CC BY
54Уголовно-правовые науки
DOI 10.47643/1815-1329_2023_5_171
К ВОПРОСУ О ПРОБАЦИИ В РОССИИ ON THE ISSUE OF PROBATION IN RUSSIA
ЛАВЁРЫЧЕВА Светлана Александровна,
кандидат юридических наук, старший научный сотрудник ФКУ НИИ ФСИН России. 125130, Россия, г. Москва, ул. Нарвская, 15А, стр. 1. E-mail: laver85@bk.ru;
ДАЛАНОВ Денис Сергеевич,
доцент кафедры мобилизационной и тактико-специальной подготовки юридического факультета Академии ФСИН России, подполковник внутренней службы. 390000, Российская Федерация, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, 1. E-mail: dds62rus@mail.ru;
LAVERYCHEVA Svetlana Alexandrovna,
Candidate of legal Sciences, Senior Researcher
FKU Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia.
125130, Russia, Moscow, Narvskaya str., 15A, p. 1.
Е-mail: laver85@bk.ru;
TISHCHENKO YURIY YU.,
Candidate of Law, Senior Researcher
Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia. 390000, Russian Federation, Ryazan region, Ryazan, Sennaya str., 1. E-mail: yutish@list.ru
Краткая аннотация. В настоящей статье анализируются основные положения Федерального закона «О пробации в Российской Федерации». Рассматриваются основания применения постпенитенциарной пробации, механизм её осуществления. Авторы обращают внимание на «размытость» ряда формулировок, которые в будущем могут привести к определенному роду проблем.
Abstract. This article analyzes the main provisions of the Federal Law «On Probation in the Russian Federation». The reasons for the use of post-penitentiary probation, the mechanism of its implementation are considered. The authors draw attention to the «vagueness» of a number of formulations, which in the future may lead to a certain kind of problems.
Ключевые слова: пробация, постпенитенциарная пробация, центр пробации, рецидивная преступность, уголовно-исполнительная система.
Keywords: probation, post-penitentiary probation, probation center, recidivism, the penal system.
Для цитирования://Аграрное и земельное право. 2023. № 5(221). С. 171-172. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_5_171.
For citation: // Agrarian and Land Law. 2023. No. 5(221). pp. 171-172. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2023_5_171.
Статья поступила в редакцию: 06.04.2023
В последнее десятилетие на государственном уровне и в научном сообществе часто поднимался и обсуждался вопрос о целесообразности создания в России института пробации (от латинского «probatio» - «испытание»). При этом его создание рассматривалось в качестве специальной меры в борьбе с рецидивной преступностью и предполагалось, что он будет обеспечивать постпенитенциарную адаптацию и социально-психологическое сопровождение лиц, освободившихся из мест лишения свободы. Более этого, в 2011 -2012 гг. уже была предпринята попытка создания в России службы пробации, которая ,однако, потерпела неудачу [1]. Проект федерального закона «О пробации в Российской Федерации и системе органов и организаций, ее осуществляющих» не получил своей реализации, а в 2015 г. работа над созданием данного института в России была приостановлена [2].
Однако Концепция развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации на период до 2030 г. обращает внимание на проблему роста рецидивной преступности, которую связывает с потерей социальных связей осужденных, а также с отсутствием у освободившихся лиц востребованных на рынке труда профессиональных навыков, жилья и средств к существованию. Данные обстоятельства определили необходимость принятия дополнительных мер для достижения основной цели уголовно-исполнительного законодательства - исправления осужденных, а также их ресоциализации и социальной адаптации (то есть вновь на законодательном уровне появляется идея создания института пробации).
В результате, уже в феврале 2023 года был принят ФЗ «О пробации в Российской Федерации». Согласно его положениям, под пробацией понимается совокупность мер, применяемых в отношении осужденных, лиц, которым назначены иные меры уголовно-правового характера, и лиц, освобожденных из учреждений, исполняющих наказания в виде принудительных работ или лишения свободы, которые оказались в трудной жизненной ситуации, в том числе ресоциализация, социальная адаптация и социальная реабилитация, защита прав и законных интересов указанных лиц. При этом законодатель предусматривает три ее вида: исполнительная, пенитенциарная и постпенитенциарная, таким образом закрепляя идею осуществления работы с осужденными, направленной на коррекцию их социального поведения и предупреждение совершения ими новых преступлений с момента вступления обвинительного приговора суда в законную силу. При этом отметим, что все основные направления работы при пенитенциарной и исправительной пробации практически идентичны целям и задачам уголовно-исполнительного законодательства. В связи с этим у нас возникает вопрос: неужели в настоящее время такая работа сотрудниками уголовно-исполнительной системы не проводится?
Особого внимания, на наш взгляд, заслуживает постпенитенциарная пробация, поскольку она предполагает работу с лицами, которые уже освободились от отбывания наказания, но, оказавшись в трудной жизненной ситуации, нуждаются в ресоциализации, социальной адаптации и социальной реабилитации. Что подразумевается законодателем под «трудной жизненной ситуаций», не совсем понятно, так как формулировка в законе весьма «размыта», не имеет своей четкости. На наш взгляд, это недопустимо. Одно дело, когда постпенитенциарная пробация применяется в отношении всех освобожденных лиц (которые, фактически, все испытывают определенные трудности в социальной адаптации), и со-
АГРАРНОЕ И ЗЕМЕЛЬНОЕ ПРАВО. 2023. № 5(221)
всем другое дело - когда «индивидуальная нуждаемость» приобретает оценочный характер, влияющий на принятие решения о целесообразности оказания содействия в ресоциализации, социальной адаптации и социальной реабилитации в отношении конкретного лица. В этой связи хотелось бы увидеть в законе больше конкретики.
Но, возможно, будет вполне достаточно и того определения, которое закреплено в настоящее время. Этот вывод сделан нами на основе того, что постпенитенциарная пробация является добровольной и применяется к освободившемуся лицу только на основании соответствующего на то обращения с его стороны. В виду того, что осуществлять рассматриваемый нами вид пробации будут уголовно-исполнительные инспекции, можно предположить, что таких обращений будет немного. Ведь лицу, отбывшему определенный срок наказания, вряд ли захочется вновь оказаться под неким контролем сотрудников уголовно-исполнительной системы. К тому же, в положениях принятого закона не регламентируется сам процесс реализации мероприятий, предусмотренных индивидуальной программой. Представляется, что наличие такой информации было бы не лишним при принятии решения освободившимся лицом о применении в отношении него мер пробации.
Кроме этого, из положений указанного выше закона, неясно, каким же должен быть результат постпенитенциарной пробации. Исходя из определения социальной адаптации, представляется, что должно быть оказано содействие в решении трудового и бытового устройства, а также иная помощь в целях стимулирования правопослушного поведения. Вновь хочется отметить «размытость» формулировки. Что значит «оказать содействие» и «иная помощь»? Из анализа отдельных положений ФЗ «О пробации в Российской Федерации» можно предположить, что под «оказанием содействия» подразумевается информирование лиц, в отношении которых применяется постпенитенциарная пробация, «об имеющихся вакансиях на рынке труда, условиях труда, о заработной плате и квалификационных требованиях к соискателям вакансий» (п. 2 ст. 24 ФЗ «О пробации в Российской Федерации»), «об образовательных организациях, организациях, осуществляющих образовательную деятельность, о перечне документов, необходимых для поступления на обучение в указанные организации» (п. 2 ст. 25ФЗ «О пробации в Российской Федерации»), а также по вопросам, возникающим в связи с осуществлением обязательного медицинского страхования и т.п.
Фактически, уголовно-исполнительная инспекция в отношении рассматриваемой категории лиц выполняет лишь роль «информатора» и «посредника». Для чего это нужно - не совсем понятно, поскольку лицо уже находится на свободе и вполне способно самостоятельно обратиться в соответствующие службы и организации для решения интересующих его вопросов.
При этом отметим, что в уголовно-исполнительных инспекциях не планируется вводить дополнительные штатные единицы по направлению постпенитенциарной пробации. Следовательно, намечается увеличение нагрузки на каждого из сотрудников уголовно-исполнительных инспекций. В связи с этим появляются новые вопросы: не приведет ли это к формальным отпискам инспекторов о выполнении отдельных мероприятий, предусмотренных индивидуальной программой? Позволит ли такой подход достичь основных целей пробации? Будет ли реализована основная идея института пробации в России, заложенная в законе? Безусловно, сейчас об этом говорить рано. Время все расставит по своим местам, покажет сильные и слабые стороны рассматриваемого нами института.
Кроме всего вышеперечисленного, с целью оказания помощи лицам в предоставлении временного места пребывания, ФЗ «О пробации в Российской Федерации» предусматривает создание центров пробации на базе некоммерческих, в том числе религиозных, организаций и общественных объединений, правила организации деятельности которых будут утверждаться федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний.
Сложно пока представить, как на практике будут функционировать эти центры, но определенные риски их создания, на наш взгляд есть. Во-первых, на одной территории предполагается нахождение лиц, которые не так давно были освобождены от отбывания уголовного наказания. Представляется, что это может негативно отразиться на безопасности деятельности центров пробации. Решить этот вопрос посредством выставления охраны или наблюдения, на наш взгляд, не представится возможным, так как, фактически, в центрах пробации будут находиться свободные граждане.
Таким образом, подводя итог вышесказанному, отметим, что ФЗ «О пробации в Российской Федерации» в настоящее время вызывает достаточно много вопросов. Возможно, в процессе его реализации, многие положения будут скорректированы с учетом сложившихся реалий. Однако, отметим, что в настоящее время неравнодушными к чужой беде людьми созданы различные некоммерческие организации, в частности фонды оказания помощи осужденным. Их деятельность заключается в содействии реализации личных и социально-экономических прав и законных интересов осужденных; заботе о физическом и духовно-нравственном здоровье осужденных. По словам сотрудников этих фондов, работа по ресоциализации и социальной адаптации весьма сложная. Основная задача заключается в том, чтобы заинтересовать освободившихся от уголовного наказания лиц в устройстве своего будущего. А это становится возможным только после духовно-нравственного восстановления личности. Именно на это, в первую очередь, и направлена работа в фондах поддержки лиц, освободившихся от исполнения уголовного наказания, в условиях приятной атмосферы и взаимного доверия. Так может быть, нужно было развивать институт пробации именно в таком направлении?
Библиогра фия:
1. Мельникова О.В. Служба пробации - приоритетное направление развития уголовно-исполнительной системы Российского государства // Право и государство: теория и практика. - 2021. - № 11 (203). - С. 220-222.
2. Уткин В.А. О перспективах пробации в России // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. - 2016. - № 4. - С. 5-8.
Bibliography:
1. Melnikova O.V. Probation service - priority direction of development of the penal system of the Russian state // Law and the State: theory and practice. - 2021. - № 11 (203). - Pp. 220-222.
2. Utkin V.A. On the prospects of probation in Russia // Penal enforcement system: law, economics, management. - 2016. - No. 4. - pp. 5-8.
