CC BY
91
ВЕК ЛЕОНИДА ЛЕОНОВА ПРОДОЛЖАЕТСЯ Н.В. Сорокина
Sorokina N.V. The age of Leonid Leonov goes on. The article surveys the reports made at the conference dedicated to the 100th anniversary of L.M. Leonov’s birth and published in the book «The Age of Leonid Leonov Goes On» (2001).
Представленные в коллективной научной монографии «Век Леонида Леонова. Проблемы творчества. Воспоминания» [1] работы отразили основные направления научных исследований современного леонове-дения. Наблюдается твердая тенденция к рассмотрению творчества Л.М. Леонова в целом, к поиску начал, объединяющих философию и художественную манеру писателя. Практически нет ни одной современной работы, монографически рассматривающей одно произведение без включения его в литературный и культурный контекст эпохи, без проведения аналогий с мировыми и отечественными литературными явлениями. Сам писатель в свое время призывал литературоведов «писать о сквозных линиях в книгах», а не превращать изучение произведений в пересказ [2].
Обширна география авторов. В сборнике опубликованы работы исследователей из Москвы, Санкт-Петербурга, Вильнюса, Болгарии, Петрозаводска, Самары, Калуги, Смоленска, Тамбова, Перми, Ульяновска, Волгограда, Уфы, Новосибирска.
Научное издание состоит из трех разделов. Первый из них посвящен анализу особенностей художественного мира писателя в контексте русской и мировой литературы. Ракурс рассмотрения богатого творческого наследия Леонова различен. Теперь уже становится особенно очевидным, что своим творчеством и художественно-философским мировоззрением Л. Леонов соединил серебряный век русской культуры («русский Ренессанс») со всей литературой ХХ века и одновременно продолжил традиции классики XIX столетия. Мысль, высказанная Ф.Ф. Кузнецовым: «Леонид Леонов <...> был последней опорой того духовного моста, который связывал, соединял нашу с вами жизнь, современную литературу с литературой «серебряного века», с великой русской литера-
турой века XIX» (с. 7), - стала лейтмотивом нескольких работ. Т.М. Вахитова [«Леонов и символизм (К постановке проблемы)»], отталкиваясь от ранних стихотворений Леонова (современная публикация которых была подготовлена ею), имеющих несомненное символистское начало, рассматривает три вершинных произведения писателя - романы «Вор», «Русский лес» и «Пирамида», образующих «своеобразный триптих», - с точки зрения влияния символистской теории на леоновскую поэтику. В.С. Федоров воспринимает «Пирамиду» как итоговое литературно-философское произведение серебряного века в России. Его статья «Последний роман серебряного века: диалектика «чуда» и «наваждения» в «Пирамиде» Л. Леонова» посвящена выяснению отношения писателя к главной особенности «русского Ренессанса» -стремлению его деятелей к религиозному реформаторству. Писатель, как считает В.С. Федоров, в конце ХХ века осознал «пагубность многих духовных стремлений» (с. 281) предшественников, понимая, однако, что «рассудок бессилен объяснить мир, не опираясь на Бога» (с. 286).
«Органичное сродство философии и литературы» в произведениях Л. Леонова прослеживает С.Г. Семенова на материале романов 1920-1930-х годов, рассматривая их в единстве как «эпос современности, эпос философский». Единство романов обеспечивает авторская «центрированность на проблеме человека, на парадоксе этого промежуточного противоречивого, духовно-телесного существа, на глубинной сути его природы и смысле явления в мир» (с. 25). Жаль только, что специально не оговаривается значение написанных уже в 1990-е годы новых вариантов финалов «Барсуков» и «Вора». Незавершенность, открытость для дальнейших преобразований концовок произведений способна, на наш взгляд, продемонстрировать интеллек-
туальную насыщенность и многозначность авторских художественных решений.
Драматургия Леонова не оказалась в центре современного пристального внимания литературоведов. Лишь статья Б.С. Бугрова посвящена анализу художественных особенностей философской драматургии Леонова. К некоторым примечательным качествам драматургии писателя Б.С. Бугров относит следующие: «ситуация «смятения», разлада человека с собой и с миром, разработка «побочных» сюжетных линий, системы персо-нажей-»двойников», <...> расширение традиционной логики развития образного мира до масштабов «человек и мир» (с. 101), символизация «характеров, сюжетных ситуаций, мизансцен, отдельных бытовых аксессуаров, перекличка с библейскими сюжетами» (с. 102), тенденция к эпической смысловой емкости» (с. 103), тяготение художественного времени и пространства леоновских пьес, «внешне предельно суженых, к безграничному расширению» (с. 105). Автор намечает дальнейшие пути исследования драматургического наследия Л. Леонова: это «изучение жанрового генезиса философской драмы, типологии и динамики художественных форм» (с. 107). Перспективным, на наш взгляд, представляется и анализ эпических произведений Леонова с точки зрения использования им драматургических законов для создания романных характеров, ситуаций, усиления остроты конфликта, совершенствования искусства диалога.
А.Г. Лысов, много лет занимающийся исследованием проблемы культурного наследия в творчестве Леонова, посвящает свою новую статью изучению феномена «всемирной отзывчивости в творчестве и личности Л. Леонова и созданному всем его наследием соборному образу культуры». Творчество писателя, по мнению ученого, соответствует «запросам национальной жизни и предельным целям всечеловеческого единства» (с. 74). Близка по тематике к предыдущей и работа Г.И. Платошкиной «Проблема духовных накоплений в идейнообразной структуре произведений Леонида Леонова». Мысль о сущности и судьбе духовных ценностей является основополагающей в эстетике писателя.
Созданная в произведениях Леонова сложная система символических фигур и чисел стала объектом исследования В.Е. Кай-
городовой, детально рассматривающей значение символа точки и конкретных цифр в книгах писателя. А.В. Степанов в статье «Метафоры Леонида Леонова: к проблеме образного строя мышления» анализирует отдельные художественные тропы, например образ огня, связывая эту метафору с заглавным образом-символом последнего романа Леонова - символом пирамиды. Анализу эволюции названий леоновских романов и связанной с этим логической закономерностью появления заглавия «Пирамида» посвящена и статья Н.В. Сорокиной, в которой исследователь приходит к выводу о том, что «пирамида - это леоновская метафора конца, которой он характеризует нынешнюю эпоху, эпилог человечества» (с. 315).
Одним из наиболее сложных вопросов в изучении творчества любого значительного писателя, а Леонова тем более, является проблема художественного стиля и метода. Л. Леонов не вписывается ни в какие традиционные рамки, и однозначно определить жанр и стилистическую специфику его творений вряд ли возможно. В работах, вошедших в рецензируемую коллективную монографию, встречается множество оговорок на данный счет, продемонстрировано многообразие жанровых определений романных структур, особенно «Пирамиды». Свои заметки о стиле, рассуждения о неразработанности в современной теории литературы таких важных понятий, как стиль и метод писателя, литературное направление, представил В.И. Гусев. Он рассматривает роль романтического принципа в леоновском творчестве, полагая, что для художественной манеры Леонова характерно сочетание реализма и романтики.
В нескольких статьях сборника рассматриваются проблемы взаимосвязи писательских индивидуальностей [Е.Н. Евстафьева. Д.Н. Мамин-Сибиряк и Л.М. Леонов: к проблеме творческого взаимодействия; Е.А. Яб-локов. Пуховы и прочие (Леонид Леонов и Андрей Платонов в двадцатые годы); В.Я. Саватеев. О сходстве несходного (Л. Леонов и А. Солженицын: отталкивание и притяжение)]. В.П. Скобелев соотносит образы главных героев романов А.А. Фадеева «Разгром», А. Малышкина «Севастополь» с образом Дмитрия Векшина из леоновского «Вора» [Роман Л. Леонова «Вор» в контексте «романного» мышления второй половины 1920-х годов]. «Русский лес» введен в кон-
текст северно-русского искусства 1920-1950-х годов [статья Е.И. Марковой]. Анализ темы «Детство в художественной системе Л. Леонова» содержится в одноименной статье Е.Е. Зубаревой.
Хотя первая часть рецензируемого научного сборника названа «Творчество Леонида Леонова как художественный феномен русской и мировой культуры», практически о влиянии Леонова и о его месте в истории мировой культуры говорится мало. Лишь статья
О.А. Овчаренко о «Пирамиде», посвященная рассмотрению метода Леонова-художника, непосредственно связывает наследие писателя с творчеством зарубежных мастеров магического реализма.
«Пирамиде», леоновскому «Exegi топитепШт...» (Н.В. Крылова), посвящена отдельная, вторая, часть издания. Роман на сегодняшний день вызвал многочисленные дискуссии, демонстрирующие различные подходы к его изучению. Свидетельство тому - регулярно проводившиеся в ИРЛИ (Пушкинский Дом) РАН семинары и конференция по роману [4]. Бесспорно одно: изолированно роман рассматривать нельзя, особенности его философско-художественной структуры требуют не имманентного, а широкого, в контексте мировой литературной и философской мысли, рассмотрения.
Видя главную особенность «Пирамиды» в ориентации на христианско-мыслительную культуру, А.А. Дырдин посвящает свою статью «Традиции христианской мысли в «Пирамиде» Леонида Леонова (Герменевтический подтекст романа)» вопросам анализа восприятия Леоновым и функционирования в тексте романа библейского материала. Связь «Пирамиды» с космической философией, с космизмом как формой художественного мышления прослеживается Л.П. Якимовой («Роман Леонида Леонова «Пирамида» и русский космизм»), в основу наблюдений которой положен тезис о цельности художественного мира писателя, уподобляемого по «внутренней стройности и упорядоченности модели Космоса» (с. 265). Пафос леоновско-го повествования в «Пирамиде» В.С. Воронин видит в «преодолении глобального абсурда - совмещения противоположностей Добра и Зла, Тьмы и Света, Субъекта и Объекта» (с. 292) и рассматривает эту проблему в рамках статьи «Цикл Тертуллиана и законы фантазии в «Пирамиде» Л. Леонова».
Анализ проблемы противостояния личностного и безлично-массового в философском мире леоновского романа-наваждения содержится в работе Н.В. Крыловой «Массовые символы в романе Л. Леонова «Пирамида».
В.И. Хрулев, поднимая проблему авторского текста, ставит под сомнение истинность изучаемого ныне варианта романа. В настоящее время существуют два издания романа. Одно вышло как отдельное приложение к журналу «Наш современник» (1994. Вып. 1-3). Одновременно «Пирамиду» в 2-х книгах выпустило издательство «Голос» (один экземпляр был торжественно вручен Леонову в день его 95-летия 31 мая 1994 года). Ни одно из имеющихся на сегодняшний день изданий не является истинной версией авторской воли. Исследователи опираются и на тот и на другой варианты, что, естественно, вызывает разногласия в цитировании и анализе текста [5]. Выход романа был сопряжен с многочисленными трудностями, в том числе редакторскими [6]. Собственное признание писателя в преамбуле к роману о необходимости публиковать книгу «в нынешнем состоянии» порождает недоверие к окончательной доработке текста и возможности выдавать его за канонический. Существование первой редакции «Пирамиды», недоступной ученым, высокая требовательность Леонова к слогу произведения, повлекшая многократные переработки готового текста, болезнь автора, не позволившая ему воочию познакомиться с окончательным вариантом своего творения, заставляют даже ведущих отечественных леоноведов сомневаться в возможности увидеть когда-нибудь выверенный текст романа: «Лишь текстология «Пирамиды» останется недоступной исследователям творчества писателя. Она навсегда покрыта тайной и мраком» [7]. Сегодня вопрос о научном издании романа стоит очень остро. В.И. Хрулев настаивает на решении первостепенного вопроса о текстологическом статусе произведения. Его полемическое выступление, подкрепленное примерами явных текстуальных совпадений и несты-кующихся фрагментов, должно подвигнуть к созданию научного издания «Пирамиды».
Третий раздел коллективной монографии включает мемуарные материалы, записи бесед и интервью с Леоновым. Своими впечатлениями и воспоминаниями делятся дочь пи-
сателя Н.Л. Леонова, внук Н.А. Макаров, болгарская исследовательница М.И. Кана-зирска, О.С. Соловьева, И.И. Ростовцева, Т.С. Земскова. О географии места действия в повести «Evgenia Ivanovna», размышляет
В.В. Десятников. Впрочем, встречи с Леоновым никогда не были обычными. Отвечая на конкретный вопрос, писатель всегда переходил к обобщениям более широкого масштаба, высказывал мысли не столько о себе, сколько о времени, художественном творчестве вообще, глобальных проблемах России и человечества. Эта, третья, часть содержит интересные сведения о личности Леонида Леонова, очерчивающие грани бездонной духовной и интеллектуальной жизни Леонова.
Рецензируемое издание явилось плодом многолетних научных поисков леоноведов, часть из которых фрагментарно публиковалась и апробировалась на конференциях. К столетию классика русской литературы ХХ века появились три значительные издания: «Леонид Леонов в воспоминаниях, дневниках, интервью» (М., 1999), «Леонид Леонов и русская литература ХХ века» (С.-Пб., 2000). «Век Леонида Леонова. Проблемы творчества. Воспоминания» (М., 2001) - в этом ряду. Обращает на себя внимание единство и цельность полиграфического исполнения обложки сборников. Все книги - зеленого цвета - цвета жизни, радости, обновления. Этот факт, даже в зрительном аспекте, акцентирует мысль о том, что творчество и личность художника продолжают жить, радовать и давать основы для раздумий и новых исследований.
Прав В.Я. Саватеев: «Мы еще не отошли от Леонида Леонова, чтобы увидеть его фигуру в полный рост» (с. 190). Век Л.М. Леонова не закончен, он продолжается. Влияние этого писателя не ограничивается временем, и он еще будет востребован не одним поколением читателей и литературоведов.
1. Век Леонида Леонова. Проблемы творчества. Воспоминания. М., 2001. Далее страницы этого издания указываются в тексте.
2. Опитц Р. Разум всегда постигает только то, что уже знает душа // Леонид Леонов в воспоминаниях, дневниках, интервью. М., 1999.
С. 403.
3. См.: «И змеятся мысли темною спиралью, громоздясь в столетья у моих дверей.» Ран-
ние стихи Леонида Леонова (1915-1918) // Новый журнал. 1997. № 1.
4. См. информацию об этом: Харитонов А.А. Семинар по роману Л.М. Леонова «Пирамида» в Пушкинском Доме // Русская литература. 1996. № 4. С. 227-230; Харитонов А.А. Второй семинар по роману Л.М. Леонова «Пирамида» в Пушкинском Доме // Русская литература.1997. № 3; Вьюгин В.Ю. Роман Л. Леонова «Пирамида». III науч. семинар // Русская литература. 1998. № 2; Международная научная конференция «Роман Л. Леонова «Пирамида». Проблема мироздания» // Русская литература. 1998. № 4. Филологический факультет Волгоградского университета организовал семинар по обсуждению романа с привлечением специалистов разных областей [Нас объединила «Пирамида» // Вестн. Волгоград. гос. ун-та. Сер. 2. Филология. 1997. Вып. 1]. См. также материалы международной дискуссии по роману Л. Леонова «Пирамида», проводившейся журналом «Подъем»: Сорокина Н.В. «Геометрически простая, как истина.» (О романе Л. Леонова «Пирамида») // Подъем. Воронеж, 1998. № 2; Овча-ренко О.А. Истина дается нелегко (Продолжаем разговор о романе Леонида Леонова «Пирамида» // Подъем. Воронеж, 1999. № 5; Супа Ванда. Постижение сущности // Подъем. 1998. № 9.
5. В рецензируемом сборнике даже в рамках одной статьи цитируются разные издания, что вызвано отсутствием интересующего фрагмента в журнальном варианте (см., например, примечания к статье Г.И. Платошки-ной на с. 98). Есть и обратная ситуация.
6. См. об этом подробнее: Алешкин П. Мой Леонид Леонов // Леонид Леонов в воспоминаниях, дневниках, интервью. М., 1999. С. 577607; Казинцев А. Свидетель // Наш современник. 1994. № 6. Редактор О.А. Овчаренко в предисловии к роману признает его несовершенство (см.: Овчаренко О.А. «Сказка должна быть страшная.» // Леонов Л. Пирамида. М., 1994. Вып. 1. С. 4). Она, предвидя возникновение таких недоразумений, вполне осознавая степень важности работы и величину таланта Л.М. Леонова, готова была составить официальную расписку, в которой подчеркивается авторский характер вносимых в текст изменений. Об этом рассказывала О.С. Соловьева, мать О.А. Овчаренко, в беседе с автором рецензии 23 июня 1999 года и в выступлении на юбилейной конференции в ИМЛИ (май 1999 года).
7. Вахитова Т.М. Проблемы текстологии Леонида Леонова // Русская литература. 2002. № 2. С. 135.
