CC BY
142ИНФРАСТРУКТУРНЫЕ ПРОЕКТЫ INFRASTRUCTURE PROJECTS
Научная статья / Research article Китай на Южном Кавказе: масштабы экономического присутствия
Я. В. Лексютина
Санкт-Петербургский государственный университет ORCID: https://orcid.org/0000-0001-6766-1792, e-mail: [email protected]
Аннотация. Вслед за вступлением Китая в ВТО в декабре 2001 г., началом активной фазы реализации китайской внешнеэкономической стратегии «выход вовне» с 2004-2005 гг. и запуском инициативы «Пояс и путь» в 2013 г., поэтапно расширялось экономическое присутствие Китая практически во всем мире. Для многих развивающихся стран и регионов Китай стал ведущим торговым партнером, крупнейшим источником инвестиций и кредитования, принципиальным драйвером их инфраструктурного развития. Но не для всех. Данная статья призвана проследить динамику экономического проникновения Китая в страны Южного Кавказа на протяжении первых двух десятилетий XXI в. и оценить современные масштабы экономического присутствия Китая на Южном Кавказе, основывая оценки на анализе официальных статистических данных Китая и стран Южного Кавказа по торговле, инвестициям, кредитованию и контрактным подрядам на строительство. Проведенное в статье сопоставление масштабов экономического присутствия Китая с другими экономическими акторами на Южном Кавказе и с масштабом присутствия Китая в других странах и регионах рельефно проявило ограниченность вовлеченности Китая и китайских компаний в экономики стран Южного Кавказа. Китайские инвестиции на Южном Кавказе - минимальны (в основном инвестиции направляются в Грузию, но и там они невелики), кредитование стран Южного Кавказа со стороны Китая - минимально (главными кредиторами стран Южного Кавказа выступают многосторонние банки развития). Даже в системе торговых связей стран Южного Кавказа Китай не занимает ведущих позиций. На текущем этапе интересы Китая к развитию транспортной инфраструктуры региона заключаются преимущественно в обеспечении китайских строительных компаний новыми контрактами на осуществление подрядных работ, а не в создании и использовании Транскаспийского транспортного коридора.
Ключевые слова: Китай, Южный Кавказ, инвестиции, инфраструктура, кредиты, «Пояс и путь», торговля, Грузия, Азербайджан, Армения.
Для цитирования: Лексютина Я. В. Китай на Южном Кавказе: масштабы экономического присутствия. Постсоветские исследования. 2022;1(5):57-72.
China in the South Caucasus: the current scale of economic presence
Yana V. Leksyutina
Saint-Petersburg State University ORCID: https://orcid.org/0000-0001-6766-1792, e-mail:[email protected]
Abstract. Following China's accession to the WTO in December 2001, an active implementation of the Chinese "going out" economic strategy since 2004-2005, and the launch of the Belt and Road Initiative in 2013, China has gradually expanded its economic presence almost everywhere in the world. For many developing countries and regions, China has become the leading trading partner, the largest source of investment and loans, and the principal driver of their infrastructure development. But not for every country or region. This article aims to trace the dynamics of China's economic engagement with the South Caucasus during the first two decades of the 21st century and evaluate the current scale of China's economic presence in the South Caucasus
based on an analysis of China's and the South Caucasus countries' official statistics on trade, investment, lending and construction contracting. The comparison of the scale of China's economic presence with other economic actors in the South Caucasus and with the scale of China's presence in other developing countries and regions, carried out in the article, clearly indicates the limited involvement of China and Chinese companies in the South Caucasus economies. Chinese investments in the South Caucasus are insignificant (mostly investments are directed to Georgia, but even there they are comparatively small), Chinese loans to the South Caucasus countries are minimal (the main creditors of the South Caucasus countries are multilateral development banks). Even in the system of trade relations of the South Caucasus countries, China does not take a lead. Currently, Chinese interests in the development of the transport infrastructure of the region are mainly in providing Chinese construction companies with new contracts, and not in the establishment and use of the Trans-Caspian transport corridor.
Key words: China, South Caucasus, investment, infrastructure, loans, the Belt and Road Initiative, trade, Georgia, Azerbaijan, Armenia.
For citation: Yana V. Leksyutina. China in the South Caucasus: the current scale of economic presence. Postsovetskie issledovaniya = Post-Soviet Studies. 2022;1(5):57-72. (In Russ.)
Китай как вторая мировая экономика и крупнейшая в мире торговая держава, динамично расширяющая свое
экономическое присутствие во всем мире и реализующая внешнеэкономическую и торговую политику, контрастирующую с проводимой западно-либеральными
демократиями, является объектом повышенного международного внимания. Китай вызывает восхищение и большие надежды со стороны многих развивающихся стран, рассчитывающих получить от Пекина содействие в стимулировании их экономического и инфраструктурного развития, и одновременно -обеспокоенность со стороны государств, сталкивающихся с сильной конкуренцией со стороны Китая на внешних и внутренних рынках, относящихся с подозрением к долгосрочным намерениям Китая и настроенных критически по отношению к проводимой Пекином
внешнеэкономической политике.
Наибольшую обеспокоенность вызывает способность и уже часто применяемая Пекином практика использования экономических рычагов воздействия на развивающиеся - и даже развитые - страны для достижения политических целей [Лексютина 2015: 24-37].
В некоторых странах или даже регионах Китаю удалось за очень короткий временной промежуток стать
доминирующей экономической державой:
крупным или крупнейшим торговым партнером, инвестором или кредитором. Однако в некоторых странах или регионах масштабы экономического присутствия Китая сильно преувеличиваются экспертами и в действительности все еще очень ограничены. Отдельные эксперты и обозреватели прибегают к обобщениям и упрощениям, ошибочно полагая, что масштаб китайского экономического присутствия одинаково велик во всех без исключения развивающихся регионах мира per se, а иногда неэкономические аспекты присутствия Китая - например, дипломатическую активность Китая или активно реализуемую Пекином публичную дипломатию - в регионах или странах ошибочно экстраполируя и на экономическую сферу. В экспертных оценках встречаются и грубые ошибки, когда эксперты при анализе экономической активности Китая в отдельных странах и регионах не делают различий между инвестированием и кредитованием, между непосредственным финансовым участием китайской стороны в реализуемых за рубежом проектах и выполнением китайскими компаниями обычных подрядных работ по заказу иностранных клиентов, когда предоставляемые Азиатским банком инфраструктурных инвестиций - полноценным
многосторонним банком развития, во многом схожим со Всемирным банком или
Азиатским банком развития - кредиты они ошибочно причисляют к китайскому кредитованию и пр. и пр. Иногда эксперты, обосновывая свои представления о масштабном экономическом присутствии Китая в отдельных государствах или регионах, апеллируют к обнародованным, но на самом деле так никогда не реализованным проектам. Данная статья призвана учесть подобного рода нюансы и на основе официальных статистических данных оценить современные масштабы экономического присутствия Китая на Южном Кавказе - регионе, имеющем большое геополитическое значение, и месте пересечения интересов различных великих держав. Использование при анализе как китайской официальной статистики, так и национальной статистики стран Южного Кавказа, а также сопоставление китайского экономического присутствия на Южном Кавказе и в других развивающихся регионах позволяют составить более точное представление о реальных масштабах китайского экономического присутствия в регионе Южного Кавказа.
Китай как внешнеторговый партнер стран Южного Кавказа
С начала XXI в., вслед за вступлением Китая в ВТО (декабрь 2001 г.),
прослеживается тенденция стремительного наращивания торговли Китая с миром, что среди прочего нашло свое отражение и в интенсификации торговли Китая со странами Южного Кавказа. Согласно китайской таможенной статистике, в период с 2001 по 2020 гг. товарооборот с регионом увеличился с 25 млн долл. до 3,7 млрд долл. (см. График 1), или, как следует из национальной статистики стран Южного Кавказа, с 1,1 млрд долл. в 2009 г. до почти 4 млрд долл. в 2020 г. (см. График 2). Однако, место Китая в рейтинге крупнейших торговых партнеров стран региона до сих пор не очень велико. В 2020 г. Китай - крупнейшая торговая держава и экспортер в мире, крупнейший торговый партнер для более чем 130 стран мира - был лишь 4-ым по величине торговым партнером как для всех трех стран Южного Кавказа вместе взятых, так и для Азербайджана, и Грузии по отдельности (после ЕС, России и Турции). Только для Армении Китай был 3-м по величине торговым партнером, после России и ЕС. При этом доля Китая в товарообороте стран региона колеблется от минимальных 7,5% в Азербайджане до максимальных 13,6% в Армении (см. Таблицу 1) и медленно, но неуклонно растет.
График 1. Торговля Китая со странами Южного Кавказа, на основе данных таможенной
статистики Китая, 2001-2020 гг., в млн долл.
2000 1500 1000 500 0
Армения
Азербайджан
Грузия
Источник: General administration of customs, PRC.
Diagram 1. China's trade with South Caucasus countries, based on China's Customs statistics,
2001-2020, in $ million
0 -----
2001200320052007200920112013201520172019
Armenia
Azerbaijan
Georgia
Source: General administration of customs, PRC // http://english.customs.gov.cn/
График 2. Торговля Китая со странами Южного Кавказа, на основе данных национальной статистики стран Южного Кавказа, 2001-2020 гг., в млн долл.
2500
2000
Армения
Азербайджан
Грузия
13579 00000 0000000000 2222222222
Источник: национальная статистика стран Южного Кавказа.
Diagram 2. China's trade with South Caucasus countries, based on South Caucasus countries'
national statistics, 2001-2020, in $ million
Source-. South Caucasus countries' national statistics.
Таблица 1. Торговля стран Южного Кавказа с крупнейшими торговыми партнерами, 2020 г.
Россия ЕС27 Китай Турция всего,€ млн
€ млн % € млн % € млн % € млн %
Армения 1 887 30.3% 1 117 18% 844 13.6% 203 3.3% 6 219
Азербайджан 2 339 10.9% 7 787 36.3% 1 616 7.5% 3 643 17% 21 438
Грузия 1 163 11.7% 2 230 22.4% 1 038 10.4% 1 399 14.1% 9 957
Южный Кавказ 5 389 14.3% 11 134 29.6% 3 498 9.3% 5 245 13.9% 37 614
Источник. European Commission Statistics1
Table 1. South Caucasus' trade with its largest trading partners, 2020
Russia EU27 China Turkey total, mln
€ mln % € mln % € mln % € mln %
Armenia 1 887 30.3% 1 117 18% 844 13.6% 203 3.3% 6 219
Azerbaijan 2 339 10.9% 7 787 36.3% 1 616 7.5% 3 643 17% 21 438
Georgia 1 163 11.7% 2 230 22.4% 1 038 10.4% 1 399 14.1% 9 957
South Caucasus 5 389 14.3% 11 134 29.6% 3 498 9.3% 5 245 13.9% 37 614
1 Статистика Европейской Комиссии основывается на национальной статистике стран Южного Кавказа.
Source: European (
Как это характерно для торговли Китая с развивающимися странами мира, в импорте Китая из стран Южного Кавказа преобладает сырье (руды и нефть), а в экспорте - машины и оборудование. С Южного Кавказа Китай преимущественно импортирует руды и нефть, тогда как импорт других товаров крайне незначителен: в 2020 г. более 97% импорта Китая из Армении составили медные и молибденовые руды/концентраты (фактически почти треть экспортируемой Арменией медной руды и 85% молибденовой руды приходится на Китай), 94% всего импорта Китая из Грузии - медь и руды/концентраты драгоценных металлов (более половины грузинского экспорта этих товаров идет в Китай), 89% импорта Китая из Азербайджана - нефть и нефтепродукты1. Сырьевая направленность экспорта стран Южного Кавказа в Китай ярко выражена и даже может считаться чрезмерной.
Все страны Южного Кавказа в торговле с Китаем испытывают проблему дефицита торгового баланса. Как следует из национальной статистики стран Южного Кавказа, в 2020 г. импорт Армении из Китая превышал экспорт в Китай в 2,3 раза (674 против 290 млн долл2), Грузии - в 1,5 раза (709 против 477 млн долл.), Азербайджана -3,3 раза (1414 против 477 млн долл3).
Интенсификации торговли Китая со странами Южного Кавказа может в перспективе способствовать, по меньшей мере, два фактора. Во-первых, это подписанное в 2017 г. и действующее с 1 января 2018 г. соглашение между Китаем и Грузией о свободной торговле, упраздняющее тарифы на 96,5% китайского экспорта в Грузию и 93,9% грузинского экспорта в Китай. Во-вторых, это открытие в 2017 г. железнодорожной линии Баку — Тбилиси-Карс, представляющей сегмент
1 Рассчитано по: ITC. ITC Trade Map Statistics // https://www.trademap.org/
2 Statistical Committee of the Republic of Armenia. Socio- Economic Situation of RA, January 2020. Yerevan, 2020 // https://armstat.am/file/article/sv_12_20r_411 .pdf
3 The State Statistical Committee of the Republic of Azerbaijan. The Foreign Trade of Azerbaijan // https://www.stat.gov.az/source/trade/?lang=en
nmission Statistics
одного из возможных маршрутов наземных грузоперевозок между Китаем и Европой через Южный Кавказ и потенциально способной привести к росту не только китайского транзита из/в Европу, но и грузовых перевозок между Китаем и странами Южного Кавказа.
Китайские инвестиции в регионе
Достигнув определенного прогресса во встречной торговле, Китай и страны Южного Кавказа за прошедшие два десятилетия мало продвинулись в инвестиционном сотрудничестве.
Инвестиционная активность Китая в регионе крайне низка. Согласно официальной статистике Китая, за период с 2014 по 2019 гг. накопленные прямые иностранные инвестиции (ПИИ) Китая в странах Южного Кавказа ежегодно не превышали 700 млн долл. (см. Таблицу 2). Китайские инвестиции в Армению и Азербайджан - если отталкиваться от официальной статистики (как китайской, так и национальной статистики этих двух кавказских государств) - крайне незначительны (см. Таблицы 2 и 4).
Инвестиции Китая в Азербайджан в основном сосредоточены в нефтяной сфере и были сделаны в начале этого века. В частности, китайская компания «CNPC» присутствует в Азербайджане с 2002 г. В 2002 г., действуя через свои дочерние компании, «CNPC» приобрела 30% акций нефтяного месторождения
«Кюрсанги-Гарабаглы» в Азербайджане за 52 млн долл. и 50% акций «Salyan Oil Ltd». В 2003 г. «CNPC» выкупила 31,41% в проекте разработки месторождения «Гобустан» [Cohen 2017]. Вместе с тем, по сравнению с инвестициями других зарубежных государств, китайские инвестиции в азербайджанскую нефтяную отрасль незначительны. Китайские компании также инвестируют в Азербайджане не только в нефтяной сектор: согласно китайской официальной статистике, в торговлю, поддержку экспорта или послепродажное обслуживание было инвестировано более 30 млн долл. В Азербайджане действуют также различные китайские мелкие частные предприятия и
индивидуальные торговцы, в том числе они содержат рестораны, магазины, предприятия по хранению и переработке товаров и пр.
В апреле 2019 г. на полях состоявшегося в Пекине второго Форума международного
сотрудничества «Пояс и путь» китайские и азербайджанские компании подписали 10 инвестиционных соглашений на общую сумму 821 млн долл. Среди прочих были подписаны соглашения о строительстве
Таблица 2. Китайские накопленные инвестиции на Южном Кавказе, 2007-2019 гг., млн
долл.
2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019
Армения 1.3 1.3 1.3 1.3 1.3 1.3 7.5 7.5 7.5 7.5 30 49.6 12.9
Азербайджан 10.2 9.5 12 12.4 30.1 31.7 38.3 55.2 63.7 28.4 28 9.3 7.8
Грузия 42.9 65.9 75.3 130 109 178 331 546 534 550 568 640 671
Южный Кавказ 54.4 76.7 88.6 143.7 140.4 211 376.8 608.7 605.2 585.9 626 698.9 691.7
Источник: Ministry of Commerce of the PRC. Table 2. China's FDIstock in South Caucasus countries in 2007-2019, US$ million
2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019
Armenia 1.3 1.3 1.3 1.3 1.3 1.3 7.5 7.5 7.5 7.5 30 49.6 12.9
Azerbaijan 10.2 9.5 12 12.4 30.1 31.7 38.3 55.2 63.7 28.4 28 9.3 7.8
Georgia 42.9 65.9 75.3 130 109 178 331 546 534 550 568 640 671
South Caucasus 54.4 76.7 88.6 143.7 140.4 211 376.8 608.7 605.2 585.9 626 698.9 691.7
Source: Ministry of Commerce of the PRC. Таблица 3. Потоки китайских ПИИ в^страны Южного Кавказа, 2007-2019 гг., млн долл.
2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019
Armenia N/A N/A N/A N/A — — — — — — 4 19.6 —
Azerbaij an -1.2 -0.7 1.7 0.4 17.7 0.3 -4.4 16.8 1.4 -24.7 -0.2 -1.1 0.9
Georgia 8.2 10 7.8 40.6 0.8 68.7 109.6 224.4 44 20.8 38.5 80.2 56.9
Источник: Ministry of Commerce of the PRC. (N/A - данных нет)
2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019
Armenia N/A N/A N/A N/A — — — — — — 4 19.6 —
Azerbaij an -1.2 -0.7 1.7 0.4 17.7 0.3 -4.4 16.8 1.4 -24.7 -0.2 -1.1 0.9
Georgia 8.2 10 7.8 40.6 0.8 68.7 109.6 224.4 44 20.8 38.5 80.2 56.9
Source: Ministry of Commerce of the PRC.
Таблица 4. Потоки китайских ПИИ на Южный Кавказ, 2007-2020 гг., млн долл.
2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019 2020
Армения N/A N/A N/A N/A N/A N/A N/A N/A N/A 0.015 N/A
Азербайджан N/A N/A N/A N/A N/A N/A N/A N/A N/A N/A N/A N/A 12.1 7.7
N/A N/A N/A N/A N/A N/A N/A N/A N/A N/A N/A N/A 0.3% 0.2%
шинного завода в Сумгайытском химико-промышленном парке (предполагалось, что Китайская национальная
электротехническая компания «СКЕЕС» приобретет 90-процетную долю в этом проекте общей стоимостью 300 млн долл.) (см. Таблицу 6), тепличного комплекса в Кюрдамирском районе, агропромышленных парков в Губинском, Гейчайском и Хачмазском районах Азербайджана. Кроме того, стороны подписали соглашение о создании Азиатско-Европейского
телекоммуникационного коридора в рамках инициативы Азербайджанского цифрового хаба с целью организации ежегодного транзита 2,5 тыс. контейнеров по территории Азербайджана, следующих по Транскаспийскому международному
транспортному коридору 1. Вместе с тем, важно заметить, что не обязательно все из 10 подписанных соглашений найдут свое отражение в реализованных проектах, поскольку уже имели место многочисленные случаи объявленных, но так и не реализованных китайских инвестиций и проектов (не обязательно по вине китайской стороны).
Основной поток китайских инвестиций на Южном Кавказе идет в Грузию, но даже там объем ПИИ незначителен, если сравнивать с китайскими инвестициями в другие развивающиеся страны. Так, например, в 2019 г. в Грузию было направлено 671 млн долл., т.е. примерно столько же, сколько поступило в такие малопривлекательные для Китая в инвестиционном плане страны, как Беларусь, Филиппины, Чад, Уганду или Тринидад и Тобаго. Такие бедные страны Центральной Азии, как Киргизия и Таджикистан, привлекают больше китайского капитала, чем Грузия: в 2019 г. накопленные китайские ПИИ в Киргизии составили 1,55 млрд долл., в Таджикистане - 1,9 млрд долл. (в Грузии - всего лишь 0,671 млрд долл.).
По данным Министерства коммерции Китая (см. Таблицы 2 и 3), с 2014 г. приток китайского капитала на Южный Кавказ не ускорился (как предвосхищали некоторые эксперты, основывая свои ожидания на запуске китайской инициативы «Пояс и путь» в 2013 г.), а, наоборот, в некоторых случаях даже сократился. В Азербайджане несколько лет подряд (2016-2018 гг.) наблюдался отток китайского капитала. Потоки китайских ПИИ в Грузию достигли своего пика в 2014 г., составив 224 млн долл. благодаря крупным разовым инвестициям, а затем резко упали до 44 и 21 млн долл. в 2015 и 2016 гг. соответственно (см. Таблицу 3). Многие обещанные Пекином инвестиции, в том числе связанные с реализацией инициативы «Пояс и путь», так и не поступили в регион, многие заявленные совместные проекты так и остаются на стадии планирования. Например, Лю Бо, советник по экономическим и коммерческим вопросам посольства КНР в Грузии, еще в 2012 г. выразил уверенность в том, что в ближайшие пять лет в Грузию поступят китайские инвестиции в размере 1,7 млрд долл.2, что, как можно судить по статистике, так и не стало реальностью.
В 2014 г., когда потоки китайских ПИИ достигли пика в Грузии, Китай был 3-м по величине инвестором в эту страну с долей 12% (см. Таблицу 4) после Нидерландов (420,5 млн долл.) и Азербайджана (340,5 млн долл.). Однако уже в 2019 г. на Китай приходилось всего 3,3% притока ПИИ в Грузию, а в 2020 г. и вовсе произошел отток китайских ПИИ из страны.
1 Azerbaijani and Chinese companies in Beijing sign contract worth $821 million // Azerbaijani Vision, April 24, 2019 //
https://en.azvision.az/news/104388/azerbaijani-and-chinese-companies-in-beijing-sign-contract-worth-$-821-million.html
2 Chinese will Invest up to 1.7 Billion USD in Georgia in Next 5 Years // The Financial, April 9, 2012 //
https://finchannel.com/chinese-will-invest-up-to-1-7-billion-usd-in-georgia-in-next-5-years/
«The China Global Investment tracker» -созданная и регулярно обновляемая «American Enterprise Institute»
специализированная база данных по китайским зарубежным инвестициям и подрядам на строительство, учитывающая
инвестиции и подрядные контракты Китая на сумму более 100 млн долл., -регистрирует только 3 китайских инвестиционных проекта в Грузии в период с 2005 по 2020 гг. с китайской группой «Hualing Group» в качестве инвестора (см.
Таблица 5. Крупные инвестиционные проекты и подрядные работы Китая в Грузии, 2005_2020 гг., млн долл._
Год Инвестор или подрядчик Сумма инвестиций/ подрядного контракта Форма участия
2020 China Railway Engineering 310 подряд
2019 China Railway Construction 390 подряд
2019 China State Construction Engineering 120 подряд
2017 Dongfang Electric Corporation 250 подряд
2016 China National Chemical Engineering 160 подряд
2015 Power Construction Corp. (PowerChina) 100 подряд
2012 Hualing (строительство «Hualing Tbilisi Sea New City») 170 инвестиции
2012 Power Construction Corp. (PowerChina) 130 подряд
2012 Hualing 100 инвестиции
2011 China Railway Construction 340 подряд
2010 Hualing Group & Boda Group (создание и управление СИЗ «Хуалинг Кутаиси») 100 инвестиции
2008 MCC 200 подряд
2020 China Railway Engineering 310 подряд
Источник: China Global Investment Tracker // https://www.aei.org/china-global-investment-
tracker/; также иные источники.
Table 5. China's major investment and construction projects in Georgia, 2005-2020, US$ million
year investor or builder amount type
2020 China Railway Engineering 310 Construction
2019 China Railway Construction 390 Construction
2019 China State Construction Engineering 120 Construction
2017 Dongfang Electric Corporation 250 Construction
2016 China National Chemical Engineering 160 Construction
2015 Power Construction Corp. (PowerChina) 100 Construction
2012 Hualing (construction of Hualing Tbilisi Sea New City) 170 Investment
2012 Power Construction Corp. (PowerChina) 130 Construction
2012 Hualing 100 Investment
2011 China Railway Construction 340 Construction
2010 Hualing Group & Boda Group (establishment and operation of Kutaisi Hualing Free Industrial Zone) 100 Investment
Таблицу 5). «Hualing Group», которая занимается строительством торговых центров и оптовых магазинов, арендой и управлением, внешней торговлей, строительством и управлением сетью отелей, разработкой природных ресурсов, реализует животноводческие проекты и пр. и пр., является крупнейшим китайским
инвестором в Грузии. «Hualing Group» начала инвестировать в Грузию в 2007 г. и на сегодняшний день реализовала 8 проектов: «Hualing Tbilisi Sea New City» (новый микрорайон в Тбилиси), «Hualing Tbilisi Sea Plaza», Юношеская олимпийская деревня, Свободная индустриальная зона «Hualing» в Кутаиси, «Hualing Hotels & Preference Tbilisi», «Hualing Fund Hotel», «Hualing Hotel» в Кутаиси и «Hualing Wood Development» (мебельная фабрика в Кутаиси) 1. В частности, «Hualing Group» занимается добычей полезных ископаемых (добыча мрамора и золота) и заготовкой леса. В 2012 г. «Hualing Group» приобрела 90% акций грузинского «Basisbank» (основанный в 1993 г. «Basisbank» занимал 11-е место среди 19 существующих коммерческих банков Грузии по совокупным активам), став, таким образом, первым китайским частным предприятием, приобретшим коммерческий банк за границей2.
«Hualing Group» присоединилась к «Shanghai Boda Group», чтобы инвестировать не менее 100 млн долл. и управлять свободной индустриальной зоной (СИЗ) в Кутаиси, городе, который хорошо связан с железнодорожной и автомобильной сетью страны и находится в пределах 100 км от крупного черноморского порта Поти. В настоящее время в СИЗ «Хуалинг Кутаиси» действуют пять предприятий:
деревообрабатывающее, мебельное,
камнеобрабатывающее,
металлоконструкций и производство матрацев. Грузинские СИЗ привлекают китайских инвесторов, поскольку они предоставляют ряд институциональных,
1 Hualing Georgia. About Hualing Georgia // http://hualing.ge/language/en/hualing-georgia/
2 Chinese firm acquires Georgian commercial bank // China Daily, July 4, 2012 // https ://www.chinadaily.com. cn/bizchina/overseascnep/20 12-07/04/content_15866377. htm
логистических преимуществ, освобождение от налогов, а производимые там товары подпадают под режимы свободной торговли, который Грузия имеет со многими странами. СИЗ могут быть особенно интересны Китаю для транспортировки промышленных товаров на рынки ЕС, поскольку товары освобождены от всех налогов, кроме личного дохода. В 2017 г. другая китайская группа - «China Energy Company Limited» -приобрела 75% акций СИЗ в Поти. Китайская компания обязалась
инвестировать туда не менее 150 млн долл. в течение трех лет.
Важными факторами, способствующими притоку китайских ПИИ в Грузию, являются выгодное географическое положение страны на берегу Черного моря, ее либеральный инвестиционный режим и вхождение в различные преференциальные таможенные зоны. В Грузии самая либеральная торговая политика из всех стран Южного Кавказа и в целом один из самых либеральных торговых режимов в мире. Грузия подписала Соглашение об углубленной и всеобъемлющей зоне свободной торговли с ЕС (подписано в 2014 г. и действует с 2016 г.), двусторонние ЗСТ с Китаем (подписано в 2017 г. и действует с 2018 г.), Гонконгом и Турцией, со странами СНГ, действует режим свободной торговли с 4 странами Европейской ассоциации свободной торговли (EFTA) (Швейцария, Лихтенштейн, Исландия, Норвегия) и преференциальная торговля ВСП с США, Канадой и Японией.
«Пояс и путь», роль Китая в развитии инфраструктуры и китайские кредиты
Появление в 2013 г. китайской инициативы «Пояс и путь», изначально нацеленной на соединение Китая и Европы несколькими транспортными коридорами и маршрутами, вызвало большие ожидания в странах Южного Кавказа, особенно тех, которые претендовали на статус важных транспортных узлов. Так, Грузия, имеющая выход к Черному морю и несколько крупных портов, рассчитывает на статус транспортного и логистического узла всего региона и, в частности, китайской инициативы «Пояс и путь». Азербайджан также рассчитывает занять свою нишу в
транспортно-логистическои сети,
соединяющей Азию и Европу. Несмотря на отсутствие преимущества выхода к морю, у Армении тоже есть планы по интеграции в китайскую систему транспортных коридоров «Пояса и пути». В свое время Китай проявил интерес к Армении в контексте планов создания транспортного коридора Черное море - Персидский залив через территорию Армении. Китайская компания «China Communications Construction Company» даже провела технико-экономическое обоснование
проекта строительства железной дороги Южная Армения, которая соединит Черное море и Персидский залив [Kohli, Linn, et al. 2019: 138-139].
В целях интеграции в китайские транспортно-логистические проекты на евразийском пространстве, страны Южного Кавказа поддержали инициативу «Пояс и путь» и в 2015 г. один за другим подписали Меморандумы о взаимопонимании по продвижению сотрудничества в
строительстве Экономического пояса Шелкового пути с Китаем. Длительное время транспортная инфраструктура на Южном Кавказе оставалась слаборазвитой, и задачи развития транспортной инфраструктуры, укрепления
взаимосвязанности и интеграции в региональные и международные
транспортные системы стояли на повестке дня и были одними из приоритетных для стран Южного Кавказа долгое время.
Пекин же рассматривал
Транскаспийский транзитный коридор 1 в качестве одного из многочисленных возможных вариантов соединения Китая с
1 Транскаспийский транзитный коридор - сеть автомобильных и железных дорог, морских портов и пр. - предусматривает соединение Китая с Европой через Казахстан по железной дороге (до казахстанского порта Актау), через Каспийское море (паромом, соединяющим казахстанский порт Актау с азербайджанским портом Алят), через Азербайджан, Грузию и Турцию железнодорожным сообщением. В Грузии маршрут разделяется в Самтредиа на две ветви: одна идет в грузинские порты Батуми и Поти, другая - в Карс в Турции и на запад по железной дороге или автомобильным транспортом в различные европейские города [South Caucasus and Central Asia: Belt and Road Initiative Azerbaijan Country Case Study].
Европой. В 2015 г. Китай осуществил пробный пуск маршрута грузоперевозок между китайским Синьцзяном и грузинским портом Поти через территорию Казахстана и Азербайджана. Позднее Китай провел еще несколько тестовых контейнерных перевозок, призванных изучить
эффективность транзитного коридора через Южный Кавказ [Avdaliani 2018].
За последние годы правительство Азербайджана вложило значительные средства в инфраструктурные проекты вдоль Транскаспийского транзитного коридора. Крупные инвестиционные проекты включают новый порт в Аляте, строительство железной дороги Баку-Тбилиси-Карс2, реабилитацию дороги Е-60 между Баку и Гянджей и далее до границы с Грузией3.
Помимо железной дороги Баку-Тбилиси-Карс, в развитии транспортных коридоров есть еще один стратегический проект - строительство первого в Грузии глубоководного контейнерного порта Анаклия на восточном побережье Черного моря, способного перерабатывать 100 млн тонн грузов в год и принимать сверхкрупные суда. Проект
позиционировался Тбилиси как символ восстановления исторического Шелкового пути и как важная составляющая инициативы «Пояс и путь». Китайские инвесторы вели переговоры с грузинской стороной об участии в этом проекте, однако в 2016 г. контракт на строительство и развитие глубоководного порта Анаклиа на сумму 2,5 млрд долл. был передан «Anaklia Development Consortium» («ADC»), совместной американо-грузинской
компании. В этой связи сообщалось, что «ADC» предложило более благоприятные условия трудоустройства, чем китайские
2 Начало проекту строительства железной дороги Баку-Тбилиси-Карс было дано в 2007 г. с подписанием соглашения между Азербайджаном, Грузией и Турцией, и завершен он был в 2017 г.
3 South Caucasus and Central Asia: Belt and Road Initiative Azerbaijan Country Case Study. The World Bank. June, 2020 //
https ://openknowledge .worldbank. org/bitstream/handle/1 0986/34329/South-Caucasus-and-Central-Asia-The-Belt-and-Road-Initiative-Azerbaijan-Country-Case-Study.pdf?sequence= 1&isAllowed=y
инвесторы [Bradly 2018]. Однако в январе 2020 г. после целой серии скандалов и разоблачений правительство Грузии расторгло контракт с «ADC» на развитие порта Анаклия и начало искать новый инвесторов.
В целом Китай до сих пор не участвовал в проектах развития транспортной инфраструктуры Южного Кавказа в качестве крупного инвестора или кредитора, что сильно контрастирует с высокой активностью Китая в сфере развития транспортной инфраструктуры в других развивающихся регионах - Центральной Азии, Африке, Юго-Восточной Азии, Латинской Америке. В Азербайджане, например, большинство инфраструктурных проектов финансировались не Китаем, а правительством Азербайджана 1 или многосторонними банками развития (МБР), такими как Всемирный банк, Европейский банк реконструкции и развития, Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, Европейский инвестиционный банк. Азербайджан даже одобрил кредит Грузии в размере 770 млн долл. на строительство участка Ахалкалаки-Карс и реабилитацию существующего маршрута через Грузию в рамках железной дороги Баку-Тбилиси-Карс [Kohli, Linn, et al. 2019: 134-135].
Грузия также вкладывает значительные средства в инфраструктурные проекты на своем участке маршрута Азия - Европа. В частности, тоннели и мосты вдоль железнодорожного сообщения на границе Азербайджана и Тбилиси были восстановлены. Порт Поти был модернизирован при финансовой поддержке ЕС. В 2019 г. Корпорация зарубежных частных инвестиций США подписала с грузино-американской транспортной
компанией «PACE Group» кредитное соглашение на сумму 50 млн долл. на проектирование, строительство и
эксплуатацию нового
многофункционального морского терминала в порту Поти. При финансовой поддержке со стороны Всемирного банка, Азиатского банка развития, Азиатского банка
1 Например, связанный с инициативой «Пояс и путь» порт Алят в Азербайджане финансировался правительством Азербайджана.
инфраструктурного развития и других МБР Грузия приступила к расширению шоссейной дороги Восток-Запад [Avdaliani 2018]. В настоящее время в Грузии и других странах Южного Кавказа реализуется целый ряд проектов по развитию транспортной инфраструктуры, некоторые из которых способствуют транспортной
взаимосвязанности Китая и Европы, и в большинстве случаев они финансируются правительствами стран Южного Кавказа или за счет кредитов различных МБР.
До сих пор при реализации национальных и региональных
инфраструктурных проектов страны Южного Кавказа проявляли осторожность в вопросах финансовых заимствований у Китая. В отличие от многих развивающихся стран и особенно некоторых стран Центральной Азии, имеющих огромную закредитованность перед Китаем [Лексютина 2020: 308], задолженность стран Южного Кавказа перед Китаем незначительна. По состоянию на 31 декабря 2021 г. долг Грузии перед Китаем составлял всего лишь 0,471 млн долл., в то время как долг перед Германией и Францией - 677 млн и 699 млн долл. соответственно (см. Таблицу 6). Доля китайского Эксимбанка во внешнем государственном долге Армении составляла всего 0,5% (или 22,4 млн долл.), а крупнейшими странами-кредиторами были Россия и Германия с долями 8 и 6% соответственно (см. Таблицу 7). В основном Грузия и Армения берут кредиты у многосторонних банков развития (см. График 3 и Таблицу 7). Более того, в исторической ретроспективе с 2012 г. Грузия значительно сократила свой долг Китаю: с 4,8 до 0,9 млн долл., согласно данным Всемирного банка (см. Таблицу 8). Долг Армении Китаю остается практически неизменным с 2016 г. (см. Таблицу 8).
Таблица 6. Внешний госдолг Грузии (на двусторонней основе) по состоянию на 31 декабря _2021 г., млн долл._
Германия 677,331 Кувейт 11,274 Китай 0,471
Франция 699,432 Турция 8,152
Япония 187,320 Казахстан 4,554
Россия 28,616 Азербайджан 4,187
Австрия 16,378 Армения 3,693
США 13,149 Иран 3,054
Источник: Ministry of Finance of Georgia.
Table 6. Georgia's external public debt distribution on a bilateral basis, as of December 31, 2021,
in $ thousand
Germany 677,331 Kuwait 11,274 China 471
France 699,432 Turkey 8,152
Japan 187,320 Kazakhstan 4,554
Russia 28,616 Azerbaijan 4,187
Austria 16,378 Armenia 3,693
U.S. 13,149 Iran 3,054
Source: Ministry of Finance of Georgia.
Таблица 7. Структура внешнего долга Армении по кредиторам по состоянию на 31 декабря _2021 г., в %_
Россия 8,0 США 0,3 Эксимбанк Китая 0,5
Германия 5,9 Япония 4,3 Коммерческие банки 0,4
Франция 3,2 Фонд развития Абу-Даби 0,1 Международные организации 77,4
Источник: Министерство финансов Республики Армения.
Table 7. A rmenia's external government debt by creditors, as of December 31, 2021, in %
Russia 8.0 U.S. 0.3 EximBank of China 0.5
Germany 5.9 Japan 4.6 Commercial banks 0.4
France 3.2 Abu-Dabi Fund 0.1 Multilateral creditors 77.4
Source: Ministry of Finance of Armenia.
График 3. Распределение внешнего государственного долга Грузии по состоянию на 31
декабря 2021 г.1
другие Германия Япония
8% \ 900 2/
Франция
' 90%
МБР
72/
1 Внешний государственный долг Грузии на 31 декабря 2021 г. составил 7737 млн долл.
Источник: Ministry of Finance of Georgia. Diagram 3. Georgia's external public debt distribution, as of December 31, 2021
Source. Ministry of Finance of Georgia.
2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019 2020
Армения N/A N/A N/A N/A N/A 20.4 22.4 23.9 22.7 22.2 N/A
Грузия 4.5 4.8 4.8 4.4 3.9 3.2 2.6 2.3 1.8 1.3 0.9
Источник: The World Bank's International Debt Statistics.
2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019 2020
Armenia N/A N/A N/A N/A N/A 20.4 22.4 23.9 22.7 22.2 N/A
Georgia 4.5 4.8 4.8 4.4 3.9 3.2 2.6 2.3 1.8 1.3 0.9
Source: The World Bank's
Осторожный подход стран Южного Кавказа к заимствованиям у Китая является одной из причин низкого уровня участия Китая в развитии инфраструктуры региона. Другая причина состоит в том, что для Пекина Транскаспийский транзитный коридор не входит в число основных или приоритетных транзитных путей, и играет второстепенную роль в системе транзитных коридоров и маршрутов, соединяющих Китай с Европой. Его следует рассматривать как дополнительный, а не альтернативный коридор Новому евразийскому сухопутному мосту или коридору
Китай-Монголия-Россия. Российский
эксперт К.И. Тасиц объясняет низкие объемы китайского кредитования в регионе слабой активностью именно китайских кредитно-финансовых структур и институтов развития, предпочитающих не брать на себя никаких финансовых обязательств [Тасиц 2019: 94].
International Debt Statistics.
Вместе с тем, китайские строительные и инженерные компании проявили интерес к получению подрядов на реализацию инфраструктурных проектов на Южном Кавказе. В отличие от широко применяемой Китаем практики совмещения в одном проекте функций кредитора и подрядчика (такое совмещение функций
предпочтительно для Китая, поскольку, как правило, позволяет китайской стороне диктовать свои условия реализации проекта), на Южном Кавказе китайские компании в основном выступают только в качестве подрядчиков (для проектов, в основном финансируемых различными
многосторонними банками развития). Китайские компании получили контракты на строительство или модернизацию автомобильных и железных дорог в Грузии и Армении. Например, в Армении китайские компании осуществляют часть
строительства дорожного коридора Север-Юг. Согласно данным Министерства
коммерции Китая, в 2019 г. китайские компании подписали 11 новых подрядных контрактов в Грузии на общую сумму 498 млн долл. Подписанные крупномасштабные подрядные проекты включали
строительство участков и Б 4
автомагистрали Е-60 Восток-Запад в Грузии и новой дороги Квешети-Коби протяженностью 13 км. В Азербайджане в 2019 г. китайские компании подписали 13 новых контрактов на сумму 124 млн долл. Китайские компании также участвуют на Южном Кавказе в качестве подрядчиков в ряде проектов в области ИКТ [Тасиц 2019: 87], строительства или реконструкции электростанций, ТЭС, ГЭС [Жильцов, Алексанян и др. 2019] и пр.
Заключение
За последние два десятилетия масштабы экономического присутствия Китая и китайских компаний в странах Южного Кавказа увеличились, в целом соответствуя общим трендам расширения китайского экономического присутствия по всему миру. Как это характерно для большинства развивающихся стран, торговля с Китаем у стран Южного Кавказа растет, равно как и углубляется проблема дефицита в торговле с Китаем, Китай импортирует из стран Южного Кавказа преимущественно природные ресурсы (доля иных товарных групп крайне невелика), также китайские компании достаточно активны в продвижении на Южном Кавказе своих услуг - как поставщиков оборудования, создания различной инфраструктуры и пр. За прошедшие два десятилетия наибольший прогресс был достигнут в торговле между Китаем и регионом и в выходе китайских компаний на рынки Южного Кавказа в качестве крупных подрядчиков. Однако сопоставление масштабов экономического присутствия Китая с другими экономическими акторами на Южном Кавказе или с масштабом присутствия Китая в других странах и регионах рельефно проявляет ограниченность вовлеченности Китая и китайских компаний в экономики стран Южного Кавказа. Китайские инвестиции в Южном Кавказе -минимальны, кредитование стран Южного Кавказа со стороны Китая - минимально.
Даже в системе торговых связей стран Южного Кавказа Китай не занимает ведущих позиций.
Китай ведет себя сдержанно в экономических делах региона. На высшем уровне Китай поддерживает дружеские и очень хорошие рабочие отношения со всеми странами Южного Кавказа, но в экономическом плане регион не является приоритетным для Пекина. На современном этапе интерес Китая к Южному Кавказу — это желание сохранить какое-то, минимально допустимое экономическое присутствие в регионе. Отсутствуют специализированные многосторонние
механизмы сотрудничества Китая с регионом, наподобие таких, как платформа 17+1 для сотрудничества Пекина с Центральной и Восточной Европой, или ШОС, или Китай+5 для сотрудничества с Центральной Азией, или Форум китайско-африканского сотрудничества, Форум Китай-СЕЛАК для взаимодействия с латиноамериканскими и карибскими государствами и т.д. Пекин до сих пор не выпустил специализированного
концептуального документа - Белой книги -по развитию контактов с Южным Кавказом, в то время как подобные документы есть применительно к другим регионам.
Большие ожидания в странах Южного Кавказа возлагались на то, что обнародованная Си Цзиньпином в 2013 г. инициатива «Пояс и путь» привнесет новую динамику в экономическое взаимодействие Китая и региона, а Южный Кавказ станет ключевым транспортно-логистическим узлом, связывающим Китай и Европу. Пока эти ожидания не оправдались. Скромное экономическое присутствие Китая и ограниченный приток капитала на Южный Кавказ можно объяснить несколькими факторами. Во-первых, Китай не имеет общих границ с регионом, Южный Кавказ довольно удален от Китая и до сих пор присутствуют проблемы в транспортном сообщении между Китаем и регионом. Существуют проблемы, связанные не только с физической транспортной
инфраструктурой, но и с таможенным оформлением и длительностью
прохождения таможенных процедур. Для
Китая Транскаспийский транспортный коридор не является приоритетным; более простыми опциями сухопутного транзита грузов из Китая в Европу являются транзит через территорию России или Казахстан и Россию. Во-вторых, потребительские рынки стран Южного Кавказа недостаточно велики, чтобы Пекин рассматривал Южный Кавказ в качестве приоритетного региона для экономической экспансии. Общая численность населения Армении, Азербайджана и Грузии составляет всего лишь 17 млн человек. Как правило, китайские компании ориентируются на большие и густонаселенные страны, которые представляют собой крупные потребительские рынки для китайских промышленных товаров. В-третьих, на Южном Кавказе Китай сталкивается с очень сильной конкуренцией с другими экономическим акторами, такими как ЕС, Россия, Турция, США или Иран. В сфере предоставления кредитования, в том числе инфраструктурного, сильными
конкурентами Пекина являются
многосторонние банки развития. Пытаясь выйти и утвердиться на рынках региона, китайские компании вынуждены
конкурировать с другими иностранными
компаниями. Например, в 2010 г. китайская «Sinopec» не смогла выкупить долю американской «Devon Energy» (в размере 5,6%) в международном консорциуме, управляющем гигантским нефтегазовым проектом «Азери-Чираг-Гюнешли», доля была продана компании «British Petroleum». В 2016 г. контракт на строительство и управление стратегически важным глубоководным портом Анаклия в Грузии был подписан не с китайскими инвесторами, а с американо-грузинской компанией. В-четвертых, в целом при зарубежном инвестировании Китай ориентируется на сделки слияний и поглощений в технологическом секторе или на покупку долей в известных международных брендах. На Южном Кавказе имеется небольшое количество инновационных
высокотехнологичных компаний или международных брендов, которые могли бы заинтересовать китайских инвесторов. В-пятых, проблемы региональной
безопасности, политические установки и особенности экономической политики стран Южного Кавказа также сдерживают экономическую экспансию Китая в регионе.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Жильцов С., Алексанян Л., Гаврилова С., Маркова Е. Южный Кавказ во внешней политике Китайской Народной Республики // Центральная Азия и Кавказ. 2019. №3. Т.22. С. 7-25.
Лексютина Я.В. Контуры экономического присутствия Китая в Центральной Азии // Китай в мировой и региональной политике. История и современность / Отв. редактор-составитель Е.И. Сафронова. М.: РАН. Ин-т Дальн. Востока, 2020. Т.25. №25. С.305-320. DOI: 10.24411/26186888202010018.
Лексютина Я.В. Экономическая дипломатия Китая в XXI в. // Проблемы Дальнего Востока. 2015. №2. С. 24-37.
Тасиц К.И. Развитие отношений Китая с республиками Южного Кавказа в контексте инициативы «Пояс и путь» // Проблемы национальной стратегии. 2019. №5(56). С.80-96.
Avdaliani E. Growing Chinese Interests in Georgia // The Central Asia - Caucasus Analyst. March 15, 2018 // https://www.cacianalyst.org/publications/analytical-articles/item/13503-growing-chinese-interests-in-georgia.html
Bradly J. With Port Project, Georgia Seeks Place on China's Belt and Road // Eurasianet, February 21, 2018 // https://eurasianet.org/with-port-project-georgia-seeks-place-on-chinas-belt-and-road
Cohen A. Eurasia in Balance: The US and the Regional Power Shift. Routledge, 2017.
Kohli H., Linn J., et al. China's Belt and Road Initiative: Potential Transformation of Central Asia and the South Caucasus. Sage Publications Pvt. Ltd, 2019.
REFERENCES
Zhil'tsov S., Aleksanyan L., Gavrilova S., Markova E. Yuzhnyi Kavkaz vo vneshnei politike Kitaiskoi Narodnoi Respubliki // Central Asia and Caucasus. 2019. No.3. Vol.22. P. 7-25.
Leksyutina Ya.V. Kontury ekonomicheskogo prisutstviya Kitaya v Tsentral'noi Azii // Kitai v mirovoi i regional'noi politike. Istoriya i sovremennost' / Ed. by E.I. Safronova. Moscow: IFES RAS, 2020. Vol.25. No.25. P.305-320. DOI: 10.24411/26186888202010018. (in Russian) Leksyutina Ya.V. Ekonomicheskaya diplomatiya Kitaya v XXI v. // Far Eastern Studies. 2015. No.2. P. 24-37. (in Russian)
Tasits K.I. Razvitie otnoshenii Kitaya s respublikami Yuzhnogo Kavkaza v kontekste initsiativy
«Poyas i put'» // Problemy natsional'noi strategii. 2019. No.5(56). P.80-96. (in Russian) Avdaliani E. Growing Chinese Interests in Georgia // The Central Asia - Caucasus Analyst. March 15, 2018 // https://www.cacianalyst.org/publications/analytical-articles/item/13503-growing-chinese-interests-in-georgia.html Bradly J. With Port Project, Georgia Seeks Place on China's Belt and Road // Eurasianet, February 21, 2018 // https://eurasianet.org/with-port-project-georgia-seeks-place-on-chinas-belt-and-road Cohen A. Eurasia in Balance: The US and the Regional Power Shift. Routledge, 2017. Kohli H., Linn J., et al. China's Belt and Road Initiative: Potential Transformation of Central Asia and the South Caucasus. Sage Publications Pvt. Ltd, 2019.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ / INFORMATION ABOUT THE AUTHOR Лексютина Яна Валерьевна, доктор Yana V. Leksyutina, Doctor of Sciences, политических наук, профессор РАН, Professor of the Russian Academy of Sciences, профессор Санкт-Петербургского Professor, Saint-Petersburg State University (e-
государственного университета (e-mail: mail: [email protected]). [email protected]).
