CC BY
17
вестник МОСКОВСКОГО университета. СЕР. 9. ФИЛОЛОГИЯ. 2008. № 3
м.в. Федотова
к вопросу о дескриптивном
И ОцЕнОЧнОм знАЧЕнИИ ЛЕкСЕм ауабо?
и аршто? в греческом эпосе
(на материале поэм Гомера и «аргонавтики»
Аполлония Родосского)
Задача данной работы — исследовать лексемы, обозначающие знатность и храбрость, — ауабо? и арьстто? — в архаическом эпосе Гомера и эллинистическом эпосе Аполлония Родосского, выявив дескриптивный и оценочный компонент семантики каждой из них. Такое исследование позволит нам описать значения указанных лексем, указать их интегральные и дифференциальные признаки, рассмотреть, меняется ли смысл характеристик в зависимости от фиксированного (дескриптивного) или динамического (оценочного) контекста высказывания1. В работе также предполагается показать, какие место и роль отведены в эллинистическом эпосе главным гомеровским добродетелям, значимы ли они для эллинистического поэта сами по себе или присутствуют в «Аргонавтике» как дань эпической традиции.
Известно, что человеческие ценности в архаическую эпоху носят глубоко социальный характер. Любая положительная характеристика должна «быть объективным описанием достоинств ее носителя, свойственной ему силы, которая обусловила его совершенство»2. Отсюда и синкретичность понятий «родовитый» — «доблестный» — «храбрый» — «хороший» — «лучший», присутствующая, как показывает Greek-English Lexicon3, в семантике обеих исследуемых лексем в архаическом эпосе.
Иными словами, в силу синкретичности гомеровской морали в семантике лексем ауабо? и арьстто? тесно переплетаются собственно ценностный и оценочный смыслы, первый из которых не нуждается в обосновании, а второй предполагает непременное наличие дескриптивных импликаций (оснований оценки).
А. Адкинс говорит о существовании в поэмах Гомера двух ценностных подсистем — «соревновательной» (competitive) и «взаимосотруднической», или «мирной» (co-operative, or quiet)4. В первом случае речь идет главным образом о военных контекстах и собственно эпизодах соревнования, прямого или косвенного. Здесь важен только результат: ауабо? — «победитель» — главное соревновательное отличие, а'ьстхро?, eXeyxo? — «побежденный»5 — главный позор. По мнению исследователя, соревновательные и мирные
ценности не находятся в непосредственной взаимозависимости, ауабо? не должен быть туитб?, аыфрыу или 8[каю?6 — «мудрый», справедливый», т.е. соревновательные ценности не включают в себя моральную оценку. Никакая мирная добродетель не может быть адекватно сопоставлена с ауабб?. Таким образом, по мнению Адкинса, ауабо? есть высшая ценность в гомеровском эпосе, привилегия, дающая герою практически неограниченные права и возможности. Аналогично трактуют семантику этой лексемы М. Хоффманн7 и Л. Шмидт8. А. Лонг9 выражает несогласие с четким делением ценностей по двум критериям — результату и справедливости — основному критерию оценки «несоревновательного» поведения, полагая, что нельзя определять семантику ауабо? без учета пассажей, где эта лексема употребляется не в функции эпитета персонажа. Рассмотрим последовательно все гомеровские контексты с употреблением этой лексемы и попытаемся, во-первых, уточнить, возможно ли сводить общую семантику ауабб? к знатности и доблести, а во-вторых, выяснить, где ауабб? употребляется в ценностном («социальном») смысле, а где — в оценочном и какова взаимозависимость этих смыслов.
Всего в «Илиаде» ауабб? употребляется 85 раз, в «Одиссее» — 36, и в обеих поэмах прослеживается неоднозначность семантики этой лексемы, о которой говорит Лонг: как эпитет персонажа ауабб? в первую очередь означает знатность и храбрость (II. 408; XIII, 238; Od. XV, 57, 67, 92, 97), в остальных случаях — благо, самое разнообразное: приятная внешность (XXIV, 632), совет друга (XI, 793), опочить с женщиной (XXIV, 130), воздавать должное богам (XXIV, 425) и т.д. Оценочная семантика ауабб? в последних контекстах не оставляет сомнения. И все же оценка, как нам кажется, присутствует и в некоторых пассажах, где эта лексема употребляется для характеристики персонажа. так, Лонг приводит 5 контекстов, в которых, с его точки зрения, ауабб? обладает исключительно ценностной семантикой, обозначая неограниченные возможности, которыми наделен герой. Это 5 пассажей с присутствием формулы ауабб? тер ёыу — «хотя [ты] и ауабб?» (II. I, 131; I, 275; XV, 185; XIX, 155; XXIV, 53): уступительный оттенок здесь, по мнению исследователя, обозначает наличие у ауабб? неоспоримых и неотъемлемых привилегий вплоть до неповиновения воле богов10. В частности, в эпизоде XIX, 155 Одиссей просит Ахилла, чтобы тот не вел голодных воинов в бой ауабб? тер ёыу — «хотя и будучи ауабб?». Луабб? — положительная характеристика, вести в бой голодных воинов плохо, однако уступительный оттенок указывает на отсутствие аксиологической дисгармонии11: Ахилл мог бы так поступить на том основании, что он ауабб?. То же и в эпизоде XXIV, 53: Аполлон возмущен равнодушием олимпийцев к тому, что Ахилл совершает с телом Гектора ауабб? тер ёыу: даже
для ауабо? такое поведение аморально. Однако, на наш взгляд, именно эти контексты показывают оценочный компонент исследуемой лексемы: ауабб? — это не тот, кто, пренебрегая «мирными» добродетелями (состраданием, милосердием), заботится о своей славе и чести (-пр.»)12, а тот, кто, разумно используя привилегии своего статуса, ведет себя в соответствии с общей моралью, по нормам которой живут и «знатные» и «незнатные». Так, в Il. IX, 340 Ахилл, сетуя на то, что Агамемнон отнял у него наложницу, произносит: fl imoOvoi fileouc' dlocouj imeporaav dvGpraraav // 'Atpei5ai; ¿pel Oj tij dvqp dyaGoj ка! ¿xefpwv // rqv arnoO fileei Kal K»5etai, raj ка1 еую — «Неужели из всех смертных одни лишь Атриды любят своих наложниц? Ведь каждый добрый и разумный (ауабб?) человек свою [супругу] любит и заботится о ней, как я [о Брисеиде]» (340—342). Здесь ауабб? оказывается в одном семантическом ряду с лексемой ёх^Фршу — «разумный» — «мирной» добродетелью, которая во всех контекстах «Илиады» и «Одиссеи» является словом-стимулом для положительной моральной оценки13. Ценностная семантика привилегированности в этом контексте явно уступает место оценочной.
Обратимся к более поздней «Одиссее». Здесь ауабб? как характеристика персонажа в 8 из 13 контекстов является постоянным эпическим эпитетом Менелая, не имеющим специальной смысловой нагрузки (III, 311; IV, 307; XV, 57, 67, 92, 97; XVII, 120): семантика знатности, храбрости и привилегированности вполне соответствует общему смыслу пассажей. также в эпизоде IV, 593 Телемах просит поменять коней, предлагаемых Менелаем, на более подходящий подарок (601), в ответ на что Атрид произносит: аьратб? els' ауаббю, ф[\бу текб?, оь'аубреиеь? — «судя по тому, что ты говоришь, милое дитя, по крови ты ауабб?» (611). Учитывая крайне серьезное отношение греков к дарам, наличие и количество которых у путешественника говорит о его высоком статусе и прочной социальной позиции, просьба Телемаха выглядит по меньшей мере странной, если не аморальной. Характеристика ауабб? здесь, безусловно, указывает на привилегированное положение сына Одиссея. Однако, как следует из дальнейшего анализа, семантика ауабб? в приведенных пассажах, скорее, отходит на периферию смысловых соотношений, доминирующих в «Одиссее».
Так, в эпизоде XVIII, 382 сл. Одиссей в ответ на грубость Евримаха произносит: Kai poti tij SoKeeij imeyaj emevai °5e Kpataioj.. owern pap patipoici Kal ouk dyaGotciv omileTj — «вероятно, потому ты считаешь себя великим и сильным, что находишься среди немногих и o-ик dyaGotciv». Очевидно, что характеристика бйк ауабб? в этом пассаже обозначает моральную низость и недостойное поведение родовитых женихов Пенелопы. Морально-оценочная семантика здесь не только допустима, как в Il. IX, 340, но является
единственно возможной, тем более что женихи неоднократно названы apiCTToi — «благородные»14 (I, 245; II, 51 и т.д.), в том числе и самим Одиссеем (XXIII, 121), однако нигде применительно к ним не употребляется характеристика aya6o?. Отметим также, что присутствующая в обеих поэмах оппозиция aya6o? — «знатный», «храбрый», «сильный» / какО? — «низкий», «дурной», «слабый» в «Илиаде» употребляется исключительно в эпизодах сражения или подготовки к ним, обозначая соответственно храбрость и трусость (напр., XIII, 284; XVII, 632), а в «Одиссее» — только в «мирных» контекстах, имея оценочную семантику блага: Зевс посылает людям благо и зло (IV, 237); Протей расскажет Менелаю, что у него дома происходит хорошего и плохого (IV, 392); Понтоноя Муза при рождении наделила благом (голосом) и злом (слепотой) (VIII, 63).
Далее следует особо отметить появляющуюся в «Одиссее» формулу15 xpao^ai aya6f|CTi фрест1 — «пользоваться "добрым" рассудком», означающую богобоязненность — новую по сравнению с «Илиадой» категорию16. Указанная формула употребляется применительно к Амфиному (XVI, 398), когда тот предлагает вопросить богов, принимая решение об убийстве Телемаха. То же говорится и о Евмее, который, прежде чем начать есть, принес жертву богам (XIV, 421). Тень Агамемнона говорит о Клитемнестре, что та сначала fpecl gap kéxpht' agaGflci — «пользовалась добрым умом», а потом замыслила epgov áeikéj — «непристойное дело» (Od. III, 265—266). Здесь на оценочный компонент семантики aya6o? указывает контекстуальный антоним лексемы — aeiKf? — «непристойный», «неприличный»17. Примечательно, что нигде в подобных контекстах «Одиссеи» не употребляется apiCTTo?, но только aya6o?. Иными словами, aya6o? и apiCTTo? с точки зрения семантики представляют собой в «Одиссее» различные понятия: apiCTTo? обозначает знатность, aya6ó?, за исключением указанных случаев, имеет доминирующий оценочный компонент.
В «Илиаде» мы видим противоположную ситуацию: apiCTTo?18 здесь оказывается оценочной лексемой, aya6o? — дескриптивной. Так, в эпизоде VI, 56 Агамемнон, упрекая Менелая, готового пожалеть троянца Адраста и взять за него выкуп, произносит: "A col ápicta pepoíhtai kata oTkov" — «Или с тобой дома очень хорошо поступили троянцы?» Помимо общей оценочной семантики apiCTTo? в этом пассаже обращает на себя внимание иронический контекст высказывания, не представленный ни в одном из случаев употребления aya6o?. Далее Агамемнон, отправляя Диомеда в разведку к троянцам, предлагает ему выбрать спутника, которого тот сочтет apiuTov (faivo|mévrov tov ápictov), и при этом наказывает ему: cú g' aí5ó|mevoj cflci (ppecl tov jmev apeíro ... kalleípeiv, cu 5e ceípov' ópácceai aíSot eikwv ... éj geve^v ópówv, jn^' eí PacilEÚtepój éctiv — «постеснявшись,
не обойди вниманием лучшего и не выбери худшего [из почтения к его роду], пусть даже [этот худший] и более именитый» (X, 236 сл.). Здесь арштб?, на уровне семантики коррелируя с компарати-вами ареТб? и х^ршу, имеет сугубо оценочный смысл, причем на лексическом уровне показано, что арштб? вовсе не обязательно тот, кто славен родом — уеуег|.
Важно также отметить, что арьсттб? у Гомера, в отличие от ауабб?, нередко имеет при себе конструкции, локализующие и конкретизирующие значение лексемы — ассшай"уш limitationis (напр., еТ5о<; аргсте — «лучший в отношении внешности» (III, 39, 44, 124; XIII, 365; Od. XXIII, 124;)), dativus limitationis (II. XV, 108 о Зевсе: карте!' те абеуе! те бгакргЗоп егпаг аргстод — «особенно отличающийся силой и мощью» (ср. ауабб? о Зевсе без «ограничителей»: II. XV, 186; Od. VI, 129, XVI, 419)); или genetivus рагШ^ш (0е<у аргсто«; — «лучший из богов» (о Зевсе): II. XIX, 258; V, 103; VI, 76; VII, 50; Od. XXII, 29 и т.д.), а также может предполагать субъективную оценку, элемент допущения. В частности, в первой песни «Илиады» Ахилл убеждает Калхаса в том, что никто не посмеет его обидеть, даже сам Агамемнон, од уОу тсоНоу аргсто«; 'Лхаг<у е^хетаг егпаг — «который сейчас кичится тем, что он лучший из ахейцев» (II. I, 91). Глагол ейхбцаь — «с уверенностью высказывать», «хвалиться» указывает на субъективность этой оценки Агамемнона с точки зрения Ахилла, при том, что сам себя Пелид называет «лучшим из ахейцев» (аргстоп 'Лхаг<п) без какой-либо оговорки (II. I, 244). Также Одиссей призывает Телемаха не посрамить род отцов, сражаясь рядом с теми, которые «считаются лучшими и благородными» (кр[убутаь арьсттбь, XXIV, 507). Ауабб? же в обеих поэмах выступает как объективная характеристика персонажа, хотя и может иметь при себе наречие биты? — «настолько» (напр., II. I, 131; ср. оха — «очень» при аргстод (II. VI, 76; VII, 221)).
Таким образом, мы видим, что семантика близких по общему смыслу лексем ауабб? и арштб? различна в ряде гомеровских пассажей, и эта разница вполне закономерна: несмотря на то что форма арштб? считается суперлативом эпитета ауабб?, этимологических подтверждений этому нет: в частности, Фриск19 отмечает арштб? как суперлатив к ареьыу — «лучше», «храбрее», однако не указывает на связь этих лексем с ауабб?.
Обратимся к «Аргонавтике» Аполлония Родосского. Лексема ауабб? употребляется в поэме всего 3 раза, т.е. значимость этой характеристики в эллинистическом эпосе существенно снижается. Дважды ауабб? выступает как эпический эпитет героя (I, 96 — Телеона; III, 1087 — Девкалиона), один раз присутствует противопоставление ауабб? — какб? (III, 421). Здесь Ээт, предлагая Ясону испытание, говорит, что только в случае победы он отдаст ему руно, ибо не пристало «мужу, рожденному лучшим, уступать
худшему» — <хп5р' ауабоп уеуайта какютерю аперг еТ^аг. Антитеза ауабо? — како? представлена в этом эпизоде по принципу сильный — слабый, победитель — побежденный, т.е. в традиционном эпическом смысле (ср.: II. XIII, 284; XVII, 632): каких-либо изменений в основной семантике ауабо? от Гомера к Аполлонию Родосскому не наблюдается20. Лексема аршто? встречается в «Аргонавтике» 44 раза, из них 32 раза — как постоянный эпитет героя и 12 — в оценочном значении «лучший». Детальный анализ этих эпизодов не представляет интереса, поскольку присутствие лексемы аршто?, как и лексемы ауабо?, у Аполлония не дает индивидуальной характеристики персонажа и не вносит в контексты нового, отличного от гомеровского смысла. Обращает на себя внимание лишь тот факт, что лексема аршто? в «Аргонавтике» чаще всего представлена субстантивированным прилагательным или в форме причастия настоящего времени действительного залога (рагйсршт praesentis а^та). Так, субстантиват аршто? характеризует Геракла (I, 1285), указывая на очевидное превосходство героя среди прочих аргонавтов; Амик ищет «лучшего» — арштоу, готового с ним сразиться в кулачном бою (II, 15); Крон, «будучи лучшим» — арштеиыу, — обогнал кентавров в соревновании (I, 61); Феб назван лучшим помощником (букв. «отличающийся в помощи») — аргст»юп еяарюуп (I, 302) и т.д. Но, поскольку «семантический язык безразличен к делению слов на части речи»21, правомерно говорить о том, что лексемы ауабо? и арьстто? употребляются у Аполлония как дань эпической традиции. Глубинная ценность и значимость понятий, обозначенных этими лексемами у Гомера, в эллинистической поэме утрачены.
Итак, на основании проделанного исследования мы можем сделать следующие выводы: у Гомера лексемы ауабо? и арьстто? не только выражают знатность и храбрость, но и обладают весомым аксиологическим компонентом, в том числе и в функции характеристики персонажа, арьстто? — в большей степени в «Илиаде», ауабо? — в «Одиссее». Семантика этих лексем нетождественна, что ясно видно на уровне контекстов и подтверждается этимологическими данными. Вопрос же о модификации и изменении семантики ауабо? и арьстто? следует рассматривать только в рамках гомеровского эпоса как синкретичного жанра, дающего достоверную культурно-лингвистическую информацию об архаической морали. У Аполлония указанные концепты не «живут», а присутствуют как дань эпической традиции, являясь условностью эпического языка.
Проделанная работа еще раз подтверждает один из основных тезисов лингвистической семантики, состоящих в том, что основания оценки меняются с течением времени и зависят от изменения ценностей как критериев оценки («знатный», «храб-
рый», «полезный», «милосердный», «справедливый»» / «низкий», «трусливый», «бесполезный», «жестокий»), оценочное же значение всегда константно: «хорошо» — «плохо».
Примечания
1 Терминология Стивенсона (Stevenson Ch.L. Facts and values: Studies in ethical analysis / Yale U.P. New Haven; L., 1964. P. 16).
2 Йегер В. Пайдейа. М., 2001. Т. 1. С. 477.
3 Liddell H.G., Scott R, Jones H.S. Greek-English Lexicon with supplement. Oxford, 1996.
4 Adkins A. Merit and Responsibility. Oxford, 1962. P. 7.
5 Здесь и далее контексты приводятся в переводе автора.
6 Adkins A. Op. cit. P. 37.
7 Hoffmann M. Die ethische Terminologie bei Homer, Hesiod und den altten Elegikern und Iambographen. Tuebingen, 1914. S. 72.
8 Schmidt L. Die Ethik der alten Griechen. Berlin, 1882. Bd I. S. 72.
9 Long A. Morals and values in Homer // Journal of Hellenic Studies. 1970. Vol. 90. P. 124.
10 Adkins A. Op. cit. P. 72.
11 Подробно об этом см.: Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1999. С. 220.
12 Подробно об этом см.: Федотова М. Ссора Ахилла и Агамемнона: опыт семантического комментария // ВКФ XIII (Argumenta classica). М., 2003.
13 Il. XXIII, 603-604; Od. I, 229; XI, 441 и т.д. A. Лонг отмечает ошибочность мнения Л. Пирсона (Pearson L. Popular Ethics in ancient Greece. Stanford, 1962. P. 52), который полагает, что разумность не относится к категориям морали (Long A. Op. cit. P. 126).
14 Как и спутники Эгисфа (IV, 530).
15 О формульном стиле см.: Parry M. L'Epithete traditionnelle chez Homer. Paris, 1928.
16 См.: Доддс Э.Р. Греки и иррациональное. СПб., 2000. С. 59. Заметим также, что в «Одиссее» ауабб? становится эпитетом земли (XI, 27; XIII, 246 — Итаки, XV, 405 — Сиры). В «Илиаде» подобных контекстов нет.
17 О возможности выражения оценочных предикатов в терминах других, лишенных функции предписания слов, см.: Арутюнова Н.Д. Указ. соч. С. 168.
18 Всего 114 контекстов употребления в «Илиаде» и 97 в «Одиссее».
19 Frisk H. Griechisches etymologishes Woerterbuch. Heidelberg, 1954-1970.
20 Р. Хантер, однако, видит в этом противопоставлении не апелляцию к традиционным эпическим ценностям, а своего рода пародию на эту апелляцию, поскольку Ээт дает аргонавтам заведомо невыполнимое честным путем задание. На это, по мысли исследователя, указывает оценка этого задания Ясоном — aeGlov 0pepfia1ov — «дерзкий, неисполнимый подвиг» (III, 428). Это испытание несправедливо и превышает то, что можно ожидать от ауабб? (ср.: Od. XXI, 321-329 — соревнования с луком для Одиссея и для женихов проходят в равных условиях) (Hunter R. The Argonautica of Apollonius. Cambridge, 1993. P. 23).
21 Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М., 1974. С. 40.
