CC BY
65
5.5. К ВОПРОСУ О РОЛИ ТЕОРИИ ИНТЕРЕСОВ В ФОРМИРОВАНИИ НРАВСТВЕННЫХ ОСНОВ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Кравцов Федор Игоревич, научный сотрудник исследовательской лаборатории НОУ ВПО «Институт экономики и предпринимательства»
Аннотация. Статья посвящена исследованию места теории интересов в формировании нравственных основ уголовно-процессуальной деятельности. Подвергнута критическому осмыслению попытка отечественных процессуалистов интерпретировать общеправовую теорию интересов в уголовнопроцессуальную сферу. Определена неспособность участия теории интересов в формировании нравственных основ уголовно-процессуальной деятельности. Обоснована невозможность разрешения проблемы нравственных основ уголовно-процессуальной деятельности посредством теории интересов. Ключевые слова: нравственные основы, уголовно-процессуальная деятельность, уголовное судопроизводство, теория интересов, законный интерес, формальность, справедливость, правда
THE ROLE OF INTEREST THEORY IN SHAPING MORAL FOUNDATIONS OF CRIMINAL-PROCEDURAL ACTIVITY
Kravtsov Fedor Igorevich, scientific researcher of research laboratory of Institute of economics and entrepreneurs
Annotation: The article investigates the place of the theory of interests in shaping the moral foundations of criminal procedural activities. Subjected to a critical understanding of the attempt to interpret domestic procedure specialists’ common law theory of interest in the criminal procedure area. Defined by the inability of the theory of participation interests in shaping the moral foundations of criminal procedural activities. Proved the impossibility of solving the problem of moral principles of criminal procedure by the theory of interest.
Keywords: moral foundations of criminal procedural activities, criminal justice, the theory of interest, legal interest, formality, justice, truth
В российской юридической науке вопрос о месте теории интересов в формировании нравственных основ уголовно-процессуальной деятельности не ставился. Подобная не постановка вопроса в уголовнопроцессуальной науке привело к постулированию ряда положений, которые к нравственности российского народа не имеют никакого отношения. Например, в семидесятых годах прошлого столетия в отечественной уголовно-процессуальной науке была реанимирована теория интересов. Ее основоположник Иеринг считал установление и гарантирование жизненных условий общества, поскольку «право существует для общества, а не общество для права»1.
1 Иеринг Р. Цель в праве. - СПб., 1881. - С. 309.
В последующем в юридической науке мы наблюдаем попытку провести общеправовую теорию интересов в уголовно-процессуальную сферу. Так, один из дореволюционных авторов, рассматривая практическое значение уголовно-процессуального права, пишет: «Право это нормирует деятельность уголовного суда и определяет те средства, при помощи которых суд этот применяет грозные орудия уголовной кары, входящей в систему наказаний уголовного законодательства страны. Самые дорогие блага человека, заключающиеся в его имущественных интересах, свободе, личной неприкосновенности служат средствами воздействия на совершившего преступное посягательство человека»2.
Особая активность отечественной уголовнопроцессуальной науки по отношению к теории интересов наблюдается во второй половине ХХ века3. Основную причину подобной активности мы видим в том, что до этого периода в нашей юридической науке не была разрешена проблема природы субъективного права в сфере уголовного судопроизводства. Наглядной иллюстрацией правомерности нашей мысли являются размышления по этому поводу Э.Ф. Куцовой. В частности, они писала: «Существенным для понимания природы субъективного права является вывод о том, что названное право означает возможность пользоваться определенным социальным благом, определенной общественной ценностью материального или духовного характера; что социалистическое государство признает за субъектами права те или иные возможности ради обеспечения тех или иных интересов, соответствующих задачам социалистического развития общества, построения коммунизма»4.
Несмотря на повышенное внимание со стороны процессуального сообщества к потенциалу теории интересов, проблема субъективного права в уголовнопроцессуальной сфере посредством инструментария указанной теории не была разрешена, поскольку она дала сбои. «Не наступили, - пишут А.В. Агутин и К.В. Фирсова, - и ожидаемые для уголовно-процессуальной деятельности последствия. В результате, сегодня уже возможно однозначно констатировать - процессуалистам того времени не удалось разработать концепцию «обеспечения законных интересов личности в уголовном судопроизводстве», способную оказать позитивное воздействие на качество уголовно-процессуальной деятельности посредством выработки соответствующей концептуальной схемы преобразования уголовно-процессуального законодательства»5.
Основная причина данных неудач отечественной уголовно-процессуальной науки в разрешении проблемы субъективного права состоит в том, что господствующая парадигма игнорирует духовные и нравственные истоки деятельности, осуществляемой в российской уголовно-процессуальной сфере (фундаментальным основам уголовного судопроизводства). Противоречит им и теория интересов, даже несмотря на сделанные ей адаптационные прививки со стороны наших процессуалистов. Теория интересов не способ-
2 Случевский В. Учебник русского уголовного процесса. Судоустройство-судопроизводство. Изд. 4-е. - СПб., 1913. - С. 10.
3 Например, см.: Строгович М.С. Основные вопросы советской социалистической законности. - М., 1966. - С. 168.
4 Куцова Э.Ф. Гарантии прав личности в советском уголовном процессе (предмет, цель, содержание). - М., 1973. - С. 9.
5 Агутин А.В., Фирсова К.В. Организационно-процессуальные основания обеспечения прокурором законных интересов потерпевшего от преступления: Монография. - М., 2010. - С. 9.
Бизнес в законе
3'2011
на адаптироваться в российской уголовнопроцессуальной сфере по той причине, что она является плодом протестантского мышления, и порожденной им гносеологии.
Теория интересов Иеринга формируется на уровне психологии. По своему статусу она, как и любая западноевропейская теория, является теорией среднего уровня. В качестве своего системообразующего основания избирает результат рациональной деятельности человека интерес. Интерес (от лат. interest - иметь значение) означает причину социального поведения индивидов, социальных общностей (класса, нации, профессиональной группы). В содержательном плане интерес это та же потребность. Только в отличие от потребности интерес направлен не столько на предмет удовлетворения, сколько на социальные институты, учреждения, нормы взаимоотношений в обществе, от которых зависит распределение предметов, ценностей, благ, обеспечивающих удовлетворение потребностей. «В интересе, - отмечает А.Г. Здравомыслов, постоянно присутствует элемент сопоставления человека с человеком, одной социальной группы с другой. Он лежит в основе любых форм состязательности, борьбы и сотрудничества между людьми»6. Таким образом, интерес является атрибутом психической деятельности лиц, включая и участников уголовнопроцессуальной деятельности.
Интерес не является формой проявления нравственных начал в уголовно-процессуальной сфере. В этом смысле он не способен интегрировать целостную уголовно-процессуальную деятельность. Не способен интерес обеспечивать справедливость и правду в отечественном уголовном судопроизводстве. «Справедливость, правда, - отмечал И. Киреевский, - реже любви, потому что она труднее, стоит более пожертвований и менее усладительна»7. Одностороннее же увлечение потенциалом правовой теории интересов способно создать при осуществлении уголовнопроцессуальной деятельности ситуацию, способную породить взаимную грызню между теми участниками уголовного процесса, на которых возложена реализация основных уголовно-процессуальных функций.
На методологическом уровне на опасность подобного увлечения (задолго до формулирования Иерингом теории интересов) в свое время указывал И.В. Киреевский. В частности, он писал: «Непримиримая борьба двух спорящих племен, угнетавшего и угнетенного, произвела на все развитие их истории постоянную ненависть сословий, неподвижно друг против друга стоящих, с своими враждебными правами, с исключительными преимуществами одного, с глубоким недовольством и бесконечными жалобами другого, с упорною завистию возникшего между ними среднего, с общими и вечно болезненным колебанием их относительно перевеса, из которого рождались наружные, формальные и насильственные условия примирения, которыми все стороны оставались недовольными и которые могли получить некоторое утверждение в сознании общественном только из начала, вне государства находящегося...»8.
Вредоносность правовой теории интересов для уголовно-процессуальной деятельности заключается ещё и в том, она влечет за собой формирование в отечест-
6 Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. - 7-е изд., пе-рераб. и доп. - М., 2001. - С.212.
7 Киреевский И.В. Духовные основы русской жизни. - М., 2007. -С.319.
8 Киреевский И.В. Духовные основы русской жизни... - С.178.
венной уголовно-процессуальной сфере чуждой российскому народу идеи о приоритетности индивидуалистических интересов над общественными интересами. Да и сама мысль о противопоставлении указанных интересов представляет не меньшую угрозу для уголовного судопроизводства. Её суть состоит в том, что в данной ситуации уголовное судопроизводство не опирается в своем основание на нравственность нашего народа. Здесь она является лишним элементом, поскольку её место занимает право, опирающееся в своем основании на формальные правила поведения, обеспеченные внешним насилием (принуждением). Смысл же отмеченной угрозы легко понять, если вникнуть в смысл нижеследующего суждения. «Каждая благородная личность, - отмечал в свое время И.В. Киреевский, - стремилась сделаться сама верховным законом своих отношений к другим. Мысль об обшей государственности или народности не могла проникнуть в их независимое сердце, со всех сторон защищенное железом и гордостию. Только ими же изобретенные и добровольно установленные правила внешних формальных отношений могли подчинить себе их самоуправный произвол. Каждый благородный рыцарь внутри своего замка был отдельное государство. Поэтому и отношения между благородными лицами могли иметь только внешний, формальный характер. Такой же внешний, формальный характер должны были носить и отношения к другим сословиям. Поэтому и развитие права гражданского в западных странах получило тот же смысл внешней, спорно-буквальной формальности, какой лежал в самой основе общественных отношений. Римское право, еще продолжавшее жить и действовать в некоторых отдельных городах Европы, еще более укрепило это направление внешней формальности в европейской юриспруденции. Ибо римское право имеет тот же внешний формальный характер, за наружною буквою забывающий внутреннюю справедливость»9. Таким образом, особенности западной общественной нравственности состоит в обеспечении самородного западноевропейского человека.
Несколько в иной культурно-исторической среде формировался характер русского человека. И.В. Киреевский очень точно заметил: «Не искаженная завоеванием, Русская земля в своем внутреннем устройстве не стеснялась теми насильственными формами, какие должны возникать из борьбы двух ненавистных друг другу племен, принужденных в постоянной вражде устраивать свою совместную жизнь. Она не знала, следственно, и необходимого порождения этой борьбы: искусственной формальности общественных отношений и болезненного процесса общественного развития, совершающегося насильственными изменениями законов и бурными переломами постановлений. Воображая себе русское общество древних времен, не видишь ни замков, ни окружающей их подлой черни, ни благородных рыцарей, ни борющегося с ними короля. Видишь бесчисленное множество маленьких общин, по всему лицу земли Русской расселенных, и имеющих, каждая на известных правах, своего распорядителя, и составляющих, каждая, свое согласие, или свой маленький мир, - эти маленькие миры, согласия, сливаются в другие, большие, которые в свою очередь, составляют согласия областные и, наконец, племенные, из которых уже слагается одно общее огромное согласие всей Русской земли, имею-
9 Киреевский И.В. Духовные основы русской жизни... - С.178.
щее над собою великого князя всея Руси, на котором утверждается вся кровля общественного здания, опираются все связи его верховного устройства. Вследствие таких естественных, простых и единодушных отношений и законы, выражающие эти отношения, не могли иметь характер искусственной формальности, но, выходя из двух источников: из бытового предания и из внутреннего убеждения, они должны были в своем духе, в своем составе и в своих применениях носить характер более внутренней, чем внешней правды, предпочитая очевидность существенной справедливости - буквальному смыслу формы; святость предания - логическому выводу; нравственность требования - внешней пользе»10. Таким образом, в праве (внешнем) западный человек ищет средство компенсации внутренних недостатков, возмещения ущербности внутренней несправедливости. Внутренняя угнетенность западноевропейского человека и востребует соответствующую правовую модель. Эта модель в западном обществе служит своеобразным клапаном, посредством которого, условно говоря, выбрасывается (нейтрализуется) внутренняя несправедливость
Список литературы:
1. Агутин А.В., Фирсова К.В. Организационнопроцессуальные основания обеспечения прокурором законных интересов потерпевшего от преступления: Монография. - М., 2010.
2. Иеринг Р. Цель в праве. - СПб., 1881.
Киреевский И.В. Духовные основы русской жизни. - М., 2007.
3. Куцова Э.Ф. Гарантии прав личности в советском уголовном процессе (предмет, цель, содержание). - М., 1973.
4. Случевский В. Учебник русского уголовного процесса. Судоустройство-судопроизводство. Изд. 4-е. - СПб., 1913.
5. Строгович М.С. Основные вопросы советской социалистической законности. - М., 1966.
6. Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. - 7-е изд., перераб. и доп. - М., 2001.
Reference list:
1. Agutin A.V., Firsov, K.V. Organizational and procedural grounds to ensure the legitimate interests of the prosecutor of the victim of a crime: Monograph. - M., 2010.
2. Iering R. Purpose in the law. - St.P, 1881.
3. Kireyevsky I.V. Spiritual foundations of Russian life. - M., 2007.
4. Kutsova E.F. Guarantees of individual rights in the Soviet criminal process (subject, purpose, content). - M., 1973.
5. Sluchevsky B. Textbook of the Russian Criminal Procedure. The court system, court proceedings. Ed. 4th - St.P, 1913.
6. Strogovich M.S. The main issues of Soviet socialist law. - M., 1966.
7. Philosophical Dictionary, ed. I.T. Frolov. - 7th ed., revised. and add. - M., 2001.
РЕЦЕНЗИЯ
Статья Кравцова Ф.И. «К вопросу о роли теории интересов в формировании нравственных основ уголовно-процессуальной деятельности» посвящена исследованию роли теории интересов в формировании нравственных основ уголовно-процессуальной деятельности. Отличительной особенностью настоящей статьи является то обстоятельство, что её автор продемонстрировал собственное видение теории интересов в уголовно-процессуальной сфере и её влияние на
10 Киреевский И.В. Духовные основы русской жизни. - С. 202 -204.
нравственные начала уголовного процесса. Причем в статье подвергнуто критическому осмыслению поклонение потенциалу теории интересов со стороны некоторой части российских процессуалистов. Следует поддержать автора статьи и в том, что теория интересов по своей сути является теорией среднего уровня. Подобный её статус во многом обусловлен не эпистолярным, а смыслообразующем уровнем. Своим потенциалом теория интересов не порождает смыслов, а влечет за собой бессмыслицу при осуществлении уголовно-процессуальной деятельности. К таковой мы относим и формулу состязательности, воплощенную в статье 15 УПК РФ.
Вывод: Статья Кравцова Ф.И. «К вопросу о роли теории интересов в формировании нравственных основ уголовно-процессуальной деятельности» рекомендуется к опубликованию.
Главный научный сотрудник Московской академии экономики и права
д.ю.н., доцент А.В. Агутин
