CC BY
18
их внерегиональные партнеры будут готовы брать на себя и большую ответственность как перед своими гражданами, так и перед мировым сообществом.
Нынешнее противостояние интересов России и США в Центральной Азии служит катализатором различных конфликтов регионального и локального уровней. Но есть надежда, что жесткая конкуренция может смениться действительно созидательным стратегическим партнерством. Для этого требуется новая схема сотрудничества, для которой должен стать принцип взаимодействия, переплетения крупных экономических программ, совместного взаимовыгодного участия в них вместо продвижения конфронта-ционных проектов. И, наконец, плоды такого сотрудничества должны использоваться, прежде всего, для развития внутренних рынков стран региона, оздоровления окружающей среды и утверждения демократических принципов, в том числе в сфере принятия экономических решений.
«Азия и Африка сегодня», М., 2008, №3, с. 34-38.
Мурат Лаумцлин,
доктор политических наук, Мухтар Шакен, политолог
КАЗАХСТАНСКО-РОССИЙСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
За минувшие 15 лет казахстанско-российские отношения -несмотря на ряд нерешенных вопросов - в целом носили добрососедский и дружественный характер. Особенно интенсивно они развиваются в последние годы. «Поворот» России к странам Центральной Азии в начале XXI в. дал импульс новому витку развития связей между Астаной и Москвой. Российское направление внешней политики РК - одно из важнейших в силу геополитического соседства, политического веса в международной системе, экономического потенциала РФ и многих других факторов. В сложных условиях 2004-2005 гг., когда резко увеличилась угроза внешнего вмешательства во внутренние дела Казахстана, Россия оказала максимальную поддержку руководству РК на внешнеполитическом уровне. Благодаря целенаправленным действиям обеих сторон угроза радикальной смены власти по сценарию «цветных революций» была снята с повестки дня. Казахстан, со своей стороны, пол-
67
ностью поддерживал все интеграционные усилия России, проводил чрезвычайно лояльную к ней политику в рамках СНГ, ШОС, ОДКБ, ЕврАзЭС и ЕЭП, что порой могло негативно отразиться на двусторонних отношениях РК с рядом государств ближнего и дальнего зарубежья, а также на экономических интересах республики.
На новом этапе развития казахстанско-российских отношений Астана неизбежно сталкивается с рядом вопросов: насколько далеко можно зайти в процессе сближения с Москвой; как глубоко допустить степень интеграции, чтобы это не повредило национальному суверенитету РК; каковы истинные цели и намерения В. Путина; позволит ли РФ применить в отношении Казахстана те рычаги и средства давления, которые она уже использовала в отношении некоторых других стран СНГ?
В развитии казахстанско-российских связей принято выделять четыре этапа:
1) 1991-1992 гг. - формирование правовой основы межгосударственных отношений;
2) 1992-1994 гг. - определение основных направлений и форм двустороннего -сотрудничества в политической, экономической и военной сферах;
3) 1995-2000 гг. - расширение и углубление двустороннего партнерства в русле .интеграционных процессов в рамках СНГ;
4) с 2001г. - перевод взаимодействия с многостороннего на двусторонний формат.
В конце 1990-х - начале 2000-х годов отношения между РК и РФ и в целом российская стратегия в Центральной Азии вступили в новую фазу, что было в числе прочего обусловлено двумя событиями. Во-первых, в связи с ситуацией в Афганистане, вторжениями в соседние республики ЦА боевиков Исламского движения Узбекистана (ИДУ) в регионе резко обострилась угроза безопасности; во-вторых, в Москве сменилось высшее политическое руководство, президентом РФ стал В. Путин. Все это не могло не отразиться динамике казахстанско-российских связей. На протяжении многих лет осложняющим фактором двусторонних контактов была сфера казахстанско-американских отношений. В РФ обращали и обращают пристальное внимание на усиление давления на РК со стороны США. Особое раздражение Москвы вызывал тот факт, что резкая критика в адрес Казахстана и его руководства вспыхивала именно в момент очередного казахстанско-российского сближения. Это было особенно справедливо для конца 1990-х - начала 2000-х годов.
68
В России уже не сомневались, что главные цели американской политики в РК - изолировать республику от интеграционных процессов с участием России и не допустить любого сближения Астаны и Москвы. В начале XXI в. некоторые иностранные эксперты пришли к выводу, что в отношении развития событий на Каспии Москва опережает Запад. Это происходит благодаря достигнутым долгосрочным соглашениям России с Казахстаном и Туркменистаном по транзиту нефти и газа, а также привлекательным проектам трубопроводов в направлении Балтийского моря, позволяющим использовать газовый конденсат Карачаганакского месторождения РК. Основным спорным пунктом между Москвой и Западом была выработка маршрутов транспортировки кашаганской нефти. Россия старалась заблокировать ее доставку через Каспийское море крупнотоннажными танкерами и посредством прокладки подводного трубопровода. Цель Москвы, как считали западные аналитики, объединение российской и каспийской нефти в единый поток под контролем РФ. Это дало бы ей (наряду с прямыми экономическими дивидендами) возможность оказывать политическое давление на европейских потребителей. Но в этом контексте у России есть и слабые места - изношенность ее трубопроводов и их относительно малая пропускная способность. В целом при В. Путине Москва рассчитывала на лояльность Астаны по всем стратегическим вопросам двусторонних отношений. Вывод Казахстана из сферы стратегических интересов Кремля означал бы не только полную потерю Россией Центральной Азии, но и создание непосредственной угрозы военной безопасности РФ и ее экономическим интересам, а также утрату прежнего геополитического статуса. В этом плане наиболее острая для РФ проблема - самостоятельные отношения РК с Западом по комплексу вопросов. Сама собой разумевшаяся прежде зависимость Казахстана от России в военно-технической сфере уходила в прошлое. На этом направлении Астана активно развивала отношения с Западом как в рамках НАТО, так и в двустороннем формате, что вызывало озабоченность Москвы и Пекина (партнера России и Казахстана по ШОС). Речь шла прежде всего об участии ряда государств - США, ФРГ и Великобритании - в модернизации казахстанской системы ПВО.
В целом Россия, прежде индифферентно относившаяся к казахстанским заявлениям (тогда еще абстрактным) об участии в проекте Баку-Тбилиси-Джейхан, теперь, когда этот вопрос переходит в практическую плоскость, начала проявлять усиливающую-
69
ся нервозность. Остаются не всегда понятыми в Кремле действия РК на мировой арене по острым международным проблемам, в частности иракской. По-видимому, Москва рассчитывала на приверженность Астаны российской позиции. Каспийская проблема представляет собой непростой вызов будущему Казахстана. Она затрагивает отношения РК практически со всеми крупными геополитическими игроками: Россией, США, Китаем, ном и Евросоюзом. Тем не менее на протяжении всех лет существования независимого Казахстана его отношения с РФ характеризовались стабильностью и готовностью обеих сторон к сотрудничеству, создана прочная правовая, экономическая, политическая и культурна база их взаимодействия. Внешняя политика РК в отношении России строилась на основе того, что Москва - важнейший партнер республики во всех сферах сотрудничества. Россия при этом не стремилась влиять на независимый внешнеполитический курс РК и оказывать давление на ее отношения с другими государствами. Имеются все основания считать, что и в XXI в. контакты между обеими странами будут оставаться стабильными и добрососедскими как на двустороннем, так и на многостороннем уровне.
В течение 2004-2005 гг. на развитие общей ситуации в Содружестве весьма существенно влияли события в Молдавии, Грузии и на Украине. Эти перипетии состояли в быстрой смене правящих режимов, переориентации новых властей на Запад и стремлении экспортировать «цветные революции» в другие страны СНГ. К 2005-2006 гг. наиболее сложной задачей как для России, так и для РК являлось продолжение прежней совместной линии в рамках СНГ и других интеграционных образований. В условиях кризиса Содружества Казахстан занимал активную позицию на постсоветском пространстве, однако внимание Астаны стало перемещаться от СНГ к более компактным интеграционным формированиям: ЕврАзЭС и ЕЭП. Как это ни парадоксально, но 2005 г. отмечен активизацией отношений РК с республиками СНГ, пережившими «цветные революции», - Грузией, Украиной и Кир-гизстаном, хотя Астана всегда занимала четкую пророссийскую позицию и осуждала данные перевороты. Устремленность этих государств к сотрудничеству с Казахстаном была продиктована прежде всего энергетическими интересами.
В подобных крайне сложных условиях 2004-2006 гг. Астана поддержала усилия Москвы по сохранению, пусть и формальному, Содружества Независимых Государств на ближайшую перспекти-
70
ву. Существование СНГ - гарантия поддержания некоторой политической стабильности на постсоветском пространстве, однако, с другой стороны, в 2006 г. Астана и Москва начали неофициальные и неафишируемые консультации по созданию альтернативы СНГ -нового интеграционного объединения, более компактного и эффективного, а также сплоченного в военно-стратегической и экономической сферах. РК представила свои предложения осенью 2006 г. Она исходила из того, что более перспективным видится изменение самой идеологии и концепции дальнейшего существования СНГ. Реформа Содружества, подразумевающая его трансформацию в действенное интеграционное экономическое объединение, нецелесообразна. Анализ основных аспектов развития новых независимых государств дает основание полагать, что на постсоветском пространстве нет достаточной базы для одновременной и многосторонней интеграции в силу значительной дифференциации социально-экономического, политического и общего уровней развития этих стран.
Наряду с естественными тесными связями в экономике и гуманитарной сфере Россия имеет вполне конкретные и реальные интересы в Казахстане в области своей национальной безопасности. К данным факторам относятся следующие: на территории РК расположена часть стратегической инфраструктуры РФ; Москву и Астану связывают соглашения по обеспечению безопасности как в рамках ОДКБ, так и на исключительно двустороннем уровне; военная промышленность и армии двух государств тесно связаны; в ряде соседних регионов Казахстана Россия имеет геополитические интересы, прежде всего на Каспии. Но, главное, основной ядерный и стратегический потенциал РФ расположен в непосредственной близости от ее границы с РК. Это означало, что Россия ни при каких обстоятельствах не допустит, чтобы в Казахстане установился недружественный ей режим или, по крайней мере, - недостаточно лояльный. РФ оказала существенную помощь в стабилизации ситуации вокруг Казахстана в случае нежелательного развития событий в сложный электоральный период 2004 и 2005 гг. Так, В. Путин демонстративно поддержал действующего президента РК до выборов, что отдало Н. Назарбаеву голоса русскоязычного населения республики. Далее, по своим каналам Москва довела до сведения наиболее активных геополитических игроков, действующих на центральноазиатском поле, что она не допустит повторения в Казахстане украинского сценария.
71
Взаимодействие в военно-технической сфере - одно из приоритетных направлений РК, так как в этом плане РФ является основным партнером сотрудничества. Казахстан и Россия располагают нормативно-правовой базой взаимодействия в военно-технической сфере, что включает и двусторонние договоры, и участие в таких структурах многостороннего сотрудничества, как ОДКБ и ШОС. Нынешняя стратегическая обстановка в мире и регионе, а также реалии, касающиеся возможностей России, которая располагает достаточными ресурсами лишь в военно-технической и научной сферах, создают Казахстану благоприятные условия для нового витка военно-технического партнерства между двумя государствами в нужном республике русле. С целью усиления своих позиций в регионе Москва будет готова пойти навстречу многим инициативам Астаны. Для РФ тем более нежелательно распространение влияния США на Казахстан, так как он находится в непосредственной географической близости от России. В результате двустороннего сотрудничества в сфере безопасности подписаны соглашения о поставках вооружения и военной техники на льготных для Астаны условиях. Указанные документы носят долгосрочный характер, они не только обеспечивают стабильное военное строительство РК, но и обусловливают определенные обязательства РФ.
В 2005-2006 гг. в сфере военно-технического взаимодействия возникла проблема, связанная с неопределенностью позиции Астаны по закупке комплексов ПВО. Россия рассчитывала, что Казахстан приобретет модифицированный новейший комплекс С-300, как это определялось соответствующими документами по военно-техническому взаимодействию, в частности соглашением от 2003 г. Однако по ряду причин, в том числе финансовых, в тот период РК вела переговоры со странами НАТО о приобретении системы ПВО западного образца. Этот фактор привнес негативный фон в казахстанско-российское военно-техническое сотрудничество. Другим событием, касающимся упомянутого взаимодействия РК и РФ в стратегической сфере, стал запуск в начале 2006 г. первого казахстанского спутника «Казсат». Упомянем здесь и двустороннее сотрудничество в создании совместного ракетоносителя «Байтерек». Хотя данные факты связаны с развитием мирного космоса, объективно они способствуют укреплению стратегического потенциала обоих государств, имеющих тесные военно-стратегические контакты.
72
С точки зрения развития многосторонних политических связей в рамках ОДК и при обострении ситуации (в плане безопасности) эта структура может стать для Казахстана действенным инструментом. РФ - как первостепенная составляющая Договора -усиливает данное формирование, поэтому РК всегда внимательно относилась к пунктам сотрудничества, гарантирующим безопасность членов ОДКБ по аналогии с подобной статьей НАТО, являющейся самым главным моментом в учредительном документе Альянса. Фактически, эта идея воплотилась после трансформации ДКБ ОДКБ (2002). Геополитические коллизии второй половины 90-х годов привели к появлению необычной геополитической конфигурации - Шанхайской организации сотрудничества, в которую в качестве «тяжеловесов» входят Россия и Китай, а на правах активного участника - Казахстан. Уже свыше десяти лет ШОС -важный фактор, оказывающий существенное влияние на международное положение Астаны и геополитические процессы Центральной Азии. Однако сегодня ШОС представляет собой одну из самых противоречивых структур в мире. Это не военно-стратегический альянс, не полноценный экономический союз и не политическое формирование в традиционном (географическом, культурно-циви-лизационном и т.д.) понимании, тем не менее Организация занимает (возможно, вынужденно) важное место во внешней политике Астаны. Подобная ситуация вытекает из простого факта - участия в ШОС таких держав, как Россия и Китай, Казахстан же не может игнорировать это в силу географических и геополитических причин. Еще один фактор - центральноазиатская направленность Организации, что вынуждает Астану пытаться играть в ней заметную роль.
Для внешней политики Казахстана ШОС создает ряд как преимуществ, так и рисков. Поскольку внешнеполитический курс РК носит четко выраженный характер балансирования (так называемой многовекторности), то ШОС обусловила дополнительные возможности для контрбаланса в отношениях с Западом. Однако принятие излишних обязательств рамках Организации, исходящих от России и/или Китая либо навязанных ими, неизбежно вызывает для Казахстана трудности. Участие в данной структуре создает дополнительные проблемы в плане балансирования между Москвой и Пекином, а в перспектив может возникнуть ситуация, когда Астане придется выбирать между ними. Членство в ШОС -часть казахстанско-российских отношений, но этот фактор отнюдь не доминирует. Кремль не столь ревниво относится к контактам
73
Астаны с Пекином как, например, к ее связям с Вашингтоном. Однако не вызывает сомнений, что казахстанско-китайские отношения оказывают определенное влияние на связи РК с Россией. Шарада ШОС состоит в том, что ни РФ, ни Китай в полной мере не представляют себе конечные цели Организации и конкретные задачи, стоящие перед ней. В этих условиях для Казахстана и других центральноазиатских участников членство в ШОС содержит некую неопределенность: как будет реагировать одна из стран на действия другой и как другие страны - члены ШОС будут реагировать на действия той или иной республики ЦА, направленные против страны - члена ШОС, а также по отношению к другим геополитическим силам, не представленным в ШОС?
В 2005 г. Пекин предложил перевести Организацию из политического объединения в экономическое, однако Астана и Москва отнеслись к этой инициативе прохладно. В случае принятия предложения КНР и дальнейшего развития в этом направлении перед ШОС возникала бы угроза трансформироваться в «экономический протекторат» Китая. Особенно такая угроза реальна в отношении Москвы и Астаны, которым в стратегии Пекина уготована роль энергетического тыла (т.е. поставщиков углеводородов иного сырья). В этой связи заслуживает внимания более пристальное рассмотрение стратегических интересов КНР в Центральной Азии, в том числе с учетом ШОС. В экспертных кругах РФ неоднозначно расценивают расширение энергетического сотрудничества между РК и КНР. По мнению российских аналитиков, появление нового игрока - Казахстана - вносит в сюжет определенную интригу, однако такое развитие событий они не советуют расценивать как негативное. Специалисты РФ считают, что готовность Пекина финансировать прокладку трубы из РК вызвано стремлением продемонстрировать наличие альтернативы, а также было одним из ответов на неторопливость Москвы относительно выбора маршрута магистрали. Таким образом, российские эксперты пришли к выводу, что если не учитывать политические амбиции, то у РК нет экономических возможностей (и потребностей) конкурировать с РФ на китайском направлении. Более того, для России вырисовываются перспективы перевести энергетическое сотрудничество Астаны и Москвы в плоскость стратегического взаимодействия. Ветка в КНР позволит реализовать дополнительный вариант перекачки нефти в Поднебесную - сначала по ныне простаивающему трубопроводу Омск-Павлодар-Чимкент, затем - по трассе РК-Китай.
74
Богатый сырьевыми ресурсами Казахстан, взявший курс на максимально возможное привлечение инвесторов и считающийся одним из основных партнеров России на постсоветском пространстве, остается для ее компаний наиболее привлекательной страной ЦА. В частности, «Газпром» намерен стать акционером газотранспортной системы РК (в случае ее продажи). Таким образом, основополагающая цель стратегии и конкретной политики России в отношении Казахстана - сохранение прочного внутриполитического и внешнеполитического положения республики, ее социальной и экономической стабильности, ее возможности проводить самостоятельную и независимую от внешнего давления, но в то же время дружественную по отношению к Москве политику. Астана остается наиболее значимым партнером Кремля в системе его геополитических и геостратегических приоритетов в Центральной Азии. Очевидно, и в перспективе Москва будет занимать в отношении Астаны активную позицию.
Главными вопросами геополитической повестки дня казах-станско-российских взаимоотношений на ближайшие десятилетия остаются следующие: как будут строиться и какой характер будут носить эти отношения; станут ли Астана и Москва ядром нового интеграционного объединения на евразийском пространстве или же инерция дезинтеграции, усиленная их собственными национальными интересами и внешним геополитическим давлением, заставит их двигаться по самостоятельной траектории? Ответить на эти вопросы невозможно без детального рассмотрения реальных перспектив экономической интеграции, степени взаимозависимости и взаимной заинтересованности, а также потенциала двустороннего сотрудничества между Россией и Казахстаном. Среди факторов, которые в ближайшей перспективе будут оказывать серьезное влияние на экономическое развитие обеих стран, в первую очередь следует назвать глобализацию. Здесь складывается несколько парадоксальная ситуация. Москва и Астана неумолимо втягиваются в этот процесс, в ходе чего они представляют собой как союзников, так и конкурентов. Дело в том, что по ряду позиций оба государства уже давно выступают как потенциальные соперники в борьбе за европейские и мировые рынки углеводородов стали, металлопроката, руды, урановой продукции, зерна и т. д. Правда, все эти годы их возможная конкуренция сдерживалась объективными факторами: мировой конъюнктурой, тарифной политикой ЕС (главного торгового партнера РК и РФ), объективной зависимостью
75
Казахстана от России в транспортной сфере, общими соглашениями на двусторонней и многосторонней основе (в рамках Таможенного союза, ЕврАзЭС и др.), определявшими объемы и структуру экспорта, а главное - политической волей и соответствующими договоренностями руководителей двух стран. Таким образом, это важнейшее направление двусторонних отношений регулировалось не столько экономическими, сколько политическими соображениями, заинтересованностью в поддержке друг друга, стремлением сохранить связи в позитивном русле. Это означает, что казахстан-ско-российская часть евразийской интеграции - не только экономическая необходимость, но и выражение политической целесообразности. На этом этапе задача состоит в том, чтобы наполнить последнюю экономическим содержанием.
Как считают российские эксперты, Москва заинтересована, чтобы «особые» политические ориентации элиты РК (в том числе стремление к независимому поведению на международной арене) не становились непреодолимой преградой на пути развития сотрудничества экономик двух государств. Расширение взаимовыгодных связей на этом направлении, а также успешное продвижение двусторонних интеграционных проектов должны «потянуть» за собой и политическую сферу, сделав эти отношения более продуктивными} и доверительными. Таким образом, в 2007 г. возникла уникальная политическая ситуация с точки зрения перспектив двусторонних контактов, когда Астана озаботилась тем, кто придет к власти в Москве, и наоборот. Все это создает серьезную неопределенность и усиливает возможность вмешательства посторонних международных игроков. Сказанное означает, что 2008 г. может быть крайне насыщен неожиданными рисками.
Как ни парадоксально, в перспективе один из самых серьезных вызовов дальнейшему развитию Казахстана как суверенного государства может исходить от его ближайшего союзника - России. Подобное положение возможно вследствие форсирования Москвой интеграционных процессов и доведения их до логического конца - перевода из экономической в политическую плоскость. Кроме того, с учетом далеко идущих перспектив, Астана не может отказаться от полноценного взаимодействия с Западом. Такая сложная ситуация потребует максимальной гибкости и напряженных дипломатических усилий. Главное условие союзнических и всего спектра отношений Казахстана с Россией - политическая самостоятельность при тесном военно-политическом сотрудничестве
76
и экономической интеграции. Очевидно, что РК нуждается в реальных военно-стратегических гарантиях своей безопасности. Конечно, к наиболее весомым из них относятся союзнические отношения с РФ. Участие Астаны в ОДКБ, а также различные двусторонние соглашения Казахстана и России в оборонной сфере служат на протяжении всего постсоветского периода наиболее полноценной гарантией военно-стратегической и политической безопасно-сти РК. Неопределенность, связанная с уходом В. Путина с поста Президента РФ, сохраняется. Следует отметить, что в интересах Астаны вариант развития событий, при котором В. Путин сохранит свое положение в качестве лидера России. В целом его деятельность носит для Казахстана позитивный характер. В. Путин учитывает законные интересы РК, готов к компромиссу с Астаной, ценит стратегическое партнерство и союзничество, сложившиеся между РФ и Казахстаном. Единственный источник беспокойства для Астаны - неясность в доктрине Путина, касающаяся пределов интеграционных усилий Москвы по объединению постсоветского пространства вокруг России.
Прежде не нуждавшаяся в доказательствах истина, что Центральная Азия представляет собой сферу жизненно важных интересов РФ, от влияния на которую Москва не откажется ни при каких обстоятельствах, серьезно поколеблена после того, как В. Путин фактически дал согласие на размещение в регионе баз антитеррористической коалиции. Очевидно, что в 90-х годах российский фактор был доминирующим для национальной безопасности РК. Он основывался как на двусторонних отношениях, так и на сотрудничестве РК и РФ в многостороннем формате, прежде всего в рамках СНГ, ДКБ, и ЕврАзЭС. При этом следует отметить, что в военно-политической и стратегической сферах принципиальных расхождений между Астаной и Москвой практически не наблюдалось. Основные проблемы, возникавшие между ними преимущественно в экономической сфере, последовательно решались, как это имело место, например, с урегулированием вопроса о правовом статусе Каспийского моря. Таким образом, обе страны всегда демонстрировали готовность к компромиссу и взаимопониманию. Не оправдались алармистские опасения западных и некоторых казахстанских аналитиков по поводу того, что РФ может угрожать суверенитету Казахстана или же попытаться вернуть Центральную Азию в сферу своего влияния. Однако в 2001-2002 гг. ситуация изменилась и создалось впечатление, что Россия утрачивает свои
77
позиции гаранта безопасности ЦА. Тем не менее в 2002 г. РФ предприняла шаги по укреплению своего военно-политического присутствия в регионе, в частности в Киргизстане. При формировании региональной стратегии для продвижения российских интересов в Центральной Азии Москва примерно с конца 2002 г. начинает более или менее четко формулировать цели и задачи, разделяя военно-политические и экономические связи РФ с республиками региона, а также определяя методы и средства их достижения. При этом Кремль учитывает возможное противодействие Белого дома и сопротивление определенной части местной политической элиты российской политике в ЦА. Несмотря на возможную утрату Москвой значительной доли своего прежнего влияния в регионе для Казахстана и его безопасности российский фактор сохранит свое значение и в долгосрочной перспективе. Непростой вызов будущему Казахстана представляет собой проблема Каспийского моря. Она затрагивает отношения РК практически со всеми крупными геополитическими игроками, прежде всего с Россией и США, а также с Китаем, Ираном и Евросоюзом. Проблема Каспия имеет для казах-станско-российских отношений первостепенное значение не только за счет ее нефтяной составляющей.
В качестве долгосрочной перспективы можно допустить, что в СНГ реально создание Евразийской конфедерации в составе 510 государств, в которой основную центростремительную функцию будут выполнять Россия и Казахстан. Прообраз такой структуры -связка ЕврАзЭС/ЕЭП/ОДКБ. Эта конфедерация уже вполне сможет претендовать на роль геополитического центра силы первого порядка. Дальнейшее изменение (ухудшение или улучшение) отношений Москвы с Вашингтоном и Брюсселем неизбежно затронет ситуацию в Центральной Азии, включая международное положение и безопасность РК. Основные участники данного процесса - Россия, Соединенные Штаты и Евросоюз - держат регион в поле своих стратегически интересов.
Итак, сложившая к 2007 г. внешняя политика РФ выглядит следующим образом. К сожалению, у российского руководства по-прежнему нет четкого понимания перспектив развития постсоветского пространства в целом и Центральной Азии (а также Южного Кавказа) в частности. При выработке стратегии внешней политики России в отношении ее южного «мягкого подбрюшья» необходимо четко осознавать, что, во-первых, возрождение СССР уже невозможно по экономическим, политическим, идеологическим и дру-
78
гим причинам. Во-вторых, динамика политических и экономических процессов в регионе имеет разновекторный характер, что постоянно усиливает различия между странами СНГ и требует в каждом случае индивидуального подхода со стороны РФ. Если говорить о Центральной Азии, то, по всей видимости, Россия может реально рассматривать вариант усиления интеграции лишь с Казахстаном и тесно связанным с ним Киргизстаном. Для этого существует база в виде экономических реформ, проведенных в трех государствах, что сближает их. Таким образом, одна из главных стратегических целей Москвы - создание единого энергетического рынка в рамках ЕврАзЭС. Это полностью вписывается в «доктрину Путина», более того, служит ее основой. Россия прилагает значительные усилия для восстановления своего влияния в республиках ЦА, обеспокоена наращиванием политического и экономического присутствия в регионе Китая, в связи с чем активизирует свое участие в Шанхайской организации сотрудничества.
Вышеизложенное позволяет констатировать, что в последние годы ситуация в ЦА развивалась относительно стабильно. Ликвидирована угроза «цветных революций» в Узбекистане и Казахстане, в орбите влияния России и СНГ удалось сохранить Киргизстан и Таджикистан. Туркменистан (вплоть до кончины С. Ниязова) добросовестно выполнял свои обязательства перед «Газпромом». РФ продолжает практически монопольно доминировать в транспортировке углеводородов из региона. Центральная Азия как будто подтверждает правильность выбранной В. Путиным стратегии по трансформации России в «энергетическую сверхдержаву», а страны ЕврАзЭС - в подобие клуба энергетических производителей и транспортеров во главе с Москвой. Однако в этой сфере, где позиции РФ чрезвычайно сильны, кроются зачатки будущих конфликтов. Туркменистан, Казахстан и Узбекистан вынуждены сегодня продавать газ клиентам согласно двусторонним (с Россией) соглашениям, дополнительно теряя при этом существенные суммы от российского транзита. Поэтому республики ЦА ищут альтернативные пути прокладки новых трубопроводов в обход РФ. Это требование времени поняли и правильно расценили на Западе, который в последнее время резко интенсифицирует контакты со странами региона именно в транспортировке углеводородов и строительстве трубопроводов. При этом западные политики отдают себе отчет о том, насколько резкой может быть реакция России, которая рассматривает данные сферы в качестве своей естественной монопо-
79
лии. Тем не менее на Западе считают, что уже пришло время для принятия решений о прокладке новой сети магистралей (преимущественно газопроводов) в обход РФ. Эта стратегия диктуется стремлением обезопасить Европу от чрезмерной энергетической зависимости от Москвы путем диверсификации источников углеводородов (и их транспортировки), а также попутно расширить западную сферу влияния посредством новых крупных проектов. В конечном счете достигается главная цель Запада - сорвать реализацию «доктрины Путина» по реинтеграции постсоветского пространства.
«Центральная Азия и Кавказ», Лулео (Швеция), 2008, № 1, с. 130-144.
Э. Рахматуллаев,
публицист
ВОДНО-ЭНЕРГЕТИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМАТИКА ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ И ПРЕВЕНТИВНАЯ ДИПЛОМАТИЯ
Распределение и использование воды и выработка энергии представляют собой сферу, от которой зависит нормальная жизнь каждой страны. В Центральной Азии эта сфера таит в себе огромный конфликтогенный потенциал, и изучение различных аспектов проблемы представляет интерес для политологов и конфликтологов. Все государства региона понимают, что контроль над водно-энергетическими ресурсами не только позволяет обеспечить собственное устойчивое развитие, но и является ключевым рычагом влияния в регионе в целом. Изменившаяся расстановка сил на международной арене после развала Советского Союза и лавинообразно разросшееся количество локальных конфликтов в разных частях земного шара стимулировали поиск адекватных подходов к решению возникших конфликтных ситуаций. Среди предложенных политической мыслью современности путей решения обозначенных проблем большую популярность завоевала концепция превентивной дипломатии.
В представленном в 1992 г. на рассмотрение Совета Безопасности и Генеральной Ассамблеи ООН докладе «Повестка дня для мира» тогдашний Генеральный секретарь ООН Бутрос Бутрос-Гали определил превентивную дипломатию как «действия, направленные на предупреждение возникающих споров между сторонами,
80
