CC BY
11
карачаево-балкарские компаративные паремические высказывания
Мусса Бахаутдинович Кетенчиев,
доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой балкарского языка Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х. М. Бербекова
Статья посвящена полиаспектному анализу карачаево-балкарских компаративных паре-мических высказываний. Автором выявлены и описаны их основные структурно-семантические характеристики. Представлены доминантные для карачаево-балкарского языка модели паремий, их лексическое наполнение и функциональные особенности.
Ключевые слова: карачаево-балкарский язык, синтаксис, компаратив, паремия.
the karachay-balkar comparative proverbial expressions
Mussa Bahautdinovich Ketenchiev,
Doctor of Philology, Professor, Head of the Balkarian language department of the Kabardian-Balkarian State University named after H. M. Berbekov
The article is devoted to the polyaspect analyses of the Karachay-Balkar comparative proverbial expressions. The author reveals and describes their basic structural and semantic characteristics. There are presented models of proverbs dominant in the Karachai-Balkar language, analyzed their lexical content and functional features.
Keywords: the Karachay-Balkar language, syntax, comparative, proverb.
В современных лингвистических исследованиях паремиям, построенным по образцу различных синтаксических конструкций, уделено определенное внимание в целом ряде работ, в которых спорадически рассматриваются некоторые их аспекты, сопряженные с лингвокультурными, синтаксическими особенностями и т. д. [1; 4; 6]. Тем не менее многие вопросы, связанные с ними, все еще не нашли должного научного освещения, чем и обусловливается обращение к компаративным пареми-ческим высказываниям.
Компаратив традиционно дефинируется как одно из мощных средств познания человеком окружающей его действительности. В специальной научной литературе отмечается, что без него не может обойтись ни одна наука, так как «сравнение -это обязательный мыслительный процесс во всех науках» [3: 373]. Справедливость подобной точки зрения подтверждается и фактологическим материалом карачаево-балкарского языка, в частности, паремиологическим фондом этноса. Дело в том, что именно в паремиях в первую очередь аккумулируется, вербализуется и кодируется жизненный опыт социума, на что обращают внимание и специалисты в области карачаево-балкарского языка [5: 108]. Посредством сравнения носитель языка познает мир и закрепляет познанное в устойчивых выражениях, к которым относятся, наряду с другими языковыми единицами, также пословицы и поговорки.
м. Б. КЕТЕНЧИЕВ
Категорию сравнения в паремиях сопровождает и категория оценки. Это детерминируется тем, что многие лексемы, лежащие в основе сравнения, отмечены оценочностью. Оценку же носитель языка дает, исходя из своего внутреннего мировосприятия, личного мнения и вкуса, в силу чего она предопределяется позицией коммуниканта. Оценка, как правило, адресуется кому-то и предопределяется социальными факторами. Она дает возможность сделать выбор из некоторого количества объектов или альтернатив, чем и обусловлена ее неотъемлемость от сравнения, о чем пишет известный языковед Н. Д. Арутюнова [2: 7].
Свои предпочтения этнос, являющийся коллективной языковой личностью, часто облекает в форму сравнительно-различительных паремических конструкций, в которых признак, релевантный для сравниваемых предметов, у одного превалирует над другим: Билекден жюрек кючлю «Сердце сильнее руки»; Къалам къылычдан кючлюдю «Перо сильнее сабли»; Акъыл неден да кючлюдю «Ум сильнее всего»; Ах-чадан намыс багъалыды «Честь ценнее денег»; Байлыкъдан билим ахшы «Знания лучше богатства»; Байлыкъдан саулукъ ахшыды «Здоровье лучше богатства»; Бет кюнден да жылыды «Лицо теплее солнца»; Билим алтындан багъалыды «Знания ценнее золота»; Керти къылычдан да жютюдю «Правда острее сабли»; Туудукъ жандан татлы «Внуки слаще души». Инвариантной для всех приведенных выше синтаксических единиц является модель «Х лучше У» (по тому или иному критерию или параметру), которая денотативно ориентирована. Для любого носителя карачаево-балкарского языка каждая из приведенных выше паремий представляет собой некую философскую аксиому, не нуждающуюся в доказательстве, поскольку их истинность проверена жизнью этноса. К подобным аксиомам коллективный разум приходит на основе своего рационального мышления. Можно сказать, что высказывания рассматриваемого типа есть «генотип» этноса в плане мироощущения. В них актуализируются приоритеты, которые во все времена наиболее релевантны для жизнедеятельности общества: знания, мудрость, здоровье, истина, честь, отвага и др.
В ряде случаев компаративные паремические высказывания рассматриваемого типа имеют тенденцию к расширению своих рамок за счет облигаторного употребления при лексемах, занимающих позицию одного из объектов сравнения, атрибутов, выраженных именами существительными в форме различных падежей (основного и родительного), причастиями и прилагательными. При этом реализуется модель «Х лучше У, обладающего тем или иным признаком»: Жекир жандан жюрек сыйлы «Сердце почетней злой души»; Алтын юйден да жан татлы «Душа слаще и золотого дома»; Озгъан ишден тюш да игиди «Сон лучше прошлого дела»; Пилни сюеги кесинден багъалы «Слоновья кость ценнее самого слона».
Самую большую группу среди сравнительно-различительных паремиологиче-ских высказываний составляют конструкции, в которых атрибуты имеются у обоих объектов сравнения. Без них паремии теряют свою прагматическую нацеленность, а в семантическом плане становятся ущербными или информативно недостаточными. Здесь речь идет о таких конструкциях, которые имеют модель «Х, обладающий определенным параметром, лучше У, характеризующегося тем или иным параме-
тром»: Ахырат жаннетден дуния даулет ахшы «Мирское благополучие лучше потустороннего рая»; Биреуню алтынындан кесинги багъырынг ахшы «Своя медь лучше чужого золота»; Жашыртын дертчиден ачыкъ тюртчю игиди «Открытый враг лучше скрытого мстителя»; Окъ жарадан сёз жара аманды «Рана от слова хуже раны от пули»; Сыфаты ариудан къылыгъы ариу насыплыды «Красивый по поведению счастливее красивого лицом»; Толу хуржундан таза жюрек игиди «Чистое сердце лучше полного кармана»; Берген къол алгъан къолдан игиди «Дающая рука лучше руки забирающей»; Къыйналмай тапхан ашдан къыйналып тапхан таш игиди «Трудом добытый камень лучше добытой без труда пищи»; Ортакъ ёгюзден кесинги бузоуунг игиди «Свой теленок лучше общего вола»; Тамблагъы тауукъдан бюгюннгю жумуртха игиди «Сегодняшнее яйцо лучше завтрашней курицы».
В рассмотренных выше конструкциях наличествуют объекты, выраженные различными именными компонентами. Однако среди паремий немало и построений, в структурную ткань которых входят причастия и обороты, образованные на их основе. В результате этого семантическая структура паремий осложняется, поскольку в них сравниваются не только предметы, но и действия, поступки: Алим болгъандан адам болгъан къыйынды «Тяжелее быть человеком, чем стать ученым»; Кёбю бол-гъандан кёлю болгъан игиди «Лучше иметь хорошую душу, чем иметь много»; Кёп жашагъандан кёпню кёрген игиди «Лучше много видеть, чем много жить»; Сыйсыз жашагъандан сыйлы ёлген игиди «Лучше умереть с почетом, чем жить без почета»; Кет дегенден кел деген тынчды «Легче сказать заходи, чем сказать уходи».
Для многих паремических высказываний характерно употребление специального маркера сравнения эсе «чем», который обычно следует за лексемами в исходном падеже: Байлыкъдан эсе иги къылыкъ игиди «Хорошее поведение лучше, чем богатство»; Аманлыкъ этгенден эсе, ёлген ахшыды «Лучше умереть, чем совершить предосудительное»; Айыплы жашагъандан эсе, отда кюйген игиди «Чем жить бесчестно, лучше сгореть в огне»; Бешге баш болгъандан эсе, онбешге аякъ болгъан игиди «Труднее быть ногами у пятнадцати, чем быть головой для пятерых»; Бош ол-тургъандан эсе, айланып тургъан да игиди «Чем сидеть без дела, лучше даже просто ходить»; Биреуню къуу тёшегинден эсе, кесинги салам тёшегинг игиди «Лучше своя соломенная постель, чем чужая перина». Маркер показателя сравнения эсе в подобных конструкциях факультативен, поскольку они могут употребляться без него, не теряя при этом компаративного значения.
Сравнительные паремические конструкции призваны не только для отражения того, что лучше для носителя языка, но и для констатации уподобления одного объекта, действия и т. д. другому. При этом представитель социума употребляет модель «Х словно У», т. е. сравнительно-уподобительные конструкции. Большим функциональным потенциалом в такой модели обладает послеложный маркер компаратива кибик «как будто, словно, будто, точно»: Насып тюлкю кибикди «Счастье похоже на лису»; Сюймеклик от кибикди «Любовь похожа на огонь»; Жукъу бла ёлюм бир кибикди «Сон и смерть одно и то же». Данные высказывания зиждутся на ассоциациях носителя языка, например, счастье, как и лиса, может ускользать от него, характеризуется непостоянством, оба ставятся в один ряд.
Весьма часто объекты сравнения в высказываниях рассматриваемого типа имеют адъективные распространители, поскольку без них смысл уподобления теряется: Тиширыусуз юй иесиз мал кибикди «Дом без женщины, что скотина без хозяина»; Сабийсиз тиширыу кёгетсиз терек кибикди «Женщина без детей подобна бесплодному дереву»; Сабийсиз юй чыракъсыз юй кибикди «Дом без детей, что дом без лампы»; Аман тенг тешикли тон кибикди «Плохой товарищ похож на дырявую шубу»; Аман тенг ауана кибикди «Плохой товарищ похож на тень».
В конструкциях рассматриваемого типа наличествуют дескрипции с послелогом кибик в сочетании с причастиями и причастными оборотами различной семантики, что способствует репрезентации сравнения по различным действиям лица: Багъа берген тенгизге суу къуйгъан кибикди «Платить больше равносильно тому, что льешь воду в море»; Жашлыкъда билиннген ташда жазылгъан кибикди «Усвоенное в молодости похоже на выбитое на камне»; Окъугъан ийне бла кёр къазгъан кибикди «Учиться, что иголкой копать могилу»; Керилген да ургъан кибикди «Размахнуться, что ударить»; Къарыусузну хорлагъан хорлатхан кибикди «Победить слабого, что проиграть»; Башха тилни билген жангы адамны таныгъан кибикди «Знать другой язык, что узнать нового человека»; Агъазны ёлтюрген хажи ёлтюр-ген кибикди «Убить ласку - все равно что убить хаджи».
Для нашего исследования небезынтересны устойчивые сравнительные сочетания типа жюннге тюшген тауукъча «словно курица, попавшая в шерсть», къуй-ругъу сыннган итча «словно собака с перебитым хвостом», нохтагъа юйренмеген ат кибик «словно лошадь, не приученная к недоуздку», тюпсюз челек кибик «словно бездонное ведро», улакъла къаяда ойнагъанлай «словно играющие на скале козлята», уу жилян тилин чыгъаргъанлай «словно высунувшая язык гадюка», очень много встречающиеся в сборниках карачаево-балкарских пословиц и поговорок. Их специфика заключается в том, что они не употребляются автономно, в отрыве от контекста. Такие дескрипции больше привязаны к текстам, в которых основной стратегией выступает мелиоративная и пейоративная характеристика того или иного объекта (в самом широком смысле) окружающей действительности.
В качестве показателей сравнения в пословицах и поговорках выступают также другие части речи, например, имена прилагательные и числительные. Правда, круг последних ограничен. Примеры: Жигитлик бла игилик бирди «Смелость и благодеяние - одно и то же»; Ёлгенден сора, хар адам да тенгди «После смерти все люди равны»; Акъыл бла адеп тенг «Ум и воспитанность равноценны»; Ёлюм кимге да тенгди «Смерть для всех одинакова»; Бармакъла да тенг тюйюлдюле «И пальцы не равны друг другу».
Отдельная модель представлена конструкциями со сказуемыми, выраженными сочетаниями имен и причастий в форме дательно-направительного падежа с послелогом кёре «судя по, сообразно с, по». Значение послелога отражается и на семантике предложения в целом: Къатын эрине кёре болады «Жена соответствует мужу»; Къыз юйюне кёре болады «О девушке судят по дому»; Малны токълугъу -кютгенинге кёре «Упитанность скота - по тому, как пасешь»; Хычинни татыуу ичине кёреди «Вкус хычина зависит от его начинки»; Алма терегине кёре болур
«Яблоки - по дереву». Для таких высказываний существенны также причинно-следственные связи. В них в состав сказуемого могут входить и вспомогательные глаголы, в частности, бол-.
Таким образом, рассмотренный выше фактологический материал свидетельствует о том, что карачаево-балкарские компаративные паремические высказывания отмечены значительными функционально-семантическими возможностями в вербализации познания этносом окружающей действительности на базе сравнения составляющих ее элементов.
ЛИТЕРАТУРА
1. Аппоев А. К., Кетенчиев М. Б. Полиаспектный анализ названий одежды в карачаево-балкарском языке // Вестник Челябинского государственного университета. Филология. Искусствоведение. 2011. Вып. 56, № 20 (235). С. 10-13.
2. Арутюнова Н. Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. М.: Наука, 1988. 341 с.
3. Бодуэн де Куртенэ И. А. Избранные работы по общему языкознанию. М.: Изд-во АН СССР, 1963. Т. 1. 384 с.
4. Кетенчиев М. Б. Вербализация деятельности в карачаево-балкарском языке // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики: сборник научных трудов. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2010. Вып. XII. С. 311-315.
5. Кетенчиев М. Б., Аппоев А. К. Этнокультурная составляющая зоолексемы «лошадь» в карачаево-балкарском языке // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. 2011. № 2. С. 106-109.
6. Кетенчиев М. Б. Парадигма утвердительного/отрицательного простого предложения в карачаево-балкарском языке // Вестник ВЭГУ 2013. № 4. С. 123-127.
REFERENCES
1. Appoev A. K., Ketenchiev M. B. Poliaspektny analysis of the names of clothes in Karachai-Balkar language // Herald of Chelyabinsk State University. Philology. Arts. 2011. Vol. 56, № 20 (235). Р. 10-13.
2. Arutyunova N. D. Types of linguistic meanings: Assessment. Event. Fact. M.: Nau-ka, 1988. 341 p.
3. Baudouin de Courtenay I. A. Selected works on general linguistics. M.: Publishing House of the USSR Academy of Sciences, 1963. T. 1. 384 p.
4. Ketenchiev M. B. Verbalization activities in Karachai-Balkar language // Actual problems of philology and linguistics teaching: Collection of scientific works. Vladikavkaz: Publishing House of the North Ossetian State University, 2010. Vol. XII. P. 311-315.
5. Ketenchiev M. B., Appoev A. K. Ethnocultural component zooleksemy «horse» in the Karachai-Balkar language // News of higher educational institutions. North Caucasus region. Social sciences. 2011. № 2. P. 106-109.
6. Ketenchiev M. B. Paradigm affirmative / negative simple sentence in Karachai-Balkar language // Herald VEGU. 2013. № 4. P. 123-127.
