CC BY-NC-ND
32
Административное правонарушение и административное принуждение
В.О. Бежанов
К ВОПРОСУ О БЕЗУСЛОВНОСТИ ПРИМЕНЕНИЯ АДМИНИСТРАТИВНОГО ПРИНУЖДЕНИЯ К ЛИЦУ, СОВЕРШИВШЕМУ АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВОНАРУШЕНИЕ
В статье предлагаются новые подходы к определению сущности и содержания административного принуждения.
Ключевые слова: административная ответственность, административное наказание, административное принуждение.
В юридической литературе представлено немало теорий, раскрывающих сущность и содержание административной ответственности. Имеющиеся в них различия существенны, но не принципиальны. Объединяет же их, за незначительными исключениями, то, что авторы отмечают безусловную связь и даже тождество административной ответственности и административного (государственного) принуждения. Гораздо реже встречаются иные точки зрения, на первый взгляд даже парадоксальные. Так, по мнению С.В. Курылева, «правонарушение всегда влечет за собой ответственность, но не всегда указывает на необходимость применения мер государственного принуждения. Обязанность по возмещению вреда может быть реализована и добровольно, без применения государственного принуждения, но поскольку обязанность является юридической ответственностью, понятие ответственности шире понятия государственного принуждения»1. Данная позиция с точки зрения юридической логики весьма интересна и дискуссионна, однако увлечение одним вопросом помешает рассмотреть проблему в целом.
В первую очередь нас интересует даже не содержание, а сущность, характер административной ответственности. Если исходить
© Бежанов В.О., 2013
из понятия, то следует признать, что до сего дня оно еще не получило своего окончательного оформления и неизвестно, как быстро это произойдет, поскольку даже законодатель не счел необходимым включить в Кодекс об административных правонарушениях Российской Федерации от 30 декабря 2001 г. понятие административной ответственности. Однако при всех отличиях дефиниций в каждой из них присутствуют единые базовые положения.
Так, В.В. Кизилов, анализируя определения административной ответственности различных авторов, приводит следующие ее характеристики:
- она является основной формой и отражением потребности гражданского общества в защите социально значимых интересов;
- она является юридическим выражением административной политики государства;
- она есть одна из основных форм противодействия административной деликтности;
- в содержательном плане она состоит в установлении и применении мер административного наказания за противоправные деяния;
- она реализуется в форме демократического административ-но-юрисдикционного процесса2.
При этом в большинстве случаев в определениях делается акцент на то, в чем выражается административная ответственность и с чем она связана3, но упускается из виду, что нести ответственность - это не только способность лица, совершившего административное правонарушение, воспринимаемая как субъективный фактор, но в большей степени и в первую очередь его объективированная обязанность4. А поскольку это обязанность претерпеть негативное воздействие и последствия административного наказания, воспринимаемого правонарушителями крайне отрицательно, логичным будет рассматривать применение административной ответственности как акт государственного (административного) принуждения. В то же время, так же как нельзя воспринимать административную ответственность только через административное наказание, несмотря на ее безусловно карательный характер5, нелогично отождествлять ее с административным принуждением6. И административное принуждение и административная ответственность, как институциональные образования, отличаются многосторонностью и комплексностью7 Наказание же является одной из целей применения ответственности, ее заключительным этапом.
Кстати, по вопросу о целях юридической, в том числе административной, ответственности в юридической науке не сложилось единое мнение. И тем не менее «практически все исследователи сходятся на том, что целями юридической ответственности являются охрана правопорядка, предупреждение правонарушений и воспитание граждан в духе уважения к праву8.
Цели юридической (административной) ответственности конкретизируются в ее функциях, к которым можно отнести: карательную (наказание виновного), функцию исправления и перевоспитания лица, совершившего правонарушение (частная и общая превенция правонарушений), а также правовосстановительную и сигнализационную функции9. Реализуются цели административной ответственности на основе ее принципов, таких как законность, неотвратимость и индивидуализация. Данные цели напрямую корреспондируются с основными задачами административной де-ликтологии, в частности такой, как определение стратегии профилактики отдельных видов административных правонарушений, реализация которой связана с разработкой теории предупреждения административных правонарушений.
Ценность подобного подхода определяется тем, что административная деликтология исследует объективную сторону состава проступка достаточно широко. Ее интересуют не только сами правонарушения, точно соответствующие модели, выстроенной законодателем, но также иные признаки, прямо не включенные в диспозицию нормы, но характеризующие внешнюю форму деяния10. Это позволяет не только установить и доказать факт правонарушения, но и выявить причины и условия его совершения. В свою очередь, знание этих причин и условий дает возможность осуществлять профилактику правонарушений, предупреждать их.
Сказанное о целях, функциях, принципах, задачах административной ответственности и подкрепленное положениями административной деликтологии нашло отражение в двух базовых статьях Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях: ст. 1.2 «Задачи законодательства об административных правонарушениях» и ст. 3.1 «Цели административного наказания». В обеих статьях одной из основных задач законодательства об административных правонарушениях и основной целью административного наказания провозглашается предупреждение административных правонарушений, в том числе совершения новых как самим правонарушителем, так и другими лицами. Подобная взаимосвязь теоретического, нормативно-пра-
вового и практического чрезвычайно важна и показательна в нашем исследовании.
Рассуждение о целях, задачах и собственно сути административной ответственности будет неполным, если не упомянуть о так называемом позитивном аспекте юридической ответственности, имеющем прямое отношение к предмету настоящего исследования.
В философском словаре М.М. Розенталя ответственность трактуется как категория этики и права, отражающая особое социальное и морально-правовое отношение личности к обществу (человечеству в целом), которое характеризуется исполнением своего нравственного долга и правовых норм11. Более близкая нам формулировка представлена в словаре русского языка С. И. Ожегова, в котором ответственность определяется как «необходимость, обязанность отвечать за свои действия, поступки, быть ответственным за них»12.
Обязанность отвечать за свои действия и поступки относимы к ретроспективному (негативному) аспекту юридической ответственности, наступающей за прошлое поведение. Быть ответственным за них - к позитивному (проспективному) аспекту юридической ответственности, представляющей собой осознание личностью собственного долга перед обществом и государством13. Между данными видами ответственности существуют как отличие, так и сходство.
Сходство состоит в том, что ретроспективный аспект юридической ответственности как правовой механизм и позитивное отношение к правовым нормам, выраженное в правомерных действиях и бездействии, имеют общие корни. Их оценка производится через соотношение с правом - продуктом одного и того же общества, общественного сознания14. Отличие же заключается в том, что реакция на факт противоправного поведения выражается в виде материальных и процессуальных административно-деликтных отношений, что характерно именно для ретроспективной (негативной) ответственности. Позитивная (проспективная) ответственность подобным образом не проявляется, поскольку реализуется через правовую культуру, правосознание, законопослушание и правомерное поведение личности. Во втором случае о принуждении можно говорить только как о психическом воздействии на сознание лица содержания правовых норм. Мало того, формализовать подобное воздействие не представляется возможным, поскольку «правовые нормы каждое индивидуальное сознание воспринима-
ет по-своему, производя их оценку также по своим субъективным критериям и параметрам15.
Следовательно, в основе позитивной ответственности лежит принцип добровольности, сознательного следования правовым предписаниям, воспринимаемое индивидом как обязанность. Вместе с тем, как замечает О.С. Иоффе, «нельзя ставить знак равенства в определении позитивной ответственности между самой ответственностью и обязанностью поступать правомерно»16. Таким образом, «наиболее уязвимым звеном идеи "правовой позитивной ответственности" является невозможность определить ее юридические свойства и качества, чем-либо отличающиеся от известных понятий "обязанность", "правомерное поведение"»17.
Вопросам позитивной ответственности уделяли внимание многие ученые, в связи с чем сформировалось несколько направлений в ее понимании, а в ряде случаев исследование данной разновидности юридической ответственности приводило к ее отрицанию18. Применительно к рассматриваемым вопросам и наиболее объективной представляется точка зрения С.В. Курылева, который не отождествляет понятие санкции и государственного принуждения и юридической ответственности. По его мнению, правонарушение всегда влечет за собой ответственность, но не всегда указывает на необходимость применения мер государственного принуждения19. Следует согласиться и с мнением Ю.М. Козлова, считавшего, что не все «случаи используемых во внегосударственном порядке юридических санкций (или мер государственного принуждения) можно квалифицировать как административную ответственность. Поэтому, например, нельзя относить к административной ответственности административно предупредительные меры и меры административного пресечения, которые также применяются во внесудебном порядке»20.
Поскольку все рассматриваемые вопросы прямо или косвенно затрагивают проблему административного принуждения, попробуем определить его сущность и содержание. Прежде всего, необходимо подчеркнуть, что административное принуждение, являясь частью государственного принуждения, имеет четко выраженную правовую природу. Данное положение является основополагающим, поскольку, как пишет В.Н. Кудрявцев «представление об обязательности права складывается из идеи о его социальной ценности плюс понимание наличия мер государственного принуждения, гарантирующих исполнение закона»21.
Сходной в целом точки зрения придерживается В.С. Нерсе-сянц: «...принудительность - одна из основных характеристик пра-
ва... речь должна идти о трансформации рассматриваемого способа управления к существующим условиям бытия и принятым в обществе ценностям»22. Соответствующее положение, закрепленное в ст. 2 Конституции Российской Федерации, гласит: признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.
Используемые в соответствии с этим положением аппаратом публичной власти методы воздействия на общественные отношения в сфере государственного управления носят двоякий и в то же время взаимосвязанный характер. Первый вариант предполагает психологическое принуждение, обеспеченное самой нормативностью права, что, по определению С.Н. Братуся, само по себе уже включает в себя возможность государственного принуждения23. Данный метод имеет под собой формальное основание - совокупность правовых норм, адресованных конкретным субъектам, обладающих универсальным характером и достаточным потенциалом для обеспечения правопорядка и законности для лиц законопослушных, отличающихся правомерным поведением.
Второй вариант отличается большей жесткостью и подразумевает применение не только психологического, но и непосредственного физического воздействия на соответствующих субъектов правонарушений по поводу совершения ими противоправных деяний и в связи с необходимостью их привлечения к административной ответственности. При этом следует отметить, что психическое принуждение по первому варианту действует изначально и всегда, пока существует государство и право, в том числе и после исполнения в отношении лица административного наказания. Так, в соответствии со ст. 4.6 КоАП лицо, наказанное в административном порядке, в течение года должно помнить, что в случае совершения им административного правонарушения его деяние будет квалифицироваться с учетом положений ст. 4.3 КоАП как совершенное повторно, что повлечет более суровое наказание. Таким образом, оба варианта административного принуждения реализуются фактически параллельно.
Вместе с тем встречаются случаи, когда административное принуждение применяется не в связи с правонарушением или объективно-противоправным деянием, содержащим в себе признаки состава правонарушения, а в связи с государственной необходимостью. По этому основанию возможно применение некоторых административно- предупредительных мер без их связи с правонару-шением24. Н.М. Конин по этому поводу замечает: «.по основаниям
применения административное принуждение делится на принуждение в форме привлечения к административной ответственности за совершенные правонарушения и объективное принуждение при отсутствии правонарушения, применяемое в силу общественной и государственной необходимости либо в общественно полезных и объективно необходимых контрольно-профилактических целях»25.
Необходимо учитывать и то обстоятельство, что «в некоторых отраслях права - . и особенно административном - имеются нормы, которыми предусматривается возможность применения принуждения вне какой-либо связи с виновным поведением субъектов с правонарушением. Причем такие нормы в административном праве составляют значительный объем. Они также служат целям охраны социалистического правопорядка, общественной и государственной безопасности»26. К этому следует добавить, что в юридической литературе является традиционным понимание того, что правоограничение в праве достигается не только с помощью наказаний, но в первую очередь с помощью правовых норм, предусматривающих обязанности и запреты27.
Поэтому административно-правовое принуждение следует рассматривать как метод не просто объективно необходимый, но и обеспечительный, создающий условия для правомерной и своевременной реализации соответствующих материальных и процессуальных норм в сфере государственного управления в целях обеспечения прав, свобод и законных интересов всех участников административных правоотношений. Аналогичного мнения придерживался Ю.М. Козлов, видевший сущность административного принуждения в обеспечении исполнения «правил поведения, выраженных в административно-правовых нормах»28.
Исходя из сказанного, можно сделать предварительный вывод о том, что, следуя традиционной процессуальной «технологии», в отношении лица, совершившего административное правонарушение, безусловно, будет применено административное принуждение, как в виде мер обеспечения производства по делам об административных правонарушениях, так и в виде административного наказания. Заметим, что речь идет о лицах дееспособных и, естественно, де-ликтоспособных, дабы не возникало сомнений в правомерности и законности применения предусмотренных законом правовых средств. Однако даже при наличии общих черт, внешнего сходства все правонарушения имеют отличия, порой весьма существенные, что влияет на их квалификационные характеристики. Также необходимо помнить, что административно-юрисдикционная деятель-
ность зачастую грешит упрощенными стандартными подходами, использованием штампов, игнорированием нюансов, имеющих значение для дела.
Как было сказано ранее, в рассуждении о видах административной ответственности, исходя из фактов совершения лицом административного правонарушения, следовало бы констатировать наступление ретроспективной (негативной) административной ответственности, однако его поведение в процессе совершения правонарушения, наличие ряда сопутствующих обстоятельств и, что крайне важно, постделиктное поведение говорит о том, что для данного лица в большей степени характерна позитивная (проспективная) административная ответственность, не имеющая, как ни странно это прозвучит, прямой связи с совершенным им деликтом. На первый взгляд подобное утверждение представляется абсолютно нелогичным. Действительно, позитивная ответственность предполагает у субъекта права наличие положительных психологических установок, сформировавшихся под влиянием государственного (административного) правового психологического принуждения в форме убеждения, правового воспитания, обеспечивающих его законопослушание и правомерное поведение. И в то же время - правонарушение.
Не следует забывать, что порой человек оказывается в условиях, обстановке, которые, с учетом всей совокупности имеющихся факторов, определяют его поведение вне зависимости от его воли. Это обстоятельство позволяет не только снизить степень общественной опасности правонарушения, но и значительно смягчить вину правонарушителя. На этот счет существует авторитетное мнение А.С. Никитина, А.С. Дугенца и А.Н. Дерюги, которые в целях объективной оценки происшедшего считают необходимым применительно к характеристике совершения административного правонарушения исследовать все виды имевших место обстоятельств29.
Административно-деликтное законодательство содержит ряд положений, применение которых позволяет правоприменителю соблюдать такие принципы административной ответственности, как законность, презумпция невиновности, ответственность за вину, целесообразность, неотвратимость, соразмерность, индивидуальность. Некоторые из этих положений закреплены в ст. 2.7, 2.8, 2.9 КоАП РФ, в которых говорится, что при наличии таких обстоятельств, как крайняя необходимость, невменяемость и малозначительность, лицо, формально признаваемое субъектом правонарушения, тем не менее не становится субъектом ответственности,
т. е. безусловно освобождается от административного наказания. Следовательно, закону не чужд такой гуманный вариант решения вопроса.
Теперь попробуем смоделировать ситуацию, в которой лицо, достигшее возраста административной ответственности, вменяемое, не в состоянии крайней необходимости совершило административное правонарушение, не подпадающее под признак малозначительности. Иными словами, оно не может быть императивно освобождено от административной ответственности по закону. В то же время установлено, что правонарушение совершено по неосторожности, впервые, лицо, его совершившее, характеризуется положительно, а также:
- раскаивается в совершении противоправного деяния;
- добровольно прекратило противоправное поведение;
- добровольно сообщило в соответствующий правоохранительный орган о совершенном административном правонарушении;
- оказало содействие органу, уполномоченному осуществлять производство по делу об административном правонарушении;
- предотвратило вредные последствия административного правонарушения;
- добровольно возместило причиненный ущерб или устранило причиненный вред;
- совершило административное правонарушение в состоянии сильного душевного волнения (аффекта) либо при стечении тяжелых личных или семейных обстоятельств;
- добровольно исполнило до вынесения постановления по делу предписание об устранении допущенного нарушения.
При этом состав административного правонарушения может быть как формальным, так и материальным, в данном случае это принципиального значения не имеет.
Центральным звеном во всей этой совокупности обстоятельств следует считать то, что лицо не только добровольно сообщило о правонарушении и раскаивается в его совершении, но и во всем остальном действовало также добровольно и с опережением, то есть не под влиянием потерпевших, представителей правоохранительных органов или иных лиц. Иными словами, потерпевшие не успели выступить в качестве заявителей, а сотрудники правоохранительных органов не реализовали весь арсенал предоставленных им законом средств административного принуждения,
который обычно применяется к правонарушителям, не столь позитивно настроенным, именно потому, что в них просто не было необходимости.
В то же время закономерен вопрос: можно ли обойтись вообще без принуждения в случае совершения лицом административного правонарушения? Ведь по факту правонарушения лицо, безусловно, привлекается к ответственности, а последняя выражается в применении к виновному наказания. Но не все столь однозначно. И привлечение к ответственности, и применение наказания всегда подразумевают совершение уполномоченным субъектом действий против воли привлекаемого, поскольку это грозит последнему претерпеванием негативных последствий противоправного поведения, как материальных, так и моральных, что может быть связано с его уклонением от ответственности и наказания. Такого же мнения придерживается В.А. Мельников, считая, что «государственно-правовое принуждение по "волевому" аспекту заключается всегда не в преодолении воли подвластного, а лишь в ее игнорировании»30.
В предлагаемой же нами модели речь идет о лице, хоть и совершившим правонарушение, но до этого отличающемся законопо-слушанием, правомерным поведением, в полной мере осознающем не только неправомерность своего поступка, но и его возможные правовые последствия. Главное же заключается в том, что оно, не дожидаясь реакции правоохранительных органов и потерпевших, совершает действия, которые носят компенсационный, а если смотреть шире - правовосстановительный характер. Причем совершает их абсолютно добровольно и осознанно. В силу этого даже исполнение наказания не требует от государства каких-либо обеспечительных мер.
Налицо ситуация, в которой необходимость применения административного принуждения фактически отсутствует. И с учетом объективных характеристик личности и постделиктного поведения виновного при условии отсутствия претензий со стороны потерпевших можно было бы вести речь даже об освобождении от административной ответственности. Однако отечественное ад-министративно-деликтное законодательство и административно-юрисдикционная практика такое решение по делу не предусматривает, что говорит о его несовершенстве.
Во-первых, имеет место отставание от международной законодательной и правоохранительной практики в исследуемой сфере, где наряду со следованием общеправовому принципу справедли-
вости и гуманизма серьезное значение придается фактору интенсивности участия конкретного лица в правонарушении, его поведения после совершения правонарушения и иных характеризующих личность обстоятельств31. Во-вторых, налицо противоречивость в подходах к определению и установлению оснований прекращения производства по делу об административном правонарушении, что означает отказ от привлечения лица к ответственности и, естественно, назначение ему наказания, в административно-деликтном праве и уголовном праве.
Уголовное преступление признано противоправным, виновным, наказуемым деянием, отличающимся от административного правонарушения повышенной степенью общественной опасности. Тем не менее Уголовный кодекс содержит более широкий перечень оснований и условий, при наличии которых лицо не подвергается уголовному наказанию. Формулировки статей, их содержащих, отличаются. В одном случае говорится, что «лицо не подлежит уголовной ответственности за преступление, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения этого преступления до конца» (добровольный отказ от преступления), в другом - что лицо при соблюдении ряда дополнительных условий «может быть освобождено от уголовной ответственности в связи деятельным раскаянием», а также « может быть освобождено от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим». И только в статье, посвященной невиновному причинению вреда, не дублируются приведенные выше формулировки, да в этом и нет необходимости, поскольку отсутствие вины исключает саму мысль об ответственности. Объединяет же их одинаковый результат - ответственность в этих случаях не наступает.
Очевидно, что назрела необходимость включения в админи-стративно-деликтное законодательство по аналогии с уголовным следующих оснований прекращения производства по делу об административном правонарушении: невиновное причинение вреда, добровольный отказ от административного правонарушения, деятельное раскаяние, примирение с потерпевшим. Такие новации в полной мере соответствуют задачам законодательства об административных правонарушениях и целям административного наказания (ст. 1.2, 3.1 КоАП РФ), в которых особое место отведено не каре, не наказанию, а предупреждению совершения новых правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами.
В дополнение к сказанному представляется целесообразным для повышения уровня объективности рассмотрения дел об ад-
министративных правонарушениях дополнить ст. 29.1 КоАП РФ «Подготовка к рассмотрению дела об административном правонарушении» пунктом следующего содержания: «. применялись ли меры обеспечения производства по данному делу и соответствуют ли они обстоятельствам совершения правонарушения».
И последнее. Не требует доказывания тот факт, что админи-стративно-юрисдикционная деятельность основана на принципе законности. Вместе с тем совершенно очевидно, что ни закон, ни принимаемые на его основе подзаконные акты не в состоянии исчерпывающим образом урегулировать все общественные отношения, которые могут быть объектом правового регулирования, и тем более они не могут предложить готовое решение для каждой возникающей жизненной ситуации. Кроме того, существующие правовые нормы также не могут во всей полноте определять порядок действий конкретного государственного органа или должностного лица. В таких случаях норма предоставляет исполнителю известную свободу самому определить как условие своей деятельности, так и конкретные меры, которые ему необходимо принять32. Такая свобода называется усмотрением. Усмотрение присуще любому виду государственной деятельности33. В нашем случае оно необходимо для максимально объективной оценки ситуации с целью определения необходимости и возможности применения административного принуждения. Основное условие эффективности использования данного института - наличие у должностных лиц необходимого уровня профессиональной компетентности.
Итак, суммируя все приведенные соображения и аргументы, можно утверждать, что, несмотря на формализованность ад-министративно-юрисдикционной деятельности, закомплексованность правоприменителей по поводу неразрывности связки административное правонарушение - административная ответственность - административное принуждение, безусловность применения последнего следует всегда подвергать сомнению. Это касается не только видов мер принуждения, но и их объема и продолжительности.
Представляется, что нам удалось доказать наличие случаев, когда потребность в административном принуждении отсутствует в принципе, а не только на стадии применения мер обеспечения производства по делу. Однако данное положение еще не нашло полноценного отражения в теории и законодательстве и тем более в практике. Решение рассматриваемой проблемы имеет принци-
пиальное значение, поскольку позволит повысить уровень объективности рассмотрения и разрешения дел об административных правонарушениях, а также более полно реализовать принципы справедливости и гуманизма.
Примечания
1 Санкция как элемент правовой нормы // Советское государство и право. 1964. № 8. С. 47-48.
2 Кизилов В.В. Возвращаясь к понятию административной ответственности // Административное право и процесс. 2012. № 1. С. 43.
3 Бахрах Д.Н. Административное право России: Учебник. М.: ЭКСМО, 2010. С. 463; Административное право Российской Федерации / Отв. ред. Н.Ю. Хаманева. М.: Юристъ, 2006. С. 326; Конин. Н.М. Административное право России: Учебник. М.: Проспект, 2010. С. 157; Россинский Б.В., Старылев Ю.Н. Административное право: Учебник. М.: Норма, 2009. С. 603; Агапов А.Б. Административная ответственность: Учебник. М.: ЭКСМО, 2007. С. 13; Попов Л.Л., Мигачев Ю.И., Тихомиров С.В. Административное право России: Учебник / Отв. ред. Л.Л. Попов. М.: Проспект, 2010. С. 341; Калинина Л.А. Административная ответственность: Учеб. пособие / Отв. ред. Л.Л. Попов. М.: Норма, 2009. С. 46; Смоленский М.Б. Административное право: Учебник / М.Б. Смоленский, Э.В. Дригола. М.: КноРус. 2010. С. 152.
4 Толстопятова О.В. Субъективный состав административно-деликтных отношений: вопросы теории и практики: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2004. С. 123. Подобной точки зрения придерживается О.В. Толстопятова и предлагает собственное определение административной ответственности: «Административная ответственность представляет собой комплексную правовую реакцию государства на проявление административной противоправности, содержащей материально-правовые основания и процессуальный порядок возбуждения, рассмотрения дел об административных правонарушениях, назначения и исполнения административных наказаний в целях возложения на правонарушителя обязанности претерпевать неблагоприятные последствия, установленные законодателем, или прекращение производства по делу в определенных законом случаях».
5 Административное право: Учебник. М., 2008. С. 306.
6 Манохин В.М. Советское административное право: Курс лекций. Вып. 1. Часть общая. Саратов, 1968.
7 Серков П.П. Понятие административной ответственности // Закон. 2010. № 8. С. 100.
8 Иванов А.А. Цели юридической ответственности, ее функции и принципы // Государство и право. 2003. № 6. С. 66.
9 Там же. С. 67.
10 Дерюга А.Н. О соотношении административной деликтологии и администра-тивно-деликтного права // Государство и право. 2007. № 12. С. 101.
11 Философский словарь. М., 1972. С. 299-300.
12 Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1984. С. 401.
13 Серков П.П. О позитивном аспекте юридической ответственности // Закон. 2010. № 7. С. 94.
14 Там же. С. 95.
15 Там же. С. 96.
16 Иоффе О.С. Вина и ответственность по советскому праву // Советское государство и право. 1972. № 9. С. 35; Кудрявцев В.Н. Закон, проступок, ответственность. М., 1986. С. 286; Мельникова Ю.Б. Дифференциация ответственности и индивидуализация наказания. Красноярск, 1989. С. 11.
17 Лейст О.Э. Сущность права. Проблемы теории и философии права. М., 2002. С. 253.
18 Алексеев С.С. Проблемы теории права. М., 1972. Т. 1. С. 371; Лейст О.Э. Санкции и ответственность по советскому гражданскому праву. М., 1981. С. 214; Самощенко И.С., Фарукшин М.Х. Ответственность по советскому законодательству. М., 1971. С. 8; Тархов В.А. Ответственность по советскому гражданскому праву. Саратов, 1973; Братусь С.Н. Юридическая ответственность. М., 1976. С. 84.
19 Курылёв С.В. Санкция как элемент правовой нормы // Советское государство и право. 1964. № 8. С. 47-48.
20 Советское административное право: Учебник / Под. ред. Ю.М. Козлова. М., 1985. С. 215.
21 Кудрявцев В.Н. Право и поведение. М., 1978. С. 131.
22 Нерсесянц В.С. Философия права: Учебник. М., 2003. С. 79.
23 Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность (очерк теории). М., 2001. С. 47.
24 Мельников В.А. Проблемы определения понятия административного принуждения // Административное право и процесс. 2012. № 1. С. 5.
25 Конин Н.М. Российское административное право (общая часть): Курс лекций. Саратов, 2001. С. 286.
26 Галаган И.А. Административная ответственность в СССР (государственное и материально-правовое исследование). Воронеж, 1970. С. 67-68.
27 Серков П.П. Указ. соч. С. 88.
28 Алехин А.П., Кармолицкий А.А., Козлов Ю.М. Административное право Российской Федерации. М., 1996. С. 263.
29 Никитин А.С. Содержание понятия обстановки совершения административного правонарушения // Административная юрисдикция: материалы Всероссийской науч.-практ. конф. М.: ВГНА Минфина России, 2012. С. 152-156; Дугенец А.С,
Дерюга А.Н. О практической ценности административной деликтологии // Государство и право. 2010. № 3. С. 97.
30 Мельников В.А. Указ. соч. С. 4.
31 Максимов И.В. Международно-правовые основы установления и применения административных наказаний // Международное, публичное и частное право. 2005. № 6. С. 35.
32 Одарченко А.Н. О пределах административного усмотрения // Право и жизнь. 1925. Кн. 6. С. 3.
33 Подробнее см.: Тихомиров Ю.А. Правовое регулирование: Теория и практика. М.: Формула права, 2010. С. 153.
