CC BY
4ТАЪРИХ ВА АРХЕОЛОГИЯ / ИСТОРИЯ И АРХЕОЛОГИЯ
К СЕМАНТИКЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ НА ПЕРВОЙ ЗОЛОТОЙ ПЛАСТИНЕ ИЗ ХРАМА ОКСА
Ходжаева Н.Дж.
Таджикский государственный педагогический университет им. С. Айни
Городище Тахти-Сангин (конец IV в. до н. э. - начало III в. н. э.) [6, с. 181-182]. - один из самых известных археологических памятников Центральной Азии. На территории городища находится Храм Окса - уникальное архитектурное сооружение восточной культуры. Памятник расположен на правом берегу Амударьи (древнегреч. Окс), ниже слияния рек Вахша с Пянджом (нулевая отметка). В настоящее время - это территория Кубодиёнского района Хатлонской области Республики Таджикистан.
На весь мир городище Тахти-Сангин прославилось тем, что, обнаруженный в 1877 г. Амударьинский клад[1], происходит с его территории. На Западе клад известен как сокровища Окса (The Oxus Treasure), по древнегреческому названию реки Амударья. Клад состоит из ювелирных украшений (браслетов, колец, подвесок и медальонов), миниатюрных моделей повозок с лошадьми, статуэток людей и животных, монет, кувшинов, и т. д. Амударьинский клад считается одним из самых известных собраний золотых и серебряных артефактов ахеменидского и эллинистического периодов. По ним можно проследить традиции персидского и греко-бактрийского искусства, а также скифского звериного стиля.
С самого начала исследований на городище и до настоящего времени раскопки были сосредоточены в храме Окса, которые дали богатый материал. Большинство находок представленных вотивными[2] предметами и храмовым сокровищем, в основном относятся к ахеменидскому искусству. Среди них разнообразные приношения, миниатюрные алтари, курильницы, глиняные статуи, изделия из слоновой кости, золотые и бронзовые пластины с изображением донаторов и посвященных в храм животных (верблюдов и лошадей), ювелирные украшения (кольца, перстни, серьги, подвески, бусы) миниатюрные копии оружия. Особо следует подчеркнуть сходство артефактов из храма Окса с предметами из Амударьинского клада из Британского музея [17; 2], которые датируются от VIII до IV вв. до н.э. [4, с.40-44]. Учеными было выдвинуто предположение о происхождении Амударьинского клада из храма Окса [12, с.112-114; 8, с.139-140]. Исследуя предметы из этого клада, Дж. Куртис, главный хранитель Музея заключает: «Представляется наиболее вероятным, что мы имеем дело с храмовым сокровищем, коллекцией ценных объектов, собранных вместе в храме на протяжении определенного периода и представляющих достояние этого храма» [15, с.235]. Б.А. Литвинский и И.Р. Пичикян приводят убедительные доводы доказательства принадлежности Амударьинского клада к храму Окса [6, с.29-36]. Исследователи отмечают: «Мы не будем останавливаться на дополнительном анализе и критике предлагаемых ранее реконструкций формирования и принадлежности Клада, поскольку после сделанных нами археологических открытий в храме Окса обсуждать их нет смысла. ... Из подобного вывода, представляющегося нам справедливым, вытекает, что если признать Клад Окса зороастрийским храмовым сокровищем, получается что на месте храма Окса или рядом с ним существовал более ранний зороастрийский храм...[6, с.36]. Следует отметить, что планировка храма Окса, наличие там двух атешгахов - хранилищ огня, ям, заполненных чистейшей золой, колодца, бассейна для воды позволили Б.А. Литвинскому прийти к выводу о том, на Тахти-Сангине функционировал храм огня [4, с.199]. К. Рапен считает также, что структура храма Окса, его план и обнаруженные при раскопках остатки комнат для хранения вечного огня (атешгахи), отвечают архитектурной традиции храмов огня иранского мира [8, с.129].
Следует также обратить внимание на состав золота, из которого сделаны пластины из Амударьинского клада. Так, анализ показал, что их металл является сплавом, который содержит от 69 до 98 % золота, от 1 до 16 % серебра, от 0,6 до 6,8 % меди и другие примеси. Золото имеет аллювиальное происхождение [16, c.219-240; 14, с241-243], что очень важно для нашего исследования, так как на юге Таджикистана до сих пор производится добыча аллювиального золота [1, с.63-65]. Культовый характер (подношение) предметов Амударьинского клада: культовые фиалы, металлические стержни барсома, вотивные статуэтки, свыше полусотни золотых пластин с изображением донаторов и жрецов Окса, халцедоновый цилиндр с зороастрийскими символами и наличие в Бактрии больших запасов аллювиального золота, еще раз говорит об их принадлежности Храму Окса.
Сравнительный анализ «Авесты» и находок из храма Окса, особенно 2006-2010 гг. позволил автору настоящей статьи прийти к заключению о том, что, действительно, храм Окса был зороастрийским, так как предметы Амударьинского клада и большинство находок из храма Окса являлись подношением именно богине Ардвисуре в храм Окса в течение длительного времени, возможно, не одно столетие [20, с.50-51; 10, с.120; 11, с.112-129].
Рис.1. Пластина с изображением мужчины, ведущего верблюда. VI-V вв. до н.э. Золото. Тахти-Сангин. Южный Таджикистан.
В связи с этим предлагаем еще раз остановиться на семантике изображения на первой золотой пластине (Рис. 1) из Храма Окса, найденной в 1979 г. [5, 1992, 94-111]. Пластина гладкая, без изображений. Б.А. Литвинский отмечает, что по размерам она соответствует средним по величине пластинам Амударьинского клада [4, 74]. На одной из плоскостей пластины изображен бактриец, ведущий верблюда. Мужчина, показанный в профиль, шагает влево. Ноги, обутые в сапоги, поставлены одна за другой, левая рука, опущенная вниз и согнутая в локте, держит повод верблюда. Человек одет в короткий облегающий кафтан с поясом и узкие штаны. Цвет ног и рук - желтоватый, кафтана - желто-охристый. Голова без деталей, выделена лишь прическа, так как эмалевые вставки лица и волос утрачены. За человеком идет животное - верблюд. Спина изображена арочной кривой. Высокая, слегка изогнутая шея завершается небольшой головой с торчащим ухом. Ноги массивные, непропорционально короткие, с четко выделенными лапами. Хвост длинный, пушистый. Тело верблюда желтовато-коричнего цвета. Фон композиции образован слоем белой эмали. Все контуры обведены золотой полоской. Что касается датировки пластины из храма Окса, то она относится к числу вотивов с вероятной датировкой в пределах VI - середины V вв. до н.э. [4, c.39], то есть периода господства зороастризма в Средней Азии.
Б.А. Литвинский полагает, что это излюбленная в ахеменидском искусстве иконографическая схема [4, c.75], согласно которой на персепольских рельефах изображены делегации подчиненных народов, приносящих в дар животных. Исследователь на основе комплексного фактологического материала доказал, что мужчина на пластине - это бактриец [4, с.74-77]. Обратимся к «Авесте» [24], где говорится, что верующий приносит в жертву Ахура-Мазде десять кобыл, жеребца и верблюда («Ясна» 44. 18). Верблюд упоминается также в связи с обрядом очищения («Видевдат» 9. 37). Анализируя источник и семантику изображения на пластине, Б.А. Литвинский приходит к заключению, что изображение на тахтисангинской пластине можно интерпретировать как сцену принесения в дар храму (и верховному зороастрийскому божеству) верблюда как жертву или, возможно, как участие его в очистительных церемониях. Ученый сравнивает изображение на пластине с храма Окса с изображением на амулете (Рис. 2а, 2б) из храма на Дашлы-3 (XI в. до н.э.), считая, что оба изображения можно трактовать как сцену принесения в жертву верблюда» [4, с.87]. На наш взгляд, следует обратить внимание на медный амулет из храма на Дашлы-3. Это плоский бронзовый ступенчатый ромб (1,8*1,8*0,2 см), имеющий два сквозных отверстия в противолежащих углах. На одной стороне (Рис. 2а) его изображено дерево в виде прямого ствола, от которого снизу отходят две ветви с острыми листочками: сверху на ветви то ли опускается, то ли взлетает с них пара птиц с поднятыми крыльями и вытянутыми ногами. Верхушка ствола, возможно пальмы, оформлена в виде кроны с короткими, веерообразными
расходящимися ветвями. В.И. Сарианиди рассматривая изображения на амулете, обращается к зороастрийской мифологии, согласно которой посреди моря Ворукаша, на благом острове Ахура-Мазда сотворил дерево бессмертия Хаому, на котором собраны семена всех растений мира. Сидящая на дереве птица обдирает ветви, тогда как другая птица собирает упавшие семена, несёт в небо, где они, смешавшись с дождём, падают на землю и производят новые растения («Вё» 18.2-3; 24, 18 [18]; МХ 62.28-30 [16]). Ученый считает, что приведённые данные могут быть сопоставлены с изображением на североафганском амулете [9, с.60].
Рис. 26. Оборотная сторона амулета с изображением верблюда и ребенка. XI в. до н.э. Медь. Храм Дашлы-3. Северный Афганистан. (по: Сарианиди, 1976, рис.18).
Для нашего исследования представляет интерес изображение на второй стороне амулета (Рис. 2б), центральную часть которой занимает фигура двугорбого верблюда в профиль; мелкие детали на голове читаются плохо, но, видимо, передают украшение и, возможно, причёску. С особой тщательностью проработана плавно изогнутая шея, здесь же изображён обнажённый ребёнок, держащий за повод верблюда. Тонкая моделировка всего изображения фиксируется напряженной мускулатурой тела животного, как бы остановленного в своём движение вперёд туго натянутым поводом. В.И. Сарианиди справедливо отмечает, что мотив верблюда практически отсутствует в глиптике Месопотамии и долины Инда, зато в Иране известен в рисунках на посуде Сиалк III, в Туркменистане в многочисленных терракотах конца III тысячелетия до н.э. и, наконец, на амулете из Северного Афганистана II тысячелетия до н.э. Более того, позднее это животное занимает видное место в искусстве ахеменидского Ирана (рельефы персепольского дворца) и Бактрии (на монетах, оттиски на сосудах), что позволяет выделить афгано-ирано-туркменистанский центр в системе Древнего Востока, где в культах и мифах образ верблюда занимал особое место [9, с.61]. В данном случае уместно выделить афгано-ирано-среднеазиатский центр в системе Древнего Востока, так как территория Туркменистана является неотъемлемой частью Средней Азии, а в эпоху бронзы на этой территории проживали древние иранские племена, в том числе предки таджиков, чьи духовные воззрения отображены на представленных В.И. Сарианиди амулетах. Ученый часто приводит сюжеты из зороастрийской мифологии, нашедшие отражение на амулетах, перстнях и других находках с территории Туркменистана эпохи бронзы.
Рис. 3. Перстень-печать с изображением зороастрийского жреца. Золото. Начало VIII в. Древний Пенджикент. Северный Таджикистан.
Для того, чтобы уточнить семантику на золотой пластине из храма Окса предлагаем обратиться к еще одной интересной находке из городища древний Пенджикент (начало VIII), где в 2012 г. был найден уникальный перстень-печать (Рис. 3) со вставкой из черного сардоникса. На вставке выбито изображение фигуры, в рост, несущей в руке вертикальный прямой предмет. Аналогии в более совершенных геммах показывают, что это факел с пламенем, который несет зороастрийский жрец [3, с.12].
Итак, амулет из храма Дашлы-3 датируется XI в. до н.э., то есть эпохой поздней бронзы - период становления зороастризма. Золотая пластина из храма Окса датируется VI -серединой V вв. до н.э., когда зороастризм уже был религией племен и народов, проживающих в Ахеменидской империи, а перстень-печать из городища древний Пенджикент датируется началом VIII в. - период, когда арабы пришли в Среднюю Азию, но зороастризм в Согде продолжал оставаться господствующей религией.
Вернемся к изображениям на амулете из Дашлы-3. Важно отметить, что конец II тыс. до н.э. - это период начала устного сложения «Авесты» [21, с.162-166; 22, 80, 13, 44-45; 19, 451-519]. О том, что этот письменный памятник был составлен в Восточном Иране [11, с.33], нет никакого сомнения. Датировка храма Дашлы-3, откуда амулет - XI в. до н.э. Как мы отметили выше, на одной из сторон изображен сюжет из зороастрийской мифологии.
Что касается второй стороны амулета, то следует обратиться к одной из точек зрения о локализации родины Заратуштры (авест. Zara0ustra, среднеперс. и фарси Зардушт, русск. и европ. яз. Зороастр) - пророка зороастрийской религии. Так, некоторые ученые считают, что родина Заратуштры - это Бактрия [11, с.286]. Автор данной статьи также считает, что родину Заратуштры следует искать в Бактрии [11, с.287-293]. Заметим, что значение его имени трактуется как «старо-верблюдый», «тот, чьи верблюды стары», «(обладающий) старым верблюдом» [11, с.280]. На наш взгляд, изображенный на амулете мальчик с верблюдом, и есть Заратуштра. Таким образом, на одной стороне амулета из Дашлы-3 изображен сюжет из зороастрийской мифологии о происхождении всех растений на земле, а на другой -Заратуштра. То есть, оба сюжета, изображенных на амулете дополняют друг друга.
Что касается изображения на золотой пластине, то с уверенностью можно утверждать, что это Заратуштра, но уже в зрелом возрасте. Выше мы говорили о том, что храм Окса -зороастрийский храм. А.П. Дружинина, руководитель археологических исследований на Тахти-Сангине в последние годы раскопок нашла новые важные факты, подтверждающие, что датировка храма относится не к концу IV в. до н.э., а к началу V до н.э. [3], что свидетельствует о том, что храм Окса действительно зороастрийский. Здесь наблюдается преемственность из поколения в поколение среди местного населения устной традиции о происхождении Заратуштры.
Важно отметить, что в одном из списков «Бундахишна» вместо слов «на берегах» значится в Балхе [7, с.252], то есть в Бактрии, что еще раз подтверждает локализацию родины Заратуштры в этой историко-культурной области. Заметим, что оба памятника - и Дашлы-3, и Тахти-Сангин находятся на территории, где в период сложения «Авесты» располагалась Бактрия.
Рис. 4. Ахура Мазда - верховный бог зороастрийского пантеона.
Если мы посмотрим на фигуру мужчины на золотой пластине и на золотом перстне, то прослеживается определенная закономерность: оба мужчины изображены в профиль, шагающие влево. Если обратить внимание на известный образ Ахура-Мазды (Рис. 4), то он также изображен в профиль, а руки его приподняты также как у жреца на перстне из древнего Пенджикента. Вполне вероятно, что на работу древних мастеров оказывало влияние зороастрийская идеология. Именно поэтому изображения мужских фигур в течение длительного периода имело одинаковый характер. Следует также отметить, что подобные сюжеты пока не встречались на других памятниках.
Таким образом, проведенный сравнительный анализ изображения на пластине с изображением на медном амулете из храма Дашлы-3 (XI в. до н.э.) и на золотом перстне из городища древний Пенджикент (начало VIII в.) позволил нам прийти к заключению, что мужчина на золотой пластине из храма Окса - это Заратуштра.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бубнова М.А. Добыча полезных ископаемых в Средней Азии в XVI-XIX вв. / М.А. Бубнова. - М.: Наука, 1975. 111 с.
2. Зеймаль Т.И. Амударьинский клад. Каталог выставки / Т.И. Зеймаль. - Л.: Искусство, 1979. - 95 с.
3. Курбанов Ш.Ф., Косых А.М. Раскопки объекта XXVI в восточной части городища древнего Пенджикента / Ш.Ф. Курбанов, А.М. Косых // Материалы Пенджикентской археологической экспедиции.
- 2013. - Вып. XV. - С. 9-23.
4. Литвинский Б.А. Храм Окса в Бактрии (Южный Таджикистан). Т. 3: Искусство, художественное ремесло, музыкальные инструменты. - М. : Восточная литература, 2010. - 664 с.
5. Литвинский Б.А, Пичикян И.Р. Золотые пластины из храма Окса (Северная Бактрия) / Б.А. Литвинский, Пичикян И.Р. // ВДИ. - 1992. - № 3. - С. 94-111.
6. Литвинский Б.А., Пичикян И.Р. Эллинистический храм Окса (Южный Таджикистан). Т. 1. Раскопки. Архитектура. Религиозная жизнь / Б.А. Литвинский, Пичикян И.Р. - М.: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 2000. - 503 с.
7. Рак И.В. Мифы Древнего и раннесредневекового Ирана / И.В. Рак. - СПб. - Москва: «Журнал Нева», Летний Сад», 1998. - 560 с.
8. Рапен К. Святилища Средней Азии в эпоху эллинизма (Состояние вопроса) / Рапен // ВДИ. - 1994. - № 4.
- С. 128-140.
9. Сарианиди В.И. Печати-амулеты мургабского стиля / В.И. Сарианиди // СА. - 1976. - № 1. - С. 42-68.
10. Ходжаева Н. Храм Окса и локализация авестийской Вахви-Датии / Н.Дж. Ходжаева // Археология, этнография и антропология Евразии. - Новосибирск, 2013. - № 1 (53). - С. 114-120.
11. Ходжаева Н.Дж. Историческая география Центральной Азии в доисламский период / Н.Дж. Ходжаева. -Душанбе: Дониш, 2017. - 305 с.
12. Bernard P. Le temple de Takht-i Sangin en Bactriane: temple du feu ou pas ? / P. Bernard // Studia Iranica. 1994.
- Tome 23. - P. 85-114.
13. Boyce M. Zoroastrianism, its Antiquity and Constant vigour / M. Boyce // Columbia Lectures on Iranian Studies. №7. - Costa Mesa, New-York, Mazda Publishers and Biblioteca Persica, 1992. - 204 p.
14. Cowell. M.R. Analysis of Gold Plaques from the Oxus Treasure / M.R. Cowel // Culture through Objects: Ancient Near Studies in Honour of P.R.S. Moorey. Ed. by T. Potts, M. Roaf, D. Stain. - Oxford: Griffith Institute, 2003. - P. 241-243.
15. Curtis J. Franks and the Oxus Treasure / J. Kurtis // A.W. Franks. Ninetennth-Century Collecting and the British Museum . Ed. by M. Caygill and J. Cherry. - London: British Museum Press, 1997. - P. 230-249.
16. Curtis J., Searight A. The Gold Plaques of the Oxus Treasure: Manufacture, Decoration and Meaning / J. Curtis, A. Searight // Culture through Objects: Ancient Near Studies in Honour of P.R.S. Moorey. Ed. by T. Potts, M. Roaf, D. Stain. - Oxford: Griffith Institute, 2003. P. 219-240.
17. Dalton O.M. The Treasure of the Oxus with other examplar of early oriental metal-work / O.M. Dalton. -London: Trustees of the British Museum, 1964. - LXXVI, 75, XL p.
18. Dina-i Mainóg-i Khirad, Sikand-gümanik Vigar, and the Sad Dar. - Oxford, Univ. Press, 1885. - 372 p. Part III: Dinai Mainóg-i Khirad. Transl. by E.W. West. - Р. 1-133 (SBE, vol. 24).
19. Kellens J. Considerations sur l'histoire de l'Avesta / J. Kellens // JA, 1998. -№ 286. - P. 451-519.
20. Khojaeva N. The Avesta and Takht-i Sangin / N. Khojaeva // Bulletin of MIHO Museum. - Shiga, 2006.3. - Vol. VI.
- P. 45-51.
21. Skjsrv0 P.O. The Avesta as source for the early history of the Iranians / P.O.Skjsrv0 // The Indo-Aryans of Ancient South Asia. Language, Material Culture and Ethnicity. Ed. by G. Erdosy.-Berlin-New-York, 1995. С. 155-176.
22. Skjsrv0 P.O. The Achaemenids and the Avesta // Birth of the Persian Empire. Vol. I. Ed. by V.S. Curtis, S. Stewart. London / P.O.Skjsrv0. - New-York: I.B. Tauris in association with The London Middle East Institute a SOAS and the British Museum, 2005. - P. 52-84.
23. The Bundahis, Bahman-Yasht [Pahlavi], and Shayast [and Appendix to the Bundahis: Selections of Zadspram, brother of dastür Pars and Kirman, A.D. 881. - Oxford, University Press, 1880. - 434 p. Part I. Chapters I-IX (Paraphrase of Bundahis, I-XVII)]. Transl. by E. W. West. - Р. 1-151. (SBE, vol. 5).
24. The Zend-Avesta. Part I. The Vendidad. Transl. by J. Darmesteter. - Oxf.: Oxford University Press, 1880. - 240 p. (SBE. Vol. IV); Part II. The Yasna, Visperad, Sirózahs, Yasts, Nyayis. - Oxf.: Clarendon Press, 1883. - 384 p. (SBE. Vol. XXIII).
К СЕМАНТИКЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ НА ПЕРВОЙ ЗОЛОТОЙ ПЛАСТИНЕ ИЗ ХРАМА ОКСА
В статье автор еще раз обращается к семантике изображения на золотой пластине из храма Окса (VI-V вв. до н.э.), расположенного не территории городища Тахти-Сангин (Южный Таджикистан). Сравнительный анализ изображения на пластине с изображением
на медном амулете из храма Дашлы-3 (XI в. до н.э.) (Северный Афганистан) и на золотом перстне из городища древний Пенджикент (начало VIII в.) позволил автору прийти к заключению, что мужчина, изображенный на золотой пластине из храма Окса - это Заратуштра.
Ключевые слова: семантика, храм Окса, Тахти-Сангин, золотая пластина, Заратуштра, верблюд, Древний Пенджикент, зороастрийский жрец.
ОИД БА СЕМАНТИКАИ ТАСВИР ДАР ЛАВ^АИ АВВАЛИНИ ТИЛЛОЙ АЗ МАЪБАДИ ОКС
Дар мацолаи мазкур муаллиф бори дигар ба масъалаи семантикаи тасвир дар болои лав^аи тиллоии аз маъбади Окс (асруои VI-V п. м.), ки ша^раки Тахти Сангин (Цанубии Тоцикистон) ёфт шудааст, муроциат намудааст. Та^лили муцосиавии тасвир дар лав^аи тиллоии мазкур бо тасвир дар болои тумори мисини аз маъбади Дашли-3 (асри XI п. м.) - и Шимолии Афгонистон ва тасвир дар ангуштарини тиллоии аз ша^раки Панцакенти Кадим (ибтидои асри VIII) ёфт шуда, ба муаллиф имконият медщанд, ки ба хулосае биёяд, ки марде, ки дар лав^аи тиллоии маъбади Окс тасвир шудааст - он Зардушт мебошад.
Калидвожахр: семантика, маъбади Окс, Тахти-Сангин, лав^аи тилло, Зардушт, уштур, Панцакенти Кадим, ру^они зардушти.
ON THE SEMANTICS OF THE IMAGE ON THE FIRST GOLDEN PLAQUE FROM THE TEMPLE OF THE OXUS
In the article, the author once again refers to the semantics of the image on the golden plaque from the temple of the Oxus (6th-5th centuries B.C.), located in the territory of the site of Takht-i Sangin (Southern Tajikistan). A comparative analysis of the image on the plaque with the image on a copper amulet from the temple of Dashly-3 (JJth century B.C.) (Northern Afghanistan) and on a gold ring from the ancient site of Panjikent (early 8 h century) allowed the author to conclude that the man depicted on the goldplaque from the temple of the Oxus is Zarathustra.
Keywords: semantics, temple of the Oxus, Takt-i Sangin, golden plaque, Zara6ustra,camel, Ancient Panjikent, Zoroastrian priest.
Сведения об авторе:
Ходжаева Наргис Джомиевна, доктор исторических наук, доцент кафедры истории таджикского народа Таджикского государственного педагогического университета им. С. Айни, E-mail: [email protected]
Маълумот дар бораи муаллиф:
Хоцаева Наргис Цомиевна - доктори илм^ои таърих, дотсенти кафедраи таърихи халци тоцики Донишгощ давлатии омузгории Тоцикистон ба номи С. Айни, E-mail: [email protected]
About the author:
Khojaeva Nargis Jomievna, Doctor of Historical Sciences, Associate Professor of the Department of History of the Tajik Tajik State Pedagogical University named after S. Aini, E-mail: [email protected]
НИГОХ,Е БА ТАЪРИХИ МУНОСИБАТ^ОИ ДУ^ОНИБАИ ^ИНДУСТОН БО АФГОНИСТОН ДАР ДАВРОНИ СУЛТАИ БРИТАНИЯИ КАБИР
Искандаров Ц.
Академияи милии илмуои Тоцикистон Рацабалиев Х.
Институти омузиши масъала^ои давлат^ои Осиё ва Аврупо
Афгонистон, ки дар гузашта бо номхои Хуросон ва гузаштаи дур бо номи Ориёно маълум аст, таърихи кухани чандинхазорсоларо дорад.
Дар миёнахои асри XVIII дар Х,индустон ширкати «Ост-Индия»- и англисй ва фаронсавй мавкеи худро дар минтакахои наздисохилй мустахкам карда, барои заиф гардонидани нуфузи давлат дар байни феодалхои махаллй задухурдхои шадидро ба рох андохт. Мохи январи соли 1761 ширкати англисии «Ост-Индия» дар Х,индустон бар фаронсавихо галаба ба даст оварда, батадрич ба воситаи ин ширкати бонуфузи Англия тамоми каламрави Х,индустонро дар солхои 40-уми асри XIX зери тасарруфи хеш даровард ва ба мустамликаи худ табдил дод [4, с.16].
