CC BY
317
Современный уголовный кодекс в ст. 32 определяет соучастие следующим образом: «Соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления».
Закрепленное законодателем в действующем УК РФ понятие соучастия традиционно для российского уголовного права.
Такой институт уголовного права, как соучастие в преступлении, является одним из старейших в истории уголовного права. Положения, связанные с совместным совершением преступления несколькими лицами и ответственностью за это, наблюдались еще в самых ранних уголовно-правовых источниках. Возьмем, например, такой документ, как «Русская правда» в краткой редакции. В нем мы найдем ст. 31, в которой содержится следующая норма: «А если кто крадет или коня, или волов, или обкрадывает клеть, то, если один крал, то заплатить ему гривну и тридцать резан; если их будет 18 , то платить каждому человеку по три гривны и 30 резан» [1, с. 12-20, 24-29]. Таким образом, мы видим усиление ответственности за преступление, совершенное в соучастии. Также стоит отметить, что ответственность должны будут понести все соучастники без какого-либо исключения. Мы можем сделать вывод о том, что в данном упоминании соучастия указываются лица, могущие нести ответственность, а соответственно, данные лица могут быть нами названы субъектами преступлений.
Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. в ст. 13 определяло соучастие как «преступление, содеянное несколькими лицами» [2].
Следующим уголовным законом, содержащим определение соучастия, был Уголовный кодекс РСФСР 1960 г., который в ст. 17 гласил: «Соучастием признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении преступления» [3].
В ныне действующем Уголовном кодексе дефиниция соучастия осталась практически без изменений. По-прежнему используется формулировка «участие лиц». А раз используется та же конструкция, то остаются неразрешенными все те же вопросы, касающиеся значения этих «лиц».
Отдавая должное законодателю, мы все же видим некоторые изменения, происходящие с определением соучастия, применительно к его историческому развитию. Если в ранее действовавших уголовно-правовых нормах определение соучастия не выделялось совсем и судить о нем можно только путем анализа иных норм, то позднее законодатель уже выделяет институт соучастия, и в каждом последующем уголовном законе добавляет в него все новые признаки.
С самых первых источников уголовного права мы можем отметить, что о количественной характеристике участников преступления, совершаемого в соучастии, как правило, никаких вопросов не возникает, т. к. и ранее, и сейчас упоминается о двух или более лицах. Применительно к количественному критерию соучастия ни о какой специфике речь идти не может, поскольку согласно ст. 32 УК РФ соучастие предполагает участие двух или более лиц, т. е. любое множество участников.
Основные вопросы, как правило, вызывает качественная характеристика соучастников. К нашему большому сожалению, законодатель не уточняет, кто именно подразумевается под термином «лица». С одной стороны, это могут быть только вменяемые лица, к моменту совершения преступления достигшие такого возраста, который минимально необходим для привлечения к уголовной ответственности. С другой стороны, вполне могут иметься в виду просто физические лица, причем
* ...или ихъ будеть 18... - в ст. 40 краткой редакции «Русской правды» количество соучастников названо 10. На этом основании еще И. Ф. Г. Эверс обоснованно предположил, что вместо буквенного обозначения числительного «и Ь>, то есть 18, надо читать «и Ь> - то есть «и 10» (Эверс, Иоганн Филипп Густав (1781-1830). Древнейшее русское право в историческом его раскрытии / Соч. И. Ф. Г. Эверса. Пер. с нем. [и авт. предисл.] И. Платонова. Санкт-Петербург: тип. Штаба Отд. корп. вн. стражи, 1835. XXII. 423 с.). Ошибка появилась в результате подведения буквы И под титло, вследствие чего она стала читаться как цифра 8. Число 10 является общим обозначением множественности. Позднее в ст. 41 краткой редакции «Русской Правды» эта цифра была заменена соответствующим описательным выражением: «будеть ли ихъ много».
совсем не обязательно обладающие признаками, необходимыми для признания их субъектами преступления, т. е. достижением возраста уголовной ответственности и вменяемостью [4, с. 103-109].
Большинство ученых-правоведов высказываются совершенно однозначно: когда одно из участвующих в преступлении лиц обладает, а другое не обладает всеми обязательными признаками субъекта преступления соучастие невозможно [5, с. 568-569; 6, с. 64]. Также соучастие не признается и в том случае, когда лицо совершило преступление с помощью такого исполнителя, который не подпадает под применение уголовной ответственности в силу каких-либо обстоятельств, например малолетства или невменяемости. Таким образом, в науке уголовного права не признается соучастием посредственное совершение преступления, т. е. если преступный замысел осуществляется чужими руками [7, с. 51-53; 8].
В теории уголовного права была высказана и иная точка зрения. Согласно этой точке зрения состав участников группы образуют не только лица, являющиеся субъектами преступления, но и лица, таковыми не являющиеся в силу малолетства или невменяемости, однако фактически участвующие в выполнении объективной стороны конкретного состава преступления [9, с. 36-38].
Также, например, известный ученый-юрист А. И. Рарог замечает, что, «при определении соучастия в статье 32 УК РФ не указаны такие признаки соучастников, как вменяемость и достижение возраста, с которого наступает уголовная ответственность, текст закона, строго говоря, допускает возможность под упомянутыми в нем лицами понимать, в частности, и фактических участников, неспособных нести уголовную ответственность». Таким образом, он делает следующий вывод: «Совершение всякого умышленного преступления лицом, способным нести уголовную ответственность совместно с одним или несколькими лицами, не обладающими признаками субъекта преступления, следует квалифицировать как преступление, совершенное группой лиц» [7, с. 51-53].
Не только среди ученых-правоведов данное положение вызывает неоднозначное толкование. Судебные инстанции самого высшего порядка, также по разному трактуют определение соучастия.
Никакой однозначной позиции не занимает и официальный толкователь законов - Верховный Суд РФ [10].
Постановления Пленумов Верховных Судов СССР и РФ вплоть до 2000 г. придерживались той точки зрения, в соответствии с которой действия лиц, совершивших преступление в составе группы, надлежит квалифицировать с вменением соответствующего квалифицирующего признака независимо от того, что другие участники группы не были привлечены к уголовной ответственности [11; 12; 13]. Однако впоследствии данные постановления были отменены или утратили силу.
Но не только при толковании уголовного закона, а также и при его применении позиция Верховного Суда далеко не однозначна. Судебная практика также полна противоречий. Верховный Суд РФ в своей правоприменительной деятельности зачастую выносил противоречивые решения. Так, например, в Обзоре судебной практики за IV квартал 2000 г. нашли свое отражение два соединенных под одним пунктом Постановления Президиума Верховного Суда РФ. Заголовок гласил следующее: «Преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном его совершении, независимо от того, что некоторые из участвовавших не были привлечены к уголовной ответственности в силу недостижения возраста уголовной ответственности или ввиду невменяемости» [14, с. 17]. Позднее, в 2004 г., Президиумом Верховного Суда РФ было вынесено Постановление по делу П., в котором в ответ на надзорное представление заместителя Генерального прокурора РФ (что само по себе показательно), в котором ставился вопрос о переквалификации действий П. с п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 105 УК РФ, поскольку преступление П. совершил совместно с лицом, которое признано невменяемым, было указано, что «доводы, изложенные в надзорном представлении, о том, что согласно акту судебной психолого-психиатрической экспертизы Б. признан в отношении инкриминированного ему деяния невменяемым и освобожден от уголовной ответственности за совершенное им в состоянии невменяемости общественно опасное деяние и к нему применены принудительные меры медицинского характера, в связи с чем действия П. не могут быть квалифицированы как совершенные группой лиц и подлежат переквалификации на ч. 1 ст. 105 УК РФ, не основаны на законе» [15, с. 18]. Однако в практике Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ встречались и
противоположные решения. Так, в деле Н., совершившего убийство вместе с невменяемым, коллегия указала, исключая признак группового убийства, что «согласно ст. 19 УК РФ Н. должен нести уголовную ответственность только за свои действия, а не за действия Н-ко, признанного в установленном законом порядке невменяемым» [16, с. 28].
О противоречивости практики разъяснения положений, касающихся соучастия с лицом, не обладающими признаками субъекта в силу недостижения определенного законом возраста привлечения к уголовной ответственности, может служить следующий пример.
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. № 1 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» (утратившее силу в настоящее время) содержалось следующее разъяснение: «Необходимо иметь в виду, что совершение преступления с использованием лица, не подлежащего уголовной ответственности в силу возраста (статья 20 УК РФ) или невменяемости (статья 21 УК РФ), не создает соучастия. Вместе с тем при совершении преступления несовершеннолетним, не подлежащим уголовной ответственности по указанным выше основаниям, лицо, вовлекшее несовершеннолетнего в совершение этого преступления, в силу части 2 статьи 33 УК РФ несет ответственность за содеянное как исполнитель путем посредственного причинения» [17, с. 10].
Исходя из данного положения, все сомнения, касающиеся возможности вменения соучастия с участием лица, являющегося малолетним или невменяемым, будут казаться надуманными.
Однако Верховный Суд, к сожалению, не учитывая данный факт, не сохранил данную тенденцию в настоящее время. Уже в ныне действующем Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 1 февраля 2011 г. № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» не содержится прямого указания на то, что если преступление совершено с использованием лица, не подлежащего уголовной ответственности из-за недостижения возраста (ст. 20 УК РФ) или невменяемости (ст. 21 УК РФ), то это не создает соучастия [18].
Исходя из довольно неоднозначной практики, как правоустанавливающей, так и правоприменительной, необходимо отразить в самом уголовном законе такое определение соучастия, которое бы не оставляло никаких сомнений в безупречности его применения.
Если мы обратим свой взор на ближайших соседей, то, например, в Уголовном кодексе Латвийской Республики в ч. 1 ст. 20 говорится о том, что «соучастием признается умышленное действие или бездействие, которым лицо (соучастник) совместно с другим лицом (соисполнителем) участвовало в совершении умышленного преступного деяния, но само не являлось непосредственным исполнителем». При этом ч. 5 данной же статьи гласит: «Соучастник преступного деяния привлекается к ответственности в соответствии со статьей настоящего закона, предусматривающей ответственность исполнителя». Анализируя данные положения, мы можем сказать, что соучастник по своему значению равен понятию исполнитель, т. е. лицо, которое привлекается к уголовной ответственности, или субъект преступления [19].
Еще более конкретно поступили наши ближайшие соседи - законодатели Украины. Рассмотрев УК Украины, мы можем заметить, что в определении соучастия, данном в ст. 26, подчеркивается: «Соучастием в преступлении является умышленное совместное участие нескольких субъектов преступления в совершении умышленного преступления» [20].
Кроме того, в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда Украины от 30 мая 2008 г. «О судебной практике по делам о преступлениях против половой свободы и половой неприкосновенности личности» говорится следующее: «Согласно статье 26 УК соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие нескольких субъектов преступления в совершении умышленного преступления. Поэтому в случае, если из группы лиц, которые совершили изнасилование или насильственное удовлетворение половой страсти неестественным способом, лишь один человек является субъектом преступления, а остальные лица вследствие невменяемости или в связи с недостижением возраста, с которого может наступать уголовная ответственность, или вследствие других оснований не могут быть субъектами преступления, действия виновного лица, которое при таких обстоятельствах привлекается к уголовной ответственности, не могут
рассматриваться как совершенные группой лиц». Данную же точку зрения разделяют и некоторые отечественные ученые-правоведы [21, с. 10-15].
Предлагаем воспользоваться этим опытом и изложить определение соучастия в ст. 32 УК РФ в следующей редакции: «Соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более субъектов преступления в совершении умышленного преступления».
Литература
1. Правда Русская / под общ. ред. Б. Д. Грекова, М., 1963. Т. III.
2. Уложеше о наказашяхъ уголовныхъ и исправительныхъ. СанктПетербургъ. Въ Типографш Втораго Отдълешя Собственной Его Императорскаго Величества Канцелярш. 1845. URL: http: //crimpravo .ru/blog/145 7.html#cut
3. Уголовный кодекс РСФСР 1960 года / Общая часть. Глава 3. Ст. 17 // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1960. № 40. Ст. 591.
4. Новоселов Г. П. Понятие соучастия и признак совместности участия // Российский юридический журнал. 2012. № 6.
5. Бойцов А. И. Преступления против собственности. СПб., 2002.
6. Сафонов В. Н. Организованное вымогательство: уголовно-правовой и криминологический анализ. СПб., 2000.
7. Рарог А. И., Есаков Г. А. Понимание Верховным Судом РФ «группы лиц» соответствует принципу справедливости // Российская юстиция. 2002. № 1.
8. Семернева Н. К. Квалификация преступлений (части Общая и Особенная). М. - Екатеринбург, 2010.
9. Галиакбаров Р. Р. Квалификация групповых преступлений. М., 1980.
10. О судебной практике по делам о краже, грабеже, разбое: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. № 2.
11. Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 25 марта 1964 г. № 2 «О судебной практике по делам об изнасиловании» // СПС КонсультантПлюс.
12. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22 марта 1966 г. № 31 «О судебной практике по делам о грабеже и разбое» // СПС КонсультантПлюс.
13. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г. № 4 «О судебной практике по делам об изнасиловании» // СПС КонсультантПлюс.
14. Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. № 8. Ст. 17.
15. Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. № 4. Ст. 18.
16. Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. № 9. Ст. 28.
17. Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 4. Ст. 10.
18. Бюллетень Верховного Суда РФ. 2011. № 4.
19. УК Латвийской Республики. URL: http://law.edu.ru/norm/norm.asp7normID
20. УК Украины. URL: http://kodeksy.com.ua/ka/ugolovnyj_kodeks_ukraini.htm
21. Есаков Г. Квалификация совместного совершения преступления с лицом, не подлежащим уголовной ответственности: новый поворот в судебной практике // Уголовное право. 2011. № 2.
