CC BY
217
ломляя в себе главные ценностные и эстетические установки. По своей функции отказ от имени может быть сопоставлен с так называемым «бессловесным мышлением» (А. Ф. Лосев): «...в нашей обыденной жизни сколько угодно можно мыслить, не употребляя слов. Однако такое бессловесное мышление есть не недостаток слова, недоразвитость его, но, наоборот, преодоление слова, восхождение на высшую ступень мысли. Здесь. мы не упраздняем слово, а поднимаемся над ним; и оно продолжает играть в мышлении свою великую роль, хотя уже в невидимой форме фундамента и первоначального основания. Это не упразднение слова, но утверждение на нем и надстройка над ним еще более высоких степеней мысли» [10, с. 3233]. Аналогично и безымянность не есть «недостаточность» имени, «недоразвитость» его, но есть «невидимая форма фундамента и первоначального основания» художественного мышления.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Виноградова Н. В. Имя персонажа в художественном тексте: функционально-семантическая типология: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Тверь, 2001.
2. Фонякова О. И. Имя собственное в художественном тексте: учеб. пособие. Л., 1990.
3. Неёлов Е. М. Натурфилософия русской волшебной сказки: учеб. пособие по спецкурсу. Петрозаводск, 1989.
4. Малаховская А. Н. Наследие Бабы-Яги: религиозные представления, отраженные в волшебной сказке, и их следы в русской литературе XIX-XX вв. СПб., 2006.
5. Черепанова О. А. Культурная память в древнем и новом слове. Исследования и очерки. СПб., 2005.
6. Ромодановская Е. К. Русская литература на пороге нового времени. Пути формирования русской беллетристики переходного периода. Новосибирск, 1994.
7. Гистория о российском матросе Василии Кори-отском и о прекрасной королевне Ираклии флоренской земли // Русские повести первой трети XVIII в. М.; Л., 1965.
8. Карамзин Н. М. Остров Борнгольм // Русская проза XVIII века. Т. 2. М.; Л., 1950.
9. Бунин И. А. Собр. соч.: в 5 т. Т. 4. М., 1956.
10. Лосев А. Ф. Философия имени. М., 1990.
К ВОПРОСУ ОБ ЭВФЕМИИ: ЭТИКО-РИТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
ON THE PROBLEM OF EUPHEMISMS: ETHICAL AND RHETORICAL ASPECT
А. М. Никитина
В статье рассматриваются основные определения термина «эвфемизм», существующие в лингвистической литературе, с целью выделения общих, сущностных характеристик названного явления. В ходе анализа автор приходит к выводу о необходимости рассмотрения эвфемизмов и эвфемии в этико-риторическом аспекте как результата оценки говорящим коммуникативной ситуации и проявления его речевой культуры.
Ключевые слова: эвфемизм, эвфемия, речевая ситуация, речевая культура говорящего.
A. M. Nikitina
The article examines the basic definitions of the notion of "euphemism" existing in linguistic literature in order to highlight its general characteristics. The author comes to the conclusion that there is a need for studying euphemisms from the point of view of the ethics and rhetoric and considering them as a result of the speaker's evaluation of the communicative situation and the manifestation of his/her speech culture.
Keywords: euphemism, euphemiya, ethical and rhetorical aspect, communicative situation, speaker's speech culture.
Еще в середине XX в. эвфемизмы рассматривались преимущественно в связи с древними табу (Л. А. Бу-лаховский, Б. А. Ларин, А. А. Реформатский). К 1980-м гг. эвфемия уже понимается как сложное языковое явление, «имеющее три взаимосвязанных аспекта: социальный, психический и собственно лингвистический» [1, с. 4]. На рубеже ХХ-ХХ1 вв. в научной литературе достаточно глубоко и разносторонне изучена лингвистическая сущность эвфе-
мизмов. Составлены классификации языковых эвфемизмов по степени эвфемизации (Е. П. Сеничкина), по тематическим классам (А. М. Кацев, Р. Холдер), по способу образования и по функции (В. П. Москвин). Описаны средства и цели эвфемизации (Л. П. Крысин, В. П. Москвин, Т. Л. Павленко, Е. П. Сеничкина, А. С. Мейриева). В последнее десятилетие эвфемизмы рассматривались российскими учеными в контексте проблемы речевого манипулирования (Ю. С Баско-
ва, Г. А. Копнина, Л. Н. Саакян). Исследовано функционирование эвфемизмов в политической коммуникации (О. В. Об-винцева, Н. В. Прядильникова, Е. И. Шейгал, А. Ю. Мирони-на), в деловом дискурсе (Н. М. Потапова), в медицинском и педагогическом дискурсе (Н. В. Тишина). Тем не менее многие аспекты проблемы эвфемии остаются дискуссионными. Так, например, нет единого мнения о месте эвфемизмов среди смежных явлений (криптолалия, эзопов язык, дезинформация, тропика), о границах эвфемии, нет единого общепринятого определения термина «эвфемизм», а термины «эвфемия» и «эвфемизация» вообще отсутствуют в лингвистических словарях.
Мы не ставим своей задачей множить определения (их и так несколько десятков), а, наоборот, попытаемся найти то, что объединяет существующие дефиниции. В Лингвистическом энциклопедическом словаре дается такое толкование: эвфемизм - «эмоционально нейтральное слово или выражение, употребляемое вместо синонимичного слова или выражения, представляющегося говорящему неприличным, грубым, нетактичным» [2, с. 590]. Как видим, в определении необходимо находят отражение два компонента: то, на что заменяется (собственно эвфемизм: «субститут», «нейтральные слова и выражения», «нейтрально или положительно коннотированные наименования»), и то, что заменяется (исходное наименование: «стигматичный денотат», «антецедент», «отрицательно коннотированные наименования»). Третий компонент определения (может быть выражен имплицитно) - цель, намерение, которым продиктована (мотивирована) замена в речи одного знака другим.
Условно цели, выделяемые исследователя, можно разделить на две группы:
1. Вуалирование существа дела: «затемнение, прикрытие неприглядных явлений жизни или нескромных мыслей, намерений» [3, с. 110]; «маскировка определенных фактов действительности» [4, с. 14]; сокрытие, вуалирование неприятных явлений действительности, фактов и событий, способных вызывать антипатию [5, с. 16] и т. п. Говоря о маскировке, вуалировании, камуфляже действительности с помощью эвфемизмов, стоит помнить о том, что Е. П. Се-ничкина называет «формальным улучшением денотата» [6, с. 18], а Н. М. Потапова «сохранением истинности высказывания» [7, с. 3], «поверхностным характером улучшения денотата» [7, с. 20]. Иными словами, эвфемизм только тогда остается эвфемизмом, когда говорящий производит замену «неудобного» слова на слово «удобное», а не подменяет суть понятия. С помощью эвфемизма нельзя обмануть! Замененная единица должна узнаваться адресатом: если слушающий не понимает, о каком явлении действительности идет речь, значит, коммуникация не состоялась. Поэтому когда «смещение сроков выплат» оборачивается задержкой заработной платы, «миротворческая акция» военными действиями, а «нецелевое расходование бюджетных средств» банальной кражей, речь идет не об эвфемии, а о подтасовке фактов, возможно, о манипуляции сознанием.
2. Стремление избежать коммуникативных конфликтов и неудач [8, с. 32-33]. Эвфемизмы используются «с це-
лью избежать прямого наименования всего, что способно вызвать негативные чувства как у говорящего, так и у собеседника» [4, с. 14]. В других формулировках называют стремление не обидеть, не задеть слушающего [9, с. 5], избежать конфликта в общении [5, с. 16], нейтрализовать негативный прагматический эффект при восприятии. Еще одной немаловажной целью использования эвфемизмов в речи можно назвать и стремление говорящего «сохранить лицо» и не ставить в неловкое положение присутствующих [10, с. 41]. Как видим, все названные цели связаны с созданием этического и нравственного комфорта у собеседников, когда говорящий искренне намерен уберечь эмоционально-психологическую сферу адресата от нарушений вербального запрета, проявить деликатность, сочувствие, терпимость. «Направленность на адресата при непосредственной, устной коммуникации является первоисточником эвфемии», - согласимся мы с Н. Ц. Бос-чаевой [11, с. 30]. Так, например, чтобы не обидеть собеседника, назвав его упрямым, мы прибегнем к эвфемизмам «тебя сложно переубедить», «до конца отстаиваешь свое мнение», «очень напористый, настойчивый» и т. п.
Некоторыми исследователями выделяется и третья цель использования эвфемизмов - сообщить нечто адресату таким образом, чтобы это было понятно только ему, или тайноречие, криптолалия (Л. П. Крысин, А. А. Реформатский). Мы придерживаемся иной точки зрения: эвфемизмы не создают тайноречия, поскольку эвфемизма не может быть там, где нет стигматичного денотата (Н. М. Бердова, Е. П. Сенички-на, В. П. Москвин и др.). Специфическая цель криптолалии -скрыть содержание высказывания от третьих лиц (и наличие третьего лица при беседе обязательно!), тогда как для использования эвфемизмов фактор третьего лица не является существенным. Так, в семье, где ребенок боялся Деда Мороза, родители в присутствии малыша прибегали к криптола-лическим оборотам «мужчина в красном», «тот, чье имя не произносим». Эти выражения нельзя отнести к эвфемизмам, поскольку лексема «Дед Мороз» не является неприличной, непристойной, а замена используется с целью исключения ребенка из коммуникации.
Обратимся к тому, как в разных дефинициях вербализуется второй компонент - исходное наименование. В работе «Об эвфемизмах» Б. А. Ларин называет древнейшие эвфемизмы («переименования по запрету») «дозволенными и пристойными наименованиями, по природе своей перефрастическими или образными, скрывающими свой предмет, отвлекающими от его узнавания» [3, с. 101], относя их к тропам.
По мнению А. М. Кацева, «эвфемизмы есть способствующие эффекту смягчения косвенные заменители наименований страшного, постыдного или одиозного, вызываемые к жизни моральными или религиозными мотивами» [1, с. 5].
В трактовке Е. Е. Тюриной «эвфемизмы - это мягкие и дозволенные, мелиоративно-иносказательные, а иногда и просто более приемлемые по тем или иным причинам слова или выражения, употребляемые вместо слов или выражений, представляющихся говорящему запрещенными, неприличными, грубыми, нетактичными, неприем-
лемыми с точки зрения принятых в обществе норм морали, тематически стигматичного или социально некорректного антецедента» [12, с. 17].
Исследуя эвфемизмы в политической коммуникации, О. В. Обвинцева формулирует следующее определение: «Эвфемизм - это замена любого недозволенного или нежелательного слова или выражения более корректным» [4, с. 14].
Относя эвфемизмы к средствам манипуляции, «словам-прикрытиям», Ю. С. Баскова дает такое определение: «Эвфемизм - это замена любого нежелательного в данной ситуации слова или выражения при помощи нейтрального или положительно коннотированного обозначения с целью избежать конфликта в общении и/или скрыть неприятные явления действительности», имеющие для общественного сознания неблагоприятную систему оценок [5, с. 16].
В работах М. Л. Ковшовой, Л. Н. Саакяна эвфемизм рассматривается с точки зрения лингвистической прагматики как особый речевой акт. Локутивная составляющая эвфемизма как речевого акта заключается в имплицированном значении, сопутствующем высказыванию, иллокутивная - в создании смягчающей замены, перлокутив-ная - в благоприятном воздействии смягченной речи на собеседника. Эвфемизмами называют «слова и выражения, заменяющие грубые, резкие обозначения, которые представляются говорящему неуместными, не вполне вежливыми и каузативной основой которых является стремление не обидеть, не задеть слушающего» [9, с. 5].
Обобщая определения, отметим, что слова и выражения, требующие замены, описываются исследователями как неприличные, грубые, нетактичные, постыдные, нежелательные в данной ситуации, неуместные, невежливые, запрещенные, неприемлемые с точки зрения принятых в обществе норм морали, резкие. В толковом словаре Т. Ф. Ефремовой находим следующие толкования: Неприличный - 1. Не отвечающий, противоречащий правилам приличия. // Непристойный, бранный. Грубый 4. перен. Нарушающий элементарные правила чего-л.; непозволительный, недопустимый. Нетактичный - 2. Совершенный без такта, тактичности. 3. Свойственный тому, кто не отличается тактичностью. Постыдный - такой, которого следует стыдиться; вызывающий чувство стыда; позорный. Неуместный - Не соответствующий обстановке. Невежливый - 1. Нарушающий правила приличия; неучтивый, невоспитанный. 2. Выражающий, заключающий в себе неучтивость, невоспитанность, грубость. Неприемлемый -Такой, который не может быть принят, с которым нельзя согласиться. Резкий - 5. перен. Грубый, дерзкий, высказанный с обидной прямотой [13].
Следовательно, эвфемизм появляется в речи в результате оценки говорящим речевой ситуации в целом и конкретной лексической единицы в ней с точки зрения правил приличия, уместности, такта, стыда, а названные категории
нельзя назвать объективными: то, что кажется безобидным и приличным одному, может оказаться неприемлемым для другого. Неприемлемость и нетактичность прямого называния чего-либо оценивается самим говорящим (Л. П. Кры-син, Е. Е. Тюрина, О. В. Обвинцева, Л. Н. Саакян), однако безусловно и то, что говорящий в речи ориентируется не только на собственные представления о приличиях, но и на то, как, по его мнению, представляет себе приличия собеседник (адресат), рассчитывая на схожий опыт речевого поведения и общность ценностных установок. То есть и в целевой установке применения эвфемизма в речи, и в оценке предмета речи как неприличного, требующего замены, проявляется ориентированность говорящего на адресата, что подводит нас к мысли о нелингвистической, коммуникативной сущности эвфемизма. Так, например, в качестве эвфемизмов к слову «глупый» приводят: «глуповатый», «не очень умный», «не блещет умом», «скромных интеллектуальных способностей», «внешность не испорчена интеллектом» и т. п. [14-15]. Подобные замены допустимы и уместны в разговоре о постороннем человеке, но едва ли возможно представить, как в беседе о причинах низкой успеваемости учащегося учитель сообщает родителю: «Ваш ребенок несколько глуповат. Иными словами, у него интеллект блондинки».
Мы не отрицаем языковых, устоявшихся эвфемизмов, существование которых фиксируют словари. Но любое зафиксированное словарем эвфемистическое значение -уже диктат языка, противоречащий сути эвфемизма: внутренней потребности говорящего заменить то или иное слово в зависимости от условий общения. Эвфемистическая замена не может быть навязана говорящему извне, если его «не смущает» произнесение слова. Е. П. Сеничкина предлагает лингвистический прием для определения того, является ли конкретная языковая единица эвфемизмом: нужно представить, что вы применили эту языковую единицу к собеседнику с более высоким социальным статусом. «Если собеседник не возмутился, функция смягчения, улучшения денотата есть, это эвфемизм», - пишет автор [6, с. 21]. Но чтобы задаться вопросом, смутится ли (возмутится ли) собеседник, надо усомниться в уместности произнесения этой единицы самому1. Поэтому, на наш взгляд, в большей степени эвфемизм - импровизационное явление речи, порожденное определенной речевой ситуацией, демонстрирующее уровень внутренней культуры говорящего.
В науке уже высказывалась мысль о том, что эвфемия - область корреляции языка и морали [11, с. 4], а изучение эвфемии - проблема не только общеязыковая, но и риторическая [17, с. 89-90]. Нам, в свою очередь, кажется возможным наряду с социальным, психологическим и лингвистическим аспектами у эвфемизма выделить и четвертый - этико-риторический аспект. Под социальным аспектом эвфемии понимают вслед за А. М. Кацевым моральные и религиозные мотивы, лежащие в основе эвфемии, то есть социальные причины отрицательных оценок
1 Здесь, как нам кажется, таится еще один из нерешенных, дискуссионных вопросов теории эвфемизма: эвфемизм состоялся, когда говорящий удовлетворен, полагая, что совершенная им замена слов соответствует речевой ситуации общения, или когда удовлетворен слушающий, не испытавший нравственного дискомфорта от полученного высказывания?
предметов и явлений, под психологическим - эффект смягчения, нейтрализующий негативные эмоции, в лингвистическом аспекте выделяют негативный денотат и косвенность номинации мелиоративного характера. Под этико-риторическим аспектом эвфемии мы предлагаем понимать учет речевой ситуации общения, то есть условий речи: факторов адресата и адресанта, обстоятельств, при которых происходит общение (место, время), предмета речи, социальных связей и личных отношений между говорящими, целей и задач речевых действий.
Рассмотрим пример из книги М. Трауб «Дневник мамы первоклассника». На собрании учительница рассказывает родителям про их детей-первоклассников. Одних хвалит за почерк, других за успехи в математическом диктанте и, дойдя до ученика, известного отсутствием других особенностей, кроме гиперактивности, говорит его маме: «Вася уже сидит. Молодец» [16]. Моральных или религиозных причин для появления эвфемизма нет, информация о том, что Васю пока не за что хвалить, сама по себе нейтральна (нет негативного денотата) и не вызывает негативных эмоций (психологический аспект). Однако вместо сообщения «Вася пока ничем не отличился» учитель выбирает слова «уже сидит», смещая акцент с учебной деятельности на поведение, находит, за что похвалить. Адресантом движет стремление создать комфортные условия для общения. Эвфемизм можно считать успешным, поскольку учитель не задел чувств матери, обойдя, например, молчанием, но не ввел ее в заблуждение по поводу «успехов» сына: «Ну да. Пока они там диктантами меряются, мы стараемся просто усидеть на месте. Нам бы их проблемы», - с юмором отмечает про себя героиня [16].
Эвфемизм, таким образом, интересно рассмотреть в основных категориях риторики: этос, логос и пафос (в терминологии Ю. В. Рождественского). Этос (условия для речи)
- речевая ситуация, в которой может быть затронута тема, способная задеть, оскорбить собеседника. В нашем примере этос - публичное выступление учителя перед родителями первоклассников. Пафос (намерение, замысел создателя речи) - не задеть чувства адресата, не обидеть слушающего, избежать возможного конфликта, прийти к согласию
- сообщить родителям об успехах и неуспехах детей так, чтобы, с одной стороны, сказать о каждом и, с другой стороны, никого не обидеть, не расстроить, подчеркнуть достижения каждого. Логос (словесные средства) - собственно эвфемизм - нейтрально или положительно окрашенные слова вместо исходных наименований («уже сидит» вместо «Вася пока ни в чем не преуспел»).
Таким образом, выделение этико-риторического аспекта позволяет по-новому взглянуть на эвфемию: эвфемизм - это не явление языка, поскольку его появление не регламентируется правилами языка (как, например, использование синонимов во избежание повторов), не продиктовано эстетическими требованиями (поэтому эвфемизм - не троп, как считают некоторые исследователи), а проявление внутренней культуры говорящего, его речевой культуры и личностных качеств, стремления создать собеседнику комфортные условия для общения.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Кацев А. М. Языковое табу и эвфемия: учеб. пособие к спецкурсу. Ленинград, 1988. 80 с.
2. Арапова Н. С. Эвфемизм // Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В. Н. Ярцева. М.: Большая Российская энциклопедия, 2002. С.590.
3. Ларин Б. А. Об эвфемизмах // Ларин Б. А. История русского языка и общее языкознание. (Избр. работы): учеб. пособие для студентов пед. ин-тов / сост. проф. Б. Л. Богородский, проф. Н. А. Мещерский. М.: Просвещение, 1977. С. 101-114.
4. Обвинцева О. В. Эвфемизм в политической коммуникации (на материале английского языка в сопоставлении с русским): дис. ... канд. филол. наук. Екатеринбург, 2001. 192 с.
5. Баскова Ю. С. Манипуляция в языке СМИ: эвфемизмы как «слова-прикрытия»: моногр. Краснодар: КСЭИ, 2009. 182 с.
6. Сеничкина Е. П. Эвфемизмы русского языка: Спецкурс: учеб. пособие. М.: Высш. шк., 2006. 151 с.
7. Потапова Н. М. Эвфемизмы и деловой дискурс. М.: МАКС Пресс, 2009. 136 с.
8. Крысин Л. П. Эвфемизмы в современной русской речи // Русистика. Берлин, 1994. № 1-2. С. 28-49.
9. Саакян Л. Н. Эвфемия как прагмалингвистиче-ская категория в дискурсивной практике непрямого речевого убеждения: дис. ... канд. филол. наук. М., 2010. 195 с.
10. Бердова Н. М. Эвфемизмы в современном немецком языке: дис. ... канд. филол. наук. Киев, 1981. 230 с.
11. Босчаева Н. Ц. Контекстуальная эвфемия в современном английском языке: дис. ... канд. филол. наук: 10.02.04. Ленинград, 1989. 190 с.
12. Тюрина Е. Е. Семантический статус эвфемизмов и их место в системе номинативных средств языка (на материале современного английского языка): дис. ... канд. филол. наук. Н. Новгород, 1998. 134 с.
13. Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный: Свыше 136 000 слов. ст.: в 2 т. М.: Рус. язык, 2000.
14. Ковшова М. Л. Семантика и прагматика эвфемизмов. Краткий тематический словарь современных русских эвфемизмов. М.: Гнозис, 2007. 320 с.
15. Сеничкина Е. П. Словарь эвфемизмов русского языка. М.: Флинта: Наука, 2008. 464 с.
16. Трауб М. Дневник мамы первоклассника. М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2009. С. 92-93.
17. Курцева З. И. Эвфемия в речи современных студентов - иллюзия или реальность? // Современная риторика: в круге идей: кол. моногр. / под ред. Ю. В. Щербининой. М.: АВК-Групп, 2010. С. 85-90.
