил в свою силу.
Итак, преобладание в исследуемом материале полуантропонимов-идентификаторов именно «осложненного» вида без расширяющих их конструкцию элементов "le Np(x)" дает основание говорить о типичности способа представления специального знания. Причем, частотность употребления той или иной модели свидетельствует о степени ее не только продуктивности, но и предсказуемости, поэтому использование развернутых полуантропонимических конструкций в качестве номинаций Мессии можно рассматривать, учитывая функциональную направленность религиозных текстов, как особые случаи смысловой реализации заложенной в текстах мессианской концепции.
Анализ исследуемого материала позволил выделить следующие типы контекстного расширения у полуантропонимов-идентификаторов:
1) le/ Poss. Np(x) Relative;
2) le/ Poss. Npfc) Adjectif;
3) le/ Poss. Adjectif Np/ Npfc);
4) le Npfc) de.
В первом случае расширяющими полуантропонимы языковыми элементами являются относительные придаточные (как полной структуры, так и c
295
296
эллиптическими компонентами), которые, помещая носителя имени в определенное ментальное пространство, обуславливают возникновение мультиплицирующих его образ коннотаций. Нами были выявлено 14 подобных конструкций - 6,5%. Например. ('Rom.9;5) et aussi les patriarches, et de qui le Christ est issu selon la chair, lequel est au-dessus de tout, Dieu béni éternellement! [11]. В данной строфе, Апостол Павел говорит о происхождении от патриархов Иисуса Христа по плоти, подчеркивая тем самым его человеческую природу. Следует сказать, что номинация le Christ за счет базовых компонентов своего значения «человек», «по имени» демонстрирует ту же предметную соотнесенность. При этом актуализируемый ею признак антропоосновы «помазанник Божий», понимаемый как сущностная характеристика носителя имени, позволяет мыслить Мессию Иисуса Христа одновременно и в перспективе Божественной Сущности. Однако «перемещение» носителя имени le Christ в пространство «сущего над всем», обозначаемого здесь придаточным lequel est au-dessus de tout, интенсифицирует свойства, связанные именно с его божественной природой, что создает устойчивые коннотации «божественности». В результате формируется образ «истинного, Сущего над всем Бога». Необходимо отметить, что полуантропоним le Christ также, как и все полуантропонимы-идентификаторы в расширяющих контекстах, выступает средством выражения вневременности «нового» образа, что в процитированной строфе подчеркивается повторной номинацией Dieu béni éternellement. Кроме того, в контекстах расширения полуантропонимы-идентификаторы как символичные конструкции обладают опре-
деленной степенью смысловой отвлеченности. С этих позиций конструкция "le Np(x) R» отличается минимальной степенью отвлеченности, поскольку при реализации имплицирует оценочное, включающее предикат существования суждение «есть x, который, по мнению y, обладает свойством z». Итак, в результате интеллектуального и эмоционального напряжения, создаваемого в данной строфе полуантропоними-ческой конструкцией "le Np(x) R», формируется понимание Мессии Иисуса Христа как «Богочеловека, в единой личности которого совершенно соединились две природы и две воли, божеская и человеческая».
Во втором случае к расширяющим элементам относятся прилагательные в постпозиции. Этот тип расширения, согласно исследованиям семантико-функ-циональных особенностей имен личных, редко используется при мультипликации образа носителя имени, поскольку основное предназначение прилагательных выражать признак предмета, а не интенсифицировать ограничение и противопоставление. В исследуемых текстах выявлена только одна такая атрибутивно-развернутая полуантропо-нимическая номинация Мессии le Dieu vivant, которая четырежды употреблена в «Послании к Евреям», что составляет 1,8%. Из всех выявленных полуантропо-нимических номинаций она, на наш взгляд, реализует наиболее глубокое осмысление специфики христианского Мессии. Например. (Hébr. 9; 14) combien plus le sang du Christ, qui par un Esprit éternel s'est offert lui-même sans tache à Dieu, purifie-ra-t-il notre conscience des oeuvres mortes pour que nous rendions un culte au Dieu vivant [11]. В данной строфе Апостол Павел, говоря об очищении совести как об очищении внутреннего человека от ложных и мерт-
вых дел, чуждых вечной жизни, подчеркивает, что люди, причастные этим делам, не служат Богу живому. В использованной здесь конструкции Je Dieu vivant в качестве расширяющего элемента употреблено прилагательное «живой», которое, актуализируя контрастивное значение (наличие признака - отсутствие признака), создает коннотации «истинности», «духовности». Распространяясь по тексту и накладываясь на сохраненный признак антропоосновы «бог» как сущностную характеристику носителя имени, эти коннотации формируют в процессе кластеризации образ «Бога живого, истинного». Необходимо подчеркнуть, что качественное прилагательное, находясь в постпозиции, имеет более тесную связь с определяемым, чем относительное придаточное. Придаточное используется для приписывания признака извне, а прилагательное для раскрытия существенных и данных в предметной основе признаков, что в соединении с антропонимом (собственным по отношению к лицу именем) создает значительную смысловую неопределенность.
Таким образом, учитывая функциональную направленность качественных прилагательных, можно говорить о высокой степени отвлеченности по-луантропонимических конструкций с подобным типом расширения "le Np(x) A'. При этом акцентирование в них референтного аспекта за счет компонентов базовой семантики «человек», «по имени» позволяет мыслить "le Np^) A» не как метафору, а как символ, то есть «обобщенный принцип дальнейшего развертывания свернутого в нем смыслового содержания» [12, с. 10]. Мы полагаем, что данный тип контекстного расширения полуантропо-нимических конструкций по уровню
абстрактности профилируемого ими знания является в исследуемых текстах интенционально маркированным.
Необходимо отметить, что в исследуемых текстах было выявлено достаточно много полуантропонимических номинаций Мессии, у которых в функции правостороннего атрибута «A(f)» употреблены имена собственные -23,6%. Например: le SeigneurJésus Christ, le Seigneur Jésus, le Christ Jésus. Анализ показал, что расширение "le Np(x) A(f)" не создает коннотаций расщепления образа носителя имени, поскольку имена собственные в функции правостороннего атрибута профилируют не только совокупность определенных свойств носителя имени, актуализируя контекстуальную, содержащуюся в их речевой семантике информацию, но и предметную область его категоризации, то есть занимают промежуточное положение между референтным и атрибутивным. В этих случаях расщепление образа носителя имени достигается за счет элементов более широкого контекста.
Относительно третьего типа развертывания "le A Np/ Np^)" лингвисты, рассматривая позицию прилагательного в целом как лексико-грамматическую категорию способа ха-рактеризации, отмечают, что во французском языке прилагательные в препозиции обладают либо полуслужебным, либо субъектно-оценочным характером [13, с. 219-220]. В исследуемых текстах выявлено всего четыре поулантропони-мические номинации подобного типа: le seul Jésus Christ, le même Seigneur и две номинации son propre Fils, что составляет 1,8%. Анализ их функционирования показал, что прилагательные в препозиции, обогащая речевую семантику полуантропонимов дополнительными смыслами, не вызывают коннотаций расще-
297
пления образа носителя имени. Подобные коннотации в этих случаях создаются языковыми элементами более широкого контекста.
Четвертый тип развертывания по-луантропонимических номинаций "le Np(x) de», при котором в качестве расширяющих элементов употреблены именные группы, вводимые предлогом de, является, по мнению лингвистов, достаточно востребованным при мультипликации образа носителя имени, поскольку обеспечивает точную локализацию создаваемого образа [4, с. 109]. Однако в исследуемом материале было выявлено небольшое количество таких конструкций. Это шесть номинаций le Fils de Dieu и одна номинация Je Seigneur des morts et des vivants, что в целом составляет 3,2%. Мы полагаем, что использование в исследуемых текстах конструкций подобного типа обусловлено исключительной значимостью выделяемого аспекта личности Мессии, требующего профилирования именно в определенной области. Например. (Gal. 2; 20) et ce n'est plus moi qui vis, mais le Christ qui vit en moi. Ma vie présente dans la chair, je la vis 298 dans la foi au Fils de Dieu qui m'a aimé et s'est livré pour moi [11]. В этой строфе Апостол Павел, говоря об отсутствие в себе прежнего преобладания человеческого «я», подчеркивает, что жизнь во плоти для него - это жизнь в вере в Сына Бо-жия. Употребленная в данной строфе для обозначения Мессии полуантропо-нимичечская номинация le Fils de Dieu имеет в качестве расширяющего ее контекста номинативную группу de Dieu, которая, «перемещая» носителя имени в ментальное пространство «Сущего повсюду Бога» и создавая тем самым эффект мультипликации образа, целенаправленно профилирует область именно божественной составляющей Мес-
сии как объекта обозначения. Возникающие при этом коннотации «божественности», накладываясь на актуализируемый признак антропоосновы «сын», формируют образ «единородного Отцу», мыслимый как «единство Отца и Сына». При этом акцентирование референтного аспекта позиционирует номинацию le Fils de Dieu не как метафору, а как символ «воплотившегося на земле ради нашего спасения Бога». Необходимо подчеркнуть, что номинации с расширением "le Np^) de" в качестве символичных конструкций имеют в исследуемых текстах более структурированную зону смысловой реализации, нежели с расширением "le Np^) А'.
Необходимо также отметить, что среди всех элементов ближайшего контекста полуантропонимов-идентификаторов особое место занимают притяжательные детерминативы, которые, актуализируя дополнительную семантику «свой - чужой», позволяют адресанту не только отражать существенные признаки предмета, эмпирически неизвестного для адресата, но и апеллировать к поискам определенной группы, выражая тем самым свою сопричастность. В исследуемых текстах выявлены только два вида посессивов, которые используются для детерминации полуантропонимов - это son и notre. Например: son Fils, notre Seigneur, notre Seigneur Jésus, notre Seigneur Jésus Christ. Мы полагаем, что функция притяжательных детерминативов как элементов ближайшего контекста, то есть участвующих в смысловой реализации полуантропонимиче-ских номинаций, состоит в том, чтобы смещать фокус внимания в сторону личностного аспекта смысла, делая актуализируемое знание «своим».
Наблюдение за исследуемым материалом также показало, что в текстах в
качестве номинаций Мессии наряду с полуантропонимами-идентификаторами функционируют и полуантропони-мы-квалификаторы. Было выявлено три подобных конструкции un seul Chef, un seul Seigneur, un seul Homme Nouveau, что составляет 1,4%. Все они имеют атрибутивно-развернутую структуру "un A Np(x)". Прилагательное seul, использованное во всех трех случаях в качестве расширяющего элемента, находясь в препозиции к определяемому слову, реализует субъективно-оценочную семантику и позволяет тем самым характеризовать носителя имени как «единственного, уникального». Причем, в этой позиции прилагательное не создает контрастного восприятия носителя имени. Например. (Éph.1;10) pour le réaliser quand les temps seraient accomplis: ramener toutes choses sous un seul Chef, le Christ, les êtres célestes comme les terrestres [11]. В данной строфе Апостол Павел говорит о нравственном единении, как небесного, так и земного, которого до этого еще не было, под единой главой - Христом. Использованный здесь для обозначения Мессии Иисуса Христа полуантропоним un seul Chef, выражая, с одной стороны, импликативную соотнесенность с подлинным единичным референтом, а с другой, экспликативную соотнесенность с псевдоклассом однотипных референтов - «главами небесного и земного», реализует идею экземплярности. В результате возникают коннотации расщепления образа носителя имени, и, как следствие, формируется образ «одного из глав». Однако за счет субъективно-оценочной семантики прилагательного seul носитель имени начинает мыслиться как «одна глава всему». У Блаженного Феофилакта находим следующее толкование этой строфы: «Посему Отец прежде положил соединить
под единой главой небесное и земное, то есть положить одну главу всем - Христа: и ангелам по бестелесной природе, и человекам по плоти» [14].
Следует отметить тот факт, что в исследуемых посланиях Апостола Павла отсутствуют полиреферентные полуан-тропонимические номинации Мессии, что позволяет сделать вывод о непродуктивности подобных конструкций с точки зрения представления особого знания христианского Мессии.
Итак, анализ исследуемого материала (см. таблицу) показал:
1. Наиболее типичными актуали-заторами онтологической специфики мессианской концепции в исследуемых текстах являются монореферентные полуантропонимы-идентификаторы с осложненной базовой семантикой "1е Np(x)", которые, не имея элементов расширения, приобретают коннотации расщепления образа носителя имени в контексте более широком, чем минимальный. Находящиеся по частотности на втором и третьем местах полуантропонимические конструкции "1е/Роз5^р(х)А(Г)" и "1е/ ___ Poss.ANp(x)" представляют собой с 299 точки зрения мультипликации образа носителя имени разновидности обозначенного выше типа.
2. Процентное соотношение в исследуемых текстах контекстов «расширения», создающих у полуантропо-нимических номинаций Мессии коннотации расщепления его образа,
1е ^(х) А - 1,8% 1е ^(х) ае - 3,2% 1e/Poss. ^(х) R - 6,5% демонстрирует обратную зависимость их типологической полезности от уровня абстрактности профилируемого участка знания.
Таблица
Контексты мультипликации образа Мессии
Монореферентные полуантропонимы
идентификаторы квалификаторы
без расширения с расширением с расширением
le Np(x) + k le/Poss.Np(x)R le Np(x) A le/Poss.ANp(x) + k leNpM de un A Np(x) + k
62% 6,5% 1,8% le/Poss.Np(x)A(f) + k 23,6% 1,8% 3,2% 1,4%
98,6%
300
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бондарко А. В. Лингвистика текста в системе функциональной грамматики // Текст. Структура и семантика. - Т. 1. - М., 2001.
2. Кубрякова Е. С. Слово в дискурсе (новые подходы к его анализу) // Текст и дискурс: традиционный и когнитивно-функциональный аспекты исследования: Сб. науч. тр. / Под ред. Л. А. Манерко; Ряз. гос. пед. ун-т им. С. А. Есенина. Рязань, 2002. - 236 с.
3. Яковенко Е. Б. Homo biblicus. Языковой образ человека в английских и немецких переводах Библии (опыт контекстуального моделирования). - М.: ИП Кошелев А.Б. (Издательство «Эйдос»), 2007. - 288 с.
4. Gary-PrieurM.-N. Grammaire du nom propre. - Paris: P.U.F.,1994. - 252 р.
5. Бердяев Н. А. Философия свободного духа. - М.: АСТ: АСТ Москва: Хранитель, 2006. - 416 с.
6. Раренко М. Б. Лингвистика текста и теория ментальных пространств // Парадигмы научного знания в современной лингвистике: Сб. науч. трудов / РАН ИНИОН. Центр гу-манит. науч.-информ. исслед. Отд. языкознания; Редкол.: Е. С. Кубрякова, Л. Г. Лузина (отв.ред.) и др. - М., 2008. - 184 с.
7. Гаспаров Б. М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. -М.: «Новое литературное обозрение», 1996. - 352 с.
8. БлохМ. Я., Семенова Т. Н. Имена личные в парадигматике, синтагматике и прагматике.- М.: Готика, 2001.- 194 с.
9. АрутюноваН. Д. Теория метафоры: Сбор-
ник: Пер. с анг., фр., нем., исп., польск. яз. / Вступ. ст. и сост. Н. Д. Арутюновой; Общ. ред. Н. Д. Арутюновой и М. А. Журинской. - М.: Прогресс, 1990. - 512 с.
10. Мень А. Павла святого апостола послания. Библиологический словарь. Т. 2: К-П. - М.: Фонд имени Александра Меня, 2002. - 560 с. [Электронный ресурс]. -URL: http://slovari.yandex.ru/dict/men (дата обращения 30.08.2011).
11. La Bible de Jérusalem. "La Sainte Bible, traduite en français sous la direction de l'École biblique de Jérusalem". - Paris, Les Éditions du Cerf, 2000. - 2557 р.
12. Лосев А. Ф. Символ // Философская энциклопедия. - Т. 5.- М., 1970.
13. Гак В. Г. Теоретическая грамматика французского языка. - М.: Добросвет, 2004. - 86 с.
14. Феофилакт Болгарский, блаженный [Электронный ресурс]. - Православная электронная библиотека. Православие и мир: [сайт]. [2011]. - URL: http://lib.prav-mir.ru/ (дата обращения 30.07.2011).
15. Гуревич Л. С. Прагмасемантический анализ как методологическая основа исследования диапазона смысловых реализаций слова. Слово в предложении: кол. монография / Под ред. Л. М. Ковалевой (отв. ред.), С. Ю. Богдановой, Т. И. Семеновой. - Иркутск: ИГЛУ, 2010. - 281 с.
16. Толковая Библия, или комментарии на все книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета / Под ред. А. П. Лопухина [Электронный ресурс]. - URL: http://bible. in.ua/underl/Lop /index.htm (дата обращения 30.07.2011). ■
