CC BY
35
Рекреация
Recreation
КАК Я СНИМАЛСЯ У НИКИТЫ МИХАЛКОВА, ВИКТОРА МЕРЕЖКО И АНДРЕЯ ПРОШКИНА
А.В. Барсуков,
Южный федеральный университет, студент
Аннотация: заметки о съемках студента университета в фильмах известных российских режиссеров.
Ключевые слова: съемки, режиссеры, фильм.
As I was shooting in the films of Nikita Mikhalkov, Victor Merezhko and
Andrei Proshkin
Anton Barsukov Southern Federal University, Student
Abstract: Notes about shooting a university student in the films famous Russian directors.
Keywords: film directors, film.
Как я дошел до жизни такой
Так получилось, что за последние три года я, студент провинциального города, не имеющий никакого отношения к актерской профессии, снялся в трех фильмах известных режиссеров - Никиты Михалкова («Утомленные солнцем-2»), Виктора Мережко («Хуторянин») и Андрея Прошкина («Чарли»), работа над рядом эпизодов и сцен которых проходила в Таганроге.
Оказалось, что мне интересны съемки: это отрыв от повседневности, возможность побывать в тех местах, куда никогда бы не попал.
А еще мне нравится смотреть на то, как ведут себя на съемочной площадке «люди из массовки». Ведь многие ждут от этих съемок чего-то необыкновенного, а потом разочаровываются. Меняется их привычный мир, и взрослому человеку порой трудно понять, зачем он встал в пять утра, нацепил старую шинель, измазал лицо сажей и пролежал целый час в грязи... А вот «массовочным» детям даже не приходится ничего объяснять: они верят в магию кино. Наверное, я тоже немного верю, поэтому мне проще лежать в грязи и думать, что
я делаю, что-то необычное и вношу «свой вклад в искусство»...
«Утомленные солнецем-2»
Я попал на кастинг случайно, мой папа узнал, что Н.Михалков снимает в Таганроге сцены для «Утомленных солнецем-2». Мы с ним поехали, чтобы записаться и увидели огромную очередь из желающих попасть на съемки. В основном это была молодежь, дети, а также несколько взрослых, включая моего отца. Предстояло снимать сцену бомбардировки немецкими самолетами баржи, на которой пытались спастись советские беженцы, и ассистенты Н.Михалкова выразили сомнение в папиных физических возможностях (а он, как чувствовал, неделю перед этим походил в бассейн и набрал форму). Очередь перед нами продвигалась очень медленно, люди заходили, их записывали и примеряли одежду (рубашки и гимнастерки, платья). Перед нами осталось несколько человек, когда сказали, что больше никто не нужен, и чтоб не занимали очередь. Это было обидно, простоять полдня в ожидании - и так и не попасть! В толпе нарастало напряжение. Но вот очередь подошла к нам, нас все-таки записали на съемки (правда, папу пропустили со скрипом). А остальных, увы, отправили домой.
Через пару недель мы наконец-то приехали на место сбора съемочной группы. Тут и обнаружилось, что на съемки пришло гораздо меньше людей, чем записалось. У многих, прошедших кастинг, желание сниматься, по-видимому, за эти дни иссякло. Нас погрузили в автобус и отвезли в порт. Там нас ждала баржа, многие люди 106
здесь были уже не в первый раз и весело рассказывали о предыдущих съемках «актерам»-новичкам.
Нужно заметить, что мой папа - фанат кинематографа и давний поклонник Никиты Михалкова, и даже издалека статью чем-то похож на него. И когда он появился на площадке, один из ассистентов выразил сожаление, что Михалков сегодня не снимается, а то бы папу взяли дублёром. Тем дело и кончилось, но папа это запомнил и очень этим гордился.
Итак, шли приготовления к съемкам, люди бегали и суетились, вокруг нас было много машин со съемочным оборудованием. На площадку прилетел вертолет, на него установили камеру и собирались снимать именно с него. Мы все стали фотографироваться на его фоне. Вскоре в рупор стали кричать, что пора отправляться, мы поднялись по трапу на баржу, костюмеры и гримеры начали нас одевать и красить. Нужны были «раненые», ко мне подошла девушка и спросила, что перевязать, голову или руку, я выбрал руку Мне достался спасательный жилет, его я поддел под гимнастерку (правда, потом жилетов на всех не хватило).
Первой от берега отплыла баржа со съемочной группой, за ней -пожарный катер и несколько маленьких катеров МЧС. Прозвучала команда по рации, мы отплыли от берега и вскоре вышли в море. Чтобы доплыть до места съемок потребовалось минут сорок. Погода была хорошая, немного облачная, пробивалось солнышко. Судя по посадке корабля, глубина была больше трех метров. Помощник режиссера дала коман-
ду переодеться, в воду стали кидать инвентарь старые фляги, чемоданы, костыли, даже дверь деревянную, на нее потом забрался матрос. Прозвучала команду прыгать в воду, я подошел к борту и неохотно прыгнул. Режиссер сказал, чтобы в воде мы держались за реквизит, но многие предметы успели уплыть, и пришлось их догонять. Я один из первых очутился в воде, и так как у меня был жилет, я, спокойно держась на плаву и помогал остальным подплыть к своим предметам: кто-то схватился за бочку кто-то за костыли.
К этому моменту вертолет уже подлетел, через несколько минут от нас стала отплывать баржа, и мы остались одни. До берега было очень далеко, и если бы пришлось плыть «своим ходом», на это ушло бы полдня. Конечно, вдали стояли быстроходные катера МЧС, готовые подоспеть в любую минуту, но ощущение было, что мы действительно посредине моря и потерпели крушение...
Вертолет в это время завис над нами, и было непонятно, что делать дальше. Нас предупредили, что снимается самолетная атака, и что мы пытаемся спастись, а самолет нас расстреливает. Холод стал пробирать. Через десять минут кто-то из детей не выдержал и поднял руку, к нему быстро подъехал катер и его достали из воды.
Вскоре начали снимать, вертолет быстро стал приближаться к нам, имитируя атаку ветер от его лопастей стал разбрызгивать воду, поднялись небольшие волны и брызги полетели в лицо, все старались держаться вместе, далеко
друг от друга не отплывать, но кого-то сносило течением, я старался болтать руками и ногами, дабы не замерзнуть. Рядом со мной плавала одна молодая пара, девушка сильно замерзла и держалась за флягу, ей было тяжело на ней висеть, и чтобы она отдохнула, я несколько раз придерживал ее. Так мы снимали дубль за дублем, губы уже у всех посинели, а вертолет все кружил и кружил.
По нынешним меркам для нас это было кино в формате примерно 10D. Наконец вертолет улетел, и к нам медленно стала подходить баржа. Все, конечно, облегченно вздохнули. Нужно заметить, что папа не ударил лицом в грязь перед молодёжью, и на баржу поднялся последним. Там нас отпаивали горячем чаем с мятой. Какой-то солдат даже достал водку и стал всем предлагать. Мы отказались. На берегу нас ждала полевая кухня: на обед была гречка с мясом. Все так проголодались, что многие просили добавку и ее охотно всем раздавали. Так что в итоге все остались довольны этим приключением.
Спустя некоторое время, папа весьма неудачно упал и ободрал в кровь колени. А через пару дней прилетев на отдых в Турцию, он с загадочным видом ходил по Кеме-ру в шортах с поцарапанными коленями, и, хлебнув ракии, рассказывал юным русским туристкам о тяжкой доле российского каскадёра: типа они (кинозвёзды) на проволоке кувыркаются, да в постелях на крупных планах... а вот мы -«каскадеры» за них в атаку ходим и в на море тонем ... тра-та-та... за сущие копейки... и т.д. ...
«Хуторянин»
С тех пор прошло чуть больше года. Я, как обычно, пошел в городской тренажерный зал, чтобы подкачаться. После тренировки пошел переодеваться, и тут ко мне подбежала невысокая женщина: «Вы-то мне и нужны!» Я удивился, но она стала рассказывать, что в Таганроге Виктор Мережко снимает остросюжетный сериал «Хуторянин», где главного злодея играет Олег Басилашвили, и что ему нужны охранники с фактурной внешностью. Ну я, конечно, не стал отказываться: съемки у Н.Михалкова уже ушли в прошлое, и я уже успел соскучиться по съемочной площадке, а тут несколько съемочных дней, и все в разных местах.
Первый съемочный день начался очень рано, я встал в полпятого. Было еще темно, когда мы садились в маршрутку но я обратил внимание на трех крепких ребят. Они стояли в сторонке и о чем-то разговаривали, я понял, что это и есть охранники, и мне придется с ними сниматься. Дорога до Ростова-на-Дону пролетела быстро, потом еще минут тридцать по проселочной дороге, через деревушку и камыши, и мы на месте в элитном комплексе «Hotel Old House». Комплекс расположился на берегу Дона, на пристани стояли белоснежные яхты с капитанскими рубками и переливались в лучах солнца. Постояльцев встречали красивые по-европейски ухоженные клумбы и дорожки, домики в старинном стиле, большая конюшня, мельница, пруд с гусями да утками, шикарный ресторан на сорок персон в стиле a la средневековый замок. 108
Съемочная группа уже суетилась, на всей территории растянули кабеля, подключили софиты. Меня повели в вагончик с гримерами, как только стали гримировать, рядом со мной сел Сергей N. Он был немного взволнован и начал рассказывать, что ему придется играть с самим Олегом Басилашвили, что он ни разу еще с ним не играл, и спрашивал у гримеров, какой он человек. Как только нас загримировали, подъехал режиссер, а вскоре на площадке появился и сам Олег Басилашвили. Я его сразу узнал.
Они стали о чем-то говорить, а ко мне подошел помощник режиссера и отвел на место, где я буду стоять. У меня была простая роль, я должен был охранять периметр, ходить туда-сюда и поглядывать в сторону «Басика» (так выдающегося актера было принято неформально называть в съемочной группе). Помреж объяснил, что снимается сцена сходки бандитов. Был накрыт стол, за ним сидела вся мафия, и тут приехал главный бандит
Рядом со мной поставили еще одного охранника. Мы познакомились, оказалось, он случайно попал на съемки, работал он водителем микроавтобуса, подрабатывал на свадьбах и разных мероприятиях, его попросили повозить «киношников», он согласился, а когда для съемок нужны были охранники, его заметили и позвали сниматься. Досадный с ним произошел случай: в предпоследний день съемок, когда снимали сцену расстрела головорезов, мы должны были выскочить из джипа и расстрелять всех, потом надо было бежать обратно. Отстреляв обойму, он забыл, что надо бежать обратно и остался стоять. Вик-
тор Мережко, увидев этот испорченный дубль, обрушился на парня с проклятиями. Во-первых, запорол сцену плюс к этому гильзы, которые летели из его автомата, попадали на джип и откололи лак с капота. После этого я его больше не видел. Видимо, его сильно заела совесть.
Я простоял несколько часов, мне не было слышно, о чем они говорили, но я хорошо видел игру актеров, выражения их лиц. Олег Басилашвили играл просто замечательно. Когда делали перерывы, он садился на соседнюю лавочку и кому-то из актеров рассказывал про яблочный сад, который у него на даче, что в этом году из-за холодов некоторые деревья засохли. Дубль за дублем, снимали сцену за столом, актеры иногда вставали со своих стульев, поднимали бокалы и кричали ура. Потом был обед, все поели и разбрелись по отелю фотографироваться, но нас позвали обратно: нужно было на машинах отъехать на проселочную дорогу и там снимать проезд кортежа. Мы погрузились и потом несколько часов катались по дорогам, проносясь мимо камеры. В последних сценах снимали уже сцену проезда одной машины с О.Басилашвили, а мы просто стояли на обочине и смотрели. Домой я приехал поздно вечером, усталый, но довольный.
«Чарли»
... 1941 год. Нацисты занимают русский провинциальный город... Не знаю, как для кого, но для режиссера Андрея Прошкина идеальной площадкой для съемок фильма о немецкой оккупации под рабочим названием «Чарли» стал Таганрог.
Попасть на кастинг телесериала «Чарли» было непросто, я два раза звонил и оставлял свои данные, но никто не перезванивал. Наконец я плюнул и попросил папу позвонить и попросить: он человек уважаемый, член Союза кинематографистов России, и ему бы не отказали. Через пару дней раздался звонок, позвонила женщина и сказала, что нужен молодой мужчина для съемок, будут снимать общую сцену, где нужно много массовки.
В памяти еще были прошлые съемки у Н.Михалкова и В.Мережко, и я предвкушал очередное приключение. На этот раз вставать пришлось не так рано, в полвосьмого я был уже на месте. На кастинге народу было опять много, и очередь снова продвигалась медленно. Из гри-мерки выходили люди одетые в бушлаты, платки и кепки, детей одевали в школьную форму Но вот, наконец, и на меня надели пальто, кепку, повязали голубой шарф. Выглядел я старомодно, но фильм-то про военные годы, и мое изображение в зеркале напомнило мне старые фотки, на которых был мой дедушка, сходство было очень большое.
Нас повезли в автобусе на старый вокзал, киношники снимали на площади возле паровоза. Паровоз — это памятник на привокзальной площади. По легенде в годы гражданской войны в здании вокзала засели юнкера, а большевики, начинив паровоз взрывчаткой, разогнали его и, протаранив здание вокзала, одержали победу Раньше об этом факте рассказывала мемориальная доска. Сейчас эту историю вспоминают редко.
Удивительно, но в Таганроге много мест, которые почти не из-
109
менились с сороковых годов. Старый вокзал - не исключение, тем паче, что это красивое здание постройки начала прошлого века стоит в запустении уже несколько лет. К вокзальному балкону привязали пять веревок с петлями на концах. Они свисали вниз почти до самой земли, под ними стоял грузовик. Картина была ясная - подпольщиков будут вешать, подумал я. Нас расставили вокруг балкона, мы должны были играть толпу, пришедшую на площадь.
Я стоял в толпе, тут на балкон стали выходить немецкие офицеры и главный герой, которого играет Виталий Хаев.
- Вы актер? - услышал я сзади чей-то голос.
- Нет, - ответил я, обернувшись.
В глаза мне смотрел знакомый
мужичок. Я его сразу вспомнил, это был боцман из «Утомленных солн-цем-2» Тогда он всем рассказывал историю, о том, что Никита Михалков его снимал в четырех эпизодах, что у него была роль со словами, что обязательно попадет в кино.
- Этот Михалков снимает только себя и свою дочку!! Это же надо было так всё вырезать, что два раза только спину мою показали - и все!!! - негодовал он.
Потом он увидел режиссёра Андрея Прошкина, подбежал к нему, пожал руку и сказал, что очень нравится ему как режиссер. А.Прошкин улыбнулся в ответ и прошел дальше. Тут я подумал, наверное, если и Прошкин «боцмана» вырежет, тот этого уже не переживёт.
... Толпа волнуется и кричит, выводят пленных, ставят под веревками и накидывают петли, я 110
пытаюсь прорваться сквозь немецких солдат и выкрикиваю ругательства, с балкона раздается выстрел, толпа затихает, слышится речь на немецком. Чарли, герой Хаева, начинает переводить на русский. Речь у него сбивчивая надрывная, когда он закончил говорить, офицер отдал приказ рукой казнить несчастных, грузовик зарычал и стал трогаться.
- Стоп... снято, - сказал режиссер.
В толпе стояла бабушка, на глазах у нее были слезы, кто-то спросил, почему плачет, она рассказала, что в ее детстве точно также повесили ее отца, и она все это заново пережила. Кто бы мог подумать, что через семьдесят с лишним лет, человек увидит картинку из детства, но это будет уже история, рассказанная в кино.
Проведя весь день на улице, я стал замерзать (холодный выдался в Таганроге март 2013 года), солнце уже садилось, и киношники зажгли софиты, массовка была уже не нужна, и мы грелись в сторонке в весенних лучах. Последние дубли. Всем спасибо, все свободны.
Покормили поздно. Массовке не досталось ничего кроме чая и кофе, но к обещанному гонорару, добавили 50 рублей компенсации за обед.
Режиссёр Андрей Прошкин мне показался высокопрофессиональным, снимал по несколько дублей, внимательно относился к деталям, нюансам актерской игры и исторической достоверности. Было ощущение, что он точно знает, чего хочет. Мне кажется, что у него получается неплохое кино. Осталось дождаться премьеры.
