CC BY
208
УДК 343.365
https://doi.org/10.24158/pep.2018.5.27
Кустова Надежда Константиновна
Kustova Nadezhda Konstantinovna
преподаватель кафедры специальных дисциплин, адъюнкт кафедры уголовного права и криминологии Краснодарского университета МВД России
К ВОПРОСУ О ПРАВОВОЙ ПРИРОДЕ УКРЫВАТЕЛЬСТВА ПРЕСТУПЛЕНИЙ
Lecturer, Special Subjects Department, Postgraduate student, Criminal Law and Criminology Department, Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia
CONCERNING THE LEGAL NATURE OF CONCEALMENT OF CRIMES
Аннотация:
В статье с использованием доктринальных подходов, сравнительно-правового и историко-право-вого методов рассмотрена юридическая природа укрывательства преступления. Особо отмечено, что международное сообщество уделяет особое внимание проблеме противодействия сокрытию (отмыванию) имущества, полученного преступным путем, представляющему собой разновидность укрывательства. Проанализирован опыт французского законодателя по закреплению дефиниции укрывательства преступлений. Определены особенности его криминализации в уголовных законах Аргентины, Иордании и Германии. На основе системного анализа положений Уголовного кодекса РФ сделан вывод, что укрывательство преступления представляет собой подинститут более объемного уголовно-правового института прикосновенности к преступлению. Обоснована необходимость криминализации укрывательства в широком понимании, а именно - укрывательства следов, средств и орудий совершения преступления, предметов, добытых преступным путем, потерпевшего, а равно лица, совершившего преступление. Автор наряду с указанными выводами формулирует предложение по оптимизации УК РФ в части закрепления в Общей части легальной дефиниции укрывательства преступления.
Ключевые слова:
прикосновенность к преступлению, соучастие в преступлении, укрывательство преступления, криминализация, дефиниция, уголовно-правовой институт, противодействие преступности.
Summary:
The research considers the legal nature of concealment of a crime based on doctrinal approaches, comparative legal and historical legal methods. The author emphasizes that the international community focuses on counteraction to concealment (laundering) of property that has been obtained illegally and is considered to be a form of concealment. The study analyzes the experience of French legislature in enshrining the definition of concealment of crimes in law as well as the aspects of its criminalization in criminal laws of Argentina, Jordan, and Germany. Based on the system analysis of the provisions of the Criminal Code of the Russian Federation, it is concluded that concealment of a crime is a subinstitution of a larger criminal legal institution of involvement in a crime. The need to criminalize concealment in a broad sense is substantiated. It implies the concealment of traces, instrument and instrumentalities of a crime, objects of a crime, a victim along with a perpetrator. In addition to these findings, the author proposes updating the Criminal Code of the Russian Federation in order to enshrine a legal definition of concealment of a crime in the General Part of the Code.
Keywords:
involvement in a crime, complicity in a crime, concealment of a crime, criminalization, definition, criminal legal institution, counteraction to crimes.
Международное сообщество в полной мере осознает ту роль, которая отведена институту прикосновенности к преступлению в общей системе противодействия преступности. Об этом свидетельствует принятие целого пакета документов, направленных на правовую регламентацию отдельных форм прикосновенности (Конвенция Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности от 8 ноября 1990 г.; Конвенция о защите финансовых интересов Европейских сообществ 1995 г.; рамочное решение по отмыванию денежных средств, выявлению, отысканию, установлению контроля, аресту и конфискации орудий и доходов, полученных преступным путем, от 26 июня 2001 г. и ряд других).
В отечественном уголовном законодательстве укрывательство преступлений традиционно признается наказуемым деянием. Появившись впервые в Русской Правде, на протяжении последующих веков эта форма прикосновенности к преступлению всегда находила место в системе уголовного законодательства. Вместе с тем столь значительный опыт криминализации укрывательства в отечественном праве не исключил законодательных коллизий в регламентации этого института и дискуссий по поводу него в уголовно-правовой доктрине.
В советской уголовно-правовой науке велся активный спор относительно правовой природы укрывательства преступлений. В частности, П.К. Евдокимов считал, что укрывательство любого вида необходимо относить к соучастию [1].
По мнению Г.И. Баймурзина, следует говорить об укрывательстве только в собственном смысле этого слова. Заранее обещанное укрывательство он предлагает обозначить как интеллектуальное пособничество, выступающее в виде обещания скрыть преступника или следы содеянного. В самом укрывательстве в этой ситуации не усматриваются признаки уголовно наказуемого деяния [2].
Как отмечал М.И. Ковалев, укрывательство преступлений признается соучастием не всегда, а когда содействует конечному результату криминальной деятельности исполнителя [3].
Думается, что отождествление укрывательства преступлений и соучастия не состоятельно, поскольку различна их правовая природа.
В законодательстве зарубежных государств, как правило, криминализованы отдельные случаи укрывательства преступлений. Так, в УК Аргентины в ст. 277 гл. XIII к наказуемым отнесено сокрытие денег преступного происхождения [4]. В ст. 83 и 84 УК Иордании предусматривается уголовная ответственность за укрывательство (при отсутствии сговора с исполнителем) вещей и преступника [5]. В УК ФРГ установлена ответственность за «сокрытие имущества, добытого противоправным путем, совершённое бандой или в виде промысла» (§ 260а) [6].
Лишь УК Франции содержит дефиницию укрывательства (однако возможно оно лишь в отношении имущественных посягательств). Укрывательство (1е гесе1), по мнению французского законодателя, являет собой деяние, выраженное вовне в сокрытии, хранении или передаче какой-либо вещи либо в осуществлении посредничества для ее передачи при условии осведомленности о ее получении в результате совершения преступного деяния или проступка. Кроме того, укрывательством признается любое использование полученного в результате преступления или проступка при наличии осведомленности о его происхождении (ст. 321-1 отдела I «Об укрывательстве» гл. I «Об укрывательстве и преступных деяниях, тождественных укрывательству или сходных с ним») [7].
Генезис уголовной ответственности за укрывательство в отечественном законодательстве привел к формированию целой системы норм в Особенной части УК РФ, регламентирующих это деяние, что дает основание для обособления самостоятельного института прикосновенности к преступлению.
В специальной литературе высказано мнение, что укрывательство - это самостоятельный комплексный уголовно-правовой институт, образованный обособленной совокупностью юридических норм, предусматривающих ответственность за сокрытие преступлений и лиц, их совершивших, как разновидность противодействия осуществлению предварительного следствия и дознания, деятельности прокуратуры и суда [8]. Таким образом, автор понимает укрывательство как обособленную группу норм - правовой институт. Однако думается, что такой подход не вполне оправдан, поскольку укрывательство выступает как часть, элемент более широкого правового института - прикосновенности к преступлению. В связи с этим более точным видится подход, в рамках которого укрывательство идентифицируется как подинститут более общего правового института - прикосновенности к преступлению. Данный вывод отталкивается от выработанного в современной отечественной уголовно-правовой доктрине понимания рассматриваемых категорий [9].
Действующий УК РФ содержит три статьи, устанавливающие ответственность за укрывательство, - статьи 316, 174 и 175. Таким образом, в УК РФ регламентация рассматриваемого по-динститута ограничивается рамками Особенной части, при этом общая дефиниция укрывательства в законе отсутствует. Думается, такой подход в корне неверен, поскольку оставляет поле для дискуссии относительно юридических признаков укрывательства преступлений, что может пагубно отразиться на правоприменительной практике. В сложившейся ситуации правоприменительные органы могут трактовать укрывательство преступлений по-разному, что создает опасность необъективной правовой оценки совершённого деяния. Кроме того, установление уголовной ответственности за укрывательство преступлений - важный инструмент достижения неотвратимости наказания. Так, И.А. Николайчук справедливо отмечает, что укрывательство преступления является опасной формой противодействия расследованию, препятствующей установлению истины по уголовному делу [10]. Оно способствует созданию необходимых условий или устранению препятствий для уклонения исполнителя или других участников основного преступления от уголовной ответственности [11, с. 116]. В связи с этим возникают сомнения относительно обоснованности сужения рамок наказуемости этого деяния лишь укрывательством особо тяжких деяний.
В УК РФ уголовная ответственность за укрывательство преступлений установлена статьей 316 УК РФ. Эта норма является общей по отношению ко всем иным специальным видам укрывательства (приобретение или сбыт имущества, добытого преступным путем; легализация (отмывание) доходов или имущества, полученных незаконным путем). Кроме того, укрывательство может выступать целью совершения ряда преступлений (заведомо ложные показания, заключение эксперта, специалиста или неправильный перевод, разглашение данных предварительного расследования). Однако в ст. 316 Ук РФ не раскрывается само понятие укрывательства. В связи с этим возникает необходимость определения семантического значения категории «укрывательство».
В толковом словаре русского языка С.И. Ожегова оно понимается как «умышленное сокрытие преступника, орудий преступления или преступно добытых предметов». Сходное толкование укрывательства представлено и в отечественной научной литературе [12]. На взгляд В.Г. Трифонова, в один ряд синонимов с укрывательством можно поставить «скрытие, хоронение, утаивание, умалчивание и пр.» [13].
Ряд авторов при определении содержания уголовно наказуемого укрывательства преступлений предлагает отталкиваться от положений ч. 5 ст. 33 УК РФ, аргументируя свою позицию тем, что укрывательство как форма прикосновенности отличается от укрывательства как проявления пособничества лишь отсутствием заранее данного обещания скрыть преступление [14, с. 144]. Следовательно, под укрывательством предлагается понимать сокрытие преступника, средств и орудий совершения преступления, следов преступления и предметов, добытых преступным путем.
Л.С. Белогриц-Котляревский в свое время называл три вида укрывательства - преступника; следов преступления путем их уничтожения; вещей, полученных преступным путем. Наиболее опасной он признавал третью разновидность, объясняя это корыстной окраской подобной деятельности. Остальным могли быть свойственны и альтруистические мотивы, такие как родственные либо дружеские чувства, сострадание к преступнику [15].
Определяя сущность укрывательства, А.Ф. Кистяковский писал, что оно состоит в предумышленном содействии преступнику, направленном на создание возможности для него избежать правосудия и заслуженного наказания, а также в умышленном заведомом сокрытии следов совершённого деяния и вещей, добытых преступным способом. «Центр виновности» укрывателя автор видел в проявлении вредного для общества сочувствия преступнику, что находит объективное выражение в противодействии нормальному процессу уголовного правосудия [16]. Обращает на себя внимание акцент на заведомости преступного поведения виновного. Подчеркнем, что подобный подход является традиционным и незыблемым в отечественной уголовно-правовой доктрине.
Определенную лепту в уяснение содержания категории «укрывательство» вносит Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ, указавшая в своем определении, что «под укрывательством понимаются активные действия по сокрытию преступника либо преступления» [17]. В данном случае суд выходит за рамки диспозиции ст. 316 УК РФ, прибегая к расширительному толкованию понятия «укрывательство», поскольку в законе четко указано на укрывательство преступлений. Допустим ли такой подход? Представляется, что де-юре нет, поскольку расширительное толкование уголовного закона в РФ недопустимо [18].
Итак, полагаем, что следует отграничивать «укрывательство» как теоретическое понятие от «укрывательства» в узком смысле - как категории уголовного закона.
Укрывательство в широком смысле слова представляет собой умышленную деятельность, направленную на сокрытие следов, средств и орудий совершения преступления, предметов, добытых преступным путем, потерпевшего, а равно самого субъекта укрываемого преступления от уголовного преследования и правосудия [19]. Укрывательство в рамках диспозиции ст. 316 УК РФ предполагает умышленную деятельность, направленную на сокрытие следов, средств и орудий совершения преступления, а равно предметов, добытых преступным путем. Очевидно, что этот диссонанс следует устранить, поскольку, безусловно, в деле противодействия преступлениям большое значение имеет наказуемость укрывательства как преступления, так и его субъекта. Ограниченность криминализации укрывательства в УК РФ не имеет под собой никаких объективных оснований. В связи с этим необходимо криминализовать в УК РФ укрывательство в широком смысле.
Таким образом, нормы УК РФ об укрывательстве преступлений представляют собой подинститут института прикосновенности к преступлению и не могут рассматриваться вне его рамок. Необходимость обеспечения уголовно-правовых основ противодействия укрывательству преступлений требует криминализации его различных видов с конкретизацией их в диспозиции ст. 316 УК РФ - укрывательство следов, средств и орудий совершения преступления, предметов, добытых преступным путем, потерпевшего, а равно лица, совершившего преступление.
Недостатком действующей редакции УК РФ является отсутствие понятия «укрывательство преступления». Поэтому считаем необходимым закрепление его легальной дефиниции в Общей части УК РФ с изложением ее в следующей редакции: «Под укрывательством понимается умышленное заранее не обещанное деяние, направленное на сокрытие преступления, следов, средств и орудий его совершения, предметов, добытых преступным путем, либо субъекта укрываемого преступления от уголовного преследования и правосудия, а равно потерпевшего».
Ссылки:
1. Евдокимов П.К. Ответственность за укрывательство по советскому уголовному праву : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Л., 1953. С. 12.
2. Баймурзин Г.И. Ответственность за прикосновенность к преступлению. Алма-Ата, 1968. С. 96.
3. Ковалев М.И. Уголовная ответственность за укрывательство преступлений по советскому уголовному праву : авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1952. С. 9.
4. Уголовный кодекс Аргентины [Электронный ресурс]. URL: http://www.crimpravo.ru/page/zar-uk (дата обращения: 21.04.2018).
5. Уголовный кодекс Иордании [Электронный ресурс]. URL: http://www.wipo.int/wipolex/ru/details.jsp?id=15077 (дата обращения: 01.04.2018).
6. Уголовный кодекс Федеративной Республики Германия [Электронный ресурс]. URL: http://www.crimpravo.ru/page/zar-uk (дата обращения: 21.04.2018).
7. Уголовный кодекс Франции [Электронный ресурс]. URL: http://www.crimpravo.ru/page/zar-uk (дата обращения: 21.04.2018).
8. Семыкина О.И. Ответственность за укрывательство преступлений по уголовному праву России : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003. С. 10.
9. См.: Жук М.С. Учение об институтах российского уголовного права: концептуальные основы и перспективы развития. М., 2013. С. 71-72.
10. Николайчук И.А. Сокрытие преступлений как форма противодействия расследованию : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Воронеж, 2000. С. 12.
11. Бенщький А.С. КримЫальна вщповщальнють за заздалегщь не общяне переховування злочинця // Вюник Луганського державного уыверситету внутршых справ iм. Е.О. Дщоренка. 2013. № 3 (64). С. 114-123.
12. См.: Абакина-Пилявская Л.Н. Прикосновенность к преступлению в уголовном законодательстве разных правовых систем // Юридическая наука. 2014. № 1. С. 60-64 ; Оболенинов А.А. Укрывательство преступлений: перспективы развития законодательного регулирования // Российский юридический журнал. 2014. № 3. С. 61-68.
13. Трифонов В.Г. Заранее не обещанное укрывательство преступлений и несообщение о них как виды прикосновенности к преступлению : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2000. С. 21.
14. Метельский П.С. Уголовная ответственность за укрывательство преступлений (ст. 316 УК РФ) // Вестник Новосибирского государственного университета. 2011. Т. 7, вып. 1. С. 143-148.
15. См.: Белогрицъ-Котляревский Л.С. Учебникъ русскаго уголовнаго права. Общая и Особенная части. Репр. изд. Ки-евъ ; Петербургъ ; Харьковъ, 1903. С. 225-226.
16. См.: Кистяковсюй А.Ф. Элементарный учебникъ общаго уголовнаго права съ подробнымъ изложениемъ началъ русскаго уголовнаго законодательства. Часть Общая. Второе исправленное и значительно дополненное издаые. Юевъ, 1882. С. 610.
17. См.: Надзорное определение СК по уголовным делам Верховного суда РФ от 8 июня 2010 г. № 67-Д10-8СП [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
18. См.: Морозов Б.П. Правоприменительное толкование уголовного закона. Новосибирск, 2016. С. 83.
19. См.: Метельский П.С. Указ. соч. С. 144 ; Саади Я.М. Соотношение соучастия и прикосновенности к преступлению по уголовным кодексам Иордании и Украины // Вюник Одеського нацюнального уыверситету. Правознавство. 2009. № 1. С. 65 ; Семыкина О.И. Указ. соч. С. 15 ; и др.
References:
Abakina-Pilyavskaya, LN 2014, 'Involvement in a crime in the criminal legislation of different legal systems', Yuridicheskaya nauka, No. 1, pp. 60-64, (in Russian).
Baymurzin, GI 1968, Liability for the involvement in a crime, Alma-Ata, p. 96, (in Russian).
Belogrits-Kotlyarevsky, LS 1903, A textbook of Russian criminal law. General and special parts, Kiev, Petersburg, Kharkiv, pp. 225-226, (in Russian).
Benitsky, AS 2013, 'Liability for prior non-agreement to be an accessory to the concealment of a crime', Vestnik Luganskogo gosudarstvennogo universiteta vnutrennikh del im. Ye.O. Didorenko, No. 3 (64), pp. 114-123, (in Ukrainian).
Evdokimov, PK 1953, Liability for the concealment of a crime according to the Soviet criminal law, PhD thesis abstract, Leningrad, p. 12, (in Russian).
Kistyakovsky, AF 1882, Elementary textbook of the common criminal law and the fundamentals of the Russian criminal law, General part, 2nd ed., Kiev, p. 610, (in Russian).
Kovalev, MI 1952, Liability for the concealment of crimes under the Soviet criminal law, PhD thesis abstract, Moscow, p. 9, (in Russian).
Metelsky, PS 2011, 'Liability for the concealment of crimes (Article 316 of the Criminal Code of the Russian Federation)', Vestnik Novosibirskogo gosudarstvennogo universiteta, Vol. 7, Iss. 1, pp. 143-148, (in Russian). Morozov, BP 2016, Enforcement interpretation of criminal law, Novosibirsk, p. 83, (in Russian).
Nikolaychuk, IA 2000, Concealment of crimes as a form of counteraction to investigation, D.Phil. thesis abstract, Voronezh, p 12, (in Russian).
Oboleninov, AA 2014, 'Concealment of crimes: prospects for the development of legislative regulation', Rossiyskiy yuridicheskiy zhurnal, No. 3, pp. 61-68, (in Russian).
Saadi, YaM 2009, 'Correlation between complicity and involvement in a crime under the criminal codes of Jordan and Ukraine', Vestnik Odesskogo natsional'nogo universiteta. pravovedeniye, No. 1, p. 65, (in Russian).
Semykina, OI 2003, Responsibility for the concealment of crimes under the criminal law of Russia, PhD thesis abstract, Moscow, pp. 10, 15, (in Russian).
The Criminal Code of Argentina 2018, viewed 21 April 2018, <http://www.crimpravo.ru/page/zar-uk>, (in Russian). The Criminal Code of France 2018, viewed 21 April 2018, <http://www.crimpravo.ru/page/zar-uk>, (in Russian). The Criminal Code of Jordan 2018, viewed 01 April 2018, <http://www.wipo.int/wipolex/ru/details.jsp?id=15077>, (in Russian).
The Criminal Code of the Federal Republic of Germany 2018, viewed 21 April 2018, <http://www.crimpravo.ru/page/zar-uk>, (in Russian).
Trifonov, VG 2000, Prior non-agreement to be an accessory to the concealment of crimes and non-reporting of them as the types of involvement in a crime, PhD thesis abstract, St. Petersburg, p. 21, (in Russian).
Zhuk, MS 2013, The doctrine of the institutions of Russian criminal law: conceptual bases and development prospects, Moscow, pp. 71-72, (in Russian).
