CC BY
122
2017'2 НАУКА.ТЕОРИЯ.
ПРАКТИКА
К ВОПРОСУ О РАСШИРЕНИИ ОСНОВАНИЙ И СУБЪЕКТОВ РЕАБИЛИТАЦИИ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
РОССИИ
TO A QUESTION ON EXPANSION OF BASES AND SUBJECTS OF REHABILITATION IN CRIMINAL TRIAL OF RUSSIA
УДК 343.13
В.А. ПОТЕТИНОВ
(Белгородский юридический институт МВД России имени И.Д. Путилина) potetinow@mail.ru
V.A. POTETINOV
(Putilin Belgorod Law Institute of Ministry of the Interior of Russia)
Аннотация: в статье проводится анализ оснований и субъектов уголовно-процессуального института реабилитации. Действующий перечень оснований реабилитации и лиц, имеющих право на реабилитацию, возмещение вреда, не гарантирует в полном объеме восстановления нарушенных прав невинно привлеченных к уголовной ответственности. Круг субъектов реабилитационных правоотношений (управомоченных и правообязанных) подлежит расширительному толкованию. Автор на основе складывающейся судебно-следственной практики обосновывает необходимость расширения оснований, дающих право на реабилитацию и возмещение вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, и их законодательного закрепления в главе 18 УПК РФ. Предлагается наделить правом на реабилитацию лиц, в отношении которых осуществлялась доследственная проверка по сообщению о преступлении, а также исключить из субъектов реабилитации осужденных, к которым незаконно и необоснованно применялась принудительная мера медицинского характера.
Ключевые слова: реабилитация, основания реабилитации, субъекты реабилитации, уголовное судопроизводство, возмещение вреда.
Abstract: the article analyses of bases and subjects of criminal procedure institution of rehabilitation. The current list of grounds for rehabilitation and persons entitled to rehabilitation, compensation for harm does not guarantee the full restoration of violated rights innocently brought to criminal responsibility. The circle of subjects of rehabilitation legal relations (authorized and eligible) is subject to broad interpretation. The author on the basis of developing judicial-investigatory practice proves the necessity of expansion of bases granting the right to rehabilitation and harm compensation caused by illegal criminal prosecution and their legislative fastening in chapter 18 CPC of the Russian Federation. It is proposed to give the right to rehabilitate persons for whom a pre-investigation check was carried out on the report of the crime, and also to exclude from the subjects of rehabilitation convicts, to whom the compulsory medical measure was illegally and unreasonably applied.
Keywords: rehabilitation, rehabilitation bases, subjects of rehabilitation, criminal trial, harm compensation.
Крайне важным вопросом раскрытия сущности уголовно-процессуального института реабилитации является вопрос определения его исходных начал, а именно оснований и условий, от которых зависит механизм реализации реабилитационных отношений, а также их субъектный состав.
В соответствии со ст. 6 УПК РФ сущность уголовно-процессуальных отношений заключается не только в уголовном преследовании и назначении виновным справедливого наказания, но и в отказе от уголовного преследования невиновных, освобождении их от наказания, а также реабилитации каждого, незаконно и необоснованно подвергшегося уголовному преследованию.
Верховный Суд Российской Федерации в качестве оснований возникновения права на реабилитацию называет постановленный оправдательный приговор, вынесенное постановление (определение) о прекращении уголовного дела (уголовного преследования) по основаниям, указанным в ч. 2 ст. 133 УПК РФ, а также отмененное незаконное и необоснованное постановление о применении принудительных мер медицинского характера1.
1 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 года № 17 «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве» // Российская газета. 2011. 5 декабря.
НАУКА.ТЕОРИЯ.
ПРАКТИКА
2017'2
Исчерпывающий перечень оснований возникновения права на реабилитацию указан в ч. 2 ст. 133 УПК РФ. Однако правоприменительный опыт указанных положений свидетельствует о наличии ряда вопросов с их применением. Правоприменителю требуется устанавливать логическую взаимосвязь предписаний, закрепленных в главе 18 УПК РФ, с другими корреспондирующими с ней правовыми предписаниями, содержащимися как в нормах уголовно-процессуального, так и иных отраслей права (например, уголовного, гражданского и т.п.).
Отсутствие четкой законодательной регламентации оснований и условий возникновения права на реабилитацию, ясности в целом ряде других принципиальных моментов интересующего нас института оказывает негативное влияние на правоприменительную практику, а также на реализацию идеи реабилитации в уголовно-процессуальном законодательстве России.
Для разрешения обозначенных проблемных вопросов методологически верно будет определиться не только с процессуальными основаниями принятия реабилитационных решений, но и с субъектным составом, наделяемым в последующем правом на возмещение вреда.
Как нами выше было отмечено, одним из оснований, дающим право на реабилитацию и возмещение вреда в порядке главы 18 УПК РФ, является незаконное или необоснованное применение принудительных мер медицинского характера (п. 5 ч. 2 ст. 133 УПК РФ).
Критерии незаконности и необоснованности применения принудительных мер медицинского характера, влекущих за собой право на реабилитацию, рассматривались Д.В. Татьяниным [7, а 114-119], нас же заинтересовал другой момент.
В соответствии с п. «а» ч. 1 ст. 97 УК РФ принудительные меры медицинского характера могут быть назначены лицам, совершившим деяния, предусмотренные Особенной частью УК РФ, в состоянии невменяемости.
Согласно ст. 22 УК РФ вменяемое лицо, которое в момент совершения преступления, в силу психического расстройства, не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной ответственности.
Таким образом, в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 97 УК РФ принудительные меры медицинского характера могут быть применены к лицу, совершившему преступление и страдающему психическим расстройством, не исключающим вменяемости при назначении наказания.
Примером одновременного назначения наказания и принудительных мер медицинского
характера может служить приговор Красноярского краевого суда от 3 марта 2017 года. Указанным приговором суда осужденной гр. Э. назначена принудительная мера медицинского характера в виде принудительного наблюдения и лечения у врача психиатра в амбулаторных условиях по месту отбывания наказания в виде лишения свободы. Впоследствии Верховный Суд Российской Федерации вышеуказанный приговор Красноярского краевого суда изменил, отменив назначенную гр. Э. вышеуказанную принудительную меру медицинского характера. В остальном приговор оставлен без изменения2.
Исходя из буквального толкования п. 5 ч. 2 ст. 133 УПК РФ и ч. 1 ст. 134 УПК РФ, а также разъяснений Верховного Суда Российской Федерации [1], суд при отмене незаконного и необоснованного постановления о применении принудительной меры медицинского характера обязан был признать за осужденной Э. право на реабилитацию и разъяснить порядок возмещения вреда, если таковой был причинен незаконным и необоснованным применением указанной меры уголовно-правового характера. Решение суда не содержало ни одного из указанных действий.
Логически можно предположить, что суд проигнорировал требования норм главы 18 УПК РФ, мотивируя это тем, что Э. была признана виновной в совершении особо тяжкого преступления и осуждена к лишению свободы на длительный срок, а право на реабилитацию возникает только у тех лиц, в отношении которых применение принудительных мер медицинского характера осуществлялось незаконно, то есть когда лицо не совершало общественно опасного деяния либо преступления, предусмотренного Особенной частью УК РФ. Если это так, то данная логика суда противоречит действующему уголовно-процессуальному законодательству
Мы полностью разделяем точку зрения Д.В. Татьянина о том, что вести речь о реабилитации лица, в отношении которого отменена принудительная мера медицинского характера, можно в тех случаях, если: «1) лицо имело психическое расстройство, но не совершало общественно опасного деяния; 2) если лицо не имеет психического расстройства, не совершало преступления, но его признали невменяемым или заболевшим психическим расстройством и применили к нему ПММХ» [7, а 116].
2 Апелляционное определение Верховного Суда Российской Федерации от 20.06.2017 № 53-АПУ17-9 [Электронный
ресурс]. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
2017'2
НАУКА.ТЕОРИЯ.
Уголовно-процессуальный институт реабилитации основывается на двух основных категориях: невиновности и справедливости. Вести речь в вышеуказанном примере о невиновности неуместно, поскольку осужденная признана вступившим в законную силу приговором суда виновной в совершении инкриминируемого ей преступления. Поэтому наделять лицо, признанное виновным в совершении преступления, правом на реабилитацию при одновременной отмене ему принудительных мер медицинского характера не справедливо. Однако, исходя из конституционной гарантии государства на полное возмещение вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти или их должностных лиц (ст. 53 Конституции Российской Федерации), причиненный вред должен подлежать возмещению.
Наша позиция полностью согласуется с позицией Конституционного Суда Российской Федерации. Так, «при принятии решения, не исключающего обвинения и виновности лица, при этом если указанным лицам был причинен вред, вопросы, связанные с его возмещением, ... разрешаются в порядке, предусмотренном главой 18 УПК РФ»3.
Таким образом, в уголовно-процессуальных нормах, регламентирующих институт «Реабилитация», из основания, дающего право на правовую реабилитацию, связанного с отменой незаконного и необоснованного применения принудительных мер медицинского характера, необходимо исключить осужденных (ч. 2 ст. 99 УК РФ), в отношении которых указанные меры отменены, гарантировав им компенсационно-восстановительные меры.
Сразу следует отметить, что положения главы 18 УПК РФ в вопросе возмещения лицу вреда, причиненного незаконным применением мер медицинского характера, не согласуются с положениями ч. 1 ст. 1070 ГК РФ, что служит предметом рассмотрения споров в суде.
В частности, обжаловалось определение Тверского районного суда г. Москвы об отказе Ш., представлявшего интересы З. по доверенности, о взыскании компенсации морального вреда, причиненного принудительным лечением. Из жалобы следует, что постановление о применении принудительных мер медицинского характера признано незаконным, за З. при-
3 Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 19.11.2015 № 2696-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Маленкина Сергея Сергеевича на нарушение его конституционных прав частью второй ст. 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «Консультант Плюс».
= ПРАКТИКА
знали право на реабилитацию и возмещение вреда. Однако исковые требования реабилитированного о компенсации морального вреда судом первой инстанции отклонены в связи с неподведомственностью спора суду. Суд первой инстанции мотивировал свое решение тем, что согласно ч. 2 ст. 136 УПК РФ иски о компенсации морального вреда в денежном выражении рассматриваются в порядке гражданского судопроизводства. Учитывая, что положениями ст. 1070 ГК РФ вынесение незаконного постановления о применении принудительных мер медицинского характера не предусмотрено в качестве основания ответственности, суд отказал в рассмотрении искового заявления в порядке гражданского судопроизводства. Судом вышестоящей инстанции выводы судьи о неподведомственности спора признаны преждевременными, решение отменено4.
В связи с изложенным нами предлагается внести изменения в нормы главы 18 УПК РФ в части оснований возникновения права на реабилитацию и возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием. В частности, п. 5 ч. 2 ст. 134 УПК РФ следует изложить в следующей редакции: «5) лицо, к которому были применены принудительные меры медицинского характера, - в случае отмены незаконного или необоснованного постановления о применении данной меры, за исключением осужденных, к которым, наряду с наказанием, эти меры назначались».
Одновременно за указанной категорией осужденных необходимо сохранить право на возмещение вреда, причиненного незаконным применением принудительных мер медицинского характера, предусмотрев данное основание ответственности государства в ст. 1070 ГК РФ, что исключит формальные основания к отказу судами в рассмотрении предъявляемых исковых требований данной категорией лиц.
Анализ правового статуса управомоченных субъектов реабилитационных правоотношений позволяет сделать вывод, что согласно действующему законодательству первоначальным моментом установления реабилитирующих оснований является вынесение в отношении лица незаконного и необоснованного постановления о возбуждении уголовного дела (п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ).
Исходя из назначения уголовного судопроизводства, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации закрепляет обязанность
4 Определение Московского городского суда от 26.01.2017
по делу № 33-1985/2017 [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
НАУКА.ТЕОРИЯ.
ПРАКТИКА
20172
органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора в каждом случае обнаружения преступления принимать предусмотренные УПК РФ меры по установлению события преступления, изобличению лица (лиц), причастных к их совершению.
Согласно п. 9 ст. 5 УПК РФ досудебное производство включает в себя уголовное судопроизводство с момента получения сообщения о преступлении вплоть до направления прокурором уголовного дела в суд для рассмотрения его по существу.
Законодатель, наделяя должностное лицо широким перечнем полномочий при проверке сообщений о преступлении, уже на стадии возбуждения уголовного дела допускает возможность значительного ограничения прав и свобод лица, участвующего в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении.
Следует согласиться с учеными, указывающими, что «стадия возбуждения стремительно утрачивает свое назначение ..., перестала быть гарантией прав личности от произвола властей путем разделения настоящей процессуальной и «альтерпроцессуальной» деятельности по выявлению и раскрытию преступлений» [1, с. 15].
На стадии возбуждения уголовного дела лицо, подозреваемое в совершении преступления, называть подозреваемым можно только условно, так как при отсутствии оснований, предусмотренных ч. 1 ст. 46 УПК РФ, подозреваемое в совершении преступления лицо процессуального статуса такого участника уголовного процесса, как подозреваемый, не приобретает [2, с. 17]. При этом согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации «необходимо учитывать не только формальное процессуальное, но и фактическое положение лица, в отношении которого осуществляется публичное уголовное преследование»5. Ключевым признаком того, что уголовное преследование начато, следует признавать фактическое ограничение прав изобличаемого лица [5, с. 118].
Аналогичной позиции придерживается Верховный Суд Российской Федерации: «... Под началом уголовного преследования понимается принятие в отношении лица одного из процессуальных решений, указанных в части 1 статьи 46 или части 1 статьи 47 УПК РФ, в соответствии с которыми оно признается подозреваемым или
5 Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27.06.2000 № 11-П «По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.И. Маслова» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2000. № 27. Ст. 2882.
обвиняемым, или момент, с которого в отношении лица начато производство одного из процессуальных действий в порядке, предусмотренном частью 1.1 статьи 144 УПК РФ, либо следственных действий, направленных на его изобличение в совершении преступления, предшествующих признанию его подозреваемым или обвиняемым»6.
Таким образом, уже на стадии возбуждения уголовного дела, когда решение процессуально еще не оформлено, в деятельности должностных лиц правоохранительных органов элементы уголовного преследования налицо.
О неблагополучии в правовом регулировании стадии возбуждения уголовного дела свидетельствуют многочисленные проекты ее модернизации [3, с. 86-89; 4].
Пока же указанные проекты не реализованы, законодателю необходимо предусмотреть такие гарантии в отраслевом законодательстве, включив их субъектов в число лиц, которые незаконно и необоснованно вовлекались в досудебное производство в качестве заподозренных, как имеющих право на реабилитацию и возмещение вреда в порядке главы 18 УПК РФ.
Наделение статусом участника производства, осуществляемого при проверке сообщения о преступлении, имеет не только теоретическое и практическое значение, но и в первую очередь обеспечит возможность реализации им комплекса прав и законных интересов, создаст условия правовой определенности и будет соответствовать требованиям правового государства.
В связи с изложенным предлагаем ввести в уголовно-процессуальном законодательстве понятие «заподозренный в совершении преступления, то есть лицо, в отношении которого осуществляются процессуальные действия в порядке, предусмотренном статьей 144 настоящего Кодекса» (п. 12.1 ст. 5 УПК РФ). В научном обороте данный термин используется достаточно давно [6, с. 76-78; 8, с. 7], однако законодательного воплощения данный процессуальный статус не нашел. Предлагаемые нововведения приведут не только к экономии уголовно-процессуальных средств (затраты на расследование незаконно возбужденных уголовных дел, их обжалование участниками уголовного судопроизводства и т.п.), но и финансов, затрачиваемых государством на возмещение вреда в порядке главы 18 УПК РФ.
6 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.03.2016 № 11 «О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» // Российская газета. 2016. 6 апреля.
20172
НАУКА.ТЕОРИЯ.
ПРАКТИКА
Литература
1. Александров А.С., Грачев С.А. Проект нового порядка открытия уголовного расследования по сообщению о преступлении II Уголовный процесс. 2015. № 7. С. 14-21.
2. Быков В.М. Получение доказательства в стадии возбуждения уголовного дела II Уголовный процесс. 2009. № 9. С. 17-23.
3. Валыкова Т.В. О реформировании стадии возбуждения уголовного дела I Уголовный процесс: от прошлого к будущему: материалы междунар. науч.-практ. конференции: в 2-х ч. - Москва: Академия СК России, 2014. Ч. 1. С. 86-89.
4. Дорожная карта дальнейшего реформирования органов внутренних дел Российской Федерации, включающая раздел о ликвидации института отказа в возбуждении уголовного дела [Электронный ресурс]. URL: http:IIwww.rg.ru (дата обращения: 18.06.2017).
б. Калугин А.Г. Уголовное преследование и отказ от уголовного преследования на начальном этапе уголовного судопроизводства II Публичное и частное право. 2011. № 2. С. 116-123.
6. РетюнскихИ.А. Процессуальные проблемы задержания лица по подозрению в совершении преступления: дис. ... канд. юрид. наук. - Екатеринбург, 2001. - 172 с.
7. Татьянин Д.В. Реабилитация в уголовном процессе России (понятие, виды, основания).- Москва: Юрлитинформ, 2007. - 144 с.
8. Чувилев А.А. Институт подозреваемого в советском уголовном процессе: автореф. дис. . канд. юрид. наук. - Москва, 1968. - 18 с.
— References —
1. Aleksandrov A.S., Grachev S.A. Proekt novogo porjadka otkrytija ugolovnogo rassledovanija po soobshheniju o prestuplenii II Ugolovnyj process. 201б. № 7. S. 14-21.
2. Bykov V.M. Poluchenie dokazatel'stva v stadii vozbuzhdenija ugolovnogo dela II Ugolovnyj process. 2009. № 9. S. 17-23.
3. Valykova T.V. O reformirovanii stadii vozbuzhdenija ugolovnogo dela I Ugolovnyj process: ot proshlogo k budushhemu: materialy mezhdunar. nauch.-prakt. konferencii: v 2-h ch. - Moskva: Akademija SK Rossii, 2014. Ch. 1. S. 86-89.
4. Dorozhnaja karta dal'nejshego reformirovanija organov vnutrennih del Rossijskoj Federacii, vkljuchajushhaja razdel o likvidacii instituta otkaza v vozbuzhdenii ugolovnogo dela [Jelektronnyj resurs]. URL: http:IIwww.rg.ru (data obrashhenija: 18.06.2017).
б. KaluginA.G. Ugolovnoe presledovanie i otkaz ot ugolovnogo presledovanija na nachal'nom jetape ugolovnogo sudoproizvodstva II Publichnoe i chastnoe pravo. 2011. № 2. S. 116-123.
6. Retjunskih I.A. Processual'nye problemy zaderzhanija lica po podozreniju v sovershenii prestuplenija: dis. ... kand. jurid. nauk. - Ekaterinburg, 2001. - 172 s.
7. Tat'janin D.V. Reabilitacija v ugolovnom processe Rossii (ponjatie, vidy, osnovanija).- Moskva: Jurlitinform, 2007. - 144 s.
8. ChuvilevA.A. Institut podozrevaemogo v sovetskom ugolovnom processe: avtoref. dis. ... kand. jurid. nauk. - Moskva, 1968. - 18 s.
(статья сдана в редакцию 26.09.2017)
