CC BY
77
7.3. К ВОПРОСУ О НРАВСТВЕННОЙ ПРИРОДЕ ПРАВОВОГО НИГИЛИЗМА В УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ СФЕРЕ
Кравцов Федор Игоревич. Должность: научный сотрудник. Место работы: Институт экономики и предпринимательства, исследовательская лаборатория.
Аннотация: Статья посвящена исследованию
нравственной природе правового нигилизма. Обосновано место отечественной культуры и духовнонравственного наследия в восприятии и понимании права, включая и ту его часть, которая имеет отношение к уголовно-процессуальному праву. Подвергнута критике увлечения некоторых российских процессуалистов западноевропейскими догмами права и нравственности. Указана роль нравственности российского народа в формировании субъективного фактора в уголовно-процессуальной сфере.
Ключевые слова: нравственная природа, правовой нигилизм, теория улик, безнравственность, истина-правда.
ON THE MORAL NATURE OF LEGAL NIHILISM IN THE CRIMINAL SPHERE
Kravtsov Fedor Igorevich. Position: scientific researcher. Place of employment: Institute of economics and entrepreneurs, research laboratory.
Annotation: The article deals with the moral nature of legal nihilism. Warranted a place of national culture and the spiritual and moral heritage in perception and understanding of the law, including that part which is relevant to the Criminal Procedure Law. Cast down criticism of some Russian hobbies procedure specialists' Western European dogmas of law and morality. Indicated the role of morality of the Russian people in the formation of the subjective factor in the criminal sphere.
Keywords: moral nature, legal nihilism, the theory of evidence, the immorality, the truth.
В своей сущности российский народ является нравственным. В нем доминирует нравственные начала. В качестве своего идеала российский народ рассматривает «правду-истину». В совокупности эти обстоятельства дают нам вести речь о том, что в своей основе российской народ является народом высокого нравственного сознания. Отторжение им права в основном происходит по той причине, что версия права является плодом не российской, а западноевропейской культуры.
Среди российских мыслителей на доминирование нравственности в культуре нашего народа одними из первых было обращено внимание славянофилами. Н.А. Бердяев весьма верно указал на сильную сторону славянофильского взгляда на соотношение нравственности и права: «В славянофильском сознании решительно преобладает нравственный момент над юридическим, идея обязанности - над идеей права. В этом нельзя не видеть здоровых начал... В них жил идеал органической христианской общественности, идеал, противоположный всякому механизму, всякому формализму»1.
1 Бердяев Н.А. Константин Леонтьев. А.С. Хомяков. - М., 2007. -С. 398.
Другой известный представитель славянофильства И.С. Аксаков по этому поводу писал: «Многое можно было бы сказать здесь о «чувстве легальности», в недостатке которого упрекают наш Русский народ, об отношении науки права в Русской народной жизни... Мы хотели только, с одной стороны, заявить здесь наше несогласие с провозглашенной теорией, безразлично требующей духовного поклонения всякой сигнатуре закона без внимания к его содержанию и духовно рабствующей пред внешним условным, принудительным началом; а с другой - указать на это мертвенное отношение так называемой науки к пробуждающимся требованиям современной не только Русской, но даже и Европейской жизни, этот ответ ее, холодный и гордый, на ее тревожные запросы. Разумеется эта печальная доктрина выросла не нашей почве, она заемная; но тем не менее достойны сожаления те, которые приняли ее в душу и принесли ей в жертву свое трудолюбие и таланты.»2.
Упреки российскому народу в том, что он не в полной мере воспринимает, а иногда просто не понимает западноевропейское право к нему (народу) не имеет никакого отношения. Если возможно высказать какие-либо упреки по этому поводу, то они должны быть адресованы российским мыслителям (западникам). Они в силу лености своего ума или по иным причинам, никоим образом несвязанным с нашим народом, выстраивают теоретико-правовые конструкции, которые к культурно-историческому наследию и духовнонравственным основаниям российской общности не имеют никакого отношения. Например, представители уголовно-процессуальной науки вместо того, чтобы исследовать культурно-историческое наследие российского народа, особенности его менталитета и мировоззрения, заимствовали западноевропейскую теорию улик.
Сам же процесс заимствования производился следующим образом: сделав многочисленные поклоны в сторону философских правовых программ (к их числу прежде всего следует отнести либеральную теорию права), разработанных представителями протестантской культуры пантеистического толка И. Кантом и Г. Гегелем, «российские жрецы» уголовно-
процессуальной науки избрали их в качестве объекта веры. Вследствие чего они стали рассматривать результаты познания (рационального по своей сущности) в качестве критерия верности или не верности уголовно-процессуального знания. Те из этих знаний, которые в представлениях «жрецов» уголовнопроцессуальной науки соответствовали моделям протестантской культуры пантеистического толка, они признавались в качестве новаторских (передовых). Знания не соответствующие этим представлениям признавались консервативными, отсталыми, и не отвечающим потребностям российского государства и его народа. Таким образом, складывалась ситуация, когда под видом новаторских идей в уголовнопроцессуальную сферу проводились идеи отличные, а иногда даже враждебные основам православной культуры3 российского (русского) народа.
2 Аксаков И.С. Доктрина и органическая жизнь // Аксаков И.С. Наше знамя - русская народность. - М., 2008. - С. 112.
3 О взаимосвязи и взаимообусловленности православия и культуры российского народа см.: Шапошников Л.Е. Подходы к пони-
манию культуры в современном православии // Актуальные проблемы философии права и государства: Сборник статей участников научного семинара / Под ред. С.П. Гришина. - Н. Новгород, 2010. - С. 152-159.
Теория улик, будучи плодом протестантской культуры пантеистического толка, в нашей уголовнопроцессуальной науке была выбрана в качестве единственно верного учения об уголовном судопроизводстве. В подтверждение сказанного обратимся к одному из идеологов судебной реформы второй половины Х1Х века В.Д. Спасовичу. Он свойственным ему изяществом, внес немало вклада в пропаганду идей чуждых культурно-историческому наследию российского народа. «Если мы в самом деле, - писал В.Д. Спасович, -желаем стать на твердую почву закона и не зависеть в наших житейских отношениях от случая, от произвола, то мы должны стараться осмыслить закон положительный, подложить под этот закон логические основания, провести сквозь него разумные начала. Притом нам незачем и отстаивать непогрешимость и безошибочность нашего кодекса. Едва ли могли бы мы в настоящее время разложить это законодательство на составные его элементы, сказать точным образом, что в нем родимое, коренное и что наносное, что в нем московское и что иностранное, что в нем неизменное и существенное и что переходное и случайное. Оно своеобразно в отрицательном только смысле, по отсутствию в нем определенности. Оно весьма далеко от совершенства и никак не может считаться святыней народного духа, народных преданий. Смирение - начало мудрости, говорит пословица. Мы так расположены к этому смирению и далеки от самоуверенности, что готовы и ныне заимствовать от иностранцев многие учреждения и порядки. Между нами и эпохой Петра Великого та только разница, что мы разборчивее, что мы не думаем, чтобы всякая заимствованная форма на нашей почве утвердится, что мы требуем заимствования сознательного, а не бессознательного
4
подражания» .
В приведенном суждении В.Д. Спасовича нас привлекает нижеследующее. Он исходит из логического основания закона. В этом смысле положительный закон представляет собой воплощенную в нем логику. О нравственном основании закона, по всей видимости, и уголовно-процессуального закона В.Д. Спасович речи не ведет. Он признает его погрешность, несовершенство, неопределенность и заимствованность протестантского духа, а также его не соответствие святыням народного духа и народных преданий. По своей сущности все эти недостатки положительного уголовнопроцессуального закона имеют нравственные основания. Они являются критериями его безнравственности, например, неопределенность уголовно-
процессуального закона свидетельствует о том, что он потенциально способен выступать в качестве фактора дезорганизации, т.е. разрушения субъективного фактора уголовно-процессуальной деятельности.
Термин «субъективный фактор в уголовном судопроизводстве» мы употребляем одними из первых в уголовно-процессуальной науке. До нас термин «субъективный фактор в уголовном судопроизводстве» вообще не использовался. Истоки явления, обозначаемого термином «субъективный фактор в уголовном судопроизводстве», усматриваются в родовом термине «субъективный фактор». Термин «субъективный фактор» интенсивно используется в теории организации5 и
4 Спасович В.Д. Избранные труды и речи / Сост. И.В. Потапчук. - Тула, 2000. - С. 16-17.
5 Например, см.: Джордж Дж. М., Джоунс Г.Р. Организационное поведение. Основы управления: Учебное пособие для вузов / Пер. с англ. проф. Е.А. Климова. - М., 2003; Теория управления: социально-технологический подход. Энцикл. словарь / Под ред.
в науке прокурорского надзора6. В теории организации под субъективным фактором понимаются «совокупные силы человечества и отдельных его государственных и иных образований»7.
С позиции организации субъективный фактор образует саму сущность уголовно-процессуальной деятельности. Итак, сущность уголовно-процессуальной деятельности заключается в её субъективном факторе. Подобное место субъективного фактора в уголовно-процессуальной деятельности побуждает к возникновению нижеследующего вопроса. А что является основанием субъективного фактора в уголовнопроцессуальной сфере? В уголовно-процессуальной теории на поставленный вопрос не существовала однозначного ответа. Одними из немногих, кто обратился к определению места и роли субъективного фактора в уголовно-процессуальной сфере являются А.В. Агутин и Д.Т. Рязапов. По их мнению, субъективный фактор уголовно-процессуальной деятельности представляет собой сознательно координируемые совокупные силы человечества и субъектов уголовно-процессуальной деятельности, функционирующих для достижения главной цели уголовного процесса8. Таким образом, субъективный фактор предполагает объединение сознательно координируемых сил человечества и субъектов уголовно-процессуальной деятельности. Цель подобного объединения состоит в достижение главной цели уголовного процесса.
Рассматриваемое объединение возможно только в условиях, когда в целом совокупные силы человечества и субъектов уголовно-процессуальной деятельности имеют одно основания. По нашему глубокому убеждению, в качестве искомого основания является культурно-историческое наследие российского народа, со свойственной ему нравственностью. Нравственность российского народа является единственным основанием субъективного фактора. Без нравственности вообще невозможно вести какие-либо разговоры о субъективном факторе. В свою очередь без субъективного фактора невозможна никакая деятельность, включая и ту её часть, которая относится к уголовнопроцессуальной деятельности. Однако, чтобы «понять части, мы должны сначала сосредоточить наше внимание на целом, поскольку это целое есть поле исследования, умопостигаемое само по себе»9. В нашем случае взаимосвязь и взаимообусловленность нравственности в целом российского народа и нравственности в уголовно-процессуальной сфере является единственным основанием формирования субъективного фактора уголовно-процессуальной деятельности.
Место и роль нравственности российского народа в формирования субъективного фактора в уголовнопроцессуальной сфере была полностью проигнорирована В.Д. Спасовичем. Он отдает преимущество объ-
В.Н. Иванова, В.Н. Патрушева. 3-е изд., перераб. и доп. - М., 2004; Теория организации: Учебник / Под общей ред. Г.В. Атаманчука. - М., 2007.
6 Подробнее см.: Агутин А.В., Куликова Г.Л., Агеев А.Н. Организация прокурорского надзора на стадии возбуждения уголовного дела: Монография. - М., 2010. - С. 24-26.
7 Теория организации: Учебник / Под общей ред. Г.В. Атаманчука... - С. 20.
8 Агутин А.В., Рязапов Д.Т. К вопросу о проблеме мотивации уголовно-процессуальной деятельности // Актуальные вопросы российского права: Сборник научных статей / Отв. ред. А.Ю. Винокуров. - М., 2010. - С. 31.
9 Тойнби А.Дж. Исследование истории: В 3 т. / Пер. с англ. вступ. статья и коммент. К.Я. Кожурина. - СПб., 2006. - Т. 1 - С. 42.
ективному фактору. С позиции управления предпочтение объективному фактору означает активизацию его агрессивных свойств, влекущих за собой безнравственный (аморальный) объективизм уголовно-
процессуальной деятельности. Это не смущает В.Д. Спасовича. Он предлагает принять российскому народу безнравственность со смирением.
В своем суждении В.Д. Спасович признает и собственную неспособность (ограниченность) в установлении нравственных оснований пропагандируемого им позитивного закона. Об этом в частности свидетельствует та часть анализируемого его суждения, в котором он говорит: «Едва ли могли бы мы в настоящее время разложить это законодательство на составные его элементы, сказать точным образом, что в нем родимое, коренное и что наносное, что в нем московское и что иностранное, что в нем неизменное и существенное и что переходное и случайное». Здесь следует обратить внимание и на тот, что исследовательскую ограниченность, иначе ограниченность своего собственного ума, В.Д. Спасович приписывает всему научному сообществу своего времени. На этом он не останавливается и безумность своего предложения о преобразовании уголовного судопроизводства по критериям безнравственности приписывает всему народному уму. В частности, он пишет: «Система судебных доказательств данной эпохи есть вернейший масштаб умственного развития народа в данный момент, признак его младенчества и немощи или его возмужалости и зрелости в деле исследования важнейшего вида правды, правды юридической. История судебных доказательств есть история народного ума»1 .
Несмотря на то, что «творения» В.Д. Спасовича следует отнести к старине далекой. И, казалось бы, в наши дни его наследие не должно иметь никакого значения. Ныне, как и полтора века назад, некоторая часть процессуалистов делает многочисленные поклоны в сторону правового наследия протестантской культуры пантеистического толка. Нравственное опустошение этого наследия Р.В. Насыров вскрывает следующим образом: «Традиционное восприятие естественного прав предполагало решение задачи максимум - воплощение в человеке и социальном мире онтологических, сакральных основ бытия. Все мировые религии и развернутые философско-этические системы и являются лишь вариантами постановки, но не реализации этой задачи максимум. Поэтому в «соперничестве» с такими возвышенными трактовками естественного права у либеральной концепции есть несомненное преимущество - поставив задачу минимум и отказавшись от «мирового контекста» решения фундаментальных вопросов социального бытия мировоззрение эпохи модерна реализовалось на практике. В рамках секуляризованной, обмирщенной культуры и возникает либеральная трактовка естественного права»11.
Следуют традициям этого наследия и нынешние идейные вдохновители проводимой в нашей стране судебной реформы. Их упорству и изяществу в деле преобразования уголовно-процессуальной деятельности по пути безнравственности в наши дни могли бы позавидовать и идеологи экстремизма и терроризма. В наши дни безнравственность в уголовнопроцессуальной сфере, как и прежде, проводится за счет либерального преобразования уголовно-
10 Спасович В.Д. Избранные труды и речи. - С. 22.
11 Насыров Р.В. Человек как самоценность: О формулировке ст.
2 Конституции РФ 1993 г. - Барнаул, 1998. - С. 97.
процессуального закона. В своей совокупности они имеют наименование «концепция должной правовой процедуры». Ситуация усугубляется ещё и тем обстоятельством, что нынешние «жрецы» науки уже не видят системных недостатков уголовно-
процессуальной теории либерального толка, а сами эти недостатки выдаются ими за достоинства сегодняшнего уголовно-процессуального законодательства. Альтернативные теории12, в том числе и рассматривающие уголовно-процессуальную деятельность в неразрывной связи с культурно-историческим и духовно-нравственным наследием признаются ими в качестве консервативных, ведущих к страшным репрессиям советского периода.
Список литературы:
Агутин А.В., Куликова Г.Л., Агеев А.Н. Организация прокурорского надзора на стадии возбуждения уголовного дела: Монография. - М., 2010.
Агутин А.В., Рязапов Д. Т. К вопросу о проблеме мотивации уголовно-процессуальной деятельности // Актуальные вопросы российского права: Сборник научных статей / Отв. ред. А.Ю. Винокуров. - М., 2010. - С. 31-34.
Аксаков И.С. Доктрина и органическая жизнь // Аксаков И.С. Наше знамя - русская народность. - М., 2008.
Бердяев Н.А. Константин Леонтьев. А.С. Хомяков. -М., 2007.
Джордж Дж. М., Джоунс Г.Р. Организационное поведение. Основы управления: Учебное пособие для вузов / Пер. с англ. проф. Е.А. Климова. - М., 2003.
Карцев А.С. Правовая идеология русского консерватизма (II половина Х1Х - начало ХХ веков): Автореф. дис... д-ра юрид. наук. - М., 2009.
Насыров Р.В. Человек как самоценность: О формулировке ст. 2 Конституции РФ 1993 г. - Барнаул, 1998.
Спасович В.Д. Избранные труды и речи / Сост. И.В. Потапчук. - Тула, 2000.
Теория управления: социально-технологический
подход. Энцикл. словарь / Под ред. В.Н. Иванова, В.Н. Патрушева. 3-е изд., перераб. и доп. - М., 2004.
Теория организации: Учебник / Под общей ред. Г.В. Атаманчука. - М., 2007.
Тойнби А.Дж. Исследование истории: В 3 т. / Пер. с англ. вступ. статья и коммент. К.Я. Кожурина. - СПб., 2006. - Т. 1.
Шапошников Л.Е. Подходы к пониманию культуры в современном православии // Актуальные проблемы философии права и государства: Сборник статей участников научного семинара / Под ред. С.П. Г ришина. -
Н. Новгород, 2010.
Literature list:
Agutin A.V., Kulikova G.L., A.N. Ageev Organization of Public Prosecutions under criminal investigation: Monograph. - M., 2010.
Agutin A.V., Ryazapov D.T. On the issue of motivation of the criminal procedural activity / / Actual questions of Russian law: Collected articles / Ed. A.Y. Vinokourov. - M., 2010. - pp. 31-34.
Aksakov I.S. Doctrine and organic life / Aksakov I.S. Our banner - Russian nationality. - M., 2008.
Berdyaev N.A., Konstantin Leontiev. A.S. Homyakov. -M., 2007.
12 См.: Карцев А.С. Правовая идеология русского консерватизма (II половина Х1Х - начало ХХ веков): Автореф. дис. д-ра юрид. наук. - М., 2009. - С. 2.
George J.M., Jones G.R. Organizational behavior. Management Basics: A manual for schools, Tr. from English. prof. E.A. Klimov. - M., 2003.
Kartsev A.S. Legal ideology of Russian conservatism (II half of XIX - XX centuries): Abstract. dis ... Dr. jur. Science. - M., 2009.
Nasyrov R.V. Man as a self-worth: On the formulation of Art. 2 of the Constitution of the Russian Federation in 1993 - Barnaul, 1998.
Spasovich V.D. Selected writings and speeches / Comp.
I.V. Potapchuk. - Tula, 2000.
Control theory: a socio-technological approach.
Encyclopedia. Dictionary, Ed. V.N. Ivanov, V.N. Patrushev. 3rd ed., Revised. and add. - M., 2004.
Organization Theory: A Textbook, Ed. G.V. Atamanchuk. - M., 2007.
Toynbee A.J. The study of history: In the 3-ton, Tr. from English. introd. article and comments. K.J. Kojourin. - St.P, 2006. - T. 1.
Shaposhnikov L.E. Approaches to understanding culture in modern Orthodoxy / / Actual problems of legal philosophy and the State: Collected papers of participants of the scientific workshop, Ed. S.P. Grishin. - N. Novgorod, 2010.
Рецензия
Статья Кравцова Ф.И. «К вопросу о нравственной природе правового нигилизма в уголовнопроцессуальной сфере» посвящена установлению нравственных оснований правового нигилизма в уголовно-процессуальной сфере. В науковедческом плане данная работа привлекает к себе прежде всего тем, что её автор одним из первых обратил внимание на нравственные основания правового нигилизма в уголовно-процессуальной сфере. Непринятие права российским народом обуславливается его несоответствием культурно-историческому и духовно-нравственному наследию российского народа. Ситуация усугубляется еще и тем, что под чуждое для российского народа право подводятся чуждые его убеждениям положения западноевропейской нравственности, например, справедливости, свободы, чести, достоинства и т.д., которые не являются значимыми для российского народа.
Нравственное сознание российского народа исторически является наследием туранской культуры. На её материнской основе формировалась многоконфессиональная и многонациональная культура и нравственность российского народа. Нравственности российского народа является чуждым индивидуализм и жажда наживы. Во всем её многообразии и многоликости ведущим фактором является нравственный идеал «правды-истины». Без нее невозможно вести серьезный разговор о нравственных основаниях нашего уголовного судопроизводства.
Автор статьи в своих размышлениях тверд и последователен. В недалеком будущем мы еще неоднократно будем встречать его работы. Сегодня же можно однозначно сказать, что в уголовно-процессуальной науке появился исследователь, который бережно относится к духовному наследию российского народа, как одному из ведущих компонентов обеспечения национальной безопасности. В этом смысле он является буревестником ожиданий руководства нашего государства от уголовно-процессуальной науки.
Вывод: Статья Кравцова Ф.И. «К вопросу о нравственной природе правового нигилизма в уголовнопроцессуальной сфере» рекомендуется к опубликованию.
Главный научный сотрудник Московской академии экономики и права д.ю.н., доцент А.В. Агутин
