CC BY
11• ПРЕДСТАВЛЯЕМ ЮРИДИЧЕСКИЕ ВУЗЫ РОССИИ -ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ЮРИДИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ •
В.И. Курилов,
доктор юридических наук, профессор, заслуженный работник высшей школы РФ, директор Юридической школы Дальневосточного федерального университета law_institute@dvgu.ru А.Г. Фалалеев,
кандидат физико-математических наук,
директор Центра новых технологий
интернационализации университетов
Дальневосточного федерального
§ университета
* Рич Лана К.,
М.В.А., доктор права, магистр налогового
о права, адвокат, Беллвью, Вашингтон, США т _
сЁ с
К вопросу о реформе российского юридического образования: опыт Республики Корея, США и Юридической школы Дальневосточного федерального университета
Аннотация: статья посвящена исследованию проблем современного юридического образования в России и возможностей его реформирования. Приводится сравнительный анализ российской, ко-О рейской и американской моделей юридического образования и систем поступления в юридические < школы. Возможные направления реформы юридического образования в России анализируются на с примере Юридической школы ДВФУ.
Ключевые слова: юридическое образование, реформа юридического образования, образовательные _ методы, поступление в юридические школы.
56
с
о
с
о;
со
Summary: the article examines the problems of modern legal education in Russia and possibilities for its reform. It provides a comparative analysis of Russian, Korean, and American models of legal education and systems of admission to law schools. Possible ways of reforming Russian legal education are described O using School of Law of the Far Eastern Federal University as example.
w Key words: legal education, legal education reform, education methods, admission to law schools.
N
1. Введение
^Оридическое образование традиционно является одним из самых консервативных. Часть формируемых им профессиональных компетенций, например, в области риторики, юридического письма и латинского
языка восходят к античной эпохе. Тем больший интерес вызывают реформы, способные улучшить качество современного юридического образования. Они проходят самый жесткий фильтр согласований и необходимых изменений нормативно-правового обеспечения на самых различных уровнях, вплоть до высших законодательных и исполнительных органов.
Многие из этих реформ, прежде всего реформы, опираюшиеся на сложные информационные технологии, встречают естественное сопротивление академической среды. Это сопротивление нередко оправданно. Например, юридическое образование лучших российских вузов в наименьшей степени пострадало от «бума» низкокачественных дистанционных технологий в 1990-е гг., в то время как «передовые» вузы, предлагавшие высшее юридическое образование на компакт-дисках, нанесли огромный ушерб всей правовой системе страны выпуском безграмотных и беспомошных «специалистов». o
В то же время простая и эффективная работа на современных интегри- g
рованных платформах электронного обучения (Learning Management Systems -g
(LMS)) и в режиме видеоконференций стала обычной практикой новейшего ° »
ы »
o T¡
времени в ведущих юридических школах многих стран без какого-либо сопротивления академической среды. Эти технологии облегчают взаимодействие преподавателя со студентами в очной форме обучения и становятся Л?<"§ необходимыми для качественного заочного обучения, позволяя эффективно ¡гЛ® организовать обучение студентов-заочников «между сессиями», в течение 0 18 всего семестра. Без электронных систем антиплагиата, интегрированных в р^й LMS, эффективный контроль самостоятельной работы студентов в нынеш- 0®0 нюю эпоху просто невозможен. 3 ® 0 Какие же реформы наиболее востребованы системой российского юри- Ц^Е-Р дического образования? р Ц
л е
2. Общие проблемы реформы российского юридического образования
OSO
oio
Одна из главных проблем — падение качества юридического образования <£ о
в результате увеличения количества вузов, готовящих юридические кадры: |0ш
за последние два десятилетия их число увеличилось с 52 на все 15 республик 8 s<g
бывшего СССР до 1200 в одной только Российской Федерации. Многие из |§1 этих вузов не обеспечены квалифицированными преподавательскими кадрами, системой контроля качества, современными библиотечными и другими
материально-техническими ресурсами. 57
Большинство образовательных программ этого профиля были открыты -
вузами в коммерческих целях, многие — в тяжелых финансовых условиях ^ ^ ш
1990-х гг., при крайней недостаточности ресурсов, отсутствии бюджетных 1 í í
мест и ориентации исключительно на «платных» студентов, в том числе на © ^
широкие круги малообеспеченного населения, что определило «демпинго- © © ls
вые» цены большинства предлагаемых вузами образовательных программ. í ® §
С одной стороны, увеличение количества лиц с юридическим образо- ® ванием — объективная потребность формирования правового государства и рынка труда. С другой стороны, большое количество неподготовленных юристов — это угроза для государства и общества, дискредитация юридического диплома в глазах работодателей.
Эта проблема уже многие годы вызывает серьезную озабоченность высшего руководства страны. Она нашла отражение в Указе Президента РФ от 26 мая 2009 г. № 599 «О мерах по совершенствованию высшего юридического образования в Российской Федерации»1 (далее — Указ № 599).
В соответствии с этим Указом Правительству РФ было поручено оказать содействие Общероссийской общественной организации «Ассоциация юристов России» (далее — АЮР) в разработке и внедрении в практику механизма общественной аккредитации государственных и негосударственных образовательных учреждений ВПО, осуществляющих подготовку юридических кадров, обеспечить разработку и общественное обсуждение федеральных государственных стандартов ВПО по направлению подготовки (специальности) «Юриспруденция».
В данных стандартах предусмотрено увеличение объема практической части образовательной программы. Это вполне согласуется с отзывами выпускников, имевших возможность сравнить российские и зарубежные образовательные юридические программы за время непосредственного обучения на них и последующего трудоустройства. Эти отзывы практически единодушны — в российских образовательных программах по юриспруденции слишком ^ большое место занимает изучение теоретического материала, оторванного ^ от реальных потребностей последующей профессиональной деятельности. к При обучении в американских юридических школах, как и в вузах многих других развитых стран, приоритет отдается формированию компетенций ш и навыков, наиболее востребованных в юридических профессиях. Оценка знаний студента выставляется с учетом выполненных им работ, максимально приближенных к практике. < Эта современная парадигма высшего профессионального образования, общая для широкого круга направлений подготовки, была учтена при разработке ^ Федеральных государственных образовательных стандартов (ФГОС), процедур ^ лицензирования образовательной деятельности и государственной аккредита-к ции, в том числе в области юридического образования с участием АЮР. т Однако за прошедшие почти четыре года со дня выхода Указа № 599 его ш реальное влияние на качество подготовки российских юридических кадров с оказалось минимальным — подавляющее большинство вузов, готовящих специалистов этого профиля, не только не прошли общественную аккре-58 дитацию, но и не пытались ее пройти — как заведомо не соответствующие — минимальным требованиям.
Например, аккредитацию АЮР к апрелю 2013 г. прошли, согласно переч-2 ню на сайте этой ассоциации, только 104 вуза. Это количество оказалось ° значительно меньшим, чем ранее предполагавшееся (до 200). Более 1000 вузов N от попытки аккредитации воздержались.
Широкую известность получило заявление главы Счетной палаты РФ, председателя Ассоциации юристов России Сергея Степашина. На заседании комиссии АЮР по общественной оценке качества высшего юридического образования в Российской Федерации 27 ноября 2012 г. он отметил, что в 1 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 2009. № 22, ст. 2698.
2013 г. количество юридических вузов будет значительно сокращено, а сама аккредитация завершится в 2013 г.1
Другой важной инициативой в области реформы российского юридического образование стало создание 12 октября 2007 г. Ассоциации юридического образования (далее — АЮРО) как рабочего органа Учебно-методического объединения по юридическому образованию вузов России (далее — УМО). Ассоциацией была организована общественная аккредитация, которую прошли всего 53 вуза, ведущих обучение по юридическим программам высшего профессионального образования. Основная масса российских юридических вузов эту аттестацию также проигнорировала. Думаем, что причиной является необходимость представления вузами сведений в рамках этой аттестации. В них содержатся ответы именно на те вопросы, которые отличают качественное юридическое образование от некачественного — обе- ®
спеченность учебного процесса кадрами, финансовыми, информационными, §
материально-техническими ресурсами, мнение студентов, выпускников и §
работодателей и мн. др. 0 -3
Концепции и критерии обеих аккредитаций — АЮР и АЮРО — во Т Р многом сходны, как и список первых нескольких десятков вузов, прошедших е фф эти аккредитации. МГУ, СПбГУ, все ведущие университеты в этой области, в?3"§ включая ДВФУ, прошли обе эти общественные аккредитации в числе пер- гЛ® вых 20. Это означает, что в профессиональном юридическом сообществе в §1°? высокой степени имеется консенсус, «что такое хорошо и что такое плохо» в !§!< российском юридическом образовании — в частности, в каких именно вузах
См.: URL: http://www.gazeta.ru/social/news/2012/12/03/n_2646149.shtml (дата обращения: 12.01.2013). Уточним, что в число 1200 вузов, готовящих юристов, согласно данным С.В. Степашина, очевидно, входят и незаконно действующие вузы либо филиалы, поскольку общее количество официально зарегистрированных вузов Российской Федерации по данным Рос-стата на 2013 г. составляет 1046 (См.: URL: http://www.gks.ru/free_doc/new_site/population/ obraz/vp-obr1.htm (дата обращения: 12.01.2013)).
о
качественное юридическое образование сосредоточено. 3 - 3
Проблема в том, что этот консенсус пока никак не отразился на деятель- 1еЕ-о
ности более чем 1000 остальных вузов, ни одну из этих аккредитаций не ® Ц
прошедших и продолжающих «успешно» готовить будущих юристов. |sC
Очевидно, что решение этой проблемы приведет к ликвидации одной из og§
самых обширных ниш коммерческого высшего образования. Это затраги- у еО вает интересы многих студентов, выпускников и самих вузов. Социально-
тот
экономические последствия закрытия юридических образовательных ® s< о
программ у основной массы российских вузов вызывают не меньшую оза- ТОН боченность, чем высокая вероятность отсрочки этой реформы или многократного уменьшения ее масштабов из-за активного лоббирования тех, на
чьих финансовых интересах она скажется. 59
3. Реформа системы юридического образования Республики Корея
В связи с российской реформой юридического образования заслуживает | ■ § внимательного изучения опыт наших соседей по Азиатско-Тихоокеанскому © ^ региону (далее — АТР). Перенос лучших особенностей образовательной © © "§
^ ф о ■ ф а
модели какой-либо страны на другую национальную почву выглядит задачей очень сложной — в США, например, эта модель формировалась в течение многих десятилетий для совершенно иной правовой системы и менталитета.
Между тем в недавней истории имеются примеры такого переноса — эффективной реформы системы юридического образования на основе заимствованной модели в масштабах всей страны. Один из самых интересных примеров — Республика Корея, где радикальное сокращение количества аккредитованных юридических школ и «американизация» юридического образования произошли в результате недавней реформы.
Решение о проведении этой реформы было принято южнокорейским правительством в 2007 г. после дебатов, занявших несколько десятилетий. Система корейского юридического образования, сформировавшаяся в период японской оккупации, была признана безнадежно устаревшей, реформы предыдущих лет, приведшие к появлению большого количества юридических школ без реального обеспечения этими школами качества — ошибочными. Реформа была начата в июле 2007 г. В связи с принятием «Закона о юридической магистратуре» (Graduate Law School Act, GLSA) стало совершенно ясно, что планируется не только изменение структуры юридических школ и
i ступеней юридического образования по американскому образцу, но и вне-^ дрение компетенций и ценностей, лежащих в основе работы американских к юридических школ. В реформе были учтены как достоинства, так и недо-^ статки американского юридического образования, широко обсуждавшиеся § в тот период в США.
□l К тому времени юридическое образование Республики Корея опиралось s на программы бакалавриата в многочисленных юридических школах, ирони-< чески называемых «cram schools» (сгат — букв. «впихивать»). Термин «cram» s можно по отношению к этим школам толковать двояко: 1) активная политика g по привлечению абитуриентов, коммерческая направленность самих школ; ° 2) вместо фундаментальной университетской подготовки, «натаскивание» к студентов на успешную сдачу национального экзамена на право заниматься m профессиональной юридической деятельностью (bar exam). m Количество выдаваемых лицензий на право заниматься этой деятельностью было ограничено законом — не более 1000 в год. В результате сдать этот экзамен удавалось менее чем 5 % выпускников юридических школ. Согласно 6Q корейской традиции данный экзамен можно было сдавать неограниченное
- количество раз, и многие посвящали этому годы, совершенствуя в cram schools
методики успешного тестирования вместо реальной подготовки к профессии. " При детальном анализе распределения по вузам выпускников, успешно
° сдавших экзамен, выявилась еще более драматическая картина: 90 % вы-^ пускников, успешно сдавших bar exam, закончили cram schools, в то время как из лучших классических юридических школ высокие шансы на прохождение экзамена имели только выпускники Сеульского национального университета. Шансы выпускников других юридических школ, дающих качественное фундаментальное юридическое образование, оказывались очень низкими, они не выдерживали конкуренции с cram schools по самому
главному для выпускников параметру — шансам допуска к юридической специальности.
В результате в правительстве возобладал негативный взгляд на такую систему юридического образования. Она привлекала значительные финансовые средства абитуриентов и их родителей за счет неоправданных ожиданий на возврат этих средств после начала профессиональной юридической деятельности и создавала для юридических школ слишком большой соблазн готовить студентов к экзамену, а не к профессии.
Оппоненты упрекали Сеульский национальный университет, наиболее влиятельный при обсуждении вопросов реформы на правительственном уровне, и юридическую систему страны в целом в создании «виртуальной олигархической монополии», искусственном завышении планки, поддерживающей общее количество юристов в стране на уровне 10 000, а еже- ® годно выдаваемых лицензий — на уровне 1000. Это привело к ситуации, § когда отношение количества юристов к общему числу жителей составляет 0 в Республике Корея примерно 1 : 5000, в то время как в США — 1 : 300. § 3
ы °
Н "О
В результате юридические услуги недоступны большинству жителей из-за
их высокой стоимости, а сама профессия юриста является одной из самых е ф
высокооплачиваемых в стране. ЛЛу рм
Другая проблема, которую была призвана решить реформа, связана с ¡гЛ®
растущей интернационализацией корейской экономики и высшего образова- §1°?
ния, отставанием качества, методик и контента юридического образования й^й
о
от современных потребностей страны, ее правовой системы и работодателей.
Правительством было признано, что Корея — одна из самых глобализо- ° -
ванных стран мира и должна сохранять эту позицию и в будущем, что на еЕ-Р
мировом рынке труда в области юридических услуг и в юридическом обра- ® Ц
зовании происходит стандартизация на основе модели, условно называемой |sC
«американской». При реализации этой модели были учтены особенности ОдО
корейской правовой и экономической системы, буквального копирования |У е|
внешней модели не произошло, поэтому название «американской» модели Ig-o
для корейской реформы является еще более условным. ®°< |
Реформа корейского юридического образования была организована в двух Т|Н
основных направлениях: 1) сокращение количества вузов, дающих юридиче- ^Ы: ское образование; 2) переход от юридического бакалавриата к магистратуре,
обязательной для допуска к профессиональной юридической деятельности. g^
Уточним, что термин «магистратура» используется в данном контексте услов- -
но — как наиболее близкое понятие к одноименному российскому термину; в
действительности же в Корее был осуществлен переход к 3-летней программе s ■ ®
J. D. (Juris Doctor), для зачисления на которую необходимо первое высшее ia е ^
образование на уровне бакалавриата. На концепции и методиках этой про- g §
граммы мы остановимся позже. * ® о
тх - ■ <Ь В
Из всех корейских юридических школ на основе общенационального В " конкурса были выбраны 25 для создания J. D., включая 15 столичных и 10 школ за пределами Сеула, чтобы обеспечить доступность качественного юридического образования в регионах. Общая квота ежегодного набора была
установлена на уровне 2000 человек, с индивидуальными квотами каждой юридической школы в пределах 40—150 человек.
Корейскую реформу юридического образования нередко называют реформой 2009 г., потому что именно с этого года было начато обучение по новым 3-летним программам J. D. В феврале 2012 г. состоялся первый выпуск студентов, занимающихся по этим программам. Проблемы начались уже вскоре после этого — выяснилось, что старый bar exam, бывший до реформы главной планкой качества для юридических школ, после внедрения современных методик преподавания и содержания учебных материалов J. D. оказался недостаточно совместимым со знаниями и навыками, полученными выпускниками новых программ. В настоящее время идет реформа bar exam, направленная на его полное соответствие компетенциям, получаемым в рамках программ J. D.
4. Об «американской» модели юридического образования и концепции J. D.
На основе глубокого изучения мирового опыта, в том числе мнений успешных выпускников о том, насколько полученные ими в вузе знания помогли при трудоустройстве и практической деятельности, Республикой m Корея была выбрана целостная модель высшего юридического образования ^ и системы контроля его качества. Условно эту модель часто называют америк канской, поскольку она восходит к 1763 г., когда в штате Делавар состоялся g первый bar exam, и к концу XIX в., когда Гарвардский университет впервые ш предложил концепцию 3-летней программы J. D., основанную на сочетании кейсового и сократического методов (изучении юридических прецедентов s методом Сократа).
«Американская» модель юридического образования может с тем же н основанием быть названа «западной», поскольку ее лучшие черты были ис-с пользованы вузами многих стран Европы задолго до того, как эта модель с стала общепризнанной в США. Например, Гарвард, впервые выдвинувший концепцию J. D., окончательно перешел к этой системе только в 1969 г., когда § она уже использовалась сотнями вузов за пределами США. Эту модель можно < назвать и мировой, поскольку она взята на вооружение образовательными с системами Японии, Китая, Республики Корея, Сингапура и многих других стран АТР.
62 Безусловно, идеальных образовательных моделей не существует, как и — идеальных правовых систем. Но в мировом юридическом образовании возобладала парадигма программ J. D. и bar exams как основной формы неза-^ висимого от юридических школ способа оценки знаний их выпускников. Эта сч парадигма внедряется в разных странах с учетом национальной специфики, сч но главные ее черты сохраняются. Рассмотрим их на примере системы юридического образования США, где эта парадигма была создана и получила наибольшее развитие.
Уникально само положение программ J. D. в традиционной системе высшего образования, где магистратура следует за бакалавриатом. В американской системе юридического образования магистратура существует, и для
поступления на нее степень J. D. необходима. Таким образом, эта программа J. D. находится между бакалавриатом и магистратурой, оставаясь при этом вполне самостоятельной ступенью юридического высшего образования. Для подавляющего большинства американских юристов именно она является главной и достаточной — следующая ступень, Master of Laws (LL.M.), интересна только немногим, совершенствующимся в узких областях права.
В российском понимании J. D. — это, безусловно, программа уровня магистратуры и почти аспирантуры, поскольку для поступления на нее, как и в российскую магистратуру, необходимо базовое высшее образование на уровне бакалавриата, и сама программа требует 3 года изучения вместо 2 лет для российской магистратуры. Программа J. D. оказалась конкурентоспособной не благодаря, а вопреки ее формальному признаку как «недомагистратуры». Это программа полноценной подготовки к профессиональной деятельности, Н
вплотную связанная с практикой — то есть это именно то, чем теоретически |
должны быть все программы «высшего профессионального образования» в О
российской терминологии. Именно программа J. D. в наибольшей степени 1 Н
Ы °
т "О
(D
устояла на мировом рынке труда в этой профессии. Тем больший интерес вызывает концепция этой программы.
Сочетание кейсового и сократического методов, используемое и во мно- Л?<"§ гих других профессиях, оказалось особенно востребованным в юридической сфере, поскольку одной из важнейших профессиональных задач юристов §18 является достижение консенсуса, умение отстоять свою позицию с учетом
о
других; такой подход получил наиболее широко применение в рамках систем суда присяжных и американского прецедентного права. §
Уточним, однако, что по отзывам практикующих американских юристов, — е-Р метод Сократа является основой скорее учебного процесса по программам р Ц
I. D., чем последующей профессиональной деятельности. Студенты выступают ЬЮ8 на занятиях, представляя свои самостоятельные работы, и должны защищать §-§ свои выводы в устных дебатах с преподавателем и другими студентами; это заставляет их, по крайней мере, лучше готовиться к занятиям, чтобы не вы-
о ч ® <®§
в§а
глядеть профанами в глазах своих сокурсников и самого преподавателя. Эта ®® < §
и
с
методика, безусловно, совершенствует умение критически мыслить и фор- Т | мирует навыки аргументированной публичной речи, но в профессиональной ^Ы: деятельности ведение дебатов методом Сократа занимает весьма скромное место. Современные методы убеждения присяжных и клиентов значитель- gg
но более сложны, а оппоненты-юристы и судьи руководствуются в первую -
очередь объективными данными рассматриваемого дела и существующими прецедентами, нежели искусством ведения диалога того или иного юриста. s ■ ® Отличительной особенностью данной образовательной модели подготов- §а е * ки юристов является ориентация на формирование навыков критического § § анализа. Эта модель нацелена на отбор интеллектуалов. ■■ ® §
Характерным примером в данном случае может служить процентильная ® В система (иначе называемая «curved grading») при оценке знаний студентов, когда преподаватель имеет право поставить не более 5 или 10 отличных оценок на группу из 100 студентов, какими бы выдающимися ни были их знания. Работодатель при выборе кандидатов на вакансию учитывает и бренд
самой юридической школы, и процентиль выпускника. Утраченное ныне в российском образовании значение оценки «отлично» вполне соответствует этому подходу — если «отлично», значит, студент отличается от других, сколь угодно хорошо подготовленных.
Американский студент юридической школы приходит на лекцию не затем, чтобы услышать какие-либо истины от преподавателя — он их обязан знать до начала лекции. Собственно, лекций в российском понимании в юридических школах США нет вообще. Студент — активный участник образовательного процесса, а не пассивный слушатель. Знакомый каждому российскому преподавателю термин «горловая нагрузка» — непереводим на современный международный язык юридической профессии.
Все, что преподаватель хотел бы сказать своим студентам устно, он сказал в самом начале семестра в письменном виде, в своем силлабусе и ссылках на учебники. Приходя на занятия, он ожидает, что студенты все это уже прочли и, главное — уже попытались применить полученные знания в своей самостоятельной работе. Например, при разработке assignments (заданий), для которых нередко надо построить линию защиты или обвинения по конкретному делу. Задания самостоятельной работы составлены так, чтобы
i процесс их выполнения требовал в 2—3 раза больше времени высокоинтел-^ лектуальной работы студента, чем посещение им аудитории. к На занятие студент приходит, чтобы обсудить с преподавателем и со-^ курсниками прочитанный материал и свои самостоятельные работы, понять, § какие правила или законы нужно извлечь для себя из прочитанного кейса. □l Студенты активно задают вопросы, поскольку далеко не просто, особенно в первый год обучения, разобраться, как работать с кейсами. Преподаватель учит анализировать прочитанное, делать выводы, уметь понять, как из кейса извлечь то или иное правило, т. е. связать практику с теорией. Но преподаватель не будет тратить свое время на то, чтобы рассказать аудитории, что же конкретно происходило в данном кейсе и о чем студенты должны к были прочитать на сегодня. Поэтому студент, который не прочел заданный m материал, чаще всего просто не сможет включиться в обсуждение и понять, m о чем вообще идет речь. Он чувствует себя крайне дискомфортно и перед преподавателем, и перед сокурсниками.
Большинство преподавателей нетерпимо относятся к тем студентам, 64 которые являются на лекцию без подготовки. А студенты, прочитавшие и - изучившие заданный материал, с интересом обсуждают прочитанное, защищают свою точку зрения, спорят и таким образом совершенствуют навыки, необходимые для этой профессии, учатся делать выводы из каждого кейса. Этот навык студент пронесет через всю карьеру юриста. Система «curved grading» заставляет студентов соревноваться между собой. Они тоже высказывают критические замечания во время защиты самостоятельной работы, и поэтому неуспевающий студент ощущает «прессинг» не только от преподавателя, но и от своих сокурсников.
Кейсовый подход, опора на практический опыт — важнейшая черта американского юридического образования. Типичная российская академическая карьера, когда успевающий выпускник становится преподавателем без какого-
IZ
с О IZ
СО
го
сч
сч
либо перерыва на практическую деятельность, в юридической школе США немыслима. Опыт юридической деятельности ценится в вузах значительно выше, чем ученая степень. Большинство преподавателей юридических школ имеют за спиной только I. D., некоторые узкие специалисты в особо сложных отраслях права имеют также степень ЬЬ.М. в той или иной отрасли права. Однако главное для преподавателя — нести в аудиторию свой личный практический опыт работы. Преподаватель — либо успешный практикующий юрист, либо специалист, недавно оставивший этот вид деятельности. Его присутствие в классе — это передача студентам реального жизненного опыта работы, а также, возможно, для кого-то и надежда на трудоустройство и на авторитетную рекомендацию при поиске работы.
Можно отметить в связи с этим, что российские аккредитационные требования, ограничивающие долю совместителей, и скудное федеральное 3
финансирование бюджетных мест делают привлечение успешных практиков- §
юристов к преподавательской деятельности практически невозможным, за §
исключением разве что самых престижных вузов. 0 -3
Как показывает мировой опыт, изменение этой ситуации вполне возмож-
но и не так затратно, как это представляется на первый взгляд: например,
преподаватели юридических школ США имеют хорошие заработки, однако ЛЛ У рм
практическая деятельность, как правило, приносит им значительно большие н Л 3
доходы. Конкурентными преимуществами вуза в условиях меньшей оплаты § | °
является то, что работа преподавателя считается престижной, менее стрес- | § й
совой, с нормированным рабочим днем. Эти аспекты становятся особенно 0 0
привлекательными в конце юридической карьеры, когда состоявшиеся про- 3 3§
фессионалы начинают видеть свою самореализацию не в упрочении своего е Ш Р
материального благополучия, к этому времени уже достигнутого, а в передаче р 11
своего опыта и выявлении талантливых студентов, подготовке своей смены в Ь д ®
тех фирмах, в которых они работают или работали. Многие практики готовы о 1 § работать на полставки или ведут всего один предмет в семестр, но такой, в котором их реальные достижения и опыт наиболее интересны.
о ч О
у е 0
5 с Р
в о а
Типичный пример, характеризующий специфику J. D. программ — орга- р о< о
с Е в
т I Н
е 0
низация «mock trials», в рамках которых студенты имитируют заседания суда, выполняя роли защитника, обвинителя, истца, обвиняемого, свидетелей, ¡¡j Ы : присяжных и судей. Каждый такой кейс тщательно готовится по заданию преподавателя, который, как правило, имеет свой личный опыт работы с 65
судами. Студенты заранее готовят линии защиты и обвинения, опираясь -
на обширный анализ законодательства. Результат их работы — победа или поражение в судебном процессе — максимально приближен к их будущей sij® профессиональной деятельности. ^а в ^
Особенность bar exams во многих странах — проверка способности соискателя выдать качественный «конечный продукт» его профессиональной деятельности — исковое заявление, юридическое заключение, ходатайство ® " и т. п. Подготовка студентов на программах J. D. направлена, прежде всего, на формирование навыков этой деятельности и критическую оценку результатов работы студента. Система bar exams в большинстве штатов США имеет свои особенности, разработку «готовых» юридических документов не
предусматривает в принципе. Например, в штате Вашингтон это проверка теоретических знаний по ряду дисциплин, занимающая два полных дня, после чего на третий день сдается обязательный дополнительный экзамен по профессиональной этике. На этих экзаменах от соискателя не требуется написание юридических документов — проверяется прежде всего основа знаний и умение критически мыслить по широкому кругу дисциплин. Соискателю лицензии на право заниматься профессиональной юридической деятельностью предлагаются ситуации, максимально приближенные к ней — но эти «задачи» написаны так, что решать их не нужно. Не нужен ответ, что решит суд. Соискатель обязан выявить все главные и возможные проблемы, связанные с этим делом, и систематизировать их, т. е. профессионально поставить задачу для своей дальнейшей разработки.
Другая методическая особенность программ J. D. — вопросы с готовыми вариантами ответов («multiple choice») — составляют существенную, но не единственную, а часто и далеко не главную часть экзаменационной работы. В экзаменах многих юридических школ США вопросы с готовыми вариантами ответов отсутствуют вообще. Как правило, студенты пишут объемные эссе на темы, к которым невозможно заранее подготовиться «вызубриванием»
i каких-то глав учебника или статей законодательства — ответы на эти вопросы ^ требуют прочных навыков юридического письма и критического мышления. ^ Это же относится и к самостоятельной работе в течение семестра — студен-^ ты пишут эссе, демонстрируя свои способности к критическому анализу по § узкой, поставленной преподавателем проблеме, например, конкретному иску. □l Пользование внешними информационными ресурсами во время эк-s замена, как правило, запрещено. Это выглядит разительным отличием от < реальной профессиональной деятельности, где в распоряжении юристов s имеются мощные средства поиска информации, а также технический пер-g сонал, «paralegals», обеспечивающий этот поиск. Но сами вопросы экзамена ° учитывают эту информационную и кадровую среду. Они составлены так, к что для ответа на них не требуется знание наизусть юридических статей, m точных их названий, дат и номеров.
m Вместо этого требуются фундаментальные знания и аналитические навыки, позволяющие экзаменуемому «без подсказки» определить, в каком направлении следует организовать поиск детальной информации, дать за-gg дания техническому персоналу, что сразу ответить потенциальному клиенту, - обращающемуся с какой-либо проблемой, быстро оценить перспективы судебного процесса или мирового соглашения по любому конкретному случаю, внятно аргументировать свою позицию.
Списать на экзаменах или представить чужой реферат вместо самостоятельной работы не просто невозможно — это считается высшим нарушением профессиональной этики, которая прививается студенту-юристу с первого дня учебы и затем на протяжении всей юридической карьеры. За неэтичное поведение студента могут исключить из школы, а юриста — лишить профессиональной лицензии. Учитывая стоимость и длительность юридического образования, высокие доходы в этой профессии, перспектива отчисления или лишения лицензии представляется жизненным крахом, неприемлемым риском.
со
го
0J
сч
Еще одна важная особенность данной образовательной модели — практическая работа студентов в системе юридических клиник, позволяющих начать профессиональную деятельность с помощью преподавателей еще до завершения учебной программы. Но об этой системе мы расскажем далее, на примере ДВФУ, где она была внедрена одной из первых в стране.
Сократический метод в сочетании с кейсовым вполне может быть применен и для защиты тезисов данной статьи.
Считаете ли Вы, что «американская» модель юридического образования применима в России?
Вполне вероятный ответ — «Нет».
Считаете ли Вы, что справедливый суд, опирающийся на закон, нужен в России, а без него успешное развитие страны и демократического общества невозможно? 3
Наиболее вероятный ответ — «Да». О
Согласны ли Вы, что вузы должны готовить юридические кадры для 0
правового общества, даже если оно еще только создается? ° 3
Согласны ли Вы, что Ваши собственные интересы в суде должен защи- Т р щать адвокат, который не подведет Вас из-за недостаточного знания законов, ® фф неумения убедить судей и присяжных? ЛуМ
Согласны ли Вы, что практические навыки адвоката и его умение кри- ¡гЛ® тически мыслить более важны, чем его теоретические знания по широкому 01С кругу вопросов?
Согласны ли Вы, что образовательную программу юридической школы 0®0 следует строить так, чтобы она готовила выпускников к успешной практи- 3 3 0 ческой деятельности? "®e-d
Согласны ли Вы, что концепция и реальная успешная практика программ р Ц J. D. более близка к решению к этой задачи, чем нынешняя российская |sC система «юридического образования» силами 1200 вузов? о д0
И так далее. 3 1®
у® °
1"-и
5. Об экзамене LSAT (Law School Admission Test) и системе поступления gig
в юридические школы США 1! е §
®¡1
Как измерить способность критически мыслить? Экзамен Law School и® : Admission Test (далее — LSAT), результаты которого учитываются при поступлении в правовые школы США и других стран, направлен прежде всего 67
на оценку именно этой способности. От результатов этого теста зависит, -
в школы какого уровня сможет поступить абитуриент. Только 203 школы ^ ^ ш
права США аккредитованы American Bar Association (далее — ABA), из них S Ь Ь
200 — полностью и 3 — условно. За пределами этой аккредитации — рынок © © ^ «мельниц дипломов» и дистанционного обучения.
Наиболее известный рейтинг U.S. News включает только школы, аккре- ■ ф §
дитованные ABA. Высший эшелон (tier) этого рейтинга — так называемая ® группа T14, включающая 14 наиболее известных юридических школ, которые год от года меняют свое относительное положение в этом рейтинге, но неизменно остаются в самой этой группе. В общей сложности обычно выделяются 4 tiers юридических школ США. Одно из характерных отличий,
их разделяющих, помимо стоимости обучения — минимальный балл LSAT, требуемый при поступлении.
Сложившаяся российская практика, когда на платное обучение в юридические факультеты принимаются не слишком интеллектуальные студенты, с посредственным баллом ЕГЭ, в США немыслима. Радикально отличаются и концепции экзаменов ЕГЭ и LSAT. Во-первых, LSAT сдают не выпускники средних школ, а люди, за плечами которых — высшее образование на уровне бакалавриата. Во-вторых, LSAT измеряет не качество «вызубривания», а интеллектуальный уровень абитуриента. Выпускники лучших юридических школ США имеют разные судьбы и степень успешности профессиональной карьеры, но всех их отличает блестящий уровень интеллекта, высокая планка которого задается уже при поступлении в эти школы. Брендом той или иной юридической школы являются, прежде всего, ее выпускники, и посредственностей, «купивших» диплом, среди них нет в принципе.
Основной контент экзамена LSAT — объемные тексты, близкие по уровню и стилю к тем, с которыми абитуриенту придется столкнуться при обучении в юридической школе. Экзамен оценивает способность логически мыслить, разобраться в сложном споре или наборе предлагаемых фактов, ^ определить основную мысль и структуру аргументации, способность нахо-^ дить логические ошибки. Один из разделов экзамена содержит логические к дедуктивные головоломки. LSAT основан на multiple choice, выборе ответов из нескольких вариантов, однако одна из самых важных его частей — эссе, m которое не оценивается в баллах экзамена, но отсылается в юридическую ^ школу. Таким образом, шансы абитуриента на поступление зависят не только s от полученных баллов, но и от мнения комиссии самой юридической школы < о качестве письменной работы абитуриента.
s Мнение приемной комиссии формируется не только результатами экза-g мена LSAT и транскриптами дипломов бакалавриата, хотя GPA (Grage Point ^ Average, средний балл за все время обучения на предыдущей программе к высшего образования) очень сильно влияет на то, может ли данный кандидат g быть принят в данную юридическую школу.
ш Набор требований и рассматриваемых документов формируется самой с юридической школой — в этом самое существенное различие с российской системой зачисления по баллу ЕГЭ после средней школы. Комиссия может 68 принимать во внимание не только GPA, но и перечень изученных дисци-— плин бакалавриата, курсы магистратуры при их наличии, уровень вуза, в котором получено высшее образование на уровне бакалавриата, достижения " абитуриента за пределами учебной деятельности, например, в науке или про° фессиональной деятельности, личные обстоятельства абитуриента — «кто N он и откуда»: к какой расе принадлежит, к какому полу и национальности. Это особенно важно для США, поскольку не так давно подавляющее большинство студентов-юристов составляли белые мужчины. Учитываются ранее преодоленные абитуриентом трудности и проблемы, лидерские навыки и достижения, рекомендательные письма, письменные работы в формате, установленном самой юридической школой. Если у человека есть какие-то недостатки в академическом транскрипте, но этот кандидат в чем-то уни-
кален (иностранец, или принадлежит к расовому меньшинству, или человек много путешествовал, много повидал, говорит на других языках) — то ему может быть отдано предпочтение, поскольку любая школа стремится подобрать диверсифицированный состав студентов, чтобы они сами были друг другу интересны.
Поэтому система приема в юридические школы США, несмотря на наличие стандартизованного экзамена, не имеет ничего общего с российской практикой зачисления по результатам ЕГЭ на бесплатное обучение и с посредственным баллом ЕГЭ — на платное. Сравнение эффективности этих двух систем оказывается далеко не в нашу пользу.
6. Опыт Юридической школы ДВФУ
Внедрение модели J. D. и bar exams требуют реформы на уровне феде- н
рального законодательства и решений Правительства РФ. Однако большое о
количество возможных направлений реформы юридического образования О
на основе лучшего мирового опыта открыты на уровне отдельных вузов и их юридических школ. Мы расскажем о некоторых из них на примере одной из ° ^ ведущих и старейших юридических школ России — Юридической школы е|| Дальневосточного федерального университета.
Традиции юридического образования Дальнего Востока России вос- el® ходят к 1899 г., когда во Владивостоке был основан Восточный (ныне ДВФУ), первое высшее учебное заведение к востоку от Байкала. В Т|й
®о
о|
"о
|
о
сентябре 1919 г. при Восточном институте был создан первый на Дальнем Востоке юридический факультет, 17 апреля 1920 г. Восточный институт был реорганизован в Дальневосточный государственный университет, включаю- дда1 щий юридическое отделение. Традиции дальневосточного юридического 8 ® Ч образования были прерваны в период сталинских репрессий, приведших к ¡^бК закрытию всего университета. Вскоре после его восстановления, в сентябре °ё§ 1958 г. Минвуз СССР принял решение о возвращении юриспруденции в <- § стены университета и об открытии в нем специальности «правоведение». !§"§
В настоящее время Юридическая школа ДВФУ является одним из 8 крупнейших центров юридического образования и науки в Российской |§1 Федерации. Образовательная программа «Юриспруденция» Дальневосточного федерального университета в 2011 г. вошла в число лучших образовательных программ инновационной России. 69
Юридическая школа ДВФУ является единственным высшим учебным -
заведением на Дальнем Востоке, которое ведет образовательную программу ^ ^ ш по всем уровням юридического образования — бакалавра, специалиста, | ^ магистра, кандидата наук и доктора наук. 2? ® ^
Последний, более чем тридцатилетний период истории юридическо- ? 2 го образования в ДВГУ/ДВФУ был переломным. Юридический факуль- ^ ® § тет, преобразованный в 1995 г. в Юридический институт, а в 2011 г. — в ® Юридическую школу ДВФУ, последовательно возглавляли Н.И. Овчинников (1975-1982 гг.); В.И. Курилов (1982-1990 гг., с 1995 г. по настоящее время), четырежды избранный на должность ректора ДВГУ и работавший в этой
должности с 1990 по 2011 гг., и С.Д. Князев (1990—1995 гг.), ставший с 1995 г. председателем Избирательной комиссии Приморского края, с 2008 г. — судьей Конституционного Суда РФ. Этот период характеризовался переходом от советской системы подготовки юристов к организации учебного процесса, аккумулирующей дореволюционный отечественный, советский и зарубежный опыт юридического образования. В 1976 г. ведущие ученые юридического факультета ДВГУ разработали и опубликовали модель специалиста-юриста, которая была рекомендована Минвузом РСФСР для изучения и практической апробации.
В развитие этой модели, деканат юридического факультета в начале восьмидесятых годов разработал индивидуальный учебный план, который по ряду позиций отличался от типового и был сориентирован на углубленную, фундаментальную, общетеоретическую подготовку юристов, сопряженную с развитием практических навыков работы по избранной специальности.
Студентам предоставлялись на выбор большое количество факультативных курсов — черта высшего образования мирового класса, до сих пор в большинстве российских вузов отсутствующая. Формированию у студентов глубоких знаний и профессиональной правовой культуры способствовали раз-^ вернутая система практик (обшей продолжительностью 22 недели), включая ^ ознакомительную (учебную), производственную и преддипломную; широкий к диапазон специализаций (государственно-правовая, экономико-правовая, судебно-прокурорская, следственно-криминалистическая, международно-ш правовая), предлагающих студентам на выбор более 50 оригинальных авторских спецкурсов и спецсеминаров.
Студенты писали в процессе обучения 8 курсовых работ по всем базовым < учебным дисциплинам юридического профиля — по две в год вместо одной.
По каждой из этих дисциплин они выбирали узкие темы для углубленного ^ изучения на уровне качественного научного анализа.
^ Подготовка дипломных работ велась по прямым заявкам государственен ных органов и юридических служб предприятий. Успевающим студентам ш предоставлялось право готовить дипломные работы с 4-го курса, наиболее ш успевающим — с 3-го. Некоторые из этих работ были сопоставимы по масс штабу и уровню с кандидатскими диссертациями.
Темы многих курсовых работ также предлагались правовыми органами уд и нередко включали рассмотрение студентами большого количества реаль-— ных судебных дел. Обобщения и выводы лучших студентов по этим делам, как правило, рекомендовались правовыми органами к изучению своими
со
1- сотрудниками.
° С 1982 г. были заключены договоры с Прокуратурой Приморского N края, судебными органами, УВД. В те же годы был сформирован Научно-методический совет, включавший ведущих юристов-практиков. Этот совет обсуждал вопросы взаимодействия теоретической подготовки студентов с их будущей профессиональной деятельностью, принимал решения, обеспечивающие активное вовлечение правовых органов Приморского края в подготовку студентов. Создавались группы целевой подготовки студентов для работы с прокуратурой и судами.
Даже по меркам сегодняшнего дня такая организация учебного процесса находилась на мировом уровне по обеспечению его связи с практикой и качеству самостоятельной работы студентов.
С 1990-х гг. эта реформа была в значительной степени свернута из-за проблем, общих для всего российского юридического образования. Мы коснемся этих проблем и возможных путей их решения в разделе 8.
Важнейшим направлением деятельности школы в настоящее время является интернационализация образования. Основные зарубежные партнеры школы: Школа права и Восточно-Азиатский Юридический образовательный центр Университета Висконсин (г. Мадисон, штат Висконсин, США), Школа Томаса Джеферсона (г. Сан-Диего, США), Кеннамский университет (Республика Корея), Токайский университет (Япония), Университет Васеда (Япония), Университет Нагоя (Япония), Хэйлундзянский университет (КНР), о
Университет Чиньхуа (КНР), Университет Шучоу (Тайбэй), Национальный §
технологический институт (Тайбэй), Азиатская Академия международного права р§
(Сямэнь, КНР), Шанхайский транспортный университет (КНР), Пекинский § О университет политики и права (КНР) и др. Т р
Юридическая школа ДВФУ одной из первых в стране внедрила в учебный процесс клиническое юридическое образование, позволившее связать Л?<"§ воедино традиционные формы и методы учебной работы с формированием гл® у студентов практических умений и навыков, необходимых для их будущей §18 профессиональной деятельности. Юридическая клиника «Эфора» создана в Ткй
2000 г. на основании Приказа Минобразования России от 30 сентября 1999 г. № 433 «О правовых консультациях («правовых клиниках») для населения на О -
о
О
базе вузов, осуществляющих подготовку юридических кадров»1. Клиника -является структурным подразделением Юридической школы ДВФУ. рр Ц
В юридической клинике ДВФУ прошли обучение и получили соот- Ь^о
Н 1
о
§ _ -
< - § 8р
5 к Т?
ш о ш
ветствующий диплом 172 студента, более 40 обучается в настоящее время. о 5 Студенты осуществляют личный прием граждан по правовым вопросам, 1 консультирование, анализ нормативных правовых актов, подготовку (составление) юридических документов, представительство граждан и организаций в р® < § судах, иных органах публичной власти. Развитие клинического юридического Т§Н образования имеет не только учебные цели. Благодаря ему у тех граждан, кто не в состоянии обратиться за помощью к профессиональным адвокатам, имеется реальная возможность получить бесплатный доступ к правовой
информации и юридическим услугам на базе университета. -
Юридическая помощь гражданам оказывается студентами в форме консультаций, составления исковых заявлений, кассационных жалоб и иных докумен- «
~0 Ь 00
тов, представления интересов клиентов в государственных органах, органах местного самоуправления в соответствии с законодательством Российской ^^^ Федерации. Практическая работа сотрудников клиники проводится под ру- ргоо ководством и контролем со стороны преподавателей Юридической школы. ® "
О прямой социальной востребованности юридической клиники свидетельствует то, что за период ее работы за правовой помощью обратилось более 4,5 тыс. жителей Приморского края. 1 См.: Бюллетень Министерства образования и науки РФ. 1999. № 11.
Работодатели в период прохождения общественной аккредитации специальности «Юриспруденция» единодушно отмечали более высокий уровень подготовки студентов, прошедших обучение в юридической клинике, по сравнению с остальными студентами.
Развитие клиники, более широкое вовлечение в ее деятельность студентов Юридической школы ДВФУ приближает модель юридического образования ДВФУ к международному формату J. D.
7. Дальнейшие планы развития Юридической школы ДВФУ
Основное направление развития Юридической школы ДВФУ на ближайшие годы — ее дальнейшая интернационализация, реформа образовательного процесса на основе компетентностного подхода, лежащего в основе Федерального государственного стандарта, и модели J. D. как на уровне бакалавриата, так и на уровне магистратуры. В рамках этой реформы предусматривается развитие отношений с зарубежными партнерами из числа ведущих юридических школ АТР, открытие новых совместных образовательных программ, расширение международной академической мобильности, проведение исследований в области компаративного права для выработки рекомендаций по реформе российского законодательства и реформе российского юридического образования.
В реформе учебного процесса Юридической школы ДВФУ предусматривается широкое использование активных и интерактивных форм проведения m занятий для формирования и развития профессиональных знаний у студентов. Сокращается удельный вес занятий лекционного типа, увеличивается s удельный вес практических (семинарских) занятий. Практические занятия < проводятся по всем дисциплинам (модулям) базовой части, а также по дисци-рЕ плинам (модулям) вариативной части. В учебный план вводится юридическое письмо (legal writing), ресурсы LMS используются как для очной, так и для заочной форм обучения, внедряется система антиплагиата, сами вопросы к самостоятельных работ формулируются так, чтобы исключить возможность ш использования готовых рефератов.
-Q X
со
к
с
о
IZ
со
^ 8. Предложения по реформе российского юридического образования
Многое из «американской» модели юридического образования и кон-
72 цепции I. D. нашло отражение в Федеральном государственном стандарте
- для направления магистратуры «юриспруденция». Реформа юридического
образования, проводимая ДВФУ, не выходит за рамки ФГОС и собственных
образовательных стандартов ДВФУ, но наполняет их новым содержанием, о
сч основанным на изучении мировой практики и международных тенденций сч развития юридического образования.
В этом же направлении развиваются и другие ведущие юридические школы страны. В то же время единственной задачей «коммерческих» юридических образовательных программ многих вузов остается получение максимально высокой прибыли за счет качества образования. Подобная «массовизация» юридического образования, нередко оборачивающаяся его профанацией, на наш взгляд, абсолютно недопустима.
Следуя опыту южнокорейской реформы юридического образования, считаем целесообразным утверждение на уровне Правительства Российской Федерации: 1) перечня юридических факультетов и школ, имеющих право на ведение магистерских программ с допуском к профессиональной юридической деятельности после их окончания; 2) квот ежегодного набора абитуриентов на магистерские программы по каждому из вузов, указанных в данном перечне; 3) запрета на допуск к профессиональной юридической деятельности для лиц, принимаемых на работу государственными органами или представляющих интересы сторон в судебных органах в качестве адвокатов по уголовным делам, но не имеющих магистерской степени одного из указанных в данном перечне вузов.
Это позволило бы создать высокий конкурс среди абитуриентов магистерских программ лучших юридических вузов и отбирать из абитуриентов 3 только самых способных — в том числе и среди «платных». g При составлении квот ежегодного набора имеет смысл в максимальной g степени использовать данные общественных аккредитаций соответствующих 0 3 факультетов и школ, обеспечить сохранение сети лучших региональных вузов, Т р при определении общей квоты по стране — оценить реальную потребность е фф рынка труда в выпускниках. Лу!
Подчеркнем, что даже эта высокая планка обязательной магистерской н1|ф степени является более низкой по сравнению с США и многими другими 01°? странами, в которых степень J. D. является обязательной для юриста — 6 рой
лет обучения по программам бакалавриата + магистратуры в российской системе вместо 7 лет (бакалавриат + I. D.) в американской. ® -
с
о
О
H -о о
о _ -•<®°
5 сР
S к т?
ш о ffl
Считаем целесообразным и введение единого экзамена на допуск к е__
профессиональной юридической деятельности — bar exam. Напомним, ® si
преобладающая мировая тенденция реформы юридического образования |s0
такова, что к bar exam допускаются только лица, имеющие степень J. D., на 0 5
выборные и назначаемые должности в суде и прокуратуре — только лица l сдавшие bar exam.
Реализация нашего предложения позволит радикально ограничить ко- ®° < 1
личество вузов, выпускающих профессиональных юристов, и в то же время Т|Н
оставить нишу для более широкого круга вузов, ведущих предварительное ^Ы: обучение будущих юристов на уровне бакалавриата. Юристы-бакалавры, выпускаемые этими вузами, могут составить профессиональную прослойку 73
paralegals — технической поддержки (наведение справок по законодательству, -
подготовка базовых версий юридических документов по заданиям профес-
сиональных юристов, осуществление функций на уровне юрисконсультов, помощников адвокатов и судей, секретарей-референтов). Часть выпускников- § е * бакалавров этих вузов будут поступать на магистерские программы лучших §§^ юридических школ — в связи с этим целесообразно
аналога экзамена LSAT. За выпускниками юридического бакалавриата ® В останется и значительная ниша профессиональной деятельности по представительству сторон в гражданских делах.
Предлагаемое ограничение допуска к профессиональной юридической деятельности может стать первым шагом более системной реформы, для
обоснования которой нам придется остановиться на финансовых аспектах функционирования советской, современной российской и американской образовательных систем в области юриспруденции.
Рассмотренная в разделе 6 образовательная модель, которая успешно действовала в ДВГУ с начала 1980-х гг., обеспечивала тесную связь учебного процесса с практикой, опиралась на некоммерческую систему отношений с правовыми органами в условиях высокой самостоятельности факультета при формировании учебного плана и требований к студентам. Другим был менталитет юристов-практиков и преподавателей — вопросы материального вознаграждения были для них второстепенными, если требовалась сверхурочная работа для обеспечения качества профессиональной подготовки студентов.
Мотивация самих студентов тоже была другой — все они были зачислены по высокому конкурсу на бесплатную для них престижную программу, недоступную ни в одном другом вузе Дальнего Востока России. Если в рамках этой образовательной программы требовалась самостоятельная работа «на пределе трудности», с удвоенным количеством курсовых работ и интенсивной практикой, студенты воспринимали это как нечто неизбежное и важное для их будущей профессии. х Эта модель оказалась финансово несостоятельной после перехода к рыноч-^ ной экономике, когда появился рынок платного юридического образования 0_ в условиях крайне низкой платежеспособности основной массы населения.
Привлечение успешных юристов-практиков к учебному процессу стало § финансово возможным только для самых элитных программ, доступных ничтожной доле населения и только на платной основе. Основная же масса ^ абитуриентов оказалась перед выбором между «демпинговыми» вузами, пред-< лагавшими «легкое» обучение по доступной цене, и юридическим факуль-:: тетами «старой школы», пытающимися поддержать хотя бы минимальную ^ планку качества и соответствующую стоимость обучения, но привлечь при ° этом хотя бы часть платных абитуриентов.
Сложилась парадоксальная ситуация: чтобы обеспечить качество бесплатт ного обучения при совершенно недостаточном федеральном финансировании ш бюджетных мест, необходимо привлекать большое количество «платных» студентов, чтобы за счет их средств поддержать зарплаты преподавателей и затраты на полноценное ресурсное обеспечение. Получается, что «бесплат-74 ных» студентов поддерживает не столько само государство, сколько студенты
- «платные». Инвесторами платного обучения, как правило, являются родители
студентов, которые нередко испытывают серьезные материальные трудности и берут кредиты, чтобы дать своим детям качественное образование. Если спросить этих инвесторов, нравится ли им попутно и принудительно оплачивать обучение других студентов, тем более принятых на обучение за государственный счет, их ответ вряд ли будет положительным. В данном случае, возможно, имеет место юридическая коллизия, связанная с ущемлением прав этих инвесторов, с разным уровнем оплаты со стороны государства и других заказчиков образовательной услуги за обучение в одних и тех же классах.
Этот тезис можно проиллюстрировать «Нормативными затратами на реализацию основных профессиональных образовательных программ выс-
со
го
сч
сч
шего профессионального образования (программы бакалавриата, подготовки специалиста, магистратуры) по специальностям (направлениям подготовки) на единицу государственной услуги на прием 2012/2013 года».
Согласно этому документу федеральное финансирование 1 бюджетного места по направлению бакалавриата «юриспруденция» составило 60,2 тыс. руб., т. е. есть около $1940, магистратуры — примерно на том же уровне, 70,6 тыс. руб. В то же время «платные» студенты, получающие тот же объем образовательных услуг в тех же классах, составляют в ДВФУ, например, 75 % от общего количества студентов и платят за обучение 135 тыс. руб. в год, т. е. в 2,24 раза больше, чем платит государство за «студентов-бюджетников».
Однако и этих средств недостаточно для широкого привлечения к преподаванию успешных юристов-практиков. Для сравнения — в группе T14 ведущих американских юридических школ согласно рейтингу U.S. News стои- 3
мость обучения составляет в среднем $ 52 052 в год (данные 2013 г.), т. е. О
примерно в 27 раз больше нынешнего российского федерального финанси- О
рования. Подчеркнем, что финансирование и софинансирование обучения 0 3 талантливых и малоимущих студентов со стороны многочисленных благо- Т р творительных фондов и государственных программ США идет по расценкам е фф платного обучения, устанавливаемым самими вузами, т. е. на уровне около j g -8 $ 50 000 в год. е и Р
В то же время даже на юрфаке МГУ стоимость платного обучения со- 0 1 8 ставляет в настоящее время всего $ 9350 в год, для топ-100 российских | К й
о
3 _ -
у е 0
5 8 Р
S к т?
ш о ffl
юридических вузов ее можно оценить на уровне $ 3000 в год, «демпинговые» юридические программы большинства вузов гораздо дешевле. 3 -
Эту огромную разницу в стоимости обучения по юридическим про- "t е-Р граммам нельзя объяснить только разницей в благосостоянии населения р 11 России и США — эти страны различаются всего в 4,66 раза по валовому на- | s 8 циональному доходу на душу населения (The World Bank: World Development о д Indicators, 2012). Большая разница заключается в самой модели финансирования юридического образования.
«Единица государственной услуги» по юридическому образованию на р 3< 0 уровне бакалавриата в размере 60 200 руб. означает, что при среднем размере Т g Н класса 25 студентов, 50 % доле аудиторной нагрузки в общей трудоемкости, j Ы : определенной ФГОС, фонде оплаты ППС 50 % (довольно высокий процент при адекватном обновлении и развитии материально-технической базы), с 75
учетом страховых взносов, при годовой аудиторной нагрузке преподавателя -
в 200—300 учебных часов согласно мировым нормам средняя зарплата преподавателя должна составлять 11—17 тыс. руб. в месяц. sij® Для практикующего юриста, преподающего 1 учебный курс в семестр, g в ^ оплата при этих условиях должна составлять всего несколько тысяч рублей gg^ в месяц. Этот уровень финансирования изначально ориентирован на максимум поточных лекций, увеличение аудиторной нагрузки преподавателей до ® " немыслимых в международном понимании значений, 700—800 часов в год, минимальное привлечение успешных юристов-практиков к учебному процессу, т. е. заведомо низкое качество юридического образования.
Еще более разителен уровень государственного финансирования юридической магистратуры — 70,6 тыс. руб., примерно на одном уровне с бакалавриатом. Российская магистратура, созданная в рамках Болонского процесса для максимальной совместимости отечественного образования с мировым, — принципиально иная ступень ВПО, стоимость обучения по которой за рубежом в 1,5-2 раза выше по сравнению с бакалавриатом. При нынешнем размере государственного финансирования магистратура превращается в механическое продолжение худшего сорта «экономичного» бакалавриата со всеми его недостатками, перечисленными выше.
Сегодняшнюю модель этого финансирования в России можно оценить как «порочный круг»: выпуск избыточного количества малоподготовленных юристов — перенасыщенный рынок труда и разочарование работодателей — низкие зарплатные ожидания и перспективы трудоустройства в глазах абитуриентов и их родителей — ограниченный поток финансовых средств от новых абитуриентов — отчаянная конкуренция между вузами путем поддержания низкой стоимости обучения за счет качества образования — минимальное участие в образовательном процессе успешных юристов-практиков — смотри начало этой цепочки. А без «платных» студентов поддержание качества обуче-х ния за счет скудного федерального финансирования невозможно в принципе. ^ С точки зрения кадрового состава преподавателей, этот замкнутый круг ^ выглядит скорее как нисходящая спираль: низкооплачиваемые вакансии преподавателей привлекательны только для выпускников, не имеющих успеш-§ ного опыта практической работы в этой профессии. Они пересаживаются в кресло преподавателя со студенческой скамьи, зная только то, что им дали ^ предыдущие преподаватели, и готовят подобных им самим «профессионалов», < которых ждет та же судьба — либо преподавание в вузах, их выпустивших, :: либо на новых «демпинговых» юридических программах. ^ Таким образом, сегодня стоимость «единицы государственной услуги» ° только усугубляет традиционную беду российского образования, разрыв к между «высшим профессиональным образованием» и реальными потреб-т ностями профессии, в то время как наибольшие ресурсы должны быть
ш направлены, с нашей точки зрения, именно на преодоление этого разрыва.
<
Понятно, каким образом бюджетное финансирование программ по юриспруденции оказалось столь низким: оно было установлено единым для 76 обширного перечня гуманитарных направлений без лабораторных работ. Не
- был принят во внимание тот факт, что для большинства этих направлений
практический опыт преподавателя имеет мало значения по сравнению с юридической профессией — выпускник юридического факультета неконкурентоспособен без участия в его подготовке успешных высокооплачиваемых практиков, а преподаватель — без практического опыта в этой профессии.
Этот «порочный круг» вполне можно превратить в восходящую спираль следующим образом: ограничение допуска к профессиональной юридической деятельности магистерской степенью, полученной в вузе, прошедшем общественную аккредитацию — большое количество выпускников юридического бакалавриата, желающих получить магистерскую степень в лучших юридических вузах за неимением других альтернатив перед началом про-
со
го
сч
сч
фессиональной деятельности — возможность высокого конкурса, позволяющего отобрать самых перспективных и мотивированных абитуриентов как на платное, так и на бесплатное обучение — приток в лучшие юридические вузы значительных финансовых средств, позволяющих обеспечить высокое качество образовательных программ — повышение престижа профессии и качества юридических услуг — сохранение притока «платных» абитуриентов, позволяющее со временем перевести всю систему юридического образования на преимущественно платную основу и финансирование фондами, созданными самыми успешными выпускниками.
Существенная часть этого предложения — государственное финансирование «бюджетных» мест на уровне платного обучения, при условии стоимости платного обучения не ниже 120 тыс. руб. в год и наличия у вуза более 50 % платных студентов, как минимальный показатель востребованности юридических образовательных программ этого вуза у населения и его престижа в глазах работодателей.
Мы не будем повторять многочисленные предложения по внедрению сильных сторон американского юридического образования и корейской реформы, высказанные в соответствующих разделах. Это внедрение может состояться только при адекватном финансировании и высокой планке допуска к юридической профессии.
Реализация наших предложений позволила бы создать качественную систему юридического образования в масштабах всей страны на мировом уровне.
Я.В. Гайворонская,
кандидат юридический наук, доцент кафедры теории и истории государства и права Юридической школы Дальневосточного федерального университета yanavl@yandex.ru
Современная модель эффективности правовых актов
Аннотация: в статье исследуются факторы эффективности правовых актов, предлагается авторская модель обеспечения эффективности правовых актов как комплекс формально-юридических и духовно-воспитательных средств. Анализируется правовая политика современного Российского государства с точки зрения последних законодательных новелл и мероприятий, направленных на повышение качества правового регулирования.
Ключевые слова: правовые акты, эффективность правовых актов, факторы эффективности правовых актов, юридическая экспертиза правовых актов, антикоррупционная экспертиза нормативных правовых актов, правовой мониторинг, мониторинг правоприменения.
Summary: in this issue the author is analyzing the factors that are forming the efficiency of legal acts and offers his own model that consists of some legal and social means. To the author's mind this complex of facilities will guarantee the efficiency of legal acts. The law politics of Russian state is being analyzed by viewing the latest legal innovations designed for raising the efficiency of legal regulation.
Keywords: legal acts, the efficiency of legal acts, juridical expert examination, corruption-preventing examination of legal acts, legal monitoring, the monitoring of law enforcement.
77
