8И. В. КОЗЫРЬ
Когда «Марина Раскова» была «Броненосцем»
Эта история восходит к 1919 г., когда со стапелей верфи «Merchant Shipbuilding Corp.» в Честере, штат Пенсильвания, сошло судно с названием Mystic, типа «Хог Айленд», ставшее в какой-то степени прототипом «Либерти».
Новый сухогруз имел водоизмещение 7500 т, длину 122 м при осадке 9 м. Максимальную скорость 12 уз. обеспечивала паровая машина тройного расширения. До 1941 г., когда он перешёл в распоряжение «War Shipping Administration» (Управление по морским перевозкам в военное время) и получил имя «Ай-ронклад» («Броненосец»), транспорт успел трижды поменять название: уже через несколько месяцев после спуска на воду он стал именоваться «Салисбери», в 1930 г. - «Манмистиком», а с 1937-го -«Ибервилем».
История «Айронклада» с января 1942 г. известна прежде всего по воспоминаниям командира военной команды транспорта старшего лейтенанта Уильяма Картера, автора книги «Почему я, Господи?», которую мне выпала честь перевести на русский язык.
Небезынтересно отметить, что правительство США, несмотря на сильное влияние сторонников политики изоляционизма, подготовку к войне вело задолго до её начала. Подтверждением этого является создание ускоренных курсов офицеров резерва ВМС в Академии ВМС США в Аннаполисе, которые Билл Картер окончил в мае 1941 г., освоив трёхлетнюю программу подготовки за полгода. Достойно упоминания и то, что последние этапы подготовки перед назначением на «Айронклад» офицер проходил вместе со своими будущими подчинёнными. Это не только способствовало отработке совместных действий, но и позволило лучше узнать личный состав. Помимо этого, дополнительный опыт военная команда получила, занимаясь приёмкой и установкой артиллерийского вооружения на транспорте. В Норфолке на «Айронкладе» было установлено 76-мм орудие 50-го калибра, доставшееся ему в наследство от линкора «Миссисипи» после модернизации последнего в 1930 г., а также два 37-мм и два 7,62-мм зенитных пулемёта. Орудие являлось главным
средством защиты от самолётов противника, 37-мм пулемёты были эффективны в радиусе 500 м, а пулемёты калибра 7,62 мм служили разве что для укрепления духа экипажа.
Ветеран Первой мировой войны капитан Филип Мур (60 лет) и старший механик Филип Анд (более 40 лет) были настоящими профессионалами. Остальные офицеры также проявили себя с лучшей стороны в последующих испытаниях, чего нельзя сказать о других членах экипажа.
При заключении контракта на рейс сообщалось о пункте назначения. Известие о том, что судно направляется в Россию, отпугивало многих моряков, несмотря на то, что судовладельцы по требованию профсоюза установили надбавку за риск и специальную премию, выплачивавшуюся после возвращения. При этом в случае гибели судна моряки переставали получать своё жалованье. Среди команды было много случайных людей, некоторых из них Картер считал симпатизирующими нацистам.
2 марта 1942 г., закончив приём генерального груза в Бостоне, судно ушло в Галифакс (Канада) - место формирования конвоев, направлявшихся из Северной Америки к Британским островам.
По правилам только после выхода из Галифакса начинала работать судовая лавка. Картера поразило то, что уже на следующий день были раскуплены все спиртосодержащие жидкости, вроде лосьона для волос. Факт, красноречиво свидетельствующий о составе набранного экипажа.
Следующим портом на пути в Россию стал шотландский Гринок недалеко от Глазго. Здесь на борт «Айронклада» с соблюдением всех мер предосторожности, подальше от глаз экипажа был поднят груз особого назначения - виски и сигареты для посольства США в Москве. Операция удалась, но именно этот груз сыграл роковую роль в драматическом инциденте, происшедшем позднее...
4 марта «Айронклад» покинул Гринок и совершил переход в Хваль-фьорд, где формировался очередной конвой PQ-14 в составе 24 судов, направлявшийся в Россию.
20 марта суда отправились в путь, но до места назначения добрались лишь семь из них. Одно было потоплено германской лодкой, а 16 вернулись обратно (часть умудрилась заблудиться в тумане и потерять контакт с другими судами конвоя и кораблями эскорта, часть получила повреждения при форсировании ледовых полей в Датском проливе). В случае с «Айронкладом» события развивались следующим образом.
После выхода 20 марта судно попало в плотный туман и следовало за идущим перед ним, ориентируясь по туманному бую. Через три дня туман рассеялся, и моряки увидели, что в конвое осталась только половина судов под эскортом двух корветов. Дальше пришлось двигаться среди льдин и маневрировать самостоятельно. Во время одного из таких манёвров при столкновении с льдиной судно получило узкую вертикальную пробоину длиной около полутора метров, в том числе около метра ниже ватерлинии. Справиться с ней не составило труда, но повреждённым оказался трюм, где находились ящики с виски, что имело драматические последствия. Но об этом расскажем позже.
24 марта «Айронклад» обнаружил, что остался один. По инструкции в случае потери контакта с другими судами конвоя до определённой точки следовало вернуться обратно. В противном случае капитан принимал решение, возвращаться или продолжать плавание, самостоятельно. Капитан Мур после совещания со своими помощниками решил следовать дальше в Архангельск.
Одиночное плавание продолжалось недолго. Через два дня «Айронклад» был остановлен предупредительным выстрелом корабля эскорта конвоя ОР-10 и получил безоговорочный приказ присоединиться и следовать в Исландию.
1 мая транспорт бросил якорь на рейде Рейкьявика. Ремонт корпуса выполнили оригинальным способом: судно завели в укромную бухту на мелководье, так что во время отлива оно оказалось на осушке. За пару отливов ремонт подводной части удалось завершить, но при этом тайна груза особого назначения оказалась раскрытой.
«Айронклад» вернулся в Хваль-фьорд дожидаться отправки с новым конвоем.
18 мая на борту судна развернулись события, получившие название «бунт на "Айронкладе"». На самом деле команда вскрыла трюм, где хранились ящики с виски, и организовала коллективную пьянку, в которой приняли участие и двое часовых из состава военной команды. По счастью, выданное им оружие они предусмотрительно спрятали. При наведении порядка один из членов экипажа попытался оказать сопротивление, но был арестован. Для восстановления дисциплины на борт была вызвана военная полиция с линкора «Вашингтон». Двое часовых были отданы под суд, а им на замену прикомандированы новые.
27 июня «Айронклад» занял место в походном ордере конвоя РО-17. Хроника последующих событий вплоть до рокового дня
4 июля, когда суда конвоя получили приказ рассеяться и следовать дальше в Архангельск самостоятельно, достаточно хорошо известна. Драматизм этих дней передают фотографии, сделанные репортёром журнала «Лайф» Фрэнком Шершелом, находившимся на одном из кораблей эскорта. Их негативы сумел отыскать Билл Картер, работая над книгой.
Во время наступившей сумятицы капитан «Айронклада» смог обменяться с несколькими судами сигналами, призывающими встретиться для дальнейшего совместного перехода в районе к юго-востоку от Шпицбергена. Так «Айронклад» оказался в компании с «Трубадуэ» и «Сильвер Суордом» под охраной траулера «Айршир» под командованием лейтенанта резерва ВМС Великобритании Гре-дуэлла, заслужившего самые восторженные отзывы участников конвоя.
Чтобы сбить с толку противника, этот маленький конвой для начала направился на север и вошёл в зону, покрытую льдом, обезопасив себя таким образом от атак подводных лодок. Чтобы быть менее заметными с воздуха, моряки окрасили борта, обращённые в сторону берега, в белый цвет. Переждав какое-то время, суда двинулись вдоль ледовой кромки к Новой Земле. Правда, маневрируя во льдах, «Айронклад» столкнулся с «Сильвер Суордом» и получил пробоину, на этот раз с правого борта. Подводная часть пробоины была небольшой, около полуметра, и судовые помпы успешно справились с откачкой воды. Сопутствующий туман помог обеспечить скрытность на протяжении всего маршрута. Обогнув северную оконечность Новой Земли, конвой дошёл до пролива Маточкин Шар, где «Айронклад» в очередной раз умудрился сесть на мель и где они впервые встретились с русскими. Это были сотрудники метеостанции, угостившие их супом из утятины и великолепным кофе по-турецки. С мели судно сумело сняться самостоятельно во время прилива, а русские помогли передать сообщение об их местонахождении. Вскоре, 13 июля, на «Каталине» к ним прибыл коммодор конвоя Даудинг, благодаря энергичным усилиям которого удалось собрать уцелевшие суда конвоя РО-17. В сопровождении эскорта эти суда 21 июля снялись с якоря и 25 июля прибыли, наконец, в пункт назначения Архангельск.
После выполнения ремонта силами экипажа «Айронклад» приготовился к отплытию в составе конвоя ОР-14.
13 сентября судно снялось со швартовых, но тут же обнаружилось, что кто-то из членов экипажа вывел из строя рулевое устрой-
ство; в результате с трудом удалось избежать навигационной аварии. Конвой покинул Архангельск без «Айронклада».
В конце ноября капитан Мур получил распоряжение перевести судно в Мурманск, где формировался очередной обратный конвой.
Неприятности начались уже на этапе подготовки. Доставленное администрацией порта топливо для пополнения запасов оказалось на редкость низкого качества. Только со скандалом американцы добились того, что их могло устроить. В конце концов снялись со швартовых и двинулись вниз по Северной Двине по фарватеру, проложенному ледоколом, в сопровождении британского траулера «Данеман», но без лоцмана, который должен был встретить их на выходе в Белое море. Здесь «Айронклад» в очередной раз сел на мель. С помощью траулера вышли на чистую воду и 24 ноября, дождавшись прибытия лоцманского судна, продолжили переход в Мурманск.
Новым сюрпризом стало отсутствие какой-либо связи с лоцманским судном. Английский на русском судне не понимали и, по всей видимости, пользовались другим сводом сигналов. Оставалось только следовать в его кильватере, что оказалось очень сложной задачей. Плавание проходило в тяжёлых навигационных условиях: в снежных зарядах контакт с лоцманом и кораблём эскорта терялся, самостоятельно определить своё местоположение по редко расположенным маякам и навигационным знакам американцы не могли. В довершение всего к моменту выхода из Белого моря и прохождения наиболее сложного участка маршрута плавания наступила ночь. В районе Трёх Островов «Айронклад» был вынужден встать на якорь, но эта мера предосторожности оказалась недостаточной: течением и ветром транспорт вынесло на каменную гряду, и он прочно на ней застрял.
До того как его успели снять с рифов, «Айронклад» получил повреждения в кормовой части и принял изрядное количество воды в трюм. Отбуксированный в Архангельск транспорт из-за увеличившейся осадки не дошёл до причала 70 м и лёг кормой на грунт.
К этому времени стало заканчиваться топливо, необходимое для обеспечения работы водоотливных помп. Начались переговоры о получении дополнительных запасов. В условиях военного времени при дефиците топлива такие вопросы требовали согласования на самом высоком уровне в Москве. Разрешение было получено, но теперь нужно было протянуть по льду металлические трубы
для подачи топлива. Длины первоначально выделенных не хватило, и обессиленное в борьбе с водой судно легло на грунт...
11 декабря 1942 г. было принято решение о передаче «Айронкла-да» СССР, а 25 марта 1943 г. после завершения ремонта судно обрело новое имя - «Марина Раскова», под которым и вошло в историю Великой Отечественной войны.
Литература:
Белов М. И. История открытия и освоения Северного морского пути. Л., 1969. Т. 4 (Научное и хозяйственное освоение Советского Севера. 1933-1945 гг.). Картер У «Почему я, Господи?» Воспоминания офицера военных команд ВМС США, ветерана Второй мировой войны и участника конвоя РСЫ7 / Пер. с англ. И. В. Козыря. СПб., 2011.
Платонов А. В. Война в Арктических морях. 1941-1945. Защита отечественных коммуникаций. СПб., 2010.
Щедролосев В. В. Три сестры Беломорской флотилии. СПб., 2006.
