CC BY
9
3. Исходя из данных гигиенических и клинических исследований, черная иллюстрационная краска, изготовленная на сланцевой олифе П, не оказывает вредного действия на организм человека.
4. Для избежания прямого контакта с краской, т. е. для предупреждения возможного раздражающего действия черной иллюстрационной краски на кожу рабочих, следует использовать резиновые перчатки и фартуки.
ЛИТЕРАТУРА
Б о го в ск и й П. А. Фармакол. и токсикол., 1954, т. 17, № 3, стр. 56—59. — Он ж е. О бластомогенном действии сланцевого шпалопропиточного масла. В кн.: Изв. Акад. наук Эст. ССР, Таллин, 1955, т. IV, № 3, 488—492. — Горталум Г. М. В кн.: Вопросы гигиены труда в сланцевой промышленности Эстонской ССР. Таллин, 1955, сб. 2, стр. 198—207. — Ларионов Л. Ф. В кн.: Тр. Ленинградского научно-нссл. ин-та гиг. труда и профес. заболеваний, т. XI, ч. 1. Материалы по токсикологии сланцепродуктов, Л., 1947, стр. Ill —118. — Нурманд Л. П., Вахтер X. Т. и Кальяс Л. А. В кн.: Здравоохранение Сов. Эстонии, 1955, сб. 3, стр. 213—222.— Синай А. Я. Вопр. онкологии, 1956, т. I, № 2, стр. 40—42. — Falk Н. L„ S t е i n е г Р. Е. Cancer Research, 1952, v. 12, p. 30—39. — HueperW. С. Occupational tumors and allied diseases. Thomas. Springfield — Baltimore, 1942 — Stein brück. Berl. Tierärztl. Wochenschr. 1929, Bd. 45, S. 525—527.
Поступила 26/III 1956 г.
EVALUATION OF THE EFFECT OF SCHISTOSE TYPOGRAPHICAL INK
ON THE ORGANISM
P. A. B.ogovskiy, candidate of medical sciences
In order to detect a possible harmful effect of typographical ink containing schistose drying oil «P», the author has carried out experiments with white mice, hygienic investigations of the working premises and medical examinations of workmen using this ink. The experiments have shown that the schistose typographical ink does not have any cancerogenic effect on white mice but causes a more marked epilation of their skin than the usual mimeograph ink. The results of hygienic investigations and medical examinations prove that this ink does not have and harmful effect on the health of workmen. Nevertheless, the author recommends to avoid any direct contact of the skin with schistose typographical ink.
* * *
К ВОПРОСУ ТОКСИЧНОСТИ 2-МЕТИЛ-ФУРАНА (СИЛЬВАНА)
Научный сотрудник Л. И. Петько
Из Горьковского научно-исследовательского института гигиены труда и профессиональных болезней Министерства здравоохранения РСФСР
2-метил-фуран (сильван) является гетероциклическим соединением с формулой СвНбО. Молекулярный вес его 82,046. В чистом виде — это бесцветная подвижная жидкость, кипящая при 63—64° и обладающая «сладким» запахом, напоминающим запах хлороформа или серного эфира. Плотность пара — 2,831. Относительная летучесть по отношению к эфиру — 2,5. Растворимость в воде — 1% при 20°. Со спиртом, эфиром и углеводородами смешивается во всех отношениях. Горит ярко светящимся пламенем. Щелочи, натрий и уксусный ангидрид на сильван не действуют. При хранении в запаянных ампулах он не изменяется даже при действии прямого солнечного света.
Применяется сильван для синтеза ряда продуктов, в частности ацето-пропилового спирта.
Отсутствие в доступной нам литературе данных о токсикологических свойствах сильвана поставило вопрос о необходимости выяснения степени его токсичности и опасности в условиях производства.
Настоящая работа имела целью изучить пути проникновения этого яда в организм, его токсические концентрации и характер его действия.
Работа проводилась на белых крысах. Однократные и повторные ингаляционные затравки велись статически. Концентрации паров 2-метил-фурана (сильвана) в камере проверялись аналитически по методу, разработанному А. А. Беляковым. Кроме того, изучалось действие сильвана при поступлении его через неповрежденную кожу.
Острые однократные затравки и определение пороговой концентрации были проведены на 75 белых крысах. Экспозиция при всех концентрациях разнялась 2 часам.
Картина отравления при действии паров 2-метил-фурана при концентрациях от 100 до 10 мг/л в основном была однотипна, отличалась лишь интенсивностью, частотой и быстротой появления тех или иных симптомов. Наиболее ранними проявлениями отравления были явления раздражения слизистых оболочек верхних дыхательных путей и конъюнктивы глаз с выделением серозной жидкости из носа и слезотечением. При концентрации 100—25 мг/л явления раздражения наступали через 2—3 минуты, при концентрации 15—10 мг/л — через 5—12 минут.
Затем через 10—60 минут в зависимости от концентрации у животных наблюдалось учащенное дыхание, переходившее в одышку; движения становились вялыми, развивалась мышечная слабость, нарушалась координация движений. При концентрации 100—25 мг/л через 25—60 минут все животные принимали боковое положение. При концентрации 15 мг/л боковое положение отмечалось более чем у половины животных, а при концентрации 12—10 мг/л его не было ни у одного животного. Концентрация в 100 мг/л вызывала гибель животных непосредственно в эксперименте.
При меньших концентрациях сильвана крысы, у которых в период экспозиции отмечалось боковое положение, по окончании затравки находились в состоянии наркоза: они не реагировали на прикосновение, защитные и корнеальные рефлексы' у них отсутствовали. Затем через 10— 35 минут они просыпались; но еще некоторое время у них оставались ясно выраженные расстройства координации движений и мышечная слабость. У животных, у которых бокового положения не наступало, после затравки обнаруживались явления мышечной слабости и некоординиро-ванность движений. Эти явления постепенно проходили и поведение подопытных крыс не отличалось от поведения контрольных. Однако через 2—3—4 часа в зависимости от действующих концентраций продукта и индивидуальной чувствительности животньих у них развивалась одышка, наблюдался небольшой цианоз кожных покровов. Все симптомы постепенно усиливались. Отмечалась потеря болевой чувствительности задних конечностей, хватательные движения отсутствовали, пища оставалась нетронутой. Постепенно дыхание становалось редким, крысы впадали в коматозное состояние и погибали в сроки от 8 до 38 часов после затравки.
При концентрации паров сильвана в 8 и 6 мг/л наблюдалось раздражение видимых слизистых оболочек, животные становились вялыми, спали, довольно слабо реагировали на стук. Дыхание учащалось незначительно.
Через час после окончания затравки крысы были бодрыми, хорошо ели корм и ничем не отличались от контрольных. Однако 25°/о-подопытных животных погибли через 58—60 часов.
При вскрытии трупов животных, погибших в остром опыте, отмечались явления отека легких. Печень полнокровна, дряблая. Сосуды эпикарда и мягкой мозговой оболочки резко расширены. Микроскопическое 30
исследование внутренних органов обнаруживало полнокровие, нерезко выраженный отек и острую эмфизему легких; со стороны мышцы сердца полнокровие, отек и зернистая дистрофия; в почках резко выраженная зернистая дистрофия и нарушение проницаемости сосудистых петель клубочков; в головном мозгу полнокровие, стазы, набухание нервных клеток и центральный тигролиз в них. Наиболее яркие изменения обнаруживались в печени, где е центре печеночных долек имелось дистрофическое ожирение и некрозы, напоминающие по своему характеру изменения при острой токсической дистрофии.
У ряда животных зернистая и жировая дистрофия печеночных клеток наблюдалась и на периферии долек.
Результаты острых опытов с однократной затравкой позволили подойти к определению смертельных концентраций паров 2-метил-фурана для белых крыс (см. таблицу).
Из данных таблицы видно, что абсолютно смертельной концентрацией является 15 мг/л, минимально смертельной — б мг/л. Пороговая концентрация 2-метил-фурана, определенная методом условных рефлексов, составляла 0,05 мг/л. Эта концентрация при однократном воздействии вызывала с первого же дня затравки изменения условнорефлек-торной деятельности белых крыс. Изменения выражались как в удлинении периода и времени перебежки, так и в полном выпадении условных рефлексов.
Для выяснения степени нарушения деятельности коры головного мозга при повторных отравлениях парами 2-метил-фурана пороговой концентрации животные подвергались многократному воздействию продукта (в течение 7 дней). В этих условиях корковое торможение нарастало от опыта к опыту, причем торможение распространялось на подкорковую область, затормаживался безусловный пищевой рефлекс. Нарушения условно-рефлекторной деятельности носили затяжной характер, восстановление наступало на 2—17-е сутки после прекращения затравки. Необходимо отметить, что у подопытных животных развивалась повышенная чувствительность к 2-метил-фурану, что сказывалось в усилении реакции на повторное воздействие продукта в таких концентрациях, которые сами по себе не вызывали изменений со стороны высшей нервной деятельности животных. Так, 2-метил-фуран в концентрации 0,01 мг/л применявшийся в эксперименте в течение 3 месяцев при 4-часовой экспозиции, не вызывал никаких отклонений в. условнорефлекторной деятельности крыс. При этой же концентрации у крыс, бывших предварительно в эксперименте, при концентрации 0,05 мг/л наблюдались значительные изменения корковой динамики животных. Начиная с 4—9-го дня затравки значительно удлинялся латентный период условных рефлексов и падала их величина; в дальнейшем развивались фазовые состояния (уравнитель-
Токсические и летальные концентрации паров 2-метил-фурана для белых крыс при 2-часовой экспозиции
Количество животных Концентрация (в мг/л) Исход гибель Общее число животных
в опыте в первые сутки в первые Л вое суток в первые трое суток погибших переживших
3 1(0 3 ■ 3 0
2 80 — 2 — — 2 0
2 40 — 2 — 2 0
2 25 — 2 — — 2 0
32 15 — 23 9 — 32 0
14 12 — 10 ■ — 1 11 3
12 10 — — 7 — 7 5
4 8 — — — 1 1 3
4 6 — — — 1 1 3
4 4 4
ная и парадоксальная), а затем и полное выпадение условных рефлексов. Дифференцировка ни в одном случае не растормаживалась.
Для выяснения картины отравлений при хроническом воздействии паров 2-метил-фурана были поставлены опыты на 18 белых крысах. В этих опытах 3 крысы подвергались затравке ежедневно по 2 часа при концентрации в 4—5 мг/л в течение одного месяца. Все крысы этой серии погибли в сроки от 26 до 30 дней. 5 крыс подвергались затравке ежедневно в течение 80 дней при концентрации в 2 мг/л; в этих опытах все крысы
Днч зптрпЛки Рис. 1. Изменение веса белых крыс при хронических затравках парами сильвана. Концентрация 4—5 мг/л. Экспозиция 2 часа. 145—147 — номера подопытных крыс.
Рис. 2. Изменение температуры тела белых крыс при хронических затравках парами сильвана. Концентрация 4—5 мг/л. Экспозиция 2 часа. 145—147 — номера подопытных крыс.
остались живы. 10 крыс в течение 5 месяцев ежедневно подвергались воздействию паров сильвана в концентрациях, обнаруженных в производстве, — 0,05—0,08 мг/л при 4-часовой экспозиции. Крысы из этой серии опытов были забиты для морфологических исследований.
Во время пребывания в затравочной камере при концентрации в 4—5 мг/л у крыс отмечались раздражения слизистых оболочек и явления наркоза: животные засыпали, слабо реагировали на стук. В таком состоянии животные находились и по окончании затравки примерно в течение часа. За период опытов животные теряли в весе, особенно за первые 5 суток. В дальнейшем вес несколько нарастал, но не достигал исходного
(рис. 1). Температура тела в это время снижалась на 3—5° и за период между затравками не выравнивалась (рис. 2).
Наряду с этими явлениями менялась картина периферической крови (рис. 3). Количество эритроцитов и гемоглобина падало. Обнаруживались значительные количества гипохромных и полихроматофильных эритроцитов (25—30 в поле зрения), т. е. развивалась гипохромная анемия. Необходимо отметить, что наблюдаемая анемия являлась следствием
гемолиза, на что указывали ретикулоцитоз (60°/о) и нарастание непря-Щ
Рис. 3. Изменение красной крови у белых крыс при хронических затравках парами сильвана.
Концентрация 4—5 мг/л. Сплошная линия — количество эритроцитов, пунктирная линия — процент содержания гемоглобина.
мого билирубина в крови (до 0,26—0,28 мг°/о). Со стороны белой крови обращал на себя внимание относительный моноцитоз, количество молодых активных форм моноцитов достигало 19—20°/о.
При повторном действии паров сильвана в концентрации 2 мг/л картина токсического действия продукта характеризовалась теми же чертами, что и при концентрации 4 мг/л, только все изменения развивались позднее — после 10—12 затравок. Через 2 месяца от начала опыта у животные также развивалась гипохромная анемия с явлениями гемолиза.
Повторные затравки парами 2-метил-фурана в концентрациях 0,05— 0,08 мг/л в течение первых 2 месяцев никаких видимых изменений в поведении животных ни во время экспозиции, ни после нее не вызывали. На 3-м месяце поведение животных в камере несколько изменилось: через 30—40 минут от начала опыта они засыпали и в таком состоянии находились до конца экспозиции. Вес животных, температура тела, количество эритроцитов и содержание гемоглобина колебались в пределах физиологических норм. С 4-го месяца затравки отмечались патологические отклонения в качественной картине красной крови — появлялись в значительном количестве гипохромные и полихроматофильные эритроциты. Последних к концу 5-го месяца насчитывалось 20—25 в одном поле зрения. После 5-месячной затравки животные были убиты и микроскопические исследование внутренних органов не показало каких-либо изменений, которые могли бы быть отнесены за счет действия 2-метпл-фурана.
Для выяснения способности 2-метил-фурана проникать через неповрежденную кожу кончик хвоста белых крыс примерно на 1 см погружался в 1 мл чистого продукта ежедневно на 2 часа. Опыт был поставлен на 5 животных. Ингаляционный путь поступления был полностью исключен. Непосредственно после первого опыта у крыс появились симптомы резорбтивного действия сильвана — вялость, слабая реакция на окру-3-34К. 2830 33
жающее, мышечная слабость, потеря аппетита. Температура тела снижалась на 5—10°. В дальнейшем перечисленные симптомы прогрессировали, к ним присоединялась потеря болевых рефлексов задней половины туловища. Вес животных падал на 30—60%. После 3—4-й затравки в крови обнаруживались полихроматофильные эритроциты (до 25—40 в поле зрения). Примерно за 5—6 часов но смерти животные впадали в коматозное состояние. Все крысы погибли в сроки от Р/г до 9 суток. Макро- и микроскопически у крыс, погибших примерно в те же сроки (через 30— 30 часов), что и при острой ингаляционной затравке, выраженные изменения отмечались в печени и носилн тот же характер — мелкокапельное ожирение, некроз центров печеночных долек.
При гибели животных после 5—6-й затравки наряду с некробиоти-ческими изменениями в печени наблюдалась гипертрофия печеночных клеток и их размножение регенеративного характера.
При гибели крыс после 9-й затравки изменения в печени носили иной характер, т. е. очаги некроза отсутствовали и на первый план выступала картина «раздражения» печеночных клеток и их гипертрофия. Наряду с этим отмечалось размножение желчных протоков.
Все проведенные опыты показывали, что сильван, кроме действия на нервную систему и другие органы, вызывал выраженные изменения в печени.
При гибели животных в первые сутки после острой затравки в печени развивалась картина острой токсической дистрофии, а при гибели животных на 2-й недели затравок отчетливо выступали процессы регенерации со стороны печеночных клеток и желчных протоков.
Выводы
1. Однократные острые отравления белых крыс парами 2-метил-фу-рана (сильвана) свидетельствуют о его значительной токсичности. Пороговая концентрация при однократном воздействии 2-метил-фурана для белых крыс, определенная методом условных рефлексов, равна 0,05 мг/л.
2. При повторных отравлениях белых крыс парами 2-метил-фурана в концентрациях 4—5 и 2 мг/л у них наблюдается прогрессирующая вялость, падение температуры и веса тела, гипохромная анемия и относительный моноцитоз; концентрация 0,05—0,08 мг/л вызывает небольшие изменения в качественной картине крови на 4-м месяце затравки.
3. При поступлении через неповрежденную кожу 2-метил-фуран столь же токсичен, как и при поступлении через дыхательные пути. Общетоксическое действие его проявляется в падении веса, понижении температуры тела, в депрессивном состоянии и мышечной слабости.
4. Выявленная токсичность 2-метил-фурана позволяет рекомендовать ориентировочную предельно допустимую концентрацию его паров в воздухе рабочих помещений — 0,001 мг/л.
5. Выраженное токсическое действие 2-метил-фурана требует применения при работе с ним мер защиты, в том числе предупреждающих непосредственное соприкосновение кожи с жидким продуктом.
ЛИТЕРАТУРА
Беляков А. А. Завод, лабор., 1951, т. 17, № И, стр. 1324—1325. — К и ж-нер H. Н. Журн. Pvcck. физ.-хим. об-ва. 1911, т. 43. стр. 1564—1566. — Он же. Журн общ. хим.. 1931, в. 10. стр. 1212—1228. — Прянишников А. А., Григ о. ров И. А. Лесохим. промышл., 1939, № 7, стр. 12—17. — Прянишников А., Изместьев П.. Кропотов В. В кн.: Труды Ин-та химических реактивов, М., 1939. в. 16. стр. 89—97. — Тнщенко В. Е., Анцус Л. И. Журн. прикл. хим., 1931, т. 4, в. 6, стр. 806—818.
Поступила 18JVI 1955 г.
CONCERNING THE TOXICITY OF SIMETHYL FURAN (SILVAN)
L. I. Petko, candidate of medical sciences
In experimental investigation of the toxicity of silvan serious lesions of the liver, as well as a pronounced effect on the central nervous sustem and other organs were revealed.
The lethal concentration of silvan for mice in a two-hours exposition amounts to 6—15 mg/l. Silvan entering the organism through the intact skin proves to be as toxic as when it is inha'ed. The maximum permissible concentration of vapours of silvan in the air of the working premises should be somewhere below 0 001 mg/l. As silvan is highly resorptive appropriate measures of protection should be taken when working with it.
• * *
К ВОПРОСУ О РАЦИОНАЛИЗАЦИИ РАБОЧЕГО МЕСТА ПРОЕКТИРОВЩИКА, КОНСТРУКТОРА И ЧЕРТЕЖНИКА
Инженер А. М. Лищинер (Москва)
Несмотря на большой исторический путь, который прошла инженерная графика, организация труда проектировщиков, конструкторов и чертежников не нашла еще достаточно правильного решения. Объясняется это эмпирическим подходом к решению данной задачи.
В нашей стране задача состоит в том, чтобы создать условия труда, при которых творческие поиски конструкторов были бы наиболее продуктивными. Для этого надо изучить факторы, способствующие повышению производительности труда конструкторов и снижающие ее.
Труд конструктора совмещает элементы умственного и физического труда.
Особенности гигиенической стороны этого труда заключаются в том, что при сидячей, умственной работе за письменным столом центр тяжести корпуса человека расположен вблизи переднего края сидения и при небольших колебаниях тела может оказаться впереди края сидения, что при отсутствии спереди опоры вызовет напряжение спинных мышц. Такой дополнительной опорой для тела при работе за письменным столом служат локти, поддерживающие корпус.
Техника письма на обычных стандартных форматах бумаги требует вытягивания рук и почти их непрерывного движения в средних и более мелких суставах. Своеобразная локтевая опора при письме является скользящей, что также невыгодно сказывается на работе мышц верхнего плечевого пояса. Последнее обстоятельство обусловливает необходимость коротких отдыхов для рук в процессе письма.
Известно, что статическое напряжение мышц всегда менее выгодно для организма, чем динамическое, поэтому работники умственного труда, работающие за письменным столом, обычно «разминаются» путем вытягивания ног под столом, вставания, хождения и т. д.
Работа конструктора имеет отличие от труда за письменным столом, объясняемое форматом бумаги, на которой работает конструктор. Этот формат может быть различным, начиная от 203X288 мм до размера 1,5+1,8x2+4 м. Эти форматы применяются у архитекторов для планшетов и у машиностроителей для чертежей общих видов машин. В обычной конструкторской практике чаще всего применяются форматы № 0 (814X1152 мм) и № 1 (576x814 мм).
Выполняемые чертежи в прежнее время укладывали на канцелярские столы и с помощью простейшего чертежного инструмента — линейки и циркуля производили вычерчивание изображений. Этот метод требовал
