CC BY
38
силу природы, а основу мироустройства видели в сохранении устойчивых традиций национального бытования: в крестьянском труде и семье, в неразрывной слитности с природой. В символическом изображении явлений природы они запечатлели Универсум, бесконечный, прекрасный и внутренне противоречивый. Природные символы стали для них способом трансформации вечности в современную им жизнь.
1. Девятов В.Н. // Проблема традиций и новаторства в русской и советской прозе и поэзии. Горький, 1987. С. 68-75.
2. Устименко В. В. // Творчество Шолохова и советская литература. Шолоховские чтения. Ростов н/Д, 1990. С. 10-14
3. Кузнецов Ф.Ф. «Тихий Дон»: судьба и правда великого романа. М., 2005. С. 717.
4. Есенин С.А. Собр. соч.: в 3 т. Т. 3. С. 19. Далее цитируется это издание с указанием страницы.
5. ШолоховМ.А. Собр. соч.: в 9 т. М., 2001. Т. 4. С. 13.
6. Ширина Е.А. Образ природы в романе-эпопее М.А. Шолохова «Тихий Дон». Белгород, 2004. С. 13-41.
Поступила в редакцию 5.07.2006 г.
К МЕТОДОЛОГИИ ТИПОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА ЛЕОНОВСКОЙ РОМАНИСТИКИ
Н.В. Сорокина
Sorokina N.V. On methods of typological analysis of L.M. Leonov’s novels. The article reveals the possible approaches to the foundation of scientific typology of L.M. Leonov’s novels. The basic criteria for that are as follows: the prevailing element of the author, original set of characters, special organization of time and space relations, active role of verbal and visual artistic means.
Проблемы жанровой типологии вообще и типологии русского романа в частности являются в современном литературоведении насколько актуальными, настолько и дискуссионными. Демонстрируемое многообразие подходов подтверждает необходимость дальнейшей разработки данной проблемы, особенно в связи с процессами общего пересмотра истории литературы ХХ в. и составлением целостной картины жанрово-видовых модификаций в литературе минувшего столетия. В современном литературоведении существует несколько принципов типовой дифференциации романов. В исследованиях
В.В. Агеносова, А.А. Газизовой, Л.Ф. Ершова,
В.В. Кожинова, И.К. Кузьмичева, Г.Н. Поспелова, В.Я. Проппа, В.И. Тюпы, М.Б. Храп-ченко, Л.В. Чернец, А.Я. Эсалнек и других литературоведов создана методология типологического анализа литературного процесса, творчества писателей и художественных произведений.
В контексте возникающих споров обращение к романам Л.М. Леонова закономерно.
Эволюция жанрового мышления на определенных этапах литературного развития ярче всего проявляет себя в творчестве отдельных художников слова. В общей картине трансформаций русского романа ХХ в. произведениям Л.М. Леонова принадлежит если не ведущее, то весьма значительное место. Лео-нов-романист - явление общенационального масштаба, «создатель оригинальной художественной системы» [1]. Это тем более правомерно, логично, если учесть, что он создавал произведения на протяжении практически всего столетия, с 1920-х по 1990-е гг. Именно в «изучении генезиса и эволюции жанров с учетом конкретного влияния на них <...> художнической индивидуальности, определении ведущей роли в этом процессе конкретного художника» [2] видится одно из перспективных направлений современной литературоведческой науки.
В течение своей продолжительной творческой жизни, помимо рассказов повестей, пьес, Л.М. Леонов создал семь романов. При видимых различиях все они выступают ти-
пологически сходными явлениями. Данное положение не исключает вариативности и оригинальности каждого из произведений романного жанра писателя.
К многочисленным уже имеющимся в леоноведении определениям типов писательских романов следует добавить еще одно -романы-ракурсы. Л.М. Леонов собственными признаниями наталкивает исследователей на поиск определенных принципов изображения романных явлений: «В любой книге интересно прежде всего найти тот особенный угол, под которым автор рассматривает жизнь. А писатели смотрят на одни и те же события с разных точек: один - с качающегося под облаками шпиля башни, другой - с непоколебимой скалы, третий - из подвала. И все это интересно. И автора нужно признать участником исторических событий именно за его книги, в которых отразился этот особенный, свой взгляд на жизнь» [3]. «Вы пришли, видите чернильницу. Но если падал свет. то блики. Если подарена Горьким, то это уже совсем другое.» [4], - таким образом сам писатель подчеркивал необходимость выверки определенного угла зрения на предмет, явление, событие и значимость того, чьими глазами может быть показан тот или иной эпизод повествования. Каждый момент произведения дан в определенном ракурсе, под конкретным углом зрения, отражающим взгляд автора на него.
На наш взгляд, при построении научной типологии романистики Л.М. Леонова основополагающими являются особенности авторского начала, оригинальной характерологии, особой повествовательной организации и временно-пространственных отношений, активная роль вербально-визуальных художественных средств. Именно эти критерии открывают путь к постижению оригинального авторского «угла зрения», ведущего к различной фокусировке элементов повествования.
Доминирующим элементом леоновской романной структуры является авторское начало. В популярных на рубеже веков альбомных анкетах Леонов ответил на вполне простые, традиционные вопросы «Ваш любимый герой в романе?» и «Ваша любимая героиня в романах?» так: «К черту героев, мне автор нужен» [5]. Организующее авторское начало представляет собой обобщенный образ творчества. Автор возвышается идео-
логически, событийно, характерологически. Он выступает как авторитетный повествователь, демонстрируя целеустремленность отбора материала. Во всем чувствуется «дирижирующая авторская рука» (выражение
А.П. Чудакова) [6]. Автор может внезапно обнаруживать себя и прямо декларировать свою точку зрения, исполняя право влиять на читательское восприятие.
Создание новых редакций произведений («Вор» имеет две основные редакции -1927 и 1957-59 гг.), переделка отдельных частей законченных романов (например, новый эпилог к роману «Барсуки», написанный в 1990-е гг.), долгое вынашивание замысла и большой промежуток от времени зарождения идеи до ее художественного воплощения (десятилетия отделяют начало работы над повестью «Evgenia Ivanovna», романом «Пирамида» до их публикации) является проявлением жесткой воли автора.
Можно говорить о сознательной ориентации Леонова на воплощение авторской позиции, чему служит специальный подбор художественных средств. Одной из форм реализации авторского «угла зрения» является постоянное использование шрифтовой разрядки для воплощения авторских мыслей и активизации читательского опыта, мышления, памяти. Типографские выразительные средства выступают как одни из главных инструментов создания партитуры текста. Автор от начала до конца прослеживает судьбу своих творений и даже на последнем этапе макетирования и печати вносит свои, индивидуальные замечания и находки. Леонов маркирует отдельные слова. Для того чтобы читатель дошел до смысла разрядки, ему потребуется определенный запас интеллекта, памяти и умения мыслить.
Многоуровневая организация пространственно-временных отношений позволяет писателю увеличивать или сокращать дистанцию между собой и героями. «Пирамида» включает в орбиту действия не просто отдаленные эпохи, но носит и вселенский масштаб. «В моем романе, - заметил в 1974 г. писатель, - все происходит на кладбище -могу входить без пропуска, а содержание глубже. Прошлое и настоящее.» [4, с. 12]. Но хочется добавить к леоновским словам: кладбище ориентирует и на вечность. Полу-
чается, что финальный роман писателя открыт, разомкнут во времени и пространстве.
Писатель стремился показать предмет, событие, характер с разных сторон, но и заострил внимание на одной детали. Не случайно последний геометрический образ писателя носит выпуклый характер. Пирамида, хотя и математически точна в каждой своей грани, тем не менее, интересна не отдельными частями, а именно в их совокупности, в разных «магических ракурсировках» [7]. В самом содержании и форме названия последнего романа «Пирамида» обобщены ведущие принципы структурно-художественного повествования. Взаимоотношения автора, героев и читателя «Пирамиды» подобны двум различным точкам зрения, подобно тому, как древнеегипетские пирамиды можно обозревать с двух совершенно противоположных позиций - снизу и сверху. Величие, архитектурное совершенство, устойчивая стабильность, прочность - характеристики сооружения, не всегда полностью соответствующие в «Пирамиде». Автор, находясь на самом верху гигантского сооружения, владеет полной картиной мира. Его пограничное положение между небом и землей позволяет обращаться к высшим и земным силам. Читатель же находится у подножия пирамиды. Чтобы «сравняться» с осведомленным во всем автором, ему необходимо обойти вокруг постройки, вглядываясь во все ее грани. Положение автора изначально надменно. Пирамида для Леонова - формула мирозда-
ния, самая совершенная модель, обращающая внимание к первоисточникам.
Многочисленные высказывания Л.М. Леонова: «Думаю, что надо писать глубже, емче, потому что, как всякая драгоценность, поэзия позволяет держать ее на руке и любоваться ею во всех ракурсировках» [8]; «Я стремлюсь показать психологические «ракурсировки» нашего времени, которые не могли случиться в иную пору» [9], - подчеркивают индивидуальность типологических особенностей его романов.
1. Химич В.В. // Леонид Леонов. Творческая индивидуальность и литературный процесс. Л., 1987. С. 95.
2. Полякова Л.В. // Русская литература. 1985. № 1. С. 217.
3. Знамя. 1961. № 4. С. 183.
4. Роман Л. Леонова «Пирамида» и проблема мирооправдания. СПб., 2004. С. 23.
5. Нечаева А. // Вечерняя Москва. 1994. 12 мая.
С. 4.
6. Чудаков А.П. // Славянские литературы: VII Международный съезд славистов. М., 1973. С. 83.
7. Овчаренко А.И. В кругу Леонида Леонова. Из записок 1968-1988-х годов. М., 2002. С. 121.
8. Леонов Л. // 15 встреч в Останкине. М., 1989.
С. 233.
9. Овчаренко А.И. // Леонид Леонов в воспоминаниях, дневниках, интервью. М., 1999. С. 341.
Поступила в редакцию 12.06.2006 г.
