CC BY
9ТЕОРЕТИКО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРАВОВЫЕ НАУКИ
DOI 10.47643/1815-1337_2022_11_6 УДК 342.7
К ВОПРОСУ О ПРАВОВОМ РЕГУЛИРОВАНИИ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ON THE ISSUE OF LEGAL REGULATION IN THE RUSSIAN FEDERATION
ФАСТОВИЧ Галина Геннадьевна,
старший преподаватель кафедры теории и истории государства и права Юридического института ФГБОУ ВО «Красноярский государственный аграрный университет». 660049, Россия, Красноярский край, г. Красноярск, пр. Мира, 90. E-mail: [email protected];
FASTOVICH Galina Gennadievna,
Senior Lecturer of the Department of Theory and History of State and Law Law Institute of the Krasnoyarsk State Agrarian University. 660049, Russia, Krasnoyarsk Krai, Krasnoyarsk, Mira Ave., 90. E-mail: [email protected]
Краткая аннотация: В статье автором предпринимается попытка анализа института правового регулирования. Автор приходит к выводам, что эффективность государственного механизма и критерии ее реализации находятся в непосредственной связи с институтом правового регулирования. В статье также исследуются критерии эффективности, их количественные и качественные выражения.
Abstract: In the article, the author attempts to analyze the institution of legal regulation. The author comes to the conclusion that the effectiveness of the state mechanism and the criteria for its implementation are directly related to the institution of legal regulation. The article also explores the effectiveness criteria, their quantitative and qualitative expressions.
Ключевые слова: правовое регулирование, модернизация государственного механизма, эффективность, критерии эффективности, гражданское общество.
Keywords: legal regulation, modernization of the state mechanism, efficiency, efficiency criteria, civil society.
Для цитирования: Фастович Г.Г. К вопросу о правовом регулировании в Российской Федерации // Право и государство: теория и практика. 2022. № 11(215). С. 6-8. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2022_11_6.
For citation: Fastovich G.G. On the issue of legal regulation in the Russian Federation // Law and state: theory and practice. 2022. No. 11(215). pp. 6-8. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2022_11_6.
Статья поступила в редакцию: 10.10.2022
Процесс правового регулирования в обществе - начинается с постановки целей и определения критериев её достижения. Еще в свое время справедливо было отмечено, что эффективность определяется тем, насколько ее реализация способствует достижению целей, поставленных перед правовым регулированием.[1] При этом цели служат исходным фактором, детерминирующим процесс правового воздействия.
Очевидно, что для эффективной реализации конкретной цели необходимы соответствующие средства. Через средства цель объективируется, приобретает реальную форму реализации, а следовательно, обеспечивает требуемую меру эффективности государственного механизма.
Соотношение между целями и средствами носит диалектический характер. В ходе своего осуществления цель превращается в средство и продолжает свое действие, при этом, чем полнее цель воплощается в средствах, тем эффективнее ее правовое воздействие. Сама же диалектика перехода составляет существенный момент в познании критериев эффективности государственного механизма.[2]
Обращаясь к эффективности государственного механизма принципиально важно выявить критерии, позволяющие определить реальную степень и качественные показатели исторического прогресса российского общества. Выявление критериев эффективности дает возможность по-новому подойти и к объяснению системы правопонимания, ее места в формировании правопорядка и законности. В этом плане, например критерием, определяющим эффективность правового воздействия, служит степень реализации нормы права.
Эффективность права и ее критерий может проявляться в последовательной реализации системы норм права. Вероятно, степень эффективности механизма правового регулирования будет более высокой, если: 1) осуществляется действие нормы права, входящих как в законы, так и подзаконные источники; 2) происходит реализация не только ключевых положений норм права, но и правовых обобщений и принципов.
На наш взгляд, категория «критерии» как нельзя лучше отражает процессы правовой модернизации. В условиях интеграции мировых вызов следует выделять 1) количественные и качественные критерии; 2) по степени динамичности: критерии, подлежащие изменению в правовых реалиях (преодолевание последствий мирового экономического кризиса) и статичные, т.е. сохраняющие важные жизненные установки и ценности (глава 1 Конституции РФ); 3) по сферам действия государственного механизма: организационно-управленческие, экономические, социальные, контрольно-надзорные и т.д. К субъективным факторам следует отнести субъективизм и волюнтаризм в государственном строительстве, формировании новой правовой системы современной России. Эти критерии показывают, что эффективность государственного механизма зависит от действия системы взаимосвязанных и взаимозависимых норм права.
Следует отметить, что при данном подходе приведенные характеристики критериев эффективности государственного механизма, устанавливающие жесткую связь между государственной волей и правовыми нормами, практически исключают учет потребностей и объективных закономерностей общественного развития, правового закрепления естественных прав человека. На этой ступени понимания критерия эффективности отсутствуют и такие показатели данного критерия, как нравственная составляющая правовых явлений, социальных ценностей целей и их связь с правом. В данном аспекте справедливо подчеркивается, что первоочередное внимание следует уделить такому направлению деятельно-
Теоретико-исторические правовые науки
сти государственного механизма, как социально - ценностному регулированию. Весь процесс правотворчества начинается с формулирования законодателем представления о социальных ценностях и его целенаправленного стремления придать естественному праву форму закона. Ценностный критерий призван показать новый подход к оценке цели и правового средства.[3] По-новому раскрывается и критериальное значение этой ступени для правопонимания и правореализации, эффективности государственного механизма.
Критерии эффективности государственного механизма проявляются и в системности, и целостности элементов, составляющих содержательное право, как необходимых и достаточных условий действительной реализации целей, высокой степени эффективности правотворчества и правореализации.[4] Системный критерий (включающий в себя ценностные ориентиры) позволяет выделить такие качества государственного механизма, необходимые для обеспечения эффективности правового регулирования, как иерархическая структура, где приоритет в этой структуре принадлежит институтам, призванным осуществить охрану и гарантирование естественного права прогрессивных ценностей. В то же время сохраняется автономность действия этих институтов: парламента, правительства и др. Итак, главным критерием, характеризующим динамические качества государственного аппарата является его целостность. Можно привести немало примеров, когда нарушение критериев целостности, системности и иерархичности не только влечет за собой снижение эффективности правового регулирования, но и вытесняет закон из правового пространства, превращая его в политические и идеологические установки. Так, Д.А. Керимов обращает внимание на то, что «ныне многие законы и иные правовые акты не соблюдаются, не исполняются, игнорируются кем угодно и когда угодно», т.е. «царит правовой беспредел» и что особенно тревожно, это сказывается на росте преступности и в свою очередь, является следствием глобального кризиса в жизнедеятельности общества». [5] Можно говорить, что состояние правовой системы, и в том числе таких ее структурных компонентов, как гражданское общество, правовое государство, правотворчество, правореализация, возможно только в том случае, если она выступает как целостностное многообразие, где приоритетное место предоставляется прогрессивным интересам общества, цивилизованной модели развития российской государственности.
Следующим критерием эффективности государственного механизма выступает организация и осуществление эффективной законодательной деятельности. Соблюдение этого условия принципиально важно, так как современная правовая ситуация характеризуется не всегда высоким уровнем эффективности принятых законов. Такое положение объясняется рядом причин: во-первых, парламент Российской Федерации зачастую ориентируется в своей деятельности на политические и организационные вопросы, во-вторых, не все законы при их практической реализации обеспечиваются с точки зрения умелого государственного менеджмента и информационно - идеологического сопровождения. Бесспорно, эти и ряд других причин в немалой степени способствуют снижению культуры законотворчества, качества принимаемых законодательных актов. Вместе с тем, существуют и другие, не менее серьезные причины и обстоятельства, отрицательно влияющие на нормотворческий процесс, развитие его демократических начал и социальную направленность принимаемых законов. На наш взгляд, граждане Российской Федерации не в состоянии отследить всю систему нормотворчества, понять и осмыслить принятые законы. При этом, хаотичность и «прозрачный» характер законов не только влекут за собой поверхностное отношение к законотворчеству, но и значительно снижают его рациональные характеристики, а значит и эффективность работы государственного механизма
На наш взгляд, при рассмотрении вопросов эффективности государственного механизма пристальное внимание следует обратить на приоритеты законотворческой деятельности. Существует довольно устойчивое мнение, которое постоянно поддерживается средствами массовой информации, о том, что продуктивность законотворчества определяется количеством принятых законов.[6] Необходимо преодолеть «количественный синдром» и в этом плане перестроить законодательную деятельность. В качестве приоритетного критерия должны выступать не массив законов и даже не время, которое тратится законодателем на решение политических и организационных вопросов, а то, что и как, затрачивается данное время на обсуждение и нормативное опосредование востребованных для человека законных интересов, защиты его неотчуждаемых прав и свобод. При этом одним из важных показателей является принятие «долговременных» законов, которые будут гражданам понятны и сознательно исполнены.
В нашем вопросе особое место следует отвести общественному контролю за деятельностью государственно - правотворческих органов, так как участие общества в управленческих делах государства позволит качественным образом усилить эффективность государственного механизма. Очень важно, чтобы в современном государственном аппарате в наибольшей степени были реализованы принципы гласности, открытости и доступности СМИ, общественному контролю. Оценка результатов работы государственных органов непосредственно населением -это тот критерий, который характеризует Россию как демократическое государство, а учет мнения граждан - является важнейшим показателем правовой защищенности самих граждан. Именно через восприятие населением деятельности органов государства, государственных служащих функционирование государственного механизма приобретает особую социальную ценность и значимость. Отношение граждан к деятельности государства можно определить посредством проведения различных опросов, анкетирования и т.д.
Кроме прочего, значимым представляется исследование такого критерия эффективности государственного механизма - как доверие к государственному аппарату со стороны российской общественности. Надо сказать, что доверие между государством и обществом допустимо, если обе стороны цивилизованно зрелы и развиты. Действительно, государственная власть, аппарат не может быть сильнее, не укрепляя гражданское общество, не помогая ему организоваться экономически и духовно. Так, например, в условиях серьезных внутренних испытаний, потрясений, появления в обществе агрессивной внутренней силы, пытающейся свергнуть существующий порядок, слабое общество оставляет власть один на один с выпавшими не неё испытаниями.[7] Как видится таких факторов при эффективной государственной власти возникать не должно.
Таким образом, поэтапный и критериальный анализ позволяет выявить ряд критериев эффективности государственного механизма. Данный анализ помогает по-новому подойти к классификации критериев, основу которой составляют следующие: 1) средства, ресурсы функцио-
ПРАВО И ГОСУДАРСТВО: теория и практика. 2022. № 11(115)
нирования государственного механизма; 2) соотношение поставленных целей, задач и практического результата, соответствующего законным интересам граждан и прогрессивному развитию общества; 3) место исходных, базовых принципов (начал) права в системе формируемых решений и принимаемых актов [8]; 4) устойчивый и системный характер действия ключевых правовых средств в механизме правового регулирования и в организационно - управленческих правоотношениях; 5) повышение роли общественности и институтов гражданского общества в осуществлении государственным механизмом действенного законотворчества и проводимой эффективной государственной политики. На наш взгляд, представленные критерии эффективности государственного механизма не являются исчерпывающими и, безусловно, найдут свое развитие в дальнейшем исследовании.
На наш взгляд, эффективный государственный механизм реализует свои ресурсы (средства, инструменты) в первую очередь для укрепления правовых основ гражданского общества, развития в нем культурно-духовных, правовых основ, укрепления исторической самобытности и культуры.
Библиогра фия:
1. Трашкова, С.М. Международно-правовое регулирование как гарантия реализации правового статуса несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых в уголовном процессе / С.М. Трашкова // Казанская наука. 2015. № 5. С. 125-127.
2. Фастович Г.Г., Кудашова И.В. Информационные технологии в системе повышения эффективности деятельности органов государственной власти: теоретико-правовой аспект // Право и политика. 2020. № 2. С. 18-22.
3. Тепляшин И.В. Участие институтов гражданского общества в реализации государственной политики в Арктической зоне Российской Федерации // Проблемы конституционно-правового регулирования статуса арктических территорий Российской Федерации: мат-лы круглого стола международ. науч.-практ. конф. «Енисейские политико-правовые чтения» (Красноярск, 21-22 сентября 2017 г.) / под ред. А.А. Кондрашева, О.В. Роньжиной, А.Б. Зенкиной; Краснояр. гос. аграр. ун-т. -Красноярск, 2017. - С. 46-48.
4. Тепляшин И.В. Субъекты общественного контроля: некоторые вопросы правового статуса // Актуальные проблемы борьбы с преступностью: вопросы теории и практики: материалы XX международной научно-практической конференции (20-21 апреля 2017 года): в 2 ч. / отв. ред. Н.Н. Цуканов; СибЮИ МВД России. - Красноярск: СибЮИ МВД России, 2017. - Ч. 1. - С. 28-30.
5. Фастович Г.Г., Шитова Т.В. К вопросу об эффективности единой системы публичной власти// Социально-экономический и гуманитарный журнал. 2020. № 4 (18). С. 76-88.
6. Власов В.А. Некоторые экономико-правовые аспекты обеспечения продовольственной безопасности в Российской Федерации // Аграрное и земельное право. 2018. № 4 (160). С. 117-123.
7. Фастович Г.Г. К вопросу о применении информационных технологий в логистических системах // Логистика - евразийский мост. Материалы XIV Международной научно-практической конференции. 2019. - С. 269-272.
8. Фастович Г.Г. Продовольственная безопасность как критерий эффективности аграрной правовой политики Российской Федерации // Аграрное и земельное право. 2017. № 6 (150). С. 21-23.
References:
1. Trashkova, S.M. International legal regulation as a guarantee of the implementation of the legal status of juvenile suspects accused in criminal proceedings / S.M. Trashkova // Kazan Science. 2015. No. 5.pp.125-127.
2. Fastovich G.G., Kudashova I.V. Information technologies in the system of improving the efficiency of public authorities: theoretical and legal aspect // Law and politics. 2020. No. 2. pp. 18-22.
3. Teplyashin I.V. Participation of civil society institutions in the implementation of state policy in the Arctic zone of the Russian Federation // Problems of constitutional and legal regulation of the status of the Arctic territories of the Russian Federation: materials of the international round table. Scientific and practical conference "Yenisei political and Legal readings" (Krasnoyarsk, September 21-22, 2017) / edited by A.A. Kondrashev, O.V. Ronzhina, A.B. Zenkina; Krasnoyar. gos. agrar. un-T. - Krasnoyarsk, 2017. - pp. 46-48.
4. Teplyashin I.V. Subjects of public control: some issues of legal status // Actual problems of combating crime: issues of theory and practice: materials of the XX International Scientific and Practical Conference (April 20-21, 2017): at 2 o'clock / ed. by N.N. Tsukanov; SibUI of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - Krasnoyarsk: SibUI of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2017. - Part 1. - pp. 28-30.
5. Fastovich G.G., Shitova T.V. On the issue of the effectiveness of the unified system of public power// Socio-economic and Humanitarian journal. 2020. No. 4 (18). pp.
76-88.
6. Vlasov V.A. Some economic and legal aspects of ensuring food security in the Russian Federation // Agrarian and land law. 2018. No. 4 (160). pp. 117-123.
7. Fastovich G.G. On the use of information technologies in logistics systems // Logistics - Eurasian Bridge. Materials of the XIV International Scientific and Practical Conference. 2019. - pp. 269-272.
8. Fastovich G.G. Food security as a criterion for the effectiveness of the agrarian legal policy of the Russian Federation // Agrarian and land law. 2017. No. 6 (150). pp.
21-23.
