CC BY
262
2. Приобретение гражданской дееспособности до достижения возраста восемнадцати лет не отменяет установленные настоящим Кодексом возрастные ограничения для осуществления отдельных прав и обязанностей.
3. Семейная дееспособность может быть ограничена по основаниям, предусмотренным настоящим Кодексом. Ограничение, лишение и восстановление семейной дееспособности в соответствии со ст. 70, 72, 73 и 76 производится в судебном порядке».
Предлагаемая формулировка нормы разграничит понятие «дееспособность» в гражданском и семейном праве России.
1 См.: Антокольская М.В. Семейное право: учебник. 2-е изд. перераб. и доп. М., 2003. С. 205.
2 Звенигородская Н.Ф. Осуществление родительских прав несовершеннолетними родителями // Вопросы ювенальной юстиции. 2011. №3. С. 12 - 15; №4. С. 18 - 21.
3 См.: Гражданское право: учебник. Т. 3 / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 2005. С. 300-301.
4 См.: Серебрякова А.А. О субъектах семейного права // Российская юстиция. 2012. № 7. С. 8-10.
5 Хватова М.А. Семейная дееспособность физических лиц в Российской Федерации // Семейное и жилищное право. 2009. №3. С. 18-20.
Е.А. Мичурина
К ВОПРОСУ О ФОРМИРОВАНИИ ПРАВОВОЙ КОНСТРУКЦИИ КРЕДИТА
Статья посвящена историко-правовому аспекту становления и развития кредитных отношений в российском гражданском праве. Уделяется внимание трансформации понятия «кредит» из договора займа; выделяются специфические признаки именно кредитного договора. е Ключевые слова: кредит, кредитные отношения, договор займа, реальный договор. н
и П
E.A. Michurina П
т О
TO THE QUESTION OF THE FORMATION й
OF LEGAL CONSTRUCTION OF CREDIT CC
д
ш
The article is devoted to historical and legal aspect of the formation and development of T
credit relations in the Russian civil law. The author pays attention to the transformation of the е
idea of "credit" from the loan agreement, and identifies specific characteristics of exactly the о
credit agreement. Ю
Keywords: credit, credit relations, the contract of loan, a real contract. 1
д
s
X Ф о
В условиях рыночной экономики кредит стал неотъемлемым атрибутом
П
механизма хозяйствующих субъектов. На важность кредитной политики и д кредитного инструментария в экономической политике современного Россий- | ского государства обращали внимание Президент РФ В.В. Путин, Председатель • Правительства РФ Д.А. Медведев, Правительство РФ, Государственная Дума, ( обеспечивающая законодательное сопровождение кредитных отношений. ~
Для слаженного функционирования всех составных частей системы кредит- 33 ных отношений необходимо их четкое правовое регулирование. К сожалению, в настоящее время уровень правового регулирования кредитных отношений недостаточно высок.
© Мичурина Елена Александровна, 2013
Аспирант кафедры гражданского и семейного права (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: bichekhvost@mail.ru
Выявить сущность современных кредитных отношений невозможно, не имея представления об историко-правовом аспекте их формирования, о факторах, способствовавших их возникновению, о том, какие древнейшие формы договорного права трансформировались в последующем в структурно-правовые элементы современных кредитных отношений.
Известные российскому праву понятия «кредит», «кредитный договор», «кредитные обязательства» и «кредитные отношения» не являются новацией или продуктом, появившимся в соответствии с современными требованиями. Также нельзя рассматривать кредитные отношения как социальное явление, возникшее и исторически трансформировавшееся только на территории Российского государства, т. к. они имеют длительную историю формирования.
Договорная конструкция, близкая к современному пониманию кредитного договора, была известна еще в Древнем Риме под названием договора «mutuum», или договора займа. Следует подчеркнуть, что «mutuum» — не первоначально возникшая, а сравнительно поздняя форма договора займа. Дигесты Юстиниана — собрание сочинений римских юристов I—III вв. — описывают договор «mutuum» следующим образом: «Заем представляет собой договор, по которому одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) денежную сумму или известное количество иных вещей, определенных родовыми признаками (зерно, масло, вино), с обязательством заемщика вернуть по истечении указанного в договоре срока либо по востребованию такую же денежную сумму или такое же количество вещей того же рода, какие были получены»1.
Заем считается одной из древнейших форм договорного права, сохранившийся а как один из главных институтов хозяйственного оборота, впоследствии трансфор-? мировавшийся в кредит. Договор займа в римском праве относился к категории а. реальных договоров. По мнению римских юристов, пока не произошла пере-is дача вещи, обязательство из реального договора не возникало2. Таким образом, i обязательство заемщика рождалось из факта получения вещи в собственность.
1 Одной из особенностей древнеримской конструкции договора займа стала пере-
го
J дача именно заменимых вещей. Поскольку валюта займа — деньги, зерно, вино
| или другие вещи, определенные родовыми признаками, — обладала свойством по-
| требляемости, возврату подлежали не те же самые вещи, что передавались в заем,
2 а другие — в том же количестве и того же качества. Договор займа предусматривал ° переход вещей в собственность должника, что порождало особенность договора: ж в связи с тем, что должник становился собственником, он нес риск их случайной | гибели, т. е. убытки от гибели предмета договора3. Риск случайной гибели ва-е люты займа возлагался на должника по общему правилу отождествления прав 1 собственности с ответственностью — вне зависимости от степени и формы вины
0
° займополучателя: в праве родовые вещи не погибают, поскольку заменяемы4.
(Го
§ Несмотря на реальный характер договора, было бы неверным утверждать,
1 что соглашение сторон (consensus) не имело для него существенного значения. | Однако только соглашения сторон было бы недостаточно для заключения договора «mutuum», но его отсутствие сделало бы договор недействительным. Для возникновения обязательства соглашение должно было сопровождаться юридическим обогащением должника за счет кредитора в форме получения известной вещи на праве собственности.
Как отмечалось выше, «mutuum» — сравнительно поздняя форма договора 142 займа. В юридической науке распространена точка зрения, согласно которой в
древнейшем римском праве для этой цели использовали формальную сделку «nexum». В настоящее время содержание источников не позволяет сделать бесспорный вывод о происхождении и значении «nexum». Праву известна поздняя упрощенная форма «nexum», имевшая вид торжественной формулы, которая должна была содержать размер передаваемой суммы, но также могла включать различные дополнительные оговорки. В частности, нередко практиковалось включение соглашения о процентах, которые займом не предусматривались, но фактически применялись широко. Это доказывается мероприятиями, направленными на борьбу со злоупотреблениями при взимании процентов, в частности, закон определял наивысший размер процентов и штрафы для ростовщиков. Форма «nexum» предусматривала также и определенные меры ответственности для должников, вследствие чего она привлекала кредиторов, несмотря на трудность выполнения формального обряда. Однако идея договора, основанного на соглашении или на воле сторон, была чужда «nexum». «Nexum» рождало обязательство потому, что должник получал нечто от кредитора и это позволяет говорить о реальном начале договорной конструкции.
Определенный прогресс гражданского оборота связывается с появлением письменной формы заключения сделки. Для обеспечения доказательства, что сделка состоялась, в практику с течением времени вошло составление специального документа, носившего название «cautio». При простом письменном изложении договора с участием только контрагентов было больше возможностей для злоупотреблений. Этим объясняется стремление юристов ограничить формальную силу письменной «cautiо»5.
В договоре займа для приобретения им юридической силы не требовалось ш
е
облекать согласие сторон в какие-либо торжественные формы, было достаточно н передать контрагенту на основании соглашения сторон валюту займа. Новая С
а
форма заключения договора определила один из компонентов его юридической т
о
природы — реальность. к
о
Договор займа по своей юридической природе мог быть определен также как о' односторонний и безвозмездный; не было необходимым условием и указание сро- | ка платежа по займу. Об одностороннем характере «mutuum» позволяет говорить в
то обстоятельство, что по договору только заимодавец имел право требовать от нн
о
заемщика возврата предмета займа; на заемщике лежала корреспондирующая Ю праву заимодавца обязанность. Однако обязанностей заимодавца «mutuum» | не предусматривал, равно как и не предполагал прав заемщика. Возможность с
к
условного перерасчета и замены качества валюты займа стала наиболее полно а регулироваться только в рецепированном праве. Л
Ф
Безвозмездность договора займа выражалась в отсутствии обязанности заем- и щика уплачивать проценты с занятой суммы, если предметом договора являлись • деньги. При этом на практике широко применялось заключение соглашения о 59 процентах. Отсутствие такого соглашения говорило о беспроцентности займа. ^ «Мutuum» в большей степени представлял собой торговую сделку. В различных 3 местностях сложились путем обычая различные нормы процентов, которые нередко превышали установленную законом норму. Вместе с тем у юристов императорского периода существовало правило, согласно которому рост процентов прекращался, как только неуплаченная сумма процента достигала размера капитальной суммы, и запрещался анатоцизм, т. е. причисление неуплаченной процентной суммы к капиталу, и взимание особых процентов за этот придаток6. Кроме того, в последующем 143
взимание процентов сверх установленной законом меры приобрело безусловный запрещенный характер: соглашение об этом становилось юридически недействительным. Поэтому должник мог отказаться от уплаты таких процентов, а если она была уже произведена, то уплаченное засчитывалось в погашение капитала или же возвращалось назад7. Полагаем, что признак возможности начисления процентов позволяет определить договор «mutuum» как предпосылку кредитного договора.
С течением времени все большее развитие получали формы закрепления выражения воли сторон. Впоследствии стали применяться расписки, удостоверявшие получение должником денежной суммы или иного предмета договора. Заемные расписки вошли в практику Древнего Рима под влиянием греческого права и получили название хирографов. Расписка в целом носила обеспечительный характер. Появление подобной формы удостоверения облегчало для заимодавцев доказывание факта передачи займа, а следовательно, и доказывание права требовать от должника возврата занятой суммы. Однако практика составления документов, обеспечивающих доказательство передачи валюты займа, обнаружила опасность неосновательных требований кредиторов к должникам. Нередки были случаи, когда выдача расписки предваряла передачу предмета договора; должник, как уже отмечалось, не мог обязать кредитора выдать оговоренную валюту займа, которую так и не получал, но должен был возвратить в соответствии с распиской. Таким образом, зачастую должник, ожидающий получения валюты займа, фактически не имел дела с заемным обязательством. Подобные отношения кредитора и должника складывались вследствие того, что более сильной в социально-экономическом плане стороной являлся заимодавец, а заемщик оказывался а фактически зависимой стороной договора. Однако должник мог возражать против ? необоснованных исковых притязаний кредитора, а также активным поведением а мог предупредить возможность появления такого иска. С течением времени и изменением социальных условий встал вопрос о необходимости предоставления Í должнику большего круга правовых средств для ограждения его от взыскания
1 несуществующего долга8. Возникновение первых способов защиты заемщика в
го
J отношениях с кредитором также можно считать одной из предпосылок появления
§ в последующем кредитного договора как двусторонней сделки. | Постепенно в торговой жизни сложилась специальная разновидность договора
§■ займа — «pecunia traieticia» или «foenus nauticum» (морской или корабельный
° заем). Займодавец давал заемщику валюту для конкретной цели и под определен-
£ ным условием. В морском займе обязанность возврата ставилась в зависимость
| от успешности морского перехода. Позже он был распространен и на сухопутные
2 экспедиции, на заем на приобретение орудий лова с условием возвращения в 1 случае улова, для тренировки атлета с возвращением в случае победы на состя-° зании9. Заем в таком случае являлся не только процентным. Проценты по нему
(Го
§ не подлежали ограничению, но впоследствии со времен Юстиниана их размер ¡ составлял 12 % (своеобразная страховая премия). Появление целевого назначе-| ния расходования заемных средств также повлияло на возникновение кредита.
В условиях расширявшегося товарного производства наметилась тенденция к вовлечению собственных средств товаропроизводителей в экономические циклы. В связи с этим возрастала необходимость удовлетворения потребностей заемщика за счет временно свободных заемных средств. Однако взаимоотношения кредитора и заемщика уже не могли не быть обусловлены определенными
144
гарантиями. Кредиторы хотели не только быть уверенными в возврате передан-
ных средств, но и были намерены извлекать определенную выгоду из предоставления денег или товаров заемщику. Так, специальное соглашение о процентах стало неотъемлемой частью новой формы заимствования, получившей название «creditum». Данное понятие могло произойти от двух корней «creditum» (займ) или же «credere» (доверять). Римские юристы полагали, что «mutuum» представляет собой одну из форм кредита. Древнеримский юрист Павел говорил, что «creditum» отличается от mutuum как род от вида10. «Mutuum» есть разновидность «creditum», относится только к вещам, определяемым мерой, числом, весом, в особенности — к деньгам.
Таким образом понятие «кредит» было известно римскому праву на всем протяжении существования Римской империи. Оно развивалось из различных форм заемных сделок, обладало их общими чертами и приобретало особенности в соответствии с требованиями времени.
Однако под влиянием исторических процессов могущество Римской империи значительно ослабло, и общественные отношения перестали регулироваться нормами римского права.
В поздней Римской империи распадались рабовладельческие отношения и зарождались отдельные элементы «протофеодальных». Утверждение феодализма, явившегося шагом вперед относительно рабовладельческого строя, стало ведущей тенденцией развития эпохи Средневековья во всемирно-историческом масштабе. В единстве с эволюцией государств стран Западной Европы развивались и их правовые системы.
Отличительной особенностью процесса развития феодальных производственных отношений был т. н. «партикуляризм» права, т. е. отсутствие единого права всей страны, что, однако, не устраняло тождественности его основ в общеев- с ропейском понимании. Это объяснялось определенным единством социально- к экономических процессов, развивавшихся в географически сопредельных р странах. В последующем сближение форм права стран континентальной Европы о стало более выраженным. й
Необходимо подчеркнуть, что своеобразной «подсистемой» континентальной у ветви являлось рецепированное римское право11. Рецепция римского права — р один из важнейших исторических процессов эпохи феодализма, захвативший е с XII в. большинство государств Западной Европы. Развивавшиеся торговля °
SC
и промышленность требовали и развитой правовой надстройки, стимулиро- рр
вавшей прогресс производственных отношений, но не выходившей за пределы ч
феодальных государств. Применение косных феодальных обычно-правовых о
норм тормозило бы развитие производственных отношений. Выход виделся в кК
признании силы закона за римским частным правом. По своему содержанию е
оно отвечало потребностям Средневековья в регламентации договорных отноше- и
ний и отношений частной собственности12. Усиление влияния римского права №
способствовало установлению общности права. В тех государствах, где римское 44
право не получило широкого распространения, оно все-таки оказало влияние ^
на формирование юридических доктрин. к
Феодальное право, закрепленное в сборниках обычаев, не содержало предпосылок для регулирования усложнявшейся области договорного права, однако их заключало в себе римское право, дававшее готовые формулы юридического выражения производственных отношений развивавшегося товарного хозяйства. Поэтому не случайно юридические конструкции договоров, воспринятых правом
Западной Европы, в целом совпадали с существовавшими в Древнем Риме. 145
Договор займа занимал важное место в средневековом праве континентальной Европы. В ряде долговых документов XII-XIII вв. использовалась римская формула займа, но она претерпела определенные изменения. Каноническое право запрещало взимание процентов, но, поскольку крупнейшим заимодавцем в это время была церковь, она же нашла возможность игнорирования такого запрета. В некоторых случаях должник выплачивал кредитору заранее определенную сумму (до 25 % от полученной им в долг), которая не считалась процентами. В других случаях он принимал на себя встречное обязательство выплачивать кредитору фиксированную ренту в виде определенной части доходов. С XIV-XV вв. в качестве заимодавцев выступала уже городская верхушка, ростовщики, которые под залог земли или за право взимать ренту выдавали деньги крупным феодалам и самому королю. В XVIII в. залог имущества ограничивался, если он сопровождался передачей кредитору заложенной земли. Однако еще с XII в., особенно в ростовщических операциях церкви, для гарантии по договору займа стала использоваться ипотека, когда заложенная земля оставалась у должника, но с выплатой последним установленной ренты.
Таким образом, известная современному праву конструкция кредита является результатом длительного формирования правовых традиций относительно применения заемных средств. Современные кредитные отношения своими истоками уходят в правовую систему Древнего Рима, где существовавшая конструкция договора займа, или «mutuum», по ряду признаков стала базисом для появления кредитных соглашений. Кредит воплотил в себе черты реального договора по сути и договора, содержавшего определенные гарантии для сторон, выраженные в корреспондирующих правах и обязанностях. Легальное закрепление кредита — результат эволюции права и прогрессивное явление современного гражданского законодательства.
1 Dig. 44. 7. 1.2. Дигесты Юстиниана // Памятники римского права / пер. И.С. Перетерского. М., 1997. С. 285.
2 Dig. 2. 14. 17. pr. Дигесты Юстиниана. С. 290.
3 См.: Подопригора А.А. Основы римского гражданского права. Киев, 1990. С. 206.
4 См.: Омельченко О.А. Римское право. 3-е изд., испр. и доп. М., 2008. С. 202.
5 Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона в 86 томах. Т. 82. СПб., 1890-1907. С. 123.
6 Dig. 12. 6. Fr. 86. § 1; 42.1. Fr. 27. Дигесты Юстиниана. С. 294.
7 См.: Муромцев С.А. Гражданское право Древнего Рима. М., 2003. С. 213.
8 См.: Римское частное право / под ред. И.Б. Новицкого, И.С. Перетерского. М., 2010. С. 432.
9 См.: Тархов В.А. Римское частное право. 3-е изд., испр. и доп. Саратов, 2003. С. 124.
10 Dig. 12. 1. 2. Дигесты Юстиниана, С. 301.
11 См.: Батыр К.И. История государства и права зарубежных стран. 5-е изд., перераб. и доп. М., 2010. С. 121.
12 См.: Краснокутский В.А. и др. Римское частное право / под ред. И.Б. Новицкого, И.С. Перетерского. М., 2010. С. 11.
Е.В. Рузанова
ОСОБЕННОСТИ ВИНЫ ЛИЦ, ОТВЕТСТВЕННЫХ ЗА ВРЕД, ПРИЧИНЕННЫЙ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИМИ
В статье исследуется вопрос о содержании вины как субъективного основания ответственности родителей и лиц, их заменяющих, за причинение вреда несовершеннолетними детьми. Обосновывается мысль о том, что в состав вины в этом случае следует включать
© Рузанова Евгения Владимировна, 2013
Старший преподаватель кафедры гражданского и предпринимательского права (Самарский государственный университет); e-mail: e.v.ruzanova@mail.ru
